N 1923. Опись
(№ строки)
2 + Перечень предметов, имеющихся на судне, следующий:
сумки 3
5 шкаф-дверь 1
двойная сумка 1
корзина для хлеба 1
кувшины с вином опечатанные 4
кувшины с рыбой опечатанные 2
10 кувшины с мясом опечатанные 2
(и т.д.)
Из других примеров можно отметить поиск способов аннулирования или исправления записей. Весь документ мог быть многократно перечеркнут при погашении платежа, оформленного распиской (diagraphe). При аннулировании записей в учетном регистре эта практика применения не имела и иметь не могла. Отмечено использование скобок для исправления ошибок1 [286, N 187], но не как устоявшийся всеобщий прием.
Из первичных документов наиболее распространенными являются квитанции, оформляющие сдачи налогов ( которых было в римском Египте не меньше, чем раньше, - это общая особенность его централизованно управляемой экономики) и расписки {diagraphe) по расчетам. Содержание квитанций (они писались на остраках) обычно таково: сумма платежа, плательщик, дата. Оформление расчетов более сложное. Их должен был подтверждать банк в связи с тем, что участники расчетов хранили свои деньги в банке. Приведем один пример, достаточно характерный, удостоверения личности от 112 года н.э. [275, т. 1, N 74]:
1 Счет относится к I веку н.э.
240
"16-й год императора Цезаря Нервы (еще четыре имени.- Т.М.) 26-го числа (месяца.- Т.М.) Апеллаеуса Фаофи, в ... номе Арсиноит. Гераклея, дочь Аммония, 66 лет, со шрамом в середине лба, с опекуном, ее сыном Сабином, сыном Дида, в возрасте 43 лет, со шрамом в середине лба, подгверждает Тасохарион, дочь Петермоута, сына Посидония, в возрасте 60 нет, со шрамом в середине подбородка и бородавкой на левой стороне юса, с опекуном, ее сыном Исидором, сыном Асклепиада, в возрасте 28 лет, со шрамом на левой стороне ..., что она, Гераклея, получила от Таохарион через трапезита Гарпократиона в квартале казначейства 1612 серебряных драхм вместе с Тасохарион, принадлежащих ей на основании документа о займе через графейон, и документа банка Сарапиона в 11 -м году Траяна Цезаря, 2-го числа".
I Кроме столь своеобразного удостоверения личности всех участников операции займа в папирусе есть указание на безналичные расчеты в банке. И такого рода перечисления были уже обычной практикой.
При погашении займов возникала проблема аннулирования расписок. Один подобного рода документ был составлен при оформлении частного займа. Характерно, что этот займ не был удостоверен банком и название diagraphe как платежного документа в тексте документа не встречается. Но он интересен другим. После возврата займа две трети документа было перечеркнуто. А окончание документа то ли случайно, то ли намеренно осталось неаннулированным. В незачеркнутой части содержится заверение кредитора в том, что он не имеет никаких претензий к должнику и получил всю сумму долга [261, с. 31-35]. Снимок этой расписки приводится.
Участие банка в расчетах, безусловно, придавало сделке законность и, ' главное, в большей степени охраняло права ее участников. При необходимости или по требованию клиентов банк представлял копию соответствующего документа, например, такого вида (папирус N 173 от 34 года н.э.) [286, N 173]:
"Копия (антиграфен) диаграфе через частный банк Птолемея. Год 20-й Тиберия Цезаря Августа, (месяца) Месоре 24-го (числа). Гермиас, сын Аполлония извещает Антифала, сына Птолемея, (что он получал займ) в двадцать серебряных драхм /20 (др), которые он получит обратно (числа) 30-го (месяца) Себаст текущего 21-го (года) Тиберия Цезаря Августа".
После этого текста следует расписка кредитора (Антифала), датированная тем же числом, что и займ.
Наконец, любопытной является психология должностных лиц при контрольных проверках и инспекциях. Возможно, они были внезапными, но система своевременного оповещения подчиненных действовала. Для подтверждения сказанного достаточно ознакомиться с частным письмом-предупреждением от II века н.э. (приводится с некоторыми сокращениями) [274, N 315]:
241
"Привет. Я посылал тебе письмо о шести мантиях... и двух платах ..., чтобы ты послал их мне по любой цене, и сейчас я пишу в поспешности ..., так как вижу, что ты не беспокоишься. Ты должен знать, что прибывает финансовый инспектор по храмам и намеревается идти и в гвой отдел. Не беспокойся на этот счет, так как я с тобой в хороших —ношениях. Поэтому, если у тебя есть время, заполни подробно книги і приходи ко мне, так как он очень суровый человек... он становится лоим другом... я его задержу. У него есть инструкции к неподчиняю-
Ёся - от сторожей до жрецов высокого ранга. Но не делай неостоюсти сам ни в чем ..., если у тебя есть что-нибудь еще ..., доставь .., в чем я нуждаюсь. До свиданья, почтенный друг". і Действия государственных чиновников были направлены прежде всего на соблюдение интересов фиска, но они не забывали и о себе: "Эклогист, внесший его опять в список, подлежит наказанию, поскольку он под предлогом обогащения казны в сущности оставляет самому себе и прочим сборщикам налогов" [216, с. 443]. В результате, как сказано в Эдикте Тиберия Юлия Александра, префекта Египта, середины I века н.э., эклогистам "удается обогатиться, а Египет пустует" [157, с. 28]. Предпринимались контрольные проверки, но о них своевременно оповещали.
Один из путей финансовых нарушений состоял в приписках "на глаз", а не на основании действительного разлива Нила, по аналогии с какими-то ранее бывшими разливами" [216, с. 444]. Другой путь - повторное внесение эклогистом в списки сумм налогов.
Излишне взысканное предусматривалось вернуть налогоплательщикам и зачесть в последующих расчетах с фиском. Август пытался вернуть незаконно изъятое за 10 лет вперед, но затем отказался от этого намерения. Сбор налогов описан Филоном Александрийским: "Недавно некий эклогист, назначенный к нам, когда некоторые недоимщики вследствие бедности своей бежали из страха жестоких наказаний, насильно привел их жен, детей, родителей и прочую родню... Привязав веревки к корзинам, наполненным песком, он вешал им на шею эту неимоверную тяжесть" [169, с. 101].
Перед нами предстает печальная картина запустения хозяйства некогда великого и могучего Египта. Он ничего не мог сам решать без римской администрации, даже если это касалось переноса храма или строительства общественной термы.
Но и сам Рим после завоевания его варварами пал. Дальнейшее развитие бухгалтерии связано с христианскими монастырями в Италии и с Византией (восточная часть Римской империи), т.е. переходит в средневековый период. Это последняя, римская страница истории древнего учета.
243
Заключение
ЗОЛОТОЙ ФОНД БУХГАЛТЕРИИ
о
гда-то
Симон
ван Стевин (1548-1620) предрекал возможность
существования бухгалтерии не только у
древних
римлян, но и у греков. Отто Бауэр в 1911 г.
уже назвал Древний Египет колыбелью
знания о бухгалтерии. Их надежды полностью
и блестяще подтвердились, археологически
и документально. Истоки учета обнаруживаются
не только в Египте, а задолго до него, в
палеолите.
Неточным оказалось другое. Все историки бухгалтерии полагали, что учет шел по следам торговли. Конечно, торговые связи сыграли неоценимую роль, но эволюция учета намного сложнее, поскольку он развивался не сам по себе, а в социально-экономической среде.
В эпоху палеолита наши далекие коллеги наблюдали окружающий их мир и накапливали информацию о нем. Благодаря наблюдениям и опыту родился счет - предтеча учета.
Наблюдения за небосводом породили учет времени. Изучение естественного мира и добыча средств существования вызвали к жизни учет материальных ресурсов. Организованный труд имел следствием учет рабочей силы и ее занятости. Развитие экономики и образование избытка продуктов привели к учету складских запасов.
Самый древний, палеолитический учет был образным и художественно выразительным. Разнообразные насечки, разноцветные шнуры и рисунки, фишки условной конфигурации, бирки отмечают активный поиск учетных приемов. Это был орнаментально-знаковый учет с конкретным информационным содержанием. След от него сохранялся долго -
244
до XIX в., когда бирочный учет все еще сосуществовал с намного более \ совершенным.
Далее была изобретена числовая символика. Но наши предки на этом he остановились и добавили к цифровой поясняющую текстовую часть. Так была подготовлена почва для перехода к текущим бухгалтерским счетам и документам.
Универсальным изобретением всех локально-этнических систем оказался инвентарный счет. Что видели, то и учитывали. Инвентарь в древности был и счетом, и отчетом, и первичным документом. Это отец всех последующих форм учета и учетной методологии.
Так когда-то учитывали все народы, но особенно преуспели в этом занятии Древний Египет и Шумер. Бухгалтерия была предметом почитания, ею восторгались. Бухгалтеры бесконечно гордились своими профессиональными достижениями. И недаром. Простой инвентарный счет благодаря их усилиям превратился в приходо-расходный. У египтян - с подневными записями, у шумеров - с накопительными. Думается, что широта их образования помогла им понять не только цели учета, но и его место в системе управления. Иначе невозможно объяснить нормирование затрат и его использование в хозяйственном контроле.
Инвентарные и приходо-расходные счета Египта и Вавилона - два уникальных памятника древнего учета. Они вошли в современный учет на равных правах с последующими завоеваниями учетной мысли. Когда при инвентаризации описывают все запасы, то никто не думает о том, что это опыт древних. Эта процедура кажется заурядной. Переписали учетные объекты и выписали их в одну рубрику. Конечно, нетрудно. Но когда-то это было открытием.
С современной точки зрения инвентарь не универсален и ограничивал возможности древнего бухгалтера, так как возникали трудности с учетом расчетов, что впоследствии будет названо в средневековой Италии контокоррентом. Расчеты подгонялись к схеме приходо-расходного учета, т.е. как поступление или выбытие средств. Не случайно в документах Древнего Востока, имевших неизменные формуляры, невозможно выделить задолженность и ее погашение как область учета с самостоятельной методологией.
Древневосточный учет был прежде всего имущественным и был ориентирован на регистрацию учетных объектов и их изменений в натуральных измерителях. Дебиторская и кредиторская задолженность, без сомнения, представляли огромное затруднение для древних бухгалтеров Востока. Оно могло быть разрешимо при определенном развитии денежно-расчетных отношений и их правовом регулировании. Но монеты еще не были изобретены, как и единый стоимостный учетный измеритель.
245
Учет в натуральных единицах продолжал развиваться. И дорога эта ровной не была. Да и коща наш труд был легким? В составление учетных документов вкладывали огромное терпение и труд, а для этого необходима-недюжинная наблюдательность, поскольку нелегко уловить измег нения в быстротекущей жизни. Пусть читателя не смущает вид бесформенных комков глины или черепков разбитой посуды. На них есть п^гати, и они были первичными документами.
Египетская практика ежедневного учета и выведения остатков находит свое отражение в современной кассовой книге. С ней же связана идея бухгалтерского ажура, вновь возрождаемая в наши дни. Шумеро-вавилонский принцип накапливания данных лежит в основе построения большинства современных учетных регистров.
Могучая система древневосточного учета прекратила свое существование с крушением государств и централизованной системы управления. А сложная письменность не способствовала его распространению в других странах. Древнеегипетская письменность сменилась эллинистической (демотической), а вавилонская - арамейской. Начинался новый этап развития бухгалтерии.
Древние греки не изобрели строго формализованного приходо-расходного счета. У них учет не был так строго регламентирован, как у египтян. Стали даже вычеркивать учетные записи, ибо не знали, как подобраться к учету расхода и расчетов. Такой небрежности шумерские или египетские бухгалтеры, при их любви и благоговейном отношении к учету, себе не позволяли. А древнегреческие спокойно вычеркивали записи в своих деревянных табличках. Но когда они дошли до учета денежных расчетов в банках, им пришлось хорошо подумать над тем, правильно ли они делают? Ведь отвечали они средствами клиентов и собственным имуществом. Как бы здесь им пригодился ценный восточный опыт! Изоляция от мировой науки всегда дорого обходится, но хорошо это поняли лишь сейчас. Греки не уделяли достойного внимания учету. И расплачивались за это шумными и дорогостоящими судебными процессами по поводу финансовых сделок и банковских вкладов.
Какой была бухгалтерия греческих банкиров, остается загадкой. Прямых свидетельств у нас нет, а косвенные говорят о том, что банкиры решили ничего не вычеркивать, а, наоборот, все записывать: кто, что и от кого имеет. Новый бухгалтерский термин иметь оказался необыкновенно удачным и пережил века. Сейчас он известен под именем кредит.
Правда, не все в учете расчетов получилось удачно. Бухгалтерский счет был очень "молод", и правоведы больше внимания уделяли последствиям несовершенного учета расчетов, нежели самому учетному процессу. Римские юристы поняли ошибку и обратились к самому учету. С того
246
времени судьбы бухгалтерии и юриспруденции так тесно переплелись, что одно без другого представить себе просто невозможно.
На греческой почве расцвела идея безналичных денежных расчетов, т.е. учета расчетов через перечисления со счета на счет; позднее в Италии это получит название ресконтро (рисконтро). А сами счета стали лицевыми, персонифицированными. Практика безналичных расчетов и переводов прямо ведет к итальянским средневековым жиро-банкам, которые обогатили ее расширением сферы применения расчетов и балансом. Все наши современные расчеты в большинстве совершаются в безналичной форме.
К тому времени, когда греки завоевали Египет, там уже сформировалась своя самобытная бухгалтерия. Если бы они не оттеснили египтян от управления, то судьбы бухгалтерии, возможно, были бы иными. На деле получилось так, что на стыке двух культур - погибающей египетской и молодой греческой - рождается причудливое многообразие форм счетов и способов учетной регистрации. Инвентарный счет свободно уживался с приходо-расходным, а приходо-расходный встраивался в систему ежедневного учета, но не формализованного египетского (в рубриках остатков, прихода и расхода), а совсем другого.
Стремление все учесть и ничего не пропустить становится всепоглощающим. Многочисленные инструкции породили подавление здравого смысла правилами; регламенты и запреты убивали нежные ростки инициативы, что лишало бухгалтеров возможности выбора рационального учетного решения.
Инструкции эллинистического периода осложняли жизнь бухгалтера. Но нет худа без добра. В попытках следовать предписаниям бухгалтер изобрел новый регистр - эфемериду. Бухгалтер пытался осуществить вместе с инвентарным текущий учет. Конгломерат сведений загромождал документ, лишал его целенаправленности. Решение было найдено - стали составлять выборочные счета по какому-либо признаку: ответственное лицо, вид средств, налогов.
В дальнейшем римские банкиры найдут иное и лучшее решение. Самое поразительное, однако, в том, что эфемерида, видоизменившись, здравствует до сего времени. В одном случае из нее убирают "лишнее" - текущие счета, ограничивая ее содержание регистрацией фактов хозяйственной деятельности и называя журналом операций. В других - соединяя с рубриками бухгалтерских счетов и текущим учетом, что известно как форма учета Журнал-Главная.
Замечательно богата методология бухгалтерского учета эллинистического Египта. Бухгалтеры были в известном смысле поставлены перед выбором: или сплошной учет, дабы ничего не пропускать, или как-то поставить учет в зависимость от целей управления. Выбор был сделан
247
в пользу второго направления. В современном учете направление локализации по сферам управления успешно разрабатывается, причем привлекаются все более тонкие методы сбора и обработки учетно-экономической информации.
В Древнем Риме завершилось развитие древнего бухгалтерского учета в русле оформившейся его локализации, он стал строго рационалистическим. (Бухгалтерский счет имел у римлян название "рацио".)
Римская учетная система вобрала в себя практически все завоевания греческой и восточной бухгалтерии не прямо, а опосредованно. При создании учетных регистров - кодексов двух типов - римляне реализовали идею раздельного ведения счетов - распорядителей кредитов и текущих счетов контрагентов. (Эта идея вылилась у эллинов в формирование собственно банковских и выборочных счетов по клиентам.) Но римляне обогатили учет и собственными идеями. Они не только разъединили счета, о которых мы говорили выше, но и нашли для каждого из видов счетов (банка и клиентов) самостоятельные книжные формы воплощения. Появились такие кодексы, как приходо-расходная книга, играющая роль регистра кассового учета, и книга счетов клиентов. Обе книги вела бухгалтерия банка. Эти учетные регистры (особенно первый) юридически гарантировали соблюдение интересов сторон в расчетах и правильности, достоверности учетной информации. Приходо-расходная книга была универсальной, так как применялась и в торговле, и в домашнем хозяйстве.
Банковский приходо-расходный счет и персонифицированные расчетные счета стали корреспондировать, но специального термина для обозначения взаимосвязи не отмечено. Это соединение оказалось необычайно прочным, а в средние века модифицировалось в стройную систему счетов и двойной записи. Появление нового вида счета с категориями дебета и кредита для учета дебиторской и кредиторской задолженности да еще механизма безналичных перечислений по счетам ознаменовало новую эпоху в учете. Но и приходо-расходный счет не был забыт, а вошел как составляющая в универсальный бухгалтерский счет. Более того, счета с признаками дебета и кредита позволяли перейти к синтетическому обобщающему учету в денежной валюте не только расчетов, но и всех учетных объектов. Весь современный учет построен на таких счетах. Интересно, что в них "вмонтированы" предшественники: инвентарь и приходо-расходный счет. Сохранилась и римская учетная терминология: депозит, акцепт, сумма, калькуляция, алименты, диспункция, диспозиция, операция, таблица, параграф, коммерция, пермутация, дебитор, кредитор, рациональность. В западноевропейских языках заимствований еще больше. Древнеримское происхождение имеют и самые знаменитые термины - дебет и кредит.
248
Современный и привычный для нас учет с балансом и текущими счетами создавались долго и трудно бесчисленными поколениями учетных работников; это результат длительного развития методологии. К новому времени были освоены:
учет как инструмент регистрации хозяйственных событий;
локальный принцип учета;
учет для управления и контроля;
первичная документация;
рубрикация показателей и табличная форма счета;
ежедневный и накопительный учет при помощи хронологических записей и их группировок как средства обобщения информации;
текущие бухгалтерские счета для учета средств и расчетов;
безналичные перечисления на расчетных счетах;
юридическое регулирование учета расчетов;
отчетность как упорядоченное завершение текущего учета.
Достигнуто многое. Но и отсутствовало многое. Дошедшие до нас документы фрагментарны. Если бы мы располагали хотя бы одним цельным бухгалтерским архивом, то смогли бы с большей определенностью решить, был ли учет в хозяйстве системным в строгом смысле или в нем всегда оставался некоторый элемент неопределенности. Впрочем, и современный учет не в состоянии, по крайней мере сейчас, охватить все происходящее, даже в одном хозяйстве. Возможно, это задача будущего, на какой-то иной основе и при другой методологии.
Древняя отчетность свидетельствует о попытках завершить учетные наблюдения. Однако данные в балансе не обобщались. Не было счетов производства и доходов, капитала, амортизации, оборотной ведомости и Главной книги, баланса.
О том, как готовилась почва для эволюции бухгалтерского учета, о развитии учетной мысли, можно узнать из разных источников. Наша же задача заключалась в том, чтобы поднять завесу над далеким-далеким прошлым этой замечательной науки, дать возможность бухгалтерам ознакомится с огромным документальным наследием древних. Благодаря их усилиям запечатлеть происходящее, сохранить "времен связующую нить" мы знаем об истоках современной цивилизации, причем прежде всего из учетных документов. По образному выражению древнеармянских переписчиков "рука моя уйдет, но письмена останутся". Можно сожалеть об утраченных и не найденных на длительном пути развития учета документах, но историю не изменишь, не исправишь и не переживешь заново. Однако в наших силах ее изучать для настоящего и будущего.
Приложение
1. ИНСТРУКЦИЯ ЭКОНОМУ1
(P.
Tebt,
703)
Греческие папирусы из деревни Тебпонис в Фаюмском оазисе являются важным собранием официальных документов, преимущественно конца III, конца II и начала I в. до н.э. Это остатки архива местной правительственной канцелярии за период примерно в 150 лет. Открыты они были в конце XIX в. во время раскопок главным образом на кладбище священных крокодилов. Картонные ящики, в которых покоились мумии крокодилов, оказались склеенными из этих ценных документов. Тебтюнисский папирус N 703 является важнейшим документом позднего III в. до н.э. Он показывает экономическое состояние страны, переживающей серьезные затруднения. В документе есть прямые указания на недовольство широких слоев населения тяжкой эксплуатацией, на злоупотребления чиновников и тщетные попытки правительства поправить положение страны рядом административных мероприятий. Этот документ представляет собой правительственную инструкцию, которая была, вероятно, составлена от имени главы финансовой администрации в Египте - диойкета - и адресована начальнику финансовой администрации в номе - эконому. Она характеризует функции финансовой администрации.
Ниже следует копия инструкции.
Тебе надлежит проследить и водопроводы, проведенные через поля, из которых крестьяне обычно берут воду, каждый на обрабатываемую им землю, и удостовериться, обладают ли водяные протоки в них предписанной глубиной и достаточно ли в них емкости; равным образом и вышеуказанные каналы, из которых поступают водяные протоки в на-
1 Печатается по изданию [215].
250
званные водопроводы: укреплены ли они, вычищены ли наилучшим образом проходы из большого канала - реки и находятся ли они и в других отношениях в надежном состоянии.
Во время обследовательского объезда стремись обходить всех по отдельности, подбадривать их и подымать настроение. А это делай не только словами, но также, если кто-нибудь из них жалуется на писца или начальника деревни относительно вопросов, связанных с земледелием, разбирай это и по мере возможности приостанови. Когда сев закончен, неплохо было бы, если бы ты внимательно его обследовал: таким образом ты ясно удостоверишься в том, что выросло, узнаешь точно, что плохо посеяно и что вовсе не засеяно. Отсюда ты узнаешь, кто небрежно относился к делу, и тебе будет известно, не употребил ли кто-нибудь семена для других целей, не по назначению.
Особенное внимание обрати на то, чтобы ном засевался согласно посевному расписанию.
Не оставь без внимания, если кто слишком обременен арендной платой или полностью разорен.
Составь список применяемого на земледельческой работе скота как царского, так и частного. И особенно заботься о том, чтобы приплод царского скота, когда он уже переходит на травяной корм, был переведен в телятники.
Заботься, чтобы имеющееся в номах зерно, за исключением того, что расходуется на семена, и того, что не может быть перевезено водным путем, было спущено вниз [в Александрию или к Нилу ]. Тогда будет легко погрузить зерно на первые предоставляемые корабли...
(Дальше несколько плохо сохранившихся строк.)
... Заботься равным образом, чтобы предписанное [царем] снабжение, список которого я тебе пересылаю, доставлялось в Александрию, не только правильно по количеству, но и качественно проверенное и годное для употребления.
Посещай и ткацкие мастерские, в которых ткут полотно, и приложи все старания, чтобы по возможности большее количество станков работало и чтобы ткачи изготовляли падающий по расписанию на ном ассортимент полностью. Если кто не выполнит предписанное количество штук, пусть с него будет взыскана цена, определенная для каждого сорта [царским ] постановлением. Особенное внимание обрати на то, чтобы полотно было хорошего качества и предписанной плотности... Посети те места, где варится лен-сырец, и составь список, и ставь нас
251
в известность, чтобы хватало потребных для варки льна касторового масла и натра...
(Несколько испорченных строк, касающихся учета продукции.)
... Если окажется перевыполнение за первый месяц, то пусть излишек будет записан в счет нормы следующего месяца. Все бездействующие станки должны быть перевезены в метрополь нома, сложены в кладовые и опечатаны.
Проверяй доходные ведомости по деревням, если это возможно, и я полагаю, что это вполне возможно, если вы энергично отдадитесь этому
г> 2
делу, о противном случае проверяйте по топархиям ...
При ревизии признавайте только такие поступления денежных налогов, которые внесены в "банк"-трапезу, а из зерновых обложений и взносов маслоносной продукции - только внесенное ситологам . Если обнаружится недостача, заставляй топархов и откупщиков налогов внести в "банк"-трапезу в счет зерновых недоимок их стоимость согласно расценке [царского] постановления, при масляничной продукции - согласно количеству жидкости, получаемой из каждого сорта.
Необходимо, чтобы ты посвятил свое внимание всем перечисленным в этой инструкции пунктам, в особенности же тем, которые относятся к маслодельным мастерским. Ибо если вести наблюдение, ты немало увеличишь продажу в номе и приостановишь хищение. Это легко достигнуть, если ты в нужные сроки будешь проверять имеющиеся на месте мастерские и склады как сухого, так и жидкого материала, и если ты их будешь держать под печатью.
Проследи, чтобы опускаемое маслоделам сырье не превышало того, что они в состоянии обработать при помощи имеющихся в мастерских прессов.
Заботься о том, чтобы по возможности все прессы работали, по крайней мере большинство из них. За остальными установи тщательнейшее наблюдение.
(Несколько плохо сохранившихся строк.)
Лишнее оборудование не работающих прессов необходимо собрать в склады и держать под печатью. Если ты здесь допустишь оплошность, будь уверен, что, помимо платежей, ты навлечешь на себя чрезвычайное презрение, от которого тебе избавиться будет нелегко.
Метрополь - центральное поселение, административный центр нома.
Топархия - округ, административное подразделение нома.
Сшполог - должностное лицо, принимающее платежи зерном.
252
(Несколько плохо сохранившихся строк.)
Доход от пастбищ занимает одно из первых мест, и его легко увеличить, если вы наилучшим образом поставите регистрацию скота. Лучший период для этого падает на время около месяца месоре, в этот месяц вся страна покрыта водой, и поэтому скотоводы посылают стада на высоколежащие места и не имеют возможности рассеивать их по другим местам.
Следи за тем, чтобы товары продавались не дороже предписанной цены. Обследуй специально и те товары, на которые нет твердых цен и на которые предоставлено право продавцам назначать цены по своему усмотрению, и назначь соразмерную прибыль и заставь продавать...
Тщательно следи за телятниками и особенно усердно принимай меры, чтобы в них было в достаточном количестве зерно до наступления времени травяных кормов и чтобы на телят ежедневно расходовалось предписанное количество зерна... и чтобы выдавалось (зерно) со строгим учетом и то, которое получается на месте, и то, которое, в случае надобности, привозится из других поселков.
Заботься и о том, чтобы посадка местных деревьев производилась в надлежащий срок и чтобы эти деревья (при посадке) были достаточно созревшими, а именно: ивы и тутовые деревья, а около месяца хойах акации и тамариски. Из этих деревьев остальные следует посадить на царские насыпи, а саженцы на гряды, чтобы им был обеспечен необходимый уход во время поливки. Когда же будет необходимо и когда настанет время посадки... их следует поместить на царских насыпях. Наблюдения за ними пусть учинят откупщики, чтобы насаждения не пострадали от овец или по другим причинам. Во время дальнейших объездов обрати внимание, не находятся ли на насыпях и на полях срубленные деревья, и составляй список таковых.
Составь список царских домов и парков с указанием, в каком они нуждаются уходе, и доведи об этом до нашего сведения.
Следи за тем, чтобы все вопросы, касающиеся туземных воинов, были устроены согласно составленной нами инструкции о людях, покинувших их работу, и... моряках... Все эти люди, попадающие в твои руки, должны содержаться вместе для доставки их в Александрию.
Особое внимание обрати на то, чтобы никаких не было других злоупотреблений. Каждый, проживающий в стране, должен знать и быть убежденным, что всяким подобным явлениям положен предел и что население избавилось от прошлых бедствий. Никому не разрешается делать, что ему вздумается, и над всем поставлено наилучшее управление. Таким образом вы дадите стране спокойствие и немало увеличите доходы.
253
Объять все необходимое и передать вам в этой инструкции нелегко в связи со сложностью обстоятельств в настоящее время. Постарайтесь, чтобы ничто из того, что мною изложено в инструкциях, не ускользнуло от вашего внимания, поскольку это возможно, а равным образом извещайте меня о всяких случайностях.
(Несколько испорченных строк.)
Если вы будете так действовать, то, с одной стороны, вы выполните служебный долг, а с другой - обеспечите себе безопасность.
Но довольно теперь об этих вопросах. Я счел нужным записать в этой инструкции все то, о чем я с тобой говорил, когда отправил тебя в ном. Я полагаю, что самое главное, чтобы ты поступал заботливо, честно и наилучшим образом... Вторым требованием считаю держать себя хорошо и прямодушно в своей области, держаться в стороне от дурного общества, избегать всякого объединения на основании дурных дел и быть уверенным, что, если во всех этих вопросах вы будете безупречны, вам доверят большие задачи.
Имейте инструкции при себе и сообщайте обо всем, как приказано.
Приложение 2. "БАНКИРСКАЯ" РЕЧЬ (ТРАПЕДЗИТИК)1
Исократ - мастер торжественного эпидейктического красноречия. Автор же "Банкирской" речи - мастер красноречия судебного, причем по языку, стилю эта речь настолько отличается от работ Исократа, что некоторые даже ставили под сомнение его авторство . Однако у Дионисия Галикарнасского таких сомнений не было, и он приводит отрывок этой речи как образец судебного красноречия Исократа (Dion. Hal, De Isoer. 18).
Речь - важный исторический источник. Она содержит ряд сведений об аттическом праве, деятельности ростовщиков, торговых связях Афин с Боспорским царством в начале IV в. до н.э.
Хотя имя истца неизвестно, но речь позволяет составить себе достаточно ясное представление об этом лице и постигших его в Афинах злоключениях. Он - сын Сопея, доверенного лица боспорского царя Сатира I (407-387 гг. до н.э.), с которым Афины поддерживали тесные связи. Согласно Дионисию (De Isocr. 18), этот молодой боспорец был учеником Исократа.
Как видно из главы 36 речи, сын Сопея прибыл в Афины до битвы при Книде (394 г. до н.э.), когда лакедемоняне еще господствовали на море и сношения с Понтом были затруднены. Тяжбу же сына Сопея с Пасионом необходимо отнести ко времени, когда морские сношения стали свободными. Дату этого процесса определяют приблизительно от 394 до 391 г. до н.э. Дела "банкира" Пасиона и в самом деле могли тогда быть плохи из-за начавшейся Коринфской войны, которая вызвала экономи-
Перевод Н. Н. Залесского. Печатается по тексту [70].
Miînscher, RE, Bd. IX, 1916, стб. 2164 слл., s. v. Isokrates.
255
ческий кризис. Неизвестно, в пользу кого афинские судьи решили дело, в пользу ли ксена боспорца или метека Пасиона. Во всяком случае позднее дело его процветает, процветает оно и при его правоприемнике Формионе, как видно из речи "За Формиона" Демосфена (Dem., XXXVI).
(1) Великое судебное состязание предстоит мне, судьи. Я рискую не только лишиться больших денег, но быть обвиненным в стремлении несправедливо завладеть чужими; это я считаю важнее всего. Ведь даже если я лишусь чужих денег, у меня останется достаточное состояние; если же окажется, что я без надлежащего основания взыскивал столь большие деньги, то я буду опозорен на всю жизнь. (2) Труднее всего, судьи, добраться до таких противников. Дело в том, что сделки с банкирами заключаются без свидетелей ; поэтому и те, с кем они поступают несправедливо, неизбежно подвергаются опасности: у них и много друзей, и денег в их руках много, да и их ремесло вселяет к ним доверие. Однако и при таких обстоятельствах я надеюсь для всех сделать ясным, что Пасион лишает меня денег. (3) Сначала я изложу, насколько могу, вам все дело. Отец мой, судьи, - Сопей; все плавающие в Понт знают, что он настолько близко стоит к Сатиру, что управляет у него обширной областью и имеет попечение о всей его вооруженной силе. (4) Зная про Афины и про прочую Элладу, я пожелал совершить туда путешествие. И вот отец мой, нагрузив два корабля хлебом и дав денег, отправил меня одновременно и с торговой целью и с целью людей посмотреть. Пифодор, сын Финика, свел меня с Пасионом, и я пользовался его банком. (5) Несколько времени спустя был сделан Сатиру донос, будто отец мой замышляет против его власти и что я вожу компанию с изгнанниками. Сатир дает приказ схватить отца, тем же из Понта, которые проживали здесь, дает поручение принять от меня деньги и передать мне самому приказание плыть домой, если я этого не сделаю, то требовать от вас моей выдачи. (6) Будучи в столь бедственном положении, судьи, я рассказываю Пасиону о моих злоключениях: я был так близок к нему, что не только в денежных делах, но и во всем остальном вполне доверял ему. (7) По обоюдному совету мы решили, что самое лучшее - наличные деньги передать, а от денег, лежавших у Пасиона, не только отречься, но заявить, что я состою должником его и других лиц, вообще поступить так, чтобы всего более можно было убедиться в том, что нет у меня денег. (8) Я, судьи, тогда считал, что Пасион все это мне советует из расположения ко мне; но после того как я закончил дело с прибывшими от Сатира, я понял, что он покушается на мое достояние. Дело в том, что,
1 Ср. Dem., pro Formion. 18; in Timoth. 59.
256
когда я хотел взять обратно принадлежащие мне деньги и отправиться в Византии, Пасион решил, что настал самый благоприятный для него случай: ведь моих денет, лежащих у него, было много, и из-за них стоило забыть стыд, а я к тому же в присутствии многих свидетелей отрицал, что имею что-либо, и в глазах у всех считался должником Пасиона и признавал себя должным еще и другим. (9) К тому же, судьи, он считал, что, если я попробую остаться в Афинах, государство меня выдаст Сатиру, если же отправят куда-нибудь в другое место, то ему нечего будет заботиться о моих показаниях, а если я поплыву в Понт, то там погибну вместе с моим отцом. Так-то рассуждая, он и замыслил лишить меня моих денег. И вот под предлогом, что в настоящее время он не имеет денег, он заявил, что не может отдать и моих; когда же я, желая ясно разузнать, в чем дело, послал к нему Филомела и Менексена (с поручением вытребовать деньги), Пасион стал им говорить, что у него нет ничего мне принадлежащего. (10) И вот, когда на меня отовсюду обрушилось столько бед, как полагаете вы, какое принять мне надлежало решение? Если молчать, Пасион лишит меня денег; если станешь говорить, это не принесет тоже большой пользы, а вместе с тем поставит в очень тяжелое положение и меня и моего отца перед Сатиром. Итак, я счел наиболее надежным держаться спокойно. (11) После этого, судьи, приносят мне с Понта весть, что отец мой освобожден и Сатир настолько раскаивается во всем им содеянном, что оказывает ему величайшее доверие: дал ему власть еще большую, чем он имел раньше, причем сестру мою он взял в жены для своего сына. Пасион, услышав об этом, понял, что я теперь уже открыто стану действовать, чтобы защитить свое достояние. Поэтому он упрятывает Кипа, раба, который был осведомлен
0 моих деньгах. (12) Так как я, явившись, стал требовать показать мне Китта, то Пасион, понимая, что Китт может яснейшим образом подтвердить то, в чем я обвинял Пасиона, говорит - это самое ужасное - будто я и Менексен подкупом склонили на свою сторону Китта, бывшего сидельцем в меняльной лавке," и я взял у него шесть талантов серебра. А для того, чтобы не было допроса под пыткою относительно этих шести талантов, мы, по словам Пасиона, спрятав раба, выступили с встречным иском к нему, Пасиону, и стали требовать того, кого мы сами укрыли. Говоря это с гневом и со слезами, повлек он меня к (архонту) полемарху, требуя от меня поручителей, и отпустил меня лишь после того как я выставил поручителей на шесть талантов. Призовите свидетелей.
1 Филомел, возможно, ученик Исократа, упоминаемый Лисием (ХГХ, 5), а Менексен одно из двух лиц, о которых говорится у Исея (Isaei, de hered. Diceogen.).
257
(Свидетельские показания)
(13) Вы выслушали свидетелей, судьи. И вел-, одно уже потеряв, а относительно другого подвергаясь позорнейшим обвинениям, я для поисков Китта отправился в Пелопоннес. Менексен же тем временем нашел раба здесь, в Афинах, и, схватив его, стал требовать подвергнуть его под пыткой допросу и о деньгах, данных на хранение, и о том, в чем обвинял нас Пасион. (14) Последний же дошел до такой дерзости, что пытался освободить Китта от пытки как свободнорожденного и не постыдился, не побоялся заявить, что он отпускает на свободу и возбраняет подвергнуть пытке того, кого мы обратили в рабство, после того как от него получили столько денег. Самое же замечательное то, что, когда Менексен требовал у полемарха поручительства за раба, Пасион взял его на поруки за семь талантов . Пусть предстанут свидетели.
(Свидетельские показания)
(15) После этого, судьи, Пасион счел, что он промахнулся в том, что случилось. Намереваясь исправить это в дальнейшем, он явился к нам с изъявлением готовности выдать для пытки раба. Мы, избрав 10 допросчиков, явились в святилище Гефеста. Я требую, чтобы они бичевали выданного и вытягивали ему члены до тех пор, пока он, по их мнению, не скажет правду, Пасион же стал говорить допросчикам, что они были выбраны не в палачи, и настаивал на том, чтобы они словесным допросом осведомлялись у раба о том, что им угодно узнать. (16) На наши возражения допросчики заявили, что они не станут пытать, но решили, чтобы Пасион выдал мне раба. Так Пасион ловко избежал допроса раба под пыткой, а что касается выдачи, он отказался довериться допросчикам, но изъявлял готовность заплатить пеню в случае, если они сочтут его виновным. Пусть будут вызваны свидетели этого.
(Свидетельские показания)
(17) Затем, судьи, все на собраниях стали обвинять Пасиона в несправедливых и возмутительных поступках, именно, что он сперва укрыл раба, который, как говорил и я, был причастен к денежным делам, а затем сам стал обвинять нас в укрывательстве, что потом, когда раб был схвачен, он воспрепятствовал его пытать, как будто бы свободного, после же этого его выдал за раба и избрал допросчиков, на словах приказал его
1 Аналогичный случай у Лисия (in Pancleon. 9).
258
пытать, а на деле не допустил до этого. Так как Пасион полагал, что ему самому не будет никакого спасения, если ему придется предстать перед вами, то он через посланного просил меня быть при нем, когда он отправился в храм. (18) И вот, когда мы пришли на акрополь, он, накрывшись, с плачем стал говорить, будто его вынудило отсутствие средств отрицать получение от меня денег, но что немного времени спустя он постарается деньги отдать. Пасион просил меня оказать ему снисхождение и не разглашать постигшей его беды, чтобы не стало известно, что он, принимая на хранение деньги, явно не выполняет данного обязательства. Я, веря в его раскаяние, уступил ему и предложил изобрести способ, чтобы и самому благополучно выйти из положения и мне получить свое. (19) На третий день, встретившись, мы даем друг другу клятву молчать обо всем случившимся; но эту клятву он нарушил, как узнаете вы сами из дальнейшего изложения. Пасион согласился плыть со мною в Понт и там отдать деньги - это для того, чтобы осуществить соглашение как можно дальше от этого города, чтобы никто из здесь живущих не знал об обстоятельствах уплаты долга. После отъезда он сможет объяснить свое отсутствие, как ему угодно. В случае же нарушения им данного уговора он соглашался предоставить посредничество Сатиру под условием, в случае осуждения, уплатить полуторную сумму денег. (20) Все это изложив письменно, мы повели на акрополь ферейца Пирона, обычно плавающего в Понт, и вручили ему на хранение договор, наказав ему, что если мы покончим миром между собою, то письменное условие сжечь, если же нет, то отдать Сатиру. (21) Так, судьи, стожились наши дела. Менексен, между тем, в гневе на обвинение, брошенное ему Пасионом, начал с ним тяжбу и стал настаивать на выдаче Китта, требуя для Пасиона, если он будет обвинен в клевете, того же самого наказания, которое постигло бы его, если бы было признано, что он совершил что-либо такое, в чем обвинял нас Пасион. Последний, судьи, стал просить меня, чтобы я отклонил Менексена от предъявления ему обвинения, говоря, что он ничего не достигнет, если возвратит деньги согласно письменному соглашению, отправившись в Понт, а здесь будет осмеян, так как раб, подвергшись пытке, разгласит правду обо всем. (22) Я согласился ходатайствовать перед Менексеном об удовлетворении желания Пасиона, если он в отношении меня исполнит взятые обязательства. В то время Пасион был в бедственном положении, не имел ничего, чем он мог бы помочь себе в своих собственных бедах: не только страшила его пытка раба и вышеуказанная тяжба, но также и письменное соглашение, как бы оно не попало в руки Менексена. (23) В столь затруднительном положении, не находя никакого иного способа уплатить долг, Пасион подкупил рабов упомянутого гостя и подделал соглашение, которое должен был получить
9* 259
Сатир в случае, если Пасион не удовлетворит меня. И после того как он сделал это, он стал наглейшим из всех людей. Он заявил, что и в Понт он со мной плыть не намерен и договора со мной у него никакого нет, и потребовал, чтобы письменное соглашение было распечатано в присутствии свидетелей. К чему я буду вам, судьи, сообщать подробности? Ведь оказалось, что в письменном соглашении стояло, будто бы к Пасиону я не предъявляю никаких обвинений. (24) Все происшедшее я изложил вам возможно точнее. Я полагаю, судьи, что Пасион построит свою защиту на этом подделанном им документе и больше всего будет на него опираться. Будьте внимательны к моим словам, и я думаю, что сделаю для вас очевидной подлость Пасиона, основываясь на обстоятельствах заключения нами письменного условия. (25) Прежде всего, обратите внимание на следующее. Когда мы передавали гостю наш договор, по которому Пасион объявляет себя свободным от обвинений, я же заявляю, что должен получить от него деньги, мы наказывали гостю сжечь письменное соглашение, если мы покончим между собой миром, если же нет, то отдать его Сатиру; что это было сказано, мы оба признаем. (26) Однако, судьи, по какой причине мы поручили отдать письменное соглашение Сатиру, если не договоримся, раз Пасион был уже свободен от обвинений, и дело у нас было покончено? Но ясно, что мы заключили такой договор потому, что у нас оставались еще спорные вопросы, которые Пасион должен был уладить со мной согласно письменному соглашению. (27) Далее, судьи, я имею изложить причины, по которым Пасион согласился возвратить деньги. Так как мы избавились от наветов на нас перед Сатиром, а Пасион сам оказался не в состоянии укрыть Китта, знавшего о сделанном мною вкладе денег на хранение, то он решил, что если выдаст на пытку раба, то обнаружится его мошенничество, (28) если же не сделает этого, то будет подвергнут пене; в силу всего этого он и решил помириться со мной. Потребуйте же от Пасиона указать, ради какой выгоды или из-за какой опасности я освободил его от обвинений? Если же он ничего подобного указать вам не может, то не правильнее ли будет, если вы более поверите - что касается письменного соглашения - мне, нежели ему? (29) Достаточно легко, судьи, всякому понять, что мне, как обвинителю, если бы я стал опасаться опровержений, возможно было без всякого заключения договора прекратить дело, Пасиону же из-за возможности применить пытку к рабу и из-за тяжб, возбужденных перед вами, нельзя было по желанию освободиться от опасностей иначе, как склонив к тому меня, обвинителя. Таким образом, не мне для прекращения преследования, а Пасиону о возвращении моих денег приходилось заключать договор. (30) Еще неправдоподобнее допустить, что я до составления письменного соглашения настолько сильно
260
усомнился в неблагоприятном исходе дела, что не только освободил Пасиона от обвинений, но и договором это подтвердил, а после того как я написал против себя подобного рода опровержение, только тогда решил возбудить дело перед вами. Однако кто станет таким образом решать свои дела? (31) Самым же главным доказательством того, что в договоре говорилось не об освобождении Пасиона от преследования, но о том, что он дал согласие выплатить мне деньги, является следующее. Когда Менексен возбудил против него дело, а письменное соглашение еще не было подделано, Пасион послал ко мне Агиррия , человека нам обоим преданного, и просил, чтобы я или склонил Менексена к примирению, или уничтожил заключенный с ним договор. (32) Или вы, судьи, полагаете что он действительно хотел уничтожить означенный договор, посредством которого он желал нас изобличить во лжи? Нисколько. После того как переделали документ, Пасион не стал говорить всего вышеизложенного, а во всем стал ссылаться на договор, требуя вскрытия самого документа. И вот каким образом первоначально он собирался уничтожить договор, я выставлю свидетелем самого Агиррия. Пусть предстанет он.
(Показания Агиррия)
(33) Я считаю вполне доказанным, что мы заключили договор не так, как будет пытаться представить это Пасион, но так, как я вам изложил. Нет оснований, судьи, удивляться, что Пасион подделал документ, не только потому, что уже подобные дела бывали, но и потому, что некоторые из имевших дело с Пасионом уже совершили деяния гораздо более преступные. Кто из вас не знает, как Пифодор, именуемый "Скенитом" , который все возможное и говорит и делает в пользу Пасиона, в прошлом году вскрыл урны для голосования и вынул жребий с именами судей , опущенные туда членами Совета. (34) Однако если кто, ради мелочей и подвергаясь уголовной ответственности, дерзнул вскрыть упомянутые урны, которые были опечатаны пританами, вторично опечатаны хорсгами, охранялись казначеями и были положены на акрополе, то следует ли удивляться, если нашлись люди, подделавшие какой-то там договор, положенный на хранение у приезжего человека, раз им представлялась возможность поживиться столь большими деньгами; сделали же они это, или подкупив его рабов, или ухитрились иным спо-
Агиррий из Колита - влиятельный политический деятель, противник Андокида (And о с і d., de myst. 133), стратег 389 г. (X е п.. Hell. IV, 83; D і о d., XIV, 99, 5).
Пифодор - владелец лавок у Леокория. Ср. у Демосфена (in Conon. 7). Пифодор - друг Аполлодора, сына Пасиона. Ср. у ПсевдоДемосфена (in l'olycl. 27).
Речь о су.дьях на Дионисиях. Ср. у Лисия (IV, 3).
261
собом. Обо всем этом не знаю, что мне еще сказать. (35) Некоторых Паевой уже пытался убедить, что вообще у меня здесь не было денег, говорил, будто я занял у Стратокла триста статеров. Вам надлежит и об этом выслушать, чтобы вы знали, какими доказательствами вооружившись, пытается он лишить меня денег. Я, судьи, желая возможно больше вывезти из Понта денег, воспользовался намерением Стратокла плыть туда и попросил его свои деньги оставить у меня, в Понте же получить деньги от моего отца; я считал, что я много выигрываю, если деньги не подвергнутся опасности во время плавания. (36) Это тем более, что в то время лакедемоняне господствовали на море. Итак, полагаю, в этом нет еще доказательства, как это пытается представить Пасион, будто у меня не было здесь денег. Для меня же надежнейшим доказательством наличия у меня здесь денег, данных ему на хранение, являются деловые отношения со Стратоклом. (37) Ведь на вопрос Стратокла, кто возместит ему деньги, если бы отец мой не выполнил моей просьбы, а он сам, приплыв сюда обратно, не застал бы меня, я указал ему на Пасиона, последний же согласился возместить ему и основной капитал и причитающиеся проценты. Однако если бы у Пасиона не хранилось ничего мне принадлежащего, то неужели, думаете вы, он так легко согласился бы быть поручителем за меня на такую большую сумму? Пусть предстанут свидетели.
(Свидетельские показания)
(38) Равным образом, судьи, быть может, представлены будут свидетели того, что я отрицал перед доверенными лицами Сатира наличие у меня денег, кроме тех, которые я передал им, и того, что я отрицал, что Пасион сам владеет моими деньгами, причем я признавал себя должным триста драхм, которые по доверенности получил от него Гигаюлаид - мой гость и близкий человек. (39) Я, судьи, находился в бедственном положении, о котором я вам уже сообщал: дома я лишился всего, что там было, находящиеся же здесь деньги я был вынужден передать прибывшим с Понта, у меня ничего не оставалось, за исключением того, что я мог сохранить, если бы удалось мне скрыть деньги, положенные на хранение у Пасиона. Я признаю, что при таких обстоятельствах объявил себя еще должным ему триста драхм и во всем прочем поступал и говорил так, что на основании этого прибывшие из Понта могли все более прийти к убеждению, что у меня денег нет. (40) Вы без труда убедитесь, что это случилось не из-за отсутствия у меня денег, но с целью убедить посланцев Сатира. Прежде всего я представляю вам свидетелей, что мною с Понта привезено было много денег, затем других свидетелей,
262
которые видели, что я прибегал к услугам меняльной лавки Пасиона, а также тех, которые покажут, что при расчете на золото я получил от них в то время более тысячи статеров. (41) Кроме того, на нас был наложен чрезвычайный налог и, когда последовало назначение податных чиновников, я внес больше остальных гостей; будучи же сам избран, я на себя наложил самый большой налог, за Пасиона же просил моих сотоварищей по должности, говоря, что он пользуется моими деньгами. Пусть предстанут свидетели.
(Свидетельские показания)
(42) Я привлеку в свидетели и самого Пасиона, действия которого подтверждают вышеизложенное. Ведь то грузовое судно, за которое я дал большие деньги, по показанию одного лица будто бы принадлежало какому-то делосцу. Когда я стал спорить и решил спустить судно на воду, доносчики так настроили Совет, что сперва я чуть не был без суда предан смерти; в конце концов они согласились на то, чтобы я выставил поручителей. (43) И вот Филипп, гость моего отца, явился на мой зов, но затем, испугавшись большого риска, поспешил оставить меня. Пасион же нашел мне поручителем за семь талантов Архестрата , менялу. Если бы (в случае несчастья со мною) он лишался незначительной суммы и знал, что у меня здесь ничего нет, то он никогда не выступил бы моим поручителем за такую большую сумму. (44) Но ясно, что эти триста драхм Пасион требовал с меня мне же в угоду, поручителем же за меня на семь талантов он стал, считая, что имеет достаточное обеспечение в виде денег, у него хранящихся. Итак, из самих поступков Пасиона вам ясно, что у меня здесь было много денег и что они находятся в его меняльной лавке; об этом вы слышали и от других осведомленных лиц. (45) Я полагаю, судьи, что вы лучше всего поймете, из-за чего мы спорим, если только вы запомнили, каковы были наши отношения в то время, а именно, что я отправил Менексена и Филомела с требованием выдать вклад и Пасион сперва осмелился отказаться. Ведь отец мой был в заточении, лишен всего имущества, а я из-за наличных бед не мог ни тут оставаться, ни плыть в Понт. (46) Так вот, правдоподобно ли, что я, находясь в таком бедственном положении, стал бы предъявлять несправедливый иск или решился бы ограбить Пасиона из-за тяжести постигших меня несчастий и из-за множества денег? Но кто же когда-либо дошел до такой степени ябедничества, что сам, подвергаясь смертельной опасности, стал
1 Архестрат - один из прежних хозяев Пасиона, который затем стал их преемником (D е т., pro Formion. 43, 45, 48).
263
бы злоумышлять против чужого имущества? С какой надеждой или на что полагаясь, выступил бы я несправедливо против Пасиона? Или я думал, что, испугавшись моей силы, он тотчас отдаст мне деньга? Но не так действовал каждый из нас обоих. (47) Не полагал ли я, начав тяжбу и притом вопреки справедливости, что встречу у вас больше доверия, чем Пасион, я, который собирался покинуть Афины, боясь, как бы меня не вытребовал от вас Сатир? Но зачем, ничего этим не достигая, мне нужно было ставить себя во враждебные отношения с тем, с которым у меня оказались самые тесные отношения из всех жителей этого города? И кто из вас решился бы приписать мне такое безумие и неопытность? (48) Следует, судьи, обратить внимание на бессмысленность и невероятность того, что при каждом своем выступлении пытается утверждать Пасион. Ведь когда я находился в таком положении, что не мог его привлечь к суду, даже если бы он признался, что он присваивает мои деньга, тогда он обвинял меня в намерении несправедливо возвести на него обвинение; после же того как я избавился от клеветников, порочивших меня перед Сатиром, и все стали считать неизбежным осуждение Пасиона, тогда он стал утверждать, что я снял с него все обвинения. Однако что может быть более непоследовательным, чем все это? (49) Но, быть может, только в указанном случае он явно противоречит сам себе в своих речах и действиях, а во всем остальном - нет? Он, который обвинял меня в порабощении человека, которого сам скрыл и его же в налоговых описях показал в числе прочих как раба, а когда Менексен потребовал его для пытки, то воспрепятствовал этому, так как он якобы свободнорожденный. (50) К тому же, сам захватывая вложенные мною деньги, он дерзнул нас обвинять, что мы будто бы присвоили шесть талантов из его меняльной лавки. Однако кто пытается лгать в делах столь очевидных, то как можно доверять ему в том, что делается с глазу на глаз? (51) Наконец, судьи, согласившись отправиться к Сатиру и поступить так, как последний признает это правильным, он и в этом обманул меня: сам не пожелал отправиться, хотя я неоднократно вызывал его, а послал Китта, который, явившись туда (в Понт.- Н.Э.), заявил, что он свободный, родом из Милета, что поспал его Пасион дать разъяснения относительно денег. Сатир выслушал нас обоих и не стал разбирать дело об имевших место здесь сделках, особенно потому, что Пасион отсутствует и не намерен выполнять его решений, но вместе с тем Сатир настолько убедился в том, что я терплю несправедливость, что, созвав владельцев кораблей, проси,! их помочь мне и не допускать несправедливости надо мной; в Афины же написів письмо, он дал его для передачи Ксенотиму, сыну Каркина Пусть будет прочитано это письмо.
264
(Читается письмо)
(53) Итак, судьи, хотя у меня много справедливых доводов, самое важное доказательство того, что Пасион захватывает у меня деньги, по моему мнению, есть то, что он не захотел выдать для пытки раба, который знал о сделанном мною вкладе. А для сделок в меняльных лавках разве есть более веское доказательство, чем это? Ведь мы совершаем их без свидетелей. (54) Вижу, что и вы не считаете ничего более надежным и раскрывающим истину и в частных и в общественных делах, чем пытку. Ведь возможно выставить свидетелей и в подтверждение чего-либо непроисходившего; применение же пытки ясно обнаруживает, кто из двух говорит правду. Зная это, Пасион хотел, чтобы вы оставались более в области предположений относительно нашего дела, чем имели о нем ясное представление. Ведь он не может утверждать, будто раб должен будет сдаться в пытке и что вследствие этого он не мог его выдать (55), так как всем вам памятно, что, оговорив господина, раб подвергает себя мести на все остальное время со стороны этого худшего из людей, вынеся же пытку, он станет свободным и завладеет тем, чего лишил меня его господин. Но тем не менее, хотя рабу и предстояло в столь заманчивом деле одержать верх, Пасион, сознавая себя соучастником преступного деяния, продолжал уклоняться от суда и выставлять всевозможные причины, чтобы не было об этом деле допроса раба под пыткой. (56) Итак, я прошу вас, сохраняя в памяти все изложенное, голосовать против Пасиона и не обвинять меня в столь постыдном поступке, будто я, обитая на Понте и владея столь большим имуществом, что можно им и других облагодетельствовать, явился сюда с целью ябедничать на Пасиона и требовать у него мнимых денежных вкладов. (57) Следует вам отнестись с вниманием и к Сатиру и моему отцу, которые все время более, чем все эллины, считаются с вами, и часто, уже отсылая из-за неурожая хлеба корабли прочих купцов пустыми, вам они давали разрешение на вывоз; (58) также в тяжбах по своим собственным обязательствам, в которых они же являются судьями, вы не только получали должное, но и больше того. Поэтому не подобает вам недооценивать письма Сатира. Итак, я прошу вас обо мне и о нем вынести справедливый приговор и не доверять лживым словам Пасиона более, чем моим.
Приложение 3. ПОДАТНОЙ УСТАВ
ПТОЛЕМЕЯ ФИЛАДЕЛЬФА1
(Papyrus Revenue Laws, SB, Bh. 1)