1.3 Структура мира в «фэнтези»

Поскольку в основе большинства произведений в жанре «высокой» фэнтези лежит миф, то и описываемый мир строится по аналогичной модели. Мифологическое мышление не разделяет реальное и фантастическое. Е.М. Мелетинский отмечает: «…преломляя принятые формы жизни, миф создаёт некую новую фантастическую «высшую реальность», которая воспринимается… как первоисточник и идеальный прообраз… Моделирование оказывается специфической функцией мифа…

¹⁵

Практически мифологическое моделирование осуществляется посредством повествования о некоторых событиях прошлого… Всякий достаточно значительный сдвиг проецируется в прошлое, на экран мифического времени, включается в повествование о прошлом и в стабильную семантическую систему».⁵⁰

    Модель мира в фэнтези всегда замкнута и полностью исчерпаема. Так, «Властелин колец» – это исчерпывающее описание фантастического мира, полное и непротиворечивое. Этот мир самодостаточен, отделён от мира первичного.  1.4 Проблема вымысла и реальности в «фэнтези» 

В наше время особый интерес представляет такая специфическая функция «фэнтези», как бегство от действительности (эскейпизм). Дж.Р.Р. Толкин видел в этом явлении глубокий этико-философский смысл: «Поражённые недугом современности, мы остро ощущаем и уродство наших творений, и то, что они служат злу. А это вызывает желание бежать – не от жизни, а от современности… Осуществить Великое Бегство от реальности, значит, от смерти».⁵¹ Удовлетворение этого желания, пусть даже в воображении, является одним из путей приобретения человеком душевного равновесия.  Фэнтезийный мир в ряде случаев становится заменой реальности. Причиной этого явления следует считать социальный заказ общества на принципиально новый тип литературы. Напряжённая обстановка в мире побуждала читателя искать положительное, оптимистичное начало в литературе. Желаемой «отдушины» не дала человеку ни научная фантастика с её холодными космическими просторами и чаще всего неутешительными прогнозами относительно будущего человечества, ни историческая проза, ни многие другие литературные жанры. Зато этой потребности вполне соответствовал жанр «фэнтези», который позволял читателям отойти от жестокости действительности и погрузиться в мир, где добро всегда побеждает.  Сам мир, где происходят описываемые события, остаётся величиной постоянной. Он находится где-то посередине между множеством реальностей. Мир волшебства перестаёт быть сказочным, он становится отражением реального мира, одной из параллельных вселенных. Но если допускается существование подобного отображения нашего мира в виде мира волшебства, то становится вполне допустимым предположение, что таких отражений может существовать несколько. И сам мир волшебства становится в таком случае точкой пересечения множества таких отображений. Возможно, именно благодаря этому в нём и становятся возможными магия и могут жить волшебные существа. Это расширяет пределы возможного, исчезает строгая дифференциация миров, и из одного мира в другой начинают проникать атрибуты другой действительности.  Возможность «бегства» даёт характерная для жанра «фэнтези» установка на реальность. «Любой человек, унаследовавший фантастический дар человеческой речи, может сказать «зелёное солнце», а многие могут к тому же представить его себе или даже изобразить. Но этого мало… Сделать достоверным вторичный мир, в котором светит зелёное солнце, повелевать вторичной верой – вот задача, для выполнения которой понадобится и труд, и раздумья, и конечно же особое умение, род эльфийского мастерства».⁵² Иными словами, автор должен верить в своё создание, иначе оно не станет живым. Мало создать мир, в котором «светит зелёное солнце», – его нужно создать таким, чтобы зелёное солнце для него было так же естественно, как жёлтое солнце – для нашего мира. Тогда на новую землю упадут не чёрные, а, например, фиолетовые тени, тогда вслед за автором в вымышленный мир поверит и читатель – игнорируя невозможность существования зелёного солнца и фиолетовых теней. Такая упорная вера в несуществующее заставляет поверить и других. И многие верят.  И, тем не менее, классически между миром волшебным и миром человеческим существует отчётливая граница.

¹⁶

Эта граница утверждается как закон природы волшебного мира – здесь действуют другие силы, человеку неизвестные, – силы магические.  Над мирами «фэнтези» довлеет, кажется, своего рода рок. Порой даже для автора оказывается неожиданным то, что происходит в его творении. Джоан Роулинг, автор знаменитой серии книг о Гарри Поттере, рассказывала в одном из интервью: «Как-то ночью я пришла на кухню, плача, и Нил (муж Роулинг) спросил: «Что произошло?» И я сказала: «Я только что убила одного из персонажей». Он и говорит: «Ну, тогда не делай этого». Я говорю: «Иначе никак нельзя».⁵³ Создаётся впечатление, что логически выстроенная, выверенная система на определённом этапе начинает существовать сама по себе, словно запущенный механизм, и автор перестаёт быть властителем судеб. Впрочем, ещё А.С. Пушкин удивлялся, что «выкинула» его любимая героиня Татьяна в «Евгении Онегине» – «взяла да и вышла замуж». Возможно, нечто подобное имеет место и в «фэнтези», – как, впрочем, и в любом литературном произведении.  За последние десятилетия можно также наблюдать и другую тенденцию – отдаление жизни и быта фэнтезийных героев от реальности. Чем тяжелее социальная обстановка в реальности, тем более идеализирован фэнтезийный мир, и всё более он приближается к первоначальному сказочному варианту. Тем не менее, это практически не влияет на выбор главного героя, он, наоборот, отходит от сказочного прототипа. Идёт поляризация образа фэнтезийного мира и образа главного героя, который попадает в этот мир. Это приводит к антитезе: несовместимые образы сказочного мира и реального человека совмещаются и взаимодействуют друг с другом. Замечено, однако, что в последнее время «фэнтези» всё больше тяготеет к реализму своей «мрачностью, жестокостью, несказочностью».⁵⁴ Возможно, идёт эволюция жанра и в сторону приближения к реальной, «нашей» действительности.  1.5 Современное «фэнтези».

Период романтичной «фэнтези» остался во второй половине ушедшего века. «Фэнтези» становится всё более и более прагматичным. Безумной популярностью пользуются авторы, избравшие следующую примитивную схему:

a) Безостановочно «крутеющий» главный герой. б) Неограниченно появляющиеся все более и более грозные противники, способные на несколько страниц или даже томов противостоять чрезмерно «крутому» главному герою. Соответственно, все повествование сводится к безостановочным «дракам». в) Минимизация количества «красивых» глобальных и побочных квестов, их примитимизация, с целью дать возможность герою прямолинейно шествовать к основной своей задаче - очередному спасению гибнущего Мира.

Если ситуация, подобная той, что существует в настоящее время в литературном мире не изменится, то судьба «фэнтези» в нынешнем веке окажется вполне предсказуемой. Не кризис перепроизводства, чуть было не убивший в свое время научную фантастику, но кризис идейный безвозвратно похоронит жанр, и читатель вновь обратит свой взгляд на фантастику, имеющую поистине неограниченный источник новых идей - постоянно развивающуюся и шагающую вперед семимильными шагами, науку. Анализ произведений, наводнивших отечественный и западный книжные рынки, помогает вычленить несколько характерных особенностей, свойственных как «нашему», так и «заграничному» «фэнтези»:

1) Для современной литературы-фантазии характерна смесь жанров. В чистом виде, скажем, героическое или классическое фэнтези уже не встречаются. Наиболее удачные представители сочетают в себе черты политической, исторической и юмористической фэнтези.

¹⁷

2) Современный менталитет в средневековом антураже. Действует ли выходец из нашего мира в параллельной реальности, или же на другом временном отрезке, все равно, подчиняясь воле автора, не приемлет средневекового образа мышления. Логика его подобна логике современного человека. 3)Ориентация на рынок. Основная масса писателей ориентируется не на "зов сердца" и не на стремление "создать лучшее и самое оригинальное", но лишь на рыночный спрос.