Принципы толкования договора

Принципиальное несовершенство языка как способа оформления соглашения сторон вызывает необходимость толкования текста договора в целях установления его истинного содержания. Договор является особой формой права (в широком его понимании) и нормы, регулирующие его толкование, представляют собой разновидность правоинтерпретационных норм. Они содержатся как в российском гражданском праве, так и в международно-правовых документах.

Правоинтерпретационные нормы (регулирующие отношения по установлению содержания правового текста) обладают специфической правовой природой. С одной стороны, предмет их регулирования сближает их с процессуальным правом, поскольку определяет в том числе и порядок деятельности властных органов, в том числе судов. С другой стороны, правила определения смысловой сферы юридического текста по своей сути неотделимы от самого текста, от норм материального права. В противном случае возможной становилась бы ситуация, при которой суд обязан применить иностранное материальное право, но устанавливает его содержание способом (и, следовательно, с результатом), отличным от обычных для этого права «родных» интерпретационной практики, законодательства и доктрины. Это противоречит сущности позитивного права, которое представляет собой не текст, а его содержание, адекватное воле законодателя. Поэтому правила интерпретации неотделимы от норм материального права и применяются вместе с ним. Так, если стороны внешнеэкономического договора (контракта) выбрали в качестве подлежащего применению к их отношениям российское право (либо этот выбор сделан на основании коллизионных норм), то суд должен при установлении содержания контракта и норм российского права руководствоваться российскими правилами юридического толкования.

Что касается толкования договора, то ГК РФ в ст.431закрепляет, во-первых, принцип приоритета буквального смысла его условий (т.е. презумпцию соответствия формы и содержания договора), а во-вторых, принцип герменевтического круга (систематического толкования). В соответствии с первым признаком, лишь при недостаточности «малого герменевтического круга» (установления содержания договора на основе уяснения буквального значения его условий в их системе) суд может применить «большой герменевтический круг» и исследовать «действительную общую волю сторон с учетом цели договора», принимая во внимание «все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон». Следует отметить, что применительно к внешнеэкономическим отношениям нормы международных договоров регулируют вопросы толкования контрактов гораздо подробнее и зачастую отлично от российского гражданского права. В соответствии с ч.4 ст.15 Конституции РФ и абз.4 п.1 ст.2 ГК РФ в случае подобных противоречий действуют правила толкования, установленные применимыми к отношениям сторон международными договорами. Это, прежде всего, Венская Конвенция о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. (ст. 8), Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) 1994 г. (гл.4; ст.5.1, 5.2), Правила унифицированного толкования международных торговых терминов Инкотермс 2000 и др. В настоящее время Международный Институт унификации частного права также готовит проект закона для унификации некоторых правил, касающихся действительности договоров международной купли-продажи товаров.