Заключение

На данный момент в России эвтаназия официально запрещена, а само понятие "эвтаназия" относится скорее к разряду философских проблем, решением которых занимаются студенты гуманитарных вузов. Однако случай в Ростове дает все основания полагать, что проблема эвтаназии становится актуальной и в нашей стране. Не придется ли России, ориентирующейся на секулярный⁵ Запад, в скором времени признать право человека не только на жизнь, но и на "достойную смерть"? Но готово ли российское общество к обсуждению этой проблемы?

В дискуссии по проблеме эвтаназии сталкиваются два типа гуманизма — рациональный, стремящийся утвердить смысл жизни, основанный на «положительных» ценностях, отсутствии страдания, подкрепляемый правом личности на полную самодетерминацию, включая и самоубийство при помощи врача, и иррациональный гуманизм, отказывающийся признать деление ценностей на положительные и отрицательные, рассматривающий жизнь и смерть не в оппозиции, а в единстве, утверждающий самоценность каждого мгновения жизни.

Реальность сегодня такова, что эвтаназию применяют повсеместно, причем, независимо от того, разрешена она законом или нет. По данным Американской медицинской ассоциации, в больницах США ежедневно умирает 6 тысяч человек, большая часть которых уходит из жизни добровольно с помощью медперсонала. Обращает на себя внимание тот факт, что это решение принимал врач с семьей пациента, в то время как обязательным общепринятым условием эвтаназии является информированное добровольное решение самого больного.

Нищенское положение отечественного здравоохранения - важный объективный фактор популярности эвтаназии. Оно формирует мнение, что медицински дозволенная смерть и прекращение жизни выглядят достойнее мучительного созерцания того, как умирают безнадежные больные, которым общество не в состоянии помочь. Это способствует распространению в обществе цинизма, нигилизма и нравственной деградации в целом, что неизбежно при отказе от соблюдения заповеди "не убий". Квалифицированный врач должен учитывать, что просьба больного о смерти может быть обусловлена его депрессией, лишая возможности правильно оценивать свое положение. Трудно провести границу между самоубийством с посторонней помощью и вынужденной эвтаназией.

Когда речь идет о безнадежно больных людях, переживающих невыносимые муки, перед врачом встает нравственный выбор: продолжать поддерживающую терапию и тем самым обрекать больного на дальнейшие физические страдания или прервать такую жизнь? Может ли врач в таком случае брать на себя функции привратника судьбы? Естественно, этот вопрос должен решаться не только с морально-этических позиций, но и получить правовую оценку, поскольку злоупотребления и даже преступления в таких случаях не исключены. Следует отметить, что в России нет традиции правдиво информировать больного о тяжести его заболевания, врачи стараются щадить его психику. Как правило, ограничиваются информированием его родственников, хотя пациент имеет право знать свой диагноз. Именно сильные боли и вынуждают больного просить врача ускорить наступление смерти. Врач должен противостоять этим просьбам, предлагая обезболивающие средства, выбор которых сегодня достаточно широк. Другое дело, когда, например, человек длительное время находится в состоянии комы, когда шансов вернуть его в сознание уже нет, а прогрессивные медицинские технологии позволяют проводить длительную поддерживающую терапию. Многие ученые опасаются, что формальное разрешение эвтаназии может стать определенным психическим тормозом для поиска новых, более эффективных средств диагностики и лечения тяжелобольных, а также способствовать недобросовестности в оказании медицинской помощи таким больным. Реанимационная помощь требует не только больших материальных затрат, но и огромного напряжения физических и душевных сил обслуживающего медперсонала. Именно отсутствие надлежащего лечения и ухода стимулируют требования больного ускорить смертельный исход, что позволит врачу полностью прекратить всякое лечение и уход за ним. И в этом еще одна причина необходимости правового регулирования данного вопроса.

Право на жизнь, данное человеку в силу его рождения на Земле, не может быть оторвано от его права на достойную смерть. Сказано: "Страшнее ошибки в каком-то конкретном случае может быть только мнение, правильное сегодня, но ошибочное завтра. Это та ошибка, которую нельзя обнаружить в настоящем". Эти мудрые слова можно полностью отнести и к проблеме эвтаназии. Решение ее - общая задача врачей и юристов, философов и богословов, одним словом, ученых всего мира, в том числе и российских. Последнее же слово всегда должно оставаться за законом.

В заключение хотелось бы сказать: дай Бог, чтобы проблема легализации эвтаназии никогда не появилась в повестке дня нашего правительства.