Поэтика сказа.

Сказ - это текст нарратора (безразлично, какой степени, т. е. первичного, вторичного или третичного нарратора), а не текст персонажа. Это основное определение исключает из области сказа все семантико-стилистические явления, которые происходят из текста персонажа, будь то на основе "заражения" нарратора стилем героя (или повествуемой среды) или воспроизведения тех или иных черт его речи. В сказе упор делается на полюсе нарратора. Конечно, персонаж может выступать как вторичный или третичный нарратор, но тогда сказ отражает стиль повествующей, а не повествуемой инстанции.

1. Характерный сказ, мотивированный образом нарратора, чья точка зрения управляет всем повествованием.

2. Орнаментальный сказ, отражающий не один облик нарратора, а целую гамму голосов и масок и ни к какой личной повествовательной инстанции не отсылающий.

Какому-либо точному описанию поддается только первый, "классический" тип. Второй тип существует лишь на фоне первого как диапазон различных отклонений, получающихся в результате наложения орнаментальной фактуры на повествовательный текст.

Источник - Шмид В. Нарратология.

Вопрос №36. Сюжет и его композиция в эпике и драме. Разграничения в русской формальной школе «фабулы» и «сюжета».

Композиция – соединение частей, или компонентов, в целое; структура литературно-художественной формы. Композиция – соединение частей,, но не сами эти части; в зависимости от того, о каком уровне (слое) художественной формы едет речь, различают аспекты композиции. Это и расстановка персонажей, и событийные (сюжетные) связи произведения, и монтаж деталей (психологических, пейзажных, портретных), и повторы символических деталей, и т.д.

Сюжет (система событий, действие произведения) упорядочивает предметный мир в его временной протяженности. Функции сюжета многообразны: воплощение конфликтов, раскрытие характеров, мотивировка их развития и пр. Последовательность событий не может не быть временной и в концентрическом сюжете, и в хроникальном, и при сочетании обоих видов. Классическая схема концентрического сюжета включает завязку, развитие действия, кульминацию, развязку; хроникальный сюжет состоит из цепи эпизодов.

Однако повествование, как известно, далеко не всегда послушно следует за хронологией. А в произведениях с несколькими сюжетными линиями автору нужно решить, как чередовать эпизоды, в которых заняты те или иные герои. Еще одна проблема текстуальной композиции связана с введением прошлого в основное действие произведения, с ознакомлением читателя с обстоятельствами, предшествующими завязке. В истории литературы выработан целый ряд приемов, разрешающих эти задачи: в произведении может быть пролог, завязке обычно предшествует экспозиция, сжатый и компактный рассказ о прошлом героя называется предысторией, о его дальнейшей судьбе – последующей историей, сведения о судьбе героев после основного действия могут сообщаться в эпилоге.

В произведении могут вводиться сюжеты, внешне не связанные с основным действием – вставные новеллы, а также притчи, башни, маленькие пьески, сказки и т.д. Тем значительнее внутренняя, смысловая связь между вставным и основным сюжетами.

Традиционен прием сюжетного обрамления, в котором вводится рассказчик (рассказчики), сообщается о найденной рукописи и др., - словом, дается мотивировка рассказа. Обрамление может усиливать смысл, идею рассказанной истории или, напротив, корректировать рассказ, спорить с ним. Так в «После бала» Толстого из обрамления становится известно, что пережитое Иваном Васильевичем в далекой молодости событие перевернуло всю его жизнь.

Б.М. Томашевский писал: «Совокупность событий в их взаимной внутренней связи назовем фабулой. Художественно построенное распределение событий в произведении именуется сюжетом». Для В.Б. Шкловского «фабула лишь материал художественного оформления». Тем не менее, в современном литературоведении преобладает значение термина «сюжет», восходящее к 19 веку.

Рассогласованность в понимании сюжета и фабулы не преодолена до сих пор. Графики «диспозиции» (хронологии, прямой последовательности событий) и композиции (кривой линии повествования о событиях) стали формальной базой тонких интерпретаций. Приемы повествования, и в особенности сюжетные инверсии, включение свободных эпизодов (например, описаний) прочитаны как форма присутствия автора, независимо от тех или иных теоретических направленческих деклараций.