Жестовая коммуникация

ЖЕСТОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ, один из ведущих способов невербального поведения. Наряду с ольфакторной коммуникацией (при помощи запахов), мимической, позной и тактильной (телесные контакты) она является составляющей бессловесного общения, языка тела. Наука, изучающая язык тела, называется кинесикой (термин предложен Р.Бирдвистелом в 1952) и является одним из частных разделов семиотики (см. СЕМИОТИКА).

По вопросу о природе невербальной коммуникации человека существует две принципиально различные точки зрения. Первая развивается специалистами в области социальных и гуманитарных наук (Р.Бирдвистел – один из них) и отстаивает тезис о полной социальной детерминации языка тела (жестовая коммуникация формируется в рамках конкретной культуры и лингвистической группы). Вторая группа ученых – специалистов в области естественных наук – этологи, приматологи, физиологи, психологи (П.Экман, Я. Ван Хоф и другие) обращает внимание на биологические основы поведения человека и приводит аргументы в пользу существования целого класса невербальных универсалий – движений, выполняемых сходным образом и в равной мере понятных людям самых разных культур. Современные данные из области невербальной коммуникации свидетельствуют о том, что право на существование имеют оба этих подхода.

Жестовая коммуникация играет важную роль в человеческом общении. На протяжении всей своей эволюции человек применял жестовый канал коммуникации, понимая и оценивая эмоциональное состояние соплеменников по спонтанным движениям их тела, рук и ног. В семиотике под словом «жест» понимается движение телом (головой, глазами, руками, пальцами и т.д.), которое служит конвенциональным знаком. В такой трактовке указательный палец, приложенный к губам (в значении «тише»), является жестом – в отличие, например, от непроизвольного почесывания, которое относится к разряду физиологических движений и знаком не является. В этологии человека (науке о биологии поведения) под жестами чаще понимают только движения руками (мануальные жесты).

Все жесты можно подразделить на две большие группы – эмоциональные выражения и сигналы диалога.

Эмоциональные выражения являются прямым отражением внутреннего состояния исполнителя. Ч.Дарвин считал эмоциональные выражения (речь идет прежде всего о мимике) врожденными и универсальными для всех человеческих культур, и эта точка зрения является в настоящее время общепринятой. Например, улыбка, смех, плач, выражение страха или удивления более или менее одинаково понимаются европейцами и представителями доиндустриальных культур – папуасами Новой Гвиней, индейцами Южной Америки или обитателями Южной Африки бушменами.

Культура предписывает своим членам определенные правила демонстрации, или правила жестового поведения (термин П.Экмана и В.Фризена, предложен в 1969) – правила выражения эмоций, зависящие от социального контекста. Правила демонстрации варьируют от культуры к культуре и могут столь сильно модифицировать универсальные выражения, что некоторые исследователи говорят о культурной специфичности эмоциональных выражений. Эта точка зрения справедлива лишь отчасти. Современные исследования показали, что, оставаясь наедине, представители всех культур реагируют сходным эмоциональным образом на одинаковые стимулы, тогда как в присутствии посторонних их эмоциональные выражения подчиняются правилам демонстрации, принятым в данной культуре. Вместе с тем культуры резко различаются по степени выраженности эмоций при общении, в частности по интенсивности жестикуляции (высококинесические и низкокинесические культуры). Известно, что в Европе интенсивность жестикуляции (степень кинесичности) возрастает с севера на юг. Она минимальна у скандинавов, норвежцев и датчан и максимальна у испанцев, португальцев, южных итальянцев и греков. Те же закономерности можно проследить и на территории европейской части бывшего СССР. Минимальное использование жестов характерно для жителей севера – у поморов, карелов, коренных жителей Новгородской области, а максимальная интенсивность жестикуляции при общении отмечается у народов Кавказа.

Правила демонстрации показывают, что универсальные выразительные эмоциональные движения могут модифицироваться в социальном контексте до такой степени, что это создает впечатление культурной специфичности выражения эмоций. Однако важно понимать, что культуры различаются прежде всего по способу принятого в них выражения эмоций, а не по набору самих базовых эмоций как таковых. Долгое время считалось очевидным, что интенсивность жестикуляции коррелирует с интенсивностью телесных контактов общающихся, а также с размерами так называемого личного пространства. На этой основе американский культурный антрополог Э.Холл (основоположник науки проксемики, изучающей роль пространства в коммуникации) предложил разделить культуры на контактные и неконтактные. Контактными он назвал культуры, носители которых общаются, располагаясь на небольшой дистанции друг от друга (т.е., имеют малое личное физическое пространство). К числу контактных культур были отнесены итальянская, испанская, греческая, арабская – тогда как норвежская, голландская, английская и американская рассматривались как культуры неконтактные. Современные исследования Е.Макданиела и А.Андерсона (1998), однако, говорят о том, что зависимость между размерами личного пространства, частотой тактильных контактов и интенсивностью жестикуляции носит достаточно сложный характер. Так, например, культуры народов Дальнего Востока – китайская, корейская и японская – по критерию контактности попадают в разряд контактных культур (общение на минимальном расстоянии между партнерами), но при этом частота тактильных контактов и интенсивность жестикуляции у них минимальны. С другой стороны, например, для арабской культуры традиционные ожидания полностью подтверждаются: это контактная культура (минимальное личное пространство), уровень жестикуляции и тактильных контактов при общении исключительно высок.

В отличие от эмоциональных выражений, сигналы диалога осваиваются путем научения и варьируют от культуры к культуре. Большинство сигналов диалога выполняются с помощью движений руками (жест-приглашение присесть, отстраняющий жест, жест-приказание и т.п.). Мимика также может служить сигналом этого рода. Например, поднятые брови, нахмуренные брови, поднятые или опущенные уголки губ служат четкими сигналами для собеседника.

П.Экман и В.Фризен выделяют несколько семиотических классов жестов, являющихся сигналами диалога. К ним относятся эмблемы, иллюстраторы и регуляторы.

Терминология семиотических классов жестов предложена антропологом Д.Эфроном. Термин «эмблема», в частности, предложен им в 1941 для обозначения жестов, имеющих прямой вербальный аналог. Значение жестов-эмблем однозначно трактуется всеми представителям данной культуры или субкультуры (например, жест «пожатие плечами и разведение рук в стороны» близок к вербальному «не знаю» или «что я могу сделать?»). С помощью эмблем можно передать практически любое сообщение, включая фактологическую информацию, приказания, выражение личного отношения к происходящему и чувства. Жесты-эмблемы последнего типа П.Экман обозначил термином референтные выражения (не имеющим ничего общего со сходным лингвистическим термином). Референтные выражения существенно отличаются от эмоциональных выражений тем, что содержат указание на конкретную эмоцию и одновременно сигнализируют окружающим, что исполнитель жеста на самом деле данных чувств не испытывает.

Жесты-эмблемы могут быть иконическими и символическими. Иконические жесты возникают в человеческой культуре путем копирования реальных объектов и производимых с ними действий. Примером такого копирования может служить жест, обозначающий телефон, жест, имитирующий процесс курения (движение рукой с воображаемой сигаретой, зажатой между указательным и средним пальцами и имитация движений губами, выпускающих дым изо рта), жест восхищения женщиной (воспроизведение в воздухе очертаний фигуры), изображение рогов с помощью приставленных по бокам головы пальцев. В отличие от иконических, символические жесты понятны только посвященным, так как не содержат в себе прямого отражения облика изображаемого предмета или действия. Таковыми являются знак «все отлично» (поднятый вверх большой палец), жест-дразнилка (приставленная к носу раскрытая ладонь с растопыренными пальцами), жест «не все дома» (движение приставленной к виску растопыренной ладонью или круговые движения у виска указательным пальцем) или знак «победа» в англоязычных культурах (буква V, воспроизведенная расставленными указательным и средним пальцами).

Иллюстраторами называются жесты, сопровождающие речь и тесно связанные с ее содержанием. Например, жест «удар в воздухе сжатой в кулак рукой», сопровождающий ударение на конкретном слове; поднятие бровей в удивлении от только что услышанного. Иллюстраторы помогают сегментировать течение диалога, функционируя аналогично средствам пунктуации: они позволяют продемонстрировать желание собеседника вступить в диалог, прервать говорящего или указывают на передачу слова другому лицу.

Жесты – регуляторы диалога могут выступать вместе с речью и без нее. Они отличаются от первых двух классов функционально. Цель жестов-регуляторов диалога – поддержание коммуникации и управление ею. Таковы, например, специальные движения рук и тела, направленные на поддержание коммуникации (кивок, подмигивание, поднятый вверх большой палец в знак одобрения сказанного), знак рукой, свидетельствующий о передаче слова конкретному собеседнику (движение руки в локтевом суставе, при котором кисть ориентирована ладонью вверх в нужном направлении).

Психологи и этологи научились распознавать внутреннее состояние человека, наблюдая за его телодвижениями. В репертуаре человеческих жестов есть много таких, которые, не являясь эмблемами, служат тем не менее хорошей подсказкой для оценки эмоционального состояния человека. Так, жест «прикосновение к кончику носа» обычно свидетельствует о смущении и внутренней напряженности, о том, что данный человек был застигнут врасплох. Часто прикасание к носу происходит в тот момент, когда человек прибегает к обману. На первый взгляд взаимосвязь этих явлений неочевидна, однако, как полагает немецкий исследователь Х.Рюкле, это происходит потому, что в момент сознательной лжи тело человека инстинктивно напрягается, что приводит к появлению чувства зуда в области носа; это ощущение и вызывает направленное движение рукой в сторону лица. В некоторых культурах подобный этому жест преобразуется в эмблему. Так, в Англии поднесение пальца к носу означает секретность информации, а в центральной Италии этим жестом предупреждают от опасности. Жест «скрещенные руки» в психологии принято рассматривать как признак интравертности, скованности, закрытости. У некоторых народов это положение рук является составной частью позы покорности и почтительного подчинения. В этом случае голова и плечи опущены, взгляд устремлен вниз. Вариантами данного жеста являются руки, скрещенные на коленях (в сидячем положении), руки, скрещенные выше колен, или обхватывание себя за плечи. Во всех своих разновидностях этот жест свидетельствует о застенчивости, смущении, о том, что человек испытывает страх и неуверенность в себе. Установлено, что этот жест более типичен для женщин, чем для мужчин. Жест обхватывания себя руками за плечи интерпретируется как желание оказаться защищенным (человек как бы сам себя обнимает, успокаивая при этом); он связывается с возвратом к детской фазе развития.

Часть эмоциональных движений может переходить в категорию эмблем, принятых в одной или нескольких культурах. Например, скрещенные руки в сочетании с высоко поднятой головой и обращенным вверх взглядом в некоторых культурах (например, в Испании и Латинской Америке) воспринимается окружающими как вызов, а отнюдь не как проявление застенчивости. Когда человек разводит руками и одновременно пожимает плечами, окружающие склонны рассматривать это движение как проявление неуверенности в себе, бессилия, или как признак того, что человек не имеет собственного мнения по данному вопросу. Как эмоциональное движение этот жест встречается у людей самых разных культур, но в европейских культурах он превращается в эмблему.

Большая часть жестов имеют культурную природу, они осваиваются и передаются путем научения. Однако некоторое жесты универсальны, т.е. встречаются у представителей всех культур, будучи типичными для человека как вида. Такие жесты, скорее всего, имеют древнее происхождение. Ряд универсальных жестов, наравне с улыбкой, смехом и некоторыми другими мимическими выражениями, могут считаться свидетельством эволюционного родства человека с африканскими человекообразными обезьянами (шимпанзе и бонобо). В качестве примера можно привести указательный жест, просительный жест, а также жест успокоения и покровительства (рука опускается на голову партнера). Указательный жест известен во всех без исключения человеческих культурах, вне связи с типом социальной организации и хозяйства, а также вне зависимости от экологических условий обитания. У шимпанзе он используется как подростками, так и взрослыми особями для привлечения внимания окружающих к какому-либо предмету или для указания направления движения. Указательный жест спонтанно возникает в репертуаре глухонемых детей и используется для привлечения внимания к каким-либо объектам или как просьба дать конкретный предмет. Взрослые люди пользуются этим жестом, когда хотят обратить внимание собеседника на какой-то объект, не прерывая беседы.

Указательный жест давно является объектом исследования психологов. В 1920-е годы Л.С.Выготский первым высказал предположение, что дети осваивают указательный жест, перенимая его от матери, и что он осваивается как способ попросить объект, находящийся вне пределов досягаемости ребенка. Недавно, однако, американский психолог Н.Масатака обнаружил, что трехмесячные дети при общении с матерью уже производят ритмические движения указательным пальцем, поднимая его и опуская сопровождая их воркующими звуками. Этот жест является предшественником указательного. Его наличие, по всей видимости, свидетельствует о том, что младенцы не обучаются указательному жесту у взрослых. Указательный жест является скорее сигналом интереса и желания поделиться знанием о данном объекте, нежели следствием неудавшейся попытки завладеть объектом. Своим поведением мать узаконивает применение жеста ребенком, но не создает его.

Просительный жест (протянутая рука ладонью вверх, ладонь собрана в горсточку), по-видимому, понятен в любой культуре. В аналогичном контексте его применяют также обыкновенные шимпанзе и бонобо (карликовые шимпанзе). Просительный жест широко распространен в общении детенышей и подростков шимпанзе с родителями и старшими членами группы. Именно протянутая рука является мощным стимулом к дележу при распределении мяса у взрослых шимпанзе. Тот же жест, обращенный к партнеру, может означать просьбу груминга (перебирания и чистки шерсти) или просьбу оказать помощь. У человека просительный жест появляется в раннем детстве и может сопровождаться выразительной мимикой. Этот жест понятен во всех культурах без слов и монополизирован нищими для сбора подаяний у окружающих. Примечательно, что просительный жест не утрачивает своей эффективности даже в условиях большого города, когда взаимодействие нищего и подающего в высшей степени деперсонализировано. Тот факт, что просительный жест может встречаться в сочетании с разными коммуникативными сигналами (жалобное выражение лица, плач, поклоны), но при этом остается неизменным во всех обществах, свидетельствует о его чрезвычайной силе как релизера (стимула), вызывающего подсознательную реакцию сопереживания и желания поделиться у адресата.

Некоторые жесты, на первый взгляд являющиеся эмблемами, в реальности оказываются поведенческими универсалиями. К их числу можно отнести угрозу, выражаемую поднятым вверх указательным пальцем. Как было показано немецким этологом И.Эйблом-Эйбесфельдом, такой жест встречается не только в европейских культурах, но также у айпо (папуасов Новой Гвинеи), у янамами (индейцев Венесуэлы), у австралийских аборигенов племен пинтуби и гиджингали. И.Эйблом-Эйбесфельд рассматривает этот агрессивный жест как культурную замену прямой фаллической демонстрации. Во многих языках (в том числе, например, в английском или арабском) этот жест имеет вербальные аналоги. Ритмические движения поднятым вверх указательным пальцем часто носят форму шутливой угрозы и используются в дружеском общении при приветствии или прощании (в таком контексте этот жест может означать «смотри у меня», «не балуй», «будь осторожен»).

В репертуаре поведения человека имеется большое количество жестов, значимых только в рамках определенной культуры. Так, культурно-специфичным является жест-похлопывание ладонью по лбу («Забыл!»), вращательное движение пальцем у виска (в значении «не все дома, сумасшедший»), знак «рога» (обозначающий супружескую измену) и другие. Специалисты в области кинесики по характеру жестов могут определить выходца из конкретной страны и даже провинции. Для некоторых стран мира – Италии, Испании, Германии, США – существуют даже специальные словари жестов; недавно такой словарь был составлен Г.Е.Крейдлиным, С.А.Григорьевой и Н.В.Григорьевым для русской жестовой культуры.

Жесты-эмблемы формируются и осваиваются в самом раннем детстве. Их применение в процессе общения столь привычно, что часто остается незаметным для самого исполнителя. Эмблемы часто служат важнейшим маркером принадлежности индивидуума к социуму и порой даже в большей степени, чем акцент, выдают в человеке чужака. Внимательный межкультурный анализ жестов может прояснить историю заселения конкретного региона, выделить путем наблюдения различные субкультуры в пределах одного общества. Если мы внимательно последим за подростками, то заметим, что в последние годы появился специфичный жест восторга, сопровождающийся возгласом «yes!» (да!), заимствованный из американской культуры (этот жест представляет собой резкое дергающее движение рукой, согнутой в локте, и поднятой вертикально вверх; при этом кисть, сжатая в кулак, оказывается на уровне головы и при движении опускается до уровня груди).

Одна и та же жестовая форма может иметь разные (порой даже противоположные) толкования в разных культурах. Поэтому, отправляясь на работу или на отдых в другие страны, люди должны предварительно знакомиться с основным сводом общепринятых для данной культуры жестов, дабы избежать досадных недоразумений и конфликтов с местным населением. Рассмотрим некоторые наиболее яркие примеры.

Жест «указательный палец оттягивает нижнее веко» в Англии означает «Меня не проведешь», в Италии – «Этот человек мерзавец». Смысловая нагрузка жеста различается, однако жест содержит один общий смысловой компонент – и в том, и в другом случае рекомендуется повысить бдительность путем символического увеличения глаза. Жест «отряхивание воображаемой пыли с одежды» в России понимается как демонстрация пренебрежения к тому, на кого он направлен. У цыган данный жест имеет еще более оскорбительный смысл («убирайся к черту») и часто сопровождается плевком себе под ноги. Жесты, имеющие в своем подтексте намек на грязь и нечистоплотность, во всех культурах рассматриваются как оскорбительные: грязь везде воспринимается как явление отрицательное. Не исключено, впрочем, что сходным образом относятся к ней и наши ближайшие родственники – шимпанзе. Так, шимпанзе Уошо, владеющая языком глухонемых, в порыве раздражения и обиды на своего учителя однажды показала жестом знак «грязный».

Жест соединения кончиков большого и указательного пальцев в форме кольца иконический по происхождению. Он носит название «кольцо» и иконически воспроизводит первую букву слова «ОК». В англоязычных странах и большинстве стран Европы этот жест означает «все в порядке». Однако во Франции аналогичный знак (тоже иконический) символизирует ноль (ничто). В Турции и на Мальте под этим знаком подразумевают пассивный мужской гомосексуализм. В Греции он обозначает просто нечто непристойное, и потому его считают оскорбительным в отношении как мужчины, так и женщины. Жест «поднятый вверх большой палец» в России понимается как «отлично!»; то же значение он имеет в Америке, Англии, Австралии, Новой Зеландии. Выставленный вперед поднятый большой палец по всей Европе используется, чтобы остановить попутную машину. А резко выброшенный вверх – в англоязычных странах понимается как нецензурное ругательство. В Турции поднятый большой палец обозначает «Заткнись!», в Италии – цифру 1, в Америке – 5.

Жест, при котором средний и указательный палец расставлены и подняты вверх, образуя знак V – первую букву английского слова victory «победа», обозначает приветствие, победу, успех, проявление радости (важно при этом, чтобы ладонь руки была ориентирована в направлении от себя). Это один из редких жестов-эмблем, историю появления которого удается проследить достаточно точно. Жест появился во время Второй мировой войны и был придуман одним из организаторов программы английского радио Би-Би-Си в Бельгии Виктором де Лавелье. По замыслу изобретателя, жест должен был символизировать единение всех народов, борющихся с фашизмом. Участники сопротивления в Польше, Чехословакии, Франции, Бельгии рисовали знак V на стенах домов. Поскольку немцев откровенно беспокоила популярность данного знака, ставшего символом борьбы с фашизмом, министр пропаганды нацистской Германии Геббельс попытался внести неразбериху в ставшие к тому времени стереотипными представления о смысловой нагрузке данного знака. Он заявил, что V является древнегерманским знаком и что клич Viktoria призван объединять народы Европы на борьбу с большевизмом. Гитлеровцам, однако, не удалось дискредитировать этот символ антифашистской пропаганды. Знак V часто использовал и популяризировал премьер-министр Великобритании У.Черчилль. В одном из выступлений по радио он сказал: «Знак V является символом непобедимой воли всех народов оккупированных территорий и Британии и неотвратимой судьбы гитлеровской тирании».

В большинстве стран Европы (и в том числе в России) этот жест имеет только один смысл – «победа», вне зависимости от ориентации кисти руки. Тем не менее этот популярный и широко распространенный жест может иметь и несколько иной смысл. Например, в первой половине 20 в. в Америке еще сохранялось непристойное значение данного жеста (в нем усматривали вовсе не букву V, а намек на расставленные женские ноги). В Англии и Австралии тот же жест, но когда рука повернута ладонью к говорящему, означает оскорбительное «Заткнись!».

Помимо проблемы с различной трактовкой одного жеста в разных культурах, специалисты в области невербальной коммуникации сталкиваются с фактами синонимичного использования разных эмблем для передачи одного и того же смысла. Например, информация о том, что мужчина восхищен женской красотой, может передаваться следующими способами: 1) движением большим и указательным пальцем по собственной щеке в направлении подбородка (в Италии); 2) захватывание кожи на щеке винтообразным движением (этим жестом пользуются жители Сицилии); 3) восторг выражается тем, что указательный палец прикладывается к нижнему веку (внимание) и веко слегка при этом оттягивается вниз (таким образом демонстрируется символическое подглядывание); аналогичный жест в других культурах может указывать на определенную опасность, исходящую от данного индивида; 4) руки складываются в трубочку, изображая подобие подзорной трубы, через которую можно лучше рассмотреть данный объект; 5) мужчина при виде привлекательной женщины делает движение, как бы подкручивая усы (жест означает, что наблюдатель заинтересован и хочет сам выглядеть привлекательнее).

Способность к общению с помощью жестов заложена в человеке от рождения. Именно благодаря этому в случае необходимости люди могут даже без предварительной тренировки изъясняться знаками. Правда, их диалог будет содержательно весьма ограничен. Во всех культурах наравне со словами имеется определенный набор жестов (кинесических выражений), универсально понятных и применяемых самостоятельно, независимо от звуковой речи. Этим обстоятельством определяется реальная возможность для глухонемых людей находить пути контакта с другими представителями своей культуры. Хотя жестовый словарь глухонемого ребенка, не имеющего контактов со взрослыми глухонемыми, как правило, состоит из небольшого репертуара «домашних» знаков, они позволяют общаться с окружающими на элементарном уровне. Принцип такого рода коммуникации сходен с пантомимой. Когда глухонемой ребенок голоден, он оповещает об этом родителей, имитируя процесс жевания или поднося руку ко рту. Когда он что-то хочет – указывает на предмет указательным пальцем. Когда выражает согласие – кивает головой, а если отрицает – то качает головой из стороны в сторону. Американская исследовательница С.Голдин-Медоу показала, что домашний жестовый язык ребенка функционально сходен с детским языком как таковым. Он структурирован на нескольких уровнях и обладает лексикой, синтаксисом, морфологией. Испытуемые глухонемые дети-американцы в возрасте от 1,4 до 5,9 лет оказались способны передавать информацию о настоящих, прошлых и будущих событиях, манипулировать окружающим миром, способны, как и дети, владеющие общепринятым языком жестов, комментировать действия предметов и людей (включая самих себя). Для обозначения прошлого дети показывали жест «высокий» и последующий жест «падать», для обозначения событий, произошедших ранее, – жест «далеко». Они оказались способными отделять себя от собственных жестов и воспринимать жесты как объекты, на которые можно ссылаться, демонстрируя тем самым зачатки рефлексии, присутствующей во всех звуковых языках. Глухонемые дети объединяли жесты в последовательности, по основным характеристикам удивительно напоминающие предложения, которые обычно строят обычные дети в этом возрасте. Эти жестовые предложения обладают всеми семантическими свойствами детского языка: они содержат действия и определения.

Жестовая теория происхождения речи в процессе эволюции человека предложена антропологом Г.Хьюзом (1973). Этой теории придерживаются и многие современные исследователи, например американский лингвист А.Кендон. Жестовая теория исходит из того факта, что моторный контроль речи и целенаправленного метания расположен в одной половине мозга (левой у большинства людей). По мнению Г.Хьюза, шимпанзе обладают необходимыми задатками для жестового языка. Эксперименты по обучению шимпанзе, бонобо и горилл жестовому языку свидетельствуют о том, что при наличии адекватной социальной и культурной среды эти обезьяны способны не только понимать связь между знаком и определенным предметом или действием, но и строить простые предложения, понимать смысл определенной последовательности слов в предложении. Наконец, они способны путем комбинации известных им знаков создавать новые значения и понятия, а также пытаются общаться жестовым языком с сородичами. Г.Хьюз полагает, что первый язык состоял из иконических жестовых сигналов, имитирующих действия с орудиями. Семантическая продуктивность жестов в рамках анатомических и интеллектуальных способностей у австралопитеков могла быть исключительно высокой. Процесс латерализации мозга (асимметрии между правым и левым полушариями) может рассматриваться как следствие точного манипулирования орудиями и ростом общего разнообразия ручного жестового языка. Латерализация могла предшествовать появлению речи. Анализ строения черепов ископаемых гоминид и реконструкция их вокального тракта свидетельствуют о том, что процесс перехода к звуковой членораздельной речи происходил чрезвычайно медленно. Морфологические перестройки, связанные с развитием речевого аппарата, завершились, по-видимому, лишь с появлением современного человека, около 120–100 тыс. лет назад. Г.Хьюз полагает, что жестовую природу имеет также происхождение чисел (счета). Использование пальцев для счета – одна из человеческих универсалий.