Российские межрегиональные контрасты и территориальная справедливость

По широкому кругу социально-экономических параметров в докладе рассматривается межрегиональная дифференциация в России. Выявляется положение российских регионов в условной мировой иерархии, их место на этажах глобальной «пирамиды».

1. Демографические различия

В 2007 г. из 85 субъектов Российской Федерации 64 имели отрицательный естественный прирост населения (в 1990 г. отрицательный прирост наблюдался в 22 из 85 регионов)⁹. Во второй половине 2000-х годов отрицательный естественный прирост населения фиксировался лишь в 16 из 181 стран мира. Поэтому многим российским регионами по темпам естественной убыли населения трудно найти аналог на мировой демографической карте, а для 24 регионов с показателями менее минус 6 на 1000 населения таких аналогов нет совсем. Такое их исключительное своеобразие объясняется сочетанием низкой рождаемости и высокой смертности. Большинство регионов России на рис.1 образуют обособленную от стран мира группу с максимальной в мире смертностью и минимальной рождаемостью. Это – крупная демографическая аномалия, локализующаяся в нашей стране.

Межрегиональные различия в России по демографическим параметрам очень велики. Естественный прирост населения колеблется от минус 12 в Тульской обл. до плюс 22,4 в Чеченской Республике (2007 г.). За 1990-2007 гг. кардинальные различия в естественном приросте населения между центрально-русскими областями и северокавказскими республиками сохранились – в первых он устойчиво отрицательный, во вторых – положительный.

Межрегиональные различия по ожидаемой продолжительности предстоящей жизни составляют свыше 20 лет. Если Чукотский АО и Тыва находятся по этому показателю на уровне Судана и Эритреи, то Дагестан и Чечня – Словакии, а Ингушетия достигает даже уровня США.

2. Экономические различия

Экономические различия определяются величиной и структурой регионального хозяйства. Региональные хозяйственные структуры, естественно, различались и в дореформенный период. За годы перестройки и реформ дифференциация усилилась. Если в промышленно развитой Ленинградской области за 1990-2004 гг. индустрия выросла почти в 1,5 раза, то в Еврейской АО - упала более чем вчетверо.

Сопоставление индексов промышленности и сельского хозяйства за постсоветское время показывает, что происходит углубление специализации - более аграрные регионы усилили свой сельскохозяйственный профиль, а промышленные – индустриальный.

Анализ распределения по регионам инвестиций за 1992-2006 гг. показывает, что налицо их концентрация на относительно хорошо освоенных территориях. Установлен высокий коэффициент корреляции (+0,85) между долей регионов в инвестициях и их долей в производстве промышленной продукции страны.

Российское хозяйственное пространство всё более дифференцируется. Значительную его часть занимает преимущественно сельскохозяйственная деятельность, а также добывающая промышленность. На обрабатывающей индустрии специализируется лишь четверть всех российских регионов. Многие регионы специализируются на «третичной» сфере, однако она имеет не прогрессивный инновационно-информационный, а торгово-бюрократический характер. Учитывая, что наше сельское хозяйство проявляет признаки архаизации, примитивизации, межрегиональные различия социально-экономических укладов становятся всё более существенными – от доиндустриального до постиндустриального.

Различия региональных экономических структур обусловливают межрегиональную дифференциацию по величине валового внутреннего продукта в расчёте на душу населения. В таблице показан душевой ВРП некоторых регионов РФ в сопоставлении со странами мира. Такое сравнение, конечно, условно, поскольку в рамках одной страны материальные блага подлежат межрегиональному перераспределению. Эти картосхемы, однако, дают определенное представление, но не столько о доходах населения, сколько об экономическом результате деятельности населения регионов. По этому показателю Республика Ингушетия соответствует таким бедным странам, как Сенегал, Кот-д-Ивуар, Кения. 37 субъектов РФ по уровню создаваемого богатства разместились между Намибией и ЮАР. Однако вершина нашей региональной экономической «пирамиды» - Тюменская область с округами - вполне адекватна по вновь созданной стоимости вершине мировой иерархии. Эта область уступает лишь Люксембургу и Катару и опережает ОАЭ и Норвегию. Москва находится по этому показателю между США и Кувейтом и тоже соответствует уровню мировой экономической элиты.

Таблица.

Душевой ВРП (по ППС) в некоторых российских регионах в сопоставлении с зарубежными странами, 2007 г., долларов на человека в год

Регионы		Страны - аналоги
Республика Ингушетия	1640	Сенегал	1666
Чеченская Республика	2340	Йемен	2335
Карачаево-Черкесия	4950	Иордания	4901
Калининградская область	9992	Ливан	10109
		МИР	9972
Пермский край	13480	Малайзия	13518
РОССИЯ	14690	Ливия	14364
Красноярский край	18969	Венгрия	18755
Сахалинская область	29160	Бахрейн	29723
г. Москва	46308	США	45592
Тюменская область	73466	Катар	74882
		Люксембург	79485

Большинство субъектов Российской Федерации занимает серединное положение в условной мировой экономической иерархии (рис.2), их мало и на её верхних, и на нижних этажах. В мировой экономической «табели о рангах» у российских регионов есть статистическая мода. Это – интервал с душевым ВРП от 5 до 10 тыс. долларов в год, в который попадает почти половина субъектов РФ. Они занимают половину мест на этом «этаже». Однако на глобальной «лестнице» наши регионы расположились в очень широком спектре – от мирового захолустья до экономического авангарда планеты. Среднемирового уровня доходов достигают при этом лишь 2/5 субъектов РФ.

Экономическая межрегиональная дифференциация неуклонно растет: вариационный размах душевого ВРП увеличился с 20,0 в 1995 г. до 27,7 в 2007 г .

3. Дифференциация уровня жизни

Благодаря перераспределению средств от богатых регионов к бедным различия между ними по доходам населения менее выражены, чем по экономическим показателям, однако все равно они очень существенны. Отношение среднедушевых доходов к прожиточному минимуму в 2007 г. варьировало от 117,6% в Усть-Ордынском Бурятском АО до 720% в Москве.

В 1990 г. в группу со среднероссийскими доходами попадали 58 регионов и лишь в семи регионах доходы были ниже, чем в среднем по РСФСР. В 2000 г. регионов со среднероссийским уровнем доходов было лишь 12, а уже 57 не дотягивали до этого уровня. К 2007 г. дифференциация несколько снизилась, но не существенно.

По уровню безработицы отношение максимума к минимуму по регионам в 1995 г. равнялось 7,9 раз, в 2001 г. – 15,9, а в 2007 г. – 66,3 раза (Москва по сравнению с Чечнёй).

Информативным показателем социального благополучия населения выступает ввод в действие жилых домов (на 1000 чел.). Кардинально отличаются региональные траектории изменения темпов строительства. Так, в 1990 г. Московская область и особенно Москва по уровню жилищного строительства заметно отставали от среднероссийского уровня. Ныне они опережают его, а Московская область – многократно опережает. В то же время бывшие ранее лидерами Тыва и Мурманская область на 2007 г. являются аутсайдерами. Это иллюстрирует сжатие российского освоенного пространства, концентрацию хозяйственной активности в центре России. Размах вариации по регионам ввода жилых домов (в расчёте на 1000 чел.) чрезвычайно вырос - с 4,6 раз в 1990 г. до 78,1 раза в 2007 г.

Унаследованные от советского периода межрегиональные социальные различия многократно усилились в 1990-е годы, в «позитивные нулевые годы» нарастание контрастов по уровню доходов населения несколько замедлилось, но по другим социальным параметрам (безработице, жилищному строительству) уровень различий продолжает возрастать. Экономические же различия продолжали усиливаться неуклонно весь постсоветский период. Этому способствуют современные тенденции хозяйственной жизни – примитивизация экономики, усиление сырьевого крена, архаизация сельского хозяйства, концентрация производства в центральных местах на фоне запустения и даже одичания периферии.

Неравномерность экономического развития – имманентное свойство территориальных систем. В отличие от экономической региональной дифференциации, которая зачастую неизбежна и даже необходима, социальная региональная асимметрия, противоречащая принципу территориальной справедливости, недопустима. Наблюдаемые ныне разительные территориальные контрасты в уровне жизни населения создают угрозу целостности России.

В докладе раскрывается представление о территориальной справедливости. Сформулированы принципы её обеспечения. Предложен метод определения региональных диссонансов между производством ВРП и доходами населением. Метод перспективен как необходимое звено для выявления потенциальных регионов-«доноров» и «рецепторов».

ЛИТЕРАТУРА

1. Доклад о развитии человека 2007/2008. Борьба с изменениями климата: человеческая солидарность в разделённом мире / Пер. с англ. – М.: Весь мир, 2007. – 400 с.

2. Доклад о развитии человека 2009. Преодоление барьеров: человеческая мобильность и развитие / Пер. с англ. – М.: Весь мир, 2009. – 232 с.

3. Регионы России. Социально-экономические показатели. 2008 /Федеральная служба гос. статистики. – CD.

4. Российский статистический ежегодник. 2008 / Федеральная служба гос. статистики. – CD.

5. World Population Prospects: The 2008 Revision. - New York: Department of Social and Economic Affairs // http://esa.un.org/unpp/index.asp?panel=2.

Исследование выполнено при поддержке РФФИ (грант №08-06-00348).

Рис.1. Рождаемость и смертность в регионах России и странах мира, 2007 г.

$

Рис.2. Российские регионы в мировой экономической иерархии, 2007 г.

1 В результате объединения (по сути — включения автономных округов в состав краёв и областей) 2003—2008 гг. число субъектов федерации сократилось с 89 до 83; прекратили существование 6 из 10 автономных округов, а три области (Пермская, Камчатская, Читинская) сменили название на края.

2China Statistical Yearbook/ National Bureau of Statistics of China, Beijing, 2008; Россия в цифрах – 2009 / Федеральная служба государственной статистики, Москва, 2009.

3 В некоторых республиках б. СССР в последние 20 лет началось переиздание трудов местных ученых, в основном тех, которые были «непопулярны» в советский период.

4 В числе переизданных в 2000-х гг. трудов ученых МГУ не фигурирует основатель районной школы Н.Н. Баранский. Как уже было сказано, в 1980 г. значительным тиражом (5,5–6 тыс. экз.) вышел двухтомник его «Избранных трудов» (в основу которых положены прижизненные сборники статей ученого), который до сих пор является достаточно доступным для большинства представителей экономико-географической науки и образования. Хотя это не исключает возможности подготовки новой книги в рамках современной серии.

5 Калашникова Т. М., Никольский И. В. Некоторые замечания о книге «Экономическая география в СССР, История и современное развитие» // География и хозяйство. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1968. С. 302.

6 Рассчитано по данным территориальных органов федеральной службы государственной статистики по Томской, Новосибирской, Омской, Кемеровской областям, Республики Алтай и Алтайского края по 2008 году.

7 От латинского fragmentum — обломок, кусок, осколок. В современном понимании фрагмент — это какая-либо часть целого.

8 К одному из этих пространств или нескольким.

9 Здесь и далее источник данных по России - [3; 4], а по странам мира - [1;2; 5].

78