2. Анаксимандр

Анаксимандр был тоже милетцем и другом Фалеса. «Пос ледний — говорит Цицерон (Acad. Quaest., IV, 37), — не мог его убедить в том, что все состоит из воды». Имя отца Анаксимандра было Праксиад. Время его рождения точно не известно. Теннеман (том I, стр. 413) принимает, что он родился в 3-м году 42-й Олимпиады (610 г. до Р. X.), так как Диоген Лаэрций (II, 1 — 2), заимствуя свои сведения из сочинений Аполлодора, афинянина, сообщает, что во 2-м году 58-й Олимпиады (547 г. до Р. X.) ему было 64 г. и что вскоре после этого он умер, т. е. около того вре мени, когда умер Фалес, который, если он умер 90 лет, должен был быть старше Анаксимандра приблизительно на 28 лет. Об Анаксимандре сообщают, что он жил в Самосе у тирана Поликра та, где жили также Пифагор и Анакреон. Цитируемый Бруккером (ч. I, стр. 478) Темистий говорит, что он был первым, изложившим письменно свои философские мысли; однако это же самое сообщается также и о других, например о Ферекиде, кото рый был старше и жил раньше его. Анаксимандр, как сообщают, писал о природе, о неподвижных звездах, о шаре и о другом; он, кроме того, изготовил нечто вроде карты мира, на которой были изображены размеры (пер ifiETpov) суши и воды. Ему принадлежат и другие математические изобретения; он, например, изобрел сол нечные часы, которые он установил в Лакедемоне, а также инструменты, на которых было наглядно показано вращение солн ца и определялось равноденствие; он, кроме того, изготовил не бесный глобус.

Его философские мысли не отличаются широтой и не достига ют определенности. Диоген говорит в вышеприведенном месте: «Первоначалом и элементом он считал бесконечное (то catsipov , неопределенное); он не определял последнего ни как воздух, ни как воду, ни как что-либо другое. Определения же этого бес конечного малочисленны: а) «Оно есть первоначало всякого возникновения и уничтожения; в течение больших промежутков времени из него возникают бесконечные миры, или боги, и снова исчезают в нем» (это звучит совершенно по-восточному); «в качестве основания для определения первоначала, как бесконеч ного, он указывает на то, что непрекращающемуся порождению никогда не должно недоставать материала. Это бесконечное со держит все в себе и всем управляет; «оно божественно, бессмертно и непреходяще».¹ /3) Из самого этого единого, согласно Анаксимандру, как и согласно Эмпедоклу и Анаксагору, выде ляются содержащиеся в нем противоположности, так что все находится, правда, уже готовым в этой смеси, но находится в ней в неопределенном состоянии.² Все, именно, находится в ней в реальной возможности (dvvdfiei): «Так что, — говорит Аристотель (Metaphys., XII, 2), — не только случайным образом все возникает из существующего, но все возникает из сущест вующего в возможности, в действительности же еще не суще ствующего». Диоген Лаэрций (II, I) прибавляет к этому: «Части бесконечного изменяются, но само оно остается неизменным». у) Наконец, Анаксимандр отличается от Анаксагора, Эмпедокла и других атомистов, которые утверждают абсолютную раздель ность бесконечного, между тем как Анаксимандр утверждает его абсолютную непрерывность.³ Аристотель (Metaphys., I, 8), говоря о многих различных вещах, говорит о первоначале, которое не есть ни вода, ни воздух, но которое «гуще воздуха и тоньше воды». Многие авторы относили это определение к Анаксимандру, и возможно, что оно ему и принадлежит.

Дальнейшее определение первоначала, как бесконечной цело стности, заключается в том, что абсолютная сущность уже больше не есть лишь нечто простое, а есть отрицающая конечное всеобщ ность. Вместе с тем Анаксимандр с материальной стороны отрица ет единичность элемента воды; его предметное первоначало не вы глядит материально, и оно не может быть принято за мысль; ясно, однако, из всего другого, что он понимал под ним не что иное, как материю вообще, всеобщую материю.¹ Плутарх упрекал Анаксимандра за то, что «он не сказал, чтб такое (п) представляет собою его бесконечное, есть ли оно воздух, вода или земля». Но такое определенное качество представляет собою именно нечто преходящее. Материя, как бесконечно определенная, и есть движение, состоящее в полагании определенности и в уничто жении вновь положенного раздвоения. В этом мы вынуждены видеть истинно бесконечное бытие, а не в отрицательной без граничности. Но эта всеобщность и отрицательность конечного есть лишь наше движение; описывая материю как бесконечную, Анаксимандр, по-видимому, не сказал, что в этом состоит ее бес конечность.

Дальше он говорит (и, согласно Теофрасту, он совпадает в этом пункте с Анаксагором): «Из бесконечного выделяется и отде ляется однородное от неоднородного, и оно соединяется с однород ным; то, что в составе целого было золотом, становится, следова тельно, золотом, чтб землей — землей и т. д., так что, собственно говоря, ничего не возникает вновь, а все было уже раньше в нем».² Это, однако, скудные определения, показывающие лишь потреб ность перехода от неопределенного к определенному; этот переход совершается здесь, однако, неудовлетворительным образом. Что же касается дальнейшего вопроса, каким именно образом беско нечное в своем раздвоении определяет противоположность, то, по-видимому, Анаксимандр разделял с Фалесом учение, что эта противоположность определяется количественным различием сгу щения и разрежения. Позднейшие авторы обозначают процесс вы деления из бесконечного как происхождение. Анаксимандр, по их словам, утверждал, что человек произошел от рыбы и вышел из воды на сушу.³ Слово «происхождение» встречается также и в но вейшее время; оно обозначает лишь простое следование; это — форма, говоря о которой многие мнят, что высказывают нечто за мечательное; но это «происхождение» не содержит в себе никакой необходимости, никакой мысли, никакого понятия. Но Стобей (Eclog. Phys., с. 24, р. 500) в позднейших известиях приписывает Анаксимандру также и определение тепла, как раз ложения формы, и холода, между тем как Аристотель (Metaphys., I, 8), руководясь потерянным произведением Плутарха, дает нам еще кое-что из космогонии Анаксимандра; эти сведения темны, и сам Евсевий, вероятно, не вполне понимал их Это место гласит приблизительно так: «Из бесконечного выделились бесконечные небесные сферы и бесконечные миры; но свою гибель они потому носят в себе, что они существуют лишь посредством постоянного выделения». Так как именно бесконечность есть сущность, то вы деление есть полагание некоего различия, т. е. некоего опреде ления или конечного. «Земля имеет форму цилиндра, высота ко торого составляет треть его ширины. Два извечно оплодотворя ющих первоначала, тепло и холод, отделились друг от друга при создании этой земли, и после этого образовалась огненная сфера вокруг окружающего землю воздуха, как кора вокруг дерева. Ког да эта сфера лопнула, ее куски были заключены в круги; таким образом возникли солнце, луна и звезды». Поэтому Анаксимандр, по словам Стобея (Eel. Phys., с.25, р. 510), называл звезды «коле-сообразными, наполненными огнем сгущениями воздуха». Эта космогония столь же хороша, как и геологическая гипотеза о трес нувшей земной коре или взрыв солнца согласно Бюффону, кото рый, наоборот, начинает с солнца и заставляет планеты возникнуть из него в качестве изверженных шлаков. В то время как древние вовлекли звезды в нашу атмосферу и скорее застав ляли солнце произойти из земли, мы, наоборот, делаем солнце сущностью и колыбелью земли и совершенно отстраняем звезды от более близкого отношения к нам, так как они, по нашему воз зрению, неподвижны, подобно блаженным богам эпикурейцев. В ходе возникновения солнце, как всеобщее, нисходит, но по своей природе оно — позднейшее; на самом деле поэтому лишь земля есть целостность, солнце же, напротив, есть лишь момент абст ракции.