4. Толстой и куприн

Первое соприкосновение купринского сознания с толстовским связано с народной драмой «Власть тьмы».

16 октября 1895 года произошло событие, которого Толстой ждал почти десять лет: представление «Власти тьмы» в театре. Наконец, было снято запрещение, наложенное в 1887 году.

Первый спектакль состоялся в Петербурге 16 октября на сцене суворинского Театра Литературно-артистического кружка; 18 октября – в Александринском театре, в бенефисе Н.С. Васильевой.

26 октября пьеса шла впервые в московском общедоступном театре М.В. Лентовского «Скоморох»; 29 ноября – в Малом театре. Накануне вместе с женой Толстой был в Малом театре на генеральной репетиции. Поставлена драма и в московском театре Ф.А. Корша, во многих городах провинции. Киевскую постановку 1895 года отметил А.И. Куприн, приветствуя появление на театральной сцене «мужицкой жизни», её трагедии «в ужасной картине окутанных чудовищной тьмой и мечущихся в ней людей».

Знакомство Толстого с творчеством Куприна начинается с повести «В цирке» (январь 1902), которая «очень понравилась».

А в июне того же года в Ялте Куприн знакомится с Толстым [33].

В феврале 1903 года в письме к брату С.Н. Толстому Лев Николаевич рекомендует ему прочесть рассказы Куприна [34], в том числе «Ночную смену» («недурно»).

И уже в апреле Толстой пишет брату Сергею Николаевичу по поводу его отрицательного отзыва о рассказах Куприна: «Жалею, что тебе не понравился Куприн. В нём много лишнего, но очень ярко, и хороши тон и язык».

В январе 1904 года Толстой прочёл вслух семейным и гостям рассказ Куприна (название, к сожалению, неизвестно [35]).

Октябрь 1905 года. Чтение вслух «превосходного» рассказа Куприна «Поединок»: «Хорошо, весело, только где пускается в философию, неинтересно». Тогда же пишет М.Л. Оболенской: «Читал Куприна… Какой бы был хороший писатель, если бы жил не во время повального легкомыслия, невежества и сумасшествия. Что за мерзость речь Назанского. Я не читаю этих гадостей, сделал исключение и не рад». А дочери Марии Львовне посылает «Поединок» – «гадкую книгу, с талантом написанную».

А в декабре 1906 года мнение Толстого о Куприне помягчело. Он хвалит рассказы «Allez!» и «Поздний гость»: «Как всё у него сжато. И прекрасно». Толстой просит П.А. Сергеенко «кланяться ему» и передать, чтобы он «ради бога не слушался критиков».

В те же дни, вспоминает Д.П. Маковицкий, разговаривали снова о Куприне. Толстой пересказывал содержание рассказа Куприна «Демиркая»: «прямо дурно, скверно». Рассказ «Конокрады» не понравился, а «Мирное житие» назвал «превосходным».

В феврале 1907 года читал вслух рассказ Куприна «Гамбринус»: «на третьей странице остановил чтение: рассказ оказался скучным».

Осенью того же года – чтение вслух рассказов Куприна «Ночная смена» и «Allez!». Лев Николаевич читал с усилием, но с большим удовольствием; много смеялся, а за ним и другие». По окончании чтения Толстой сказал: «Как это верно! Ничего лишнего… Из молодых писателей нет ни одного близко подходящего Куприну».

Осенью того же года Д.П. Маковицкий в своих «Яснополянских записках» фиксирует мимоходом высказанную Толстым оценку: «У Куприна никакой идеи нет, он просто офицер».

И, несмотря на такие нелестные отзывы, Куприн продолжает интересовать Толстого. В январе 1908 года по предложению П.А. Сергеенко читают вслух рассказ «Изумруд»: «Прочли 6 страниц и прервали чтение. Рассказ не заинтересовал».

А в марте 1908 года, прочитав один из рассказов Леонида Андреева, Толстой сделал такое заключение: «Куприн, Серафимович, Арцыбашев – гораздо талантливее его».

Через год, мартовским вечером Толстой слушает чтение рассказа Куприна «Мелюзга». Мнение: «Рассказ хорош; бал прекрасен; разговоры, философствования учителя ни к чему».

В мае 1909 года Толстой слушает чтение повести Куприна «Яма». Отзыв: «Отвратительно! Отношение автора не то, какое должно быть. Не любуюсь его художественным талантом: придумывает каждому лицу характерные черты». И ещё: «Очень плохо, грубо, ненужно грязно» (это в дневнике). А вот – устно (Д.П. Маковицкому): «Грубость циническая ослабляет впечатление художественное, а не усиливает».

А в июне 1909 года Куприн посылает телеграмму С.А. Толстой: «Провожая Вас из Ялты, получил милостивое приглашение посетить Ясную Поляну. Не обеспокою ли Вас и Льва Николаевича, если в середине июня заеду всего на час». С.А. Толстая ответила Куприну, прося его отложить поездку в Ясную Поляну до осени ввиду того, что Лев Николаевич собирался вскоре уехать к дочери Т.Л. Сухотиной.

А.Б. Гольденвейзер записал в августе 1909 года отзыв Толстого о Куприне: «Яма» – «это мерзость!.. просто ужасно!»; «Allez!», «Поединок» Толстому «нравится»; «Кадеты» – «нехорошо, скучно».

Насколько «Яма» раздражала Толстого, пишет и его секретарь В.Ф. Булгаков: в июне 1910 года Толстой «начал читать «Яму» Куприна, но не мог дочитать, бросил» – «так гадко, главное, лишне. Всё это можно короче».

Тогда же Толстой знакомился с третьим томом рассказов Куприна. Отзыв: «Очень талантлив. «Корь» – не выдержана, но образность яркая, правдивая, простая» [36].

И вот – последнее свидетельство Толстого (за полгода до кончины) о Куприне (июнь 1910). В разговоре с А.Б. Гольденвейзером Толстой перечисляет понравившиеся ему рассказы Куприна: «Жидовка», «Незваный гость».

… Вот и ещё один талант русской литературы конца XIX – начала XX века оказался под пристальным вниманием великого мастера и радетеля русской литературы.