Лекция 7.2. Экономическая модернизация в ссср (конец 1920-х и середина 1930-х годов) План

1.Политика индустриализации.

2.Коллективизация сельского хозяйства.

Выводы.

1. Политика индустриализации

В 1917 году процесс модернизации дореволюционного россий­ского общества (его превращение из традиционного, аграрного, сель­ского, патриархального в индустриальное, городское, демократиче­ское, индивидуалистское) был насильственно прерван. В России ут­вердился большевистский режим. Сразу же обозначился процесс превращения жестко централизованной большевистской партии в институт власти, который занял несколько лет.

Власть стала основным рычагом воздействия на общество. Конец 20-х−30-е годы − это период кардинальных политических, социально-экономических преобразований, вошедших в историю под названием «строительство социализма в одной отдельно взятой стране». Эта властная переделка общества осуществлялась традиционным российским способом − «сверху». Сталинские репрессии являлись основным способом преобразования российского общества. Исполь­зуя их, власть смогла решить те задачи, которые были ею поставле­ны. Главная же из них была не в модернизации страны (хотя и варварскими методами), как считают многие западные историки, а в построении социализма. Основным в этом процессе для И.В. Сталина была не экономическая, а политическая сторона дела.

Таким образом, два понятия «строительство социализма» и «репрессии» оказались органично связанными. Сталин и его выдвиженцы, являясь активными сторонниками «социалистического наступления», выглядели радикальными реформаторами, ориентированными на модернизацию общест­ва в широком смысле слова.

Во второй половине 20-х годов в СССР возникла потребность корректировки экономической политики. Прослеживалось два возможных варианта.

Первый: трансформация нэпа в рыночную мо­дель (Н.И. Бухарин). Н. Бухарин призывал руководство страны, не­взирая ни на какие трудности, твердо стоять на позициях экономиче­ских методов управления народным хозяйством, «смычки» между городом и деревней. Он выступал за союз с наукой. Экономическая программа Н. Бухарина не исключала индустриализации как условия построения социализма. Он считал, что основы социализма можно создать, затратив десятилетия. Условием и построения социализма являются: использование закона стоимости (по Бухарину, «ценности»), развитие рынка, товарно-денежных отношений, коо­перации. Бухарин настаивал на здоровой конкуренции между раз­личными секторами экономики при регулирующей роли государства и на необходимости сотрудничества различных классов. Отсюда − проповедь классового мира, теория затухания классовой борьбы по мере приближения к социализму.

Экономическая программа Н. Бухарина − это по сути стратегия регулируемого рынка, сбалансированного развития индустриального и аграрного секторов в экономике и преодоления диспропорций экономическими методами.

Второй вариант, сторонниками которого являлись И.В. Сталин (член Политбюро с 1919 г., секретарь ЦК КПСС с 1922 г.), В.В. Куйбышев (председатель Центральной контрольной комиссии с 1923 г., председатель ВСНХ с 1926 г., член Политбюро с 1927 г.), В.В. Молотов (секретарь ЦК ВКП(б) с 1926 г., член Политбюро с 1926г., председатель Совнаркома с 1930 г.) и другие руководители, был на­правлен на свертывание НЭПа. Партийные руководители понимали, что дальнейшее осуществление нэпа ведет к ослаблению режима. Основные положения программы сводились к переходу от рыночных методов к административным, форсированному развитию тяжелой промышленности, коллективизации деревни как источника индустриализации, утверждению неизбежности обострения классовой борь­бы, переходу к форсированному строительству социализма.

Сталинская модель − это вариант скачкообразного развития обще­ства, основанный на максимальной концентрации ресурсов в тяжелой промышленности, укреплении партийно-государственной системы.

Большинство членов Политбюро выступило на стороне Сталина. Партийная и государственная бюрократия не хотела расставаться с рычагами власти. В СССР был социально-экономический кризис, который перерос в политический. Выход из сложившейся ситуации руководство партии видело в «наступлении социализма».

Неотложной потребностью стала модернизация экономики. Исторический оптимизм правящего режима относительно возможностей построения нового общества в немалой степени подпитывался технократическими идеями. Индустриализация рассматривалась как главное условие построение социализма.

Индустриализация − создание крупного машинного производства. Индустриализация являлась объективной (общеисторической) зако­номерностью. В России она началась в конце XIX века. К началу Первой мировой войны страна имела развитую промышленность. Но за годы мировой войны, революции и гражданской войны промышленный потенциал государства был разрушен, рыночный ук­лад уничтожен. В условиях нэпа к середине 20-х годов промышлен­ный сектор восстановлен, но технологии и оборудование устарели.

Задача индустриализации, как и прежде, стояла на повестке дня. Большевики, выступающие от имени рабочего класса, стали естественными носителями идей индустриализма. Уже в 1920 году была намечена комплексная программа первоочередного развития средств производства и машинизации всех отраслей народного хозяйства. Первым документом советского времени, в котором формулирова­лась идея индустриализации, стал план ГОЭРЛО (1920 г.) Подъём экономики страны представлялся как эволюционный процесс, связанный с реальным учётом внутренних ресурсов и сил, а также с налаживанием контактов с капиталистическими странами.

Однако к 1925 году прежний подход в силу ряда причин был сужен. Если в плане ГОЭРЛО говорилось о необходимости подведе­ния машинной базы под все отрасли народного хозяйства, то на XIV съезде ВКП(б) (декабрь 1925 г.) И.В. Сталин определил индустриализацию как генеральную линию партии, нацеленную на превращение СССР из страны, ввозящей оборудование, в страну, производящую его своими силами. Решающее значение приобретали по­литические аргументы: наличие капиталистического окружения и курс на построение социализма в одной отдельно взятой стране. Законодательно курс на индустриализацию был закреплен в апреле 1927 года на IV съезде Советов СССР.

Теория «социалистической индустриализации» предусматривала своеобразный промышленный рывок путем макси­мального сосредоточения усилий на развитии тяжелой индустрии, производящей средства производства (группа «А»), с целью техниче­ской реконструкции всего народного хозяйства.

Таким образом, задачи индустриализации были резко политизированы. Она рассматривалась теперь не только как главное условие построения социализма, но и как главная классовая задача.

Источники средств для индустриализации могли быть изысканы исключительно внутри страны. В ходе реализации курса на использование внутренних источников в партийном руководстве возникли разногласия.

«Левая троцкистско-зиновьевская оппозиция» видела выход в увеличении налогов на крестьянство − «внутреннюю колонию» СССР, что способствовало бы первоначальному социалистическому накоплению капитала.

«Правая оппозиция» во главе с Н.И. Бухариным и А.И. Рыковым считала такой вариант безнравственным и предлагала получить сред­ства: 1) за счет растущей рентабельности легкой промышленности; 2) прогрессивного налогообложения; 3) привлечения средств насе­ления через банки. Этот вариант означал постепенное развитие про­мышленности на основе рыночных отношений.

Группа И.В. Сталина сначала отвергла при помощи бухаринцев троцкистскую концепцию сверхиндустриализации. Затем была отброшена как «правооппортунистическая» концепция самого Н.И. Бухарина и стала осуществляться на практике платформа Л.Д. Троцкого, но в значительно более радикализированном варианте.

Дополнительным стимулом для форсирования индустриализа­ции стали: экономическая и политическая изоляция страны на между­народной арене, враждебные отношения СССР с рядом стран, решение задачи укрепления обороноспособности страны.

В последующие годы стратегия индустриализации конкретизировалась и дополнялась. В окончательном варианте её основные за­дачи сформулированы были так:

1) сконцентрировать огромные материальные, финансовые и людские ресурсы на нескольких ключевых участках, кото­рые должны служить на последующих этапах опорной площадкой для технической реконструкции сельского хозяй­ства, легкой и пищевой промышленности, транспорта и дру­гих отраслей;

2) «широко использовать достижения мировой науки и техники, чтобы максимально сократить, а по возможности и миновать уже пройденные мировой (но не отечественной) экономикой стадии технологического развития;

3) быстро распространять передовой опыт, а также лучшие достижения в области технологии и организации труда при помощи директивного планирования.

Таким образом, в конкретно-исторических условиях конца 20-х − 30-е гг. в советском варианте индустриализации акцент делался не на постепенном замещении импорта все более сложных промыш­ленных изделий, а на развитии самых передовых отрас­лей: энергетики, металлургии, химической промышленности, маши­ностроении и других, являвшихся материальной основой военно-про­мышленного комплекса и одновременно передаточным механизмом индустриальных технологий в другие секторы производственной деятельности.

Предлагались различные формы реализации долгосрочной стратегии развития: двухлетки, четырехлетки, семилетки. В итоге остано­вились на пятилетнем цикле. XV съезд ВКП(б) (декабрь 1927 г.) при­нял резолюцию «О директивах по составлению пятилетнего плана народного хозяйства». В ней содержалась политическая директива по развертыванию двух вариантов плана развития экономики на пять лет − отправного и оптимального.

В проведении индустриализации некоторые историки выделяют 3 этапа: 1) 1926−1928 годы; 2) 1928−1932 годы; 3) 1933−1937 годы. Другие исследователи делят индустриализацию по довоенным пятилеткам: 1) 1928−1933 годы; 2) 1933−1937 годы; 3) 1938−1942 годы (прервана в июне 1941 г.).

Первый пятилетний план (1928/29−1932/33 гг.) в максимальном варианте был утвержден на V Всероссийском съезде Советов в мае 1929 года. Главной задачей пятилетки было провозглашено превращение страны из аграрной в аграрно-индустриальную. Ежегодные темпы прироста объемов промышленного производства в эту пяти­летку стали самыми высокими − 20 − 25%, (во второй пятилетке – 15 %, в третей – 5 %).

Руководство страны выдвинуло лозунг: в кратчайшие сроки догнать и перегнать в технико-экономическом отношении передовые капиталистические страны, то есть в кратчайшие сроки любой ценой ликвидировать отставание в развитии страны и построить социализм. Взвинчивание плановых заданий привело экономику к разрушительным последствиям, хотя вначале положение на «фронте индустриа­лизации» внушало некоторые основания для оптимизма, усиленно подогреваемого официальной пропагандой.

Большинство объектов индустриализации начали строиться еще в годы нэпа. Были и такие объекты, которые возводились на строительных площадках и по проектам, оставшимся еще со времен дореволюци­онного предпринимательского грюндерства и программ развития производительных сил царской России. К ним следует отнести заводы «АМО», «Электросталь», московское метро и др .В годы первой пятилетки были заложены десятки новых объектов: Турксиб, тракторный завод на Волге, Днепрогэс, химические комбинаты­ под Москвой, в Березняках, Соликамске, металлургические предприятия в Сибири и на Украине, новые шахты в Донбассе и др.

Начало пятилетки свидетельствовало, во-первых, об ускорении работ по первоочередному развитию тяжелой промышленности, во-вторых, о том, что само создание этой промыитенности стало центром и даже сутью политики индустриализации.

В июле-августе 1930 года экономика вступила в «мини-кризис». Уменьшилось валовое производство тяжелой промышлен­ности, упала производительность труда, сократилось число занятых в строительстве. Темпы роста промышленности замедлились в резуль­тате следующих причин:

1. Новые контрольные цифры не были продуманы и не имели под собой реальной основы.

2. Ускоренные темпы индустриализации потребовали увеличения капитальных вложений; субсидирование промышленности ве­лось в основном за счет внутрипромышленного накопления.

Возникла необходимость в перераспределении национального дохода через государственный бюджет в пользу индустриализации. Средства для нее предполагалось изыскивать в сфере легкой промышленности, сельском хозяйстве, за счет эмиссии денег и т.д.

Фактически источники средств для индустриализации складывались:

1. из доходов легкой промышленности и, главным образом, сель­ского хозяйства, перераспределяемых в пользу индустриальных от­раслей;

2. из доходов от хлебного экспорта, монополии внешней торговли золотом, лесом, пушниной, распродажи произведений искусства. На выру­ченную валюту в страну ввозилось новейшее технологическое обо­рудование для строящихся заводов (доля установленных на них им­портных станков и другой техники достигала в годы первой пятилет­ки 80-85%);

3. за счёт значительно выросшего прогрессивного налога на нэпманов (по сути конфискационного);

4. из средств, полученных за счет ограничения потребления город­ского и сельского населения (через увеличение подоходного налога и розничных цен на товары, существовавшую с 1928 по 1934 гг. кар­точную систему их распределения, обязательные подписки на «займы индустриализации». Доля потребления населения сократилась в 1930 г. на 29 %, в 1932 г. − на 44 %. Уровень жизни был низкий);

5. за счёт жесточайшей государственной эксплуатации населения. Вы­сокие темпы индустриализации могли быть обеспечены только лишь за счет внеэкономического принуждения населения. В системе ГУЛАГа, по данным В.Н. Земскова, в 1934 году отбывали наказания более 510 тыс. человек, а в 1939 году − 1672,5 тыс.);

6. за счёт энтузиазма масс. В СССР была разработана система мер, стимулирующая рост производительности труда без дополнительных затрат (организация социалистического соревнования, ударничество (1929 г.), стахановское движение (1935 г.), занесение на доску почета, субботники, воскресники и др.).

Такими способами удавалось наращивать капиталовложения в промышленность и поддерживать высокие темпы их прироста. В 1932 году уровень прироста составил 45 % от национального дохода.

Между тем, среди части сталинской номенклатуры, прежде всего хозяйственных руководителей, стали раздаваться призывы к разумному планированию. Однако они встретили резкое осуждение со стороны Сталина и его сторонников в ЦК ВКП(б). Тревожные симптомы в экономике продолжали усиливаться.

Крах наступил в 1931 году. Экономический кризис продолжался в течение трех лет (1931−1933 гг.) и достиг наивысшей точки вес­ной-осенью 1933 года. Не выполнялись в срок крупные промышленные проекты, снижались темпы производства. Так, если в 1929 г. промышленный рост составил 23,7 %, то в 1931 г. только 5.

«Виновники» трудностей. Экономические трудности списывались на происки «вредителей», «саботажников», к числу которых относили «буржуазных» специалистов. Их призывы ре­ально смотреть на вещи трактовались как саботаж политики и социалистического наступления. Им вменялись в вину все срывы и прова­лы на производстве. В 1930 − 1931 годах состоялись многочисленные судебные процессы, которые были сфабрикованы ОГПУ совме­стно с судебными органами. На многих предприятиях начались увольнения и аресты специалистов. Кризис на транспорте привел к тому, что в первой половине 1931 году было «разоблачено» 4,5 тыс. «саботажников».

Принудительный труд. Летом 1931 года, столкнувшись с трудностями по обеспечению

новостроек рабочей силой, ВСНХ впервые в широком масштабе применил принудительный труд. Так, в июне 1931 года на строительство г. Кузнецка было направлено не­сколько тысяч «высланных». Принудительный труд применялся также на строительстве Магнитки, Днепрогэса, Челябинского тракторного завода, химического комбината в Березняках, на Беломорканале. «Заключенные» работали и в добывающей промышленности. По официальным данным, к сентябрю 1931 года в промышленности трудилось 245 тыс. семей раскулаченных. В годы второй пятилетки сфе­ра принудительного труда получает свое оформление, становится важным фактором развития экономики и приобретает огромные масштабы. Значительную часть ее составляли ссыльные или спецпереселенцы (с 1934 года − трудпоселенцы).

В наиболее удаленных, суровых и малона­селенных районах освоения усиливалась роль такой формы принудительного труда, как исправительно-трудовые лагеря (ИТЛ). К 1937 г., по данным НКВД, в них нахо­дилась 821 тыс. заключенных. Труд отбывающих «наказание» в этих лагерях становился главным средством освоения новых труднодоступных районов.

В дополнение к лагерям существовала система более мелких и многочисленных исправительно-трудовых колоний (ИТК). В них к 1937 году, по данным НКВД, находилось 375 тыс. человек. Значительное число заключенных было занято на добыче золота, цветных металлов, в угольной, лесной промышленности. Их трудом прокла­дывались железные дороги, возводились промышленные объекты. Неестественный, искусственный характер освоения новых районов не столько решал проблемы, сколько закладывал основы для буду­щих противоречий в их развитии.

В первые месяцы 1932 года кризис в экономике еще более обострился. Стремительный рост бюджетного дефицита, падение темпов промышленного роста, длительные задержки в выплате заработной платы, жесточайший кризис в сельском хозяйстве привели к корректировке вэкономической политики. Во второй половине 1932 года про­изошли изменения в планировании. Госплан стремился при составлении планов сочетать высокие темпы экономического роста с необходимым балансом ресурсов.

В 1933 году было объявлено, что первый пятилетний план выполнен досрочно за 4 года и 3 месяца. Однако на самом деле «откорректированные» задания плана по большинству показателей, в том числе и по отраслям тяжелой индустрии, были провалены. Контроль­ные показатели пятилетки были достигнуты, лишь к концу 30-х годов. Производи­тельность труда рабочих в 1932 году была ниже на 8 %, чем в 1928 году. Объем сельскохозяйственного производства составлял только 73% от показателя 1928 года, а животноводческой продукции – 47 %. Доля аг­рарного и промышленного секторов экономики составляла в нацио­нальном валовом продукте соответственно 30 и 70 %. Между тем реальное положение тщательно скрывалось.

Второй пятилетний план (1933−1937 гг.) утвержден XVII съездом партии (январь 1934 г.). Была поставлена задача: завершить переходный период от капитализма к социализму, построить материально-техническую базу социализма. Несмотря на лозунг, задания плана, по сравнению с предыдущей пятилеткой выглядели умеренными.

План сохранял тенденцию на приоритетное развитие тяжелой индустрии в ущерб отрасли легкой промышленности. Главная эконо­мическая задача состояла в завершении реконструкции народного хо­зяйства на основе новейшей техники.

За годы второй пятилетки было сооружено 4,5 тыс. крупных промышленных предприятий. Продолжалась борьба за повышение производительности труда. Главным лозунгом второй пятилетки стало «Кадры решают все!», поскольку ввод в эксплуатацию новых промышленных объектов обнаружил отсутствие специалистов для освоения новой техники. Для решения задач пятилетки имел значение также трудовой энтузиазм рабочего класса.

Вместе с тем, возвращение к плановой умеренности сопровож­далось политикой массовых репрессий, принявшей особенно широ­кие масштабы после февральско-мартовского пленума 1937 г.. Ре­прессии затронули, прежде всего, кадры промышленных и транспорт­ных наркоматов, дезорганизовав их работу. С 1937 года началось па­дение темпов прироста производства. Во второй пятилетке, по офи­циальным данным, среднегодовой темп прироста промышленной продукции составил 17 %, реально - 10,9 %. Страна за период с 1929 по 1937 гг. совершила беспрецедентный скачок в росте промыш­ленной продукции (см. таб. 1).

Таблица 1

Производство важнейших видов промышленной продукции в СССР в натуральном выражении

Виды продукции	1913 г.	1928 г.	1932 г.	1937 г.
Чугун, млн т.	4,2	3,3	6,2	14,5
Сталь, млн т	4,2	4,3	5,9	17,7
Уголь, млн т	29,2	35,5	64,4	128
Нефть, млн т	9,2	11,6	21,4	28,5
Электроэнергия, млрд кВт/ч	1,9	5,0	13,5	36,2
Металлорежущие станки, тыс. шт.	1,5	2,0	16,7	48,5
Тракторы, тыс. шт.	-	1,8	50,8	66,5
Автомобили, тыс. шт.	-	0,8	23,9	199,9
Цемент, млн т	1,5	1,8	3,5	5,5
Ткани хлопчатобумажные, млн м	2582	2678	2694	3448
Сахар, тыс. т	1347	1283	828	2421
Консервы, млн банок	95,0	125	692	982

Выполнение второго пятилетнего плана опять было объявлено досрочным − за 4 года и 3 месяца. В стране появились мощные индустриальные центры и новые отрасли промышленности (1929−1937 гг.): тяжелое машиностроение, станкостроение, автомобильная и трактор­ная промышленность, авиастроение и др. Такие от­расли промышленности, как энергетика и цветная металлургия, хи­мическая и нефтехимическая промышленность были практически полностью реконструированы. Вместе с тем развитию легкой про­мышленности, производящей предметы потребления, не уделялось должного внимания. Результаты выполнения второй пятилетки по группе «Б» оказались значительно ниже запланированных.

На всем протяжении второй пятилетки происходило свертывание внешней торговли СССР. Ее объем сократился в 2 раза. Главную роль в экономической изоляции страны играла политика «опоры на собственные силы». Народное хозяйство страны становилось способным к самопроиз­водству и саморазвитию. СССР практически прекратил приглашать иностранных рабочих и специалистов, были резко ограничены международные контакты.

По официальным данным, доля аграрного и промышленного секторов экономики к 1937 г. составляла в национальном валовом продукте соответственно 23 и 77 %.

Заданиями третьего пятилетнего плана (1938−1942), утвержденного XVIII съездом ВКП(б) в марте 1939 года, предусматривалось приоритетное развитие тяжелой промышленности. Главные усилия были направлены на развитие отраслей промышленности, обеспечивающих обороноспособность страны. К 1941 году в эти отрасли направлялось до 43 % общих капиталовложений.

В годы третьей пятилетки на Урале и в Сибири, Средней Азии ускоренными темпами развивалась топливно-энергитическая база. Вместе с тем политика в области вооружения имела отстающий от Запада характер. В период с 1939 по 1941 гг. усилилась инфляция, причиной которой было перевооружение армии. Так, по официальным данным ежегодный прирост продукции всей промышленности за три года пятилетки составлял 13 %, а в оборонной промышленности – 39 %.

Главный политический лозунг третьего пятилетнего плана − «Догнать и перегнать по уровню производства продукции на душу населения развитые страны» − носил демагогический характер.

Особенности индустриализации. Индустриализация в СССР проходила несколько по иному сценарию, чем предусматривалось в теории, и превратилась в однобокое и преимущественное развитие отраслей группы «А».

В рамках советской планово-распределительной системы закладывалось её основное противоречие: между амбициозностью провозглашаемых планов и реальными возможностями их выполнения.

Одной из проблем индустриализации страны было неравномерное распределение и размещение производительных сил и ресурсов. Основная масса населения проживала в европейской части СССР. В старых промышленных районах (Центр, Северо-Запад, Донбасс) находились главные кадры квалифицированных рабочих, ИТР. В Моск­ве и Ленинграде было сконцентрировано большинство учебных заве­дений, готовивших специалистов, и научных центров. В то же время в восточных зонах была сосредоточена большая часть разведанных полезных ископаемых, водных и лесных ресурсов. Раз­мещению производительных сил в стране была посвящена XVII кон­ференция ВКП(б) (апрель 1932 г.), на которой были намечены пер­спективы порайонного распределения капиталовложений на бли­жайшие годы.

Промышленное освоение новых районов требовало значительных капиталовложений, обеспечения трудовыми ресурсами многочисленных строек и промышленных объектов на Севере, Урале, в Сибири, Казахстане и на Дальнем Востоке. Руководство страны пыталось разрешить про­блему кадров следующими способами: во-первых, путем пробужде­ния общественного энтузиазма, комсомольских, молодежных и про­чих призывов, приобретавших добровольно-принудительный отте­нок; во-вторых, введением надбавок к заработной плате (северный коэффициент) и предоставлением льгот работающим в тяжелых ус­ловиях; в-третьих, за счет использования принудительного труда заключенных и спецпереселенцев.

Предпринятые меры за годы довоенных пятилеток привели к сдвигу в размещении индустриального потенциала СССР на восток. Так, доля восточных районов в добыче угля возросла в 1940 году по сравнению с 1928 годом почти вдвое, в производстве стали − на 10 %, чугуна − на 7 %. Быстрее, чем в среднем по стране, развивалась добы­ча нефти, электроэнергетика. Однако большинство машинострои­тельных заводов строилось в довоенный период на европейской тер­ритории СССР (Украина, Поволжье, Центр).

Искусственный во многом неорганичный характер освоения но­вых районов наложил отпечаток на процесс индустриализации. Разрыв и отставание многих отраслей восточной части страны со старыми районами даже увеличились.

Экономика замкнулась на тяжелой индустрии, усугубляя тем самым отставание ряда отраслей и диспропорцию в народном хозяйстве.

И все же главным результатом развития индустрии накануне войны стал реальный промышленный рывок. Темпы роста тяжелой промышленности были в 2-3 раза выше, чем за 13 лет развития цар­ской России в начале XX века. СССР вышел на второе место в мире после США по абсолютным объемам производства. Появились науко­емкие отрасли промышленности. Численность рабочих в промышлен­ности увеличилась с 2,4 до 10 млн человек. В Сибири была создана вторая угольно-металлургическая база страны, сыгравшая важную роль во время Великой Отечественной войны. Индустриальный скачок был достигнут ценой отставания легкой промышленности, стагнации сельского хозяйства, слома механизма саморегуляции экономики.