4) Анализ прежних данных (оговорки, неясности прежних определений)

Итак, допуская, что искусство есть вид знания, вскроем условия, при которых оправдывается смысл этого положения, и, выполнив их, посмотрим, в чем состоит самый смысл этот. Если признать, что ука­занных признаков («исследование», «оформление», «сообщение») до­статочно для устранения рода, все внимание на видовые признаки. а) Но одно добавим к роду.

а) Искусство есть познание, вид познания, — а не о познании через искусство, где - только иллюстрация, где вопрос о проверке (Дарвин!) - плохое сообщение!

β) но так как искусство не только познание, не вид познания сам по себе (т.е. такое же познание по виду может быть и вне ис­кусства), а в нем: стихия, элемент познания изначально специ­

81

фичен и не может быть заменен другим, не может быть (как писал Брюсов) «перевода».

γ) Такое познание может быть вне искусства - ограничение! -но только не в научном познании! — И вне искусства и в искусстве — оно ненаучно!

-» Принципиально не переводится в науку: не всякое пережи­вание становится научным познанием. Наше познание начина­ется вместе с опытом, и всякое переживание может быть нача­лом познания, но не всякое переживание само есть познание, и не всякое познание есть научение. Только то переживание ста­новится научным познанием, которое определяется целью науки. Эта цель - объектность и объективность. Вопрос в том, есть ли такое познаваемое переживание, которое не становится наукою не случайно и временно, а принципиально. - Непереводимость. Вопрос об искусстве, как знании, получает свое предварительное общее, хотя и неопределенное решение вмес­те с решением такого вопроса: созерцая художественное произведе­ние, постигаем ли в нем самом что-либо, что не могли бы узнать вне его? Одно - вне сомнения: под этим условием мы постигаем его са­мого, данное художественное произведение. Это — несомненно, но этим еше не решен самый существенный вопрос: есть ли в составе этого познания что-нибудь, что нельзя было бы перевести на язык понятий, что, следовательно, было бы особым видом знания? Опре­деление художественного произведения в понятиях есть предмет ис­кусствознания; а потому последний вопрос есть, очевидно, вопрос о его научных границах. - Зиммель, а за ним Вальцель7 видят два пути определения художественного произведения в понятиях, но оба, по их мнению, не исчерпывают художественного произведения, не дают полного понимания его и его душевного действия. Эти пути суть: 1) обоснование возникновения и условий, как личных, так и соци­альных, художественного произведения; 2) само художественное про­изведение со стороны его оформления и действия последнего, т.е. упорядочение, разделение пространства, краски, ритм, метр и т.п., но, разумеется, и со стороны его материального содержания. Но так как этими путями все же не достигается само художественное пережи­вание, то Зиммель указывает и третий путь: аналитическая обработка отдельных определений художественного произведения не достигает творческого и воспринимающего единства в переживании, после нее должно начаться философское рассмотрение, предполагающее целое

7 SimmelG. Rembrandt. Lpz., 1916. S. III f.; Walzel O. Gehalt und Gestalt im Kunstwerk dcs Dichters: Handbuch dcr Litcraturwissenschaft. Brl., 1923. S. 27 f.

82

художественное произведение, как данное бытие и переживание, ус­танавливаемое во всей широте душевной подвижности, в высоте по-нятственности и глубине исторических противоречий. Конечно, этот третий путь есть единственный, который может привести к разумно­му постижению художественного произведения в его целом и его фи-лософско-культурном контексте. Но исчерпывается ли этим все, что дает о себе знать само художественное произведение? Вальцель видит «опасности» этого последнего пути в «личном истолковании». Разуме­ется, эти опасности существуют, и притом нисколько не в меньшей степени, чем для первых двух путей. Но можно ли утверждать, что в обоих случаях «личное» значит одно и то же? Или вернее было бы спро­сить себя так: «личное» во втором случае, т.е. когда речь идет о позна­нии художественного произведения в его целом, есть только то же са­мое, что и при эмпирическом, искусствоведческом познании, или оно заключает в себе и еще нечто, чего в последнем нет. Расчленение пра­вомерное, раз есть различие в самой познавательной установке. Теперь сама собою определяется и наша собственная проблема: если это до­полнительное нечто в художественном произведении имеется, пости­гается оно так же в понятиях и, следовательно, объективно, — какие бы «личные толкования» ни вносились сюда, само познаваемое остается принципиально объективным - или оно есть особый вид познания -«личный», - не по «опасности», которая ведь и всюду есть, не по слу­чайности или капризу, а принципиально «личный, к объективным по­нятиям принципиально несводимый.

- Бессознательное знание, знание без узнания. Не всякое зна­ние (Wissen) есть «познание» - Erkenntnis - «у-знание».

Можно знать и не узнав, а просто «знание» отложилось в сознании, как запас, потенция, всегда готовая перейти в актуальное. Такое по­тенциальное накопляется и через по-знание (у-знание). (Аристотель). В полноте жизненного опыта оно «давит» на актуальное, но и в науч­ном познании влияет! (особенно, конечно, в историческом научном по­знании). - Вопрос: о возможности бессознательного знания! Но его нуж­но допустить, раз есть знание «сознательное»! Другой вопрос: есть принципиальное бессознательное, никогда не доводимое до сознания -но это должна сделать prima facie философия Не принципиальный предел, а эмпирический.

Переживание отлагается, но, действительно, не все идет в логику, -хотя может перейти - Пусть, с точки зрения логики - «предваритель­ное», но до поры до времени не переведенное - оно единственно. За­дача все же первая — довести до сознания (идеального, что в философии). Оно ближе к культурному познанию как конкретному, но близко к фи­лософии, раз последняя хочет быть конкретной, «исторической».

82

δ) Но логическое может быть и не научным — прагматичес­кое (всякая хозяйка знает цены рынка, проверяет счета, знает характер торговцев и т.д.). Ь) Специфические признаки в вышеуказанном:

а) неясное пока: «чувство», «созерцание», — однако, «цель­ное» (Gesamt) «конкретное»,

β) «впечатление» (от себя) с сообщением, «творческой ори­гинальности», а не от сообщаемого, как у Фидлера и других! Уяснив это как задачу - анализ.

A) со стороны качества акта;

B) со стороны особенностей познаваемого как такого. Вообще не только от сообщаемого, но и от сообщающего!

5) Условия со стороны акта

а) Исходный пункт, «источник» - не то восприятие, которое сра­зу выделяет «вещь», отвлекая от обстановки, которое создает отри­цание эмпирической непосредственности (как Гегель показал в «Феноменологии духа»), а потому и дальше: нет перехода к поня­тию (эйдосу), - понятие «очищается» от эмоций, что в искусстве было бы - уничтожением. — В действительности, в искусстве — на­гружен н ость эмоциями, полнота чувства, но не хаотическая, а орга­низованная. - Мы идем к «насыщенности» (постоянная «свежесть») «образа», где вникание обогащается вместе с углублением. Установ­ление того, что называется «пластичность образа».

Весь вопрос в том:

- фундировано ли это чувство, предметно, и тогда — нет специ­ального «чувственного» познания? Или

- первично, как источник знания? Хотя бы ограничиться только data. - Но data - специфические, не имеющие той μορφή, какую со­общает сам мыслящий акт!

(I) Как условие: мы должны признать эмоциональную первич­ность То в искусстве, что эмоционально вторично (эстетическое наслаждение, контагиональные чувства и т.п.), сюда не относится -доступно научному анализу!

Ь) Из этого вытекает и с этим связано:

а) Этот первичный акт - не представление и не суждение (не тетический акт). Представление имеет в виду «вещь» (или иллюзию - галлюцинацию) — «видимость». Суждение имеет в виду «обстоятельство», «ситуацию» (действительную, идеаль­ную или только мнимую). - Этот акт всегда - абстрактно или конкретно - некоторый изолирующий, а не совокупляющий акт.

83

β)8 Contemplatio — поскольку здесь есть отвращение от «вещи» действительной, — условие «погружения»9 — Контем-пляция - и есть то «погружение» в объект, отдача себя объек­ту, которые не только следят за чертами и строением объек­та, за его «выражением», но еще и «фантазируют»: примеряют, дополняют и развивают. Это есть «отречение» от себя в том смысле, что мы, отдаваясь объекту, отказываемся и освобож­даемся от тех своих переживаний, которые не соответствуют содержанию созерцаемого художественного объекта. Такое «очищение» вызывается формами, в которых дается художе­ственное произведение и, прежде всего, его внутреннею фор­мою, т.е. исходящею из самого содержательного смысла10.

Contemplatio (положительно), как некоторое «всматри­вание», «прислушивание», вникание и проникновение — вос­становление целого по части — род «понимания»11: отнесение части, которая - некоторый аналогон к data ощущений, но оформливается не в «восприятие, а ведет к некоторому цело­му, которое может быть и не «представимо» и даже не «вообра­зимо» как «действительное», но оно, как «нечто» (хотя бы смутное), презентативно восстанавливается перед нами и «чувствуется нами» в симпатической интуиции, связанной с контемплятивной интуицией как понятие с конципировани-ем. — Контемплятивная презентация. (Maier. S. 484).

(II) Как условие: симпатическое понимание, а — не аналити­ческая интерпретация data, как экспрессии выразимого!

с) Наконец,

а) Аристотель: εντελέχεια -» ένς επιστήμη — ένς τό τεωρεΐν Платон («Теэтет»): επιστήμη -» κτησις - £ξις (платье не всегда носим, и тем не менее, платье в нашем обладании, власти):

β) (от себя)12 всякая 2ξις предполагает κτησις, но не обрат­но — может быть абсолютная κτήσις, не переходящая в 2ξις.

(III) Как условие: безусловная κτήσις, - где возможна 8ξις, возможно научное познание!

к См.: Fiedler. Арл. 82.

' Чем отличается от «созерцания», как оно определено во «Внутренней форме слова». 1,1 NB! Здесь-то и лежит цель - с точки зрения воспитания: нужно научить такому со­зерцанию! Средства: понимание и активное творчество!

11 См.: тетрадь «Искусствознание» (Dessoir. 437 - 4): понимание — из отношения к Другим осмысливается из отношения к себе, fiir sich.

12 Как состояние - знаю вкус сахара, головную боль, страх смерти, болезни. Психо­логически! Но если бы не было первого знания, не было бы и второго! - Само знание, как sui generis (актуально) бытие

84

6) Условия со стороны познаваемого как такого:

Искусство как знание = самосознание, а само — абсолютно эмпи­рично (доступно только «самому»); диалектика сознания, а не само­сознания! Абсолютная психология! - Абсолютный эмпиризм, абсолют­ное переживание, — поэтому нет среди других (относительных), — 1) донаучного, 2) абсолютного. Абсолютное восприятие: абсолютные вещи; знаки.

а) Знание, как оно характеризовано, есть основное первичное пе­реживание («знакомство», «знаемость»), и до конца сохраняет свой не­научный, практический характер.

а) Не будучи ни теоретическим, ни прагматическим, но не дает вещи того, что она есть (свойств, формальных признаков и т.п.)

β) оно дает только знать, что нечто есть13, утверждение, конста­тирование, признание наличности некоторого бытия, существо-вания (нет эйдоса и идеального предмета, нет essentia). (I) Первое условие: наличное бытие, существование, Л14. - Зна­ние как данность, как обладание (παρουσία). Wissen - в отличие от Erkennen!

Wissen сопоставима с επιστήμη Аристотеля! — Wissen как бытие знаемого:

Практическое знание — ?о-знание, — не истинно15 и не ложно: от­правной пункт диалектики!

Все ли переходит в теоретическое знание? Принципиально нет ли остатка?

Если не истина, не ложь, то почему - знание?: не дифференциро­ванный отправной пункт диалектики — {мы знаем, но еще не знаем того, что знаем, — и лишь позже убеждаемся в том, что уже знали — путь к это­му убеждению - философия. Путь же к тому, что перед нами, к предме­ту, - есть путь догматического знания, не σι дающего себе отчета в себе}.

Констатирование данного, как отправного пункта, как задачи, уз-нание, как задачи, загадки, — {догматически: и утверждение ее как данности!} - решение задачи есть соответствующая наука, но 1) надо отнести к той или другой науке — философское знание; 2) надо ви­деть хотя бы нерасчлененную задачу - простое «вот» - не как прин­цип, а как актуализация; утверждение себя, как wissender, но вместе с ты, другим и т.д.

13 Лишь бытие - не то, что есть, а лишь что нечто есть. См. Hegel. Гогоцкий. С. 49-50.

14 Самый X - научная проблема (как соответствующая модификация и соответ­ствующий переход).

15 Но очевидно и адекватно! Обычные признаки: объективно, истинно, доказательно - суть - «среда» истины.

84

b) Само же это нечто должно оставаться «непереводимым» прин­ципиально (недоступно для науки, наука мохет на него смотреть как на символ и считать его фикцией, Als ob).

α) Оно — (абсолютно) непознаваемо научно, в лучшем случае оно лишь «вообразимо» и остается, следовательно, с точки зре­ния научного познания некоторой фикцией (Als ob).

β) Но такое «нечто» должно быть признано (оно, следова­тельно, лишь абсолютно переживаемо, эмпирически опытно). Абсолютно эмпирическое (= безусловно переживаемое).

αα) тогда как научное познание — преодоление эмпиричес­кого, — здесь — абсолютно непреодолимое! Преодоление = мыслительное познание = абсолютное познание, но процесс — бесконечный, - здесь «сразу»;

ββ) философское - конкретное, но умозрительное; γγ) конкретное же и эмпирическое — историческое «про­шлое» абсолютно! Бог не может сделать бывшее небывшим!, но в научном, - выбор, — и здесь особенно ясно, что значит «аб­солютно эмпирическое», и что его полнота - не нужна ис­торическому познанию. (Только историческое познание — «прошлое», мы ищем такого же актуального!). Абсолютный субъект не может быть предикатом, потому что в та­ком случае он стал бы относительным; но он и не имеет других предика­тов, поскольку его собственное бытие констатировано лишь в порядке тавтологическом: Абсолютный субъект есть Абсолютный субъект есть Абсолютный субъект - формально единственно возможный случай, 1гго абсолютный субъект становится предикатом, потому что этот пре­дикат - он сам, и в то же время он допускает для себя предикат, но опять-таки формально только потому, что этот предикат — он сам. (II) Как условие: абсолютная эмпиричность.

c) Следовательно, абсолютная случайность и невозможность (отсут­ствие) идеи и эйдоса.

а) Это значит: оно ни при каких условиях не становится объектом научного познания, а как только мы делаем его объек­том научного познания, — мы фактически совершаем подмену: оно перестает быть «собою», оно не может быть объектом, -становится «другим», «иным»! - а если оно - то же: о нем не может быть суждения, то

β) это нечто, которое не принимает никакого предиката (и тем более само не может быть предикатом!), кроме простого индекса: «вот», «вот оно», «есть»!

αα) субъект, который не имеет предикатов, должен быть

назван абсолютным субъектом]

85

ββ) Он не может быть ни действительною вещью, ни умоз­рительною идеею, — но, тем не менее, он абсолютен; — что­бы избежать метафизического гипостазирования, нужно по­мнить предыдущее условие: он должен быть эмпиричен, дан в непосредственном опыте, должен непосредственно «чув­ствоваться», но не «представляться». (III) Как условие: абсолютный субъект16,

но без тени, как естественной, так и метафизической реальности!17 Оно («Абсолютный субъект») не может быть предикатом, но и субъектом не может быть; последнее, разумеется, в его собственной сфере, ибо суппозиция остается: оно — «эмпирично», «множественно», «едино», «nunc существенное», «ens» и т.п.; единственный предикат в своей сфере: есть, оно есть, но это есть — кантовское (онтологическое!).

«Не всякое познание из опыта» значит: самый закон познаваемо­го, постоянные отношения в нем составляют априорное условие so sein вещей в мире. Из данного восприятия переживания, опыта нужно выделить и уметь выделить, выпустить предмет, как априорный и идеальный скелет заполняющей его материи-вещества, — различение не только предмета и ощущения, но также предмета и ощущаемого.