В Энциклопедии самопознания публикуются статьи, составленные по материалам работы исследовательской группы Центра Томалогии.

Томалогия - это современный целостный подход к развитию человека, основанный на росте осознанности, позволяющий максимально реализовывать свой жизненный потенциал, находясь в гармонии с собой и окружающим миром. В основе подхода лежат передовые достижения мотивационной психологии и традиционные методики самопознания.

Статьи сайта изложены в популярной форме и посвящены различным психо-эмоциональным состояниям человека. Не имея жесткой аналитической огранки, каждая статья служит отправной точкой для собственного исследования читателя.

Содержание статей и основных идей, изложенных в материалах энциклопедии, особенно глубоко раскрывается в комбинации с методом безоценочного осознанного наблюдения (БОН). Суть метода заключается в том, что мы, оставаясь теми, кем являемся в настоящий момент, одновременно наблюдаем себя: свои мысли, эмоции, ощущения, действия, – не давая оценок увиденному. То есть без осуждения либо одобрения, находясь в состоянии «ни за, ни против».

Благодаря такому подходу мы можем видеть механизмы, описанные в материалах, воспринимая происходящее так, как есть, во всех проявлениях, без предпочтения и сопротивления жизненным фактам. Это позволяет прийти к собственному целостному пониманию, приобретая возможность своевременно и адекватно откликаться на ситуации, связанные с интересующим нас вопросом

Глава 1. Отношения с собой

Идея перфекционизма - совершенно изумительная, отточенная идея о том, какими мы должны быть в идеале. Когда мы имеем такую идею, при этом, зная, что этому идеалу не соответствуем, мы внутренне расщепляемся, не желая быть тем, кем являемся в данный момент. Из-за этого мы постоянно собой недовольны и поэтому всё время контролируем себя и свои действия, сверяя их с собственным идеалом, отчего буквально разрываемся на части. У нас не прекращаются самодиверсии - психологическое самоистязание в той или иной форме, начиная от недовольства собой и заканчивая ненавистью по отношении к себе. Мы становимся полипсихичными - в нас разгорается гражданская война.

Когда мы не можем оставаться собой, когда мы не принимаем себя такими, как есть, то искусственно создаем другую личность, абсолютно другую, и проявляем её во внешнем мире. Крайняя степень такого раскола - деперсонализация.

В идее перфекционизма мы не можем предстать такими, как есть перед другими людьми - нам нужны маски. Одев их, мы попадаем в чудесную галлюцинацию, в самообман. Теперь то, кем мы являемся, нас совершенно не заботит, мы это подавляем, и, выходя во внешний мир, начинаем разыгрывать спектакль, боясь разоблачения и делая то же, что и актёры на сцене.

Когда мы не слышим то, что заложено в нас от природы, мы становимся в жизни на беговую дорожку и начинаем бежать от самих себя, соревнуясь с остальными. Нам кажется, что все вокруг такие умные, красивые, незаурядные, а мы хуже всех и должны скрывать от них свою истинную суть, отчего надеваем маски. В результате, страдаем от самодиверсий и ещё больше стремимся к перфекционизму. Но перфекционизм - всего лишь идея. Если мы каждый день, глядя на себя, станем сверяться с ней, то будем ненавидеть и презирать себя. Нам понадобится ещё больше макияжа и раскраски для того, чтобы другие не обнаружили нашу неумелость и несостоятельность. Мы будем выходить в мир во всеоружии, то есть, в полной закрытости. Но никто этого не заметит, потому что другие в большинстве поступают точно так же. А когда коснется того, из чего состоит наша жизнь - человеческих взаимоотношений, дружбы, любви, мы будем тосковать, мечтая о сердечной радости, о том, чтобы нам случилась близость, и мы отогрелись. Однако, мечтая, бредя о любви, мы не сможем никого допустить к себе близко.

В большинстве своём, воспитание в социуме сориентировано на амбицию, тщеславие и честолюбие. Как только ребенок приходит в этот мир, ему сразу предлагают план, карту, по которой он должен осуществлять себя в жизни. Он ещё не осознал, кем хочет стать, что принесёт ему радость, что сделает удовлетворенным. Но обусловленный таким образом, он не сможет прожить собственную жизнь. Это будет любая другая жизнь, но не его. И тогда он не заиграет всеми цветами радуги, расцветая в своей индивидуальности и незаурядности. Он может добиться любого успеха в социуме, но сердце его останется холодным и безжизненным.

Люди рождаются разными. Каждый человек уникален. Мы не должны сравнивать себя ни с кем. Мы уникальны, такие, какие мы есть. Но, имея совершенную, отточенную идею о том, какими мы должны быть, мы себе не подходим, и тогда наша жизнь может так и не исполнится, потому что мы потеряемся ещё в самом её начале. Мы будем жить с закрытыми глазами, постоянно отворачиваясь от самих себя, оставаясь недовольными собой, и при этом мечтать о самореализации и вере в себя. Однако, это несовместимые понятия.

Поэтому, прежде всего, нам надо отучиться наносить себе урон. Когда мы видим в себе испуг, робость или неуверенность - на то есть свои причины, и нам необходимо принимать эти состояния. А когда мы принимаем то, что есть, мы начинаем преображаться. Вера в себя приходит к человеку, который стал целостным, однажды сказав себе: "Я принимаю себя таким, как есть". Этот человек больше ничего в жизни не отвергает. А если жить, ничего не отвергая, это означает жить просто, спонтанно, естественно, и получить собственное, неповторимое направление в жизни.

Существует истинный мотив действия, но когда, по нашим представлениям, этот мотив непригляден, то он нами скрывается. Происходит сокрытие истинного мотива. Например, мы видим, что в данный момент испытываем жадность, неуверенность, испуг и нам это не нравится. Тогда мы находим себе оправдание, почему мы сейчас таковы и пытаемся скрыть свои чувства от других, при этом, претендуя на то, что мы щедрые, уверенные и смелые. То есть всё переворачивается с ног на голову. Вместо того чтобы знать, какими мы являемся от момента к моменту, мы начинаем выдавать одно за другое. И тогда возникшее чувство, которое мы считаем для себя неприемлемым, подавляется в подсознание, и мы каждый раз боремся с собой, боясь показать то, что на самом деле испытываем. Затем подавление становится механическим, и мы забываем, кто мы есть в действительности. Если бы мы не подавляли, и не искажали свою внутреннюю реальность, мы бы не забывали себя. Мы бы видели, что жадность порождает щедрость, что похоть порождает чистоту секса, что лишнего в человеке никогда ничего не было, что всё для чего-то дано. Просто не стоило бояться самих себя и претендовать на то, чтобы быть выше самой природы. Согласившись исследовать себя, подлинно заинтересовавшись собой, мы увидим, что всё имеем: и щедрость, и доброту, и смелость и многое другое. Но, желая состоять из лучших человеческих качеств, отрицая при этом вторую сторону самих себя, мы, по сути, отказываемся от собственной природы, а это невозможно. Не нужно отказываться от себя. Необходимо оставаться такими, какими мы являемся от момента к моменту. Но, решая, что такие, как есть, мы нехороши, мы стремимся стать кем-то, но не собой, потому что себе не нравимся. А в неприятии себя вся наша энергия расходуется на конфликт и борьбу с самим собой, что ведёт к стрессам, депрессиям, неврозам и подобным психологическим недугам. Приятие себя - это то, чему необходимо обучать человека с детства. Его необходимо обучать принимать все свои стороны. Постоянное порицание негатива и культивирование позитива, согласно общепринятому, порождает лишь внутренний конфликт и не может помочь найти свою дорогу в жизни. Невозможно найти в жизни свой путь, внутренне живя в конфликте. Если есть приятие себя - есть различение, понимание, чувствительность, а, следовательно, человек способен знать, что ему нужно от момента к моменту. Он становится внимателен по отношению к себе - к своим внутренним состояниям, чувствам, переживаниям. Если человек внимателен к самому себе, он будет внимателен и к другому человеку, а значит, сможет понимать и всё, что происходит с другим. Если мы понимаем себя, то мы будем способны понимать и другого - другой такой же человек. Если ребёнка воспитывать посредством отрицания и порицания, постоянно рассказывая ему, что он не такой, каким должен быть, то он и будет кем угодно, только не самим собой. И тогда будучи уже взрослым, он будет предъявлять из лучших побуждений те же родительские требования по отношению к своим детям, быть теми, кем они не являются, при этом, по сути, не видя собственных детей и не зная их способностей. Истинный мотив не скрыт, он всегда перед нами, он всегда присутствует. Но вопрос в том, согласны ли мы с ним встретиться. Если мы станем настоящими искателями, то обязательно встретимся с истинными мотивами своих мыслей, желаний, поступков. Знание самих себя - подлинный восторг. Встречаясь с истинным мотивом, мы открываем саму жизнь, нам открывается другой человек - что движет нами, то движет и умом другого человека. И нам больше не придётся обижаться, оскорбляться или фальшивить во взаимоотношениях. Мы станем искренними, настоящими, подлинными и все наши искажения исправятся, потому что мы откроем, что сутью происходящего в нашей жизни, является истинный мотив, теперь не скрытый от нас. Наш внутренний мир - это наш дом и мы должны знать всё, что в нём происходит. Мы впервые становимся хозяевами в собственном доме, когда узнаём, что происходит с нами на самом деле. Зная истинный мотив своих действий, мы видим, что нами движет, что получаем в результате, и что происходит с нами в дальнейшем. При этом у нас есть понимание себя, потому что мы видим всё происходящее в нас. Видение освещает наш внутренний мир и помогает наводить чистоту и порядок в самих себе. Знание истинного мотива - свидетельство человеческой зрелости.

Стремление усовершенствовать свой характер возникает, когда человек буквально воспринимает любое отражение себя другими людьми - любое сказанное слово в его адрес или обращённый взгляд немедленно возбуждает его нервную систему, в тревоге, что с ним что-то не так. В его отношениях с окружением есть определённая тревожная мнительность - каждое отражение других людей по отношению к нему действует на этого человека таким образом, что он испытывает некую невписанность в отношения, будто ведёт себя как-то неверно. Эта тревожная мнительность постоянно раскачивает его психику, требуя от него совершенствования самого себя, развивая идею перфекционизма и порождая недовольство собой.

И человек требует от себя тех недостающих черт характера, которые, якобы, у него должны быть, но отсутствуют в нём. Подобные черты он мог видеть у окружающих, близких или далёких. Эти люди были проявлены для него интересно, красиво, впечатляюще, как личности, а он при этом чувствовал себя неинтересным на их фоне. И тогда он начинает требовать от себя быть личностью, без понимания того, что с ним происходит, и делает это путем усовершенствования своего характера.

Любое подобное усовершенствование мы можем осуществить только лишь силой воли. То есть, мы должны подавить всё, что нам не нравится в себе и культивировать что-либо иное. Подавить в подсознание одну черту характера и немедленно нарастить другую невозможно, ни энергетически, ни психологически, это процесс. Значит с этого момента, с помощью силы воли мы не проявляем то, что считаем в себе неправильным и начинаем проявлять нечто другое, подражательно.

Когда это делается с детства, впоследствии мы уже делаем это постоянно, не замечая. Там, где другие оказываются более совершенными, по нашему мнению, то есть они "хорошие", а мы "плохие", что-то нами внешнее убирается, а что-то другое, подражательное  выставляется. Порождается внутренний хаос и уже не отличить, что в нашем характере присуще нам, а что заимствованно. Всё заимствованное работает в нас само по себе, мы не управляем процессом, мы не знаем, как заимствовали, как приобрели все эти черты. В результате, мы находим себя всё более несовершенными, и всё болезненней к этому относимся. Появляется недовольство собой, возникает самодиверсия.

Но, сегодня мы недовольны собой, завтра, послезавтра, и мы обещаем себе измениться. Оказывается, достаточно пообещать себе, что с этого момента мы будем жить по-другому, и находится внутренний компромисс, говорящий о том, что это временно, и в дальнейшем мы будем жить иначе. Этот компромисс, который мы находим в себе, является самообманом, благодаря которому нам можно навязывать извне чужие мнения и суждения, способные влиять на нас, из-за возникшей психологической неустойчивости.

Мы внутренне устойчивы, когда осознаем всё, что нам в себе не нравится, и даже если проявлено недовольство собой, мы наблюдаем свои мысли, чувства, эмоции пока они длятся, но никогда не вступаем с ними в конфликт. И тогда у нас появляется возможность исследовать и постичь корни тех или иных проявлений себя, потому что всё, что в нас присутствует, не является поверхностным.

Оставаясь наедине с собой, мы можем на досуге думать о чём угодно: о любви, сексе, работе, близких, друзьях, хобби и тому подобном. Наши мысли начинают вращение вокруг привязанностей или забот, потому что уму свойственно движение посредством мыслей.

Если же человек превращает мечты и желания в ментальное развлечение, в игру ума, это говорит о том, что он не осознан по отношению к себе и ему невыносимы те моменты, где он остаётся наедине с собой. Он сразу начинает развлекать себя тем, что желает того или иного. Он обыгрывает в уме всевозможные темы в контексте "если бы у меня было то или это, я бы…".

Он словно ловец жемчуга, погружается в свои мысли, чтобы найти то желание, вокруг которого он сможет развить бурную ментальную деятельность по поводу того, каким он станет успешным, богатым, счастливым. Для него желания - вестники, которые в будущем должны принести ему всё, о чём мечтается. И человек, в своих фантазиях на ту или иную тему, как только остается наедине с собой, заполняет желаниями всё пространство своего мышления. Он плещется в море своих желаний, ныряет в водоворот мыслей, чтобы разыскать свежую, увлекательную фантазию, благодаря которой он будет комбинировать в уме свою жизнь, представляя какой она будет.

И, таким образом он живет в мире мечтаний о той жизни, которая наступит для него, если все его желания исполнятся. И он грезит наяву, всякий раз заполняя пространство, где остаётся наедине с собой, боясь его и считая безликим.

Познавая себя, мы становимся осознанны по отношению к своим чувствам, мыслям, эмоциям. К нам приходит способность, оставаясь наедине с собой, двигаться согласно себе в своём собственном пространстве, где моменты покоя и расслабленности могут уравновешивать моменты нашей активности, общения и взаимодействия с другими людьми. Имея возможность быть наедине с собой, мы можем слышать в себе то, что нам нужно сейчас, в данное мгновение. В какие-то моменты мы можем вообще не испытывать никаких желаний, а можем взять в руки книгу или уютно расположиться перед телевизором, можем заняться гимнастикой - это не имеет никакого значения, главное, что мы движемся согласно самим себе и наша энергия движется согласно нам самим. И тогда чем бы мы ни занимались, всё начинает приносить радость, наполняя нашу жизнь, такую как есть.

Когда же человек имеет представление о том, какой должна быть его жизнь в идеале, - то, что в ней есть сейчас, им не замечается, и он мысленно устремляется в будущее. Он становится обеспокоенным, потому что обеспокоен его ум, требующий постоянного движения мысли из прошлого в будущее, минуя настоящее. Настоящее не соответствует его представлениям, и ментальная игра в мечты призвана раздуть пламя желаний, чтобы компенсировать вымышленной будущей жизнью момент настоящего, где желаемой жизни, по его мнению, нет.

Самообман - это стремление выдать желаемое за действительное и представить реальность такой, какой мы хотим видеть её в наших проекциях.

Пока происходящее каким-то образом соответствует нашим представлениям, мы благополучны. Как только мы встречаем реальность, которая оборачивается для нас другой стороной, то есть нас не любят, отвергают, увольняют и так далее, мы в отчаянии. Но в отчаянии мы не оттого, что случилось, а оттого, что наши проекции - всё, что мы планировали, всё, чем обманывали себя, разрушила реальность.

Реальность всегда разрушает проекции. Она такая, как есть. Сопротивляясь реальности, не принимая факты жизни, можно ввергнуть себя в депрессию, дойти до ипохондрии, до безумия, до суицидальности, но реальность останется реальностью. Мы ничего не сможем с ней сделать. Либо мы принимаем её и живем с тем, что есть, либо остаёмся в самообмане. Если мы  бессознательны, то находимся в самообмане, если осознанны - в реальности. Третьего не дано.

Самообман отличается по количеству, но не по качеству, и может быть гипертрофированным. Тогда человек создает собственную реальность и противопоставляет её реальности самой жизни. Его внутренние противоречия и нестерпимость таковы, что он может полностью оторваться от действительности и сойти с ума, но это крайняя степень. У кого-то из нас больше самообмана, у кого-то меньше, у кого-то совсем немного - это зависит от степени осознанности и нашей готовности встречаться в жизни с тем, что есть.

Если мы готовы встречаться с тем, что есть в нашей жизни, то постепенно начинаем выходить из самообмана. Меньше грезим и проецируем, больше встречаемся с реальностью, а значит, живём от момента к моменту.

Подавление неосознаваемых желаний, стремлений, душевных порывов, порождает их компенсацию. Когда человек не понимая себя и своей природы, хочет всегда быть хорошим и правильным, он начинает подавлять в себе то, что считает неприличным, постыдным, некрасивым. Таким образом, он подавляет в подсознание часть себя, и культивирует внешне то, что ему кажется достойным внимания окружающих. Если присутствует подавление, возникает и компенсация. Кто-то, желая быть добрым и щедрым, развивал именно эти качества, - компенсацией тому станет жадность. Другой старался экономить, не тратить лишнего, урезал свои желания - в качестве компенсации он будет излишне тратить деньги. А если кто-либо подавлял сексуальную энергию - он станет одержим сексом. В чём бы человек ни исказил свою энергию, подавив то, что ему желалось - он станет одержим именно этим. Осознаёт ли человек то, что искажает свою энергию или нет, позволяет ли проявиться компенсации или не позволяет - она исподволь всё равно проникает в его фантазии, разговоры, отражается на поведении. Поэтому необходимо оставаться собой, встречаясь со всеми своими мыслями, желаниями и стремлениями. Если существует подавление, значит, обязательно будет возникать компенсация. И мы сможем наблюдать, как работает этот механизм. Будучи к себе внимательными мы увидим, что если мы чего-либо боялись, чего-то не хотели, избегали, подавляя в подсознание, то в следующем моменте обязательно будем делать противоположное. И так из одной крайней точки в другую. Если человек только подавляет и урезает свои энергии, он становится безжизненным, практически парализованным в осуществлении своих желаний. Если присутствует только подавление, без компенсационной части, человек безжизнен, потому что компенсация - показатель живости и она не против человека. Она говорит о том, что он может выйти из своей ограниченности и замкнутости, что ещё не весь процесс его жизни жестко контролируется умом, отчего и возникают компенсационные моменты. Компенсация показывает, что, сколько бы человек ни урезал себя, у него ещё есть живая энергия, которая не будет вечно находиться в подавленном состоянии, а, вырываясь из-под контроля, позволит осуществлять свои порывы и желания. На любое искажение или подавление энергии всегда будет возникать компенсация. Если наблюдать то, что подавляется нами и чем это компенсируется впоследствии, то можно увидеть целостную картину всего, что происходит в нашей жизни, где компенсация служит балансом.

Действие может породить последствия. И страх действовать - естественный инстинктивный страх перед негативными последствиями, которые могут возникнуть в результате совершённого действия.

Если наше действие - продукт размышлений, это означает, что мы не вышли в действие спонтанно. Истинное действие - спонтанно и является откликом на ситуацию, когда мы отвечаем на происходящее, не опираясь на ум, всей своей тотальностью. Тогда действие истинно, оно немедленно завершается, не оставляя в нас психологических следов, что говорит о нашей невинности в жизни.

Но с детства мы слышим: семь раз отмерь, один раз отрежь. И прежде, чем совершить действие, мы можем отмерять много раз. Но, отмеряя в своём мышлении, мы тратим именно ту энергию, которая предназначена для самого действия, поэтому в действии этой энергии уже не будет.

Из множества вариантов, которые приходят нам посредством мысли, мы должны будем выбрать один. Этот один вариант мы и воплотим в жизнь, совершив определенное действие, но оно уже будет несвоевременным, не будет адекватным, потому что совершено с опозданием, в отрыве от ситуации. В итоге, действие совершается, но остаются все остаточные мысли - желания и варианты, которые мы обдумывали, собираясь действие предпринять. Все они уходят в подсознание, порождая в нас беспокойство и недовольство. И в дальнейшем мы встречаемся с последствиями такого действия, потому что, по сути, оно не было завершено. Отсюда и страх действовать.

В тот момент, когда мы начинаем искать опору в уме, у нас тут же возникает сомнение, потому что нужно выходить в действие, адекватное же, безукоризненное действие уходит безвозвратно, так как действие - это действие, а не мышление. Найдя опору в уме, мы, так или иначе, действуем, но впоследствии сожалеем, потому что нас преследует вторая, подавленная часть наших размышлений, вариантов, идей, желаний.

Когда мы занимаемся предположениями, то посредством мысли отрываем ситуацию от жизни и кладём под микроскоп нашего ума. То есть, сужая ум, мы наводим его на один определённый аспект, выхваченный из контекста целого. Рассматривая часть, мы целое упускаем - суженный ум не в состоянии его охватить.

Спонтанное действие - это своевременное действие, рождённое из видения целого, в расширенном уме и позволении течь нашей энергии свободно, немедленно откликаясь на ситуацию, не опираясь на мышление. Тогда действие - завершено. А если мы размышляем над частицей целого, пытаясь решить, как действовать, то на такую исследовательскую работу уходит большая часть нашей энергии, и мы в любом случае опаздываем с адекватным ответом на возникшую ситуацию.

Если перед совершением действия нас обжигает сомнением, это говорит об интенсивности сомнения, которому не давали выход в сознательную часть ума. Сомнение - неотъемлемая составляющая развития интеллекта, который оттачивается в движении между противоположностями. Там, где есть вера, есть и сомнение. Когда мы хотим верить во что-либо, то одновременно и сомневаемся, потому, что ум работает именно таким способом - если мы способны верить, то способны и сомневаться.

В один момент мы верим, а в другой сомневаемся, и, чтобы сомнение не мешало вере, сомнение подавляется. Если мы длительно подавляли сомнение, то, когда наступит пора действовать, оно поднимется в нас, буквально, обжигая страхом. Мы можем начать совершать неверные, неадекватные действия, если вообще будем способны их совершать, потому что подобное сомнение может породить как неадекватную или истерическую реакцию, так и бессилие. Это сомнение не мимолётное, возникшее в данный момент. Оно застаревшее, длительно подавлявшееся в подсознании, отчего стало очень интенсивным, вызывающим страх. Оно стучится и требует, чтобы мы обратили на него внимание, сообщая о том, что мы пытаемся обмануть самих себя.

Сомнение требует от нас, чтобы его учитывали, показывая следующее: в том, что мы собираемся совершить, возможно, проявится и вторая, не желаемая часть. Но когда мы хотим, чтобы всё происходило по нашему сценарию, то на остальное закрываем глаза и не желаем ничего знать о своём сомнении. И тогда подавленное сомнение просто вырывается в сознательную часть, потому что мы не можем подавлять его бесконечно. И оно обжигает нас страхом, делая бессильными по отношению к действию. В этот момент мы можем слышать в себе то, что мы бессильны, что ничего не можем сделать, что не можем переступить этот страх.

Но нам и не нужно переступать через свой страх. Нам необходимо дать выход сомнению. Пусть оно поднимется во весь рост и вырвется из тюрьмы подсознания, где провело в заточении столько времени. Если мы будем его осознавать, то увидим эту вторую сторону своей уверенности, которая была скрыта от нас. И, когда сомнение проявится, оно потеряет свою силу, потому что перейдёт в сознательную часть ума, его энергия послужит нашей осознанности.

Нужно быть очень внимательными к своим сомнениям. Совершая действия, мы должны поступать согласно самим себе, но при этом никогда не отводить взгляда от возникшего сомнения. Необходимо осознавать, что сомнение является частью нашего мышления, и признавать его, потому что сомнение развивает наш интеллект.

Развитие - это бесконечное пробуждение в нас всего нашего потенциала. И сомнение - неотъемлемая часть развития, потому что природа ума - дихотомия, расщепление и, в любом случае, что бы мы ни захотели сделать, в нас будет присутствовать и вторая часть, которая обязательно усомнится: нужно ли, получится ли. В движении между уверенностью и сомнением ум развивается, а развитый ум способен превзойти двойственность.

В основе страха не справиться с чем-либо лежит требование человека к самому себе обязательно справиться с тем, что ему предстоит. В результате такого внутреннего требования, такого напора, по отношению к себе и растёт страх не справиться.

Чтобы справиться с чем-либо, нам необходимо вступить в ситуацию, войти в опыт. И вполне возможно, то, с чем нам предстоит справиться, окажется совершенно новым для нас и не всё может сразу получаться. Но это ни о чём не говорит. Входя в опыт, видя и осознавая при этом свои чувства, мысли, переживания, мы обязательно получим навык, обязательно обучимся проходить через всё, что нам необходимо пройти в жизни.

Но эго так не смотрит на жизнь, оно состоит из идей и представлений и требует, чтобы мы обязательно со всем справлялись. Причём согласно контролирующей идее о себе, говорящей о том, как именно мы должны справляться. Вследствие такой идеи рождается страх и сопротивление входить в ситуацию, совершать действия. При этом буфером выступает представление о том, каким образом и при каких условиях мы должны справиться с той или иной ситуацией в нашей жизни, что, по сути, говорит об избегании происходящего.

Совершая прямое действие, мы входим в опыт и можем видеть, справляемся мы или нет. Мы поступаем так, как у нас получается и открываем свои возможности на данный момент в том, что является для нас новым. Может не хватать знаний или навыков, но это никогда не повод для расстройства или самодиверсии. Это повод, многократно входить в новый опыт, если мы хотим обучиться и приобрести умелость.

Требуя от себя умелости в новой для нас ситуации, мы становимся напряженными, неспособными войти в опыт естественно, согласно собственным возможностям, которые мы имеем в настоящий момент. В результате, не только первый блин может оказаться комом, а и десятый, потому что наши действия становятся окрашенными отношением к происходящему, приобретают наносную значимость и важность, которые призваны скрыть неумелость. И на это излишне тратиться наша энергия, предназначенная для того, чтобы просто и естественно проходить те эпизоды жизни, через которые каждому человеку необходимо пройти, обретая опыт.

Падение в собственных глазах происходит на каждом шагу, если у нас есть совершенная идея о себе, и мы требуем соответствия с ней. Произошло отождествление с тем, что однажды было прочитано, услышано, увидено и когда-либо привлекло наш ум. Из этих понравившихся фрагментов был создан идеальный образ себя, который стал нашим подсознанием и теперь внутренне контролирует нас. А то, как мы ведём себя повседневно, в каждый момент жизни, не соответствует нашему образу, поэтому падение в собственных глазах происходит постоянно и сопровождается всеми видами психологических расстройств.

Из-за созданной идеи, мы требуем от себя невозможного - быть тем, кем не являемся и не можем стать. Отсюда ненависть к себе, отрицание себя и деструктивность, которые разрушают нас, нивелируют, не позволяя создать единство энергий для того, чтобы мы могли прожить эту жизнь полноценно.

Самопознание даёт нам возможность видеть и знать себя от момента к моменту. Мы увидим, что не можем соответствовать рафинированной идее о себе, потому что бываем разными в каждый момент жизни и не можем сделать никакого заключения о себе, потому что наши энергии проявляются в различных состояниях. Одни энергии мы называем позитивными, другие негативными, но ни позитивными, ни негативными они не являются. Видение без оценки сублимирует эти энергии, и позволяет вернуть то внутреннее единство, которое мы всегда имели от рождения, и которое потеряли в силу искажения.

Самопознание - это намерение узнать, что же таится в нашем внутреннем мире. Зная всё, что с нами происходит и внешне и внутренне, мы будем иметь возможность оставаться собой. В жизни всегда выигрывает тот, кто остается самим собой, он живет по сценарию победителя и его выигрыш - жизненность.

Жизненность является нашим душевным здоровьем, видением, слышанием реальности, чувствительностью. Она дана нам для того, чтобы прожить эту жизнь, реализовав свой потенциал - то, с чем мы пришли в этот мир. Большей награды не существует. В любой момент нашей жизни, если мы востребуем свой потенциал - она будет реализована.

Оглядываясь назад, мы часто сожалеем о прошлом, пройденном, сделанном. В борьбу с реальностью вступает наша идея о том, что можно было сделать иначе: лучше, красивее, добротнее, или вообще не нужно было что-либо делать. Мы с оглядкой, критически смотрим на себя, считаем, что могли бы поступить по-другому, и сожалеем о случившемся.

Сожаление - вид самодиверсии, порождённой желанием контролировать происходящее, а также отсутствием приятия случившегося и позволения себе жить так, как живётся. Сожаление усугубляет неумелость в жизни. Есть факт: что сделано, то сделано, что бы мы ни сделали на тот момент, это всё, что мы могли сделать. Если нет понимания этого, проходит час, день, месяц, и мы, оглядываясь назад, уже осуждающе смотрим на прошлое. Время другое, мы уже другие, нельзя дважды вступить в одну и ту же реку, но в уме мы слышим о том, что не стоило так поступать, нужно было иначе, и мы сожалеем.

Отойдя на расстояние, мы думаем, что могли бы поступить по-другому, и начинаем внутренне разъедать себя сожалением. Но всё, что было сделано на тот момент, было адекватно нам - таким, какими мы тогда являлись. И мы судим самих себя, не понимая, что ни один момент нашей жизни не может быть осужден.

Познавая себя, мы рано или поздно откроем, что жалеть не о чем. Сделано, увидено и движемся дальше - так происходит обучение в жизни. И тот, кто делал - сделал так, как надо, потому что будущее неизвестно. Вполне может быть, то, что мы сделали, послужит для чего-то контекстом, и мы встретимся с другим полюсом, другой стороной этого же момента. Увидев такую взаимосвязь, мы поймём, что если бы не тот момент, мы не смогли бы обрести то, что обрели сейчас. В осознанности мы понимаем, что, находясь в определенном физическом и психоэмоциональном состоянии, мы на тот момент не могли поступить по-другому, это противоречило бы нашей природе, и нам не за что себя судить.

Если мы не будем судить себя, мы никогда не осудим другого. Мы будем жить без оглядки, шаг за шагом, обучаясь и приобретая опыт. В этом есть свой порядок, есть смысл, есть самый высший смысл, который может создать наша прожитая от момента к моменту жизнь.

Когда мы сталкиваемся в жизни, с чем-либо, что не сходится с нашей обусловленностью, нашими идеями и представлениями о жизни, дружбе, любви, взаимоотношениях с близкими или не близкими людьми и так далее - мы задеваемся, и это отзывается в нас болью.

Если эта боль не переживается нами, то она подавляется в подсознание посредством сопротивления или избегания, в зависимости от нашей обусловленности. Если мы демонстративны, то начинается борьба с происходящим, а если ум обусловлен на тревожную мнительность - то возникает утешение, убаюкивание. И борьба и утешение  служат избеганию душевной боли, подавляя её в подсознание. Боль исчезает из сознательной части ума, но остаётся на уровне подсознания в виде душевной раны, оказывая значительное влияние на нашу жизнь, характер, отношения с другими людьми, направляя наши действия, поступки, слова, интеллект. И теперь, если кто-нибудь даже через много лет упомянет о том, что причинило нам боль, в нас заболит эта рана, заноет, вызывая сопротивление сказанному, но мы уже не сможем понять, почему это с нами происходит.

Поэтому, всё, что с нами случается, что бы ни произошло, необходимо пережить. Не подавляя, не вступая в борьбу с происходящим, не утешая себя, необходимо пережить всё так, как есть. Если болит - болеть, если подступает слеза - плакать, но пережить от начала до конца чтобы случившееся не стало нашим подсознанием.

Внутренне каждый знает несоответствие между тем, что мы хотим иметь в идеале и тем, что получается в реальности. И утешение служит формой успокоения себя, призванной сгладить боль разочарования от этого несоответствия.

Имея идею о том, какой должна быть наша жизнь, когда в ней нет любви, - мы сетуем. Когда же появляются любовные отношения, спустя короткое время мы сетуем вновь. Так происходит потому, что сначала мы возбуждаемся, воодушевляемся от радости встречи, но потом начинаем подсознательно отмечать все проявления другого человека, которые нас не устраивают. Наш ум фиксирует как плюсы, так и минусы нашего возлюбленного или возлюбленной: он не принёс цветы на свидание или она опоздала на полчаса, и так далее.

Мы стремились к любви, но как только входим в отношения, неосознанно начинаем собирать компромат на любимого человека, фиксируя все моменты несоответствия нашему идеалу. Этот компромат лежит в кладовой нашего подсознания на случай, если возникнет ссора и нам придется защищаться от другого человека, но и он в свою очередь собирает компромат на нас. Всё это происходит, когда мы имеем дело не с реальным человеком, а с образом - нашей идеей о том, каким в совершенстве он должен быть во взаимоотношениях с нами. Естественно возникают трения, разногласия, конфликты, и здесь приходит утешительность ума.

Когда психологическая боль от разрушения наших идей и представлений достигает пика, входит утешение ума, которое не позволяет нам пережить душевное страдание во всей полноте. Если б мы могли пережить страдание во всей полноте, произошел бы катарсис - очищение души, и переживание достигло бы глубин нашего сознания, нашей сущности. Когда переживание душевной боли насквозь пронзает нас, рождается понимание происходящего. Открыто пройдя хоть раз через боль страдания, мы больше не будем закрываться от боли, а значит, останемся открытыми для любви.

Проходя через душевную боль, мы становимся взрослыми, становимся способными к жизни. Мы обучаемся выходить из отношений и строить новые, познаем себя и других людей во взаимоотношениях, у нас всё для этого есть. Но ум старается не допускать боли. Как только мы видим в наших отношениях обман, ложь, разочарование, мы закрываемся, успокаивая себя будущим. Входит утешение: "а завтра будет лучше, и он позвонит" или "завтра она скажет, что любит меня", и тому подобное. Что происходит при этом? Боль подавляется и остаётся поверхностной, отчего мы сами остаёмся на поверхности взаимоотношений, потому что мгновенно пришедшее утешение, позволяет избегать душевной боли.

Если нам больно - необходимо пережить эту боль, иначе мы теряем возможность, встретиться с жизнью, встретиться с любовью. Душевная боль очищает нас, поднимает на ноги, пробуждая такие возможности, о которых мы даже не подозреваем, находясь в механичности ума. А утешение не позволяет нам стать внутренне взрослыми. Живя утешениями, можно всю жизнь оставаться инфантильным, поверхностным человеком.

Внутренне каждый знает несоответствие между тем, что мы хотим иметь в идеале и тем, что получается в реальности. И утешение служит формой успокоения себя, призванной сгладить боль разочарования от этого несоответствия.

Имея идею о том, какой должна быть наша жизнь, когда в ней нет любви, - мы сетуем. Когда же появляются любовные отношения, спустя короткое время мы сетуем вновь. Так происходит потому, что сначала мы возбуждаемся, воодушевляемся от радости встречи, но потом начинаем подсознательно отмечать все проявления другого человека, которые нас не устраивают. Наш ум фиксирует как плюсы, так и минусы нашего возлюбленного или возлюбленной: он не принёс цветы на свидание или она опоздала на полчаса, и так далее.

Мы стремились к любви, но как только входим в отношения, неосознанно начинаем собирать компромат на любимого человека, фиксируя все моменты несоответствия нашему идеалу. Этот компромат лежит в кладовой нашего подсознания на случай, если возникнет ссора и нам придется защищаться от другого человека, но и он в свою очередь собирает компромат на нас. Всё это происходит, когда мы имеем дело не с реальным человеком, а с образом - нашей идеей о том, каким в совершенстве он должен быть во взаимоотношениях с нами. Естественно возникают трения, разногласия, конфликты, и здесь приходит утешительность ума.

Когда психологическая боль от разрушения наших идей и представлений достигает пика, входит утешение ума, которое не позволяет нам пережить душевное страдание во всей полноте. Если б мы могли пережить страдание во всей полноте, произошел бы катарсис - очищение души, и переживание достигло бы глубин нашего сознания, нашей сущности. Когда переживание душевной боли насквозь пронзает нас, рождается понимание происходящего. Открыто пройдя хоть раз через боль страдания, мы больше не будем закрываться от боли, а значит, останемся открытыми для любви.

Проходя через душевную боль, мы становимся взрослыми, становимся способными к жизни. Мы обучаемся выходить из отношений и строить новые, познаем себя и других людей во взаимоотношениях, у нас всё для этого есть. Но ум старается не допускать боли. Как только мы видим в наших отношениях обман, ложь, разочарование, мы закрываемся, успокаивая себя будущим. Входит утешение: "а завтра будет лучше, и он позвонит" или "завтра она скажет, что любит меня", и тому подобное. Что происходит при этом? Боль подавляется и остаётся поверхностной, отчего мы сами остаёмся на поверхности взаимоотношений, потому что мгновенно пришедшее утешение, позволяет избегать душевной боли.

Если нам больно - необходимо пережить эту боль, иначе мы теряем возможность, встретиться с жизнью, встретиться с любовью. Душевная боль очищает нас, поднимает на ноги, пробуждая такие возможности, о которых мы даже не подозреваем, находясь в механичности ума. А утешение не позволяет нам стать внутренне взрослыми. Живя утешениями, можно всю жизнь оставаться инфантильным, поверхностным человеком.

Нетерпимость к негативным переживаниям приводит к подавлению их в подсознание. Стремясь избежать негативных переживаний, человек в результате начинает бояться любого конфликта, риска, всего нового, малейшей непредсказуемости или неопределенности.

Внутренне он живёт тоскливо, но, внешне делает вид, что живёт полнокровно, с избытком компенсируя состояние тоскливости в уме и развивая совершенную идею о том, что и как должно быть в его жизни. Из-за этой идеи он начинает искать совершенные отношения, совершенную любовь. Встречая несоответствие своих идей с реальностью, он постоянно сетует, что для него всё несовершенно - взаимоотношения, люди, любовь, секс, не понимая, что на самом деле стремится к предопределенности собственного существования.

Переживания, которые мы считаем негативными, являются показателем того, что происходит с нами в данный момент, они - часть нашей жизни, их нельзя исключить. Если что-либо происходящее отражается в нас негативно, необходима осознанность, аллертность, живость, трепетность, для того чтобы мы могли понимать себя и решать свою жизнь от момента к моменту, проходя через эти переживания.

Стремление прожить жизнь, выбирая в ней только один позитивный полюс - иллюзия. Всё, что происходит с нами, приятное и неприятное, всё, что нам нравится и не нравится, хорошее и плохое - всё в жизни смешано и имеет своё отражение в каждом из нас. И если присутствует нечто негативное по нашему восприятию, необходимо смотреть на то, что происходит с нами в эти моменты, видеть себя в происходящем, что и будет являться для нас открытой дверью - выходом из данной ситуации.

Каждая человеческая индивидуальность проявляется своим собственным способом, имея свое собственное восприятие, и когда мы видим и осознаём это, двери выхода из любой ситуации остаются открытыми для нас. Мы становимся способными видеть всё происходящее в нашей жизни, не отворачиваясь. Мы становимся способными входить в отношения, быть с другими людьми, выходить из отношений согласно себе, если так случается. Мы обретаем самих себя, если проходим осознанно через всё, что с нами происходит.

Удерживая страдания, зацикливаясь на них, человек превращает себя в мученика, в жертву, что по сути уже не относится к случившемуся. Эти страдания предназначены для показа другим людям, чтобы они увидели, как он мучается, и прониклись тем, как его обидели и как жестоко с ним обошлись. И порой мы слышим лебединую песню женщины или мужчины - взрослого человека, который несёт по жизни страдания давно ушедшей первой любви. Он рассказывает о том, что с ним случилось, что теперь он не находит себе места. О том, что годы прошли, и ничего не меняется, рана болит и болит…

И окружающие успокаивают этого человека. Они говорят добрые, хорошие слова не понимая, что эти страдания являются его собственной бессознательной игрой с жизнью и другими людьми, о существовании которой он даже не подозревает. У него потом будет много подобных моментов, потому что отсутствует намерение прожить свою собственную жизнь, такую, как есть, решать её изо дня в день и становиться подлинно взрослым человеком. Но есть стремление избежать жизни, избежать её непредсказуемости.

Говорят, что жизнь прожить - не поле перейти. Через жизнь необходимо пройти, её надо прожить, прожить шаг за шагом - это наша жизнь, она неповторима и уникальна. Но желание избежать жизни приводит к тому, что человек удерживает страдания, оставляя их себе на долгую память, для того чтобы всегда можно было оправдать свою жизнь, если она окажется менее успешной на фоне остальных. И тогда можно будет показать другим людям, что из-за того или иного человека или события, но не благодаря себе, он не стал счастливым, остался без любви, не имеет детей, лишился денег или заболел и тому подобное. Всё это является привычными социальными оправданиями, когда человек пытается сохранить своё лицо в глазах других людей. И люди всегда это понимают, сопереживают, сочувствуют и соболезнуют - не повезло человеку. Им невдомёк, что таким способом он прячется от жизни.

Унылость - способ избегания жизни. Унылость - состояние внутренней серости, промозглости по отношению к жизни, где от жизни очень многое ожидается, но при этом человек не связывает достижение чего-либо с собственными усилиями. Унылый человек подсознательно относит себя к разряду неудачников, отчего внутренне обозлён. Его не покидает ощущение, что все обгоняют его в социальной гонке, отталкивая и обходя на поворотах. Ему видится, что все получают жизненные блага, у всех всё получается, всем везёт, а ему ничего не достаётся. На этой почве он находиться в постоянной двойственности, расщеплении, болеет душой. Он невольно источает унылые ноты, если слышит рядом веселье, радость, смех, стремясь погасить жизнеутверждающие проявления других людей. Если рядом кто-то празднует жизнь, унылый человек, сам не ведая того, немедленно начинает вести себя таким образом, чтобы погасить все возможности праздника, потому что не в состоянии ни поддержать праздник, ни остаться в нём. Вокруг унылого человека создаётся постоянная атмосфера серости, промозглости, безлюбовности, куда никто не может прийти с чем-либо радостным, где нет места открытости и душевной теплоте, что сказывается на всей его жизни и отношениях с окружающими. Его непраздничность и безлюбовность отражается в других людях, и они рано или поздно отказывают ему во внимании, потому что людей может притягивать друг к другу только здоровая энергия. Каждый человек тянется к душевному теплу и свету, стремясь к взаимоотношениям, где он может найти благо для себя, встретить понимание, отдохновение, общность. А встречи с унылым человеком становятся людям в тягость, и они общаются с ним всё больше мимоходом, стараясь не задерживаться

Обязанность каждого человека перед собой - прожить свою жизнь. Прожить и пройти через неё осознанно, потому что бессознательно, вслепую трудно идти, немудрено заблудиться

Любая крайняя точка: избыточное ли, чрезмерное внимание к собственному здоровью или небрежность по отношению к нему - это два полюса одного и того же стремления избежать болезни.

Чрезмерно заботясь о своём здоровье, человек изо дня в день пристально  присматривается, прислушивается к своему самочувствию, в общении с другими людьми проявляет информированность относительно заболеваний и прочее. По своему представлению он занят поддержанием здоровья, хотя, по сути, таким образом, он стремится избежать болезни, становясь неспособным жить здоровой жизнью.

Небрежность - другая крайность, когда человек выражает полное пренебрежение по отношению к собственному здоровью. Недомогание, боль, температура - мол, пустяки, всё и так пройдёт. Подобное отношение связано с подсознательным страхом, который в такой инфантильной форме избегает встречи с самой болезнью. И человек игнорирует болезнь до последнего, пока окончательно не сляжет, потому что для него самое страшное - это встретиться с фактом собственного нездоровья. Его небрежность - защита от той же болезни, где присутствует страх даже осознавать её существование. И когда болезнь уже имеет место, вместо того, чтобы адекватно к ней отнестись, заняться ею, обратиться к специалистам, нездоровье игнорируется. При этом воспаляется ум, которому нужно решение, нужен ответ на вопрос: что же случилось с телом, серьёзна проблема, или нет, хотя это относится к компетенции врачей. Игнорирование болезни происходит потому, что сам факт признания того, что она имеет место не под силу этому человеку из-за подсознательного избегания собственного нездоровья. В результате, заболевание может перейти в тяжелую форму, возможны осложнения и тому подобное.

Как чрезмерная забота, так и небрежность отражают отношение того или иного человека к здоровью и нездоровью, где нет правильного или неправильного отношения, потому что каждый относится по-своему, в силу своей обусловленности. Отношение к моментам нездоровья формируется не только исходя из личных навыков обращения с собой. Во многом его определяет обусловленность, которую мы впитываем с рождения, потому что первое, что мы видели, когда болели, это то, как над нами склонялась мать и наши близкие. Мы фиксировали их поведение. В их глазах мы видели заботу, внимание, или раздражение, недовольство тем, что мы болеем, и так далее. Всё это передалось нам, запечатлелось и осталось в нашем подсознании.

Потом, когда мы находим себя взрослыми, мы уже бываем неадекватны относительно здоровья только в силу того, что неадекватным было поведение наших близких по отношению к нам. Например, они могли чрезмерно заботиться о нас, когда наступала болезнь. И теперь, не имея подобной заботы, мы начинаем избыточно заботиться о себе сами, доходя до тревожной мнительности. Или они нарочито пренебрегали нашим недомоганием, мол, не обращай внимания, пройдет, что также не могло не сказаться на нашем отношении к собственному здоровью.

Адекватным является осознанный отклик на болезнь ребенка, - в этот момент ему уделяется ровно столько внимания, сколько необходимо. Лица родителей при этом спокойны, просты, доступны, естественны, потому что у них есть понимание, что болезнь - неотъемлемая часть жизни и нездоровье говорит всего лишь о том, что в следующий момент жизни ребенок поправится и будет здоров. Так закладывается здоровье ребенка на будущее - став взрослым, он будет знать, что если заболел, то необходимо просто лечиться, не более и не менее того.

Курение - поиск прибежища от самого себя. В моменты курения мы лишены возможности воссоздавать истинную картину происходящего. Растворяя себя в табачном дыму, уходя с того уровня сознания, на котором находимся, мы отправляемся на перекур, ниже - в бессознательное. На краткое время мы вступаем в расслабленное самозабвение, отдыхая от самости эго, от своего напряжённого "Я".

Сигаретный дым - буферная зона между нами и тем, что происходит. Не имея возможности жить непосредственно, мы создаём буферную зону, укрытие, занимая себя механичным повторением тех или иных действий, обусловленных нашими привычками и пристрастиями. Пока мы вдыхаем и выдыхаем сигаретный дым, создаются паузы в потоке мыслей, дающий возможность уму, пользуясь опытом из прошлого, отыскать ответ на новую ситуацию. Это делается совершенно незаметно для тех, с кем мы курим, но ещё менее заметно это для нас, так как внешне мы увлечённо делимся впечатлениями, воспоминаниями, мнениями и тому подобное. При этом, пребывая в самозабвении относительно настоящего мгновения, неощутимо для себя мы подавляем в подсознание раздражение, недовольство, тревоги и опасения. Таким образом, мы уводим себя всё дальше и дальше в незначительное, суетное, забывая о себе.

Но в любой момент мы можем создать для себя возможность курить, не уходя в бессознательное. Для этого, когда мы курим, нам необходимо осознавать всё, что происходит с нами внешне: о чём мы говорим, как мы говорим, что происходит между нами и другими людьми. При этом мы помним себя, мы видим, как происходящее отражается в нас, мы наблюдаем свои внутренние состояния. И это не является напряжённым контролем ума - в такие моменты мы присутствуем здесь и сейчас. Мы аллертны, бдительны, не механичны, не рефлекторны - мы осознанны, а значит, жизненны. В такие мгновения мы способны видеть и исследовать свои чувства, мысли, эмоции, приходящие от момента к моменту.

В процессе исследования мы будем осознавать с первого мгновения начало зарождения желания взять в руки сигарету. И нам откроются его мотивы, которые могут быть различными в определённые моменты нашей жизни. Среди них мы встретимся с желанием отвлечься, стремлением переключиться с одной деятельности на другую, невозможностью начать что-либо делать не покурив. Также мы можем, делая что-либо, - думать о том, чтобы поскорее закончить это дело и покурить. А можем открыть свою зависимость от приходящих к нам людей, где мы возбуждаемся от одной только мысли, что сейчас кто-либо придёт, и тогда мы будем правомочны разделить с ним ритуал курения.

Мотивы, побуждающие нас курить, различны, но куда бы мы ни обратили свой взор, курение - есть зависимость, а значит ограничение нашей жизни. Эта привычка не безопасна, причём не только для нас, но и для окружающих, которых мы, по сути, избегаем, пропадая во внутреннем самозабвении, отдаляясь, таким образом, от себя и тех, кто рядом.

Становясь внимательными и чувствительными к нашему желанию курить, мы наблюдаем его на всём пути с момента зарождения. Мы сопровождаем вниманием всё, что делаем с сигаретой в руке и всё, что сигарета делает с вами. Если при этом мы не производим никаких умозаключений, выводов и оценок, у нас рождается безотносительное, уважительное внимание ко всему, к чему мы пристрастились. И тогда наша осознанность растёт, освещая нашу жизнь, освобождая нас от всего наносного и заимствованного, и оставляя в ней только тогда для современного человека является не только средством насыщения и удовлетворения потребностей тела. Она может служить также компенсацией внутреннего беспокойства, озабоченности, тревоги или других подобных состояний психологического характера. Излишняя любовь к еде говорит о попытке человека с её помощью найти успокоение, умиротворение и примирение с самим собой.

Таким образом, сидя за столом, он буквально заедает все свои невзгоды. Здесь он принадлежит самому себе, потому как за едой беспокойные и тревожные мысли вынуждены оставить его в покое - энергия человека отвлекается на переваривание пищи, и насколько возможно, он, вольно или невольно, становится расслабленным и может наслаждаться уединенной или коллективной трапезой.

Невоздержанность, жадность, пристрастие по отношению к еде говорят о внутреннем хаосе, неудовлетворенности и большом страхе за себя. Во время еды у человека устанавливается некий психологический баланс, который им однажды неосознанно фиксируется и потом человек начинает насыщать себя, как только может, чтобы состояние этого баланса наступало всё чаще.

Но, увы, подобный пищевой синдром, призванный примирить человека с самим собой, как и алкогольный, требует всё больше злоупотребления, завышая ценность переедания. Количество потребляемой пищи начинает выходить за границы приемлемого, что ведет к нарушению обмена веществ и ухудшению состояния здоровья. Переедание приводит к недовольству собой и самодиверсиям, из-за которых усиливается внутренняя деструктивность, разрушая человека как психологически, так и физически. В результате человек становится жертвой бессознательно порождённого механизма. Всё что в нас отзывается беспокойством и озабоченностью, пугает, настораживает,  нарушая нашу гармонию, должно осознаваться нами. Именно на эти переживания направляется наше внимание, наш внутренний свет, без "за" и "против", без какой-либо самодиверсии и борьбы с самим собой. И тогда мы сможем рассмотреть все моменты бессознательности, связанные с едой. То ли это пищевые запои или еда без надобности в попытке облегчения собственной жизни посредством самозабвения за столом, то ли наоборот, насильственное ограничение себя в еде.

Если мы исследуем каждый подобный момент наших взаимоотношений с едой, нам откроются внутренние причины, побуждающие нас впадать в ту или иную крайность, что позволит нам не превращать еду в средство компенсации внутренней негармонии, что происходит осознанно, согласно нам самим. Пристрастие к алкоголю - стремление к самозабвению, бесконечная попытка уйти с того уровня сознания, который имеется в настоящий момент посредством принятия определенной дозы алкоголя. При этом происходит падение уровня сознания ниже имеющегося.

Когда возникающие жизненные ситуации не решаются своевременно от момента к моменту, то связанные с ними переживания, чувства, эмоции подавляются в подсознание, порождая внутреннее напряжение. Принимая алкоголь, человек начинает испытывать расслабление за счёт того, что в состоянии опьянения он выпускает на свободу и проветривает подавленную часть себя, которая была спрятана в подсознании и создавала нарастающее напряжение в силу двойственности ума. Как только человек таким способом начинает освобождать себя от напряжения, то именно этот способ и привязывает его к алкоголю, делая зависимым от него. С этого момента алкоголь становится пристрастием.

Теперь человек, когда не пьёт, уже является напряжением для самого себя, причём алкогольное пристрастие осуждается социальной обусловленностью. Он начинает бояться себя, усиливая контроль в повседневности, чтобы обойтись без спиртного. Но чем больше он себя контролирует, сужая сознание, тем сильнее слышит в себе одну и ту же настойчивую мысль о спиртном, которую пытается игнорировать. Следующим подключается само желание выпить, призванное мыслью на помощь для того, чтобы можно было избавиться от растущей двойственности и напряжения. Но и на этом этапе человек силой воли может удерживать себя на самом краю, говоря желанию: "Нет!". Последним, дополняя картину внутреннего расщепления и борьбы с самим собой, приходит отражение извне. Всё складывается таким образом, что одно за другим следуют внешние обстоятельства: друзья приходят в гости со спиртным, поступает множество приглашений отметить то или иное знаменательное событие и так далее и тому подобное.

Но главной задачей всех этих мероприятий для него становится - выпить и отпустить себя в той вольности, которая недопустима на трезвую голову. А на трезвую голову всё отчётливей проступает невозможность быть самим собой, что поддерживает его постоянное напряжение во взаимодействии с другими людьми. В их глазах он хочет сохранить своё лицо в определённом статусе, чтобы с ним считались, уважали и, не дай бог, не пренебрегли. Человека преследует социальная фобия - он боится, что кто-нибудь развеет в прах его идею о себе, а это всё, на чём держится его единство. И он подсознательно заранее противостоит происходящему, сужая сознание, держа ум закрытым, черствея в самом себе. Но, при этом он покрывает себя сусальным золотом внешне, чтобы никто не догадался о том, что он испытывает внутренне, и все могли принимать его за тот образ, с которым он сроднился, создавая единство этого образа в борьбе с самим собой.

Но такое "единство" и держит человека в страхе, как перед собой, в силу незнания себя, так и перед другими, делая его жизнь тревожной, а его самого - осуждающим себя и виноватым, неспособным адекватно откликаться на обстоятельства. И пока здоровье позволяет, алкоголь становится для него анестезией, обезболивающим перед происходящим и самой жизнью. Теперь, что бы ни происходило позитивное или негативное по его пониманию - это уже не будет иметь значения, он станет искать алкогольное обезболивающее на всякий случай.