Использованная литература

Гусейнов, Р.М. Экономическая история. История экономических учений: учебник. – 3-е изд., стер. / Р.М. Гусейнов, В.А. Семенихина. М., 2009.

Иванов, Ю.М. Возможно ли было построение социализма в СССР в ХХ веке? Анализ реального процесса строительства социализма и его критика / Ю.М. Иванов. М., 2009.

История экономики: Учебник / Под общ. ред. О.Д. Кузнецовой, И.Н. Шапкина. – 2-е изд., испр. и доп. М., 2007.

Очерки экономических реформ / Авт. Ю.Ф. Воробьев и др. М., 1993.

Тимошина, Т.М. Экономическая история России: Учебное пособие / Под ред. проф. М.Н. Чепурина / Т.М. Тимошина. М., 1998.

Чунтулов, В.Т. История народного хозяйства СССР. Эпоха социализма / В.Т. Чунтулов. Киев, 1962.

Тема 6 экономика ссср в годы «развитого социализма»: от реформы до кризиса (1965-1991 годы)

План:

1. Экономическая реформа 1965 года и ее итоги.

2. Сельское хозяйство и продовольственная проблема.

3. Труд и благосостояние граждан.

4.«Перестройка» и начало системного кризиса.

1. Экономическая реформа 1965 года и ее итоги

Успехи СССР в научно-технической и социальной сфере, масштабность задач, заложенных в Третьей Программе партии, порождали уверенность в неограниченных возможностях государства, в его способности с помощью только административных методов управления решать любые экономические и социально-культурные программы. Государственная собственность при этом абсолютизировалась, и была объявлена основной и высшей формой собственности.

Отсюда возникало стремление провести огосударствление буквально всего. Так, в 1960-х годах в СССР ликвидировали промысловую кооперацию, за которой числилось 55 тысяч предприятий и где было занято 1,8 млн человек. Шел бурный процесс преобразования колхозов в совхозы, а индивидуальная трудовая деятельность подвергалась жесткому ограничению. Таким образом, сфера экономической деятельности государства все более расширялась.

Кроме того, на базе объективного процесса концентрации производства, в стране подчас неоправданно росла гигантомания. Наблюдалось не только укрупнение колхозов и совхозов, или объединение предприятий, но и экономических административных районов страны. Даже эффективно работавшие мелкие и средние хозяйствующие субъекты не находили должной поддержки. Возможности проявления предприятиями и организациями собственной хозяйственной инициативы были ничтожны.

В то же время было очевидно, что экономика идет по экстенсивному пути развития. Так, в 1951-1963 годах прирост конечного продукта на 68,2% обеспечивался за счет экстенсивных факторов развития. В свою очередь, в 1961-1965 годах за счет роста производительности труда было получено только 62% прироста промышленной продукции, а остальные 38% прироста было получено исключительно за счет резкого увеличения численности рабочих.

Получалось, что у предприятий к середине 1960-х годов отсутствовала заинтересованность как в интенсификации использования своих основных и оборотных фондов, так и во внедрении достижений НТП. В стране сложилась порочная практика, когда убыточным предприятиям планы по прибылям периодически снижались, а рентабельным предприятиям, наоборот, увеличивались.

В это время экономисты бились над тем, как сверстать план Восьмой пятилетки 1966-1970 годов, чтобы он соответствовал намеченным XXII съездом КПСС задачам. В конце концов, было определено, что в течение Восьмой пятилетки производительность труда в промышленности должна увеличиться на 33-35%, а прибыль – более чем в 2 раза. Кроме того, исключительно за счет роста производительности труда намечалось обеспечить уже 80% прироста промышленной продукции, вместо полученных в предыдущую пятилетку 62%.

В плане Восьмой пятилетки было предусмотрено также развитие территориально-производственных комплексов (ТПК): Западносибирского, Оренбургского, Ангаро-Енисейского, Южно-Таджикского, Тимано-Печерского, Южно-Якутского и др. Первостепенное внимание уделялось и развитию села, и производству потребительских товаров, и росту реальных доходов населения.

Уже в самом начале 1960-х годов стало ясно, что задачи интенсификации производства требуют иной системы управления экономикой. Интенсификация производства была невозможна без ускорения научно-технического прогресса, повышения качества работы и производительности труда, улучшения организации производства.

Но вот существовавшая тогда система оценки работы предприятий заставляла их руководителей больше думать о выполнении текущих планов, а не о перспективах на будущее, связанных с освоением научно-технических достижений. Кроме того, стало проявлять себя ухудшение отношения к труду значительной части населения, росла его пассивность и иждивенчество (все равно, мол, скоро будем жить при коммунизме).

Таким образом, на пути реализации грандиозных задач возникали серьезные препятствия. Необходимо было искать способы и пути их устранения. В 1962 году газета центральный орган партии газета «Правда» опубликовала статью профессора Е. Либермана «План, прибыль, премия». Эта статья вызвала тогда широкий резонанс.

В ней автор изложил основные идеи хозрасчета. В частности, он предлагал установить показатель рентабельности в качестве главного критерия оценки деятельности предприятия. Он также предложил предоставить предприятиям широкое поле для самостоятельности, освободив их от мелочной опеки со стороны плановых органов. Фактически, Евсей Либерман приближался к таким атрибутам рыночной экономики как спрос и предложение.

В том же 1962 году Госплан СССР принял решение провести в печати всестороннее обсуждение предложений Либермана по использованию показателя рентабельности в качестве критерия материального поощрения трудящихся, тем более что годом раньше – в 1961 году – в стране уже прошло обсуждение путей совершенствования материального стимулирования. Госплан даже высказался за осуществление эксперимента на нескольких фабриках различных отраслей народного хозяйства.

В обсуждении предложений Либермана приняли участие ведущие экономисты Л. Канторович, В. Немчинов, В. Новожилов и выразили ему свою поддержку. Были и другие мнения, но сторонников различных точек зрения объединяло одно, все они считали, что при сохранении принципа централизованного планирования необходимо создать условия для местной инициативы. Систему, предложенную Е. Либерманом, и с разрешения руководства страны, внедрили в августе 1964 года на двух фабриках.

Итоги широкой экономической дискуссии обобщил сентябрьский 1965 года Пленум ЦК КПСС, который также признал необходимым восстановить в стране отраслевую систему управления, но при этом провести глубокую реформу, затрагивающую методы ведения хозяйственной деятельности. Была поставлена почти революционная задача – изменить соотношение между административными и экономическими методами управления в пользу экономических.

Так впервые после XII съезда РКП(б), прошедшего в 1923 году, были поставлены вопросы о расширении самостоятельности предприятий, о материальном стимулировании и о более полном использовании товарно-денежных отношений при одновременном обеспечении планового руководства экономикой. Сентябрьский 1965 года Пленум ЦК принял постановление «Об улучшении управления промышленностью, совершенствовании планировании и усилении экономического стимулирования промышленного производства».

В постановлении, в частности, говорилось: «Признать целесообразным устранить излишнюю регламентацию деятельности предприятий, сократить число плановых показателей, утверждаемых предприятиям сверху, наделить их необходимыми средствами для развития и совершенствования производства, улучшить использование таких важнейших экономических рычагов, как прибыль, цена, премия, кредит».

Это был уже своего рода удар по безграничному диктату централизованно-плановой системы. Более того, некоторые стали надеяться, что реформа приведет не только к либерализации советской экономики, но и к либерализации политики советского государства. На Западе появился даже специальный термин – «либерманизация России». Этот термин являлся производной от фамилии Либерман, который был фактическим разработчиком самой идеи реформы. А вот широкому внедрению реформы в хозяйственную практику активно способствовал председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин, в силу чего она и известна как «Косыгинская».

Вкратце, основные положения реформы можно свести к следующему:

1) переход предприятий на систему полного хозяйственного расчета;

2) главным показателем работы предприятия является объем реализованной продукции, а не объем произведенной валовой продукции;

3) главным финансовым показателем является общая сумма прибыли;

4) в плане по труду централизованно утверждается только один показатель – фонд заработной платы;

5) предприятия получают самостоятельность в развитии горизонтальных связей со смежниками и потребителями;

6) за счет прибыли предприятия могут создавать фонды экономического стимулирования:

а) фонд материального поощрения,

б) фонд социально-культурных мероприятий,

в) фонд жилищного строительства,

г) фонд развития производства.

7) пятилетний план является основной формой государственного планирования народного хозяйства;

8) единое государственное планирование сочетается с полным хозрасчетом предприятий, а централизованная система отраслевого управления сочетается с широкой республиканской и местной инициативой.

Процесс реализация реформы должен был начаться в промышленности, что определялось постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства» от 4 октября 1965 года.

Главная роль в экономическом стимулировании промышленной деятельности отводилась соответствующим фондам, которые должны были формироваться за счет части прибыли предприятия. То есть, отныне в распределении прибыли резко изменялось соотношение между ее частью, изымаемую в бюджет, и частью, остающуюся в распоряжении предприятия.

После старта реформы доля предприятий в распределении прибыли изменилась:

в 1950 году в бюджет шло 77,3% полученной прибыли, 22,7% – оставалось предприятиям;

в 1955 году в бюджет шло 81,7% полученной прибыли, 18,3% – оставалось предприятиям;

в 1960 году в бюджет шло 74,0% полученной прибыли, 26,0% – оставалось предприятиям;

в 1965 году в бюджет шло 83,5% полученной прибыли, 16,5% – оставалось предприятиям;

в 1972 году в бюджет шло 58,0% полученной прибыли, 42,0% – оставалось предприятиям.

Приступив в конце 1965 года к организации перехода предприятий к работе в новых условиях, плановые органы сразу же столкнулись с трудностями. Многие предприятия были просто несопоставимы друг с другом по техническому и экономическому уровню развития, по условиям работы, по обеспечению кадрами и их квалификации и т.д.

По этой причине невозможно было сразу перевести все предприятия на условия хозрасчета, предполагающего оставление части прибыли на предприятии. У многих предприятий, в силу характера их продукции, вообще никакой прибыли не было, и они существовали на основе государственных дотаций, и, следовательно, сформировать фонды экономического стимулирования они просто не могли. В силу этого одновременно был дан ход ценовой реформе, которая означала отказ от дотационного поддержания низких оптовых и закупочных цен на продукцию таких предприятий. Цены стали устанавливаться на таком уровне, который позволял организовать работу бывших дотационных предприятий уже на хозрасчетных условиях.

С учетом этого и был выбран путь постепенного перехода на новую систему хозяйствования. Кроме того, чтобы осуществить переход, многие предприятия и даже целые отрасли должны были изыскивать резервы для увеличения производства и роста прибыли, прежде чем приступить к формированию фондов экономического стимулирования и налаживания хозрасчетных отношений.

Не удивительно, что в январе 1966 года новой системой было охвачено только 43 предприятия, из которых более половины представляли собой машиностроительные заводы. Это как раз и были наиболее крупные предприятия с высокими плановыми показателями и высоким уровнем рентабельности, обеспечивающим возможность образования фондов экономического стимулирования и производство платежей в государственный бюджет. Эти предприятия располагали еще и наиболее квалифицированными кадрами.

Начавшие реализацию экономической реформы эти предприятия быстро перевыполнили плановые задания и накопили значительные средства для образования поощрительных фондов и фондов развития производства.

Итого, на новые условия хозяйствования перешло (по промышленности):

в 1966 году – 704 предприятия (1,5% от общего количества предприятий, и 8% от общего объема производства);

в 1967 году – 7 тысяч 248 предприятий (15% от общего количества предприятий, и 37% от общего объема производства);

в 1968 году – 26 тысяч 850 предприятий (54% от общего количества предприятий, и 72% от общего объема производства);

в 1970 году – более 41 тысячи предприятий (84% от общего количества предприятий, и 93% от общего объема производства).

В 1969 году начался переход на новую систему и других отраслей экономики, хотя эксперименты проводились там и раньше. Например, еще 1 октября 1965 года начался крупный эксперимент в строительстве, охвативший собой 27 предприятий и организаций Москвы. Из 30 прежних показателей плана им оставили только два – прибыль и отчисление в бюджет. На смену административному контролю пришел экономический, который и оказался более эффективным.

Хозрасчетные методы стали развиваться и по вертикали, захватывая саму систему управления. В 1967-1968 годах на хозрасчетную систему стали переводить средние звенья управления, то есть не отдельные предприятия, а целые производственные объединения. Во второй половине 1960-х годов в состав производственных объединений стали включаться научно-исследовательские и проектные организации. Через производственные объединения стали развиваться и крепнуть хозрасчетные отношения между предприятиями, внедряющими новую технику, и научными организациями, разрабатывающими эту технику.

Затем очередь дошла до следующего звена управления – до главных производственных и территориальных управлений различных министерств (главков), через которые министерства осуществляли руководство подведомственными им предприятиями.

В частности, на хозрасчете действовали все главки Министерства приборостроения средств автоматизации и систем управления СССР. Здесь также происходило образование централизованных фондов материального поощрения и развития производства, а также резервные фонды, предназначавшиеся для оказания материальной помощи, для формирования резерва амортизационных отчислений на капитальный ремонт, для прироста оборотных средств и фонда зарплаты. Важную роль в работе главков стали играть советы директоров. В некоторых отраслях произошло даже преобразование главков во всесоюзные хозрасчетные производственные объединения.

Таким образом, аппараты главков стали содержаться не за счет средств государственного бюджета, а за счет отчислений от стоимости продукции подчиненных им предприятий. Главки получили статус юридического лица, имели сводный баланс доходов и расходов, несли ответственность по своим обязательствам всеми своими средствами, на которые могло быть обращено взыскание и т.д.

Материальное поощрение работников главка напрямую зависело от результатов финансово-экономической деятельности подведомственной отрасли и отдельных ее предприятий. Работа переведенных на хозрасчет главков способствовала росту производства и улучшению экономических показателей подведомственных предприятий. Новая система хозяйствования подразумевала, что на принципах хозрасчета должны были работать и министерства.

Однако главные усилия по реформированию концентрировались на уровне промышленных предприятий. В 1972 году, уже в Девятой пятилетке (1971-1975 годы), на новые условия было переведено 90% промышленных предприятий, выпускавших до 97% общего объема продукции, и дававших до 98% общей суммы прибыли.

Тем не менее, процесс освоения нового хозяйственного механизма шел довольно медленно, на что имелось несколько причин. Во-первых, свою роль играло долгое становление в экономике новых производственных и экономических отношений. Во-вторых, сказывалось одновременное действие двух хозяйственных систем: сложившейся и нарождавшейся, то есть – старой и новой, причем новая система долгое время находилась в неблагоприятной среде старых отношений. В-третьих, бюрократический аппарат сложившейся системы управления и планирования был вполне доволен такой «ползучей реформой», поскольку она нечем не угрожала в ближайшее время его положению в обществе и позволяла, в случае чего, прикрываться противоречиями между старым и новым механизмами.

Несмотря на все, реформа 1965 года произвела положительный эффект. Восьмая пятилетка (1966-1970 годы) по своим результатам стала лучшей за всю послевоенную историю СССР. Кстати, именно в годы Восьмой пятилетки, в 1967 году, была введена государственная аттестация продукции, которой в случае ее соответствия определенным требованиям присваивался знаменитый в СССР «Знак качества».

В годы этой пятилетки были введены в строй крупнейшие Западносибирский и Карагандинский металлургические комбинаты, Красноярская ГЭС. Началось создание важнейшего для экономики СССР Тюменского нефтегазодобывающего комплекса. В 1960-1970 годах был построен Волжский автомобильный завод (ВАЗ).

Однако в последующие пятилетки темпы роста стали резко падать. Так, прирост объемов производства по сравнению с предыдущей пятилеткой составил:

за 1966-1970 годы (Восьмая пятилетка) – 50% в промышленности и 21% в сельском хозяйстве;

за 1971-1975 годы (Девятая пятилетка) – 43% и 13% соответственно;

за 1976-1980 годы (Десятая пятилетка) – 24% и 9% соответственно;

за 1981-1985 годы (Одиннадцатая пятилетка) – 29% и 6% соответственно.

Проявилась и еще одна неблагоприятная тенденция. К середине 1970-х годов в СССР сначала стабилизировались, а затем стали снижаться темпы научно-технического развития производства. Это заметно по количеству новых машин и оборудования, созданных на базе новых технических принципов, изобретений и технологий. По всем пятилеткам (кроме Седьмой) создание образцов таких машин и оборудования выглядит следующим образом:

за 1951-1955 годы – 4,3 тысяч единиц;

за 1956-1960 годы – 12,9 тысяч единиц;

за 1966-1970 годы – 21,3 тысяча единиц;

за 1971-1975 годы – 20,0 тысяч единиц;

за 1976-1980 годы – 18,5 тысяч единиц;

за 1981-1985 годы – 17,4 тысяч единиц.

Очевидно, что темпы научно-технического развития производства в Советском Союзе замедлились, и, что парадоксально, замедлились при наличии в стране огромного количества принципиально новых технических достижений, полностью готовых для практической разработки.

Причина заключалась в том, что действующий в СССР хозяйственный механизм, основанный на положениях реформы 1965 года, уже не отвечал качественным изменениям мировых тенденций научно-технического развития, проявлявших себя с середины 1970-х годов. Реформа 1965 года восстановила отраслевой принцип управления. Теперь же научно-технический прогресс требовал резкого роста межотраслевых связей и интеграции научной и производственной деятельности.

Например, в середине 1970-х годов в Советском Союзе группой конструкторов в авиационной промышленности была создана принципиально новая разработка – электроимпульсная противообледенительная установка. При создании установки была применена уникальная технология, которая могла найти себе применение более чем в 20 отраслях экономики: авиационной промышленности, машиностроении, энергетике, металлургической, пищевой промышленности и т.д. У новой технологии были неоспоримые преимущества - широкая область применения, высокая эффективность, дешевизна оборудования и небольшие энергозатраты.

Однако лаборатория по разработке новой техники, созданная первоначально в Минэнерго СССР, затем передавалась и в Госгидромет СССР, и в Министерстве микробиологии СССР. Решив внутриотраслевые задачи в каждом из этих ведомств, лаборатория становилась фактически им ненужной, поскольку ни одно из этих ведомств не пожелало решать межотраслевые, межведомственные задачи. Принципиально новая техника так и не нашла в стране заинтересованного производителя, взгляды которого не ограничивались бы узковедомственными интересами.

В то же время, советские лицензии были приобретены американцами. Используя их, они начали свою разработку электроимпульсной техники и технологии, создав для этой цели консорциум, объединивший целый ряд научно-исследовательских, конструкторских и производственных организаций разных отраслей и быстро решили проблему, запустив новую технику в массовое производство. А ведь в начале разработки этой идеи наши специалисты опережали зарубежных конкурентов на 20 лет.

Так, ведомственные барьеры и отсутствие межотраслевой кооперации на важнейших направлениях научно-технического прогресса стали тормозить процесс обеспечения советского народного хозяйства новой техникой и новыми технологиями. Но это был не единственный отрицательный момент. СССР вместо самого выгодного экспорта готовой новейшей техники стал продавать за рубеж лицензии на производство этой техники. Это быстро сказалось на доле машин и оборудования в структуре советского экспорта. Она стала заметно снижаться:

в 1976 году – 19,6%;

в 1978 году – 17,5%;

в 1980 году – 15,8%;

в 1981 году – 13,7%;

в 1982 году – 12,9%;

в 1983 году – 12,5%;

в 1984 году – 12,5%.

Следует заметить, что сентябрьский 1965 года Пленум ЦК КПСС полагал, что фонд развития производства будет использоваться предприятиями и объединениями именно для технического развития и модернизации производства. На деле вышло, что размеры этого фонда оказались весьма незначительными, и начался процесс относительного старения средств труда.

Говоря об итогах реформы 1965 года, очевидно, что после резкого улучшения качественных и количественных показателей, имевшего место в годы Восьмой пятилетки 1966-1970 годов, последовал спад, что можно продемонстрировать на временном отрезке с 1968 по 1975 год:

рост произведенного национального дохода снизился с 106,3% до 104,5%;

рост продукции промышленности снизился с 108,3% до 107,5%;

рост продукции сельского хозяйства снизился с 104,5% до 94,7%.

Позитивный потенциал реформы в первой половине 1970-х годов уже ослабел. Действительно, расширение прав предприятий вошло в противоречие с укреплением централизации. Например, в соответствии с реформой предприятия формально становились самостоятельными, но в то же время они не могли сами назначать цену на свою продукцию.

Такая же ситуация складывалась и с правом предприятий свободно распоряжаться рабочей силой – нанимать необходимых и увольнять излишних или нерадивых работников. Попытки увольнения наталкивались на яростное сопротивление профсоюзов и партийного аппарата, опасавшихся вызвать недовольство со стороны рабочих.

Внедрение в производство новой техники и технологий тоже наталкивалось на трудности, поскольку на их освоение и подготовку персонала требовалось время. В свою очередь, это могло потребовать у предприятия временного сокращения, а то и прекращения, выпуска продукции. Этого управленцы допустить не могли, так как под угрозу срыва ставились плановые показатели.

С освоением гигантских нефтегазовых месторождений наметился постепенный возврат к традиционному экстенсивному пути развития. Видимо, в первой половине 1970-х годов советская экономика и «подсела», образно выражаясь, на «нефтяную иглу», когда благоприятная мировая конъюнктура торговли энергоносителями способствовала обильному притоку валютных средств, компенсирующему потери в темпах роста.

Понятно, что в таких условиях партийно-государственное руководство страны, сделав некоторые шаги в направлении позитивных преобразований, успокоилось, решив сохранить традиции централизованно-плановой системы:

а) государственную собственность на средства производства и финансово-кредитные ресурсы, что превратило советскую экономику в моносубъектную;

б) государственное распределение почти всех факторов производства;

в) жесткое директивное планирование;

г) государственное ценообразование.

Откат в начале 1970-х годов к старой модели управления можно обосновать также внешнеполитическими причинами. В мире усиливалось противостояния военно-политических блоков, что взывало к необходимости укрепления обороноспособности и защиты существовавшего социалистического лагеря, особенно в условиях развязанной американцами войны во Вьетнаме и т.д. На экономический курс советского руководства сильно могли повлиять также события в Чехословакии в 1968 году. «Пражская весна» показала, что экономическая либерализация повлекла за собой политические преобразования, грозившие устранить власть Коммунистической партии.

Итак, реформа 1965 года не принесла всех ожидаемых результатов. Старая экономическая система вернулась, но стало ясно, что у нее есть вполне реальная альтернатива, способная лечь в основу будущих преобразований.