2.9. Информационные среды

35. Дверь может выбрать сама. Человек - нет.

(Борхес)

В средовой модели информационные среды рассматриваются трояко:

• Как совокупность знаков, символов и операций над ними, созданная Человечеством в процессе своего существования. Это – вполне рукотворная «четвертая природа», порождение информационных форм человеческой деятельности в рамках базовых процессов познания и управления;

• Как совокупность трансцендентальных представлений Человечества о том, что лежит за гранью материального и социального мира, и опытного понимания одухотворенности внематериальной Вселенной. Эти религиозные, метафизические, экзистенциальные убеждения и заданные на пространстве этих убеждений технологии создают сложно рефлектируемую «пятую или трансцендентную природу». Мы не можем судить, является ли эта природа рукотворной или богосозданной – ответ зависит от индивидуальной философии. Во всяком случае, часть «пятой природы» создана людьми в рамках иллюзорного социосистемного процесса экзистенциального познания;

• Как совокупность информации, содержащейся во Вселенной, включая генетическую. Эта «естественная информационная среда», разумеется, нерукотворна и не зависит от существования человека и Человечества.

Заметим здесь, что амбивалентная «трансцендентная природа» соединяет «естественную» и «искусственную» информационные среды в единое пространство, границы областей которого размыты; они понимаются, но не могут быть точно определены. «Скрепляющая» функция «трансцендентной природы» чрезвычайно важна, и, в известном смысле, «легализует» социосистему, как экосистему, потребляющую информацию¹. Вклад экзистенциального познания и институтов, связывающих базовое познание с иллюзорным², в устойчивость и воспроизводимость социосистемы едва ли меньше, нежели вклад войны и иных карнавальных форм деятельности, а вклад его в способность социосистемы к развитию - намного больше. В сущности, именно экзистенциальное познание является источником социосистемного развития. Вот почему любые глобальные прогнозы, не рассматривающие процессы в трансцендентных средах, малосодержательны и, как правило, приводят к концепции «устойчивого развития».

Информационные среды носят особый, «проникающий», характер и оказывают давление на всю систему сред.

В триалектической модели информационное пространство рассматривается как равноправное и равновозможное по отношению к материальному и социальному. Любой процесс или объект понимается, как имеющий три взаимосвязанные сущности – проекции на соответствующие мета-плоскости³.

Социосистемные процессы – базовые и иллюзорные – по определению связывают между собой все мета-плоскости и все антропосреды. Тем не менее, для таких процессов, как познание, управление, обучение, экзистенция и контроль, - информационная составляющая носит определяющий характер. Не забывая о неразрывной связи мета-плоскостей, мы вправе рассматривать эти процессы, как чисто информационные.

Данная глава посвящена информационным средам и процессам, в них протекающим, и завершается дискуссией об изменениях трансцендентальной среды в условиях фазового перехода.

Структура информационного пространства

В классическом подходе, созданном еще в XIX столетии, информация рассматривается как скаляр (число) и связывается с энтропией термодинамической системы: энтропия есть мера хаоса, а информация – энтропия с обратным знаком, то есть, мера порядка системы. В настоящее время распространился гораздо более общий подход, согласно которому «информация» может быть представлена в виде вектора в восьмимерном аспектном пространстве⁴.

В этом пространстве информация определяется как любые формы упорядоченности, как произвольный набор воспринимаемых рефлектирующим разумом знаков и символов, схем и структур. Информация - весь набор разлитых во Вселенной смыслов, которые рефлектирующий разум (квантовомеханический наблюдатель) может воспринимать, как нематериальную структуру мира.

Информационная среда жестко ранжирована. Она состоит из слабоструктурированного информационного поля, жестко сцепленного с материальными носителями, и информационных объектов, которые связаны с материальными носителями лишь формально, могут произвольно менять их, и развиваются в силу собственных интенций, никоим образом не связанных с поведением носителей. Иными словами, информационные объекты – это информация, обладающая системными свойствами. Верно и более сильное утверждение: информационный объект – это информация, способная обладать свободой воли, субъектностью и определенной эмотикой.

Информационные объекты воздействуют на носители, меняя их поведение и влияя на принятие ими решений. В некоторых случаях между человеком и информационным объектом может образовываться очень тесная связь, в результате которой человек своей деятельностью овеществляет этот объект, становится его Представлением.

Простейшими информационными объектами являются Големы, неразрывно связанные с индустриальной системой управления⁵. Голем есть искусственный интеллект, двоичными элементами которого служат чиновники, а связующей средой – организованности бюрократического аппарата. Голем является достаточно примитивной системой: его поведение исчерпывается стремлением к выживанию и экстенсивному росту. (Еще раз повторим, что поведение информационного объекта никоим образом не связано с поведением его материальных носителей: каждый из чиновников и даже все они вместе могут иметь совсем другие интенции).

Голем следует рассматривать, как информационный усилитель, встроенный в канал управления. Хотя этот информационный объект объективно глуп (количество двоичных элементов составляет первые миллионы), он осведомлен обо всем, о чем на уровне сознания или подсознания известно любому его элементу. Это позволяет Голему эффективно предотвращать нежелательные события (в том числе катастрофы и войны, масштаб которых неприемлем для Голема, исходя из императивов его выживания и роста), а также управлять процессами обмена товаров и услуг. Именно благодаря этой способности големных управленческих структур, Советский Союз смог в течение 70 лет существовать при плановой ( или во всяком случае, нерыночной) экономике.

К более сложным информационным объектам относятся эгрегоры, сопоставимые по сложности с человеческой психикой, то есть, обладающие хаотической составляющей (душой). Эгрегоры представляют собой совокупную веру больших групп людей: информационное воплощение экзистенциальных представлений Человечества. Как и Големы, Эгрегоры стремятся к выживанию и экспансии, но, кроме того, они обладают также способностью к «личностному росту» - нелинейному развитию.

Способность информации к воспроизводству породила еще один класс информационных объектов – скрипты (динамические сюжеты). Динамические сюжеты «отвечают» за неизменную повторяемость в различных условиях одних и тех же исторических событий и даже событий личной жизни человека⁶. Со временем сюжеты накапливаются, хотя их количество остается конечным и небольшим.

Способность информационно-устойчивых конфигураций к самовоспроизводству привела к возникновению регуляторов устойчивости («ананке»), одним из которых является Левиафан, представляющий собой информационное воплощение товарно-денежных отношений. Заметим здесь, что Големы и Левиафаны конкурируют в управлении процессами обмена товаров и услуг, что, по-видимому, и обуславливает сложные отношения между государством и бизнесом.

Нет никаких оснований считать, что в горизонте планирования структура информационного пространства существенно изменится.