При регулировании конфликтов между представителями различных этносов необходим комплексный учет всех этих факторов, наш интерес в данном случае сосредоточен на двух указанных ниже уровнях анализа.

Большинство особенностей в этнических конфликтах носит социокультурный характер. Например, различия в языке, религии, нормах, ценностях, обычаях, традициях, стереотипах, национальных символах, способах мышления и поведения и т. д.

На уровне социокультурных различий и на этнопсихологическом уровне анализа таких конфликтов отмечается, что угроза разрушения привычного образа жизни, материальной и духовной культуры и т. п. вызывает противодействие со стороны этнической общности или ее отдельного представителя, т. к. отказ от привычных ценностей порождает чувство второсортности.

Этническая группа или отдельный представитель этноса может чувствовать себя дискриминированным по духовным показателям (притесняют религию, ограничивают возможности использования языка, не уважают обычаи и традиции), что с большой вероятностью может стать (и становится) причиной конфликта.

Исследователи, занимающиеся проблемами религиозности, отмечают, что религия, разделяя  этнические группы, в то же время способствуют сохранению толерантности¹. Важен также факт, что в России «истинно верующих» людей немного. Для доминирующей части основой религиозной веры является самосознание («внутреннее ощущение принадлежности»). И в то же время ощущение принадлежности к конфессии или течению внутри нее – одна из опор для этнической идентификации, а нередко – и идеологической ориентации.

2.2. Способы разрешения межэтнических конфликтов.

Структурообразующую роль в межэтническом общении играют существующие межэтнические границы, которые сами подвержены трансформации за счет действия разнообразных факторов как геополитического (единое политико-административное пространство, близость территориальных границ, экономическое взаимодействие и т.д.), так и культурологического характера (обычаи, традиции, историческое прошлое, конфессиональная принадлежность и т.д.). В свою очередь, от степени подвижности этнических границ существенным образом зависит выбор той или иной поведенческой стратегии, избираемой этнической группой в тех или иных ситуациях межэтнического контакта, возникающих на разных планах и уровнях общественной жизни.

Таким образом, подвижность этнических границ и выбор конкретной групповой поведенческой стратегии в межэтническом взаимодействии в значительной мере детерминированы сложным комплексом взаимообусловленных и сопряженных факторов как объективного, так и субъективного свойства, среди которых немаловажную роль наряду с этническими стереотипами и ценностными установками играет тот или иной тип этнической идентичности.

Этническая идентичность, будучи социально обусловленным конструктом, имеет свойство трансформироваться в зависимости от конкретных социально-политических реалий и варьирует в широком диапазоне от гипо- до гиперидентичности. Крайние формы изменения позитивной этнической идентичности одинаково опасны для всей системы межэтнических отношений, нарушая, с одной стороны, коммуникативный баланс между взаимодействующими этническими общностями и нивелируя культурное своеобразие этноса – с другой.

Теоретическое осмысление процессов, происходящих в столь деликатной сфере человеческого бытия, какой являются межэтнические отношения, должно стать основой для выработки властными структурами различного уровня действий, адекватных современным реалиям общественной жизни. В нынешней ситуации обсуждаемые проблемы блокированы наличием более существенных, лежащих в той же области, но сохраняющих тенденцию к проявлению в форме межэтнического конфликта. Со временем, будем надеяться, они все же разрешатся, однако временно скрытые трудности могут обозначиться в неожиданном ракурсе. Между тем, неожиданностей можно избежать уже сегодня, не только выстраивая региональную политику и проводя соответствующие мероприятия в русле урегулирования уже проявившихся конфликтов, но и налаживая повседневную работу по профилактике возможных, что в действительности является двумя сторонами одного и того процесса.

Существует пять способов разрешения способы разрешения межэтнических конфликтов².

Первый способ можно условно назвать гетгоизацией (от слова «гетто»). Он реализуется в ситуациях, когда человек прибывает в другое общество, но старается или вынужден (из-за незнания языка, природной робости, иного вероисповедания или по каким-либо другим причинам) избегать всякого соприкосновения с чужой культурой. В этом случае он старается создать собственную культурную среду - окружение соплеменников, отгораживаясь этим окружением от влияния инокультурной среды.

Практически в любом крупном западном городе существуют более или менее изолированные и замкнутые районы, населенные представителями других культур. Это китайские кварталы или целые чайнатауны, это кварталы или районы, где поселяются выходцы из мусульманских стран, индийские кварталы и т. д. Например, в берлинском районе Кройцберг в процессе многих десятилетий миграции турецких рабочих и интеллектуалов-беженцев возникла не просто турецкая диаспора, но своего рода гетто. Здесь большинство жителей - турки, и даже улицы в этом районе имеют турецкий облик, который придают им реклама и объявления почти исключительно на турецком языке, турецкие закусочные и рестораны, турецкие банки и бюро путешествий, представительства турецких партий и турецкие политические лозунги на стенах. В Кройцберге можно прожить всю жизнь, не сказав ни слова по-немецки.

Второй способ разрешения конфликтов - ассимиляция, противоположная по сути геттоизации. В случае ассимиляции индивид полностью отказывается от своей культуры и стремится целиком усвоить необходимый для жизни багаж чужой культуры. Конечно, это не всегда удается. Причиной затруднений оказывается либо недостаточная пластичность личности самого ассимилирующегося, либо сопротивление культурной среды, частью которой он намерен стать.

Такое сопротивление встречается, например, в некоторых европейских странах (во Франции, в Германии) по отношению к новым эмигрантам из России и стран СНГ, которые хотят стать своими среди немцев или французов. Даже при условии успешного овладения языком и достижения приемлемого уровня повседневной компетентности среда не принимает их как своих, они постоянно «выталкиваются» в ту среду, которую по аналогии с невидимым колледжем (термин социологии) можно назвать невидимым гетто - в круг соплеменников и «сокультурников», вынужденных вне работы общаться только друг с другом. Разумеется, для детей таких эмигрантов, включенных в инокультурную среду с раннего детства, ассимиляция не составляет проблемы.

Третий способ разрешения конфликтов – промежуточный, состоящий в культурном обмене и взаимодействии. Для того чтобы обмен осуществлялся адекватно, то есть приносил пользу и обогащал обе стороны, нужны благожелательность и открытость с обеих сторон, что на практике встречается, к сожалению, чрезвычайно редко, особенно если стороны изначально неравны: одна - автохтоны, другая - беженцы или эмигранты. Тем не менее примеры такого удавшегося культурного взаимодействия в истории есть: это гугеноты, бежавшие в Германию после ужасов Варфоломеевской ночи, осевшие там и многое сделавшие для сближения французской и немецкой культур; это немецкие философы и ученые, покинувшие Германию после прихода к власти нацистов и сумевшие внести весомый вклад в развитие науки и философии в англоязычных странах, существенно изменившие там интеллектуальный климат и повлиявшие на развитие общественной жизни вообще. Вообще же результаты такого взаимодействия не всегда очевидны в самый момент его осуществления. Они становятся видимыми и весомыми лишь по прошествии значительного времени.

Четвертый способ решения конфликтов - частичная ассимиляция, когда индивид жертвует своей культурой в пользу инокультурной среды в какой-либо одной из сфер жизни: например, на работе он руководствуется нормами и требованиями инокультурной среды, а в семье, на досуге, в религиозной сфере - нормами своей традиционной культуры. Такая практика преодоления культурных противоречий, пожалуй, наиболее распространена. Эмигранты обычно ассимилируются частично, разделяя свою жизнь как бы на две неравные половины. Как правило, ассимиляция оказывается частичной либо когда невозможна геттоизация, полная изоляция от окружающей культурной среды, либо когда по разным причинам невозможна полная ассимиляция. Но частичная ассимиляция может быть также вполне намеренным позитивным результатом межэтнического взаимодействия.

И, наконец, пятый способ разрешения конфликтов - культурная колонизация. Определить механизм колонизации в самом общем виде очень просто. О колонизации можно вести речь тогда, когда представители чужого этноса, прибыв в страну, активно навязывают титульному этносу собственные ценности, нормы и модели поведения.

При этом имеется в виду не колонизация в политическом смысле, которая является лишь одной из многочисленных форм культурной колонизации, причем не самой действенной ее формой. Известно, что превращение какого-то государства или территории в колонию часто сопровождалось не столько культурной колонизацией, сколько геттоизацией пришельцев, которые жили, почти не соприкасаясь с автохтонной культурой, а потому практически не воздействуя на нее.

Гораздо более действенной формой культурной колонизации является широко распространившаяся практика помощи слаборазвитым странам со стороны индустриальных государств. Например, когда западная фирма осуществляет строительство ирригационного канала в засушливой африканской или ближневосточной стране, она не только внедряет новые модели технологической и организационной культуры, к которой вынуждено приспосабливаться и которую вынуждено усваивать местное население, работающее на постройке канала, но и вносит глубокие изменения в культуру земледелия, которое начинает функционировать по западным моделям и технологиям. А вместе с этим кардинально изменяется социальная и культурная организация общества в целом.

В разрешении конфликтной ситуации наиболее эффективно прерывание конфликта, которое позволяет расширить действие прагматических подходов к его урегулированию. И что тоже очень важно, в результате этого меняется эмоциональный фон конфликта, снижается накал страстей, идут на спад психозы, ослабевает общая консолидированность групп, участвующих в конфликте.

Особые правила существуют и в переговорном процессе³. Для того чтобы добиться успеха, этот процесс нужно прежде всего прагматизировать. Прагматизация переговоров состоит в разделении глобальной цели на ряд последовательных задач. Обычно стороны бывают готовы заключить перемирие для решения наиболее важных вопросов: для захоронения погибших, обмена пленными. Затем переходят к наиболее актуальным экономическим и социальным вопросам. Политические вопросы, особенно имеющие символическое значение, решают в последнюю очередь. Однако бывают и такие случаи, когда переводу конфликта в стадию переговоров мешает личностная позиция лидеров.

Переговоры должны вестись таким образом, чтобы каждая сторона стремилась найти удовлетворительные решения не только для себя, но и для партнера. Как говорят конфликтологи, надо сменить модель «выигрыш - проигрыш» на модели «выигрыш - выигрыш» или «проигрыш - проигрыш»⁴. Каждый шаг в переговорном процессе следует закреплять документально.

Полезным считается участие в переговорах посредников и медиаторов. В особо сложных ситуациях легитимность договоренностям придает участие представителей международных организаций.

Урегулирование конфликтов - это всегда очень сложный процесс, граничащий с искусством. Поэтому все возможные усилия должны быть сконцентрированы на предупреждении конфликтов. Ведь даже худой мир всегда предпочтительнее доброй ссоры, особенно в межэтнических отношениях.

Типы этнических конфликтов

Классифицировать этнические конфликты можно по различным основаниям. Если взять за основание классификации территорию проживания, наличие или отсутствие государственных или административных границ, то можно выделить следующие типы этнических конфликтов:

межгосударственные, внешние конфликты;

региональные конфликты между различными этносами, разделенными общей административной (внутрифедеральной) границей в рамках единого государства;

конфликт между Центром и регионом (например, субъектом федерации). Такой конфликт является внутригосударственным, но с позиции региона или субъекта федерации он может рассматриваться как внешний, если субъект стремится к полной государственной независимости. Например, российские федеративные органы власти считают Чеченскую войну внутрироссийским конфликтом, а чеченские сепаратисты - как внешнюю агрессию России против не зависимой республики Ичкерия.

местные конфликты - между различными этническими образованиями, проживающими в рамках единых государственных, федеральных или административных границ (например, в одном городе, области, субъекте федерации).

В зависимости от мотивов возникновения, этнические конфликты можно классифицировать на типы: территориальные, обусловленные взаимными территориальными притязаниями этносов; экономические, политические, исторические, ценностные, конфессиональные, социально-бытовые и др.

В зависимости от целей национально-этнических движений выделяют тины конфликтов:

Социально-экономические - борьба за перераспределение части общественного продукта в свою пользу.

Культурно-языковые - защита родного языка и национальной культуры.

Территориально-статусные - борьба за изменение границ, повышение статуса и увеличение объема реальных прав и полномочий этноса.

4. Сепаратистские - борьба за выход из состава федерации и образование собственного независимого государства

По формам и методам противодействия этнические конфликты также можно разделить нанасильственные и ненасильственные.

При этом насильственные могут быть локальными и широкомасштабными, предполагающими развернутые боевые действия сторон.

К ненасильственным можно отнести политические (без применения физической силы), дипломатические, юридические, экономические и другие конфликты.

В зависимости от времени и интенсивности развития этнического конфликта можно выделить краткосрочные и долгосрочные, перманентные и спонтанные, более интенсивные и менее интенсивные. «Острота современных межэтнических конфликтов, - по мнению Е.И. Степанова, -прямо пропорциональна экстремизму и обратно пропорциональна демократичности выдвигаемых в них требований»

Причины возникновения этнических конфликтов

Одной из основных причин возникновения этнических конфликтов являются взаимные территориальные притязания этносов. Такие конфликты возникают на межгосударственном, межрегиональном, местном уровнях. Мотивы территориальных притязаний могут быть разными, например:

обусловлены историческим прошлым этносов, например, наличием исторических, культурных, культовых и других памятников этноса на определенной территории;

нечеткость демаркации существующих границ или проведение новой демаркации между этносами, если ранее таких границ не было;

возвращение на историческую родину ранее депортированного этноса;

произвольное изменение границ;

насильственное включение территории этноса в соседнее государство;

*расчленение этноса между разными государствами. Причины возникновения политических конфликтов и предполагаемые цели также весьма многообразны, например:

политическая борьба за власть между различными этническими группами на всех уровнях (местном, региональном, государственном);

борьба этноса за свой политический статус в рамках единого государства;

борьба за полную государственную (политическую) независимость и др.

Экономические конфликты между этносами могут быть вызваны следующими причинами:

неравенством этносов в обладании, распоряжении и потреблении материальных ресурсов;

нарушением баланса экономических интересов между Центром и этнически идентифицированным регионом (например, субъектом федерации);

изменениями в политической структурно-функциональной системе производства, распределении и потреблении товаров и услуг (например, в результате перераспределения собственности или миграции населения, традиционные виды деятельности от одного этноса переходят к другому).

Изменения в структурно-функциональной политической системе общества могут стать причиной и других видов этнических конфликтов (политических, ценностных, социально-психологических).

Причинами этнических конфликтов может стать также неравномерное протекание реформ (экономических, политических, социокультурных) в отдельных регионах. В таких случаях конфликты возможны между притязаниями этнических групп, с одной стороны, и реальными возможностями государства гарантировать права граждан - с другой. Такие конфликты носят универсальный характер.

Наиболее болезненны и эмоционально насыщенны конфликты, возникающие в результатеущемления ценности этноса. Ценностные конфликты могут иметь место в любой сфере жизнедеятельности общества. По мнению М. Вебера, каждый человеческий акт предстает осмысленным лишь в соответствии с ценностями, в свете которых определяют нормы поведения людей и их цели. Но более четко специфика ценностных межэтнических конфликтов проявляется в противоречиях, связанных с различиями в культуре, языке, религии и других социокультурных особенностях этносов. Например, главным мотивом гражданской войны в экс-Югославии, по мнению специалистов, стала религия, которая, в силу определенных исторических причин, разделила народ с едиными этническими корнями на несколько религиозных субкультур (православную, католическую и мусульманскую).

На бытовом уровне могут возникнуть этнические конфликты, вызванные социально-психологическими факторами - общей подсознательной неприязнью к представителям определенного этноса. В ходе длительного противоборства, какими бы не были его причины, у конфликтующих этносов такая неприязнь по отношению друг к другу приобретает массовый характер.

Исторические причины этнических конфликтов связаны с прошлыми обидами, которые хранятся в памяти этноса на подсознательном уровне. Сами по себе они, как правило, не являются непосредственными причинами конфликта. Но если конфликт назревает или уже имеет место, то прошлые обиды «извлекаются» в реальную действительность и становятся дополнительными факторами в развитии конфликта. Например, они могут быть использованы для оправдания своих действий и обвинений действий противника.

Какие бы причины не лежали в основе того или иного конфликта, в своем развитии любой конфликт выражает чьи-то интересы и преследует определенные цели (порой не вполне осознаваемые участниками конфликта). «Интересы, - по мнению А.Г. Здравомыслова, - это не само благо как таковое, а те позиции индивида или социального слоя, которые обеспечивают возможность получения этого блага». Выразителем этнических интересов является не весь этнос, а лишь небольшая его часть, элитные группы, которые преследуют личные интересы. Например, объявление того или иного этнического региона субъектом федерации позволяет местной элите сформировать свои, относительно автономные от Центра, органы власти и проводить нужную политику, используя идею защиты этнических интересов в своих целях.

К социокультурным причинам возникновения межэтнических конфликтов можно также отнести конфликты между нормами и ценностями, функционирующими в обществе. Россия -многонациональная страна, состоящая из десятков разнообразных этнокультурных образований. Каждая культура представляет своеобразную систему ценностей, идеалов, стремлений, образцов поведения и предпочтений в выборе соответствующих средств для достижения целей. Нормы, принимаемые на уровне федерации или региона, носят усредненный характер и порой не учитывают субъективных особенностей того или иного этноса. Например, по мнению лидеров Чеченской республики Ичкерия, Конституция РФ противоречит некоторым законам Шариата. сводится к тому, что признание шариата в какой бы то ни было форме противоречит Конституции, провозглашающей светский характер государства и его отделение от религии, в то время как шариат - религиозное явление.

Конфликты между нормами и ценностями (социальной структурой и культурой) могут возникать:

* на уровне Центр - регион;

на межрегиональном уровне;

на местном (внутрирегиональном) уровне.

Часто конфликты между нормами и ценностями и между ценностями разных культур происходят на бытовом уровне, в ходе повседневного общения. Наиболее конфликтогенными в этом отношении являются регионы с высокой миграцией населения. Переселенцы, как правило, не учитывают социокультурных особенностей местных жителей, чем вызывают к себе негативное отношение «аборигенов». Кроме того, не обремененные «грузом» ни своей, ни местной культуры (моральными нормами, ограничениями и пр.), «чужаки» часто достигают значительных успехов в бизнесе, коммерции, предпринимательстве и тем самым еще больше обостряют взаимоотношение с местным населением.

Надо иметь в виду, что чисто межэтнических причин конфликтов в реальной жизни фактически не существует. Этническая самоидентификация и солидарность лишь способ защиты своих интересов, целей, ценностей и т. д. Например, в основе осетино-ингушского конфликта находятся территориальные споры, абхазо-грузинский конфликт возник по поводу разногласий о статусе национально-территориального образования, стремление республики Ичкерия к полной государственной независимости явилось причиной Чеченской войны.

Опросы общественного мнения в полиэтнических регионах России свидетельствуют о том, что основными факторами возникновения межэтнической напряженности являются ухудшение экономической ситуации в стране (60-65 %), просчеты в национальной политике (40-45 %), нестабильная обстановка в обществе (40 %). При этом чисто этнические разногласия в ответах респондентов оказались на последнем месте.

Особенности развития межэтнического конфликта

Межэтнический конфликт проходит те же стадии развития, что и любой другой вид конфликта, но имеет свои специфические особенности. Он способен проникать во все другие типы конфликтов, захватывая конфликтные ситуации, сформировавшиеся по другим линиям социального взаимодействия. Если субъектами противостояния, независимо от причины возникновения конфликта, являются представители различных этнических групп, то в своем развитии этот конфликт будет приобретать этническую окраску и на определенном этапе этнические различия могут приобрести доминирующее значение.

Другой особенностью межэтнического конфликта является то, что в его развитии большую роль играет определенная идеология (национализм, сепаратизм, коммунизм, антикоммунизм, фашизм,панисламизм и др.). Идеология способствует консолидации этноса и более жесткому противопоставлению «своих» и «чужих». Она также придает ценностно-смысловую направленность противоборству, определяя цели и задачи в развитии этноса. Например, этнический национализм по сути представляет политическую программу самоопределения этноса.

К особенностям межэтнического взаимодействия также можно отнести завышенную самооценку «своих» и необъективно низкую оценку «чужих»; двойной стандарт в подходах к «своим» и «чужим» (то, что позволительно «своим», непозволительно «чужим»).

Деление на «своих» и «чужих» свойственно любому социальному конфликту. Но этническая принадлежность является одной из древнейших и наиболее устойчивой. Этнический стереотип в межгрупповых отношениях «приобретает как бы самостоятельное существование и психологически возвращает социальные отношения в историческое прошлое, когда групповой эгоизм глушил ростки будущей общечеловеческой зависимости самым простым и древним образом: путем уничтожения, подавления инакообразия в поведении, ценностях, мыслях»

Большинство особенностей в этнических конфликтах носит социокультурный характер. Например, различия в языке, религии, нормах, ценностях, обычаях, традициях, стереотипах, национальных символах, способах мышления и поведения и т. д. Каждое из этих различий при кризисном состоянии общества может стать поводом или причиной возникновения межэтнического конфликта.

Существует понятие «мифологическое мышление», феномен которого наглядно проявляется в социокультурных конфликтах. Суть этого феномена заключается в том, что память сохраняет различные факты прошлого, «а интеллект дорабатывает возможные варианты успешных деталей»: в результате создается модель того, «что могло бы быть…, а может и было» Так создается «фантомная модель», которая может превратиться в программу действий.

Народная память в своих мифах, легендах, фольклоре, памятниках истории, литературы и т. д.хранит победы и поражения, обиды и «образы врагов», стереотипы конфликтного взаимодействия этносов. Весь этот груз достоинств и недостатков может быть использован для разжигания ненависти в межэтническом противостоянии.

Сами по себе этнические особенности не являются постоянным дестабилизирующим фактором в обществе. В нормально функционирующей социально-политической и экономической системе отношений хорошо уживаются люди, принадлежащие к различным этническим группам. Но в условиях экономической и политической нестабильности и кризисных состояний общества все прежние регуляторы межгрупповых, межэтнических отношений подвергаются разрушению и девальвации, а новые складываются не сразу. В такой ситуации «этнический регулятор», данный людям от рождения, выступает на первое место.

В силу перечисленных особенностей, межэтнические конфликты отличаются остротой противоборства и жестокостью форм ведения борьбы. Начавшийся конфликт вызывает цепную реакцию, вовлекая в свою сферу все новые и новые людские и иные ресурсы. По образному сравнению В.А. Михайлова, межэтнический конфликт развивается по принципу «воронки»:

на первом этапе происходит образование «воронки противостояния», начинается накопление обид, формируется «образ врага»;

на втором этапе стороны плодят своих антидвойников (закон «за разного» причинения), «одномерных человеков» или «недочеловеков»;

на третьем этапе противостояние перерастает в антагонизм и события отныне разворачиваются по принципу «зеркального отражения», когда практически все твои дела и поступки бумерангом возвращаются. В этой «войне двойников» действие всегда равно противодействию. Здесь уже окончательно пропадают правые и виноватые, остаются лишь бедствующие.

Принцип «зеркального отражения» впервые был изучен американским ученымЮ. Бронфенбренером на примере взаимного восприятия американцев и русских в 60_х гг. Затем был подтвержден другими аналогичными исследованиями и, в частности, при анализе сообщений в армянской и азербайджанской прессе по поводу конфликта в Нагорном Карабахе. Во всех этих исследованиях был и получены фактически одни и те же результаты: каждая сторона обвиняла противника в тех же грехах, в которых последний обвинял ее.

Способы урегулирования межэтнических конфликтов

Окончательно разрешить тот или иной межэтнический конфликт невозможно. Пока существуют этносы, будут периодически возникать противоречия в их взаимодействиях. Поэтому проблема состоит в том, чтобы выявить межэтнические противоречия, не допустить применения насилия, найти эффективные способы урегулирования спорных вопросов. Речь, по сути, идет об управлении межэтническими конфликтами в многоэтническом обществе.

Для того чтобы выработать стратегию управления этническими отношениями, необходимо на всем полиэтническом пространстве найти общие взаимоприемлемые ценности и нормы. Необходимо выработать общие правила игры, которые, с одной стороны, были бы достаточно универсальными, чтобы охватить ценностно-нормативным полем все многоэтническое общество, а с другой - не ущемляли бы частных традиций, обычаев, ценностей и интересов, входящих в полиэтническое пространство этносов. Поэтому возникает вопрос о заключении своего рода «общественного договора» между государством и всеми входящими в состав государства этносами. Такой договор не может регламентировать все детали межэтнического взаимодействия, но он должен содержать основополагающие нормы и принципы: гарантии безопасности личности и этноса, равноправие, запрет на применение насилия при возникновении противоречий, решение конфликтов мирными способами и т. д. При этом правила игры не должны отдавать предпочтение одному из участников конфликта. Только в этом случае они будут эффективными.

Роль верховного арбитра в решении спорных проблем и гаранта в выполнении договора должна быть делегирована федеральному Центру (или специально созданному для этих целей институту власти) с безусловным признанием его полномочий (легитимности).

Для самореализации этнических групп в рамках своей субкультуры им необходимо передать часть федеральной власти при условии соблюдения всеми общих принципов общественного договора. Но чтобы делиться властью, государство должно быть достаточно сильным (желательно и экономически), чтобы при необходимости иметь возможность силовыми методами пресекать сепаратистские и экстремистские поползновения в межэтнических отношениях.

Если межэтнический конфликт не удалось выявить и предотвратить на стадии зарождения, то первостепенной задачей является прекращение насилия (если оно имело место). Далее необходимо перевести конфликтное взаимодействие сторон в форму диалога. Существуют два уровня диалога: диалог как цель взаимодействия и диалог как средство достижения цели.

Если диалог между субъектами конфликта по тем или иным причинам невозможен, то возникает необходимость привлечения посредников. Посредничество является наиболее мягкой формой участия третьей стороны в урегулировании конфликта.

Следующим шагом в урегулировании конфликта является обращение в арбитраж, если его решения станут обязательными для исполнения всеми участниками конфликта.

Существует также обязательный арбитраж, который находится на грани между регулированием и подавлением конфликта.

Крайней формой регулирования межэтнических конфликтов является подавление силой.

Для прекращения кровопролития и гражданской войны на территории бывшей Югославской федерации поэтапно применялись посредничество, арбитраж, обязательный арбитраж и частично подавление (бомбежка сербских боевых позиций авиацией НАТО и угроза применения силы). Силовым методом был также остановлен осетино-ингушский военный конфликт.

В настоящее время в России отсутствует стратегия в развитии межэтнических отношений. Действия федерального Центра напоминает пожарную команду, которая пытается тушить уже вспыхнувшие пожары межэтнических конфликтов. Чтобы исправить положение, необходимо разработать и принять долговременную программу межэтнической стабилизации, интеграции, кооперации и межэтнического сотрудничества. В рамках этой программы необходимо предусмотреть создание специализированной сети организаций по предупреждению и урегулированию конфликтов. Например, конфликтологический мониторинг для выявления конфликтных ситуаций на ранней стадии развития и выработки соответствующих рекомендаций по их урегулированию. Необходимо также создать службу быстрого реагирования для защиты людей от насилия и локализации конфликта.

 Этапы и стадии развития этнических конфликтов  Этнонациональные конфликты имеют стадиальную динамику. В 1993г. группой международных экспертов была предложена четырехэтапная система  развития этнонационального конфликтав рамках Проекта этнических отношений (Project on Ethnic Relations), известная как документ, получивший название «Заявление Кона» (Kona Statement).  1.                Первая стадия  - скрытая (зарождение конфликта) . В полиэтническом государстве отношения между представителями различных групп могут выглядеть вполне нормально и естественно, и поэтому достаточно часто ничего или мало что делается для предупреждения возникновения конфликтов в будущем. В этом периоде выдвигаются требования, связанные с повышением роли языка коренного населения региона, национальные движения обращаются к традициям, обычаям, народной культуре, в целом к этнонациональной символике, которая противопоставляется «чуждым» символам и ценностям. Эту стадию можно назвать ценностно-символическим конфликтом, обусловленным защитной и регулятивной функциями этничности.  2. Вторая стадия – открытая. В случаях игнорирования факторов, которые могут стать предпосылкой возникновения этнонационального конфликта, непринятия мер по их устранению конфликт становится явным и переходит в открытую стадию. Причиной данного перехода является инцидент – первое столкновение конфликтующих сторон. Иногда конфликт, начавшийся с «инцидента», может им и закончиться, но при «нормальном» развитии он переходит на следующий этап.  Чаще всего признаками данного этапа является увеличение количества обвинений власти со стороны этнических групп в попытках увеличить свой статус, использование этнических стереотипов в публичных дискуссиях, появление слухов о случаях насилия одной этнической группы над другой, требования принять необходимые меры по «защите» определенной группы или же ограничению свободы тех, кто им угрожает. 3. Третья стадия – эскалации («передела власти», «территориальные притязания»).  Если мероприятия, использованные на предыдущих этапах, не дали желаемых результатов, тогда может развернуться широкомасштабный конфликт между этническими группами. Он может возникнуть как вооруженное восстание меньшинств против центра или же как война между этническими группами в границах государства, которые могут получать поддержку от единомышленников за границей.  Эта стадия характеризуется  стремлением перераспределить властные полномочиями в пользу одной этнической группы за счет других групп, изменить этническую иерархию, повысить этнический статус коренных жителей и т.п. На стадии статусного конфликтаэтничность, актуализированная в форме этнонациональных интересов, становится для местной элиты инструментом «давления» на центральную власть с целью реорганизации существующего этнополитического пространства в свою пользу. Основной становится инструментальная функция этничности.  Вероятно, хотя не обязательно, -  развитие конфликта до выдвижения либо территориальных притязаний в рамках данного этнополитического пространства, либо притязаний на оформление новой этнонациональной государственности, т.е. изменения территориальных контуров существующего политического пространства. Таким образом, в этом случае идет речь либо о территориальном, либо о сецессионом конфликте (поиск оснований собственной государственности). На этой стадии этническая группа может прибегнуть к силовым действиям, чтобы силой оружия подкрепить свои притязания.  Результатом может быть или раздел государства, вследствие иностранной интервенции (от лат. interventio — вмешательство — военное, политическое или экономическое вмешательство одного или нескольких государств во внутренние дела другой страны, нарушающее её суверенитет[9]), или «победа» большинства над меньшинством (что случается реже), которая в долгосрочной перспективе будет сопровождаться постоянными политическими и силовыми репрессиями, что причиняет вред и государству и обществу. 4. Четвертая стадия – постконфликтная.     На последнем этапе этнонационального конфликта, после завершения вооруженного противостояния, начинается процесс возобновления гражданского порядка. Воюющие стороны должны быть примирены, а требования «победителей» должны быть адекватны реальности и необходимости далее продолжать этническое сосуществование. Возобновление политических институтов при условии государственного единства.      На субъективированном уровне этнический конфликт развивается в форме последовательно меняющегося поведения в этноконтактной среде – отчуждение сменяется неприязнью, которая в свою очередь может перерасти в насилие.  Отчуждение – это своего рода пролог конфликтной ситуации в полиэтническом обществе. Эта стадия проявляется в форме стремления к этнически однородным бракам, к моноэтническому общению, к минимизации контактов с иной этнической средой за исключением неизбежных – профессиональных или бытовых. Иными словами, речь идет об увеличении социокультурной дистанции. Отчуждение чаще всего обусловлено кроме причин ситуативного характера культурными различиями, несхожими стереотипами поведения.  Переход в стадию неприязни связан со следующими причинами:  1) культурными (частичная этнокультурная денационализация, вина за которую экстраполируется на соседствующую этническую группу);  2) экономическими (большая экономическая успешность одной этнической группы по сравнению с другой, особенно в условиях общего снижения уровня жизни всего населения);  3) правовыми (законодательная дискриминация одной этнической группы в пользу другой);  4) политическими (манипуляция массовым сознанием со стороны политических партий или национальных движений).  Стадия насилия (в обыденном сознании – это и есть собственно конфликт) уже выходит за пределы не только этнических, но и национальных отношений, ибо в него оказываются втянутыми люди не только по этническому происхождению, но и политическим пристрастиям, включенности в те или иные статусные группы, просто по местожительству в зоне конфликта. На этой стадии конфликт становится формой политического действия и средством достижения политических целей.

Арабо-израильская война 1948г.

Содержание:  Арабо-Израильская война 1948г.  Суэцкий кризис 1956г.  Шестидневная война 1967г.  Война "Судного дня" 1973г.  Война в Ливане 1982г. 

Давид Бэн-Гурион - основатель государства Израиль

Палестина - территория, находящаяся на Ближнем Востоке у берегов Средиземного моря, имеет многовековую сложную историю. Корни современной ближневосточной проблемы лежат в территориально-этническом противостоянии между палестинскими арабами и евреями. Однако так было не всегда. Долгое время арабы и евреи жили мирно бок о бок в Палестине. Во время оттоманского владычества Палестина, которая считалась частью Великой Сирии, была населена преимущественно арабами. В конце 18 - начале 19 ст. в Палестине, в основном в Иерусалиме и вокруг него, начали появляться еврейские поселения, однако колонизация шла очень медленно аж до 20 столетия. В 1918 году арабы все еще составляли 93% населения Палестины. Ситуация изменилась после окончания I мировой войны, когда Великобритания получила мандат на управление Палестиной (вступил в силу в сентябре 1923 года). При поддержке английских властей (2 ноября 1917 - письмо Британского министра иностранных дел Артура Бальфура лидеру сионистов, известное как декларация Бальфура, ратовавшая за учреждение национального очага для евреев) сионистами была развернута широкая пропаганда постепенной колонизации Палестины. В начале 20-ых годов была создана военизированная организация "Хагана", в 1935 году была создана еврейская экстремистская организация "Иргун цвай Леуми", однако следует отметить, что на первых порах вытеснение арабов проводилось мирными средствами.  С приходом фашистов в Германии к власти и началом II мировой войны, еврейская иммиграция резко увеличилась: если в 1932 году евреев в Палестине было 184 тыс. человек, то в 1938 - 414 тысяч, а к концу 1947 года - 650 тысяч человек (то есть одна третья населения Палестины). Еврейская иммиграция конечной целью имела создание еврейского государства. Идея создания еврейского государства имеет древние корни, однако только после окончания 2 мировой войны реализация ее стала возможной. Поддержка этой идеи международным сообществом окрепла и в связи с холокостом. На ноябрь 1945 ситуация в Палестине накалилась до предела. Кроме арабо-еврейских столкновений, Палестину сотрясала волна сионистского террора, направленная против английских властей. Не будучи в силах решить эту проблему, Великобритания выносит решение будущего Палестины в апреле 1947 на сессию Генеральной Ассамблеи ООН. Существовало два возможных варианта будущего Палестины. Созданный специальный комитет ООН по делам Палестины в составе 11 членов подписал отчет, который рекомендовал создать на территории Палестины 2 государства - арабское и еврейское, а так же интернациональную зону Иерусалима (получал международный статус). После долгого обсуждения, план раздела Палестины был одобрен 29 ноября 1947 года (33 - за, в том числе СССР и США, 13 - против, 10 - воздержались). Согласно резолюции 181/II от 29 ноября 1947 года, в Палестине предполагалось создать еврейское государство (под него отводилась площадь в 14,1 тыс. км 2, то есть 56% от всей территории) и арабское государство (площадью 11,1 тыс. км2 - 43% территории) и интернациональную зону Иерусалима с окрестностями (1% территории). Английские войска должны были быть выведены к 1 августа 1948 года. 

Палестина в 1947-1949гг

Как только стало известно о решении создания государства Израиль, со стороны сионистов началась настоящая необъявленная война - еще до провозглашения государства Израиль около 250 тыс. палестинских арабов были вынуждены покинуть свои родные места. В свою очередь Лига Арабских Государств не признала Израиль и огласила евреям "джихад" (священную войну). В полночь 14 мая 1948 закончился срок действия британского мандата на Палестину. Сразу же после того, как Бэн-Гурион 14 мая 1948 объявил о создании государства Израиль, войска стран арабской лиги: Египта, Иордании, Сирии и Ливана начинают военные действия против Израиля. Войну Израилю также обьявили Саудовская Аравия и Йемен. 40-тыс. войскам арабской лиги, которые формально возглавлял король Иордании, противостояла 30-тыс. вооруженные силы организации Хагана, вооруженные чешским оружием. Войска арабских государств заняли ряд территорий в южной и восточной Палестине, которые не предназначались для евреев, а так же захватили небольшой еврейский квартал в старой части Иерусалима. Израильтяне тем временем взяли под контроль главную дорогу на Иерусалим, идущую через горы, заняли оборону и успешно отбивали атаки арабов. 20 мая 1948 ООН призвало стороны к перемирию, однако предложенный план урегулирования был неприемлемым для обеих сторон.  Несмотря на то, что на начальном этапе военные действия развивались в пользу арабов, ситуация вскоре изменилась. Арабское единство подрывалось острыми противоречиями. Армия освобождения Палестины подчинялась муфтию Иерусалима, среди всех арабских стран только Иордания имела современную армию - Арабский легион, которым командывал англичанин генерал Глабб, в то время как израильтяне были вооружены современным оружием.  Ход войны изменился уже в июле 1948, когда 10-дневное наступление евреев нейтрализовало наступательные силы арабов; а заключительное наступление евреев в октябре привело к тому, что к началу 1949 израильтяне смогли занять всю территорию Палестины вплоть до границы с Ливаном и Голанским высотам на севере и Аккабскому заливу и Синайскому полуострову на юге, за исключением Сектора Газа (отошел к Египту). Таким образом, Израиль захватил 6,7 тыс. км территории Палестины, которая по решению Генеральной Ассамблеи ООН от 29.11.1947 предназначалась для Арабского государства и западную часть Иерусалима. Оставшаяся часть Палестины, отведенная Арабскому государству, и восточная часть Иерусалима были присоединены Иорданией. С территории, захваченной Израилем, было изгнано св. 900 тыс. арабских жителей, которые осели в арабском мире, а с арабских стран в свою очередь, было выслано около 567 тыс. евреев, которые осели в основном в Израиле.  13 января 1949 на Родосе между обеими сторонами начались переговоры, которые привели к перемирию. Соглашения о перемирии были заключены: с Египтом 24 февраля, с Иорданией 3 апреля, с Сирией - 20 июля. Эти соглашения о перемирии не урегулировали ближневосточный конфликт, возникший в результате арабо-израильской войны. Они имели временный характер и не решали окончательно территориальные вопросы. Таким образом, вследствие войны палестинские арабы не смогли воспользоваться своим правом на создание собственного государства, которое стало жертвой экстремизма евреев и стремления арабов к уничтожению государства Израиль. Война только положила начало неприятностям в регионе.

 Задатки для формирования этнических конфликтов в СССР

Большинство ученых и политиков, говорящих о советской национальной политике, считают одной из главных причин кризиса советской государственности в 80-е годы ошибочное, по их мнению, решение партии большевиков и лично Ленина создавать СССР как федерацию - с огосударствлением народов и народностей бывшей Российской империи. Дескать, если бы поделили страну на губернии, без всякой национальной окраски, без каких-то «титульных наций» с их правом на самоопределение вплоть до отделения, то и не было бы никаких национальных проблем и никакого сепаратизма.

Такой взгляд блокирует само желание понять реальность. Для нас важнее не выдать оценки деятелям прошлого с высоты нашего редкостного ума и проницательности, а разобраться, почему они приняли то или иное решение. Насколько оно было принято под давлением исторических обстоятельств как меньшее зло? Какую роль сыграли в этом теоретические представления того времени? Если решение стало восприниматься как ошибочное, то можно ли его было исправить впоследствии? Такой анализ нам будет полезен, потому что подобные проблемы возникают перед нами сегодня, и будут возникать впредь до того момента, как мы выйдем на новый виток стабильного развития - вплоть до следующего кризиса.

Надежно оценить, было ли верным принятое почти сто лет тому назад решение, мы сегодня не можем - очень трудно через столько времени точно «взвесить» значение каждого фактора, который тогда приходилось принимать во внимание, а также глубину и структуру неопределенности, с которой была сопряжена любая альтернатива. Мы уже не можем вернуться в ту неопределенность, ибо мы знаем, что произошло в результате принятого решения и развития всей совокупности факторов. Конечно, было бы полезно провести мысленный эксперимент с моделированием хода событий, которые бы последовали после создания вместо СССР Советской России, поделенной на «безнациональные» губернии. Но это было бы очень дорогое исследование, и никто его оплачивать не будет. А без этого наши оценки становятся досужими домыслами.

Итак, страну собрали как Советский Союз. Исходили при этом из реальных обстоятельств, из инерции исторического развития Российской империи и из тех теоретических представлений о национально-государственном строительстве, которые были частью восприняты из российского же обществоведения, частью из западных учений (прежде всего, марксизма). «Срисовывать» образ Советской России с Франции или США никому тогда и в голову не пришло.

Так была решена главная проблема момента - закончить Гражданскую войну и снова собрать историческую Россию в одну страну. Это соответствует одному из главных правил здравого смысла - каждое поколение должно решать ту критическую задачу, что выпала на его долю. Понятно, что при такой сборке страны были заморожены и преобразованы проблемы, «посеянные» в Российской империи. Их урожай пришлось собирать будущим поколениям - в 80-е годы. В решении этих проблем наши поколения оказались несостоятельны, но об этом поговорим позже. Сейчас о том, что было «посеяно» и преобразовано большевиками.

Был «посеян» потенциал политизированной этничности, который со временем и при определенных условиях мог вырасти до непредсказуемых размеров (так оно, и вышло - никто не мог даже в середине 80-х годов предсказать, что через три года начнется война между Советской Арменией и Советским Азербайджаном).

Еще до образования СССР сама Российская Федерация представлялась как «союз определенных исторически выделившихся территорий, отличающихся как особым бытом, так и национальным составом», причем эти территории «возникли как естественный результат развития соответствующих национальностей, имея своей базой, главным образом, национальный признак» (Сталин). То есть, с самого начала государственного строительства в СССР стали возникать этнополитические территориальные образования.

Народностям и народам России были предоставлены территория и политическая (государственная) форма. Были официально закреплены имена этносов и зарегистрирована этническая (национальная) принадлежность граждан. Были созданы общественные и государственные институты, конституирующие определенную систему советской этнической «реальности». Была создана письменность для 40 языков (а с учетом диалектов - для 57). У каждого народа формировалась «национальная по форме» культура - этнографы записывали сказки и песни, археологи изучали древность, историки писали историю, литераторы по крохам собирали национальный эпос. Быстро готовилась национальная художественная интеллигенция - еще и сегодня каждый может вспомнить десятки имен. В дело были вовлечены все силы созидания народов.

Работа была неимоверно сложной. Уже привязка народностей к территориям представляла собой задачу, которая не имела удовлетворительного для всех сторон решения (красноречивый пример - Нагорный Карабах). Исторически расселение племен и народов шло на территории России, как и везде, вперемешку. Однородность, достигнутая в Западной Европе, возникла лишь в процессе «сплавления» современных наций. Поскольку в России такого сплавления не производилось, мест с «чистым» в этническом отношении населением, помимо Центральной России, Белоруссии и Украины, было очень немного.

В 1934 г. из 2443 районов, имевшихся в СССР, только 240 считались национальными. В сельсоветах только 1 из 12 мог считаться национальным. Критерию мононациональной общности на низовом уровне удовлетворяла лишь небольшая часть административных единиц. Поэтому в конце 30-х годов национальные районы и сельсоветы были ликвидированы. Этнизировать государственность оказалось возможным лишь на уровне более крупных единиц - автономных и союзных республик, которые все были многонациональными. Велась работа по объединению родственных этносов в народы. Однако эта конструктивная работа за советский период и не могла быть завершена - народности СССР находились на разной стадии этногенеза.

Но более важной, чем теоретические соображения, в принятии решения о выборе государственно-национального устройства, думаю, была историческая инерция того типа межэтнического общежития, который был принят в России еще со времен Киевской Руси. Евразийцы называли его «симфония народов». Это значит - ни этнического плавильного котла (как в США), ни ассимиляции главным народом (как в Германии), ни апартеида, как в колониях. Кстати, те русские патриоты, которые не принимают устройства Советского Союза, никогда не говорят, какая из этих реально известных альтернатив им по душе. Похоже, альтернатива этнического тигля, хотя гласно этого никто не признает.

Во время перестройки советская либеральная интеллигенция аплодировала А.Д. Сахарову и подливала масла в огонь этнического сепаратизма - разрушала СССР. Отвергая устройство Советского Союза, она, конечно, и не думала о восстановлении империи - ее идеалом была именно «федеративная демократическая республика», которую, как полагали, создало бы Временное правительство, не вмешайся большевики. Эти образованные товарищи не учитывали, что при строительстве государства и служащего ему опорой общественного строя национальные проблемы неразрывно переплетены с социальными. Не может быть демократической федерации, если при этом возникает этносоциальное неравенство, так что большинство народов становится населением внутреннего «третьего мира».

Федерация не либерально-демократическая, а советская была не просто возможна, она стала свершившимся фактом - именно потому, что накладывалась единую систему национальной и социальной политики развития и соединения народов - при сохранении их этнического лица. По мере укрепления СССР и всех союзных институтов (партии и идеологии, культуры и науки, школы, армии и правоохранительных органов, хозяйства и образа жизни) набирал силу и процесс объединения народов в большой советский народ. Одновременно и государство становилось объективно более унитарным и внутренне связанным. Эти «массивные» процессы дополнялись тщательным наблюдением за тем, чтобы этничность народов СССР не «взбунтовалась» - равновесие контролировалось с помощью всей системы экономических, административных, культурных, кадровых мер. В критических случаях применялись и репрессии, иногда кровавые (в основном против той части национальных элит, в которой обнаруживался или подозревался заговор против союзного целого).

Типичная книга, изданная Политиздатом (1967) гласит: «Социалистические нации - это такие нации, которым присуща социальная однородность в основном.., наличие государственности... В отличие от наций социально неоднородных, социалистические нации всегда имеют государственность. Она может выражаться в разных формах: как в относительно обособленном национальном государстве, так и в наличии государственных образований и их представительства в федеративных органах». Авторы в сноске резко отвергают мнение П.Г.Семенова о «денационализации» союзных республик.

И стоит ли теперь обвинять тогдашний аппарат власти в неправильном построении своего государства? В то время люди не были настолько глупыми и слепыми, чтобы не видеть тех проблем, которые мы видим сейчас. Вопрос в другом, видим ли мы сейчас те плюсы выбранного пути решения тех проблем, которые были заложены еще в Царской России. Люди, правящие в то время, наверняка, знали и понимали больше, нежели мы сейчас, о состояние государства, и перед ними стоял выбор, а что повлияло на этот выбор, идеология ли, или какие-то другие факторы, не важно. Мы не имеем права осуждать. Ведь в СССР было не все плохо, и люди были достаточно довольны. А нам стоит поучиться на примере СССР, стоит увидеть, что было верно или неверно. Ведь СССР для нас своеобразный алгоритм поведения, ведь на его примере мы можем наблюдать к чему приводят подобные действия, у нас есть возможность учится на ошибках. А учится на своих ошибках гораздо эффективнее, нежели брать пример со стран, с нами не схожих, как у нас в стране всегда делалось.

3.        80/90-е годы разгар противоречий; распад СССР – главная точка обострения конфликтов

Демократизация общественной жизни не могла не коснуться сферы межнациональных отношений. Годами копившиеся проблемы, которые власти долго старались не замечать проявились в резких формах сразу, как только повеяло свободой.

Первые открытые массовые выступление прошли в знак несогласия с сокращавшимся из года в год числом национальных школ и стремлением расширить сферу применения русского языка. В начале 1986 года под лозунгом лозунгами «Якутия – для якутов», «Долой русских!» состоялись студенческие демонстрации в Якутске. Попытки Горбачева ограничить влияние национальных элит вызвали еще более активные протесты в ряде республик. В декабре 1986 года в знак протеста против назначения первым секретарем ЦК Компартии Казахстана вместо Д. А. Кунаева русского Г. В. Колбина многотысячные демонстрации, перешедшие в беспорядки, состоялись в Алма-Ате. Расследование злоупотреблений властью, имевших место в Узбекистане, вызвало массовое недовольство в этой республике. Еще более активно, чем в прежние годы, зазвучали требования о воссоздании автономии крымских татар, немцев Поволжья. Зоной наиболее острых межнациональных конфликтов стало Закавказье.

В 1987 году в Нагорном Карабахе (Азербайджанская ССР) начались массовые волнения армян, составляющих большинство населения этой автономной области. Они потребовали передать Карабах в состав Армянской ССР. Обещание союзных властей «рассмотреть» этот вопрос было воспринято как согласие удовлетворить эти требования. Все это привело к расправам над армянами в Сумгаите (АзССР).

На фоне карабахского конфликта и бессилия союзных властей в мае 1988 года были созданы народные фронты в Латвии, Литве, Эстонии. Если в начале они выступали «в поддержку перестройки», то уже через несколько месяцев объявили своей конечной целью выход из состава СССР. Требование о введении родного языка в государственных и учебных заведениях звучало не только в Прибалтике, но и на Украине, в Белоруссии и  Молдавии. В республиках Закавказья обострились межнациональные отношения не только между республиками, но и внутри них (грузино-абхазкий и грузино-осетинские конфликты). В Средней Азии впервые за многие годы возникла угроза проникновения извне исламскогофундаментализма (возвращения к истокам). В Якутии, Татарии, Башкирии набирали силу движения, участники которых требовали предоставления этим автономным республикам прав союзных.

Выборы 1990 года ясно показали намерения союзных республик. Начался «парад суверенитетов»: 9 марта Декларацию о суверенитете принял Верховный Совет Грузии, 11 марта – Литвы, 30 марта – Эстонии, 4 мая – Латвии, 12 июня – РСФСР, 20 июня – Узбекистана, 23 июня – Молдавии, 16 июля – Украины, 27 июля – Белоруссии.

Началась разработка нового Союзного договора. Главной идеей, заложенной в проект нового договора, было положение о представлении широких прав союзным республикам, прежде всего в экономической сфере (а позже даже – обретение ими экономического суверенитета). С конца 1990 года союзные республики, обладавшие теперь большой свободой, решили действовать самостоятельно: была заключена серия двухсторонних соглашений между ними в области экономики. Часть высших руководителей Советского Союза восприняла подготовку подписания нового договора, как угрозу существованию единого государства и попыталась его предотвратить.

А попытка членов ГКЧП спасти Союз привела к прямо противоположному результату – распад единого государства ускорился. 21 августа о независимости объявили Латвия и Эстония, 24 августа – Украина, 25 августа – Белоруссия, 27 августа – Молдавия, 30 августа – Азербайджан, 31 августа – Узбекистан и Киргизия, 9 сентября – Таджикистан, 23 сентября – Армения, 27 октября – Туркмения. Скомпрометированный в августе союзный Центр оказался никому не нужен.

Теперь речь уже могла идти лишь о создании конфедерации. 5 сентября V Внеочередной съезд народных депутатов СССР фактически заявил о самороспуске и передаче властных полномочий Государственному Совету СССР в составе руководителей республик. Горбачев как глава единого государства оказался лишним. 6 сентября Госсовет признал независимость Латвии, Литвы и Эстонии. Это было началом реального развала СССР. 8 декабря в Беловежской пуще собрались президент РФ Б. Н. Ельцин, председатель Верховного Совета Украины Л. М. Кравчук и председатель Верховного Совета Белоруссии С. С. Шушкевич. Они объявили о денонсации Союзного договора 1922 года и прекращении существования СССР.

Вместо Советского Союза создавалось Содружество Независимых Государств (СНГ), объединившее первоначально 11 бывших союзных республик (без Прибалтики и Грузии).

Можно сделать такой вывод: в условиях острого кризиса союзных структур власти инициатива в политическом реформировании страны перешла к республикам. Август 1991 года поставил крест на существовании единого союзного государства.

4.        Суть конфликтов, их состояние:

4.1.   Нагорный Карабах

 

Армяно-азербайджанский конфликт из-за Нагорного Карабаха. Подоплека армяно-азербайджанского вооруженного противостояния, начавшегося в 1988 г., сложна и многопланова. Помимо историко-культурного соперничества с элементами межнациональной розни здесь имел место и собственно территориальный спор из-за Нагорного Карабаха. Идеи национального самоопределения, взятые на вооружение с конца 80-х годов интеллигенцией и общественно-политическими объединениями (Комитет «Карабах», Армянское общенациональное движение, Народный фронт Азербайджана и др.) в Армении и Азербайджане также оказали влияние на развитие данной конфликтной ситуации. Немалую роль в разжигании конфликтной ситуации сыграли и маневры тогдашнего союзного центра, намеревавшегося ослабить и расколоть национально-освободительные движения в республиках Закавказья, сохранить их в орбите своего влияния. Наконец, завязавшаяся с 1993 г. интрига вокруг каспийской нефти и путей ее транспортировки превратилась со временем в существенную помеху, препятствующую разрешению конфликта, а также и в важный фактор геополитического соперничества в регионе.

Поскольку речь идет о незаконченной войне между Арменией и Азербайджаном - двумя независимыми государствами, признанными международным сообществом и его организациями (ООН, Совет Европы, ОБСЕ и др.), конфликт между ними относится к категории межгосударственных. Но это одновременно и государствообразующий конфликт ввиду того, что армяне Нагорного Карабаха, изменив административный и политический статус Нагорно-Карабахской автономной республики Азербайджана (НКАО), ставят своей целью создание собственной государственности: в 1992 г. они объявили себя независимым государством - Нагорно-Карабахской Республикой (НКР). В ходе боев Армия НКР установила контроль над семью прилегающими к Нагорному Карабаху азербайджанскими районами, превратив их в так называемую зону безопасности. Несмотря на то, что районы, входящие в эту зону – за исключением Лачинского и Кельбаджарского – остаются незаселенными и неосвоенными, власти НКР уклоняются от обсуждения вопроса об их освобождении, пока от Азербайджана не будут получены гарантии безопасного проживания армянского населения Нагорного Карабаха. Хотя переговорный процесс вокруг карабахского урегулирования длится уже не первый год, подходы сторон к большинству спорных вопросов конфликта кардинальным образом различаются.

Позиция официального Баку базируется на тезисе отстаивания территориальной целостности азербайджанского государства. При этом обсуждение проблемы Нагорного Карабаха обставляется рядом предварительных - и явно неприемлемых для другой стороны – условий. Баку требует, в частности: отмены законодательных актов, меняющих статус спорной карабахской территории, которую продолжает считать своей; возвращения семи прилегающих к Нагорному Карабаху районов, оккупированных армией НКР, что составляет, по подсчетам азербайджанской стороны, 20% территории Азербайджана; разоружения и роспуска Армии НКР. Лидеры Азербайджана прилагают огромные усилия, чтобы заручиться поддержкой мирового сообщества, стремясь представить конфликт не борьбой карабахских армян за самоопределение, а агрессией Армении и захватом ею чужих земель с вытекающими отсюда международно-правовыми последствиями.

Стержнем позиции Армении является вопрос о безопасности армянского населения Нагорного Карабаха и такое решение карабахской проблемы, которое было бы приемлемо для НКР. Официально не признавая Нагорно-Карабахскую республику, армянская сторона поддерживает право НКР на самоопределение. По мнению президента Армении Роберта Кочаряна, «важно, чтобы решение карабахского конфликта было найдено его сторонами, а не навязано международным сообществом»2. Вместе с тем объективно Армения заинтересована в установлении мира с Азербайджаном: во-первых, это позволило бы ей наладить нормальные взаимоотношения с соседями и мировым сообществом; во-вторых, дало бы возможность подключиться к выгодным экономическим проектам, связанным, в том числе, и с транспортировкой каспийской нефти.

Лидеры НКР стремятся убедить мировую общественность в том, что «народ Карабаха» ведет национально-освободительную борьбу и потому республика должна быть признана воюющей стороной. Тем самым НКР претендует на прямое участие в переговорах по урегулированию конфликта, чему противится азербайджанская сторона.

Неурегулированность конфликта усугубляется неблагоприятным социально-экономическим фоном, политической нестабильностью во всех участвующих в конфликте государствах. Сохраняется и внутриполитическая нестабильность во всех государствах, участвующих в конфликте. 27 октября 1999 г. группа террористов расстреляла армянский парламент, в марте 2000 г. было совершено покушение на президента НКР Аркадия Гукасяна, а в Азербайджане обстановку повышенной нервозности создают слухи о проблемах со здоровьем президента Гейдара Алиева и его планы передачи власти назначенному им преемнику (на этом посту Алиев видит своего сына Ильхама). По мере того, как растет число тех, кто разочаровался в возможности решения конфликта на пути переговоров, в Азербайджане все громче заявляет о себе «партия войны». Тревожной тенденцией в этой республике становится также увеличение числа сторонников так называемых ваххабитских движений, которые представляют серьезную оппозиционную силу.

Постоянное присутствие беженцев, которых в массе своей так и не удалось возвратить в места их довоенного проживания, затрудняет восстановление подорванных войнами хозяйств. По данным Госкомстата Азербайджана, в 1998 г. в стране было зарегистрировано 233 тысячи беженцев из Армении и Узбекистана (в основном турки-месхетинцы) и 604 тысячи вынужденных переселенцев3. В Армению в 1988-1992 годах из Азербайджана переместилось 360 тысяч беженцев и вынужденных переселенцев4. В обеих странах беженцы оказывают дестабилизирующее воздействие на экономику, поскольку оттягивают значительную долю государственных расходов.

Одной из наиболее болезненных проблем стала вынужденная миграция. Выезжают по преимуществу городские жители, многие из которых имеют высшее образование или являются высококлассными техническими специалистами. На миграционные настроения большое влияние оказывают такие факторы, как неурегулированность карабахского конфликта, внутриполитическая нестабильность, резкое падение жизненного уровня населения, отсутствие работы и перспективы. За последнее десятилетие из Армении уехало до полутора миллиона человек5, включая и тех, кто вынужден был бежать из Азербайджана, но так и не сумел обустроиться на исторической родине. В Азербайджане практически не осталось армян. Только в Нагорном Карабахе, который Азербайджан продолжает считать своей территорией, их насчитывается около 130 тыс. Усилился отток из страны этнических азербайджанцев, а также русских. Например, в Москве и Московской области имеют регистрацию, то есть прописку, 800 тысяч азербайджанцев, а их общее число, по неофициальным данным, достигает 1-2 миллионов человек.

Но позитивным все же остается то, что переговорный процесс усилиями многочисленных посредников не прерывается. В последние годы он активизировался и проходил в формате двусторонних встреч азербайджанского и армянского президентов. Тем не менее, действенного прорыва в разрешении карабахской проблемы в ходе нескольких раундов переговоров Алиев-Кочарян добиться не удалось. По-прежнему далеки от разрешения противоречия между конфликтующими сторонами относительно таких принципиальных вопросов, как статус Нагорного Карабаха, ситуация с занятыми Армией НКР азербайджанскими территориями, положение беженцев. 

4.2.   Абхазия

Сложная и достаточно запутанная история отношений грузин и абхазов была усугублена действиями националистических политиков, которые в конце 80-х – начале 90-х годов искусственно раздули этнические разногласия. Двигателями конфликта стали и групповые интересы. Задолго до военной фазы грузино-абхазского противостояния активизировалось абхазское политико-идеологическое движение, в котором требования равноправия абхазской культуры и языка играли подчиненную роль, а на первый план выдвигалась идея национального самоопределения. Противоречия углубились в период президентства Звиада Гамсахурдиа (1990-1992 гг.), который взял курс на создание по этническому принципу «единой грузинской нации», что усугубило межнациональные проблемы в Грузии в целом и укрепило опасения абхазов относительно будущего своей автономии. Тем более, возник прецедент: упразднение Юго-Осетинской автономной области и создание на ее месте «Цхинвальского района».

В августе 1992 г. Э.Шеварднадзе, сместивший З.Гамсахурдиа в ходе военного переворота, попытался подчинить Абхазию силой оружия: на территорию автономии были введены части Национальной гвардии и регулярной армии Грузии и начались кровопролитные бои. Подписанное в Москве 3 сентября 1992 г. соглашение о прекращении огня не было выполнено, как и соглашение о «территориальной целостности Республики Грузия». 27 сентября 1993 г. абхазскими войсками был взят Сухуми и окончательно разгромленный грузинский десант вынужден был покинуть Абхазию. 4 апреля 1994 г. стороны подписали Заявление о мерах по политическому урегулированию грузино-абхазского конфликта. 14 мая 1994 г. было подписано соглашение об отправке в зону конфликта сил СНГ, которые в соответствии с решением Совета глав государств СНГ были размещены 23 июня 1994 г. в "зоне безопасности" на двенадцатикилометровой территории по обе стороны реки Ингури, в Гальском районе Абхазии и Зугдидском районе Грузии.

За время проведения миротворческой операции в зоне грузино-абхазского конфликта погибло 85 миротворцев, в одном только 2001 г. было зафиксировано 70 инцидентов со стрельбой, более 20 фактов покушения на людей и более 120 случаев разбойных нападений.

С 3 сентября 1992 г. грузино-абхазский конфликт находится в сфере внимания Совета Безопасности ООН. По решению последнего в зоне конфликта присутствует миротворческая миссия ООН (МООННГ), которая призвана наблюдать за соблюдением перемирия и оказывать содействие миротворческому контингенту СНГ. В 1994 г. для содействия переговорному процессу была даже учреждена «Группа друзей Генерального секретаря ООН по Грузии», в которую вошли Франция, Германия, Россия, Великобритания и США.

Несмотря на усилия региональных и международных посредников и миротворцев, политического урегулирования конфликта так и не произошло, поскольку не удалось решить ключевой вопрос – статус Абхазии и характер ее отношений с Тбилиси. Зашли в тупик и переговоры о возвращении беженцев.

Грузинская сторона настаивает на том, что данный конфликт является чисто внутренним (гражданской войной), и возражает против его трактовки как «грузино-абхазского», поскольку это узаконивает притязания абхазской стороны на особый статус. Тбилиси заинтересован в скорейшем завершении конфликта с Абхазией, поскольку сюда стали вмешиваться нефтяные интересы: обеспечение безопасности терминала в Супсе и самого нефтепровода Баку-Супса, который прокладывается неподалеку от зоны конфликта. Руководители Грузии готовы обсуждать с абхазскими лидерами статус автономии, но при выполнении предварительных условий, главное из которых - возвращение грузинских беженцев в Гальский район, который они покинули во время войны 1992-1993 гг. Их численность оценивается грузинской стороной в 200 тысяч человек10. В результате действий грузинских экстремистов из так называемого «Белого легиона», нападавших на абхазов в Гальском районе, еще 30-40 тыс. грузин бежало отсюда11. После относительной стабилизации обстановки, а также в результате принятого абхазскими властями 1 марта 1999 г. решения, позволяющего грузинским беженцам вернуться в родные места, несколько десятков тысяч (по утверждению Ардзинбы – более 60 тысяч12) беженцев вернулось в Гальский район. Из них более 97% участвовали в выборах президента Абхазии 3 октября 1999 г.

Абхазская сторона не возражает против заключения с Тбилиси договора - федеративного, конфедеративного либо союзного, но не приходится сомневаться, что это - лишь эвфемизмы для реализации идеи обособления от Грузии и создания независимого государства. Официальные лица Абхазии предлагают отношения «равного партнерства» в рамках конфедерации, на что официальный Тбилиси пока не соглашается, предпочитая обсуждать варианты федерации или «общего государства».

4.3.   Южная Осетия

В ХХв.  осетины оказались разделенным народом: Республика Северная Осетия в составе РФ – место жительства большей их части, а меньшая часть живет в Южной Осетии, на севере Грузии.

До конца 80-х гг. осетины, жившие в Юго-Осетинской АО Грузии (упраздненной в 1990г.), могли частично осуществлять свое право на национальное самоопределение. Но в 1989г. начался грузино-осетинский конфликт: осетины требовали укрепления своей автономии, а грузины, наоборот, стремились ее уничтожить. В результате военных действий в 1990-1992гг. погибли сотни мирных жителей, десятки тысяч грузинских и осетинских беженцев потеряли кров. К 1999г. государственный статус Южной Осетии так и остался спорным.

После завершения в 1992 году боевых действий в зоне конфликта и ввода в республику миротворческих сил СНГ, положивших конец вооруженному противостоянию с Грузией, здесь воцарилось относительное спокойствие. Миротворческий контингент СНГ и военные наблюдатели ООН осуществляют контроль за соблюдением Соглашения о принципах мирного урегулирования конфликта, подписанного Грузией и Россией 24 июня 1992 г. Но идея национального самоопределения сохраняет в Южной Осетии свою притягательность. Она проявляется и в дискуссиях по вопросу о «воссоединении Южной Осетии и России», и в принятии ряда законодательных актов. Так, 8 апреля 2001 г. на проходившем в республике референдуме была принята Конституция Республики Южная Осетия, первая статья которой гласит: «Республика Южная Осетия является независимым, суверенным, демократическим государством». Официальный Тбилиси расценил принятие конституции как «еще одно проявление сепаратизма и нежелания вести конструктивный диалог по урегулированию грузино-осетинского конфликта». Эти разногласия свидетельствуют о том, что конфликтный потенциал на этой части грузинской территории сохраняется, а значит - до урегулирования конфликта с Южной Осетией все еще далеко. А конфликт в Абхазии еще серьезнее осложняет позиции грузинского руководства. 

4.4.   Чечня

Суверенитет Чечено-Ингушетии был провозглашен в ноябре 1990 г., что в той специфической ситуации, в общем-то, не выглядело чем-то из ряда вон выходящим. Новации начались потом, когда лидер республики Д. Завгаев поставил вопрос о поднятии статуса ЧИР до уровня союзной республики. Так, на встрече с Б.Н. Ельциным в Грозном в мае 1991 г. он поставил вопрос о финансировании республики не из федерального, а из союзного бюджета. Трудно сказать, как далеко зашли бы эти игры со стороны региональной партийной номенклатуры, если бы не разгром ГКЧП в августе 1991 г., что имело своим следствием отстранение Д. Завгаева от власти и появление на его месте куда более радикальных политических сил. В данном случае речь идет о политической элите иного рода, не входившей во властные структуры ЧИР, но получившей образование в российских вузах и претендовавшей на роль политического авангарда. Степень радикализма этих представителей национальной интеллигенции была различной, позиции некоторых из них по ходу дела менялись, тем не менее, имеет смысл выделить умеренное и радикальное крыло. Оба эти крыла обозначились еще в ноябре 1990 г., когда состоялся так называемый первый съезд чеченского народа. Этот съезд, призвав к образованию суверенной Чеченской Республики, в своих решениях слишком далеко в общем-то не пошел. Манифестом чеченского сепаратизма документы, принятые на съезде, еще не стали, его атмосфера отличалась достаточной умеренностью. Тем не менее, радикалистская позиция, ведущая к сепаратизму, была обозначена в выступлении входившего в его оргкомитет литератора З. Яндарбиева. Последний представлял образованную в феврале 1989 г. Вайнахскую демократическую партию. По поводу документов, представленных этой радикалистской партией съезду чеченского народа, интересны воспоминания Р.И. Хасбулатова: "…Кажется, в декабре 1990 года мне привезли из Грозного пухлую папку с документами ОКЧН - проекты постановлений, резолюций, указов по экономической независимости, политической самостоятельности, государственному устройству. Мне показалось, что все это я уже читал, даже неоднократно. Вспомнил, подошел к одному из своих многочисленных шкафов, взял три папки: "Литва", "Латвия" и "Эстония". Все сходится! Буквально с запятыми, даже ошибками. Только вместо слов Эстония, Литва или Латвия поставлен термин "Чеченская Республика" (2). Наибольший эффект, однако, произвело выступление на съезде ранее никому не известного генерала Д. Дудаева, который стал обличать "имперскую" политику Россию, призывая создавать свои вооруженные силы, свое Министерство обороны, МВД и т.д..

Д. Дудаев был избран председателем исполкома Общенационального конгресса чеченского народа (ОКЧН), однако в самом исполкоме первоначально преобладали умеренные силы во главе с Заместителем Председателя исполкома Л. Умхаевым, которые выступали против намечаемого радикалами курса на конфронтацию с Россией. Подвергая осторожной критике, руководство республики во главе с Завгаевым, они, тем не менее, считали возможным сотрудничать с ним. Этого нельзя было сказать о радикалистском крыле исполкома ОКЧН, представленном активистами Вайнахской демократической партии. Как пишет Р.И. Хасбулатов, "…зимой 1990 года и весной 1991-го экстремисты развернули широкую пропагандистскую кампанию, клеймя партократов, высвечивая реальные социальные проблемы, вскрывая факты коррупции, взяточничества в руководящих партийно-административных кругах. Их организация быстро набирала сторонников, причем имела огромные финансовые ресурсы для содержания функционеров и подкупа должностных лиц".

К радикалам примкнул и сам Дудаев, уволившийся в марте 1991 г. из рядов Советской Армии и переехавший в Грозный. По оценке Р.И. Хасбулатова, "он вел примитивную, но очень активную пропаганду. Например, говорил о "золотом запасе", что чуть ли не половина его в Союзе сформирована за счет нефтяных ресурсов Чечено-Ингушетии. Подобная нелепая информация была рассчитана на не очень образованных людей, но которые, однако, помнили об извечных страданиях, преследованиях народа со стороны государственной власти. Им начинало казаться, что, действительно, все это так, как вещает Дудаев, тем более, что генерал обещает быстрое процветание республики после падения коммунистического режима и получения его полной самостоятельности. "Золотые краники, из которых будут пить верблюжье молоко". Хотя верблюдов на Кавказе никогда не разводили… (5). В июне 1991 г. национал-радикалам удалось созвать так называемый второй этап съезда чеченского народа, делегаты которого фактически были не выбраны, а подобраны по идеологическим признакам. Этот съезд объявил о низложении руководства ЧИР и переходе власти в руки ОКЧН. Одновременно было заявлено о выходе республики из СССР и РСФСР. Были созданы, таким образом, параллельные структуры власти, носители которой лишь ждали своего часа, чтобы превратить ее из номинальной в реальную. При этом, на наш взгляд, умеренное крыло ОКЧН совершило роковую ошибку: вместо того, чтобы создать параллельный Исполком ОКЧН и начать борьбу за массы, его представители просто вышли из вновь избранного Исполкома, объявив о принципиальном несогласии с принятыми политическими решениями.

Звездный час радикального сепаратизма наступил после событий 19-21 августа 1991 года в Москве, когда союзный центр как таковой практически рухнул. В Чечне это обернулось ликвидацией структур КПСС и возникновением вакуума власти, который и был заполнен вышеупомянутыми властными структурами ОКЧН (6). Развязка наступила в ноябре 1991 г., когда непродуманный, по сути авантюристический Указ Б.Н. Ельцина о введении в Чечене чрезвычайного положения, как и следовало ожидать, не был реализован. Самое главное другое: он перетянул на сторону Дудаева последних сомневающихся, утвердив линию национал-радикализма в качестве господствующей идеологии. Все федеральные органы исполнительной, судебной и прочей власти в Чечне были ликвидированы, контроль со стороны федеральной власти под территорией Чечни был фактически потерян. Это означает, что де-факто Чечня превратилась в независимое государство, оставаясь юридически непризнанной как Россией, так и другими государствами.

Эйфория от этого события в Чечне была столь велика, с независимым статусом республики связывались столь радужные надежды, что на протяжении трех лет дудаевского правления в Чечне не нашлось ни одной политической силы, которая осмелилась бы выдвинуть иную альтернативу - возвращение Чечни в лоно Российской Федерации.

5.        Возможные пути урегулирования противоречий

Переговоры о статусе самоопределяющихся территорий в Закавказье должны принимать во внимание объективные обстоятельства: здесь в ходе прошедших в начале 90-х годов войн изменился этнический баланс; Абхазия, Южная Осетия и Нагорный Карабах далеко продвинулись по пути реализации идеи национального самоопределения. Вернуть политическую ситуацию здесь в довоенное состояние без масштабного кровопролития едва ли возможно. Потребуется длительный долгосрочный переговорный процесс, в ходе которого механизмы достижения мира должны будут соизмеряться с имеющимися ресурсами и возможностями. Но вот предотвратить насильственные формы межэтнического противостояния в регионе, обеспечить безопасное возвращение беженцев в места их проживания – задача вполне решаемая. И здесь может быть задействован и миротворческий потенциал России, и опыт международных организаций по развертыванию гуманитарных миссий. В таком партнерстве с Россией заинтересован и Запад: наше государство стабильно сохраняет свое присутствие на Кавказе и оно обладает многолетним опытом в содействии разрешению на постсоветском пространстве конфликтов, порождающих серьезные угрозы и вызовы международной безопасности.  Нужно время, чтобы стороны избавились от инерции конфронтационного мышления, перешли от категорического неприятия позиций оппонента к их пониманию, к диалогу, основанному на осознании возможностей альтернативных решений и взаимных компромиссов. Прежде чем начать переговоры о таких принципиальных вопросах, как статус, разграничение полномочий, компенсация за нанесенный ущерб и пр., важно привить сторонам идеи диалога, доверия, гласности. Этому способствует знание сторон друг о друге, взаимная информация о позициях и выдвигаемых требованиях.

Переговорный процесс сдвинется с «мертвой точки» только в том случае, если стороны начнут слушать друг друга и попытаются пойти хотя бы на минимальные уступки. Если вспомнить, предположим, палестино - израильские мирные переговоры, то здесь в основу мирного соглашения и взаимного признания Израиля и ООП лег компромисс, который стороны смогли достичь (при посредничестве нейтральной, негосударственной и неправительственной «третьей стороны») в результате реальных взаимных уступок, в том числе и территориальных. 

Есть немало примеров в мире, когда в рамках формально единого государства десятилетиями отдельные территории (свободно ассоциированные либо кондоминиумы и пр.) живут по своим законам. Но де-факто – это независимые государства, не желающие по тем или иным причинам порывать с «метрополией». Такой путь решения территориальных или этнических споров оправдывает себя, по меньшей мере, на переходный период – до того, как стороны решаться на подписание мирного договора.

Обращает на себя внимание и опыт урегулирования конфликта в Таджикистане, поскольку в нем была широко задействована общественная дипломатия. Этот, по существу, первый на постсоветском пространстве опыт культуры диалога создал условия для вовлечения в процесс национального согласия и государственного строительства максимально широкого числа представителей общественных организаций, неправительственных объединений - важных институтов гражданского общества.

Международный опыт постконфликтного строительства также дает немало примеров успешного использования различных факторов, которые могут способствовать приближению общества, находившегося в состоянии конфликта, к мирной жизни. Это - развитие местного самоуправления, предоставление национальным общинам квот в парламенте, поощрение неправительственных организаций, развитие культурной автономии (образования, искусства, языковой политики), запуск новых социально-экономических программ. Один из возможных выходов из существующих в регионе конфликтных ситуаций состоит в том, чтобы этническим группам было предоставлено право на беспрепятственное развитие своей культуры, языка, разрешение экологических проблем. 

Действенным путем достижения устойчивой стабильности в Закавказье явилось бы последовательное соблюдение базовых международно-правовых принципов: взаимное уважение суверенитета и территориальной целостности; невмешательство во внутренние дела; недопустимость изменения сложившихся интересов и стратегических балансов, в том числе за счет увеличения военно-политического влияния со стороны НАТО.

Итак, проблемы разрешения и предотвращения конфликтов не решаются силой оружия. Они требуют гибкого сочетания политико-дипломатических и экономических средств. Игнорирование интересов ближайших соседей и ставка исключительно на внешние силы, которые одни только якобы и способны разрешить противоречия, – глубоко ошибочны. Также ошибочна надежда на то, что силой можно заставить оппонента признать свою правоту. Все это не принесет в регион ни долгожданную безопасность, ни устойчивого мира.

Очевидно также, что никакой внешний нажим не заставит противоборствующие стороны пойти на уступки, которые будут угрожать их жизненным интересам. Для Грузии - это вопрос о статусе Абхазии и характере отношений последней с Тбилиси. Для Армении и Нагорно-Карабахской Республики – это безопасное проживание армян на территории карабахского анклава и снятие экономической блокады. Для Азербайджана – это решение вопроса о статусе самопровозглашенной Нагорно-Карабахской Республики, отделившейся от Азербайджана и считающей себя независимым государством; возвращение своих территорий, захваченных в ходе боев и остающихся под армянским контролем. Все государства Закавказья заинтересованы в скорейшем решении проблемы беженцев.

Многие аспекты мирового опыта решения конфликтных проблем уникальны. Однако они применимы только к определенному, конкретному случаю, поскольку проблемы самоопределения – а они-то и лежат в основе всех конфликтных ситуаций на Кавказе – не поддаются решению на прецедентной основе. Каждый из конфликтов в рассматриваемом регионе имеет сложный внутренний характер. Для их решения нет единого сценария. Невозможно отыскать магическую формулу, с помощью которой мгновенно удалось бы преодолеть разногласия. Иностранный опыт и предлагаемые модели могут в лучшем случае стать источником вдохновения для поисков приемлемого пути решения конфликта. Дело самих сторон - разрабатывать их.

В практической деятельности людей особое значение имеет прогнозирование этнических конфликтов. Для этого необходимо выявить факторы, способные перевести латентные конфликты в открытые или усилить (эскалировать) вялотекущие этнические конфликты. Такие факторы называются конфликтогенными. Потребности общества заключаются, прежде всего, в том, чтобы конфликтология дала прогнозы этнических конфликтов, выявила конфликтогенные факторы на определенной территории. Так в России конфликтогенные факторы в сфере межэтнических отношений можно выявить на Ставрополье и шире – на Северном Кавказе, поскольку события последних лет свидетельствуют, что процессы на Северном Кавказе составляют единое целое.

ПЕРВОЕ. Одним из важнейших конфликтогенных факторов в сфере этнических отношений, как отмечалось выше, является борьба этнических групп за овладение ресурсами, из которых важнейшим является земля. В условиях Ставрополья и всего Северного Кавказа борьба за овладение землёй на этапе формирования частной собственности на землю может принять, особенно в восточных и южных районах края, насыщенных переселенцами из республик Северного Кавказа и Закавказья, характер острого межэтнического конфликта. Особенно мощным конфликтогенным фактором может выступить введение свободной купли продажи земли, в результате чего земля из средства производства (в этом случае её конфликтогенное значение гораздо меньше) может превратиться в средство накопления (т.е. хранения вложенных в неё капиталов) и предмет откровенной спекуляции. А это, в свою очередь, может вызвать мощный всплеск этнической напряженности, сущностью которой станет выяснение исторического права того или иного этноса на владение землей.

ВТОРОЕ. В условиях перехода к рыночным отношениям каждая из этнических групп, проживающих в крае и на Северном Кавказе, будет стремиться к формированию в рамках этой группы слоя предпринимателей. С учётом этого, а также того, что формирование предпринимательского слоя идёт в настоящее время на основе торгового, а не промышленного капитала и наблюдается интенсивное экономическое расслоение, можно предполагать, что различные этнические группы будут весьма ревностно наблюдать за этими процессами. Выше уже отмечалось, что ориентация определенных этнических групп на конкретные виды производства и трудовой деятельности вообще – закономерный наблюдающийся во всём мире процесс. Однако, поскольку в советский период некоторые виды трудовой деятельности приобрели явно криминальный оттенок (торговля, общественное питание, отдельные виды обслуживания населения), общественное сознание с большим недоверием относится к этническим группам, традиционно, иногда в течение столетий ориентирующимся на эти виды деятельности. Тем более обостренно будет восприниматься процесс становления класса предпринимателей именно в этих сферах и этих этнических группах. Вполне вероятны конфликты с этнической окраской, имевшиеся в прошлом в теневом бизнесе – теперь уже в легальном бизнесе, особенно в борьбе за сферы влияния. Это в свою очередь будет провоцировать острое неприятие данных этнических групп со стороны других национальностей.

ТРЕТЬЕ. Весьма неоднозначное влияние на этнические процессы на Северном Кавказе и Ставрополье оказывает и будет оказывать миграция. Мировая практика свидетельствует, что миграция сама по себе содержит значительный конфликтогенный потенциал; но он особенно велик, когда миграция осуществляется как результат этнических конфликтов или их угрозы. Беженцы из «горячих точек» распространяют сведения об ужасающих зверствах каждой из сторон; зачастую невозможно выяснить, что из этих описаний является подлинным, а что вымышленным или слухами. Для России и Ставропольского края дополнительной проблемой является сложный этнический состав миграционного потока. Вопреки распространённому мнению, на территорию России мигрируют из конфликтогенных зон не только русские, но и другие национальности, причём некоторые из них имеют собственные национально-государственные образования. Так, за 1992 год – первую половину 1993 года около половины беженцев и вынужденных переселенцев, прибывших даже в Красноярский край, являются не этническими русскими. Ситуация последних лет, вызванная новым обострением конфликта в Чечне, в целом не изменила картину происходящего, поток не русских эмигрантов ни сколько не уменьшился. Тем более это характерно для Ставрополья. В результате мощного миграционного потока в этот регион в некоторых районах края создаётся критическая нагрузка на инфраструктуру (школы, больницы, транспорт, сфера обслуживания), обостряется ресурсная проблема. В случае, когда среди мигрантов на территорию края значительна доля лиц тех национальностей, которые имеют собственную государственность либо на территории России, либо на территории бывшего СССР, это вызывает непонимание среди местного населения, испытывающего неудобства из-за притока беженцев.  Ограничительные меры не дают в данном случае желаемых результатов; так, в 1992 году каждый третий мигрант проживал в крае без прописки, в наше время ситуация не на много лучше, это создаёт благоприятные условия для различного рода злоупотреблений, а это в свою очередь выступает как вторичный конфликтогенный фактор в межэтнических отношениях. Поэтому необходимо признать, что, несмотря на различные ограничительные меры, Ставропольский край будет выступать привлекательным объектом для беженцев и вынужденных переселенцев.

ЧЕТВЕРТОЕ. Хотя территориальные проблемы являются в мировой практике этнических конфликтов наиболее острыми, для Ставропольского края этот вопрос не является самым актуальным, однако для Северного Кавказа данная проблема существует. Это, прежде всего проблема Чечни, а также вопрос о ногайской государственности. В Чеченской республике существуют силы, которые желают сделать её независимым государством, что в принципе ни как не увязывается с территориальной политикой РФ. Отсюда неизбежно следует конфликт, который мы до сих пор наблюдаем. Проблема ногайской государственности не столь актуальна сейчас как 7-8 лет назад, однако хотелось бы упомянуть и о ней. Разумеется, стремление ногайского этноса к формированию собственной государственности вполне объяснимо и закономерно. Однако реализация этого стремления в нынешних условиях  имеет ряд осложняющихся факторов. Главный из них – ногайская государственность не может сложиться только в пределах одного субъекта Российской Федерации, так как ногайцы компактно проживают на территории Ставропольского края, Дагестана, Чечни, а также в отдельных районах Карачаево-Черкесии. Уже одно это создаёт значительный конфликтогенный потенциал в регионе.

6.        Вывод: государства бывшего СССР в поисках устойчивой стабильности

 

В настоящее время во всех старых «горячих точках» Закавказья – в Нагорном Карабахе, Абхазии, Южной Осетии - широкомасштабные боевые действия прекращены. В Нагорном Карабахе подписанное армянской и азербайджанской сторонами 16 мая 1994 г. Бишкекское соглашение о прекращении огня в целом соблюдается. В Абхазии и Южной Осетии миротворческие контингенты СНГ ввели в действие соглашения о прекращении огня и с тех пор они контролируются военными наблюдателями ООН. Во всех перечисленных конфликтах стороны удалось усадить за стол переговоров. Так, ведется прямой армяно-азербайджанский диалог относительно урегулирования карабахской проблемы. Налажены грузино-абхазские контакты после некоторого дипломатического затишья, последовавшего за встречей Эдуарда Шеварднадзе и Владислава Ардзинбы в 2000 г. Тем не менее, сохраняется потенциальная угроза возобновления «замороженных» конфликтов - между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха, в Южной Осетии и на линии грузино-абхазского вооруженного противостояния.

В целом современную ситуацию на Северном Кавказе можно охарактеризовать как сохраняющийся на протяжении длительного периода острый этнополитический кризис. Именно поэтому актуализированные конфликты, могут быть поняты лишь в контексте широких политических преобразований, происходивших в советском обществе и в России. Следовательно, и пути его разрешения нужно искать не просто во взаимоотношениях между народами, а в связи с более широкими задачами российской политики вообще и национальной политики.

Утверждение, что распад СССР предотвратил распространение пламени этнических и региональных войн, очаги которых начали раздувать националистические и пробуржуазные клики во время горбачевской «перестройки», противоречит любому честному рассмотрению реальных фактов истории. Равным образом кончина СССР не привела к решению ни одной жизненно важной экономической проблемы, стоявшей перед республиками бывшего Советского Союза. 10 лет, которые прошли под знаменем капиталистических реформ, могут быть с полным правом охарактеризованы как период беспрецедентного социально-экономического упадка, культурного одичания и бытовой деградации, роста нищеты, болезней и преступности.

Если брать межнациональные отношения, то по данным российского исследователя Владимира Мукомеля начиная с конца 1980-х годов на территории бывшего Союза произошло более ста вооруженных конфликтов, которые носили признаки межгосударственной, межэтнической или межконфессиональной конфронтации. В районах, подвергшихся столкновениям, погромам и этническим чисткам, проживало не менее 10 млн человек, а численность убитых в этнополитических и региональных конфликтах (за исключением Чечни) на постсоветском пространстве составила около 100 тыс. человек. По другим данным, в межнациональных конфликтах на территории бывшего СССР только за последние пять лет погибло более 600 тыс. человек. Самый весомый «вклад» в этот черный список внесли первая и вторая Чеченские войны, унесшие жизни десятков тысяч людей. Тысячи мирных граждан гибли под бомбами и пулями российской армии. При одном штурме Грозного федеральными войсками зимой 1994-95 годов погибло более 30 тыс. человек. Мирное население также страдало и продолжает страдать от насилия и грабежей, идущих с обеих сторон конфликта — как со стороны «федералов», так и исламских сепаратистов. Помимо массовых убийств, последствия распада СССР привели к огромному потоку беженцев из бывших союзных республик. В результате распада СССР около 75 млн бывших советских граждан оказалось «за границей». Миллионы людей разных национальностей, которые в советские времена съезжались в союзные республики, чтобы строить заводы, развивать сельское хозяйство и поднимать культуру, были вынуждены покинуть свои дома и возвращаться туда, откуда они приехали много лет назад, или же пытаться эмигрировать на Запад.

Факт огромного социального упадка на постсоветском пространстве давно уже невозможно стало скрывать путем ссылок на существование «позитивных» тенденций, которые, если и существуют, затрагивают только мизерный процент населения. Потерпев ряд сокрушительных поражений, рабочий класс, однако, продолжает оставаться единственной социальной и исторической силой, способной уберечь человечество от новых катастроф, к которым влечет мировой империализм. Крушение Советского Союза не привело к появлению на его руинах жизнеспособных буржуазно-капиталистических режимов. Равным образом мировой капитализм в целом не вступил после 1991 года в эпоху новой экономической стабильности и геополитического равновесия. Напротив, уход СССР с мировой арены еще глубже обострил все старые противоречия мировой капиталистической системы. Три крупнейших войны за последние десятилетие, которые проводились западными правительствами под эгидой США — в Ираке в 1991-м году, в Югославии в 1999-м и сейчас в Афганистане — являются самым наглядным тому доказательством.

Спустя 10 лет после распада Советского Союза трудящиеся массы бывшего СССР и всего мира могут с гораздо большей глубиной понимать, что было ими потеряно в 1991 году, и вследствие чего эта трагедия стала возможной. Возрождения СССР в том виде, каким он был в 1980-е годы, уже не бывать. Если ему суждено вновь появиться на мировой арене, то он будет напоминать тот добровольный союз рабочих республик, который родился в 1922 году в качестве открытой федерации Социалистических Штатов Европы, Азии и всего мира. Эта перспектива полностью сохраняет свою жизненность по сей день.

Испокон веков в обществе существуют конфликты. В зарубежной социологии ХХ века доминирует точка зрения, что конфликт является неизбежным явлением в истории человеческого общества и стимулом социального развития. Существуют различные формы социальных конфликтов: классовый, религиозный, расовый, межгосударственный и др. Этнический или национальный конфликт – одна из разновидностей социальных конфликтов. Всякий конфликт без сомнения вызывается рядом причин, этнополитический конфликт – не исключение.

Причиной разгарания этнического конфликта может стать посягательство на территорию проживания этноса, стремление этносов выходить из-под «имперского обруча» и создавать независимые территориально-государственные образования. Социально-экономические проблемы также пагубно влияют на межнациональные отношения. Борьба за природные ресурсы, приоритеты в трудовой деятельности, социальные гарантии – всё это вызывает этнические стычки, которые в дальнейшем перерастают в крупномасштабный конфликт. Экономический кризис, когда люди порой не могут удовлетворить своих самых необходимых потребностей, приводит к изменению внутреннего, душевного состояния людей. Люди, находящиеся в состоянии фрустрации – подавленности, тревоги и растерянности в результате потери перспективы исторического развития, обесценения стимулов созидательной деятельности, в поиске разрешения своих проблем всегда обращаются к другим людям, и, прежде всего к тем, кто ближе по духу, привычкам и характеру, а значит, к представителям своего этноса. Вместе они начинают искать виновника все бед, и зачастую им оказывается другой этнос. Начинает действовать архаическая установка, делящая всех на своих и чужих, что в конечном итоге приводит к конфликту. Иногда межконфессиональные противоречия стимулируют рост негативных отношений между этносами. Часто это происходит в связи с тем, что те массы людей, которые заполняют сегодня храмы всех конфессий, не являются подлинно религиозными людьми, как это подразумевается в общественной мысли. Они приходят в церкви, совершают религиозные обряды, руководствуясь не только религиозными чувствами, но и соображениями этнической идентификации: русский, грек, грузин – это православный, азербайджанец или чеченец – значит, мусульманин, поляк или литовец – католик, еврей – иудей, калмык – буддист и т.д. Это говорит о том, что религия является одним из важнейших факторов способных вызвать этнический конфликт.

В наше время, наряду с вышеперечисленными причинами межэтнических конфликтов, появилась новая – средства массовой информации. Фокусируя внимание в освещении межнациональных отношений лишь на фактах из конфликтных регионов, СМИ фактически невольно разжигают межнациональные страсти.

Прогнозирование, предупреждение и разрешение этнических конфликтов – важная задача современной науки. Регулирование конфликтов на этнической основе, поиск взаимопонимания сторон затрудняется рядом факторов, к которым следует отнести следующие:

Конфликтующие этнические группы существенно различаются по культурным характеристикам (язык, религия, образ жизни);

Конфликтующие этнические группы существенно отличаются по социально-политическому статусу;

На территории проживания одного из этносов за исторически короткий срок существенно меняется этнодемографическая ситуация (значительный прирост потока мигрантов, за которыми местное население закрепляет обозначение «оккупанты», «колонизаторы» и пр.);

Наличие внешних по отношению к конфликтующим сторонам сил, заинтересованных в продолжении конфликта;

Конфликтующие стороны сформировали устойчивые негативные стереотипы по отношению друг к другу.

Но, несмотря на это, наука и общественность находят способы регулирования этнических конфликтов, а в сегодняшнее время, когда большинство россиян по-прежнему опасается развала российского государства в результате межнациональных конфликтов, это весьма значимо.

Вот к таким выводам я пришла, по окончанию своей работы. Я изучила большое количество материала по данной теме, и проанализировала его. И думаю, что мои выводы вполне можно использовать как своеобразное учебное пособие.......для каждого из нас.

м Функциональный подход к пониманию конфликта характерен для большинства этноконфликтологов[5]. В.А. Тишков определяет межэтнический конфликт как любую форму «гражданского, политического или вооруженного противоборства, в котором стороны, или одна из сторон, мобилизуются, действуют или страдают по признаку этнических различий».

Л. М. Дробижева подчеркивает функциональную основу этнического конфликта, заложенную не в этничности, а в социальных проблемах, возникающих между группами, консолидированными на этнической основе.

А. Ямсков определяет этнический конфликт через описание коллективных действий: «Этнический конфликт - это динамически меняющаяся социально-политическая ситуация, порожденная неприятием ранее сложившегося статус-кво существенной частью представителей одной (нескольких) из местных этнических групп и проявляющийся в виде хотя бы одного из следующих действий членов данной группы:

а) начавшейся этноизбирательной эмиграции из региона;

б) создании политических организаций, декларирующих необходимость изменений существующего положения в интересах указанной этнической группы...;

в) спонтанных акций протеста против ущемления своих интересов со стороны представителей другой местной этнической группы;».

З. В. Сикевич в своем определении этнического конфликта смещает акценты с поведенческой составляющей на анализ пересечения этнического и политического пространств: «Под этническим конфликтом мы понимаем социальную ситуацию, обусловленную несовпадением интересов и целей отдельных этнических групп в рамках единого этнического пространства или этнической группы, с одной стороны, и государства, с другой, на пересечении этнического и политического пространства, выражающегося в стремлении этнической группы (групп) изменить этнические неравенства или политическое пространство в его территориальном измерении».

В последнем случае в определении жестко увязаны субъекты конфликта и глубинные цели их политической активности, какими бы декларациями они не прикрывались, и в каких бы формах не проявлялся сам этнический конфликт.

Этнический конфликт - момент кульминации межэтнических противоречий, принимающих характер открытой конфронтации. Психологический словарь дает, к примеру, следующее определение: «Этнический конфликт - форма межгруппового конфликта, когда группы с противоречивыми интересами поляризуются по этническому признаку».

Понятие конфликта и конфликтной ситуации

Конфликт – столкновение противоположных интересов, целей, взглядов, идеологий.

Межэтнический конфликт – форма межгруппового конфликта, в котором группы с противоположными интересами различаются по этническому признаку. По данным Стокгольмского международного института исследования проблем мира, две трети всех конфликтов в середине 90-х годов были межэтническими.

2 подхода:

•  Сущностный. Связь между конфликтом и феноменом этничности является сущностной (причиной конфликтов являются этнические различия).

•  Функциональный. Связь между конфликтом и этничностью сугубо функциональна (этничность не создает конфликты, а выступает формой их проявления).

По существу конфликт есть способ разрешения противоречий, следовательно нужно смотреть именно на эти противоречия. Далеко не в каждый конфликт бывает вовлечен весь этнос.

Межэтнический конфликт – любая форма гражданского, политического или вооруженного противоборства, в котором стороны, или одна из сторон, мобилизуются, действуют или страдают по принципу этнических различий (В.А. Тишков).

В чистом виде, по мнению Тишкова, этнополитических конфликтов не бывает. Случаев, когда один народ вступает в противоборство с другим исключительно по этническим соображениям, практически не известны. Наукой не доказано, что такие антагонизмы вообще существуют в человеческой природе.

2. Причины межэтнических конфликтов

Л.М. Дробижева: в основе межэтнической напряженности лежат процессы, связанные с модернизацией и интеллектуализацией народов России. Вследствие этого в престижных профессиях нарастала конкуренция между титульными национальностями и русскими. Также у многих народов сформировались свои ценности и представления, не совпадавшие с ценностями и представлениями русских в этих республиках (русские ехали в республики помогать , поэтому чувствовали себя выше, чем титульные народы).

С. Хантингтон: урбанизация, образование и широкая доступность информации порождают новые потребности и способы их удовлетворения. Но реальные возможности таких обществ растут медленнее, чем потребности людей. Несовершенство политической системы, неспособность её решать противоречия, ведут к конфликтам.

Теория депривации. (Депривация – процесс сокращения и/или лишения возможности удовлетворять основные жизненные потребности индивидов или групп). К поиску «образа врага» приводит не только плохое материальное положение. Исследователи переносят акцент именно на ожидания и ориентации, реализовать которые оказывается невозможно. Связана с предыдущими теориями: новые потребности -> удовлетворить невозможно -> конфликт. Но у Хантингтона «виноваты» правительства, а в теории депривации – сами люди.

Теория человеческих потребностей. Этнические группы испытывают чувства глубокой отчуждённости и даже враждебности по отношению к тем общностям, которые, по их мнению, виноваты в отсутствии у первых необходимых средств развития и удовлетворения жизненно важных потребностей. Это вызывает у группы страх уничтожения, и она начинает бороться.

Эта теория критикуется, так как часто насилие инициируют не те группы, которые наиболее ущемлены с точки зрения удовлетворения базовых потребностей, а те, то обладает титульным статусом и хорошо развитыми культурными институтами.

Концепция коллективного действия . Главное – это коллективные интересы, которые побуждают людей действовать во имя них, выбирая те или иные формы действий. Борьба между группами ведется не вообще, а для достижения определенной цели. Тилли : в наибольшей степени мобилизует людей борьба за власть.

Нельзя забывать и о роли элит в этнических конфликтах, это очень важный вопрос.

Понять причины конфликтов, исходя из какой-то одной теории, невозможно, поскольку 1) каждый конфликт имеет свою специфику; 2) причины могут меняться в ходе конфликта.

Попробуем обобщить материал по причинам конфликтов.

• Депривация.

• Коллективные интересы группы.

• Интересы элиты, намеренное разжигание конфликта.

• Исторические причины (депортации народов, несправедливости административно-территориальной иерархии народов, произвольная перекройка границ национальных образований).

• Инерционный фактор (растущее отчуждение народов; этнофобии и ксенофобии как следствие вооруженных ( изначально не этнических ) конфликтов).