Раздел IV

Основные понятия и проблемы античной

философии

ВВЕДЕНИЕ

Из дошедших до нас исстари способов организации духовной дея-

тельности многие - лишь отжившее и архаическое предание; между

тем несколько духовных дисциплин, обновляющихся и всегда живых,

являющихся теми основами, на которых зиждется европейское миро-

созерцание, - это христианство, право и философия. Философия

начинается в античности. Вместе с тем философия - любовь к мудро-

сти, не зависящей от времени и исторического способа ее представле-

ния, т.е. к мудрости вечной. В платоническом сочинении <Определе-

ния> о мудрости говорится, как о подлинном, первом и последнем,

абсолютно истинном умозрительном беспредпосылочном знании вечно

сущего. Поэтому всякие истинные философские размышления можно

рассматривать как проявления единой непреходящей philosophia

perermis: она дает познание не только и не столько случайного и ми-

молетного, но прежде всего непреходящего, его начал и причин, и

есть систематическое исследование явлений и сведение их к немногим

первым принципам, т.е. знание истины.

Того, кто уже знает истину, Европа начиная с античности называ-

ет мудрецом. В отличие от мудреца фигура философа определяется

стремлением к подлинному знанию, любовью к тому, что действитель-

но есть за видимыми символами мира. Философ уступает мудрецу в

том, что еще только идет, еще только ищет, еще не достиг конечной

цели; зато несомненно превосходит его, поскольку может и должен

дать себе отчет в том, как совершается этот путь и как всякий раз

находится ответ на самые главные вопросы. Иными словами, фило-

соф не только движется к знанию, но знает о самом этом движении и

о своем знании и незнании. Таким образом, философ в своей любви к

вечной мудрости и движении к ней - всегда по-разному, но неизбеж-

но - связан с временем и с историей.

Это движение во времени не бесконечно, не беспредельно, ибо иначе

оно не имело бы смысла, конца. Его можно сравнить с движением не

по бесконечной прямой, но внутри конечного совершенного круга во

все более точной его аппроксимации конечными отрезками (образ Ни-

колая Кузанского). И если мы что-то действительно поняли, значит

мы уже внутри круга бытия и знания. Говоря иначе, мы уже внутри

истории. Любовь, философский эрос, т.е. нескончаемое стремление,

возносящее душу к высоте и простоте знания первых начал, врачует

душу, избавляет ее от смерти, неведения, зла; любовь философа обре-

тает здесь свой подлинный предмет, и его порыв успокаивается на

этой высоте и в этой простоте. Эту любовь нельзя изъять и отмыслить

из философии и из всего мирового целого, потому что она - путь

жизни, в самом себе представляющий свою цель. Цель же первой ев-

ропейской философии, античной, как формулирует ее, следуя Плато-

ну, александрийский платоник Евдор, - уподобление богу, насколь-

ко это возможно для нас.

В следующем ниже изложении поневоле приходится ограничиться

главным, т.е. прежде всего теоретической философией, обходя молчани-

ем практическую философию (этику, политику, риторику, теорию го-

сударства и права), которая также строится по образцу и канону стро-

гого умозрения: ойкос-дом устроен так же, как полис-государство, как

и мир-космос, ибо в них проявляется все тот же правящий миром

разум-логос, закон-номос и порядок-таксис, мерно, точно и неизменно

являющиеся во всем сущем.

Конечно, это только один из многих возможных срезов многомер-

ного и разноликого целого, называемого античной философией, при-

том видимой из современной культуры, хотя и с любовью к античной.

Но для того чтобы стать философом, нужно жить в своем времени и

нужно вместе с ним, т.е. синхронно, одновременно, мыслить вместе с

древними; другими словами, нужно быть внутри общей нам с древними

европейской истории. Поэтому необходимо всякий раз самому заново

читать тексты древних философов, самому вживаться в их контексты

и самому стремиться не только к их современному истолкованию, но и

к их подлинному пониманию.

Подобное движение мысли уже само есть философствование. Поэто-

му если нам удалось понять Плотина или Прокла, значит, они -

наши современники, и являвшийся и открывавшийся им умопостигае-

мый космос явлен и открыт нам (хотя, может быть, и по-другому,

поскольку способы явления истины зависят от эпохи и ее исторически

определенной культуры). Мысля вместе с древними последние осно-

вания сущего, т.е. культивируя совершенно определенный - фило-

софский - способ собственного исторического бытия, мы вместе с тем

открываем нечто неизменное, выходящее за пределы культуры и исто-

рии, вневременное, то, что можно поэтому назвать Абсолютом.

Абсолют же, по-видимому, является четверояким образом: в знании-

~epist`jmj, точном умозрительном ведении истины, чему соответствует

гносеологическое различение разума и рассудка, рассудка и вообра-

жения; в гармоническом уложении структуры идеального умопости-

гаемого космоса, чему соответствует онтологическое различение бытия

и становления; в моральном законе, чему соответствует нормативное

различение норм и фактов; и наконец в любви-филии к истине, к себе

и к другому как к существу, в котором истина отражается, чему соот-

ветствует энологическое (~en - единое) различие единого и многого

или тождественного и иного.

И все это собирается вместе в едином радостном деле - деле

философии.