Сон в произведениях ф.М.Достоевского На примере романа «Братья Карамазовы» Введение
Али есть такой закон природы, который не знаем мы
и который кричит в нас. Сон… Ф.М. Достоевский
Русская литература уделяла огромное внимание пространству сна. Этот таинственный, загадочный и пророческий пласт человеческой жизни завораживал писателей. В художественных текстах описаны как вещие сны – предзнаменования, общение с высшими силами («смутный сон» Святослава («Слово о полку Игореве»), «библейские видения» протопопа Аввакума) , так и проявления внутреннего мира – угрызения совести, скрытые чувства (например, сны Татьяны в «Евгении Онегине» и героев Достоевского). Сон героя нередко становился сюжетным рычагом: он поворачивал действие вперед, менял ход мыслей героя, предопределял его судьбу. Особенно ценили его за это романтики: их интересовала не столько психологическая достоверность описания сновидения, сколько степень воздействия его на читателя путем совпадения сновидческих и реальных событий. Это наводило на мысль о фатальности происходящего – человек виделся игрушкой в руках высших сил… А это был как раз тот эффект, которого авторы и стремились добиться.
Федор Михайлович Достоевский понимал художественную функцию снов иначе. В его романах они становятся инструментом познания. Они «не только сегодняшнее - обрывки дневных впечатлений, недосказанное, недодуманное; в снах и вчерашнее -засевшие неизгладимо события жизни <...>; в снах и завтрашнее — что в непрерывном изначальном потоке жизни отмечается как будущее <...>»1. Федор Михайлович передает сны героев с психологической достоверностью, проявляющейся в краткости, смешении яви и фантазии в момент засыпания, резкой смене картин и образов, облегчении в момент пробуждения…
Герои черпают из них правду о себе и своей жизни – невыносимую подчас, страшную или же целительную. Сон – это то направление, которое дается им свыше. Причем зашифрованное в образах, символах и аллегориях…
В каждый из романов Ф.М.Достоевского встраивается пространство сновидения. И выполняет оно каждый раз свои художественные задачи. Литературоведы не раз классифицировали сны в произведениях Ф.М.Достоевского, но удавалось это не всем. Наиболее интересные работы принадлежат Г.К. Щенникову («Художественное мышление Ф.М. Достоевского») и Р.Г. Назирову («Творческие принципы Ф.М. Достоевского»). Их классификации стройные, математически точные. Минус этих научных трудов в том, что создавались они в советское время. Следовательно, при анализе исследователи не затронули христианских символов и мотивов – главный смысл был утрачен. Тем не менее, в настоящем докладе мы приведем выдержки из этих классификаций – ознакомиться с ними необходимо.
Итак, Г.К.Щенников утверждает, что в литературе можно выделить два образа сна: «…Первый вариант: общая картина сна «чудовищная», но сами образы и их детали поражают исключительным правдоподобием. Второй вариант: во сне происходят сказочные превращения образов, всевозможные нелепости, сон хаотичен, но в общем хаосе ощущается какая-то мысль действительная, реальная, принадлежащая к «настоящей жизни»2. Исследователь утверждает, что у Достоевского как раз преобладает первый тип сновидений. Классификация Р.Г. Назирова строится по иному принципу: он группирует их с точки зрения функциональности. Сны у Достоевского, как считает исследователь, делятся на:
1) иллюстративно-психологические, которые содержат характеристику души человека; 2) сюжетные, которые содержат эту характеристику, но она «не является главной их целью». Такие сны напоминают вставные новеллы и отличаются повествовательным характером и обилием массовых сцен. Они движут сюжеты Достоевского и раскрывают внутреннюю драму героев. Эти сны «не предсказывают события сюжета, а сами являются событиями, либо тормозя действие, ибо стремительно толкая его». Кроме того, Р.Г. Назиров выделяет следующие функции сновидений: 1) введение прошлого и будущего в актуальный момент; 2) сюжетообразующая функция («кризисная вариация сна»); 3) раскрытие подсознательных сторон психики (самопознание героя). Приведенные классификации группируют сновидения в художественных произведениях Ф.М. Достоевского, учитывая прежде всего их психологические задачи. Если же классифицировать сновидения героев с функционально-тематической точки зрения, то классификация может выглядеть следующим образом. 1) Воплощение «кризисной вариации сна»: а) тема «прозрения»: — сон г-на Голядкина-старшего («Двойник»), — сон Раскольникова на каторге («Преступление и наказание»), — сон Вельчанинова («Вечный муж»), — сон Алеши Карамазова о Кане Галилейской («Братья Карамазовы»); б) тема «золотого века»: — сон Раскольникова на каторге («Преступление и наказание»), — сон Ставрогина о «золотом веке» («Бесы»), — сон Версилова («Подросток»), — сон «смешного человека» («Сон смешного человека»); в) тематические «триады» : — «триада» снов Раскольникова («Преступление и наказание»), — «триада» снов Свидригайлова («Преступление и наказание»), — «триада» снов Ипполита Терентьева («Идиот»). 2) «Философские» сны: а) собственно «философские» сны: — сны Ипполита Терентьева о безжалостной природе («Идиот»), — сон Ивана Карамазова о черте («Братья Карамазовы»); б) космогонические сны:
— сон Ордынова («Хозяйка»), — сон Алеши Карамазова о Кане Галилейской («Братья Карамазовы»).
По большому счету почти все сны у Достоевского можно отнести к этой категории, так как сны в произведениях писателя по преимуществу приводят героя к перерождению и прозрению. 3) Пророческие сны: — сны Мышкина («Идиот»), — сон Нефедевича («Слабое сердце»), — сны Лебядкиной («Бесы»), — сны Шатова («Бесы»), — сны Степана Трофимовича Верховенского («Бесы»). 4) Сны-ретроспекции: — сон Ордынова («Хозяйка»), — сон г-на Прохарчина («Господин Прохарчин»), — сон Раскольникова о лошади («Преступление и наказание»), — первый сон Подростка («Подросток»). Сны у Ф.М.Достоевского как символические полотна. Каждая деталь в них имеет свой смысл. И каждый из них – это отправная точка развития сюжета или штрих к портрету внутреннего мира героя. Причины сновидений для писателя важны не меньше, чем сами сновидения. «Сны, — отмечал Достоевский в рассказе «Сон смешного человека», - как известно, чрезвычайно странная вещь: одно предстает с ужасающей ясностью, с ювелирски-мелочною отделкой подробностей, а через другое перескакиваешь как бы не замечая v вовсе, например, через пространство и время. Сны, кажется, стремит не рассудок, а желание, не голова, а сердце, а между тем; какие хитрейшие вещи проделывает иногда мой рассудок во сне! Между тем с ним происходят во сне вещи совсем непостижимые»3. Здесь «желание» и «сердце», как отметил Р.Г. Назиров, - синонимы подсознания, то есть подавленных или намеренно забытых разумом мыслей, чувств и стремлений этического характера, ибо у Достоевского «подсознание — это, как правило, тюрьма для угрызений совести. В сновидениях его героев из этой тюрьмы вызывают совесть и страх». Как мы видим, в анализ литературного произведения входит термин из иной сферы человеческого знания: глубинной психологии. Это определяет навый уровень понимания снов в художественных текстах Ф.М.Достоевского.
Анализируя сны в романах, мы выделим несколько подходов к ним:
Христианский (понимание снов и сновидений в православной культуре),
Психоаналитический (сон как общение с собственный подсознанием на языке символов),
Литературоведческий. Этот подход мы отразим на практике – в анализе текстов.
Таким образом, осмысление двух снов в романе «Братья Карамазовы» (сон Алеши о Кане Галилейской и видение Ивана о черте) тоже распадется на три уровня (отметим, что выбор наш не случаен: оба сна являют собой встречу с потусторонним, со светом и тьмой – связь их очевидна). Мы полагаем, что так оно станет наиболее четким и полным.