• всеобщность нрава, сила которого распространяется как на государственные органы, так и на отдельных граждан;

• разделение властей как защитного механизма от сосредоточе­ния власти в одних руках;

• гаран тия прав и свобод граждан со стороны государственных органов;

• взаимная ответственность государства и личности.

7. Философия культуры: основные стратегии

Философия культуры - это философская дисциплина, занима­ющаяся осмыслением культуры как специфического феномена, изучением ее сущности, закономерностей становления и развития, структуры и функционирования. Дисциплинарное оформление ее происходит в к. XVIII - нач. XIX в., что было связано с параллель­ным возникновением таких направлений, как философия права, философия религии, философия языка, философия мифа, филосо­фия искусства и т. п., и необходимостью создания теоретической модели культуры в целом.

Первоначальная концептуализация культуры осуществляется в фи­лософии Просвещения (Вольтер, Дж. Вико, Ж.-Ж. Руссо, И. Г. Гёрдер и др.) и немецкого романтизма (Фр. Шлегель, В. Г. Ваккенродер, Новалис, И. В. Гете и др.). Культура (от лат. cultwa - возделы­вание, воспитание, образование) начинает пониматься как сфе­ра искусственного, рукотворного бытия, созданного человеком в результате преобразования бытия естественного (натуры). При этом оформляются два базовых подхода к пониманию оснований культуры. Для просветителей они определяются универсальным единством разума (культура здесь синонимична цивилизации как царству разума, закона и справедливости). Романтики апеллиро­вали к эстетико-мифологическим началам культуры, говоря об иррационально-мистической и индивидуально-множественной природе культурного творчества. Впоследствии Фр. Ницше харак­теризовал культуру как синтетическое единство двух противоборс­твующих начал: аполлонического (ориентированного на единство, завершенность и гармонию) и дионисийского (творчески-конкрет- ного, спонтанно-множественного).

Современные стратегии философии культуры достаточно ус­ловно можно развести в соответствии с выделенными акцентами либо на универсальных интегральных основаниях культуры (акси­

139

ологическая, семиотическая, психоаналитическая), либо на твор­ческой индивидуальности и множественности (деятельностная, игровая, экзистенциально-диалогическая).

• Аксиологическая стратегия (Г. Риккерт, В. Виндельбанд, Р. Г. Лотце, М. Шелер и др.) рассматривает культуру как систему общезначимых ценностей. Они составляют свободную от допол­нительных обоснований сферу целей человеческой деятельности (ценность - это то, к чему стремятся ради нее самой), определяя тем самым регулятивные правила (нормы) поведения личности. Одновременно они выступают в качестве тех эталонов, в соответс­твии с которыми осуществляется оценка тех или иных действий или явлений. Объективируясь в материальных носителях, ценнос­ти, однако, имеют идеально-трансцендентальную природу (значим не предмет как таковой, но проявление в нем ценностного начала, например, истины, красоты). Образуя систему глубинных основа­ний человеческой духовности, ценности одновременно являются интегральным и определяющим началом культуры в целом.

• Семиотическая стратегия (Р. Барт, К. Леви-Стросс, У. Эко, М. Фуко, 10. М. Лотман и др.) понимает культуру как систему зна­ков. Наиболее универсальная знаковая система - это язык (для ха­рактеристики культуры используются также концепты текста, дис­курса, письма). Проводя аналогию между принципами организа­ции языка и культуры, данная стратегия рассматривает последнюю как сферу функционирования и циркуляции знаков в соответствии с определенными правилами. При этом понятия «текст» и «язык» понимаются не как лингвистические феномены, а интерпретиру­ются предельно широко: «текст культуры», «язык культуры». Ак­цент здесь делается на самодостаточном статусе языка (знак полу­чает свое значение посредством других знаков, т. е. в рамках само­го языка), что определяет идеологически-репрессивную функцию языка по отношению к индивидам и культуре в целом. Фактически язык организует социальное пространство, определяя устойчивую матрицу мировоззрения, коммуникации и деятельности в той или иной культуре.

• Психоаналитическая стратегия (3. Фрейд, К. Г. Юнг, Ж. Лакан, К. Хорни и др.) рассматривает культуру как результат сублима­ции (перегонки, трансформации) бессознательных импульсов. В качестве «Сверх-Я» культура аккумулирует в себе комплекс со­циально-значимых эталонов и запретов поведения, образующихся в процессе антропогенеза и воспроизводящихся в каждом индиви­

140

дуальном опыте социализации личности. Выступая как репрессив- но-сдерживающая надстройка по отношению к бессознательному, культура одновременно генетически производна от него. Факти­чески, всякий творческий акт интерпретируется как механизм пе­реключения глубинной энергии бессознательного на легитимные формы деятельности, а феномены культуры понимаются как сим­волическое проявление бессознательных интенций и желаний.

• Деятельностная стратегия (марксизм) определяет культуру как продукт человеческой деятельности, способ ее организации и развития. Ключевым культурообразующим фактором является именно предметно-практическая деятельность, в результате кото­рой создается «вторая природа», определяющая особенности собс­твенно человеческой среды обитания. Духовная культура возника­ет вследствие объективации программ деятельности, их закрепле­ния и трансляции посредством традиций как надбиологических механизмов наследования. Общественное разделение труда обус­лавливает, с одной стороны, интегральную целостность культуры на отдельных промежутках времени, с другой - ее внутреннюю противоречивость, связанную с формами отчуждения и борьбой классовых интересов. При этом культура всегда имеет конкретно­исторический характер, осуществляя трансформацию мировоз­зренческих и ценностных приоритетов в своем развитии.

• Игровая стратегия (Й. Хейзинга, Э. Финк, Х.-Г. Гадамер, Г. Де­бор и др.) связывает истоки и законы функционирования культуры с игрой как формой свободной творческой активности. Акценти­руя внимание на феноменах духовной культуры, данная стратегия указывает на их самодостаточность и избыточность по отношению к материальным интересам и практической целесообразности, что позволяет говорить об их игровом характере (цель игры - в самой игре). Реализуя себя как сфера свободы от внешней необходимос­ти, игра одновременно организуется в соответствии с собственны­ми правилами, безусловность и вневременность которых дарует зрителю или игроку ощущение сопричастности к более подлинной и совершенной реальности по сравнению с суетностью будней. Притягательность игры - в даруемой ею возможности человеку осуществить и пережить новый опыт, значительно расширяющий его собственный. Условием игры является ее локализация в рамках своего пространства, обеспечивающая исключительность и празд­ничность игровой ситуации. Культура при этом рассматривается как множество локальных игровых континуумов, свободная игра

141