Злоба дня

«Что пройдет, то будет мило?!»

Дневник. Мая 18-го.

Хорошо здесь живется, только будь я на месте «начальства» — никогда в Тобольск не послал бы нашего отряда, от безделья лезут разные мысли в голову, начинаешь «думать»!

Город уж очень мирный — не вояки! Ну и делать нечего, с утра до вечера только и дела, что обыски да собираем контрибуции.

Кормят хорошо...

Сегодня встал, напился чаю — хлеба, сколько хочешь, пошел с обыском, до обеда в трех домах все перерыли, наслушался достаточно неприятных вещей. За обедом осетровый пирог и стерляжья уха — рыба здесь очень хорошая!

После обеда было еще два обыска.

Вечером играл на площади с товарищем в мячик, лег спать.

Мая 19-го. Сегодня праздник, обысков не делали. Захотел прокатиться за город, извозчик заломил 25 руб., а товарищ говорит: «Дурак ты, кто же ездит из нас за деньги? Пойдем, я тебя устрою». Приходим во двор, должно быть, купеческого дома, стоит очень хороший экипаж и лошадь вороная — картинка! На крыльце хозяин, товарищ к нему: «Нужна нам лошадь на целый день, подать в штаб Красной армии!». — «Не намерен!» — «Ах, вот как, а этого не хочешь?» - Сейчас ему револьвер к носу. Испугался, убежал.

Взяли лошадь, товарищ хохочет, а мне неловко — еще не совсем пропала совесть! Посадил Катьку, горничную, катались в деревню, вечером вернулся, отправил лошадь хозяину. Поиграл в мячик, лег спать.

Мая 20-го. Сегодня с утра разбирали револьверы, которые награбили со всего города, т.е., конечно, реквизировали по-нашему, но, в сущности, все эти реквизиции, контрибуции, национализации — просто дневной грабеж и разбой, недаром зовут нас царскими опричниками; нет, кажется, я уйду из «большевиков». Не нравятся мне «товарищи» — шпики Романовых, провокаторы или уголовные герои из тюрем, а главное — не следовало посылать нас сюда, в «боях» некогда думать, а здесь только и дела, что с утра до вечера обыски, жандармом быть не привык — претит!

Поделили отобранное сукно между собой, полотно и прочее, порядочно досталось и на мою долю, можно ко всему привыкнуть, сначала только ужасно неловко; достался хорошенький чужой револьвер, прямо игрушка, должно быть, дорого стоил его хозяину!!

Когда-то и я ведь читал хорошие книжки — как прекрасна теория социализма и какая скверная практика.

Не надо рассуждать!

Мая 21-го. Сегодня с утра до вечера делали усиленные обыски. Начальство что-то тревожно, ходит слух, что «наше дело дрянь», отовсюду гонят!

Но здесь пока спокойно, мирный народ, стриги их как баранов, много что поворчат. Жаль, если придется скоро утекать, — очень уж хорошая пища и Катька — славная девчонка!

Ночь. Мая 22-го. Ну, так и есть! Вчера пробежал Томский совдеп, сегодня Омский, и нас увозят с собой.

Кончилось наше привольное житье!

Некогда писать, надо собираться в путь, как бы не забыть сжечь свои бумаги...

Погрузили на пароход все, что нашли в городе: мясо, муку, рис, крупу, свечи, консервы, дрожжи даже взяли, жаль, всего не увезешь!!!

М. Костюрина.

№ 76 (10 июня). С. 3.