Циклодол

Циклодол – самый старый из лекарственных препаратов, применяющихся для лечения паркинсонизма. В качестве одурманивающего средства препарат начал использоваться в нашей стране в конце 50-х – начале 60-х годов и по степени распространенности и последствиям злоупотребления им стал советским аналогом РСР.

«Мода» на циклодол пришла из психиатрических больниц. В медицинской практике тех лет появился аминазин, произведший революцию в существовавших ранее подходах к психическим болезням. Препарат получил невероятно широкое распространение – его получали практически все страдавшие шизофреническими психозами пациенты. Но имел он и побочные эффекты. В частности, нейролеп-

191

тик вызывал нарушения координации движений – так называемый нейролептический или экстрапирамидный синдром. Поэтому практически всем больным для предупреждения осложнений одновременно с аминазином назначался циклодол.

Пациенты довольно быстро выяснили, что малейшая передозировка циклодола вызывает опьяняющий эффект, а еще большее увеличение дозы (при отмене аминазина) приводит к галлюцинациям.

В советское время судьбы пациентов психиатрических больниц и заключенных нередко пересекались. К началу 70-х годов циклодол проник в тюремную и лагерную среду, где его принимали вместе с алкоголем, барбитуратами, вываренным чаем – «чифирем» и т. д.

Циклодол и ряд других аналогичных препаратов и сейчас продается у нас на улицах наравне с наркотиками, но особенное распространение получил в школьной среде. Судя по рассказам наркоманов, немалое количество торговцев наркотиками предлагает школьникам 2–3-го класса попробовать «безвредные таблетки, которые используются как лекарство». По крайней мере у 24% наших пациентов, страдающих зависимостью от героина, наркотический опыт начался с согласия принять циклодол в школе или на танцах.

Фазы цикл од олово го опьянения описаны Э.А. Бабаяном в руководстве «Наркология», выпущенном в 1987 году. Опираясь в целом на это руководство, мы использовали отдельные аспекты собственного клинического опыта.

Первая фаза. Она связана с подъемом настроения, или эйфорией. Развивается через 20–30 минут после приема таблеток. Появляется чувство тепла, в первую очередь в руках и ногах. Самочувствие – приятное, в теле легкость. Звуки представляются четкими, краски – яркими и привлекательными. Житейские неприятности отходят на задний план. Наркоман становится болтливым; движения, вначале плавные, заметно ускоряются. Все вокруг вызывает смех. Такое возбужденное состояние длится еще около двадцати минут и сменяется второй фазой.

Вторая фаза. Через 40–45 минут эффект уже иной – появляется заторможенность в движениях, желание прилечь, головокружение и своеобразное ощущение невесомости. Человека может бросать «то в жар, то в холод». Нар-

192

i

коман как бы видит себя, лежащего на диване, со стороны. При этом меняется вся окружающая обстановка – предметы становятся зыбкими, текучими, «мерцающими». Разными пациентами ощущения воспринимаются по-разному: и как приятные, и как устрашающие. В любом случае в этом состоянии подросток не в силах четко формулировать мысли и даже просто общаться. Именно в этой фазе наркоман теряет ощущение собственного «Я», становясь абсолютно безвольным и внушаемым. Одна из наших пациенток именно в такой момент была изнасилована 11 (!) молодыми людьми. Характерно, что, в отличие от некоторых других галлюциногенов, картина опьянения цик-лодолом хорошо запоминается. Эпизод изнасилования отразился на всей жизни молодой девушки (хотя она больше ни разу не притрагивалась к наркотикам).

Вторая фаза продолжается от 2 до 3,5–4 часов, в зависимости от принятой дозы циклодола.

Третья фаза является периодом возникновения галлюцинаций, но фаза эта может и не развиться. Все зависит от принятой дозы препарата и индивидуальной переносимости.

На фоне «невесомости» пациент перестает ориентироваться во времени и пространстве. Сначала появляются своего рода обманы восприятия – щелчки, звонки, странные звуки. Затем – внезапно возникающие образы, главным образом людей или животных. Образы двигаются, разговаривают и отдают приказания. Один из наших пациентов рассказывал, что по приказу «странного деда без глаз» – дело происходило на подмосковной даче – он дошел до станции и лег на рельсы. По счастью, был перерыв в расписании электропоездов. Наркоман понимал, что «деда» нет в реальности, что это галлюцинация. Однако сопротивляться не мог: было легче слушаться, чем сопротивляться. Такого рода галлюцинаторные переживания также могут продолжаться от 2 до 4 часов.

Далее наступает четвертая фаза. Вместо легкости тело наливается тяжестью, наваливается усталость до чувства полного изнеможения. Очень хочется спать, но большинство наркоманов уснуть не может. Приблизительно через 8–12 часов состояние постепенно нормализуется.

Подросток, пользующийся циклодолом как наркотиком, имеет характерный внешний вид: на фоне бледно-восково-

7 А. Данилин «LSD»

193

го лица появляется заметный румянец на щеках и резко выделяются ярко-розовые губы. Складывается впечатление, что он «намазался» неестественной косметикой.

Отмечаются мелкие подергивания мышц лица и конечностей. Чаще всего бросаются в глаза мелкие судороги рта и пальцев.

Интересно, что из 82 подростков в возрасте от 12 до 18 лет, которые обращались к нам за помощью, 66 (!) описывают свои ощущения от первых опытов с циклодолом как резко неприятные. Чаще всего применяются слова «кошмар» или «ужастики». Даже легкость и парение во второй фазе для них вещь скорее пугающая и вызывающая тревогу: «Мысли становятся легкими, кажется, вот-вот взлетишь. Но одновременно полностью перестаешь соображать и становится страшно. Если ты не способен соображать, то не знаешь, что случится в следующий момент, не понимаешь, где ты находишься, и это очень страшно».

Несмотря на это, все же 90% из числа обследованных нами подростков продолжают прием циклодола.

При приеме препарата несколько раз в неделю подросток начинает испытывать стойкий дискомфорт, если не может удовлетворить привычную потребность в дозе.

Через несколько месяцев развивается стойкая психическая зависимость. Потребность в приеме препарата увеличивается. Интервал между приемами сокращается до 24–36 часов. При попытке отказаться от приема препарата наблюдается снижение мышечного тонуса, появляется раздражительность и злоба на окружающих. Мысли о циклодоле вытесняют все. Ребята оставляют работу и учебу, пропадают из дома.

Примерно через год после начала систематического приема общая картина становится удручающей. Мелкие мышечные подергивания оборачиваются частыми судорогами лица и рук – например, непрерывным разжиманием и сжиманием в кулак пальцев рук. Молодой человек постоянно неусидчив, не может долго находиться на одном месте, развинчен, непрерывно вскакивает, совершает массу бессмысленных непроизвольных движений. В период отмены психоактивного вещества (период абстиненции) подобные расстройства усиливаются. К ним относится и слабость, пс гливость, тошнота, понос, летучие боли в мышцах и суставах.

194

При малейшей врожденной органической ослабленнос-ти нервной системы «неестественное» повышение мышечного тонуса и интенционный тремор легко могут переходить в развернутые эпилептические припадки.

Еще более частое явление – токсические психозы. Например, циклодоловый делирий (циклодоловая «горячка»). Особенно страшен тем, что грань между собственно галлюцинациями, наступающими во время приема циклодола, и приступами- «горячки» (отека мозга) практически незаметны для самого подростка. Психоз и удовольствие становятся абсолютно неотличимы.

«Я валялся в комнате и беседовал с огромной добродушной говорящей собакой. Собаку я боялся, но не очень. Вдруг за окном раздалось что-то вроде удара грома и в комнате образовалась толпа разъяренных людей с палками в руках. Они стали лупить собаку и обвинять меня в том, что я с отцом ее откуда-то выпустили. От дикого страха я вылез в окно (15-летний мальчишка, к счастью, жил на втором этаже). Дальше я ничего не помню. Знаю только, что отец нашел меня утром у двери избитым, с выбитыми зубами и с зажатой в руке палкой. Отец говорит, что я ничего не соображал, только бормотал, что должен немедленно кого-то убить; и палку отнять у меня было невозможно. Дальше помню только больницу и себя под капельницей...»

Практически все подростки, которых пришлось наблюдать, перенесли до трех подобных психотических эпизодов. Стоит отметить, что большого числа подобных состояний организм перенести не может. Во время 4–5-го делирия молодые люди, как правило, умирают...

Циклодоловая токсикомания быстро приводит к нарушению нормального развития головного мозга и прямой атрофии нервных клеток. Уже через полгода систематического приема циклодола появляются нарушения памяти. Подросток не в состоянии запомнить даже телефонного номера. Падает способность к логическому мышлению. Самооценка становится невозможной – подросток больше не видит себя со стороны. Развивается глубокая органическая деменция, привычно называемая нами слабоумием.

В рамках юнгианских представлений она будет описываться как исход, конечное состояние процесса «понижения умственного уровня» – слабой интенсивности работы сознания.

195

Мы напоминаем читателю клиническую картину цикло-доловой токсикомании, так как имеем основания считать, что число подростков, злоупотребляющих аналогичными препаратами, вновь стало стремительно увеличиваться в конце 90-х годов. Вместе с тем специалисты, внимание которых поглощено волной «сильных» наркотиков, почти совсем перестали обращать внимание на «таблеточки», незаметно появляющиеся в школах и на танцплощадках.

ПАРАДОКСЫ ПСЕВДОГАЛЛЮЦИНОГЕНОВ

В нашем распоряжении нет зарубежных данных о злоупотреблении циклодолом или другими холинолитиками. По всей видимости, только в нашей стране стереотипы поведения душевнобольных и заключенных являются привычным образцом для подражания молодежи.

Можно утверждать тем не менее, что циклодол у нас является своеобразным «психологическим» аналогом РСР в западных странах. Все та же крайняя опасность приема препарата, все так же быстро проявляется и нарастает «понижение умственного уровня». Так же мало людей, даже находящихся в зависимости, описывают эффект от приема психоактивного вещества как приятный или приносящий удовольствие.

В этом главный парадокс подобных препаратов.

К чему в этих ощущениях может стремиться наркоман? Должен же человек испытывать если не удовольствие, то хотя бы удовлетворение своих бессознательных потребностей в ходе приема химического вещества, в зависимость от которого он попадает?

Видимо, использование с целью достижения специфического опьянения совершенно различных и крайне опасных химических веществ свидетельствует о существовании некоей скрытой потребности не в веществе, а в эффекте, который им вызывается. Причем эта потребность настолько сильна, что способна победить инстинкт самосохранения – один из главных защитных механизмов личности.

Быть может, эти люди испытывают потребность быть управляемыми, потребность в ослаблении свойственной человеку «напряженности сознания»?

196

Во всяком случае, пациенты, постоянно употребляющие циклодол, РСР и кетамин, являются на первый взгляд наглядной демонстрацией существования такой потребности.

Похоже, что наркоман испытывает удовлетворение не в результате самого описанного процесса диссоциации личности, а от ее «побочного», но обязательного эффекта – «понижения порога сознания» (который, в свою очередь, вызовет пассивную подчиняемость).

Среди людей, злоупотребляющих LSD, только 5% женщин. Среди злоупотребляющих РСР женщин еще меньше – около 0,5%.

По всей видимости, прием фенциклидина и кетамина в еще большей степени, чем прием остальных галлюциногенов, пробуждает в мужчине женское начало – начало пассивное, хаотичное, перекладывающее ответственность за принятие решений на внешние источники. Мужчина стремится к веществам, временно освобождающим от биологически свойственной его полу активности, то есть к тому, что Юнг называл понижением умственного уровня.

Женщина, наоборот, чувствует в нарастании пассивности угрозу своему психическому равновесию.

Вполне вероятно, что это правило распространяется не только на конкретные, использующиеся наркотической субкультурой химические вещества, но и на все психические феномены, вызываемые любыми формами медицинского наркоза – обезболивания в лекарственном сне.

Здесь коренится весьма важная деталь, позволяющая нам понять парадоксы псевдогаллюциногенов: прямая связь галлюцинаторного состояния и сновидения. Феномен засыпания тоже заключен в потере ощущения реальности своего собственного бытия и бытия мира.

Именно с этим ощущением связан детский страх засыпания. Ребенок боится отпустить взрослого из своей комнаты, так как ему необходимо ощущать себя видимым и слышимым для другой личности в минуту перехода из реальности бодрствования в иной, призрачный мир сновидений. Перед засыпанием человек испытывает то, что Юнг называл «понижением умственного уровня», – сознание «расслабляется». Благодаря этому свойству сна возможен медицинский гипноз, врач использует для внушения дремотное расслабление сознания.

197

Ребенок просит оставить свет в комнате включенным из-за того же страха провала в темноту, в которой нет никого и ничего, в том числе и самой личности ребенка.

Темнота как бы поглощает индивидуальность, которую он привык в себе осознавать. Свет же дает уверенность, что во время сна реальность сохранится неизменной и ребенок сможет в нее вернуться. А если возвращение возможно – значит, и он сам останется прежним. Пробуждение тоже начинается с «расслабленности» сознания. Мы «выбираемся» из нее в реальность концентрируя на ней свое внимание.

Страх засыпания – это страх растворения «Я» в пустоте, в ничто.

Среди большого числа пациентов, обращавшихся к автору с просьбой о помощи в преодолении страха перед хирургической операцией (62 случая), а боязнь операции всегда сводится именно к страху наркоза, не было ни одного мужчины.

У женщин в гораздо большей степени развит «страх ведьм» – ощущение опасности столкновения женского бессознательного с аналогичной ему стихией наркоза. Женщины интуитивно боятся галлюциногенов. Для них гораздо существеннее опасность попадания в зависимость от веществ, пробуждающих противоположную агрессивную и активную – мужскую – часть их бессознательного.

В противоположность женской стихии мужского бессознательного, которую Юнг называл анимой; мужская стихия в женском бессознательном носит в его работах название «анимус».

Мужчины склонны прятаться от ответственности (за активность приходится нести ответственность) с помощью химических веществ, которые стимулируют Аниму.

Примером бегства мужчины от активности – бегства, доходящего до убийства собственной индивидуальности, – является использование средств для медицинского обезболивания в качестве... наркотика.

Женщины, наоборот, пытаются бороться со свойственной им пассивностью с помощью веществ, стимулирующих анимус. Примером веществ такого рода является алкоголь и некоторые психостимуляторы.

Подтверждение этим взглядам можно найти у Альфреда Адлера. Он считал естественный для человека комп-

198

леке недостаточности (к обсуждению которого мы еще вернемся) проявлением женского начала в человеке:

«И нормальное стремление ребенка приютиться возле кого-то, и преувеличенная покорность невротически предрасположенного индивидуума, и наплывы слабости, и ощущение несостоятельности,'усиливаемое повышенной чувствительностью, и понимание своей никчемности, и тягостность минут, когда кажется, что тебя постоянно отталкивают куда-то в сторону и что преимущества не на твоей стороне, – все это, вместе взятое, ощущается как нечто женское».

Крайне низкий процент принимавших длительный срок галлюциногены женщин объясним тем, что эти вещества усиливают комплекс недостаточности – неуверенность «Я», и без того свойственные женскому бессознательному. Иначе говоря, сегодня женщина гораздо более чувствительна, чем мужчина, к той подстерегающей опасности развопло-щения, что таится за приемом наркотика.

Мы с вами, однако, помним, что вакханками и ведьмами изначально были только женщины. По всей видимости, страх «дионисического» относится не к числу врожденных, генетически свойственных человеку страхов, а к числу опасений, «воспитан^^Йркультурой. Скорее всего, этот страх окончательно сформировался в Средневековье, одновременно со становлением христианских представлений о личности.

Мужчина же продолжает бегство от самого себя в патологический сон\ Не в переносном, а в прямом смысле этого слова – в случае РСР или каллипсола он считает удовольствием... вызывающее «понижение умственного уровня» состояние медицинского наркоза.

На пути подобных рассуждений возникает еще один парадокс.

Если мы считаем, что вызываемая галлюциногенами пассивная подчиняемость входит в число человеческих потребностей, то мы тем самым объявляем ее нормой. Если потребность эта существует, то в этом факте кроется... оправдание желанию Сталина и Гитлера низвести личность до толпы, уничтожить индивидуальность, возродить языческий тип мышления.

Кто-то может сказать – они лишь шли навстречу человеческой природе...

199

Однако нормальному человеку такая мысль кажется абсолютно недопустимой и отвратительной. Мы чувствуем несовместимость тиранов со своей природой, несмотря на то что каждый из нас способен найти в себе потребность в подчинении, в уклонении от личной ответственности.

Откуда тогда берется интуитивное отвращение к Сталину, Гитлеру, наркоманам и безумцам? Откуда берется «страх ведьм»?

Сущность вопроса скрывается в истоках нашего мировоззрения.

Если мы смотрим на мир как последовательные материалисты, то наше представление о человеке сведется к набору инстинктов, рефлексов и биохимических реакций. В этом случае мы будем вынуждены говорить о том, что потребность в подчинении (в ослаблении работы сознания) является одной из ведущих инстинктивных потребностей человеческого существа. Действительно, в процессе дарвиновского естественного отбора отдельный организм не в состоянии выжить.

Ему необходим стадный инстинкт – только сплотившись в стадо, животные и первобытный человек могли дать отпор врагам и стихийным бедствиям. При наводнении у зайца нет времени на индивидуальные раздумья. Он должен мгновенно развернуться и бежать вместе со всеми. В критических ситуациях животному необходимо стать внушаемым и иметь потребность подчиняться воле вожака или группы (стада).

Несомненно, все мы имеем биологическую природу и в ее структуре сохраняется стадный инстинкт. Такие способности человека, как способность впадать в транс или в состояние индуцированного сна (гипноза), объясняются именно его существованием.

Весь вопрос в том, одна ли биологическая природа определяет наше поведение?

Чистый материализм никак не может в своих построениях найти место для личности и индивидуальной человеческой души. Он и пытается действовать исходя из того, что ее не существует, пытаясь манипулировать людьми, как вещами.

Против этого внутри нас протестует какое-то другое, давно забытое чувство, заставляющее человека противо-

200

стоять бесчисленным попыткам века разрушить личность, заставляющее нас, несмотря на любые невзгоды, сохранять то, что мы называем собственным достоинством. С точки зрения автора, за этим чувством прячется забытое нами христианство – мировоззрение наших предков.

Если, с точки зрения этого мировоззрения, личность существует как Образ и Подобие Бога, то мы не можем считать потребность в подчинении (в потере души\) одной из главных человеческих потребностей. Наоборот, инстинкт самосохранения будет противостоять желанию полного подчинения, вызывая «страх ведьм» – страх растворения личности.

С точки зрения личностного, персоналистического взгляда на мир, потребность в исчезновении чувства «Я» есть желание человека перестать быть человеком.

Разве такое возможно?

Существует и еще один парадокс, особенно явно заметный на примере псевдогаллюциногенов. Мы уже отмечали, что в психоанализе, заложившем основы научной психологии нашего века, понятия «Я» и «Сознание» примерно равны друг другу. Чувство собственной индивидуальности, в сущности, синоним ясного сознания.

Стремление к «снижению умственного уровня» в такой ситуации оказывается синонимом стремления... к потере сознания.

LSD «психонавты» употребляли для расширения сознания, а РСР... для его утратьРЛ Но ведь эти препараты часто принимали одни и те же люди. Каким образом это стало возможным?

Через некоторое время после запрета LSD выяснилось, что бывшие поклонники «химического мессии» начали искать аналоги пережитых ими состояний отнюдь не только среди незапрещенных химических веществ. Они начали поиск чисто психологических техник, приемов и мировоззрений, позволяющих остаться в «галлюцинаторном состоянии», не используя химических веществ.

Прежде чем анализировать возникшую ситуацию, давайте попробуем понять, насколько чисто материалистический взгляд на вещи поможет объяснить причины возникшей потребности в психоделиках и вызываемых ими состояниях.

201

ЧТО МЫ ЗНАЕМ О МЕХАНИЗМАХ ХИМИЧЕСКОГО ДЕЙСТВИЯ ГАЛЛЮЦИНОГЕНОВ

Знаем мы очень немногое.

Благодаря парадоксам галлюциногенов стало понятно, что эти вещества родственны структурам ретикулярной формации и других отделов мозга, отвечающих за смену сна и бодрствования. Еще Хамфри Осмонд показал, что галлюцинации воображения представляют собой «сновидения наяву».

С середины 50-х годов ученые поняли, что LSD и аналогичные ему вещества нарушают ту часть передачи электромагнитного импульса между нервными клетками, которая связана с нейромедиатором серотонином.

Такие препараты относятся к химическому классу индо-лалкиламинов, или просто индолов. Сходство их химического строения с серотонином натолкнуло исследователей на предположение, что наркотики могут имитировать се-ротонин и парадоксальным' образом активизировать серо-тониновые рецепторы нервных клеток головного мозга.

Уже в 90-х годах было отмечено, что индолы обволакивают серотониновые рецепторы и что сила и скорость этого процесса напрямую зависифс^рмощности галлюциноген^ (Скажем для врачей, что мощность, то есть выраженность галлюциногенного действия, зависит от степени сродства наркотика по отношению к постсинаптическому 5-ГТ2-ре-цептору.)

Однако теория эта не является доказанным фактом. Так, весьма трудно объяснить действие, например, того же мес-калина. По своей химической природе он больше похож на амфетамины, чем на индолы, но в отличие от других амфетаминов мескалин – мощный галлюциноген, по эффектам практически неотличимый от LSD.

Более того, мескалин и LSD имеют перекрестную толерантность. Этот термин означает следующее. После приема LSD человеку для появления галлюцинаций требуется гораздо большая дозировка мескалина, чем до приема LSD, и наоборот: после приема мескалина – большая доза LSD.

Возможно, что не сам мескалин, а один из продуктов его распада также способен обволакивать серотониновые рецепторы. Однако это тоже лишь предположение.

202

И даже в том случае, если наука точно докажет «серо-тониновую» гипотезу, это мало что прояснит. Сам серото-нин и по сей день является одним из самых загадочных нейромедиаторов, и его функции в центральной нервной системе человека понятны далеко не до конца. Серотонин находится в каждой клетке головного мозга. Известно, что он играет важнейшую роль в формировании эмоционального фона нашего поведения. Но это знание позволяет объяснить лишь эмоциональную часть всего спектра действия наркотика. Сам же механизм возникновения галлюцинаций, как и зоны мозга, участвующие в этом, науке до сих пор неизвестны.

Много споров об LSD велось вокруг побочных эффектов. На сегодняшний день считается, что LSD вызывает изменения в человеческих хромосомах, нарушает наследственную информацию в ядрах кровяных клеток. Эти данные получены «в пробирке» и основаны лишь на лабораторных экспериментах. Однако в связи с запретом LSD доказательств непосредственно на человеке получено не было.

Современная биология считает, что лабораторных экспериментов достаточно, чтобы утверждать:

У постоянно принимающих этот наркотик мужчин и женщин вероятность рождения неполноценных детей или детей с врожденными аномалиями развития в 2–3 раза выше, чем в среднем по популяции.

Что касается фенциклидина и родственных ему средств для медицинского наркоза, то эта группа наркотиков не имеет никакого отношения к метаболизму серотони-на. На наш взгляд, это подтверждает «случайное» попадание РСР, кетамина и каллипсола в группу галлюциногенов.

РСР вызывает неестественный сон, a LSD – искусственное безумие. Психологически это сходные феномены, а механизм химического действия – различный.

Фенциклидин и схожие с ним препараты взаимодействуют с совершенно другими, чем индолы, рецепторами нервной клетки. Эффекты РСР опосредуются рецепторами возбуждающих аминокислот, особенно N-метил-О-ас-партат подтипом глутаматного рецептора.

Препараты этого класса разрушаются в печени, и происходит это очень медленно.

203

Закономерности фармакокинетики галлюциногенов

Самым мощным галлюциногеном является LSD. Для появления галлюцинаций достаточно в среднем 25 мг активного вещества. У нас на улицах продается наркотик, представляющий собой фильтровальную бумагу, пропитанную небольшим количеством раствора кислоты («марка», «салфетка»); одна .«марка» содержит 25–50 мг LSD. На Западе LSD можно купить в виде таблеток, капсул, вязкого раствора-геля или в тех же «марках». В Амстердаме, например, можно купить «марки», содержащие большее количество наркотика – 75–250 мг.

LSD всасывается быстро как через желудочно-кишечный тракт, так и через слизистую оболочку рта («марки» обычно рассасывают во рту).

Первые симптомы могут появиться в течение 10 минут. Сначала следует соматический симптом – повышение температуры тела, кровяного давления и т. д. Психические эффекты появляются спустя 20–60 минут после приема наркотика, легко преодолевающего иммунный барьер между кровью и мозгом, чтобы попасть в нервную систему.

Острый эффект LSD продолжается от 8–12 часов, после чего вещество быстро перерабатывается и удаляется из организма. Имеющееся в нашей стране оборудование не позволяет обнаружить следы индоловых галлюциногенов уже после 48 часов, прошедших с момента приема.

Псилоцибин наркоманы обычно принимают либо с грибами, либо в виде самодельного напитка, изготовляемого из тех же грибов.

Дозу вещества в грибах установить очень трудно – разные виды псилоцибиновых грибов, произрастающих в различных природных условиях, содержат разное количество псилоцибина. В среднем 10 граммов грибов содержит около 15 мг активного вещества. Эту цифру и считают средней дозой. Исходя отсюда, можно подсчитать среднюю мощность псилоцибина как галлюциногена. Она составляет примерно 1% от мощности LSD. Продолжительность галлюцинаций псилоцибина – примерно 4–6 часов. Скорость выведения из организма такая же, как у LSD.

Мескалин обычно принимают в виде подсушенных кусочков лофофоры – «подушечек». Индейцы съедают их около 15, то есть в организм попадает примерно 600 мг

204

мескалина. Последний в 3000 раз слабее LSD. Минимальная вызывающая галлюцинации доза составляет 200 мг. Галлюцинации продолжаются около 8–12 часов.

Практически неотличимые химически от LSD эргин и изоэргин – галлюциногены, содержащиеся в семенах некоторых видов дикого винограда, – действуют примерно в 10 раз слабее, чем LSD.

ДМТ (диметилтриптамин), содержащийся в дереве виро-ла, по своим галлюциногенным эффектам близок к LSD. После приема измельченной в порошок коры действие наступает очень быстро и резко – через 1–2 минуты. Эффект химически чистого алкалоида ощущается практически мгновенно («психонавты» называли «приход» ДМТ «боксерским ударом»), но и продолжается не более получаса. Обнаружить ДМТ в биологических средах принимавшего его человека можно в течение 4–6 часов.