Философия.

1. Понятие мировоззрения и его структура. Философия как мировоззрение. Чем отличается философское мировоззрение от других видов исторического мировоззрения(мифологического, религиозного)?

Всякая философия является мировоззрением, т. е. совокупностью наиболее общих взглядов на мир и место в нем человека. Однако это вовсе не означает, что всякое мировоззрение является также философией. Понятие «мировоззрение» шире понятия «философия». Это означает, что первое включает в себя второе. Подобно тому, как понятие «плод» подразумевает, например, не только яблоко, но и грушу, вишню и т. д., так и понятие «мировоззрение» нельзя свести только к философии. Оно включает в себя и другие виды мировоззрения – мифологическое, художественное, религиозное и т. д.

Другой аспект этого вопроса связан с рассмотрением различных уровней отражения действительности. Мировоззрение и философия есть результат отражения мира, но глубина этого отражения может быть различной. Первый элементарный вид отражения происходит на уровне ощущений. Применительно к мировоззрению он связан с мироощущением или миросозерцанием. Здесь фиксируются лишь отдельные, внешние проявления бытия, мир явлений, а не сущностей. Следующие по глубине уровни отражения в этом плане – мировосприятие и миропредставление. Здесь создается уже цельная картина мира, обозначается взаимосвязь процессов и явлений, происходит фиксация их тождества и различия. Однако на этом уровне мировоззрение ограничено больше чувственным опытом, нежели рациональным мышлением, здесь чувства и рассудок еще преобладают над разумом. И только тогда, когда происходит отражение посредством понятий, формируется мировоззрение, способное вскрыть закономерности и сущность явлений и процессов. Понятийное отражение – это самый глубинный уровень отражения, связанный с абстрактным мышлением и теоретическим познанием. Мировоззрение на этом уровне можно назвать миропониманием. Именно его и представляет философия. Таким образом, философия – это высший уровень и вид мировоззрения, это теоретически оформленное, системно-рациональное мировоззрение. Она по самой своей сути призвана вскрывать рациональный смысл и всеобщие закономерности существования и развития мира и человека.

Наконец, отметим еще один – исторический аспект разграничения философии и мировоззрения. Речь идет о том, что философия – это самый поздний в историческом плане вид мировоззрения, возникший после мифа и религии. В связи с этим следует сказать, что общество уже обходилось и, вообще говоря, может обойтись и без основанной на разуме и мышлении философии, но тогда на ее место автоматически заступает мировоззрение, представляющее или мифологическое мироощущение, или религиозное миропредставление, основанное на вере в сверхъестественные силы. История дает этому самые убедительные доказательства.

2.Специфика философского знания и его функции. Разделы философии.

Предметом называется круг вопросов, которые изучает философия. Общую структуру предмета философии, философского знания составляют четыре основных раздела:

• онтология (учение о бытии);

• гносеология (учение о познании);

• человек;

• общество.

Основные  ф-ции:  1)  синтез   знаний   и   создание   единой   картины   мира, соответствующей определенному уровню развития науки,  культуры  и  исторического опыта; 2) обоснование, оправдание и анализ мировоззрения; 3)  разработка  общей методологии познания и деятельности человека в окружающем мире.  Каждая наука изучает свой круг  проблем.  Для  этого  вырабатывает  собственные понятия, к-рые применяются в строго определенной области для  более  или  менее ограниченного круга явлений. Однако, ни одна из наук, кроме Ф.,  не  занимается специальным вопросом, что такое «необходимость», «случайность», etc. хотя может использовать их в своей области. Такие  понятия  являются  предельно  широкими, всеобщими и универсальными.  Они  отражают  всеобщие  связи,  взаимодействия  и условия существования любых вещей и называются категориями (см. глоссарий).  Основной вопрос: Основные задачи  или  проблемы  касаются  выяснения  отношений между человеческим сознанием и внешним миром, между мышлением и окружающим  нас бытием.

1. Основная специфика философского знания заключается в его двойственности, так как оно:

• имеет очень много общего с научным знанием — предмет, методы, логико-понятийный аппарат;

• однако не является научным знанием в чистом виде.

Главное отличие философии от всех иных наук заключается в том, что философия является теоретическим мировоззрением, предельным обобщением ранее накопленных человечеством знаний.

Предмет философии шире предмета исследования любой отдельной науки, философия обобщает, интегрирует иные науки, но не поглощает их, не включает в себя все научное знание, не стоит над ним.

(Философия — особый, научно-теоретический тип мировоззрения. Философское мировоззрение отличается от религиозного и мифологического тем, что оно:

• основано на знании (а не на вере либо вымысле);

• рефлексивно (имеет место обращенность мысли на саму себя);

• логично (имеет внутреннее единство и систему);

• опирается на четкие понятия и категории.

Таким образом, философия представляет собой высший уро­вень и вид мировоззрения, отличающийся рациональностью, сис­темностью, логикой и теоретической оформленностью.

3. Основной вопрос философии и его различные решения. Материализм и идеализм – основные направления философии.

Философия как сложившаяся система знаний имеет целый ряд специфических вопросов, которые она призвана решать. С одним из таких вопросов мы уже столкнулись – это вопрос «что такое философия?» В зависимости от его решения философ создает свою концепцию, определяет конкретные проблемы и использует те или иные категории для ее раскрытия. Каждая философская система имеет стержневой, главный вопрос, раскрытие которого составляет ее основное содержание и сущность. Так, для античных философов это вопрос о первоосновах всего существующего, для Сократа он связывался с принципом «познай самого себя», для философов Нового времени – как возможно познание, для современного позитивизма – в чем суть «логики научного открытия» и т. д.

Но существуют общие вопросы, раскрывающие характер философского мышления. Прежде всего, среди них следует назвать вопрос о том, что первично: дух или материя, идеальное или материальное? От его решения зависит общее понимание бытия, ибо материальное и идеальное являются его предельными характеристиками. Другими словами, помимо материального и идеального в бытии просто ничего нет. Кроме того, в зависимости от его решения выделяются такие крупные философские направления, как материализм и идеализм. Формулируется целый ряд категорий и принципов, способствующих раскрытию философии в качестве общей методологии познания.

Остановимся более подробно на вопросе о материализме и идеализме.

Деление на указанные направления существовало с самого начала развития философии. Немецкий философ XVII—XVIII вв. Лейбниц называл Эпикура самым крупным материалистом, а Платона – самым крупным идеалистом. Классическое же определение обоих направлений впервые было дано видным немецким философом Ф. Шлегелем. «Материализм, – писал он, – все объясняет из материи, принимает материю как нечто первое, изначальное, как источник всех вещей… Идеализм все выводит из одного духа, объясняет возникновение материи из духа или же подчиняет ему материю»[5 - Шлегель Ф. Эстетика Философия. Критика: В 2 т. М., 1983. Т. 2. С. 104—105]. Таким образом, философское значение терминов «материалист» и «идеалист» не следует смешивать с тем, которое им часто придается в обыденном сознании, когда под материалистом подразумевается индивид, стремящийся лишь к достижению материальных благ, а идеалист ассоциируется с бескорыстным человеком, характеризующимся возвышенными духовными ценностями и идеалами.

Как материализм, так и идеализм неоднородны в своих конкретных проявлениях. В соответствии с этим можно выделить различные формы материализма и идеализма. Так, с точки зрения исторического развития материализма можно отметить следующие его основные формы. Материализм Древнего Востока и Древней Греции – это первоначальная форма материализма, в рамках которой предметы и окружающий мир рассматриваются сами по себе, независимо от сознания как состоящие из материальных образований и элементов (Фалес. Левкипп. Демокрит, Гераклит и др.). Метафизический (механистический) материализм Нового времени в Eepoпe. В его основе лежит изучение природы. Однако все многообразие ее свойств и отношений сводится к механической форме движения материи (Г. Галилей, Ф. Бэкон, Дж. Локк, Ж. Ламетри. К. Гельвеций и др.). Диалектический материализм, в котором представлены в органическом единстве материализм и диалектика (К. Маркс, Ф. Энгельс и др.).

Существуют и такие разновидности материализма, как, например, последовательный материализм, в рамках которого принцип материализма распространяется и на природу и на общество (марксизм), и непоследовательный материализм, в котором отсутствует материалистическое понимание общества и истории (Л. Фейербах). Специфической формой непоследовательного материализма является деизм (от лат. deus – бог), представители которого хотя и признавали бога, но резко принижали его функции, сводя их к творению материи и сообщению ей первоначального импульса движения (Ф. Бэкон, Дж. Толанд, Б. Франклин, М. В. Ломоносов и др.). Далее, различают научный и вульгарный материализм. Последний, в частности, сводит идеальное к материальному, сознание отождествляет с материей (Фохт, Молешотт, Бюхнер).

Подобно материализму, идеализм также неоднороден. Прежде всего, следует различать две главные его разновидности: объективный идеализм и субъективный идеализм. Первый провозглашает независимость идеи, бога, духа – вообще идеального начала, не только от материи, но и от сознания человека (Платон, Ф. Аквинский, Гегель). Второй характеризуется тем, что утверждает зависимость внешнего мира, его свойств и отношений от сознания человека (Дж. Беркли). Крайней формой субъективного идеализма является солипсизм (от лат. solus – один, единственный и ipse – сам). Согласно последнему, с достоверностью можно говорить лишь о существовании моего собственного Я и моих ощущений.

В рамках названных форм идеализма существуют различные его разновидности. Отметим, в частности, рационализм и иррационализм. Согласно идеалистическому рационализму, основу всего сущего и его познания составляет разум. Одним из важнейших его направлений является панлогизм (от греч. pan – все и logos – разум), по которому все действительное есть воплощение разума, а законы бытия определяются законами логики (Гегель). Точка зрения иррационализма (от лат. irrationalis – неразумный, бессознательный) состоит в отрицании возможности разумного и логического познания действительности. Основным видом познания здесь признается инстинкт, вера, откровение и т. д., асамо бытие рассматривается как иррациональное (С. Кьеркегор, А. Бергсон, М. Хайдеггер и др.).

Для адекватного понимания специфики философского знания необходимо также затронуть вопрос о соотношении и характере взаимодействия материализма и идеализма. В частности, здесь следует избегать двух крайних точек зрения. Одна из них состоит в том, что существует постоянная «борьба» между материализмом и идеализмом, «линией Демокрита» и «линией Платона» на всем протяжении истории философии. Согласно другой – «история философии по сути своей вовсе не была историей борьбы материализма против идеализма…»[6 - Зотов А. Ф. Феномен философии: о чем говорит плюрализм философских учений//Вопросы философии. 1991. № 12 С. 21.]. На наш взгляд, такая «борьба», причем вполне сознательная, безусловно имела место в истории философии. Достаточно вспомнить противостояние материализма и идеализма в античный период или воинствующий идеализм Беркли в Новое время, или, наконец, можно обратить внимание на позицию «воинствующего материализма» в нашем столетии. Но вместе с тем эту «борьбу» не следует абсолютизировать и полагать, что она всегда и везде определяет развитие философии. Указывая на сложность взаимоотношений материализма и идеализма, известный российский философ В. В. Соколов пишет: «Такая сложность состоит в том, что материализм и идеализм далеко не всегда составляли два „взаимонепроницаемых лагеря“, а в решении некоторых вопросов соприкасались и даже перекрещивались»[7 - Соколов В. В. Основной вопрос философии в его историческо-философской конкретике и развитии//Философские науки. 1990. № 8. С. 83.]. Примером сопряжения материализма и идеализма может служить позиция деизма. Не случайно к деизму примыкали мыслители и материалистического (Ф. Бэкон, Дж. Локк), и идеалистического (Г. Лейбниц), и дуалистического (Р. Декарт) направлений. Но еще более наглядно единство позиций материализма и идеализма обнаруживается в решении вопроса о познаваемости мира. Так, агностики и скептики были как в лагере материализма (Демокрит), так и идеализма (Кант), а принцип познаваемости мира отстаивался не только материалистами (марксизм), но и идеалистами (Гегель).

Диалектика и метафизика.

аспект дифференциации философских методов – диалектика и метафизика. Под диалектикой имеют в виду прежде всего учение о наиболее общих закономерностях развития бытия и познания, одновременно она выступает и общим методом освоения действительности. Хотя такое ее понимание было не всегда. Зарождение и начало становления диалектики связано с периодом античности. Этот этап часто характеризуют как стихийную, или наивную, диалектику, имея в виду прежде всего то, что взгляды первых философов на мир были во многом наивны. Но вместе с тем они рассматривали его непредвзято, в развитии и движении. Однако надо отметить, что уже тогда обнаруживалось разное понимание диалектики.

Так, материалист Гераклит в своем учении обращает внимание на постоянное движение и изменение мира, на взаимный переход противоположностей в нем, т. е. прежде всего на «диалектику вещей», на объективную диалектику. Жившие в этот же период идеалисты Сократ и Платон под диалектикой понимали искусство вести спор, диалог с целью выяснения понятий и достижения истины. Здесь идет речь о «диалектике понятий», о субъективной диалектике.

Таким образом, диалектика в принципе совместима как с материализмом, так и с идеализмом. В первом случае она выступает как материалистическая диалектика, во втором – как идеалистическая диалектика. Классическим представителем идеалистической диалектики (равно как и диалектического идеализма) является Г. В. Ф. Гегель, создавший систему диалектики как теорию и метод познания. А классиками материалистической диалектики (равно как и диалектического материализма) являются К. Маркс и Ф. Энгельс, которые придали ей целостный и научный характер.

Диалектика возникла и развивалась наряду с метафизикой как противоположным ей способом мышления и познания[8 - Понятие «метафизика» имеет и другое, не затрагиваемое здесь значение, а именно – философское учение о предельных, сверхопытных принципах и началах бытия.]. Ее особенностью является тенденция к созданию однозначной, статичной картины мира, стремление к абсолютизации и изолированному рассмотрению тех или иных моментов или фрагментов бытия. Метафизический метод характеризуется тем, что рассматривает предметы и процессы по одному принципу: либо да, либо нет; либо белое, либо черное; либо друг, либо враг и т. д. В социальной практике этому соответствует хорошо известный лозунг: «Кто не с нами, тот против нас». При рассмотрении движения метафизика тяготеет к сведению многообразных его форм к какой-либо одной. Причем чаще наблюдается сведение высшей формы движения материи к низшей[9 - Такой методологический принцип, согласно которому высшие формы материи могут быть сведены к низшим и объяснены на основе их закономерностей, называется редукционизмом (от лат. reductio – отодвигание назад, возвращение к прошлому состоянию). Редукционизм бывает самых различных видов: механистический – сведение высших форм материи к механической; биологический – сведение социальной формы материи к биологической: психологический – объяснение законов развития общества только психологическими факторами и т. д.]. Так, например, для материализма Нового времени было характерно сведение различных форм движения материи к механической. Поэтому он и получил название механистического материализма, который, в свою очередь, является проявлением метафизического материализма.

Необходимо отметить, однако, что сам по себе метод познания, который предполагает рассмотрение предметов и явлений в статике, покое, а тем самым и «огрубление», «упрощение» находящегося в постоянном изменении бытия, имеет полное право на существование. Метод абстрагирования, который при этом применяется, вполне научен и используется различными дисциплинами. И если за покоем не забывается движение, за статикой – динамика, а за деревьями – лес, то такой элемент метафизики просто необходим в познании, ибо он выступает как необходимый момент диалектического познания. Методологическая ошибка возникает тогда, когда этот момент покоя или какая-либо одна характеристика, сторона предмета исследования вырывается из всеобщей взаимосвязи и взаимообусловленности и возводится в абсолют. В этом, кстати, гносеологические корни всех односторонних теоретических концепций. Суть их в том, что идеальный фактор (мысль, сознание, идея) отрывается от материального, абсолютизируется и противопоставляется материальному в качестве абсолютно автономного демиурга (творца) бытия. При этом забывается, что в конце концов, мышление, идеальное возникает на базе материального.

Следует, однако, отметить, что плохую услугу познанию оказывает не только абсолютизация покоя, но и абсолютизация его противоположности – движения. И то и другое есть выражение метафизического способа исследования. И если в первом случае мы встаем на путь, ведущий к догматизму, то во втором – на путь, ведущий к абсолютному релятивизму[10 - Релятивизм (от лат. relativus – относительный) – методологический принцип, заключающийся в абсолютизации относительности познания и проистекающий из одностороннего подчеркивания постоянной изменчивости реальности и отрицания ее относительной устойчивости.]. Для подлинной диалектики нет не только покоя без движения, но и движения без относительного покоя.

Познание как предмет философского анализа. Рациональное и чувственное познание.

Познание есть специфический вид духовной деятельности человека, процесс постижения окружающего мира. Познание – это многосторонний, многоаспектный, детерминированный различными причинами и условиями процесс. Противоречивость познания связана со спецификой его форм и характером связей между ними. В гносеологии выделяют, как правило, чувственное и рациональное познание. Эти формы знания зачастую рассматривались как два последовательных этапа его формирования. Чувственное познание осуществляется органами чувств.  Его особенностями являются: непосредственность (прямое воспроизведение объектов); наглядность и предметность возникающих образов; воспроизведение внешних сторон объекта.  Формы чувственного познания: ощущения (отражают отдельные свойства и стороны объекта, не дают целостной картины воспринимаемого); восприятия (синтез ощущений, дают целостный образ); представления (обобщенный образ действительности, наглядное воспроизведение прошлых восприятий). Чувственное познание активно и социально обусловлено. Социальная обусловленность выражается во влиянии социальных отношений, общественной и индивидуальной практики на выбор объектов познания; в формировании установок и ожиданий. Рациональное познание присуще только человеку, это более сложный способ познания. Рациональному познанию присущи: опора на результаты чувственного познания; абстрактность и обобщенность возникающих образов; воспроизведение объектов на основе внутренних закономерностей и отношений. Основные формы рационального: понятие (логический образ, воспроизводящий существенные свойства объекта); суждение (высказывание, отражающее отношение между различными вещами и их свойствами); умозаключение (вывод из нескольких взаимосвязанных суждений); интуиция (способность постижения истины путем ее усмотрения без обоснования  при помощи доказательств). В иррационализме интуиция может рассматриваться как мистическое постижение истины вне системы научного опыта и логических умозаключений. В рационалистической философии проблемы теории познания рассматривались под углом зрения взаимодействия субъекта и объекта. 

Личность как продукт общественного развития.

Человек растет, формируется под воздействием данных общественных отношений. У него складываются взгляды, симпатии и антипатии в зависимости от той среды, в которой он живет. Следовательно, человек, прежде чем стать активным элементом общества, силой, влияющей на его дальнейшее материальное и духовное развитие, формируется обществом в определенном направлении, является в социальном отношении продуктом общества, носителем и совокупностью производственных, общественных в целом, отношений.

Поскольку тип общества различен на разных этапах истории, постольку и люди, составляющие общество и являющиеся его продуктом, обладают особыми чертами в каждую историческую эпоху. Люди рабовладельческого общества отличаются от людей общества феодального или капиталистического характером общественных отношений, организацией семьи и быта, социальными и политическими интересами, производственными и общественными навыками, уровнем культурного развития, нравственными и художественными взглядами и т. д. Их общественная природа для каждого общества специфична.

Как носитель общественных отношений и их воплощение, человек является исторически обусловленной личностью. Следовательно, личность есть человек определенной исторической эпохи, социальное существо, представляющее собой субъект исторического действия и познания. Личность определяется обществом, его экономическим и политическим строем, уровнем культурного развития и характером идеологических общественных отношений. Общество формирует и создает личность. Личность есть продукт общества. Каково общество, каков его строй, такова личность.

Общество формирует личность как непосредственно, так и опосредованно. Общественная жизнь, общественная среда всем своим содержанием не только формирует, но и постоянно воздействует на человека. Новые черты и особенности, новые взгляды и идеи возникают у людей по мере изменения и развития общественных условий как при переходе от одной формации к другой, так и внутри определенной формации. Не только люди капиталистического общества отличаются своей социальной сущностью, состоянием духовной жизни и т. д. от людей феодального или социалистического общества, но и в самом капиталистическом обществе по мере перехода к империализму взгляды людей, их отношение к общественным институтам (например, формам государственного устройства, семейным отношениям, бытовым удобствам и т. д.) значительно видоизменяются. Изменения в обществе, прежде всего изменения в материальных условиях жизни, всегда предшествуют и вызывают соответствующие изменения личности.

Пожалуй, только при первобытнородовом строе общество непосредственно связывалось с личностью. Каждый член рода или племени непосредственно общался со всеми другими членами общества как равноправная личность с подобными ему личностями. Между человеком и обществом не стояли опосредствующие звенья в виде обособившихся отраслей труда, классовых различий, государства, нации и т. д. С появлением частной собственности картина меняется коренным образом. Единый народ, составляющий одно общество, распадается на противостоящие и враждебные друг другу группы. Ребенок раба воспитывается, формируется как личность иначе, чем ребенок рабовладельца, равно как дети крепостных крестьян или рабочих иначе, чем дети феодалов или капиталистов. При капитализме в семье рабочего, как правило, вырастают новые рабочие, а в семье капиталиста — новые капиталисты.

Антагонистические общественные отношения неизбежно вызывают раскол людей на противоположные классы. Общественная, социальная природа личностей становится синонимом их классовой природы. Общество формирует и определяет личности через классы и их взаимоотношения. Класс становится как бы посредствующим звеном между обществом и личностью. Личность рабочего прежде всего складывается в процессе его общения с товарищами и их совместной борьбы с капиталистами.

Но если общественная природа личности выражается прежде всего в классовости, то и, наоборот, классовость в то же время в известной мере ограничивает общественную природу личности, лишает ее универсального, общенародного характера, вызывает ее враждебность по отношению к другому классу. Это противоречие выражает противоречивую природу частной собственности, которая немыслима без общественного разделения труда и более или менее развитых форм обмена, следовательно, без общения всех людей всех классов общества, и в то же время эта частная собственность разобщает людей, прежде всего противопоставляя друг другу владельцев средств производства и зависимые от них трудящиеся массы.

Поскольку эксплуататорский класс представляет господствующий способ производства и тем самым как бы представляет все общество, неизбежно складывается конфликт между членами общества, заинтересованными в ликвидации существующих общественных отношений, и самим обществом. Общество само готовит социальную силу, которая призвана его уничтожить, открыть дорогу другому обществу. Люди, противостоящие данному общественному строю, по всем условиям своего существования не всегда, а главное, не сразу осознают этот конфликт. Долгое время они стихийно, неосознанно борются с данным типом общественных отношений, предполагая, что они выступают лишь против отдельных представителей эксплуататорского класса.

Разделение общества на классы и классовая обусловленность личностей в антагонистическом обществе не устраняют некоторых общих черт людей данной исторической эпохи (общенациональных черт характера и культуры, бытовых привычек и традиций и т. д.), обусловленных тем, что все люди живут в одном и том же обществе, связаны едиными производственными отношениями, общаются друг с другом и воздействуют друг на друга. В процессе этого общения и воздействия на людей одних и тех же условий могут меняться социальное положение и взгляды людей. Разорившийся крестьянин, потерявший работу интеллигент могут стать чернорабочими; их социальное положение и постепенно их взгляды соответственно изменятся и мало чем будут отличаться от взглядов других рабочих. Разбогатевший крестьянин, сын рабочего, которому удается получить образование, занять выгодную должность, стать директором, а затем и компаньоном фирмы, естественно, примкнут к классу буржуазии, воспримут ее психологию и идеологию.

С другой стороны, как было выяснено ранее, определенные отряды трудящихся могут подпадать под влияние идеологии эксплуататорского класса, а лучшие представители господствующего класса нередко переходят на сторону освободительной борьбы трудящихся масс. Как видим, процесс формирования личности в условиях антагонистического общества проходит в сложных условиях. Но всегда на формирование личности решающее воздействие оказывает классовая принадлежность человека. Общественная среда выступает прежде всего как классовые условия существования личности. Примат общества над личностью проявляется в примате класса над индивидом. Положение «общество формирует личность» выступает неизбежно в виде тезиса «класс формирует личность».

Буржуазные социологи и их социал-реформистские приспешники говорят об изолированной личности, о ее стихийных, не поддающихся учету и рациональному познанию влечениях, о ее трансцендентной природе, раскрывающейся в потустороннем мире. Чаще всего они исходят из того, что общество будто бы есть механическое соединение индивидов, а «болезни» общества обусловлены несовершенством или уродливым развитием индивидов. Подобные взгляды развивает, например, западногерманский социал-демократ В. Циммерман. Его коллега Э. Крейтель стремится доказать, что не конфликты классов, а извечные конфликты личности и общества служат причиной «трагедии человеческой жизни». В действительности разделение людей на классы, борьба классов определяют конфликт общества и личности, в том числе «симпатии» и «антипатии» личностей к существующему общественному строю. Принадлежность личности к тому или иному классу является решающим фактором, определяющим ее отношение к обществу.

Уничтожение частной собственности и эксплуатации приводит к восстановлению непосредственной обусловленности всех личностей обществом. Однако это не означает, что в бесклассовом коммунистическом обществе не будет коллективов, объединяющих людей по самым различным признакам: производственному (производственно-научные коллективы и ассоциации, предприятия и т. д.), научным интересам (научно-технические общества), спортивным склонностям (спортивные общества) и т. д. Но подобные коллективы в отличие от классов будут не противопоставлять людей друг другу или обществу, а объединять их усилия в определенных целях и укреплять их связь друг с другом, с обществом и, следовательно, всем народом в целом. В этом коренное отлпчие групп и коллективов классового общества от групп и коллективов общества бесклассового.

Но и в классовом обществе может существовать солидарность и общность интересов у определенных групп людей: солидарность рабочих в борьбе с буржуазией, единство демократических и национально-освободительных устремлений у угнетенного народа и т. д. Поэтому даже по отношению к антагонистическому обществу абстрактное противопоставление индивидуального коллективному теоретически несостоятельно, а политически реакционно. Оно преследует цель разобщить трудящихся, ослабить размах их борьбы за социальное и политическое освобождение, за демократию, мир и социализм. Личность и коллектив всегда находятся в единстве, так же как личность и общество. Формирование и развитие личности определяются обществом, тем социальным коллективом, членом которого, она является. Развитие и совершенствование личности неотделимо от совершенствования общества, преодоления разъедающих его конфликтов, роста коллективности. Коллективизм является основой подлинного расцвета личности.

Что изучает история философии? Чем определяется исторический тип философствования? Какие исторические типы философии вы знаете?

Характерные черты древнегреческой философии. Отличие античной философии от восточной?

В целом древнегреческая (античная) философия имеет следующие особенности:

• материальной основой расцвета данной философии был экономический расцвет полисов (торгово-ремесленных городских центров);

• древнегреческая философия была оторвана от процесса материального производства, а философы превратились в самостоятельную прослойку, не отягощенную физическим трудом и претендующую на духовное и политическое руководство обществом;

• стержневой идеей древнегреческой философии являлся космоцентризм (страх и преклонение перед Космосом, проявление интереса прежде всего к проблемам происхождения материального мира, объяснению явлений окружающего мира);

• на поздних этапах — смешение космоцентризма и антропоцентризма (в основе которого были проблемы человека);

• допускалось существование богов;

• древнегреческие боги были частью природы и близки людям;

• человек не выделялся из окружающего мира, был частью природы;

• были заложены два направления в философии — идеалистическое ("линия Платона") и материалистическое ("линия Демокрита"), причем данные направления поочередно доминировали: в досократический период — материалистическое, в классический — имели одинаковое влияние, в эллинистический — материалистическое, в римский — идеалистическое.

а классическом Востоке слабо проявлялся античный способ производства: дифференциации общества в западно-европейском смысле здесь не было; принадлежность к социальной группе здесь определялась не "мерой общественной (социальной) свободы", т.е. не отношением к средствам производства (владение или невладение имуществом), а кровно-родственными связями (кастовостью в разных формах). "Науками" и "производством" поэтому здесь занимались "все слои" общества. Дифференциации на "собственно науку" и "собственно философию", в силу этих причин, здесь тоже не было. И философия на Востоке существовала в несколько иных формах, чем на Западе. Если на Западе направленность философских интересов определялась "игрой ума", "произвольностью морально-интеллектуального выбора философа", то на Востоке изначально (априорно) направленность философской системы определялась интересами группы (сообщества), к которой принадлежал философ. Именно поэтому связь с аксиологическими (ценностными) основаниями здесь у философии не опосредованная, а прямая. Связь с нравственностью в философии Востока не закамуфлирована "выпячиванием" теории в ущерб нравственно-моральной рефлексии над проблемами Бытия как на Западе, а дается непосредственно, явно, открыто и сознательно.

Философия классического Востока, по сути, сливается с нравственным сознанием (в Китае) и/или с религиозно-мифологическими (в Индии). Философии классического Востока не надо было "учиться" в западно-европейском смысле (т. е. создавать и зубрить логические системы); чтобы стать философом, или придерживаться определенных философских взглядов, на Востоке надо было в первую очередь вести философский образ жизни, а лишь затем – формулировать и осознавать основные правила образа жизни.

Учение о первоначале в древнегреческой философии?

Философия Сократа.

Используя метод диалектических споров, Сократ пытался восстановить через свою философию авторитет знания, поколебленный софистами. Софисты пренебрегали истиной, а Сократ сделал её своей возлюбленной. «…Сократ исследовал нравственные добродетели и первый пытался давать их общие определения (ведь из рассуждавших о природе только Демокритнемного касался этого и некоторым образом дал определения теплого и холодного; а пифагорейцы — раньше его — делали это для немногого, определения чего они сводили к числам, указывая, например, что такое удобный случай, или справедливость, или супружество). …Две вещи можно по справедливости приписывать Сократу — доказательства через наведение и общие определения: и то и другое касается начала знания», — писал Аристотель («Метафизика», XIII, 4).

Грань между присущими человеку духовными процессами и материальным миром, уже намеченная предшествующим развитием греческой философии (в учении Пифагора, софистов и др.), была более отчетливо обозначена именно Сократом: он акцентировал своеобразие сознания сравнительно с материальным бытием и одним из первых глубоко раскрыл сферу духовного как самостоятельную реальность, провозгласив её как нечто не менее достоверное, чем бытие воспринимаемого мира (монизм)^[4].

В вопросах этики Сократ развивал принципы рационализма, утверждая, что добродетель проистекает из знания, и человек, знающий, что такое добро, не станет поступать дурно. Ведь добро есть тоже знание, поэтому культура интеллекта может сделать людей добрыми^[5].

Сократу приписывают также такие слова в отношении знания: «Я знаю только то, что ничего не знаю».

Основные идеи: Майевтика и ирония  Сократовские диалоги были поиском истинного знания, и важным шагом на этом пути было осознание его отсутствия, понимание собственного незнания. Согласно легенде, Дельфийской пифией Сократ был назван “мудрейшим из всех мудрых”. Видимо, это связано с его высказыванием об ограниченности человеческого знания: “Я знаю, что ничего не знаю”. Пользуясь методом иронии, Сократ надевает на себя маску простака, просит обучить чему-либо или дать совет. За этой игрой всегда стоит серьезная цель — вынудить собеседника обнаружить себя, свое незнание, добиться эффекта благотворного потрясения слушателя. О человеке Повторяя за Дельфийским Оракулом “Познай самого себя”, Сократ обращается к проблеме человека, к решению вопроса о сущности человека, о его природе. Можно изучать законы природы, движение звезд, но зачем же идти так далеко, как бы говорит Сократ, — познай самого себя, углубись в близкое, и тогда, через познание доступных вещей, ты сможешь прийти к тем же глубоким истинам. Человек для Сократа — это, прежде всего, его душа. А под “душой” Сократ понимает наш разум, способность мышления, и совесть, нравственное начало. Если сущность человека — его душа, то в особой заботе нуждается не столько его тело, сколько душа, и высшая задача воспитателя — научить людей взращиванию души. Благой и совершенной делает душу добродетель. Добродетель связана у Сократа с познанием, являющимся необходимым условием совершения хороших поступков, потому что, не понимая сути блага, не будешь знать, как действовать во имя добра. Добродетель и разум совершенно не противоречат друг другу, так как мышление крайне необходимо для открытия Доброго, Прекрасного и Справедливого. Сократ раскрывает понятие счастья и возможности его достижения. Источник счастья находится не в теле и не в чем-то внешнем, а в душе, не в наслаждении вещами внешнего материального мира, а в чувстве внутренней исполненности. Человек счастлив тогда, когда его душа упорядочена и добродетельна. Душа, по Сократу, госпожа тела, а также инстинктов, связанных с телом. Это господство и есть свобода, которую Сократ называет самообладанием. Человек должен добиваться власти над собой, основываясь на своих добродетелях: “Мудрость состоит в том, чтобы победить самого себя, тогда как невежество ведет к поражению от самого себя”.

Философия Платона.

О философии  Философия для Платона - это не только познавательный процесс, но и стремление души к сверхчувственному миру идей, и потому она тесно связана с Любовью. По мнению Платона, не занимаются философией только Боги или те, кто полностью невежествен и самонадеянно считает, что знает все. И, напротив, философией занимается только тот, кто чувствует потребность в знании и охвачен желанием познать мудрость. Это напряжение, порожденное недостатком знания и огромным желанием его, Платон определяет как Эрос, Любовь, стремление к Красоте, понимавшейся им как порядок и гармония. Учение Платона об идеях Учение об идеях - центральный элемент философии Платона. Он трактовал идеи как некие божественные сущности. Они - вечные, неизменные, не зависящие от условий пространства и времени. В них обобщена вся космическая жизнь: они управляют Вселенной. Это архетипы, вечные образцы, по которым из бесформенной и текучей материи организуется все множество реальных вещей. Идеи обладают своим собственным существованием в особом мире, и вещи существуют только постольку, поскольку они отражают ту или иную идею, поскольку та или иная идея в них присутствует. По отношению к чувственным вещам, идеи являются одновременно и их причинами, и целью, к которой стремятся существа чувственного мира. При этом между идеями существуют отношения координации и подчинения. Высшая идея - это идея абсолютного Блага, источник истины, красоты и гармонии. Теория познания Теория познания Платона строится как теория воспоминания, руководящим началом при этом выступает разум или разумная часть души. По Платону, душа бессмертна, причем до рождения человека она пребывает в запредельном мире, где она наблюдает блистательный мир вечных идей. Поэтому в земной жизни души человека оказывается возможным постижение идей как припоминание о виденном прежде. «И раз все в природе друг другу родственно, а душа все познала, ничто не мешает тому, кто вспомнил что-нибудь одно - люди называют это познанием - самому найти и все остальное, если только он будет мужествен и неутомим в поисках: ведь искать и познавать - это как раз и значит припоминать» (Менон).  Человек получает истинные знания, когда душа вспоминает то, что она уже знает. Знание как припоминание того, что было до рождения человека, является у Платона одним из доказательств бессмертия души. О душе Принимая идею бессмертия души и понимая, что в таком случае смерть отнимает у человека все, кроме души, Платон приводит нас к мысли о том, что основной заботой человека в жизни должна быть забота о душе. Эта забота означает очищение души, освобождение от чувственного в стремлении к соединению с духовным - умопостигаемым миром. Объясняя природу души, то, какова душа сейчас и какой была до своего нисхождения в мир чувственный, Платон символически отождествляет ее с морским божеством Главком, к телу которого за долгое время пребывания в морских глубинах прикрепилось много грязи. Он весь покрыт ракушками, водорослями и песком, а тело его изломано и изуродовано волнами… Душа пребывает в подобном состоянии, и она должна стряхнуть с себя все лишнее - все, что, делая ее тяжелой и бесформенной, не позволяет ей узнать себя. Она нуждается в очищении от всего, с чем срослась в течение многих перевоплощений. Внешне душа кажется одним существом, но на самом деле она является соединением троих - человека, льва и химеры, которые накрепко срослись друг с другом. Каждой из трех частей души присуща своя добродетель: разумному началу - мудрость, яростному - храбрость, а вожделеющему - умеренность. Очищение души у Платона связано с телесной и умственной дисциплиной, которая внутренне трансформирует человека, уподобляет его божеству. «Благоразумие, справедливость, мужество и мудрость являются средствами такого очищения» (Федон).  Все эти достоинства являются целью философского поиска. Идеальное государство Платона Теория идеального государства полнее всего представлена Платоном в „Государстве” и развита в „Законах”. Истинное политическое искусство есть искусство спасения и воспитания души, а потому Платон выдвигает тезис о совпадении истинной философии с истинной политикой. Только если политик становится философом (и наоборот), можно построить подлинное государство, основанное на высшей ценности Правды и Блага. Построить Город-Государство означает познать до конца человека и его место в универсуме. Государство, по Платону, как и душа, имеет трехчастную структуру. В соответствии с основными функциями (управление, защита и производство материальных благ) население делится на три сословия: земледельцы-ремесленники, стражи и правители (мудрецы-философы). Справедливое государственное устройство должно обеспечить их гармоничное сосуществование. Первое сословие образовано из людей, в коих преобладает вожделеющее начало. Если в них преобладает добродетель умеренности, своего рода любовь к порядку и дисциплине, то это достойнейшие люди. Второе сословие образовано из людей, в коих преобладает волевое начало, долг стражника - бдительность по отношению как к внутренней, так и к внешней опасности. Согласно Платону, государством призваны управлять только аристократы как лучшие и наиболее мудрые граждане..Правителями должны быть те, кто умеет любить свой Город более других, кто способен исполнить свой долг с наибольшим усердием. А всего важнее, если они умеют познавать и созерцать Благо, то есть в них преобладает рациональное начало и их можно по праву назвать мудрецами. Итак, совершенное государство - это такое государство, в первом сословии преобладает умеренность, во втором - мужество и сила, в третьем - мудрость. Концепция справедливости заключается в том, что каждый делает то, что ему надлежит делать; это касается граждан в Городе и частей души в душе. Справедливость во внешнем мире проявляется только тогда, когда она есть в душе. Поэтому в совершенном Городе должно быть совершенным образование и воспитание, причем для каждого сословия оно имеет свои особенности. Большое значение придает Платон воспитанию стражей как активной части населения, из которой выходят правители. Воспитание, достойное правителей, должно было сочетать практические навыки с освоением философии. Цель образования - через познание Блага дать образец, которому должен уподобиться правитель в своем стремлении воплощать Благо в своем государстве. В финале IX книги «Государства» говорится, что «не так важно, как должно или как может быть» в идеальном государстве, достаточно уже, если кто-то один живет по законам этого Города, то есть по закону Блага, Добра и Справедливости. Ведь прежде, чем возникнуть в реальности внешне, то есть в истории, платоновский Город родится внутри человека. «...ты говоришь о государстве, устройство которого мы только что разобрали, то есть о том, которое находится лишь в области рассуждений, потому что на земле, я думаю, его нигде нет. — Но быть может, есть на небе его образец, доступный каждому желающему; глядя на него человек задумается над тем, как бы это устроить самого себя. А есть ли такое государство на земле и будет ли оно — это совсем неважно. Человек этот занялся бы делами такого — и только такого — государства»

Философские взгляды Аристотеля

Аристотель является создателем самой обширной научной системы из существующих в античности. Она опиралась на обширный эмпирический материал, как из области естествознания, так и из области общественных наук, который систематически собирали и накапливали его ученики. В частности, это было описание 158 государственных устройств. Научная деятельность Аристотеля- это не только вершина античного философского мышления, она была и большим вкладом практически во все тогда известные научные области: были созданы новые научные направления, он вместе с учениками систематизировал науки, определил предмет и методы отдельных наук. Написал больше 150 научных трудов и трактатов.

Аристотель был первым, кто глубоко и систематически исследовал все доступные ему работы предшествующих мыслителей. Систематически, хотя и через призму собственных воззрений, он рассматривает философские учения от древнейших мыслителей до современников. В этом смысле о нем можно говорить и как об историке философии.

Определив свое отношении к философии Платона и ее центральному пункту – учению об "идеях", Аристотель разрабатывает исходные принципы своей философии. Большое внимание он уделяет наиболее существенным вопросам философии, ядром которой он считает онтологию – науку о сущем. Основой всякого бытия Аристотель считает так называемую первую материю. Эта первичная материя, однако, неопределенна (принципиально неопределима ) ни одной из категорий, которыми мы определяем реальные ( конкретные) состоянии сущего. Она образует потенциальную предпосылку существования. И хотя она является основой всякого бытия , ее нельзя отождествлять с бытием и даже нельзя считать простой составной частью конкретного бытия .

Наипростейшей определенностью этой первой материи является, по Аристотелю, четыре элемента – огонь , воздух , вода и земля , с которыми мы встречались уже у до сократовских мыслителей . Они представляют определенную промежуточную ступень между первой материей. которая чувственна непостижима , и реальна существующим миром , который чувственно воспринимаем . У воспринимаемы чувствами вещей ( их изучением занимается физика ) можно различить две пары взаимно противоположных свойств – тепло и холод , влажное и сухое. Четыре основных соединения этих свойств , по Аристотелю , характеризуют четыре основных элемента : огонь является соединением теплого и сухого , воздух – теплого и влажного , а земля – холодного и сухого .

Эти четыре элемента – основа реальных ( чувственно воспринимаемых ) вещей. Правда , позднее в связи с проблемами небесных сфер Аристотель вводит пятый элемент – " Пятую сущность " – эфир.

В то же время Аристотель допускает и возможность замены одного элемента другим , это становится возможным потому, что все элементы являются в принципе конкретной модификаций одной и той же первой материей .

Конкретные, существующие ( чувственно воспринимаемые) являются результатом взаимодействия всевозможных комбинаций этих элементов.

По Аристотелю ,каждая единичная вещь есть единство " материи" , "формой". Форма не материальна , но она не есть некая потусторонняя сущность , извне приходящая в материю . Он это иллюстрирует примером. Так , медный шар есть единство вещества – меди и формы – шаровидности , которая придана меди мастером , но в реально существующем шаре оно составляет одно с веществом . Медь лишена "Формы" , поскольку меди еще не придана форма шара и та же медь есть "возможность" формы . "Форма" есть действительность того , возможностью чего является "материя " , и , наоборот, "материя" есть возможность того , действительностью чего будет форма. С помощью этих положений о соотносительности материи и формы Аристотель пытался соединить роковую для платоновского идеализма пропасть между миром вещей и идеями.

Согласно Аристотелю в пределах чувственно воспринимаемых вещей возможен последовательный переход от "материи" к соотносительной ей "форме" , от "формы" – к соотносительной ей материи. Поднимаясь по лестнице " формы " мы , утверждает Аристотель "доходим" наконец , до высшей "формы" , которую уже нельзя рассматривать как "материю" или как возможность более высокой "формы". Такая предельная" форма" есть перводвигатель, или Бог, пребывающий вне мира.

Итак , " форма" , по Аристотелю , образует из потенциального бытия (первой материи, четырех основных элементов ) действительное , реальное бытие. Действительное бытие , таким образом, представляет собой единство материи и формы. Аристотель в этом учении , которое является основой всей его философии и проходит через все его рассуждения , по- новому решает проблему соотношения единичного и общего – как отношение двух сторон действительности. Этим он преодолевает разрыв между идеальным и реальным миром , столь разительный в системе Платона.

Сократические школы.

СОКРАТИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ – философские школы, основанные вскоре после смерти Сократа его ближайшими учениками «сократиками»: Мегарская школа (основана Евклидом из Мегары), Элидская (Федоном из Элиды, впоследствии она была известна как Элидо-Эретрийская школа), Киренская школа (основана Аристиппом из Кирены), школа киников (основана Антисфеном из Афин, развитие получила при Диогене Синопском); Платон основал Академию, история которой самостоятельна, хотя и связана с контекстом сократических школ.  Для всех школ авторитетной фигурой был Сократ, память о котором его последователи стремились зафиксировать в «сократических сочинениях», в основном это были диалоги. Главным персонажем этих сочинений неизменно был Сократ, а главной задачей – описание его характера. Такие сочинения писали возглавлявшие свои школы Антисфен, Федон, Аристипп и Платон (по существу, разработавший на основе традиционного собственный жанр философско-драматического диалога), а также Эсхин и Ксенофонт, не основавшие своих и не примкнувшие к другим сократическим школам.  Считается, что единый образ Сократа последующая традиция как бы разбила на фрагменты, усилив ту или иную черту его образа жизни или морального учения. Стиль жизни киников имел соответствие в Сократовом пренебрежении к богатству и в умении обходиться минимумом в еде, одежде и других материальных благах; элидская школа усвоила взгляд на философию как на моральную проповедь. В этом отношении к ним примыкают киренаики, в целом, однако, имеющие больше отличий, чем сходств с остальными сократиками (их глава Аристипп интересовался риторикой и политической философией, давал уроки за плату и считал благом удовольствие). Мегарики отозвались на учение о единой добродетели, позднее – диалектики. Все сократики большое внимание уделяли этическим вопросам, считая добродетель необходимым условием счастья, а философию – воспитанием души. Однако в этике у них были различные взгляды, иногда прямо противоположные: гедонизм Аристиппа и анти-гедонизм Антисфена и Ксенофонта.  На фоне учения Платона философские достижения сократиков представляются незначительными. Немногие из них интересовались логическими вопросами, среди таковых – Евклид из Мегары, который доказывал несостоятельность суждений по аналогии – излюбленный прием платоновского Сократа. 

Бог, человек и мир в средневековой философии.

Развивающаяся в конце XII и в XIII столетии в странах Западной Европы интеллектуальное движение, философским вдохновителем которого было аристотелевское учение, повлекло за собой рост тенденции к отделению науки от теологии, разума от веры. Эта точка зрения находилась в явном противоречии с интересами церкви, и поэтому необходимо было искать способы решения вопроса об отношении теологии и науки. Это было нелегким делом, ибо речь шла о выработке такого метода, который, не проповедуя полного пренебрежения к знанию, одновременно был бы в состоянии подчинить рациональное мышление догматам откровения, то есть сохранить примат веры над разумом. Эту задачу осуществлял Фома, опираясь на католическое толкование аристотелевской концепции науки. Поэтому католические историки философии убеждены, что Фома Аквинский автономизировал науку, превратив ее в область, совершенно независимую от теологии.

В связи с тем, что теология является высшей мудростью, конечный объект которой - исключительно Бог как "первопричина" вселенной, мудростью, независимой от всех остальных знаний, Фома не отделяет науку от теологии. В сущности, концепция науки Аквинского представляла собой идеологическую реакцию на рационалистические тенденции, направленные на то, чтобы освободить науку от влияния теологии. Можно, правда, сказать, что он обособляет теологию от науки в гносеологическом смысле, то есть, считает, что теология черпает свои истины не из философии, не из частных дисциплин, а исключительно из откровения. На этом Фома не мог остановиться, ибо не это требовалось теологии. Такая точка зрения лишь подтверждала превосходство теологии, и ее независимость от других наук, но она не решала самой существенной для того времени задачи, стоявшей перед римской курией, а именно необходимости подчинить теологии развивающееся научное течение, особенно течение имеющее естественнонаучную ориентацию. Речь шла, прежде всего, о том, чтобы доказать неавтономность науки, превратит ее в "служанку" теологии, подчеркнуть, что любая деятельность человека, как теоретическая, так и практическая, исходит, в конечном счете, из теологии и сводится к ней.

В соответствии с этими требованиями Аквинский вырабатывает следующие теоретические принципы, определяющие генеральную линию церкви по вопросу об отношении теологии и науки:

1. Философия и частные науки выполняют по отношению к теологии служебные функции. Выражением этого принципа является известное положение Фомы о том, что теология "не следует другим наукам как высшим по отношению к ней, но прибегает к ним как к подчиненным ей служанкам". Использование их, по его мнению, не является свидетельством несамодостаточности или слабости теологии, а, напротив, вытекает из убогости человеческого ума. Рациональное знание вторичным образом облегчает понимание известных догматов веры, приближает к познанию "первопричины" вселенной, то есть Бога;

2. Истины теологии имеют своим источником откровение, истины науки - чувственный опыт и разум. Фома утверждает, что с точки зрения способа получения истины, знание можно разделить на 2-а вида: знания, открытые естественным светом разума, например арифметика, и знания, черпающие свои основы из откровения;

3. Существует область некоторых объектов, общих для теологии и науки. Фома считает, что одна и та же проблема может служить предметом изучения различных наук. Но существуют определенные истины, которые нельзя доказать при помощи разума, и потому они относятся исключительно к сфере теологии. К этим истинам Аквинский относил следующие догматы веры: догмат воскрешения, историю воплощения, святую троицу, сотворение мира во времени и так далее;

4. Положения науки не могут противоречить догматам веры. Наука должна опосредованно служить теологии, должна убеждать людей в справедливости ее принципов. Стремление познать Бога - подлинная мудрость. А знание - это лишь служанка теологии. Философия, например, опираясь на физику, должна конструировать доказательства существования Бога, задача палеонтологии состоит в подтверждении Книги бытия и так далее.

В связи с эти Аквинский пишет: "Размышляю о теле, чтобы размышлять о душе, а о ней размышляю, чтобы размышлять над отдельной субстанцией, над нею же размышляю, чтобы думать о Боге".

Если рациональные знания не выполняют этой задачи, они становятся бесполезными, более того, перерождаются в опасные рассуждения. В случае конфликта решающим является критерий истин откровения, которые превосходят своей истинностью и ценностью любые рациональные доказательства.

Таким образом, Фома не отделил науку от теологии, а, напротив, без остатка подчинил ее теологии.

Аквинат, выражая интересы церкви и феодальных слоев, отводил науке второстепенную роль. Фома полностью парализует современную ему научную жизнь.

В период Возрождения и в более позднее время теологическая концепция науки, созданная Фомой, становится докринальным и идеологическим тормозом научного прогресса.

Спор между представителями схоластики и мистики о наиболее эффективных средствах приобщения людей к религии на уровне философии и теологии вылился в спор о наилучших формах и методах защиты и обоснования христианского мировоззрения. Различные подходы к решению этих вопросов сформулировали две основных тенденции: религиозный интеллектуализм и религиозный антиинтеллектуализм.

В религиозном интеллектуализме отчетливо выражено стремление опереться на рассудочное начало в человеческом сознании, апеллировать к социальному и интеллектуальному опыту, здравому смыслу. Цель интеллектуализма - выработать у человека сознательное восприятие религиозного вероучения, опирающегося не только на авторитет, но и подкрепленное разумными доводами. Представители интеллектуализма в определенной степени допускают участие разума и связанных с ним средств теоретического анализа и оценки в религиозную жизнь людей. Они стремятся поставить разум на службу вере, примирить науку и религию, максимально использовать возможности рациональных средств воздействия на человека.

В противоположность религиозному интеллектуализму, представители религиозного антиинтеллектуализма полагают, что рассудочный подход к религии, содержащий в себе момент принудительности и обязательности для Бога, исключает в нем творческое начало, свободу, произвол, всемогущество. Действия Бога, с точки зрения антиинтеллектуалистов, неподвластны законам разума. Бог абсолютно свободен, его действия абсолютно непредсказуемы. На пути к Богу разум является помехой. Чтобы прийти к Богу, нужно забыть все, что знал, забыть даже вообще, что может быть знание. Антиинтеллектуализм культивирует среди приверженцев религии слепую и бездумную веру.

Борьба религиозного интеллектуализма и религиозного антиинтеллектуализма проходит красной нитью через всю историю средневековой философии. Однако на каждом конкретно-историческом этапе истории эта борьба имела свои особенности. В период становления христианской апологетики она велась по вопросам отношения к античной культуре вообще и к античной философии, как теоретическому выражению этой культуры, в частности; Представители антиинтеллектуализма заняли по отношению к античной культуре отрицательную позицию. Они стремились опорочить ее в глазах своих приверженцев как ложные, противоречивые по своей природе воззрения, уводящие людей от их подлинного назначения - «спасения своей души».

Негативная позиция антиинтеллектуализма по отношению к античной культуре отчасти объяснялась и тем, что в христианских общинах на первом этапе абсолютное большинство составляли неграмотные, малообразованные люди. Положение о том, что возвещенная в христианстве истина - полная и окончательная, достаточная для решения всех проблем человеческого существования в известной мере удовлетворяла его приверженцев и обеспечивала функционирование христианства в обществе. Однако идеологи христианства постоянно стремились к расширению социальной базы новой религии. Они хотели склонить на свою сторону образованные слои римского общества: патрициев, интеллигенцию. Решение этой задачи требовало изменения политики по отношению к античной культуре, перехода от конфронтации к ассимиляции.

Представители интеллектуализма считали, что понятийно рациональные средства воздействия не следует отбрасывать в сторону, а тем более оставлять в руках врагов. Их необходимо поставить на службу христианству. Как отмечает В. В, Соколов, уже у Юстина наметилась примирительная линия по отношению к эллинистической философии (см.: Соколов В. В. Средневековая философия. -М., 1979. -С. 40).

Ориентация на приобщение к античной культуре свое высшее выражение находит в разработанной Августином теории о гармонии веры и разума. Августин выступает с требованием признания двух путей приобщения людей к религии: понятийно-рационального (логического мышления, достижения наук и философии) и нерационального (авторитета «Священного писания» церкви, эмоций и чувств). Но эти пути, с его точки зрения, неравноценны. Августин отдает бесспорный приоритет нерациональным средствам. «Не учением человеческим, а внутренним светом, а также силой высочайшей любви мог Христос обратить людей к спасительной вере». Согласно воззрениям Августина, религиозная вера не предполагает рационального обоснования в том смысле, что для принятия тех или иных положений религии необходимо обязательно знать, понимать, располагать доказательствами. В сфере религиозной жизни следует просто верить, не требуя никаких доказательств.

Вместе с тем, Августин отчетливо сознает ту важную роль, которую играют рациональные средства воздействия. Поэтому он считает необходимым усилить веру доказательствами разума, ратует за внутреннюю связь веры и знания. Врачевание души, по его словам, распадается на авторитет и разум. Авторитет требует веры и подготавливает человека к разуму. Разум приводит к пониманию и знанию. Хотя разум не составляет высшего авторитета, познанная и, уясненная истина служит высшим авторитетом. Послушный религии разум и подкрепленная разумными доводами вера - таков идеал августиновской апологетики. Однако следует отметить, что представленная Августином теория о гармонии веры и разума не допускает и возможности, хотя бы в какой-то степени, поставить веру в зависимость от разума. Решающее значение в его системе, без всякого сомнения, отдается откровению.

Августин создавал свою теорию гармонии веры и разума в IV-V вв. в ранний период христианской истории. В XI-XII вв. в борьбе за идейное господство в обществе начинает оказывать все возрастающее влияние, зародившееся в недрах феодальной культуры свободомыслие. Появление средневекового свободомыслия - связано с рядом объективных факторов: выделение из крестьянского хозяйства ремесла и развитие на этой основе городов, которые постепенно становятся существенным фактором средневековой жизни. В городах начинает формироваться светская культура. Одним из важнейших следствий этого фактора является то, что церковь перестала быть абсолютным носителем образования и образованности. В связи с развитием ремесла и торговли среди городского населения возрастает потребность в знании права, медицины, техники. Возникают частные юридические школы, которые находятся под контролем церкви, городского управления.

В период упадка средневековой схоластики возникает так называемая теория «двух истин», согласно которой вера и разум оказываются двумя независимыми областями, различия между которыми столь радикальны, что никогда не могут быть преодолены. Для сторонников этой теории, Сигера Брабантского (ок. 1240 - 1281), Уильяма Оккама (ок. 1300 - ок. 1350), разграничение веры и разума является фактически требованием эмансипации философии, освобождения ее из-под контроля религии.

В XI-XII вв. большинство схоластов были «реалистами» - Иоанн Скотт Эриугена, Ансельм Кенггерберийский (1033 - 1109), Фома Аквинский. Будучи неоднородным, данное направление проявлялось в ряде концепций. Так, крайние реалисты придерживались платоновского учения об идеях, суть которого сводилась к тому, что есть общее (т. е. Идеи), существующее до единичных вещей и вне их. Например, сначала появляется и существует идея стола, а потом уже создаются конкретные столы; сначала идея добра, а потом уже - конкретные добрые дела, и т. п. К тому же до сотворения мира эти общие идеи, или «универсалии», как их называли средневековые авторы, находятся в Божественном Разуме. Природа же, по их мнению, представляет собой последовательность ступеней проявления Бога, который по «универсалиям», как по образцам, творит мир. В конечном счете, первоначальным, подлинным бытием, с точки зрения крайних реалистов, обладает не реальный (физический) мир, а мир общих понятий, идей.

3. Проблема человека средневековой философии

философия аквинский теология средневековый

Для средневекового сознания весь смысл жизни человека заключался в трех словах: жить, умереть и быть судимым. Каких бы социальных и имущественных высот человек ни достиг, перед Богом он предстанет нагим. Поэтому не о суете мира сего нужно заботиться, а о спасении души. Средневековый человек считал, что на протяжении всей жизни против него накапливаются улики - грехи, которые он совершил и в которых не исповедался и не раскаялся. Исповедь же требует столь характерной для Средневековья раздвоенности - человек выступал одновременно в двух ролях: в роли обвиняемого, ибо держал ответ за свои дела, и в роли обвинителя, поскольку сам должен был произвести анализ своего поведения перед лицом представителя Бога - исповедника. Свою завершенность личность получала только тогда, когда давалась окончательная оценка жизни индивида и содеянного им на всем ее протяжении:

«Судебное мышление» средневекового человека совершало свою экспансию и за пределами земного мира. Бога, Творца понимали как Судью. Причем если на первых этапах Средневековья Его наделяли чертами уравновешенной суровой непреклонности и отцовской снисходительности, то в конце данной эпохи это уже беспощадный и мстительный Господь. Почему? Чрезвычайное усиление проповеди страха перед грозным Божеством философы позднего Средневековья объясняли глубоким социально-психологическим и религиозным кризисом переходного периода.

Божий Суд имел двойственный характер, ибо один, частный, суд происходил, когда кто-нибудь умирал, другой. Всеобщий, должен состояться в конце истории рода человеческого. Естественно, что это вызывало огромный интерес философов к постижению смысла истории.

Философия истории

Самой сложной проблемой, порой непонятной современному сознанию, была проблема исторического времени.

Средневековый человек жил как бы вне времени, в постоянном ощущении вечности. Он с охотой сносил повседневную рутину, подмечая лишь смену суток да времен года. Ему не нужно было время, ибо оно, земное и суетное, отвлекало от работы, которая сама по себе была лишь отсрочкой перед главным событием - Божьим Судом.

Теологи утверждали, линейное течение исторического времени. В концепции сакральной истории (от лат. sacer - священный, связанный с религиозными обрядами) время течет от акта Творения через страсти Христовы к концу света и Второму Пришествию. В соответствии с этой схемой строились в XIII в. и концепции земной истории (например, Винцента из Бове).

Философы пытались разрешить проблему исторического времени и вечности. А проблема эта была не проста, ибо, как и всему средневековому сознанию, ей тоже свойственен определенный дуализм: ожидание конца истории и одновременно признание ее вечности. С одной стороны - эсхатологическая установка (от греч. eschatos - последний, конечный), то есть ожидание конца света, с другой - история представлялась как отражение сверхвременных, надысторических «священных событий»: «Христос однажды родился и больше родиться не может».

Большой вклад в разработку этой проблемы внес Августин Блаженный, которого нередко называют одним из первых философов истории. Он попытался объяснить такие категории времени, как прошлое, настоящее и будущее. По его мнению, действительно только настоящее, прошлое связано с человеческой памятью, а будущее заключено в надежде. Все вместе раз и навсегда соединено в Боге как Абсолютной Вечности. Такое понимание абсолютной вечности Бога и реальной изменчивости материального и человеческого мира надолго стало основой христианского средневекового мировоззрения.

Августин занимается «судьбой человечества», руководствуясь, однако, библейской историографией, утверждающей, что предреченное пророками за много столетий сбывается в установленные сроки. Отсюда вытекало убеждение, что история, даже при уникальности всех ее событий, принципиально предсказуема, а, следовательно, наполнена смыслом. Основание этой осмысленности заключено в Божественном Промысле, провидении, Божественной опеке человечества. Все, что должно произойти, служит реализации изначального Божественного плана:

наказанию людей за первородный грех; испытанию их способности сопротивляться человеческому злу и испытанию их воли к добру; искуплению первородного греха;

призванию лучшей части человечества к построению священного сообщества праведников; отделению праведников от грешников и окончательному воздаянию каждому по его заслугам.

В соответствии с задачами этого плана история делится на шесть периодов (эонов). Августин, как правило, воздерживается говорить о временной продолжительности каждого из периодов и считает все библейские эсхатологические сроки чисто символическими.

В противоположность своим христианским предшественникам и средневековым последователям Августин больше интересуется не хронологией, а логикой истории, чему и был посвящен его главный труд - «De civitafe Dei» («О граде Божьем»). В книге речь идет о всемирном сообществе людей, сообществе не политическом, а идеологическом, духовном.

Заключение

Итак, основными идеями средневековой философии являются:

- Идея монобожия и идея потустороннего мира.

- Мера воздаяния за жизнь на Земле.

- Человек обретает горизонт надежды, у него появляется прошлое и будущее.

Особенности средневековой философии:

· тесная связь с Библией как парадигмой знания о Боге, мире, человеке и его истории;

· экзегетический характер, проявляющийся в постоянном обращении к Слову;

· дуализм божественного и человеческого, сакрального и греховного;

· теодицея как богооправдание и эсхатология как учение о судьбах мира и человека.

Проблема веры и разума в учении Августина Блаженного и Фомы Аквинского.

Духовная эволюция Августина сложна, он прошел извилистый путь духовных исканий: язычество ? манихейство ? скептицизм ? неоплатонизм ? христианство. Любовь к мудрости, которая по-гречески называется философией, зажег в нем Цицерон. Августин познакомился с его произведением "Гортензий", наслаждался этой книгой, и именно она "увещевала" его любит мудрость и "крепко прильнуть к ней".

Философия Августина представляет собой синтез античного культурного наследия с христианскими ценностями. Августин оказался одним из первых великих теологов, которые связали античность и христианское время. Аврелий Августин ? классик патристики. Стержень августиновского мировосприятия ? любовь, благодать, вера. Философия Августина отличается небывалым психологизмом. В своей теории личности Августин впервые показал, что жизнь человеческой души есть нечто невероятно сложное и вряд ли до конца определимое. По мысли Августина, не мир ?загадка, а человек. "Что же за тайна ? человек!". Кульминацией его рассуждений о человеке можно считать признание: "Великая бездна ? сам человек, волосы его легче счесть, чем его чувства и движения его сердца". Августин был тонким наблюдателем душевных состояний человека. Новой чертой мышления Августина было внимание к динамике человеческой личности.

Психологизм Августина выявляется и в его учении о времени как корреляте помнящей, созерцающей и ожидающей души. Душа ждет, внимает, помнит. У Августина мы находим блестящий анализ проблемы времени. "Что же такое время?" ? вопрошает Августин "Пока никто меня о том не спрашивает, я понимаю, нисколько не затрудняюсь; но как скоро хочу дать ответ об этом, я становлюсь совершенно в тупик. Между тем вполне сознаю, что если бы ничего не приходило, то не было бы прошедшего, и если бы ничего не проходило, то не было бы будущего, и если бы ничего не было действительно существующего, то не было бы и настоящего времени. Но в чем состоит сущность первых двух времен, т. е. прошедшего и будущего, когда и прошедшего уже нет, и будущего еще нет? Что же касается до настоящего, то если бы оно всегда оставалось настоящим и никогда не переходило из будущего в прошедшее, тогда оно не было бы временем, а вечностью. А если настоящее остается действительным временем при том только условии, что через него переходит будущее в прошедшее, то как мы можем приписать ему действительную сущность, основывая ее на том, чего нет? Разве в том только отношении, что оно постоянно стремится к небытию, каждое мгновение переставая существовать".

Августину принадлежит идея тройственности времени, оригинальная мысль об одновременности трех модусов времени: "Теперь ясно становится для меня, что ни будущего, ни прошедшего не существует и что неточно выражаются о трех временах, когда говорят: прошедшее, настоящее и будущее; а было бы точнее, кажется, выражаться так: настоящее прошедшего, настоящее будущего".

Что же представляет собой время? Как понимать "длительность" или "краткость" времени, где они существуют? В прошлом, но его уже нет. В будущем? Но его еще нет. Значит, в настоящем. Но если мы возьмем отрезок настоящего времени любой длины ? в сто лет, в год, месяц, день, час и т. д., то увидим, что он состоит как бы из трех интервалов. Один из них находится в прошлом, другой еще в будущем и третий ? кратчайший, неделимый уже далее на мельчайшие части миг и составляет собственно настоящее время. Он так краток, что длительности в нем нет. Если бы он длился, в нем можно было бы отделить прошлое от будущего; настоящее не продолжается. Но как же тогда мы можем измерять время, сравнивать временные отрезки и т. п.?

Только в душе нашей есть соответствующие тому три формы восприятия, а не где-нибудь инде (т. е. не в предметной действительности). Так, для настоящего прошедших предметов есть у нас память или воспоминание; для настоящего настоящих предметов есть у нас взгляд, воззрение, созерцание, а для настоящего будущих предметов есть у нас чаяние, упование, надежда".

Генетическое и субстанциальное начало всего, для Августина ? Бог. Бытие Бога, по Августину, можно непосредственно вывести из самосознания человека.

Проблема мистически осмысленной диалектики истории представлена в августиновском трактате "О граде Божьем". Два града созданы двумя видами любви: земной ? любовью к себе вплоть до пренебрежения Богом, и град Божий, который основан на любви к Богу, доведенной до презрения к себе. Подобно тому, как каждая человеческая душа является полем битвы между Богом и дьяволом, так и история ? поле сражения благого и греховного царства. Ход истории, жизнь общества ? это борьба двух противоположных царств ? Земного (грешного) и Божественного. Вера, по Августину, обладает высшим авторитетом, она "первее" знания. Вера определяет человека не только в интеллектуальном плане, но и в нравственном. Вера ? источник истины и спасения.

Августин явился одним из первых в истории духовной культуры создателем целостной эстетической системы. Некоторые его идеи (учение о механизме эстетического восприятия и суждения, отдельные положения его знаковой теории, его рассуждения о структурных закономерностях красоты и искусства, в частности, закон контраста) сохранили ценность до наших дней.

3. Фома Аквинский -- систематизатор средневековой схоластики

Одним из наиболее выдающихся представителей зрелой схоластики был монах Доминиканского ордена Фома Аквинский (1225/1226?1274), ученик знаменитого средневекового теолога, философа и естествоиспытателя Альберта Великого (ок. 1193 ? 1280).

Как и его учитель, Фома пытался обосновать основные принципы христианской теологии, опираясь на учение Аристотеля. При этом последнее было преобразовано им таким образом, чтобы оно не вступало в противоречие с догматами творения мира из ничего и с учением о богочеловечестве Иисуса Христа. Как и у Августина и Боэция, у Фомы высшее начало есть само бытие. Под бытием Фома разумеет христианского Бога, сотворившего мир, как о том повествуется в Ветхом Завете. Различая бытие (существование) и сущность, Фома тем не менее не противопоставляет их, а вслед за Аристотелем подчеркивает их общий корень. Сущности, как субстанции, обладают, согласно Фоме, самостоятельным бытием, в отличие от акциденций (свойств, качеств), которые существуют только благодаря субстанциям. Отсюда выводится различение так называемых субстанциальных и акцидентальных форм. Субстанциальная форма сообщает всякой вещи простое бытие, а потому при ее появлении мы говорим, что нечто возникло, а при ее исчезновении ? что нечто разрушилось. Акцидентальная же форма ? источник определенных качеств, а не бытия вещей. Различая вслед за Аристотелем актуальное и потенциальное состояния, Фома рассматривает бытие как первое из актуальных состояний. Во всякой вещи, считает Фома, столько бытия, сколько в ней актуальности. Соответственно он выделяет четыре уровня бытийности вещей в зависимости от степени их актуальности, выражающейся в том, каким образом форма, т. е. актуальное начало, реализуется в вещах.

На низшей ступени бытия форма, согласно Фоме, составляет лишь внешнюю определенность вещи (causa formalis); сюда относятся неорганические стихии и минералы. На следующей ступени форма предстает как конечная причина (causa finalis) вещи, которой поэтому присуща целесообразность, названная Аристотелем "растительной душой", как бы формирующей тело изнутри, - таковы растения. Третий уровень ? животные, здесь форма есть действующая причина (causa efficiens), поэтому сущее имеет в себе не только цель, но и начало деятельности, движения. На всех трех ступенях форма по-разному привходит в материю, организуя и одушевляя ее. Наконец, на четвертой ступени форма предстает уже не как организующий принцип материи, а сама по себе, независимо от материи (forma per se, forma separata). Это дух, или ум, разумная душа, высшее из сотворенных сущих. Не будучи связана с материей, человеческая разумная душа не погибает со смертью тела. Поэтому разумная душа носит у Фомы имя "самосущего". В отличие от нее, чувственные души животных не являются самосущими, а потому они и не имеют специфических для разумной души действий, осуществляемых только самой душой, отдельно от тела, - мышления и воления; все действия животных, как и многие действия человека (кроме мышления и акта воли), осуществляются с помощью тела. Поэтому души животных погибают вместе с телом, тогда как человеческая душа - бессмертна, она есть самое благородное в сотворенной природе. Следуя Аристотелю, Фома рассматривает разум как высшую среди человеческих способностей, усматривая и в самой воле прежде всего ее разумное определение, каковым он считает способность различать добро и зло. Как и Аристотель, Фома видит в воле практический разум, т. е. разум, направленный на действие, а не на познание, руководящий нашими поступками, нашим жизненным поведением, а не теоретической установкой, не созерцанием.

В мире Фомы сущими оказываются в конечном счете индивиды. Этот своеобразный персонализм составляет специфику как томистской онтологии, так и средневекового естествознания, предмет которого ? действие индивидуальных "скрытых сущностей" ? "деятелей", душ, духов, сил. Начиная с Бога, который есть чистый акт бытия, а кончая малейшей из сотворенных сущностей, каждое сущее обладает относительной самостоятельностью, которая уменьшается по мере движения вниз, т. е. по мере убывания бытия существ, располагающихся на иерархической лестнице.

Учение Фомы (томизм) пользовалось большим влиянием в Средние века, римская церковь официально признала его. Это учение возрождается и в XX в. под названием неотомизма ? одного из наиболее значительных течений католической философии на Западе.

Главные проблемы и основные направления философии эпохи Возрождения.

Представители: Леонардо Да Винчи, Микеланджело, Эразм Ротердамский, Николо Макиавелли, Томас Мор, Лоренцо Валла, Мишель де Монтень, Николай Кузанский. Направления: гуманистическое, натурфилософское, неоплатоническое и социально-политическое. Эпоха Возрождения для наиболее передовых стран Европы - это время зарождения капиталистических отношений, складываний национальных государств и абсолютных монархий, глубоких социальных и религиозных конфликтов, бурного развития естествознания и великих географических открытий. Само название эпохи говорит о возрождении интереса к античной философии и культуре, в которых начинают видеть образец для современности. Идеалом знания становится не религиозное, а светское. Происходит поворот от проблем религии к человеку и природе. Философская мысль настроена оппозиционно к католической идеологии. Однако здесь нет атеизма. Отрицается не христианство и Бог, а выражается неудовольствие деятельностью Церкви, проявляющей излишнюю властность и жадность в обществе. Переосмысливаются многие положения христианского богословия, в том числе место и положение человека в мире. Если в средневековойфилософии человек рассматривается прежде всего с греховной стороны (он виноват в грехопадении и себя и мира, отступничестве от Бога - все зло мира на нем!), то в эпоху Возрождения делается акцент на его богоподобии. Разум, творчество, красота, свобода - эти черты не присущи человеку сами по себе, они - отражение Бога в нем. Здесь не темное, а светлое восприятие человека внутри одной христианской традиции. Главная черта философии эпохи Возрождения - антропоцентризм имеет глубоко христианские корни. Человек восхваляется и предельно возвышается - он вершина мироздания, призван к свободе, творчеству, славе, блаженству не только в загробной жизни, но и в этой земной. Более того, именно земные заботы составляют первейший долг человека. Именно здесь (в труде, творчестве, любви) он должен реализовать себя. В этом повороте к земной жизни и ее прославлению кардинальное отличие от средневековой антропологии. Меняется и понимание Бога. На смену дуалистической, противопоставляющей Бога и природу, приходит пантеистическая картина бытия, в которой бог и природа отождествляются. Бог философии Возрождения лишается свободы, он не творит мир «из ничего, он «со-вечен миру» и сливается с законом естественной необходимости. А природа из служанки и творения бога превращается в обожествленное, т.е наделенное всеми необходимыми силами для самосозидания и развития первоначало вещей (Джордано Бруно ). Таким образом, возникает новая система ценностей, где на первом месте стоит человек и природа, а не Бог и его обоснование. Отсюда еще одна особенность ренессансной культуры и философии - «секуляризация» - освобождение от церковного влияния. Проблемы государства, морали, науки перестают рассматриваться через призму теологии. Эти области бытия обретают самостоятельное существование, законы которого должны изучаться светскими науками. В этот период поворота к природе возникают и развиваются естественные науки, дающие истинное знание о природе предлагались как теории религиозных преобразований, так и социального переустройства (Коперник, Галилео Галилей, Кеплер).

Мыслители Ренессанса не анализируют понятия (как это делали схоласты), а пытаются понять сами явления природы и общества, опираясь на опыт и разум, а не на интуицию и откровение. Мишель де Монтень. Основная работа - «Опыты». Часто прибегает к авторитету античных мыслителей. Однако главный авторитет для него - разум человека. Все, что относится к природе - дело разума, все, что относится к религии - дело веры. Монтень высказывается за строгое разграничение веры и разума. Разум, однако, не всемогущ. Он может и заблуждаться. Девиз Монтеня - «Что я знаю!». Сомнение - двигатель знания и науки. Здоровый скепсис не мешает, а помогает развитию науки. Мы должны считать знание процессом, а не догматом. Наши знания историчны, относительны, ограничены возможностями органов чувств. Т.к. человек - природное существо и подчинен законам природы, он - часть всего живого и должен жить в гармонии со всем живущим на земле и с природой. Отсюда и понимание свободы человека как действий в соответствии с природой и ее законами. Философия, по Монтеню, прежде всего наука о человеке и его морали. Она ведет человека к добродетели, учит жить и умирать. Добродетель состоит не в аскетическом бегстве от мира, а в жизни по законам природы, в стремлении к счастью, покою и физическому комфорту. Жизнь включает и страдания, которые надо уметь принимать. Смерть неизбежна, бессмертие души спорно. Поэтому ради возможности бессмертия души нельзя быть жестоким ни к самому себе, ни к другим. В эпоху Возрождения предлагались как теории религиозных преобразований, так и социального переустройства. Томас Мор - основатель утопического социализма. Принцип построения идеального общества, в котором нет социальных противоречий изложен в произведении «Утопия» (место, которого нет). Главным источником социальной несправедливости Т.Мор, вслед за Платоном, называет частную собственность. На воображаемом острове нет частной собственности и труд является обязанностью всех членов общества. Все произведенные продукты поступают в собственность общества и затем равномерно распределяются между всеми жителями Утопии. Продолжительность рабочего дня - 6 ч. От трудовой деятельности освобождаются люди, проявившие особые способности к наукам. Самые грязные работы выполняют рабы (военнопленные и осужденные преступники). Все должностные лица избираются. Мужчины и женщины имеют равные права. Жители верят в Бога, существует полная веротерпимость. Мартин Лютер - основоположник Реформации. Выступал против господства католической Церкви в обществе. Настаивал на том, что между Богом и верующими не должно быть никакого посредника. Общение между ними должно происходить напрямую (верующий, его вера и Библия, никаких священнослужителей, берущих плату за свое содействие). Церковь же должна стать демократичнее, а обряды понятными людям. Должен быть восстановлен авторитет светской власти. Необходимо запретить индульгенцию, освободить культуру и образование от католических догм. Путь к спасению - не аскетизм и молитвы, а прежде всего добросовестное отношение к своему делу (профессия). Работай лучше - и будешь ближе к Богу.

Особенности натурфилософии Н. Кузанского и Дж. Бруно.

Николай Кузанский - известный деятель католической Церкви, кардинал. В работах «Знающее незнание», «Об ученом незнании» философ выступал в пользу изучения естественных наук и невмешательства теологии в область рационального знания. Согласно, Николаю Кузанскому мир создан Богом, но он бесконечен, материален и движется через противоположности. Человека он ставит очень высоко. Бог присутствует в человеке. Бог присутствует во всем, прежде всего в природе. Бог - это центр Вселенной и ее предел. Он - целое, тогда как Вселенная - часть. Мир как бы «свертывается» в Боге и Бог «разворачивается» по мере своего воплощения в мир. Истина - всегда процесс (а не догма), процесс познания, движения к Богу.

Философское решение Кузанским главной проблемы - отношения бога и мира - является теоцентрическим, но в то же время содержит элементы и тенденции, отличающиеся от средневекового католического богословия. Он исходит из концепции "docta ignorantia", означающей, что познание вещей возможно при помощи чувств, разума и интеллекта, однако знание о конечных вещах всегда выходит за свои пределы. Из этого вытекает, что собственно основой познания должна быть противоположность обыденного, конечного постоянно преодолеваемому, знанию, т. е. чему-то абсолютному, определенному, безусловному, а значит, "незнанию", неведению об этом безусловном (божественном). Безусловное знание мы можем постичь лишь символически. Основой этой символики для Кузанского являются математические символы. Разум подчинен закону противоположностей, для которого справедливы "да или нет", круг или многоугольник. В противоположность этому "docta ignorantia" близится к бесконечному, в котором противоположности взаимно сливаются.

Центральное понятие философии Николая Кузанского - понятие единого. В своем определении этого понятия Николай Кузанский существенно отходит от Платона и неоплатоников. В самом деле, в рамках традиции Платона и неоплатоников единое характеризуется через противоположность иному, не единому. Эта характеристика восходит к пифагорейцам, противопоставлявшим единое многому, предел беспредельному, а также к элеатам, у которых противопоставление единого множеству носило онтологический характер.

Николай Кузанский, напротив, с самого начала заявляет, что "единому ничто не противоположно". Отсюда совершенно логично вытекает, что "единое есть всё" - формула, звучащая уже как вполне пантеистическая и предваряющая пантеизм Джордано Бруно. Точка зрения Николая Кузанского в этом пункте отличается не только от подхода, характерного для традиционной средневековой христианской теологии, представители которой не могли бы согласиться, что единое есть все, потому что принципиально отличали творение от Творца, - но она радикально отличается также и от учения неоплатоников, которые тоже - уже по другим основаниям - не отождествляли "единое" и "всё". Так, вслед за Платоном Прокл считает, что единому противоположно беспредельное, а потому единое, как оно существует само в себе, и единое как причастное многому (а именно в силу этой причастности и возникает "всё") - это не одно и то же. "...Необходимо, - пишет Прокл в этой связи, - чтобы нечто объединенное отличалось от единого, ибо, если единое тождественно объединенному, оно становится бесконечным множеством, и то же самое будет с каждой из частей, из которых состоит объединенное" ^(*). При этом Прокл здесь повторяет аргумент, приведенный Платоном в диалоге "Парменид".

В этом важнейшем пункте как раз и начинается у Николая Кузанского пересмотр предпосылок и античного, и средневекового мышления. Из утверждения, что единое не имеет противоположности, следует большой важности вывод о том, что единое тождественно бесконечному, абсолютный минимум - абсолютному максимуму. "Божество есть бесконечное единство", - говорит Николай Кузанский, отождествляя тем самым то, что пифагорейцы, Платон и неоплатоники противопоставляли как крайние противоположности: самотождественное и иное. Бесконечное - это то, больше чего не может быть; это максимум; единое же - это минимум; максимум и минимум, согласно

Николаю Кузанскому, суть одно и то же. "Максимумом я называю то, больше чего ничего не может быть. Но такое преизобилие свойственно единому. Поэтому максимальность совпадает с единством, которое есть и бытие. Если такое единство универсальным и абсолютным образом возвышается над всякой относительностью, то ему ничего и не противоположно по его абсолютной максимальности. Абсолютный максимум есть то единое, которое есть все; в нем все, поскольку он максимум; а поскольку ему ничто не противоположно, с ним совпадает и минимум".

В пользу отождествления категорий "единое" и "бытие" Николай Кузанский приводит характерный аргумент: "Слово... единство, - пишет он, - это как бы "естинство" (wutaj) от греческого wu, что по-латински значит "сущий"; единство есть как бы бытие (entitas). В самом деле, - отмечает далее Николай Кузанский, - Бог есть само бытие вещей, ведь он - форма их существования, а значит, их бытие". Интересно, что и сам Николай Кузанский в работе "О предположениях" замечает, что на вопрос "есть ли Бог?" наиболее правильно будет ответить, что "он ни есть, ни не есть, ни - есть и не есть". Этот ответ выдержан действительно в духе неоплатонизма.

Единое, таким образом, есть бытие, оно есть все, есть бесконечное, или, иначе говоря, в нем максимум и минимум совпадают. Чтобы сделать более наглядным принцип совпадения противоположностей - максимума и минимума, Николай Кузанский обращается к математике, указывая, что при увеличении радиуса круга до бесконечности окружность превращается в бесконечную прямую. У такого максимального круга диаметр становится тождественным окружности, более того, с окружностью совпадает не только диаметр, но и сам центр, а тем самым оказываются совпавшими точка (минимум) и бесконечная прямая (максимум). Аналогично обстоит дело с треугольником: если одна из его сторон бесконечна, то и другие две тоже будут бесконечными. "Но нескольких бесконечностей не бывает, и за пределами воображения ты трансцендентно понимаешь, что бесконечный треугольник не может состоять из нескольких линий, хоть этот максимальный, не составной и простейший треугольник есть истиннейший треугольник, обязательно имеющий три линии, и, значит, единственная бесконечная линия с необходимостью оказывается в нем тремя..." Так Николай Кузанский демонстрирует, что бесконечная линия есть и треугольник, и круг, и шар.

Совпадение противоположностей - coincidentia oppositorum - оказывается важнейшим методологическим принципом философии Николая Кузанского. Как справедливо отмечает один из исследователей творчества Николая Кузанского, И. Риттер, Кузанский "примыкает к платонизму, однако в своем истолковании принципов платонизма включает их в чуждое этим принципам учение о коинциденциальном единстве бытия".

Место понятия единого у Николая Кузанского теперь занимает понятие актуальной бесконечности, которое есть, собственно, продукт совмещения противоположностей - единого и беспредельного. При этом переосмысливаются некоторые ключевые категории древнегреческой философии. У Платона и Аристотеля космос конечен, так как беспредельность материи охвачена душой и тем самым оформлена: согласно Аристотелю, форма есть граница, она кладет предел беспредельному, создавая, таким образом, и целое, каковым является аристотелевский космос. У Николая Кузанского же, напротив, читаем: "Хотя Бог бесконечен и соответственно мог сотворить мир бесконечным, но поскольку возможность по необходимости была определенной, а не вполне абсолютной, а ее предрасположенность - не бесконечной, то сообразно такой возможности бытия мир не мог стать ни актуально бесконечным, ни большим, ни иным". Ограниченность мира, которую позднее Николай Кузанский назовет "привативной" бесконечностью, идет не от формы, а от материи, в которой и Платон, и Аристотель, и неоплатоники находили, напротив, безграничность, отсутствие предела.

Однако в то же время Николай Кузанский чувствует потребность как-то привести в согласие с традицией введенные им понятия. "Перипатетики считали, - пишет он, - что формы в материи существуют лишь возможностно и выводятся из нее действующей причиной. И это правильней, - а именно что формы не только от возможности, но и от действующего... формы существуют в материи неким возможностным образом и выводятся из нее в действительности при участии действующего. Точно так же, говорили они, вселенская совокупность вещей возможностно существует в абсолютной возможности, эта абсолютная возможность беспредельна и бесконечна ввиду лишенности формы и предрасположенности ко всем (формам), как беспредельна возможность вылепливать из воска фигуры льва, зайца или что угодно еще. Причем ее бесконечность противоположна бесконечности Бога, потому что она - от лишенности, а божественная, наоборот, от изобилия, ибо в Боге все актуально есть Он сам; бесконечность материи, таким образом, привативна, бесконечность Бога - негативна".

Существенно, однако, что Николай Кузанский отвергает аристотелизм также и в его средневековом преломлении. Он не согласен, прежде всего, с имеющимся там противопоставлением двух бесконечностей: бесконечности материи и бесконечности Бога, из которых первая - абсолютная лишенность, а вторая - абсолютная полнота. Первый шаг к отождествлению чистой материи и чистой формы был сделан уже тогда, когда единое (форма форм) и беспредельное (чистая потенция, материя) были поименованы одинаково - бесконечностями (хотя и с сохранением различия в атрибутах - негативная и привативная). Николай Кузанский делает следующий шаг, заявляя, что "абсолютная возможность существует... в Боге и есть Бог, вне Его она невозможна". И это вполне логично: абсолютная материя и абсолютная форма - это же абсолютный максимум и абсолютный минимум, а они, как мы знаем, совпадают.

Рассуждение Николая Кузанского о том, что абсолютная возможность существует в Боге, подготовлено уже средневековой интерпретацией Аристотеля. Как мы знаем, у Аристотеля понятие возможности ("дюнамис" - "потенция") употребляется в двух взаимно связанных, но не вполне тождественных значениях: "дюнамис" - это и возможность в смысле логической непротиворечивости (возможно все то, что не содержит в себе внутреннего противоречия), и способность в смысле некоторого изначального предрасположения - так в семени заложена способность стать, предположим, дубом, а не березой. Схоластика в 13-14 веках разрабатывает особенно категорию потенции в ее значении возможности. При этом вся полнота возможности в рамках схоластики мыслится существующей в уме Бога - ход мысли, для античной философии не характерный. Вот в этом смысле и Николай Кузанский говорит о том, что абсолютная возможность (как совокупность абсолютно всех логически непротиворечивых утверждений) существует в Боге и есть Бог.

Богу, согласно Николаю Кузанскому, противоположна не абсолютная возможность, а возможность определенная. А что же такое эта последняя? "Всякая возможность определена, - пишет Кузанский, - и определена действительностью. Нельзя найти чистую возможность, совершенно не определенную никакой действительностью; да и присущая возможности предрасположенность не может быть бесконечной и абсолютной, лишенной всякой конкретизации". Определенной возможностью Николай Кузанский называет не чистую материю, которую Платон и неоплатоники именовали hyle и, в сущности, отождествляли с "ничто", а материю уже оформленную ("определенную действительностью"), так сказать, "относительную материю", какой, например, является мрамор для скульптора или дерево для плотника.

В античной философии и науке в качестве меры выступало единое. Без единицы невозможны никакие мерные отношения, никакая пропорция - эта мысль нередко встречается у Платона. В качестве меры единое выступает также у Аристотеля. С помощью единого предмет может быть измерен. "Сущность единого, - пишет Аристотель в "Метафизике", - в том, что оно известным образом представляет собой начало числа; дело в том, что началом является первая мера; ибо первая мера во всяком роде (бытия) есть то первое, с помощью которого мы этот род познаем; следовательно, единое является началом того, что может быть познано относительно каждого предмета. Но при этом единое - (это) не то же для всех родов: в одном случае это наименьший интервал, в другом - гласный и согласный звук; особая единица - для тяжести и другая - для движения. И повсюду единое неделимо или по количеству, или по виду". Единица (единое) мыслится как предел, а потому она и определяет то, по отношению к чему является единицей.

Роль меры, какую у греков играло неделимое (единица), у Николая Кузанского выполняет бесконечное - теперь на него возложена функция быть мерой. Николай Кузанский понимает, что с этим переосмыслением понятия меры в его мышление входит парадокс, но как раз парадокс в виде принципа совпадения противоположностей уже объявлен Кузанским верховным началом философии. Николай Кузанский называет абсолютный максимум "всеобщим пределом", хорошо понимая при этом, что он употребляет слово "предел" в переносном смысле. "Ведь не будь абсолютная максимальность бесконечной, не будь она всеобщим пределом, ничем в мире не определяемым, она не была бы и актуальностью всего возможного..."

Каким же образом бесконечное может быть мерой, в каком смысле теперь употребляется это ключевое понятие не только философии, но и науки? Николай Кузанский пишет: "Как бесконечная линия есть точнейшая мера всех линий, так максимальная сущность есть точнейшая мера всех сущностей". Но если бесконечность становится точнейшей мерой, то парадокс с неизбежностью становится синонимом точного знания. И в самом деле, вот что вытекает из принятых Кузанским предпосылок: "...если бы одна бесконечная линия состояла из бесконечного числа отрезков в пядь, а другая - из бесконечного числа отрезков в две пяди, они все-таки с необходимостью были бы равны, поскольку бесконечность не может быть больше бесконечности. Соответственно как одна пядь в бесконечной линии не меньше, чем две пяди, так бесконечная линия не становится по прибавлении двух пядей больше, чем по прибавлении одной. Мало того: поскольку любая часть бесконечности - тоже бесконечность, одна пядь бесконечной линии так же превращается во всю бесконечную линию, как две пяди. Точно так же, раз всякая сущность в максимальной сущности есть сама эта максимальная сущность, максимум есть не что иное, как точнейшая мера всех сущностей. Причем не найти другой точной меры всякой сущности, кроме этой..."

Точность новой меры, как видим, не имеет ничего общего с прежним понятием точности; если для античной математики существенно было найти критерий, позволяющий сравнивать и различать конечные величины, устанавливая соотношение между ними, то для математики, как ее понимает Николай Кузанский, важно показать, что перед лицом бесконечности всякие конечные различия исчезают, и двойка становится равна единице, тройке и любому другому числу. И в самом деле, говоря об интеллектуальном (т.е. наиболее точном) знании, которое он отличает от рассудочного, лишь приблизительного знания, Николай Кузанский замечает: "Если обратишься к единству рассудка, интеллекту, где число пять не больше числа три или числа два и нет различения четных, нечетных, больших и малых чисел, потому что всякое рассудочное число разрешается там в простейшее единство, то окажется, что равенство двух и трех пяти истинно только в сфере рассудка".

Николай Кузанский отлично понимает, что введенный им принцип совпадения противоположностей - единого и бесконечного, минимума и максимума - отменяет, если говорить строго, математическую науку, как, впрочем, и вообще все точное знание в том смысле, как его понимала античность и средние века. "Если тебя спросят, - пишет он, - почему у любого треугольника две стороны в сумме больше третьей, или почему у квадрата квадрат диагонали вдвое больше квадрата стороны, или почему квадрат стороны треугольника, противоположной прямому углу, равен сумме квадратов других сторон и так далее, ты ответишь: на путях рассудка это необходимо потому, что иначе получилось бы совпадение противоречивого".

Тезис о бесконечном как мере вносит существенные преобразования также и в астрономию. Поскольку, как отмечает Николай Кузанский в духе античной науки, "соразмерности между бесконечным и конечным не бывает", а всякое познание - это (опять-таки в духе античной философии) установление соразмерности, то строгое (точное) познание чего бы то ни было, кроме "бесконечной прямизны", этой "точнейшей меры всех сущностей", абсолютно исключено (вывод, как видим, прямо противоположный смыслу античного понимания науки). Если уж геометрия и даже арифметика не могут дать нам точного знания, то что же тогда сказать об астрономии, имеющей дело не с фигурой или числом, а с движением небесных тел, а здесь уже, конечно, достичь точного знания (в его античном и средневековом истолковании) значительно труднее. И Николай Кузанский рассуждает последовательно, в соответствии с прежними своими допущениями, что "никакое движение не может быть равно другому и одно не может быть мерой другого, раз мера неизбежно отличается от измеряемого".

Что касается астрономии, то здесь утверждение Николая как раз не является чем-то новым и неожиданным: ни в античности, ни в средние века не утверждали, что астрономия по точности своих вычислений может сравниться с арифметикой. Поскольку астрономия прибегает к измерению и неизбежно имеет дело с измерительными приборами, то ее расчеты принципиально носят приблизительный характер. Поэтому, видимо, ни один астроном не стал бы спорить с утверждением Николая Кузанского, что "в приложении к астрономии вычислительное искусство лишено точности, раз оно исходит из предпосылки, что движением Солнца можно измерить движение всех других планет. Положение неба, будь то какое-либо место, восход или заход созвездий, возвышение полюса и подобные вещи, точно познать тоже невозможно, а поскольку и никакие два места не согласуются в точности по времени и положению, то ясно, что частные суждения на основании звезд далеки от точности".

Но, хотя утверждение Николая Кузанского применительно к астрономии не содержит в себе ничего необычного, тем не менее, предпосылки, на которых оно построено, представляют собой нечто действительно новое. Ведь Николай Кузанский утверждает, что приблизительность астрономических расчетов в принципе ничем не отличается от приблизительности расчетов геометрии и арифметики. А это для того времени переворот в понимании науки. И не только этот вывод по отношению к астрономии следует из допущения, что мерой конечного должно быть бесконечное. Если в области арифметики и геометрии бесконечное как мера превращает знание о конечных соотношениях в приблизительное, то в астрономию эта новая мера вносит, кроме того, еще и принцип относительности. Происходит это следующим образом. Так как точное определение размеров и формы мироздания может быть дано лишь через отнесение его к бесконечности, то в нем не могут быть различены центр и окружность. "Из-за необходимого совпадения минимума с максимумом, - пишет Николай Кузанский, - такой центр мира совпадает с внешней окружностью. Значит, у мира нет и внешней окружности. В самом деле, если бы он имел центр, то имел бы и внешнюю окружность, а тем самым имел бы внутри самого себя свои начало и конец".

Рассуждение Николая Кузанского, помимо всего прочего, интересно и в том отношении, что оно задним числом выявляет далеко не само собой понятную связь между философской категорией единого и космологическим представлением о наличии центра мира, а тем самым - о его конечности. Отождествление единого и беспредельного, проведенное Николаем Кузанским, разрушает и ту картину космоса, из которой исходили не только Платон и Аристотель, но и Птолемей и Архимед и которая просуществовала на протяжении почти всего средневековья, хотя, правда, и была несколько раз поставлена под вопрос в период зрелой схоластики. Для античной науки и большинства представителей античной философии космос был очень большим, но конечным телом. А признак конечности тела - это возможность различить в нем центр и периферию, "начало" и "конец". Согласно Николаю Кузанскому, "подобное далеко от истины. Но если невозможно, чтобы мир был заключен между телесным центром и внешней окружностью, то непостижим этот мир, и центр и окружность которого - Бог; хотя этот мир не бесконечен, однако его нельзя помыслить и конечным, поскольку у него нет пределов, между которыми он был бы замкнут!"

Вспомним, что предел, как его понимали античные греки, - это мера. Но у Николая Кузанского мерой, пределом является беспредельное, бесконечность. А познание с помощью такой меры тождественно невозможности познания. Поэтому "мир, его движение и его форму постичь невозможно".

Однако мы знаем, что Николай Кузанский не без оговорок признает бесконечность мира, - его трактовка этой бесконечности отличается от той, которая имеет место у Джордано Бруно, Рене Декарта или Исаака Ньютона. Как следует понимать слова Николая о том, что мир не конечен, но и не бесконечен в собственном смысле? Дело в том, что Николай Кузанский различает два вида бесконечного: негативно бесконечное и привативно бесконечное. "...Только абсолютный максимум негативно бесконечен, только он есть то, чем может быть во всей потенции. Наоборот, Вселенная, охватывая все, что не есть Бог, не может быть негативно бесконечной, хотя она не имеет предела и тем самым привативно бесконечна". Негативная бесконечность Бога - это бесконечность актуальная, то, что Николай Кузанский чаще всего называет абсолютным максимумом. Привативная же бесконечность скорее соответствует тому, что мы сегодня называем потенциальной бесконечностью, и что в античности предпочитали называть беспредельным. И в самом деле, Вселенная привативно бесконечна, так как, по словам Николая Кузанского, она "не имеет предела". Такого рода потенциально бесконечное - это то, что всегда может быть актуально больше, но это как раз признак конечности, ибо актуальная бесконечность не может становиться больше или меньше от прибавления к ней или отнятия от нее какой бы то ни было величины.

Как разъясняет Николай Кузанский, конечная величина не может стать бесконечной путем постепенного возрастания. Вот такого рода конечностью, могущей возрастать без предела, но никогда не могущей превратиться в актуальную бесконечность, Николай Кузанский считает Вселенную. Она может возрастать без предела, потому что не имеет предела создавшее ее бесконечное всемогущество Бога.

Итак, Вселенная потенциально бесконечна, а это значит, что у нее нет ни центра, ни окружности. Ибо центр и окружность - границы, а бесконечность, пусть даже и привативная, не может иметь никаких границ. Но из этого следует вывод, очень важный для дальнейшего развития не только философии, но и астрономии и физики: "Центр мира не более внутри Земли, чем вне ее". Таким образом, согласно учению Николая Кузанского, Земля не может быть центром мира, поскольку, во-первых, у Вселенной нет никакого центра, а во-вторых, вообще не может быть такой совершенной сферы, чтобы все точки ее периферии были одинаково удалены от центра: "Точной равноудаленности от разных мест вне Бога не найти, потому что только Он один есть бесконечное равенство". Бог, по Николаю Кузанскому, есть абсолютный центр мира и он же - абсолютная окружность всего. А раз Земля не центр мира, то она "не может быть совершенно неподвижной, а обязательно движется так, что может двигаться еще бесконечно медленнее. И как Земля не центр мира, так сфера неподвижных звезд не есть его окружность, хотя при сравнении Земли с небом наша Земля и кажется ближе к центру, а небо - ближе к окружности".

Отсюда следует немаловажный вывод, меняющий очень многое в средневековом мировоззрении: Земля ничем принципиально не отличается от других небесных тел - она не находится в центре мира, не является неподвижной, а значит, объективно нет никакого "верха" и "низа", положение небесных тел относительно и, стало быть, Землю можно считать таким же небесным телом, как Солнце или Луну. "Неверно, будто наша Земля - самая ничтожная и низменная", как это полагали до сих пор. "Земля - благородная звезда, имеющая свои особые и отличные от других звезд свет, тепло и влияние, как и любая звезда тоже отличается от любой другой светом, природой и влиянием".

Это высказывание Николая Кузанского противоречит предпосылкам аристотелевской физики, которая исходит из различия подлунного и надлунного миров. Он пересматривает как базисные утверждения науки о природе, господствовавшие на протяжении почти двух тысячелетий, так и вековые представления о несоизмеримо различном характере "неба" и "земли". Тем самым Николай Кузанский подготовляет коперниканскую революцию в астрономии. При этом он идет дальше, чем то позволяют астрономические знания той эпохи. Он, например, не видит существенного различия между Землей и Солнцем. "Не доказательство низменности Земли и ее темный цвет, - пишет Николай Кузанский. - Находись кто-нибудь на Солнце, оно тоже не показалось бы ему столь же сияющим, как нам. Если рассмотреть солнечное тело, оно имеет ближе к центру некую как бы землю, по окружности - некоторое как бы огненное свечение, а в промежутке - как бы водянистое облако, а также более светлый воздух. Такие же элементы есть и у Земли".

Как видим, задолго до Коперника Николай Кузанский формулирует целый ряд смелых утверждений, подрывающих основы астрономической теории Птолемея: Вселенная бесконечна пусть и привативно, но это значит, что у нее нет предела; Земля не является центром мироздания, а потому и не остается неподвижной. Отсюда следует далее, что в небе нет неподвижных и фиксированных полюсов, согласно терминологии самого Николая Кузанского, но "любая часть мира... движется". А это значит, что не существует объективно данной точки отсчета, исходя из которой можно было бы измерять движения небесных тел. Отсюда следует, что астрономические расчеты не просто приблизительны, что допускалось в астрономии и раньше, но они могут быть грубо ошибочными - а это уже новый взгляд на астрономию. "Поскольку мы можем воспринять движение только в сравнении с чем-то неподвижным, как-то полюсами или центрами, заранее не нуждаясь в них при любом измерении движений, то, очевидно, что мы ходим путями догадок (coniecturis) и относительно всего ошибаемся".

Понятие центра мира, с точки зрения Николая Кузанского, есть не более чем субъективное допущение. Объективно центра нет нигде, или, что то же самое, он находится везде. Центром мы обычно называем, говорит Николай Кузанский, точку зрения наблюдателя, которому свойственно считать себя в центре, где бы он ни находился, - такова иллюзия восприятия.

Роль философии Николая Кузанского в становлении научного мышления нового времени до сих пор недостаточно оценена в нашей литературе. А между тем мы видим, как именно Николай Кузанский подготавливает логические и онтологические предпосылки для того переворота в астрономии, который связан с именем Коперника, и того переворота в физике (прежде всего механике), который осуществил Галилей.

Влияние Николая Кузанского на научную и философскую мысль 15-17 веков было достаточно сильным. В первую очередь обычно указывают на Джордано Бруно, развившего основные принципы учения Николая Кузанского в направлении углубляющегося пантеизма.

Итак, согласно Бруно, существует материя, которой свойственны количественные и качественные определенности (т.е. материя телесная) и материя, которой чуждо и то, и другое, но "тем не менее, как первая, так и вторая являются одной и той же материей". Материя как неделимая "совпадает с действительностью" и, следовательно, "не отличается от формы". Отсюда легко сделать и следующий шаг: если материя в своем высшем виде (как материя бестелесная) ничем не отличается от формы, то снимается и другое важное различие, которое признавалось и аристотеликами, и платониками, а именно, что форма активна, а материя пассивна. Форма понималась в античности как начало творческое, которое, внедряясь в материю, создает таким образом все оформленное. Бруно не разделяет этого воззрения по вполне понятным основаниям. Он пишет в этой связи: "...Следует скорее говорить, что она (материя) содержит формы и включает их в себя, чем полагать, что она их лишена и исключает. Следовательно, она, развертывающая то, что содержит в себе свернутым, должна быть названа божественной вещью и наилучшей родительницей, породительницей и матерью естественных вещей, а также всей природы и субстанции".

Это - решительная отмена дуализма духовного и телесного начал, дуализма, который в разных видах имел место и в философии Платона и Аристотеля, и в христианской теологии. Таковы следствия, вытекающие из принципов, провозглашенных еще Кузанским, но доведенных до логического конца именно Джордано Бруно.

И вот все понятия античной науки получили не просто иное, а по существу противоположное содержание. Согласно Аристотелю, материя стремится к форме как к высшему началу. Бруно возражает: "Если, как мы сказали, она (материя) производит формы из своего лона, а, следовательно, имеет их в себе, то, как можете вы утверждать, что она к ним стремится?" Согласно Аристотелю, материя - начало всего изменчивого, преходящего, временного, а форма - начало постоянства, устойчивости, вечности. У Бруно все обстоит наоборот: "Она (материя) не стремится к тем формам, которые ежедневно меняются за ее спиной, ибо всякая упорядоченная вещь стремится к тому, от чего получает совершенство. Что может дать вещь преходящая вещи вечной? Вещь несовершенная, каковой является форма чувственных вещей, всегда находящаяся в движении, - другой, столь совершенной, что она... является божественным бытием в вещах... Скорее подобная форма должна страстно желать материи, чтобы продолжиться, ибо, отделяясь от той, она теряет бытие; материя же к этому не стремится, ибо имеет все то, что имела прежде, чем данная форма ей встретилась, и может иметь также и другие формы". Это - естественное и логичное завершение того пути, на который вступило теоретическое мышление еще в средние века, но который оно завершило уже в эпоху Возрождения. Это - завершение тезиса, что единое есть бесконечное, который мы встречаем не только в 13 веке, но в самой "зародышевой" форме - уже у Филона Александрийского, пытавшегося соединить античную философию с религией трансцендентного (личного) Бога. Но между Филоном и Бруно - очень длинный путь, пройденный не только теоретической мыслью на протяжении полутора тысячелетий, но и путь культурно-исторических преобразований, приведший к совершенно новому мироощущению человека. Отдельные точки - вехи на этом пути - мы пытались отметить в этом исследовании.

Новое понимание материи и новое соотношение между материей и формой свидетельствуют о том, что в 16 веке окончательно сформировалось сознание, составляющее, так сказать, прямую противоположность античного: если для древнегреческого философа предел "выше" беспредельного, форма совершеннее материи, завершенное и целое прекраснее незавершенного и бесконечного, то для ренессансного сознания беспредельное совершеннее формы, потому что бесконечное предпочтительно перед имеющим конец, становление и непрерывное превращение - выше того, что неподвижно. Это - совершенно новый тип миросозерцания, чуждый античному. И поэтому не следует думать, что если эпоха Возрождения написала на своем знамени лозунг: "Назад к античности", то она и в самом деле была возвращением к античным идеалам. Этот лозунг был только формой самосознания этой эпохи; он лишь свидетельствовал о ее оппозиции по отношению к христианству церковному и о стремлении к секуляризации всех форм духовной и социальной жизни. Но это была секуляризация именно христианского духа, в ней получали своеобразное новое преломление и трансформацию те начала, которые складывались в сознании общества на протяжении более чем тысячелетнего господства христианской религии. И это не могло не сказаться на специфике культуры и науки эпохи Возрождения.

Посмотрим теперь, как изменившееся содержание понятий материи и формы сказалось на космологии Бруно, как оно привело к последовательному пересмотру всей физики Аристотеля.

Вот космологический аналог размышлений Бруно о тождестве возможности и действительности, единого и бесконечного, материи и формы. "Итак, Вселенная едина, бесконечна, неподвижна. Едина, говорю я, абсолютная возможность, едина действительность, едина форма или душа, едина материя или тело, едина вещь, едино сущее, едино величайшее и наилучшее. Она никоим образом не может быть охвачена и поэтому неисчислима и беспредельна, а тем самым бесконечна и безгранична и, следовательно, неподвижна. Она не движется в пространстве, ибо ничего не имеет вне себя, куда бы могла переместиться, ввиду того, что она является всем. Она не рождается, ибо нет другого бытия, которого она могла бы желать и ожидать, так как она обладает всем бытием. Она не уничтожается, так как нет другой вещи, в которую она могла бы превратиться, так как она является всякой вещью. Она не может уменьшиться или увеличиться, так как она бесконечна".

Вселенной, таким образом, приписаны атрибуты божества: пантеизм потому и рассматривался церковью как опасное для нее учение, что он вел к устранению трансцендентного Бога, к его имманентизации. К этим выводам не пришел Кузанский, хотя он и проложил тот путь, по которому до конца пошел Бруно.

Но Вселенная Бруно не имеет ничего общего и с античным пониманием космоса: для грека космос конечен, потому что конечное выше и совершеннее беспредельного; Вселенная Бруно бесконечна, беспредельна, потому что бесконечное для него совершеннее конечного.

Как и у Кузанского, у Бруно в бесконечном оказываются тождественными все различия. Он выражает это с большой ясностью: "Если действительность не отличается от возможности, то необходимо следует, что в ней точка, линия, поверхность и тело не отличаются друг от друга; ибо данная линия постольку является поверхностью, поскольку линия, двигаясь, может быть поверхностью; данная поверхность постольку двинута и превратилась в тело, поскольку поверхность может двигаться и поскольку при помощи ее сдвига может образоваться тело... Итак, неделимое не отличается от делимого, простейшее от бесконечного, центр от окружности". Все, как видим, берется в течении, изменении, взаимопревращении; ничто не равно самому себе, а скорее равно своей противоположности. Это и значит, что возможность - становление, движение, превращение, изменение - стала теперь основной категорией мышления.

Одним из важнейших гносеологических положений философии Бруно является положение о приоритете разума над чувством, разумного познания над чувственным восприятием. В этом пункте он считает себя последователем Платона и выступает против Аристотеля, который, по его мнению, в своей физике часто заменяет разумное постижение чувственным образом и восприятием. Требование отдать предпочтение разуму перед чувством у Бруно вполне понятно: центральная категория его мышления - а именно категория бесконечности - не может быть предметом чувства, а может быть только предметом мышления.

При этом опять-таки мы видим существенное изменение в понятиях по сравнению с античной философией: если для Платона чувственное восприятие способно быть направленным на движущееся и изменчивое, а разум - на созерцание вечных и неподвижных идей, если, таким образом, восприятию посредством чувств открывается все то, что связано с беспредельным, т.е. с материей, а уму - то, что очищено от всего материального, текучего, изменчивого, - то для Бруно дело обстоит значительно сложнее. С его точки зрения, чувственное восприятие постигает все конечное - а такова, как мы уже видели, всякая форма - ведь она ограничивает бесконечную материю. Напротив, то, что он называет бесконечностью, абсолютной возможностью, в которой все вещи совпадают друг с другом, в которой тождественны противоположности и точка есть линия, а линия - поверхность и т.д., - это постигается с помощью разума. Конечно, та текучесть и становление, которая есть абсолютная возможность, не тождественна текучести и изменчивости, с которой мы имеем дело в непосредственном восприятии; но, в силу парадоксальности пантеистического мышления, где противоположности совпадают, - она все же в определенном смысле и тождественна текучести последней. Правильнее было бы сказать так: конечные вещи и процессы именно со стороны своей изменчивости и подвижности ближе к Абсолюту, ибо здесь нагляднее дан именно момент перехода всего - во все, т.е. момент возможности; напротив, для античного сознания конечные вещи были ближе к принципу единства, "предела", "завершенности" со стороны своей относительной устойчивости и неизменяемости, ибо в последних как раз и проявлялось начало формы.

Поскольку Вселенная бесконечна, то теперь должны быть отменены все положения аристотелевской космологии. Прежде всего, Бруно выступает против тезиса Аристотеля, что вне мира нет ничего. "...Я нахожу смешным утверждение, - пишет он, - что вне неба не существует ничего, и что небо существует в себе самом... Пусть даже будет эта поверхность чем угодно, я все же буду постоянно спрашивать: что находится по ту сторону ее? Если мне ответят, что ничего, то я скажу, что там существует пустое и порожнее, не имеющее какой-либо формы и какой-либо внешней границы... И это гораздо более трудно вообразить, чем мыслить Вселенную бесконечной и безмерной. Ибо мы не можем избегнуть пустоты, если будем считать Вселенную конечной".

Это - уже воображение человека нового времени, который не в состоянии представить себе конечный космос, не поставив тотчас же вопрос: а что находится там, за его пределами? Конечный космос Аристотеля, который сам уже "нигде" не находится, потому что для него уже нет места - объемлющего его тела, - это то, что труднее всего помыслить и вообразить человеку нового времени. Если даже космос конечен, то за его пределами - бесконечное пустое пространство - так мог бы рассудить человек нового времени. Так же рассуждает и Бруно - мыслитель, стоящий у истоков нашего времени. "Я настаиваю на бесконечном пространстве, и сама природа имеет бесконечное пространство не вследствие достоинства своих измерений или телесного объема, но вследствие достоинства самой природы и видов тел; ибо божественное превосходство несравненно лучше представляется в бесчисленных индивидуумах, чем в тех, которые исчислимы и конечны".

Насколько бесконечное превосходит конечное, настолько же, продолжает свою мысль Бруно, наполненное превосходит пустое; поэтому, коль скоро мы принимаем бесконечное пространство, то гораздо правдоподобнее будет предположить его заполненным бесчисленными мирами, нежели пустым. Аргумент Бруно здесь тот же, который мы встречали когда-то у Платона, когда он обсуждал вопрос, почему демиург создал космос: потому что это - хорошо. Вот что говорит Бруно: "Согласно каким соображениям мы должны верить, что деятельное начало, которое может сделать бесконечное благо, делало лишь конечное?" Конечный мир - это, по Бруно, конечное благо, а бесконечное число миров - благо бесконечное. Совсем не античный способ мышления.

Утверждение, что Вселенная бесконечна, отменяет аристотелевское понятие абсолютных мест: абсолютного верха, низа и т.д. и вводит новое для физики того времени понятие относительности всякого места. "...Все те, которые принимают бесконечную величину тела, не принимают в ней ни центра, ни края". Земля, по Бруно, является центром не в большей степени, чем какое-либо другое мировое тело, и то же самое относится ко всем другим телам: "...Они в различных отношениях все являются и центрами, и точками окружности, и полюсами, и зенитами, и прочим".

Все движения тел являются относительными, и неправильно различать тела на легкие и тяжелые: "...Та же самая вещь может быть названа тяжелой или легкой, если мы будем рассматривать ее стремление и движение с различных центров, подобно тому, как с различных точек зрения та же самая вещь может быть названа высокой или низкой, движущейся вверх или вниз".

Как видим, Бруно не останавливается перед самыми смелыми выводами, вытекающими из допущения бесконечности Вселенной. Он разрушает аристотелевский конечный космос с его абсолютной системой мест, тем самым вводя предпосылку относительности всякого движения.

Бруно, как мы знаем, не был ни астрономом, ни физиком; он рассуждает как натурфилософ. Но его рассуждения, хотя и не непосредственно, оказывают влияние и на развитие науки: подрывая те принципы, на которых стоит перипатетическая физика и космология, Бруно, так же как и Николай Кузанский, подготовляют почву для философии и науки нового времени.

Социально-политические взгляды Н. Макиавелли.

Макиавелли - один из самых трудных для понимания и истолкования мыслителей. Не случайно уже на протяжении четырех с половиной столетий вокруг его основного произведения «Государь» ведутся полемические бои, а его доктрина и взгляды спрессовались в резко негативный термин «Макиавеллизм» - синоним политического коварства, двуличия, лицемерия, предательства, жестокости и т.д.

Идеологи относятся к личности и к произведениям Макиавелли противоречиво. С одной стороны - резко негативно, за то, что он беспощадно и безжалостно раскрывал механизмы политической власти, ее средства, задачи и цели, за то, что он доводил логику развития своей эпохи и своего класса до конца. С другой стороны из Макиавелли делают политического мыслителя и политического деятеля, мысли и дела которого якобы пригодны во все времена и во всех обстоятельствах.

Он первый в своем роде единственный мыслитель Эпохи Возрождения, который сумел достаточно определенно постичь смысл основных тенденций той эпохи, смысл её политических требований и устремлений, сформулировать и изложить их таким образом, что они становились не просто высказываниями, максимами и афоризмами, а самым активным способом воздействовали на тех, кто ещё смутно ощущал эти требования, но стремился к преобразованию, желая увидеть новую Италию.

Макиавелли впервые в истории отделил политику от морали и религии и сделал её автономной, самостоятельной дисциплиной, с присущими ей законами и принципами, отличающимися от законов морали и религии. Политика, согласно Макиавелли, есть символ веры человека, и поэтому занимает господствующее положение в мировоззрении. Политическая идеология Макиавелли направлена на достижение определённой политической цели - формирование коллективной воли, с помощью которой можно создать могучее, единое государство.

Макиавелли упрекают за его преклонение перед Чезаре Борджиа, этим достойным представителем всей семьи Борджиа. Но следует иметь в виду, что Макиавелли восхищался политическою деятельностью этого человека, а не частною его жизнью; что он восторгался тою железною волею, которая ставит этого человека выше мелких разбойников; что эта личность и в наши дни привела в восторг Ницше, который, подобно Макиавелли, выступил против христианской этики и терпения; что представление Макиавелли о Чезаре Борджиа не совпадает с тем, которое утвердилось в исторической науке. Если преклонение Макиавелли перед Борджиа способно вызвать удивление, то не с точки нравственности, а с точки зрения целесообразности. Сам Макиавелли стоит на этой точке зрения в политике. Он дает указание на сумму тех средств, которые наиболее верно ведут к достижению поставленной цели, будет ли этой целью укрепление монархической власти или низвержение монарха путем заговора. С этой точки зрения и можно подвергать критике взгляды Макиавелли. Чезаре Борджиа не показал себя великим политиком и не достиг никаких политических успехов. Тем более недоумения вызывает преклонение перед Борджиа, что тот же Макиавелли осуждает Агафокла Сиракузского, который пользовался теми же политическими средствами и с тою же энергиею.

За Макиавелли навсегда останется заслуга в том, что он смело и решительно отделил политику от теологии, исключил схоластические приемы исследования вопроса, ввел в учение о государстве наблюдение, личное и историческое.

Макиавелли с резкой определенностью отмечает своими произведениями наступление той исторической эпохи, когда на место феодальной раздробленности и теократического господства становится светская государственная власть, носительница новых принципов национального единства и политического могущества. У Макиавелли эти принципы нашли наиболее яркое выражение; вот почему с него приходится начинать литературную историю этих новых принципов, чуждых средневековому сознанию.

Для нас Макиавелли и его творчество имеют, прежде всего, конкретно-историческую и культурную ценность. Будучи одним из самых крупных и замечательных представителей эпохи возрождения, Макиавелли связывает животворные традиции мысли и культуры с новым временем и современностью. Из его произведений перед нами предстает вся интеллектуальная, социально-политическая картина эпохи Возрождения, со всеми ее гуманистическими достижениями и конкретно-исторической ограниченностью, со всеми ее противоречиями, исканиями и борьбой. На его произведениях, возможно, особенно четко можно проследить, как из истории, из исторического диалога с мыслителями прошлого и из осмысления прошлых эпох рождается теория, как из критически-творческого освоения традиции рождается новаторство и как из ретроспективы рассматриваемой с позиций самых фундаментальных и самых острых проблем современной жизни, вырабатывается перспектива исторического развития.

В чем новизна и особенности философии Нового времени? Основные направления и представители.

Предпосылки для формирования философии нового времени связаны с переносом интереса мыслителей с проблем схоластики и теологии на проблемы натурфилософии. В 17 веке интерес философов был направлен на вопросы познания - Ф.Бэкон развивал учение об индукции, Р.Декарт - понятие метода в философии.  На первом месте проблемы гносеологии. Два основных направления: эмпиризм - направление в теории познания, которое признает чувственный опыт как единственный источник знаний; и рационализм, который выдвигает на первый план логическое основание науки, признает разум источником  познания и критерием его истинности.  У начала новой европейской философии возвышаются фигуры Френсиса Бэкона (1561-1626) и Рене Декарта (1596-1650). 

Проблема научного познания в философии Ф. Бэкона и Р. Декарта.

Бурное развитие мануфактурного производства породило необходимость широкого активного вовлечения природных ресурсов в процесс материального производства. Для этого требовалось научное и философское изучение природы, поэтому наиболее остро встал вопрос о методе научного изучения природы. Варианты ответа на этот вопрос представлены в философских системах Ф. Бэкона и Р. Декарта. Английский философ Ф. Бэкон (1561-1626 гг.) был родоначальником английского эмпиризма - учения об опыте. Под эмпиризмом понимается направление в теории познания, признающее чувственный опыт источником знаний и считающее, что содержание знания может быть представлено либо как описание этого опыта, либо сведено к нему. Метод Бэкона основывался на признании ведущей роли опыта в познании. Познание есть изображение внешнего мира в сознании человека, оно начинается с чувственных восприятий этого мира, которые нуждаются в экспериментальной проверке, в подтверждении и дополнении. Главным методом в системе Бэкона выступает индукция, в которой порядок движения мысли - от частного к общему. Это единственная истинная форма доказательства, опирающаяся на показания органов чувств. Индуктивный метод Бэкона широко используется конкретными науками, опирающимися на непосредственные эмпирические исследования. Другим путем в разработке проблем методологии научного исследования пошел французский философ Р. Декарт (1598-1650 гг.), представитель рационалистического подхода к изучению явлений природы. Рационализм представляет собой философское направление, признающее разум основой познания и поведения людей. Методом познания в системе Декарта является дедукция, в которой движение мысли происходит от общего к частному. Суть метода Декарта сводится к двум основным положениям: 1. В познании следует отталкиваться от некоторых индуктивно ясных, фундаментальных истин, т.е. в основе познания должна лежать интеллектуальная интуиция - твердое и отчетливое представление, рождающееся в здоровом уме посредством воззрения самого ума, настолько простое и отчетливое, что оно не вызывает никакого сомнения. Первичной исходной интеллектуальной интуицией, из которой выводятся все знания о мире, является положение: "Я мыслю, следовательно, существую". 2. Из этих интуитивных воззрений разум должен на основе дедукции вывести все необходимые следствия. Декарт сформулировал три следующих правила дедуктивного метода: 1) во всяком вопросе должно содержаться неизвестное; 2) это неизвестное должно иметь какие-то характерные особенности, чтобы исследование было направлено на постижение именно этого неизвестного; 3) в вопросе должно содержаться нечто известное. ф. Бэкон и Р. Декарт заложили основы новой методологии научного познания и дали этой методологии глубокое философское обоснование.

Рационалистическая метафизика XVII века (Декарт, Спиноза).

РАЦИОНАЛИЗМ (от лат. ratio - разум) - философское воззрение, признающее разум (мышление) источником познания и критерием его истинности.

Рене Декарт (дуалист) - математик, физик. В космологии идея естественного развития солнечной системы, в Ф. учение о субстанции, материя = протяженность. Пустота нематериальна. Понимание человека - бездушный телесный механизм и мыслящая душа + воля. Животные живые автоматы. Бог сущность, которая является причиной всего сущего и не более того. Главная задача чел. господство над другими автоматами, когда чел. достигнет истинного знания при двух усл. 1) знание естественной очевидности 2) знание подчинено единому универсальному методу познания. Спиноза развил матер-ую сторону учения Декарта противопоставив дуализму материалистический монизм - ф-ое воззрение, согласно которому все многообразие мира объясняется с помощью единой субстанции - материи либо духа. Г. Лейбниц развивал идеи объективного идеализма, заложенные в платоновском наследии, высказал ряд глубоких мыслей диалектического х-ра. Мир состоит из мельчайших элементов или монад - духовных элементов бытия, обладающих активностью и самостоятельностью, находящихся в непрерывном изменении и способных к страданию, восприятию и сознанию. Рене Декарт. (1596 - 1650г) В границах его физики материя представляет собой единств. субстанцию, единственное основание бытия и познания. В то же время в психологии, теории познания, в учении о бытии Д. - идеалист. В теор позн. Д. объявляет самой достоверной истиной истину о сущ. сознания, мышления: “Я мыслю следовательно Я существую”. В уч. о бытии он не только признает сущ духовной субстанции, но и утверждает, что над ними обеими в качестве высшей субстанции пребывает бог. В познании главную роль играет разум - рационализм. Д. полагал, что источником достоверности знания может быть только сам разум. В проц. познания исключ. место отвел дедукции. Исходные положения - аксиомы. В лог цепи дедукции, след. за аксиомами, каждое след звено достоверно. Однако для ясного и отчетливого представления всей цепи нужна сила памяти. Поэтому непоср. очевидные исходные положения, или интуиции, имеют преимущество сравнительно с рассужд. дедукции.

Бенедикт Спиноза (материалист) - (1632 - 1677). Основная цель фил. - завоевание господства над внешней природой и соверш. челов. природы. Развивая эти идеи предшественников он дополнил их учением о свободе.

Спиноза учил, что сущ лишь одна субстанция - природа, кот является причиной самой себя. Прир. является с одной стороны природой творящей, а с др. - природой сотворенной. Как природа творящая она есть субстанция, или, что тоже самое - бог. Отождествляя прир и бога, С. отрицает сущ. сверхприродного существа, растворяет бога в природе и тем самым обосновывает материалист. понимание природы. Обосновывает важное различие между сущностью и существованием. В единичных, преходящих вещах сущн. не совп. с существ., но в вечной и бесконечной субстанции из сущности с необходимостью следует ее существование. Поэтому бытие бога (или субст) может быть доказано, т. е существование бога м.б. выведено из понятия о сущности бога (природы). Бытие субст. одновременно и необходимо и свободно т.к. не сущ. никакой причины, кот. побуждала бы субст к действию, кроме ее собств. сущности. Единичная вещь не следует из субст как из своей ближ. причины. Она может следовать только из др. конечной вещи. Поэтому всякая ед. вещь не обладает свободой.

От субст. следует отличать мир кон. вещей, или совок. модусов. Модус это то, что сущ. не само по себе , а в другом. Субст - едина, ее сущность исключает всякое множество. Модусов же бесконечное множество. Они относятся к субст как бесчисленные точки, лежащие на прямой относятся к самой прямой.

Прир. сущ. сама по себе, независимо от ума и вне ума. Бесконечный ум мог бы постигать беск субст. во всех ее видах и аспектах. Но наш ум не бесконечен. Поэтому он постигает сущ. субстанции как бесконечную лишь в 2 аспектах: как протяжение и как мышление (атрибуты субстанции).

Эволюция английского эмпиризма(Бэкон, Локк, Юм).

Френсис Бэкон Первым ф. , сознательно поставившим перед собой задачу разработки научного метода на основе мат. понимания природы, был Ф.Бэкон (1561 - 1626). Естествознание - истинная наука, а физика, опир. на чувств опыт - важнейшая часть естествознания. Чувства непогрешимы и есть источник всякого знания. Наука есть опытная наука и состоит в применении рацион. метода к чувственным данным. Индукция, анализ, сравнение, наблюдение, эксперимент суть главные условия рац. метода. Главный труд - "Новый Органон". В этом произвед Б. сознательно противопоставляет свое понимание науки и ее метода тому пониманию, на кот. основан "Органон" Аристотеля. Б. различает 2 вида опытов: 1. "плодоносные" - цель - принесение непоср. пользы человеку 2. "светоносные" - цель не непоср. польза, а познание законов и свойств вещей Предпосылка преобраз науки - критика всей сущ схол. и сомнение в истинности всего, что до сих пор казалось истиной. Однако сомнение лишь средство нахождения дороги к истине. Недостоверность известного доселе знания обусловлена ненадежностью умозрительного метода умозаключений и доказательства. Первым условием реформы науки явл. усовершенствование методов обобщения - индукции. Следующим шагом должно быть очищение разума от заблуждений. Б. различает 4 вида таких забл. или идолов - рода, пещеры, рынка , театра. Идолы рода - преп, обусл природой человека. Чел судит о прир по аналогии с собственными свойствами. Отсюда возник телеологическое представление о природе, ошибки, проистекающие из несовершенства чел чувств, под влиянием различных желаний, влечений. Пещеры - ошибки, возн. вследствие субъект предпочтений, симпатий, антипатий ученых: одни больше видят различий между предметами, др. - их сходства. Одни склонны верить в непогреш авторитет древности, др, наоборот, отдают предпочтение только новому. Рынка - преп, возник вследствие общения между людьми посредством слов. Но во многих сл. значения слов были установлены не на основе познания сущности предмета, а на основе сов. случ впечатления от этого предмета. Театра - преп, порождаемые некритически усвоенными ложными мнениями. идолы. т. не врождены нашему уму? они возникают вследствие подчинения ума ошиб мнениям. Знание видов препятствий позволяет избежать ошибок. Однако это знание лишь отриц. сторона зад. создания научного метода. необх также полож учение о методе исследов. В истории науки четко выступают 2 пути или метода исследов: догматический и эмпирический. Догм метод начин с общих умозр положений и стрем вывести из них все частн случаи. Догматик похож на паука, кот из самого себя ткет паутину. Уч, следующ эмпир методу похож на муравья, кот беспорядочно тащит все, что ни попадется ему на пути. Истинный метод состоит в умственной переработке материалов, кот доставляет опыт.( пчела) До сих пор открытия делались случайно. Их было бы больше, если бы исследов. были вооружены прав методом. Метод - это путь, главное средство исл. К нему относятся орудия, соверш. способность нашего восприятия, и орудия, соверш. саму челов мысль. Науку расширяет не пассивное созерцание, а эксперимент, т.е активное испытание природы. Главное условие прогресса знания - совершенствование способности умозаключения, важнейшей формой кот. является правильная индукция. До Б. фил, писавшие о индукции обращали внимание на те случаи, кот подтверждают доказываемые или обощ. ими положения. Б. подчеркнул значение тех случаев, кот. опровергают обобщение, противоречат ему. Это так назыв. отрицательные инстанции. Материя --- совокупность частиц, природа --- совокупность тел с многообразными качествами. Материя имеет желтизну, теплоту, тяжесть и т.д.Не согласен с пустотой, фактически пространство связано с местом, занимаемым материей (протяженность), а время ---- объективная мера скорости материальных тел (получается, что это есть внутреннее свойство материи).движение есть прирожденное свойство материи. оно вечно. Назвал 19 форм движения. ЛОКК Джон (1672--1704).материалист. развил теорию материалистического эмпиризма. Единственный источник всех идей --- опыт. Идеи возникают вследствие вещей на органы чувств (идеи ощущения) или следствие внимания, направленного на состояние или деятельность души (идеи рефлексии). телам присущи только количественные особенности. первичные качества --- величина, фигура, движение и покой. Вторичные --- запахи, звуки, цвет, вкус. НЕ принадлежат самим вещам, а возникают в субъекте под воздействием первичных качеств. Идеи из опыта есть материал для знаний, но надо их переработать деятельностью рассудка (сравнение, сочетание, отвлечение=абстракция). Эти операции становятся предметом рефлексии. и простые идеи преобразуются в сложные. умозрительное знание есть усмотрение соответствия двух идей друг другу. Опытное знание лишь вероятно, в нем усмотрение тождественности достигается ссылкой на факты. Сенситивное знание - то, что опирается на чувства (наше убеждение в существовании внешнего мира). (Между опытом и умозрит. знанием).Наша задача знать не все, а то, что необходимо для поведения и практической деятельности. Государство -- его цель есть сохранение свободы и собственности, приобретенной посредством труда. Не может быть произвола. Власть 1) законодательная;2) исполнительная;3) союзная=федеративная=судебная. Давид Юм. (1711 - 1776) Сын небогатого Шотландского помещика. Юм - скептик, агностик. Окончил Эдинбургский университет. После поездки во Фр. издал "Трактат о чел. природе", "Опыты нравственные и политические". В 1963 Юм снова во Фр.. Он был знаком с Фр. просветителями (Даламбер, Гельвеций, Дидро...) Задача знания быть руководством для практ ориентации. При этом единств. предметом достов знания считает объекты математики. Все др. объекты исследов. касаются только фактов, кот не могут быть доказаны логически, а выводятся исключ. из опыта. Опыт однако понимается идеалистически. Действительность - поток впечатлений. Причины, порожд. эти впечатления - непознаваемы. Мы не можем даже знать сущ. ли внешний мир. Сущ впечатления наших чувств (ощущ) и впечатл. внутренних деятельностей души (рефлексии) От этих 2 видов первон. ощущ зависят идеи памяти и воображ. Ни одна идея не может быть образована без предшеств. ей впечатления. Отношение между причиной и действием не может быть выведено ни интуитивно ни путем док-ва. Возможно причинная связь и сущ. Возможно, что из 2 событий, след. одно за др. , предыд событие действительно причина, а послед. - следствие. Но так это или не так - установить невозможно. Прич. связь если и сущ - непознаваема. Однако люди склонны делать заключения от наблюд. в прошлом действий к подобным же действиям этих объектов в буд. (за весной следует лето) Они действуют исходя из уверенности, что та же посл будет и будущем. Почему люди действ подобным образом? это р-т привычки. Однако действие привычки никогда не может превратить наше ожидание известного порядка в достоверность истинного знания. - скептицизм. Поток наших впечатлений все же не хаотичен. Впечатления не равноценны и этого вполне достаточно для ориентации в мире. В онтологии(уч о бытии) Юм отрицает сущ категории субстанции и сводит идею субст. к идее совокупности отдельных качеств. В ф. религии он ограничивается единственным допущением, будто причины порядка во Вселенной имеют определенную аналогию с чел разумом. Отвергает всякое богословие. Религия не может быть основой морали.

Субъективно-идеалистические взгляды Дж. Беркли.

Джордж Беркли (1684 - 1753)- субъективный идеализм. Родился в Ирландии, дворянин. Окончил Дублинский университет. С 1734 по 1752 г Б. был епископом. Б. отбрасывает материалист. исходный пункт ф. Локка и объявляет ощущения единственной воспринимаемой чел. реальностью. Локк стремился выяснить метод, посредством которого мы приходим к идеям о материи и пространстве. Этот метод есть по Л. - абстракция. Б. пытается всеми доступными средствами доказать , что ум чел. не способен к образованию опис. Л абстракции. Общая абстр идея протяжения, или пространства невозможна. Она абсурдна и внутренне противоречива. То же самое и с абстр. материи. Док-ву этого Б посвятил "Трактат о началах челов знания" , "Три разговора между Гиласом и Филонусом", где он не скрывает, что его главная цель- борьба против материализма и всех его проявлений в науке. По Б., в основе понятия о мат.(и о пространстве) лежит допущение, будто мы можем отвлекаясь от частных св-в вещей, воспринимаемых посредством ощущений, образовывать отвлеченную идею об общем для них вещ. субстрате. Но это невозможно. У нас нет чувст. восприятия материи как таковой. Мы восприн. лишь отдельные вещи и каждое из этих восприятий есть сумма отдельных ощущений или "идей". "мы видим отдельные цвета, а не окрашенную материю"... Не может быть и общей отвлеченной идеи о материи и пространстве. Слово становится общим не потому, что оно есть знак отвл. общей идеи, а потому, что оно способно быть знаком многих частных идей. Ум чел. может образовывать общую идею о вещи, но не общую отвлеч. идею. Отвл. идея материи не может прибавить к св-вам вещей ни одного свойства сверх тех, кот. открываются в них в ощущении. Учение это- субъект. идеализм. Признается сущ. лишь челов. сознания, в кот. Б. различает идеи и души.

Идеи - это воспринимаемые нами субъект качества. Души - воспринимающие, деятельные нематериальные субъекты дух. деятельности. Идеи- пассивны; это лишь состояния. Души же активны. Б. пытается доказать, что вещи возникают благодаря восприятию и исчезают, когда прекращ. восприятие. Б. пытается избежать солипсизма, т.е. вывода о том, что сущ. лишь один воспринимающий субъект. Он утверждает, что субъект сущ. в мире не один. Вещь , кот. перестал воспринимать один субъект может быть воспринята другими. Но даже если бы все субъекты исчезли, вещи не превратились бы в ничто. Они продолжили бы сущ. как сумма идей в уме Бога. Бог не может исчезнуть. Поэтому не мож исчезнуть и весь сотвор. им мир.Бог вкладывает в сознание отдельных субъектов содержание ощущений. - Это уже шаг по напр. к объект идеализму. Цель науки есть научиться понимать язык творца, а не притязать на объяснение явления телесными причинами.

В чем заключаются основные идеи эпохи Просвещения?

XVII и XVIII века – это время особых исторических изменений в странах Западной Европы. В этот период мы наблюдаем становление и развитие промышленного производства. Все активнее осваиваются в чисто производственных целях новые природные силы и явления: строятся водяные мельницы, конструируются новые подъемные машины для шахт, создается первая паровая машина и т.д. Все эти и другие инженерные работы выявляют очевидную потребность общества в развитии конкретно-научного знания. Уже в XVII веке многие полагают, что “знание – сила” (Ф.Бэкон), что именно “практическая философия” (конкретно-научное знание) поможет нам с пользой для нас овладеть природой и стать “господами и хозяевами” этой природы (Р.Декарт).

В XVIII веке еще более закрепляется безграничная вера в науку, в наш разум. Если в эпоху Возрождения принималось, что наш разум безграничен в своих возможностях в познании мира, то в XVIII столетии с разумом стали связывать не только успехи в познании, но и надежды на благоприятное для человека переустройство как природы, так и общества. Для многих мыслителей XVIII века научный прогресс начинает выступать как необходимое условие успешного продвижения общества по пути к человеческой свободе, к счастью людей, к общественному благополучию. При этом принималось, что все наши действия, все поступки (и в производстве, и в переустройстве общества) лишь тогда могут быть гарантированно успешными, когда они будут пронизаны светом знаний, будут опираться на достижения наук. Поэтому главной задачей цивилизованного общества объявлялось всеобщее просвещение людей.

Многие мыслители XVIII века уверенно стали объявлять, что первой и главной обязанностью любого “истинного друга прогресса и человечества” является “просветление умов”, просвещение людей, приобщение их ко всем важнейшим достижениям науки и искусства. Эта установка на просвещение масс стала настолько характерной для культурной жизни европейских стран в XVIII веке, что впоследствии XVIII век был назван веком Просвещения, или эпохой Просвещения.

Первой в эту эпоху вступает Англия. Для английских просветителей (Д.Локк, Д.Толанд, М.Тиндаль и др.) была характерна борьба с традиционным религиозным мировосприятием, которое объективно сдерживало свободное развитие наук о природе, о человеке и обществе. Идейной формой свободомыслия в Европе с первых десятилетий XVIII века становится деизм. Деизм еще не отвергает бога как творца всей живой и неживой природы, но в рамках деизма жестоко постулируется, что это творение мира уже свершилось, что после этого акта творения бог не вмешивается в природу: теперь природа ничем внешним не определяется и теперь причины и объяснения всех событий и процессов в ней следует искать только в ней самой, в ее собственных закономерностях. Это был существенный шаг на пути к науке, свободной от пут традиционных религиозных предрассудков.

И все же английское просвещение было просвещением для избранных, носило аристократический характер. В отличие от него французское просвещение ориентировано не на аристократическую элиту, а на широкие круги городского общества. Именно во Франции в русле этого демократического просвещения зарождается идея создания “Энциклопедии, или толкового словаря наук, искусств и ремесел”, энциклопедии, которая бы в простой и доходчивой форме (а не в форме научных трактатов) знакомила читателей с важнейшими достижениями наук, искусств и ремесел.

Идейным вождем этого начинания выступает Д.Дидро, а его ближайшим соратником – Д.Аламбер. Статьи же для этой “Энциклопедии” соглашались писать самые выдающиеся философы и естествоиспытатели Франции. По замыслу Д.Дидро в “Энциклопедии” должны были отражаться не только достижения конкретных наук, но и многие новые философские концепции относительно природы материи, сознания, познания и т.д. Более того, в “Энциклопедии” стали помещаться статьи, в которых давались критические оценки традиционной религиозной догматики, традиционного религиозного мировосприятия. Все это определило негативную реакцию церковной элиты и определенного круга высших государственных чиновников к изданию “Энциклопедии”. Работа над “Энциклопедией” с каждым томом все усложнялась и усложнялась. Последних ее томов XVIII век так и не увидел. И все же даже то, что было все-таки издано, имело непреходящее значение для культурного процесса не только во Франции, но и во многих других странах Европы (в том числе для России и Украины.

В Германии движение Просвещения связано с деятельностью Х.Вольфа, И.Гердера, Г.Лессинга и др. Если иметь в виду популяризацию наук и распространение знаний, то здесь особую роль играет деятельность Х.Вольфа. Его заслуги отмечали впоследствии и И.Кант, и Гегель.

Философия для Х.Вольфа – это “мировая мудрость”, предполагающая научное объяснение мира и построение системы знаний о нем. Он доказывал практическую полезность научных знаний. Сам он известен был и как физик, и как математик, и как философ. И характеризуется он часто как отец систематического изложения философии в Германии (И.Кант). Работы свои писал Х.Вольф на простом и доходчивом языке.

Его философская система излагалась в учебниках, заменивших схоластические средневековые курсы во многих странах Европы (в том числе и в Киеве, а затем и в Москве). Х.Вольф был избран членом многих академий Европы.

Кстати у самого Х.Вольфа учились М.В.Ломоносов, Ф.Прокопович и другие наши соотечественники, проходившие учебу в Германии. И если деятельность Х.Вольфа не освещалась должным образом в нашей философской литературе, то, по-видимому, потому, что он был сторонником телеологического взгляда на мир. Он не отвергал бога как творца мира, и ту целесообразность, которая характерна для природы, для всех ее представителей, он связывал с мудростью бога: при сотворении мира бог все продумал и все предусмотрел, а отсюда и следует целесообразность. Но утверждая простор для развития естественных наук, Х.Вольф оставался сторонником деизма, что несомненно предопределило последующем и деизм М.В.Ломоносова.

Итак, подводя итоги сказанному выше о философии Просвещения, можно отметить следующие важные моменты в ее общей характеристике:

• получает заметное развитие глубокая вера в неограниченные возможности науки в познании мира – вера, в основании которой лежали хорошо усвоенные философами Просвещения идеи Ф.Бэкона (о возможностях опытного исследования природы) и Р.Декарта (о возможностях математики в естественнонаучном познании);

• развиваются деистические представления о мире, что в свою очередь приводит к формированию материализма как достаточно цельного философского учения, именно деизм в единстве с успехами и результатами естественных наук приводит в результате к формированию французского материализма XVIII века;

• формируется новое представление об общественной истории, о ее глубокой связи с достижениями науки и техники, с научными открытиями и изобретениями, с просвещением масс.

Религиозные взгляды Вольтера.

Важное место в философии Вольтера занимает его отношение к религии и к богу. Формально Вольтера можно отнести к деистам, так как он писал, что верит в бога, но при этом бог рассматривался только как разум, сконструировавший целесообразную "машину природы" и давший ей законы и движение. Бог не пускает в ход механизмы деятельности мира постоянно. "Бог однажды повелел, Вселенная же подчиняется вечно. " Вольтер определяет бога как "необходимое бытие, существующее само по себе, в силу своей разумной, благой и могущественной природы, разум, во много раз превосходящий нас, ибо он совершает вещи, которые едва ли мы можем понять. " Хотя Вольтер и пишет, что существование бога не требует доказательств ("разум вынуждает нас его признать и лишь безумие отрешится к его определению") , сам он всё же пытается их привести. Вольтер считает, что абсурдно, если "всё движение, порядок, жизнь - образовалась сама собой, вне какого бы то ни было замысла", чтобы "одно лишь движение создало разум", следовательно, Бог есть. "Мы разумны, значит, существует и высший разум. Мысли не присущи материи вообще, значит, человек получил эти способности от бога. " Но чем дальше идёт Вольтер в подобных рассуждениях, тем больше можно найти в них противоречий. Например, сначала он говорит, что Бог создал всё, в том числе и материю, а чуть дальше уже пишет, что "Бог и материя существуют в силу вещей. " Вообще, чем больше пишет Вольтер о боге, тем больше веры и меньше аргументов: "... давайте поклоняться Богу, не стремясь проникнуть во мрак его таинств. " Вольтер пишет, что он сам будет "поклоняться ему пока жив, не доверяя никакой школе и не устремляя полёт своего ума в пределы, коих не способен достичь ни один смертный. " Большинство доводов Вольтера в пользу существования Бога не могут быть приняты во внимание из-за своей противоречивости.

Вольтер считает, что Бог - "единственный, кто могущественен, ибо это он все создал, но не в сверх мере могущественен", так как "каждое существо ограничено своей природой" и "существуют вещи, коим верховный интеллект не в силах воспрепятствовать, например, воспрепятствовать тому, чтобы прошлое не существовало, чтобы настоящее не было подвержено постоянной текучести, чтобы будущее не вытекало из настоящего. " Верховное бытие "всё сделало в силу необходимости, ибо, если бы его творения не были бы необходимы, они были бы бесполезны. " Но эта необходимость не лишает его воли и свободы, потому что свобода - это возможность действовать, а Бог - очень могущественен и поэтому самый свободный. Таким образом, по Вольтеру - Бог не всемогущий, а просто самый могущественный; не абсолютно, а самый свободный.

Такова вольтеровская концепция Бога, и если судить по ней о взглядах философа, то его можно отнести к деистам. Но деизм Вольтера есть по сути своей замаскированный атеизм и материализм, так как, по-моему, Бог Вольтеру нужен, чтобы жить в мире с самим собой и иметь отправную точку для размышлений.

Вольтер писал: "Утешимся в том, что мы не знаем соотношений между паутиной и кольцом Сатурна, и будем продолжать наследовать то, что нам доступно. " По-моему, именно этим он и занимается. И, считая дальнейшее изучения бытия недоступным, Вольтер переходит к рассуждениям на тему религии. Здесь надо отметить, что Вольтер всегда чётко разделял философию и религию: "Никогда не надо впутывать Священное писание в философские споры: это совершенно разнородные вещи, не имеющие между собой ничего общего. " В философских спорах речь идёт лишь о том, что мы можем познать на собственном опыте, поэтому не следует прибегать к Богу в философии, но это не значит, что философия и религия несовместимы. В философии к Богу нельзя прибегать лишь тогда, когда надо объяснить физические причины. Когда же спор идёт о первичных принципах, обращение к Богу становится необходимым, так как, если бы мы познали наше первичное начало, мы бы всё знали о будущем и стали бы богами для себя. Вольтер считает, что философия не повредит религии, так как человек не способен разгадать, что есть Бог. "Никогда философ не говорит, что он вдохновлён Богом, ибо с этого момента он перестаёт быть философом и становится пророком. " Выводы философов противоречат канонам религии, но не вредят им.

Что же понимает Вольтер под словом "религия": постоянно"? Во-первых, Вольтер в своих работах развенчивает официальную религию, так как, по его мнению, официальная религия сильно отличается от истинной, а идеальная религия (которая и является истинной) - это религия, единящая нас с Богом в награду за добро и разъединяющая за преступления, "религия служения своему ближнему во имя любви к Богу, вместо преследования его и убиения его во имя Бога. " Это религия, которая "учила бы терпимости по отношению к остальным и, заслужив таким образом всеобщее расположение, была бы единственной, способной превратить человеческий род в народ братьев... Она не столько бы предлагала людям искупление прегрешений, сколько вдохновляла бы их к общественным добродетелям... не разрешала бы (своим служителям) узурпировать... власть, способную превратить их в тиранов. " Именно этого не хватает христианской религии, которую Вольтер считал единственно верной, причём настолько верной, что " она не нуждается в сомнительных доказательствах. " Вольтер всегда крайне негативно относился к религиозным фанатикам, считая, что они способны принести гораздо больше вреда, чем все атеисты. Вольтер - решительный противник религиозной нетерпимости. "Всякий, кто скажет мне: "Думай как я или Бог тебя покарает", говорит мне: "думай как я или я тебя убью. " Источником же фанатизма является суеверие, хотя само по себе оно может быть безвредным патриотическим энтузиазмом, но не опасным фанатизмом. Суеверный человек становится фанатиком, когда его толкают на любые злодейства во имя Господа. Если закон преступают верующий и неверующий, то первый из них остаётся всю жизнь монстром, второй же впадает в варварство лишь на мгновение, потому что "последний имеет узду, первого же ничто не удерживает. " "Наиболее глуп и зол тот народ, который "более других суеверен", так как суеверные считают, будто они выполняют из чувства долга то, что другие делают по привычке или в припадке безумия. " Суеверие для Вольтера - смесь фанатизма с мракобесием. Фанатизм же Вольтер считал злом большим, чем атеизм: "Фанатизм тысяче крат гибельнее, ибо атеизм вообще не внушает кровавых страстей, фанатизм же их провоцирует; атеизм противостоит преступлениям, но фанатизм их вызывает. " Атеизм, - считает Вольтер, - это порок некоторых умных людей, суеверие и фанатизм - порок глупцов. Вообще, атеисты - большей частью смелые и заблуждающиеся учёные.

Вообще-то, Вольтер неоднозначно относился к атеизму: в чём- то он его оправдывал (атеисты "попирали ногами истину, ибо она была окружена ложью") , а в чём-то, наоборот, обвиняет ("он почти всегда оказывается гибельным для добродетели") . Но всё же, как мне кажется, Вольтер был больше атеистом, нежели верующим.

Вольтер явно симпатизирует атеистам и убеждён, что общество, состоящее из атеистов возможно, так как общество формирует законы. Атеисты, будучи притом и философами, могут вести очень мудрую и счастливую жизнь под сенью законов, во всяком случае, они жили бы в обществе с большей лёгкостью, чем религиозные фанатики. Вольтер всё время сравнивает атеизм и суеверие, и предлагает читателю избрать меньшее зло, в то время как сам он сделал свой выбор в пользу атеизма.

Конечно, несмотря на это, нельзя назвать Вольтера поборником атеистических идей, но его отношение к Богу и религии таково, что Вольтера можно отнести к тем мыслителям, которые так до конца и не определились в своём отношении к вере. Тем не менее, можно сказать, что Вольтер строго разграничивает веру в Бога и религию. Он считает, что атеизм лучше слепой веры, способной породить не просто суеверие, а предрассудки, доведённые до абсурда, а именно фанатизм и религиозную нетерпимость. "Атеизм и фанатизм - два чудища, способные разодрать на части и пожрать общество, однако атеизм в своём заблуждении сохраняет свой разум, вырывающий зубы из его пасти, фанатизм же поражён безумием, эти зубы оттачивающим. " Атеизм может, самое большее, позволить существовать общественным добродетелям в спокойной частной жизни, однако, среди бурь жизни общественной он должен приводить к всевозможным злодействам. "Атеисты, держащие в своих руках власть, были бы столь же зловещи для человечества, как и суеверные люди. Разум протягивает нам спасительную руку в выборе между двумя этими чудищами. " Вывод очевиден, так как известно, что Вольтер превыше всего ценил разум и именно его считал основой всего.

Таким образом, атеизм Вольтера - это не привычный наш атеизм, категорически отрицающий существование Бога и всего того, что недоступно человеческому разуму, а скорее просто выбор из двух зол меньшего, причём выбор этот Вольтер сопровождает довольно-таки убедительными доказательствами того, что именно это зло является меньшим.

Теория общественного договора Руссо.

Трактат Руссо об общественном договоре (1762) является его политической программой. Если в первых двух сочинениях он обличал и бичевал пороки современного общества, то здесь пытается наметить возможные пути уничтожения социальных пороков и установления лучших форм человеческого общежития. В естественном состояние, по Руссо нет частной собственности, все свободны и равны. Неравенство здесь вначале лишь физическое, обусловленное природными различиями людей. Однако с появлением частной собственности и социального неравенства, противоречивших естественному равенству, начинается борьба между бедными и богатыми. Вслед за уничтожением равенства последовали «ужаснейшие смуты... несправедливые захваты богатых, разбои бедных». Характеризуя это предгосударственное состояние, Руссо пишет: «нарождающееся общество пришло в состояние самой страшной войны: человеческий род, погрязший в пороках и отчаявшийся, не мог уже вернуть назад, ни отказаться от злостных приобретений, им сделанных». Выход из таких условиях, предложили богатые. Выход состоял в том, чтобы заключить соглашение о создании государства и законов, которыми будут подчиняться все. Созданные путем договора государство и законы « наложили новые путы на слабого и придали новые силы богатому, безвозратно уничтожили естественную свободу, навсегда установили закон собственности и неравенства...». «С тех пор весь человеческий род был обречен на труд, рабство и нищету». В конечном счете неравенство частной собственности, дополненное политическим неравенством, привело, согласно Руссо, к абсолютному неравенству при деспотизме, когда по отношению к деспоту все равны в своем рабстве и бесправии. Поэтому он предлагает перезаключить договор в результате которого должно образоваться такая форма «ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации...». «Хотя в состоянии общественном человек и лишается многих преимуществ, которыми он обладает в естественном состоянии, но зато он приобретает гораздо большие преимущества: его способности упражняются и развиваются, мысль его расширяется, чувства его облагораживаются, и вся его душа возвышается до такой степени, что, если бы злоупотребления новыми условиями жизни не низводили его часто до состояния более низкого, чем то, из которого он вышел, он должен был бы беспрестанно благословлять счастливый момент, вырвавший его из прежнего состояния и превративший его из тупого и ограниченного животного в существо мыслящее и в человека». «Общественный договор» построен в рамках модной тогда геометрии – почти каждая глава имеет некое «доказательство», является теоремой, которую автор с легкостью доказывает. Отчасти это напоминает и «Опыты» Монтеня, который как бы не соглашаясь сам с собой, искал поддержки у античных авторов. Сам трактат «Общественный Договор» (полное название которого, к слову, «Об Общественном Договоре, или принципы политического права») состоит из четырех Книг, каждая из которых делится на главы. Первая книга, по сути, пересекается с более ранними концепциями Руссо. В ней идет, по упоминанию автора, речь о том, как «человек переходит из естественного состояния к гражданскому, и каковы существенные условия Соглашения». Во второй книге появляется новое действующее лицо – Законодатель. Третья – и более всего интересующая нас – говорит о формах правления, в целом она тоже касается мыслей, уже высказывавшихся Руссо в том же «Рассуждении о науках и искусствах» – о влиянии климата на политическую систему, о том, что не каждая система подходит для каждой страны. Государство, говорит Руссо, существует само по себе, но Правительство – по воле соверена. Отсюда и возникает вопрос и о принципах, определяющих различные формы правления, и о самих этих формах правления. Этого касается в первых главах третьей книги Руссо. Наконец, книга четрвертая, посвящена побочным конструкциям и структурам государства, вытекающим из его устройства – выборам, голосованию, диктатуре, цензуре, гражданской религии. Завершается «Общественный договор» заключением Руссо – правда, каким-то очень сумбурным и скомканным, в котором он говорит о возможном продолжении своих изысканий – о том, что еще может понадобится государству по данной концепции. Договор обрывается внезапно, и, видимо, это вызвано тем, что изначально он задумывался не как отдельное произведение, но как фрагмент крупного политического сочинения. В конце своего труда Руссо в краткой форме говорит о том, что не все еще рассмотрено, что есть еще войны, публичное право, другие договоры государства – но все это составляет уже «новый предмет», на который у Руссо, видимо, не хватило сил и возможностей.     Рассматривая общество как продукт договора между индивидами, Руссо вместе с тем считает, что возникшая в результате договора ассоциация начинает жить собственной жизнью, по своим собственным законам. Это нашло выражение в таких понятиях, как «общая воля» (отличная от «воли всех»); общий интерес; суверен, понимаемый как коллективное существо; народ как высшая сущность и источник политической власти; гражданская религия. Эти понятия отражают сильную социально реалистическую тенденцию в его теории. Она прослеживается и в понятиях «политический организм» и «общественный организм», и в аналогиях между обществом (государством) и человеческим организмом. Эти представления об обществе получили впоследствии продолжение в классической социологической мысли. Во главе государства стоит государь (суверен), который представляет общую волю народа. Руссо утверждает в своей книге суверенность народа. Только народу может быть предоставлено право издавать законы. Только народ должен владеть фактической властью. Правительство, каким бы оно ни было (монархическим, аристократическим, демократическим), должно являться лишь исполнителем воли народа, контролироваться народом и исполнять функции правительства лишь до тех пор, пока оно необходимо народу.    Основой любой законной власти среди людей могут быть лишь соглашение. Лишь тогда благодаря общественному договору все оказываются «равными в результате соглашения по праву». В общественном состоянии, считает Руссо « ни один гражданин не должен обладать столь значительным достатком, чтобы иметь возможность купить другого, и ни один - быть настолько бедным, чтобы быть вынужденным себя продавать; это предлагает в том, что касается до знатных и богатых, ограничение размеров их имущества и влияния, что же касается до людей малых - уморение скаредности и алчности».     Таким образом, у любого правителя всегда сохраняется свой собственный, отличающийся от народного, интерес и соблазн сосредоточения в своих руках как можно больше государственной власти. Последнее же приводит не только к тому, что «расстояние между государем и народом становится слишком велико и государству начинает недоставать внутренней связи», но и к тому, что в политическом режиме устанавливаются признаки открытого игнорирования прав и свобод народных масс, признаки деспотизма. В этих условиях, как следует из Общественного договора по Руссо, народ может реализовать свое естественное право на сопротивление. При этом, заключает он, восстание, которое «приводит к убийству или свержение с престола какого-нибудь султана, это акт столь же закономерный», как и те акты, посредством которых он только что распоряжался жизнью и имуществом своих подданных. «Одной только силой он держался, одна только сила его и низвергает». Эти взгляды отличаются радикализмом и революционностью. Именно они лежали в основе идеологии самой крайне группы революционеров времен Французской революции - якобинцев и служили обоснованием якобинского террора.     Из всего сказанного о естественно-правовой теории происхождения государства и права следует, что ее сторонники исходят из того, что народ обладает естественным, неотчуждаемым правом не только на сознание государства на основе Общественного договора, но и на его защиту. Несмотря на то, что научность договорной теории оценивалась достаточно неоднозначно и противоречиво, вплоть до полного отрицания ее исторической самостоятельности, тем не менее некоторые аспекты данной концепции нашли свое реальное воплощение в практике государственного строительства.    Книга «Об общественном договоре» сыграла большую роль в истории французской революции (Робеспьер был страстным поклонником Руссо и пытался провести в жизнь его политическую программу).

Каково место классической немецкой философии в истории философии?

С конца 18 столетия стало очевидно, что существующая философия (философия Нового времени) уже себя исчерпала. Она уже не могла ни мировоззренчески обобщить достигнутый уровень человеческого познания, ни служить основой дальнейшего развития научных знаний. Наука это времени уже переступила рамки механистических взглядов на мир Декарта, Лейбница, Ньютона. Наука на практике показала диалектическую противоречивость действительности, ее постоянную изменчивость. Философски обобщить состояние и уровень достигнутого наукой постижения мира и тем самым открыть путь новым, невиданным в истории человечества научным открытиям во всех областях знания легло на плечи немецких философов[1. С.302].. Немецкая философия конца 18 - середины 19 столетия занимает исключительно важное место в истории развития философской мысли. Это положение можно уподобить положению греческой философии в античном мире. Немецкая классическая философия поменяла стиль мышления в европейской и, следовательно, мировой культуре. Новизна утвержденного ею стиля заключалась в предельной широте мышления, его универсальности. Благодаря естественно-научной революции 17 в., а также открытиям естествознания 18 в. в общественном сознании начал формироваться устойчивый образ идеального знания, в качестве которого выступили точные науки – математика, механика. Все остальное «ненаучное», т.е. не подвергшееся математической обработке знание, объявлялось второстепенным. Классики немецкой классической философии показали, что наука – одна из возможных форм знания. Язык, мифология, религия, философия, искусство и т.д. тоже заключают в себе неисчерпаемые богатства, они самоценны и незаменимы. Найденные новые концепции не отрицают старых, т.к. истины относительны и многогранны. Также немецкая классическая философия доказала, что нет варварских или цивилизованных народов, а у каждого народа есть свой «дух», который неповторим и имеет индивидуальное предназначение. Таким образом, немецкой классической философией была снята однозначность дихотомий «научно-ненаучно», «истинно-ложно», «цивилизованно-варварски» и пр. Картина мира стала несравненно более сложной и объемной. Формирование таких тезисов стимулировало появление в 19 в. новых отраслей знания. Немецкая классическая философия дала толчок росту наук о культуре, гуманитарном знании. Философские открытия немецкой классической философии: выработаны идеи опознавательной активности субъекта, развития через становление и разрешение противоречий, всеобщей природы духа, сознания. Разработка философских понятий и категорий была проведена на очень высоком уровне. Немецкая классическая философия до сих пор является образцовой. Значение немецкой классической философии было отчасти обесценено идеалистической формой, которая впоследствии стала для неё роковой. Вместе с тем она способствовала — несмотря на свой неконкретный, мистифицирующий характер, который исключал строгий причинный анализ исследуемых феноменов, — тому, что отражение новых научных познаний и воздействие общественного развития происходили так своевременно, что, как говорится, она мгновенно реагировала на новые стимулы.

Немецкая классическая философия охватывает сравнительно краткий период, который ограничен 80-ми годами XVIII столетия, с одной стороны, и 1831 годом — годом смерти Гегеля — с другой. Тем не менее по целому ряду моментов она представляет собой вершину философского развития, которая в то время могла быть достигнута, а тем самым и вершину домарксистской философии вообще. Перечислим по крайней мере некоторые из ее характерных черт.  Философия Канта довершает поэтическую (ноэма, ноэзис. — Пер.) философию. В философии Канта нашло свое выражение теоретическое отражение рефлексии человеческой свободы и равенства в период до французской революции. В немецкой классической философии мы находим зачатки «философии активной стороны» у Фихте, основы естественной спекуляции у Шеллинга, его же концепцию «динамического процесса» в природе, близкую к материалистической диалектике, диалектическую концепцию Гегеля, близкую к реальности и в то же время благодаря своему идеализму далекую от нее. Начиная с Гердера, немецкая философия вводит историзм в исследование общества и тем самым отвергает неисторические и механистические концепции предшествующей эпохи.  Послекантовская философия вносит серьезную критику агностицизма и всей предшествующей поэтической позиции. В философии Гегеля разрабатываются законы не только объективной, но и субъективной диалектики.  Оборотной стороной этих позитивных результатов является мировоззренческое утверждение большинства философов в идеализме. Эта тенденция связана с рядом обстоятельств, которые лежат в концепции идеализма, где не требуется строго научного объяснения при формулировании новых открытий, идей, теорий. Материалистическая позиция предъявляет большие требования к точности изложения, к строгости формулировок, что предполагает определенный временной период. Идеализм немецкой классической философии связан с доведением концепции до абсурдных результатов вопреки опыту или эмпирическим доказательствам. Свою роль в этом сыграла экономическая и политическая слабость немецкой буржуазии, что привело к тому, что Германия переживала свое существование скорее в теории, чем на практике.  Следующий момент, объясняющий преобладание идеалистической позиции в немецкой классической философии, связан с развитием философии после Декарта. В противоположность онтологической позиции древней и средневековой философии, как недостаточно обоснованной, Декарт подчеркнул идею о том, что наиболее существенным моментом, с которого философия должна начать, является достоверность самого познающего Я. В рамках этой традиции ряд философов Нового времени делают больший упор на субъект, чем на объект, а вопросу о характере познания отдают предпочтение перед вопросом о характере бытия. В философии Канта также проявляется подобное привилегированное положение субъекта. Хотя в последующей спекулятивной фазе развития философии (Шеллинг, Гегель) наблюдается переход к онтологической позиции, прежний поэтический приоритет субъекта проецируется на концепцию оснований всякой реальности.  Менее известно, что характерной чертой этого идеализма был пантеизм (он характерен для Фихте, Шеллинга классического периода и Гегеля). Толчок развитию дал Кант своей критикой метафизических идей (бог, душа, идея мировой целостности). Другой причиной этой ориентации является так называемая спинозовская дискуссия, вызванная книгой Ф.-Г. Якоби (1743—1819) «Об учении Спинозы», изданной в 1785 г. Дискуссия, направленная на реабилитацию философии Спинозы, является одной из вех прогрессивного духовного развития в Германии того времени. Гердер участвовал в спинозовской дискуссии своим трактатом «Бог» (1787), в котором попытался модернизировать спинозизм (заменил «распространенность» «органическими силами», моделью для которых служит скорее живое существо, чем физический объект). В отличие от атеистической интерпретации Спинозы, которую предпринял Якоби, Гердер защищает пантеистическое понятие бога с некоторыми личными чертами (мудрость, провидение). Спинозовская дискуссия показывает, что послекантовская философия включала в себя и те философские направления в Германии, которые развивались независимо от Канта[4. С.89].  В социальном плане немецкая философия — свидетельство идейного пробуждения «третьего сословия» Германии. Экономическая незрелость и политическая слабость немецкой буржуазии, территориальная раздробленность Германии наложили на нее свой отпечаток. В то же время немецкая философия использовала результаты развития философской мысли Италии, Франции, Англии и Голландии. Этот момент весьма положителен.

Этическая теория Канта. Философия Канта. Теория познания.

Этика И. Канта

Родоначальник классической немецкой философии Иммануил Кант (1724-1804) в ранний период своей деятельности много занимался вопросами естествознания и выдвинул свою гипотезу происхождения и развития солнечной системы. Для философской системы Канта характерен компромисс между материализмом и идеализмом. Материалистические тенденции в философии Канта сказываются в том, что он признает существование объективной реальности, вещей вне нас. Кант учит, что существуют "вещи в себе", не зависящие от познающего субъекта. Если бы Кант последовательно проводил этот взгляд, то он пришел бы к материализму. Но в противоречии с этой материалистической тенденцией он утверждал, что "вещи в себе" непознаваемы. Иными словами, он выступил как сторонник агностицизма. Агностицизм приводит его к идеализму. Идеализм Канта выступает в форме априоризма, учения о том, что основные положения всякого знания являются доопытными, априорными формами рассудка. Пространство и время, по Канту, являются не объективными формами существования материи, а всего лишь формами человеческого сознания, априорными формами чувственного созерцания. Кант ставил вопрос о характере основных понятий, категорий, при помощи которых люди познают природу, но этот вопрос он также решал с позиций априоризма. Так, причинность он считал не объективной связью, закономерностью природы, а априорной формой человеческого рассудка. Все категории рассудка, как уже отмечено выше, Кант объявил априорными формами сознания. Идеалистически Кант представил и предмет познания. Согласно учению Канта, предмет познания конструируется человеческим сознанием из чувственного материала при помощи априорных форм рассудка. Этот конструируемый сознанием предмет Кант называет природой. Формально Кант признает, что познание имеет своим предметом природу, но по существу он противопоставляет природу объективному миру. В идеалистической философии Канта имеются и ценные образцы диалектики. Заслуга Канта в теории познания состоит в том, что он установил недостаточность аналитического метода для науки и поста- вил вопрос о познавательной роли синтеза в научном исследовании. Кант отверг распространенный среди метафизиков взгляд, будто научный метод сводится исключительно только к анализу. Выдающийся немецкий философ защищал плодотворную мысль о фундаментальном значении синтеза как метода научного познания. Диалектический характер имела критика Кантом рассудочного мышления. Кант различал рассудок и разум; он считал, что разумное познание выше и по природе своей диалектично. В этот отношении особый интерес представляет его учение о противоречиях ("антиномиях") разума. Согласно Канту, разум, решая вопрос о конечности или бесконечности мира, его простоте или сложности и т.д., впадает в противоречия. Диалектика, по мнению Канта, имеет негативный отрицательный смысл: с одинаковой убедительностью можно доказывать, что мир конечен во времени и пространстве (тезис) и что он бесконечен во времени и пространстве (антитезис). Как агностик, Кант ошибочно полагал, что подобные антиномии неразрешимы. Тем не менее его учение об антиномиях разума было направлено против метафизики и самой постановкой вопроса о противоречиях способствовало развитию диалектического взгляда на мир.

В "Критике практического разума" Кант изложил самостоятельную этику долга, которая лежит в основе такого размышления: разум познает природу, ее явления с помощью опыта, он не может быть ограничен рамками чисто априорного знания. Но разум может определять волю человека и его практическое поведение. Человек не свободен от законов природы, но благодаря своему "познающему" характеру (человек как индивидуальность) он свободен и следует в пределах теоретического разума. Закон морали, которому он должен подчиняться, и есть категорический императив. Он не дает человеку права на вознаграждение за свою моральность, зато дает уверенность в Боге как гаранте моральности

В книге "Критика чистого разума" Кант стремится опровергнуть все чисто рациональные доказательства существования Бога. Он ясно показывает, что у него другие основания для веры в Бога. Позднее они излагаются им в «Критике практического разума» (1786). Но сейчас его цель полностью негативная. Имеется, говорит он, только три доказательства существования Бога посредством чистого разума. Это онтологическое доказательство, космологическое доказательство и физико-теологическое доказательство. Онтологическое доказательство, как он его излагает, определяет Бога как ens realissimum, наиболее реальное бытие, то есть субъект всех предикатов, которые принадлежат бытию абсолютно. Теми, кто верит в правильность доказательства, утверждается, что, поскольку «существование» является таким предикатом, этот субъект должен иметь предикат «существования», то есть должен существовать. Кант возражает на это, что существование не есть предикат. Сотня талеров, которые я лишь воображаю, может иметь все те же предикаты, как сотня реальных талеров. Космологическое доказательство гласит: если что-либо существует, то абсолютно необходимое Существо должно существовать; теперь я знаю, что я существую, следовательно, абсолютно необходимое Существо существует, и оно должно быть ens realissimum. Кант утверждает что последним шагом в этом доказательстве снова является онтологическое доказательство, и оно, следовательно, опровергается тем, что уже было сказано. Физико-теологическое доказательство есть обычное доказательство от противного, но в метафизическом одеянии. Оно утверждает, что Вселенная обнаруживает порядок, который представляет собой доказательство существования цели. Это рассуждение исследуется Кантом с большим вниманием, но он указывает, что в лучшем случае оно доказывает только Зодчего, а не Творца и, следовательно, не может дать правильного понятия Бога. Он заключает, что «единственной теологией разума, которая возможна, является та, которая основана на законах морали или ищет в них гарантии». Бог, свобода и бессмертие, говорит он, являются тремя «идеями разума». Но, хотя чистый разум приводит нас к тому, чтобы сформировать эти идеи, он не может сам доказать их реальность. Значение этих идей практическое, то есть связанное с моралью. Чисто интеллектуальное применение разума ведет к трудностям. Единственное правильное использование направлено на моральные цели. Практическое применение разума коротко рассматривается в конце «Критики чистого разума» и более полно в «Критике практического разума». Аргумент состоит в том, что моральный закон требует справедливости, то есть счастья, пропорционального добродетели. Только Провидение может обеспечить его, и очевидно, что оно не обеспечивает его в этой жизни. Следовательно, существуют Бог и будущая жизнь и должна существовать свобода, поскольку иначе не может быть такой вещи, как добродетель.

В "Критике практического разума" Кант показал различие представлений о должном, о ценностях и нормах, с одной стороны, и представпений о сущем, мире вещей, того, что есть, с другой стороны. Мир должного как бы достраивает мир сущего, а значит, и достоверного до целостности и системы, поэтому действие, по Канту, невозможно без включения его в структуру должного.

Кант: теория познания, этика

Иммануил Кант (1724-1804) - немецкий ученный и философ, родоночальник немецкого классического идеализма, основатель так называемом критического, или "трансцендентального", идеализма. В "докритический" период (до 1770) выполнил ряд исследований, объединенных материалистической идеей естественного развития вселенной и Земли.

В 1770 состоялся переход Канта к воззрениямкритического периода; в 1781 появилась "Критика чистого разума", за ней были опубликованны "Критика практического разума"(1788) и "Критика способности суждения"(1790). В них последовательно излагались: "критическая" теория познания, этика, эстетика и учение о целесообразности природы.

В работах "критического" перода Канта доказывает невозможность построить ситему умозрительной философии ("метефизики") до предварительного исследования форм познания и границ наших познавательских способностей. Исследования эти приводят Канта к агностицизму - к утверждению, будто природа вещей, как они существуют сами по себе, принципиально недоступно нашему пониманю: последнее вожможно только относительно "явлений", т.е. способа, посредством которого вещи обнаруживаются в нашем опыте.Достоверное теоретическое знание имеется только в математике и естествознании. Оно обусловлено тем, что в нашем сознании налицо "априорные" формы, или понятия, рассудка и априорные формы связи, или синтеза, чувственного многообразия и понятий рассудка, на которых основываются, например, закон постоянства субстанций, закон причинности, закон взаимодействия субстанций.

В разуме заложено неискренимое стремление к безусловному знанию, вытекающее из высших этических запросов. Под давлением этого человеческий рассудок стремится к решению вопросов о границах или беспредельности мира в пространстве и времени, о возможности существования неделимых элементов мира, о характере процессов, протекающих в мире, о существовании бога как безусловно необходимого существа.

Кант считал, что разум по природе антиномичен, т.е. раздваивается в противоречиях. Однако противоречия все же лишь кажущиеся. Решение загадки - в ограничении знания в пользу веры, в различении "вещей в себе" и "явлений", в признании "вещей в себе" непознаваемыми. Это учение об антиномичности разума служило у Канта основанием для дуализма "вещей в себе" и "явлений" и для агностицизма.

При всех своих внутренних противоречиях, учение Канта оказало огромное влияние на последующее развитие научной и философской мысли (Неокатианство, Этический социализм, Марбругская школа, Баденская школа).

Система и метод философии Гегеля.

Философская система делится Гегелем на три части: логика философия природы философия духа Логика, с его точки зрения, есть система «чистого разума», совпадающего с божественным разумом. Однако откуда Гегель смог узнать мысли Бога, да еще до сотворения мира? Этот тезис философ просто постулирует, т.е. вводит без доказательств. Фактически же свою систему логики Гегель черпает не из священных книг, я из великой книги самой природы и общественного развития. Поэтому самая, казалось бы, мистическая часть его философии – логика – опирается на огромный естественнонаучный, исторический материал, который был в распоряжении энциклопедически образованного мыслителя. «Мыслями Бога» оказываются наиболее общие законы развития природы, общества и мышления. Диалектический идеализм Гегеля именно в логике ближе всего стоит к диалектическому материализму. По сути дела это перевернутый и поставленный с ног на голову материализм. Дело разумеется нельзя сводить к простому «переворачиванию». Между диалектикой Гегеля и материалистической диалектикой имеются существенные различия. Исходным пунктом философии Гегеля выступает тождество мышления (сознания) и бытия. Вещи и мысли о них совпадают, поэтому мышление в своих имманентных определениях и истинная природа вещей – это одно и то же.

1. Учение Гегеля об абсолютной идее, тождестве мышления и бытия

В конце 18 и начале 19 века Германия, преодолевая экономическую и политическую отсталость, приближалась к буржуазной революции, и "подобно тому как во Франции в 18 веке, в Германии в 19 веке философская революция предшествовала политическому перевороту ". Маркс рассматривал немецкую классическую философию как немецкую теорию французской революции. Важную роль в формировании немецкой философии сыграли достижения естествознания и общественных наук: стали развиваться физика и химия, продвинулось вперед изучение органической природы. Открытия в области математики, позволившие понять процессы в их точном количественном выражении, учение Ламарка об обусловленности развития организма окружающей средой, астрономические, геологические, эмбриологические теории, а также теории развития человеческого общества - все это со всей остротой и неизбежностью выдвигало на первый план идею развития как теорию и метод познания действительности.

Одним из величайших умов человечества, основоположником классического немецкого идеализма, возродившим идеи диалектики, был Иммануил Кант (1724 -1804). Именно с Канта началась философия новейшего времени. Но не только в философии, но и в науке. Он считал, что для того чтобы решить проблемы бытия, морали и религии нужно знать возможности человеческого познания и установить его границы. Необходимые условия познания заложены в самом разуме и составляют основу знания. Они придают знанию характер необходимости и всеобщности. Кант различал воспринимаемые человеком явления вещей и вещи как они существуют сами по себе.

Мы познаем мир не так, как он есть на самом деле, а только так, как он нам является. Нашему знанию доступны только явления вещей (феномены), составляющие содержание нашего опыта. В результате воздействия "вещей самих по себе" на органы чувств возникает хаос ощущений. Приводим мы этот хаос в единство и порядок силами нашего разума. Миру явлений соответствует независимая от человеческого сознания сущность вещей - "вещи сами по себе". Абсолютное познание их невозможно. Они для нас только умопостигаемая, но не данная в опыте сущность. Кант был убежден, что идеи пространства и времени человеку известны прежде восприятий.

Пространство и время идеальны, а не реальны.

Чувственные впечатления связываются между собой посредством суждений, в основе которых лежат категории, т е. общие понятия, которые по Канту, суть "чисто логические" формы, характеризующие только "чистое мышление", а не его предмет. В своем учении о познании Кант большое место отводил диалектике: противоречие рассматривалось им как необходимый момент познания. Но диалектика для него - лишь гносеологический принцип, она субъективна, т.к. отражает только противоречия мыслительной деятельности.

Именно потому, что в ней противопоставляется содержание занятий и их логическая форма и предметом диалектики становятся сами эти формы в их отрыве от содержания знаний, Ленин назвал логику Канта "формальной".

Немецкая классическая философия после Канта разрабатывалась такими выдющимися философами, как И. Г. Фихте (1762-1814) и Ф. Шеллинг (1775-1854). Оба стремились преодолеть кантовское противопоставление, обосновав познавательную активность в некотором едином принципе - в абсолютном Я (Фихте) и в абсолютном тождестве мышления и бытия (Шеллинг). Последний дал тонкий анализ категорий диалектики, в частности свободы и необходимости, тождества, единого и многого и др., послужив предтечей гегелевской объективно-идеалистической диалектики. Его изыскания в области философии природы оказали большое влияние на умы естествоиспытателей, а также на русскую философию. Высшим достижением немецкой классической философии являлась диалектика Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770-1831).

Характеризуя историческое место Гегеля в развитии философии, Фридрих Энгельс писал: "Свое завершение эта новейшая немецкая философия нашла в системе Гегеля, великая заслуга которого состоит в том, что он впервые представил весь природный, исторический и духовный мир в виде процесса, т.е. в беспрерывном движении, изменении, преобразовании и развитии, и сделал попытку раскрыть внутреннюю связь этого движения и развития.

2. Категории и принципы диалектического мышления

Онтология как общее учение о бытии,- как раздел философии, изучающий фундаментальные основы бытия, наиболее общие сущности и категории сущего, выступает предпосылкой научной теории познания. Все понятия гносеологии и принципы диалектического мышления имеют свое онтологическое обоснование и в этом смысле — онтологическую сторону. Содержание теории познания, как и содержание онтологии, пронизано идеей развития. В то же время категории, раскрывающие существо детерминизма и развития, имеют логическую и гносеологическую функции, нацелены на обеспечение дальнейшего развития познания. Иначе говоря, теория познания и онтология, имея свою специфическую проблематику и содержание, будучи не сводимыми друг к другу, взаимосвязаны: гносеология "онтологична", а онтология "гносеологична". Гносеология как часть философии тесно связана также с этикой, эстетикой, с философским учением о человеке.

Гегель разрабатывал диалектику как философскую науку, обобщающую всю историю познания и исследующую наиболее общие закономерности развития объективной действительности. В особенности же Гегель стремился исследовать и всесторонне обосновать важнейшие принципы диалектического способа мышления, в корне противоположного метафизике. Подвергнув глубокой и основательной критике метафизический метод, Гегель сформулировал, правда в идеалистической форме, законы и категории диалектики.

3. Противоречие между диалектическим методом и системой

Гегель оставил после себя целую систему философии. В основе мироздания, по Гегелю, лежит Абсолютная Идея, неизменная духовная сущность, не зависящая ни от кого и ни от чего. На обыденном языке это есть не что иное, как бог. Абсолютная Идея, существуя изначально в мире, отчуждает себя сначала в мышление, где проходит три ступени в своем развитии: понятие, суждение, умозаключение. После того, как она исчерпывает себя в мышлении, она отчуждает себя в другую область - природу. Здесь она, проходя через три ступени: механику, химизм и органику, достигает своего высшего выражения в человеке и отчуждает себя в общество, где проходит в своем развитии новые три ступени: субъективный дух, объективный дух (в виде права, семьи, государства) и абсолютный дух (в виде искусства, религии и философии).

Главное для Гегеля - доказать, что сознание, жизнь духа и мышления определяют законы природы и общества. Дух на своем высшем этапе развития, т.е. в религии, искусстве, и философии, лишь воплощает то, что заложено в мышлении. Само мышление объективно существует в мире еще до природы, которая также выступает проявлением Абсолютное Идеи. В философии самого Гегеля эта идея приходит к познанию самой себя, возвращается к исходному пункту своего развития, после чего начинает вновь свое инобытие в мышлении. Так Абсолютная Идея совершает круг в своем развитии. Но вся эта деятельность идеи оказывается деятельностью чисто духовной, инобытием разума. Философия, по Гегелю, есть проявление мыслящего разума, творящего мир и изменяющего его.

С точки зрения концептуальной философия Гегеля завершена.

Но Гегель является еще и творцом диалектического метода, в основе которого лежат три закона диалектики: единства и борьбы противоположностей, взаимного перехода количественных и качественных изменений, отрицания отрицания. Суть диалектического метода Гегеля выражена в схеме, которая называется триадой (поскольку в ней три основных элемента). С чего следует начинать науку? - спрашивает Гегель. И отвечает: с ничто. Этому ничто противоположно неопределенное бытие, или нечто. Взаимодействие между ними приводит к зарождению какого-то зачаточного, или нового знания, или уже определенного бытия. Это появление нового происходит через промежуточные ступени; становление (т.е. брожение, взаимопереход от небытия к бытию и обратно от бытия к небытию) и снятие (т.е. отрицание старого, но с сохранением всего положительного в нем).

Согласно гегелевской диалектике, в каждой вещи, находящейся в состоянии тождества к самой себе, заложено е? отрицание, нечто иное. Благодаря этому происходит сначала процесс зарождения противоречий, а затем и процесс разрешения их. Диалектика Гегеля требует вечного развития, революционных изменений. В то же время философская система Гегеля требует возврата к исходному пункту развития. Возникает противоречие между диалектическим методами метафизической системой Гегеля.

Заключение

Гегелевская философия права продолжает разработку той области философского знания, которая со времен Канта в немецкой классической философии традиционно именовалась "практической философией". Гегель исходит из того, что уже в кантовской философии существовало новое отношение к делению "практической философии", принятому со времен Аристотеля. "Практическая философия" Аристотеля делилась на этику, экономику и политику. В эпоху Канта и Гегеля экономика и политика, трактуемые под философским углом зрения, приобрели форму "философии права", философии государства. У Канта "практическая философия" делилась на философию права как учения о праве и на этику как учение о добродетели. Что касается Гегеля, то он понимает право как объективное определение, санкционирование человеческой воли, свободы. Это своего рода телерлогический принцип, "практическая философия" во всем объеме аристотелевских традиций. Но поскольку человеческая воля может быть индивидуальной, групповой, всеобщей и поскольку воля образует, согласно Гегелю, принцип "философии права", то, восходя здесь к определению Руссо, "практическая философия" становится и философской этикой, и учением о праве одновременно. Детально разработана система индивидуальных и общественных добродетелей. Речь идет также о праве, о философском осмыслении экономических проблем, о философской концепции конституционного государства. Здесь — удивительная плотность до сих пор актуальных проблем.

Современные авторы правы, когда говорят, что актуальность и аргументированность характерны для классической модели фундаментальных прав человека, разделения властей, правового государства, социального государства и т.д. Философия права. Канта, Фихте, Гегеля становится своего рода наследницей философии свободы всего предшествующего времени. Это широко признано сегодня. Но есть и другая сторона медали, именно в нашем веке Гегеля обвиняли в этатизме, т.е. в том, что он преувеличивает роль государства, возвеличивая, в частности, монархию, что он отклоняет роль избирательного права, недостаточно почтительно относится к парламентаризму и т.д. Его делают (К. Поппер и др.) чуть ли не идеологом тоталитаризма. Что можно сказать в ответ на такие обвинения? Гегель, в самом деле, ратует за сильное правовое государство. Но он ни в коей мере не упускает из виду проблему свободы, почему причесление его к лагерю тоталитаризма по меньшей мере несправедливо Более того, гегелевская "философия права" Представляет собой целостную попытку упорядочивания фундаментальных прав человека, институтов, общественных объединений и превращения их в развивающуюся систему. Право истолковывается у Гегеля как целостная система свободы, которая вытекает из телеологического развития воли. Гегель рассматривает в "Философии права" такие проблемы, как собственность, причем он восстает против понимания, согласно которому собственность считается чем-то позорным. Расправа с людьми, обладающими собственностью, считается недопустимой. Гегель выступает против равенства как уравнительного распределения собственности. Он пророчит: если будут предприняты попытки уравнения собственности, раздела ее, распределения поровну, то они приведут к нищете и, более того, окажутся нерезультативными в том смысле, что неравенство непременно восстановит самое себя. Большую роль Гегель уделяет проблемам договора, государства, преступления, перехода от права к морали. Это целое полотно государственно-правовых разработок, которые не устарели и до сегодняшнего дня. Особенно актуальной становится у Гегеля идея гражданского общества

Антропологический материализм Фейрбаха.

 В середине XIX века с острой  критикой  идеализма  выступил  немецкий философ Людвиг Фейербах. С точки зрения  Фейербаха,  идеализм  есть  не  что иное, как рационализированная религия, а философия и религия  по  самому  их существу, считал Фейербах,  противоположны  друг  другу.  В  основе  религии лежит вера в догматы, тогда как в  основе  философии  -  знание,  стремление раскрыть действительную природу вещей. Поэтому  первейшую  задачу  философии Фейербах видел в  критике  религии,  в  разоблачении  тех  иллюзий,  которые составляют сущность религиозного сознания. Религия и близкая к ней  по  духу идеалистическая философия возникают,  по  мнению  Фейербаха,  из  отчуждения человеческой сущности, посредством приписывания богу тех атрибутов,  которые в действительности принадлежат самому человеку.        Согласно  Фейербаху,  для  освобождения  от  религиозных  заблуждений необходимо понять, что человек - не  творение  бога,  а  часть  -  и  притом наиболее совершенная - вечной природы.

       2.1. Материализм  Фейербаха  существенно  отличается  от  материализма XVIII века, поскольку, в отличие от последнего, не сводит всякую  реальность к механическому движению и рассматривает природу не как механизм,  а  скорее как организм. Он характеризуется как антропологический,  так  как  в  центре внимания Фейербаха - не  отвлеченное  понятие  материи,  как  у  большинства французских материалистов, а человек как психофизическое единство,  единство души и тела. Исходя из такого понимания  человека,  Фейербах  отвергает  его идеалистическую трактовку, при которой человек рассматривается,прежде  всего как духовное существо. Согласно Фейербаху, тело в его целостности как раз  и составляет сущность человеческого ”Я”. Духовное начало в человеке  не  может быть отделено от телесного,  дух  и  тело  -  две  стороны  той  реальности, которая  называется  организмом.  Человеческая   природа,   таким   образом, толкуется Фейербахом преимущественно биологически, и отдельный  индивид  для него -  не  исторически-духовное  образование,  как  у  Гегеля,  а  звено  в развитии человеческого рода.      Началом нового,  материалистического  периода  в  творчестве  Фейербаха следует считать 1839 год. Именно в этом  году  он  окончательно  порывает  с гегелевской философией и становится материалистом.              Критикуя идеалистическую трактовку познания и будучи  недоволен абстрактным  мышлением,  Фейербах  апеллирует  к  чувственному   созерцанию. Полагая, что ощущение  составляет  единственный  источник  нашего  познания. Только то, что  дано  нам  через  органы  чувств:  зрение,  слух,  осязание, обоняние,  -  обладает,  по  Фейербаху,  подлинной  реальностью.  С  помощью органов  чувств  мы  познаем  как  физические  объекты,  так  и  психические состояния других  людей.  Фейербах  не  признавал  никакой  сверхчувственной реальности и отвергал возможность  чисто  отвлеченного  познания  с  помощью разума, считая последнее изобретением     идеалистической спекуляцией.         Знаменитая книга Фейербаха  «Сущность  христианства»,  написанная  в 1841году, была уже настоящим  триумфом  материалистической  философии.  Цель этой книги философ определил как «сведение религии к антропологии».  Религия как проблема проходит красной нитью через творчество  Фейербаха.  Он  пишет, что его первой мыслью был бог, второй –  разум,  а  третьей  и  последней  – человек. Фейербаха интересует не  идея  человечества,  а  реальный  человек, который, прежде всего – природа, тело, чувственность и потребности. То  есть идеализм надлежит отвергнуть, так как упразднил конкретного человека.  Теизм неприемлем, ибо не бог творит человека, а человек создает бога.  Фейербах  в этой  работе  провозгласил  материализм  и  атеизм,  признал,  что   природа существует независимо от сознания, что она есть  основа,  на  которой  вырос человек, что вне природы и человека нет ничего,  и  что  созданное  религией божественной  существо  есть  лишь  фантастическое  отражение   человеческой сущности. Такова основная идея этого произведения. Имя Фейербаха  стало  для того периода символом борьбы с темнотой, суеверием и деспотизмом.       После «Сущности христианства» Фейербах  выпускает  в  свет  целый  ряд произведений: «Основные положения философии  будущего»  (1843г.),  «Сущность религии» (1845г.) и другие. В этих произведениях он дает стройное  изложение и обоснование своих материалистических взглядов.       Но труды Фейербаха, вышедшие после революции  1848-49  годов,  уже  не оказывали такого влияния и  глубокого  воздействия  на  читателей,  как  его первые материалистические сочинения. И его  работа  «Теогония»  не  оставила почти никакого значимого следа  в  этот  период  времени.  В  1867-69  годах Фейербах  пишет  свое  главное  этическое  произведение  –  «Эвдемонизм»,  в котором утверждает, что стремление к  счастью  является  двигательной  силой поведения людей, основой моральных отношений. «Эвдемонизм» не  был,  однако, опубликован при жизни Фейербаха и увидел свет лишь в 1874 году. 

          2.2.  Антропологический  принцип  Фейербаха  в   теории   познания выражается в том, что он по-новому интерпретирует само понятие ”объект”.  По Фейербаху, понятие объекта первоначально формируется в  опыте  человеческого общения, и поэтому первый объект для всякого человека - это другой  человек, ”Ты”.  Именно  любовь  к  другому  человеку  есть  путь  к   признанию   его объективного существования, а тем самым  к  признанию  существования  вообще внешних вещей.        Из внутренней связи людей, основанной  на  чувстве  любви,  возникает альтруистическая мораль, которая, по убеждению Фейербаха, должна  встать  на место иллюзорной связи с богом. Любовь к богу, согласно немецкому  философу, есть лишь отчужденная, ложная форма подлинной любви - любви к другим людям.

Идейные источники, сущность и отличительный черты марксистской философии.

Марксистская философия

Классическая марксистская философия возникла в 40х годах 19 века в Германии на волне рабочего движения, как идейное выражение этого процесса. Ее основателями были Маркс и Энгельс, а теоритическими источниками - французский материализм 18 века и немецкая классическая философия. Специфика марксистской философии состояла в ее изначальной обращенность к проблемем земли, т.е. к злободневным вопросам общественной жизни - экономика, социальные отношения, политическая жизнь.

Философия марксизма есть исторический и диалектический материализм. Материализм был применен к исследованию природы, общества и самого человека. Марксистской философии присуща диалектика, как метод философского мышления и теория развития. Для этой философии характерна ориентация на практическое изменение мира, в котором существует человек труда.

Философия марксизма называется диалектический и исторический материализм. Ее основоположниками стали Карл Маркс (1818-1883) и Фридрих Энгельс (1820-1895). Философия марксизма зародилась в 1840-х годах в Германии, и ее появление было обусловлено рядом обстоятельств:

Началом индустриальной революции, ускоренным становлением капиталистического способа производства и революционными событиями в Европе, поставившими перед философией ряд задач в исследовании закономерностей развития общества.

Возникла потребность в философском осмыслении достижений в естествознании первой половины XIX в., изменивших научную картину мира: в первую очередь, это - открытие клеточного строения живых организмов, закона сохранения и превращения энергии, эволюционное учение Дарвина, утвердивших идею связи и развития в понимании природы.

Сложились теоретические предпосылки, позволившие сделать дальнейшие шаги в развитии философского знания. Ведущую роль в этом сыграла немецкая классическая философия - гегелевское учение о диалектическом методе и материализм Фейербаха.

Философская эволюция Маркса и Энгельса выразилась в переходе от идеализма к материализму и явилась основой для переосмысления ими своих экономических и социально-политических взглядов. Существенное влияние на формирование философских позиций Мракса и Энгельса оказали английская политическая экономия в лице А.Смита и Д.Рикардо и французский утопический социализм (А. де Сен-Симон и Ш.Фурье).

1844-1848 годы - весьма ответственный период в жизни Маркса и Энгельса. когда происходит их знакомство и выработка философских основ нового мировоззрения в процессе пересмотра философского наследия Гегеля и Фейербаха.

Главными положениями новой философии стали:

Органическое сочетание принципа материализма с диалектическим методом познания природы и общества, что нашло выражение в развитии диалектического и исторического материализма. Используя разработанный Гегелем диалектический метод мышления, Маркс и Энгельс применили его к анализу объективной действительности, утверждая, что субъективная диалектика (диалектика мышления) есть ни что иное, как отражение в сознании людей объективной диалектики, то есть развития и связей самой природы и общества.

Центральной категорией марксизма стала «практика», понимаемая как целенаправленная общественно-историческая материальная деятельность людей по преобразованию объективного мира. Тем самым подчеркивался активный деятельный характер отношения человека к миру (преобразованию природы и общества). Практика также рассматривалась как основа, источник и цель познания и объективный критерий истины.

Совершенно новаторским в марксизме стало рассмотрение общества как сложноорганизованной системы, в которой ведущую роль играло материальное бытие, имеющее в своей основе экономическую деятельность людей, порождающую социально-классовое деление общества. Тезис о первичности общественного бытия и вторичности общественного сознания явился способом решения основного вопроса философии применительно к обществу. Это позволило преодолеть односторонность социального идеализма, господствовавшего в истории философской мысли до середины XIX в.

Распространение материалистического принципа в объяснении мира на понимание истории позволило увидеть внутренние социальные противоречия как источника развития общества. Исторический процесс предстал как поступательная смена общественно-экономических формаций и лежащих в их основе способов материального производства.

Гуманистическая направленность марксистской философии связана с поисками путей освобождения человека от социального отчуждения. Именно этой идеей проникнуты все совместные ранние работы Маркса и Энгельса, связанные с переосмыслением антропологического материализма Фейербаха.

Общие мировоззренческие установки вовсе не исключали особенностей философских взглядов каждого из основоположников марксизма. Так, Энгельс сосредоточил свое внимание на изучении проблем философии природы, в работах «Диалектика природы» и «Анти-Дюринг» он дает философский анализ достижений естествознания в создании научной картины мира. Выдвинутые им принципы классификации форм движения материи и исследование процесса антропогенеза и социогенеза не потеряли свое значения для современной науки.

Философские взгляды Маркса по сути своей антропоцентричны, так как его интересуют, прежде всего, проблемы сущности человека и условий его существования в обществе. Этому посвящена его ранняя работа «Экономическо-философские рукописи 1844 года», впервые опубликованная в 1932 г., в которой он исследует условия отчуждения человека в обществе. В основе социального отчуждения, по мнению Маркса, лежит отчуждение человека в сфере экономике, связанное с возникновением частной собственности, что приводит к отчуждению человека от самого процесса труда и его продуктов, а также к отчуждению в сфере общения, к разрыву социальных связей. Процесс исторического развития рассматривается им как поэтапное снятие социального отчуждения и возрастание степени свободы человека в обществе. Коммунизм как идеал общественного развития должен привести к ликвидации отчуждения и созданию условий для свободного и гармоничного развития человека. По сути дела создание основного труда его жизни «Капитала» было вызвано не просто интересом к анализу тенденций развития буржуазного экономического строя, но и поиском реальных условий освобождения человека от позорных последствий принудительного труда. Таким образом, в отличии от абстрактного гуманизма Фейербаха гуманизм Маркса опирается на глубокий анализ самой действительности.

Марксистское решение проблемы отчуждения человека, поставленное Руссо, опирается на представление, что капиталистическое общество являет собой бесчеловечную среду, которая порождает социальные неравенства. Марксизмом весь исторический процесс был разделен на две крупные эпохи:

1. Предыстория (первобытное, рабовладельческое, феодальная и буржуазная формации). В этих обществах человек не свободен, поскольку подавлен властью общины или государства, стихией рынка и т.д. На смену предыстории должна придти подлинная история, которая будет твориться людьми сознательными. Идея социалистической революции - идея радикального способа перехода общества из состояние несвободы в царство подлинной свободы. В Марксизме революция рассматривается как изменение экономических основ общества, преодоление частной собственности, как источника эксплуатации человека человеком. Этот переворот должен осуществить пролетариат, как неимущий класс, а сама революция станет двигателем исторического процесса. По мнению марксистов, коммунизм станет новой эпохой в истории человечества, эпохой полного контроля человека над социальным и природным миром. Становление коммунизма это длительный процесс, период глубоких преобразований во всей системе общественных отношений, смена самого образа жизни людей. В итоге утвердится ассоциация свободных тружеников во всемирном масштабе.

«Манифест Коммунистической партии» - первое программное произведение марксизма. «Капитал» - основное произведение марксизма в котором Маркс раскрыл экономическое строение современного ему капиталистического общества. В «Диалектике природы» Энгельс разрабатывал марксистское учение о материи, ее свойствах, формах и способах существования.

Марксизм состоит из трех частей: материалистическая философия, политическая экономия, теория научного социализма. В Западной Европе - Меринг, Лафарг, Каутский и т.д. Благодаря их усилиям, марксизм стал международным явлением. В России марксистская теория стала проникать в 80х годах 19 века благодаря Плеханову и его соратникам. Ленинизм - это марксизм эпохи подготовки и практического осуществления пролетарских революций в некоторых странах Европы.

Взгляды Ленина изложены в «Философские тетради», «Государство и революция», «Материализм и империокритицизм». Взгляды Ленина были очень радикальными. В марксистской теории он видел, прежде всего, инструментальную функцию, которая обслуживала бы практику политической борьбы.

Основное в системе марксизма - это дух активного преобразования общества в стремлении устроить мир разумно и справедливо.

Судьба учения Маркса и Энгельса весьма драматична, так как дальнейшее развитие марксизма как социально-политического и философского течения сопровождалось бесчисленными фальсификациями и односторонними интерпретациями. В этой связи можно говорть о многообразии версий марксизма в контексте разных эпох и особенностей национального восприятия его учения в разных странах. Так, применительно к России можно говорить о ленинской, плехановской, сталинской и других версиях марксизма.

Основные этапы становления и развития марксистской философии

Младогегельянский период в творчестве Маркса и Энгельса. Активное освоение теоретического наследия немецкой классики. Гегельянская позиция в философии. Демократические симпатии Маркса и Энгельса в социально-политической области. Этот период охватывает 1839-43 гг.

Критика идеализма Гегеля. Начало формирования собственно марксистских взглядов. Переход на позиции материализма и коммунизма. 1843-44 гг.

Окончательное оформление философских идей марксизма. 1845-50 гг. Развитие философских, социально-философских и методологических положений марксизма в работах Маркса и Энгельса в оставшийся период их жизни.

Развитие марксистской философии в трудах учеников Маркса и Энгельса в 70 - 90-е годы XIX столетия.

Ленинский этап в философии марксизма. Он охватывает 1895 - 1924 гг.

Марксистско-ленинская философия в СССР в 20 - 80-е годы XX столетия.

Западный марксизм в XX веке.

Современное состояние марксистской мысли.

Основные философские идеи марксизма

Идея практики;

Идеи и принципы материалистической диалектики;

Диалектико-материалистическое понимание истории;

Концепция отчуждения.

Наиболее значимые философские труды классиков марксизма

Работы К.Маркса: "К критике гегелевской философии права". 1843; "Экономическо-философские рукописи 1844 года"; "Тезисы о Фейербахе" (1845), "Нищета философии" (1847); "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта" (1852); "Капитал" (1857-70).

Работы Ф.Энгельса: "Наброски к критике политической экономии"(1844); "Анти-Дюринг"(1878), "Диалектика природы" (1873-76); "Происхождение семьи, частной собственности и государства"(1884); "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии"(1886), "Письма об историческом материализме"(1890-94);

Совместные работы К.Маркса и Ф.Энгельса: "Святое семейство"(1845); "Немецкая идеология" (1846); "Манифест Коммунистической партии" (1848).

Краткое изложение основных положений философии марксизма

Идея практики:

Переработка Марксом и Энгельсом идеалистической диалектики Гегеля и основных положений материализма того времени осуществлялась не через механическое их соединение, а сквозь призму принципа человеческой деятельности. Это проблема конкретизации сущности человека: или он просто живет в мире, созерцая его, или же изменяет действительность, делает её пригодной для себя. Труд как деятельность по изменению природы и общественных отношений - это сущностный параметр бытия человека. Синонимом труда, категорией, конкретизирующей понятие труда, у Маркса и Энгельса выступает практика. Под ней они понимали чувственно-предметную, целенаправленную деятельность человека, ориентированную на освоение и преобразование условий его существования и параллельно с этим - на совершенствование самого человека.

Практика первична и определяет духовный мир человека, его культуру. Она имеет общественный характер, служит основой общения между людьми, предпосылкой различных форм общежития.

Практика исторична, её способы и формы изменяются во времени, становятся все более утонченными, способствуют проявлению самых различных сторон человеческой сущности, позволяют открыть в окружающем мире все новые стороны.

О необходимости введения в философию идеи практики, Маркс впервые говорит в работе "Тезисы о Фейербахе", где критикует материализм Фейербаха за его созерцательный характер.

Практика - это предметная деятельность, имеющая следующую структуру: потребность - цель - мотив - собственно целесообразная деятельность - средства - результат.

Хотя практика и противоположна теории, между ними существует тесная взаимосвязь по следующим пунктам:

Практика является источником теории, выступает в роли "заказчика" тех или иных разработок. Вещи, не имеющие практического значения, разрабатываются крайне редко.

Практика является критерием истинности теории.

Практика - цель любой теории.

Практика как целостный процесс описывается с помощью категорий опредмечивания и распредмечивания.

Опредмечивание - это процесс, в котором человеческие способности переходят в предмет и воплощаются в нем, благодаря чему этот предмет становится человеческим предметом. Деятельность опредмечивается не только во внешнем мире, но и в качествах самого человека.

Распредмечивание - это процесс, в котором свойства, сущность, логика предмета становятся достоянием человека. Человек присваивает формы и содержание предшествующей культуры.

Диалектика опредмечивания и распредмечивания в философии марксизма наглядно демонстрирует структуру практики, показывает механизмы преемственности в развитии культуры.

Материалистическая диалектика

Маркс и Энгельс использовали достижения Гегеля в разработке диалектического метода для того, чтобы показать сущность и динамику практической деятельности человека. Марксистскую философию часто называют диалектическим и историческим материализмом, подчеркивая, что её ядро составляет метод материалистической диалектики.

Термин "диалектика, "диалектический", употребляется в работах классиков марксизма в двух основных значениях: "объективная диалектика" и "субъективная диалектика".

Объективная диалектика - это сама жизнь, которая представляет собой целостную систему, существующую и развивающуюся согласно диалектическим законам и принципам.

Субъективная диалектика - это воспроизведение объективной диалектики в различных формах деятельности человека, но, прежде всего, в познании. Иногда, вместо выражения "субъективная диалектика" используется понятие "диалектического метода".

Разработка материалистической диалектики как теории и метода осуществлялась Марксом и Энгельсом в следующих работах: "Немецкая идеология", "Святое семейство", "Капитал", "Тезисы о Фейербахе", "Диалектика природы", "Анти-Дюринг".

Главное в диалектике - понимание мира как органической системы. Это означает, что он состоит из множества разнообразных, но необходимым образом связанных между собой элементов. И, - что самое главное, - он содержит причину своего развития в самом себе. Диалектика имеет место там, где развитие мира осуществляется за счет внутреннего противоречия. Таким образом, диалектика выступает в качестве учения о мире как целостной системе, главным законом которой является закон противоречивой, необходимой связи её элементов.

Под "связью" в диалектике понимается такое отношение между вещами или процессами, когда изменение свойств или состояний в одних, автоматически влечет за собой изменение свойств или состояния в других.

Понятие развития - центральное в диалектике. Оно рассматривается как саморазвитие. Процесс развития Маркс и Энгельс подчиняют, вслед за Гегелем, действию трех законов:

Закона единства и борьбы противоположностей.

Закона взаимного перехода количественных и качественных изменений.

Закона отрицания отрицания.

Каждый из этих законов выражает определенную сторону целостного процесса развития: закон единства и борьбы противоположностей характеризует источник развития; закон взаимного перехода количественных и качественных изменений - механизм развития, а закон отрицания отрицания - цель развития.

Большинство критиков марксистской философии полагают, что утверждения об объективном характере диалектики безосновательны. Если диалектика и имеет право на существование - то только в качестве одного из методов познания.

Представление о диалектике как системе методов познания занимает важное место в марксизме. В отличие от своих более поздних критиков, Маркс и Энгельс считали диалектический метод всеобщим методом познания.

Диалектический метод - это система методов и принципов, позволяющих воспроизвести в мысли объективную логику предмета или явления.

Основные методологические принципы марксистской диалектики

Принцип системности.

Принцип восхождения от абстрактного к конкретному.

Принцип единства исторического и логического.

Категории марксистской диалектики

Категориальный аппарат своей философии Маркс и Энгельс почти полностью заимствовали у Гегеля. Категории выстроены в систематическое единство, согласно логике движения мысли от наиболее общего и абстрактного к конкретному. В начале стоит категория единичного, в конце - категория действительности. Переход от одной категории к другой осуществляется по законам диалектики.

Таким образом, диалектика, в качестве метода, представляет собой систему взаимосвязанных и взаимозависимых законов, принципов и категорий, предписывающую строго определенных порядок познания и преобразования действительности.

Иррационалистическое направление в философии.

Характеристика

Иррационализм в своих многообразных формах представляет собой философское мировоззрение, которое постулирует невозможность познания действительности научными методами. Как утверждают сторонники иррационализма, реальность или отдельные её сферы (такие, как жизнь, психические процессы, история и т. д.) невыводимы из объективных причин, то есть неподвластны законам и закономерностям. Все представления такого рода ориентируются на внерациональные формы человеческого познания, которые в состоянии дать человеку субъективную уверенность в сущности и происхождении бытия. Но подобные переживания уверенности зачастую приписываются лишь избранным (к примеру, «гениям искусства», «Сверхчеловеку» и т. д.) и считаются недоступными для простого человека. Подобный «аристократизм духа» нередко имеет и социальные следствия.

Иррационализм как элемент философских систем

Иррационализм не является единым и самостоятельным философским течением. Это, скорее, характеристика и элемент различных философских систем и школ. Более или менее явные элементы иррационализма свойственны всем тем философиям, которые объявляют недоступными для научного познания (рассудка, логики, разума) некоторые сферы действительности (Бог, бессмертие, религиозные проблемы, вещь-в-себе и т. д.). С одной стороны, рассудок осознаёт и ставит подобные вопросы, но, с другой стороны, к этим сферам неприложимы критерии научности. Иногда и вовсе (большей частью неосознанно) рационалисты в своих философских рефлексиях истории и общества постулируют крайне иррациональные понятия.

Влияние иррационализма на научные исследования

Философский иррационализм ориентирован с эпистемологической точки зрения на такие сферы как интуиция, интеллектуальное созерцание, переживание и т. д. Но именно иррационализм убедил исследователей в необходимости тщательно анализировать такие виды и формы познания, которые были обделены вниманием со стороны не только рационалистов, но и остались нерассмотренными во многих философских системах эмпиризма.

Исследователи впоследствии часто отвергали свои иррационалистические формулировки, но многие серьёзные теоретические проблемы переходили в новые формы исследований: такие как, например, исследование креативности и процесса творчества.

Условия возникновения идей иррационализма

Иррационалистическими (в узком и собственном смысле слова) считают такие мировоззренческие построения, которым в значительной мере свойственны указанные особенности. Научное мышление в таких системах заменяется определёнными высшими познавательными функциями, а интуиция приходит на смену мышлению вообще. Иногда иррационализм противостоит господствующим в науке и обществе воззрениям на прогресс. Наиболее часто иррационалистические настроения возникают в те периоды, когда общество переживает социальный, политический или духовный кризис. Они являются своего рода интеллектуальной реакцией на общественный кризис, и, вместе с тем, попыткой преодолеть его. В теоретическом отношении иррационализм свойственен таким мировоззрениям, которые бросают вызов господству логического и рационального мышления. В философском смысле, иррационализм существует как реакция на ситуации общественного кризиса ещё со времён появления рационалистических и просвещенческих систем.