3).Католическая церковь в изображении русских путешественников.

Католическая церковь является неотъемлемой частью испанской культуры, стоящая во многом в ее основе. Тем не менее я хочу выделить в отдельную главу, так как католический мир в описании играет особую роль. Также образ католической церкви выделяется на фоне описания культуры достаточно мрачной фигурой. Именно представления об испанском католицизме в русском обществе вобрали в себя традиции «черной легенды». Ну и наконец, церковь не ограничивалась лишь только культурными аспектами, а имеет связь с политикой.

На протяжении XIX века экономическая, политическая и даже идеологическая власть католической церкви сильно ослабла. Экономически были во второй половине 1830-ых, а так же во время революций стабильно церковь лишалась недвижимого, а бывало и движимого имущества, их роль в государстве клириков непременно падала. Тем не менее церковь оставалась ключевым звеном в испанской культуре.

Пожалуй, главной темой, которая наиболее интересует авторов записок, это отношение испанцев к религии и к католической церкви. Пискорский лишь попутно затрагивает данную тему, зато Павловский довольно много рассуждает о ней в своем труде. В очерках достаточно рано появляется заявление Иосифа Яковлевича«Испанцы уже далеко теперь уже не те набожные католики , славой которых они пользовались в прежние времена. Церкви, правда, и теперь еще полны народа по целым дням, но молятся только женщины и старики, молодежь идет туда только любоваться своими красавицами соотечественницами»⁸⁷. Сравнивания празднование Пасхи в Испанией с празднованием этого праздника у себя на Родине, Пискорский пишет: «В Испании Пасху встречают и проводят совсем не так, как и всякий другой праздник. Ни всенощной, ни заутрени, ни пасхального стола, а бой быков … Постов не соблюдают даже на страстной неделе»⁸⁸. Но даже не столько это его удивило, сколько «своеобразные процессии», особенно в предпасхальную пятницу. «Я наблюдал из окна процессию, направлявшуюся из Puerto del Sol по Calle Mayor к собору. Впереди эскадрон гвардии..., далее –воспитанники учебных заведений, затем две колонны ксендзодов[ ксёнд-от польск. Ksiądz – священник]Мадрида и культурные изваяния и действующих персонажей последних дней Его земной жизни. Эти изваяния в натуральную величину несли на носилках монахи в лиловых бархатных мантиях и лиловых капюшонах… процессия растянулась на несколько верст, в ней участвовал чуть ли не весь Мадрид»⁸⁹ . Павловский был свидетелем аналогичной процессии на Семану Санту(Страстная неделя) , только более пышной в Севилье, где данная процессия с пасос( скульптурные изображения сцен из святого писания⁹⁰) проходит четыре дня⁹¹.Для русских путешественников не могло не казаться странным шествия с куклами во время католических праздников, которые настолько отличались от православных празднеств, да и от празднований в других католических странах( не стоит забывать, что Исаак Яковлевич проживал в Париже, хотя жители которого были уже не столь религиозны⁹²). Описывая еще несколько праздников таких как Corpus cristi, которая была очень красива и величественна, хотя и немного театрально-« вы точно присутствуете на роскошной феерии в парижском Шатле»⁹³ и празднования дня Св. Исидора, где при плохой погоде статую святого побивают камнями⁹⁴, Павловский приходит к выводу , что испанцы «не смотря на репутацию ревностных католиков, в сущности самый индифферентный народ в религиозных вопросах; ни нравится только внешняя сторона католицизма»⁹⁵. Журналист еще более дискредитирует всю испанскую церковь: «Тоже самое делают дикари со своими фетишами. Повторяю, испанцы религиозны больше на манер древних римлян и греков, чем как христиане. И католическое духовенство своими процессиями еще больше развивает в них этот языческий культ.»⁹⁶.Но в этом Павловский ошибается, как собственно и большинство русских путешественников, начиная с Боткина, который записал , о том, что испанцы «объевропеились»,забыли свою прежнюю религиозность, пренебрегают церковью ,режут монахов и грабят храмы⁹⁷, хотя он конечно сильно преувеличивал⁹⁸ . Они не могли увидеть в Испании, что для испанского народа произошло разделения веры и культа, когда вера становится персональным делом испанцы, а культ теряет свое значение. При этом в свих очерках Павловский приводит цитату Э.Кастеляра:» В Испании мы все более менее верующие , но к культу безразличны» ⁹⁹. Испанцы, которым религиозность присуща в силу их особого душевного склада , сформированного историей и традицией, верили в свою религиозность, хотя и были связаны с церковью лишь формально, а сами совершали собственный религиозный поиск, без помощи церкви.¹⁰⁰ Здесь можно привести описание, сделанное Пискорским, одного из пансионеров Мэндеса, некого Карлоса, который был в последствии одним из лучших друзей историка. «Он…страшно ненавидел всех попов и считал католическую церковь виновницей всех бед и испытаний его отечества. Но христианскую доктрину, как проповедующую любовь к ближнему, он считал самою прекрасною, какая может быть»¹⁰¹. Конечно , из этой фразы нельзя делать точных выводов, но как мне кажется она несколько иллюстрирует то, что религия перестает быть в Испании монопольной правом католической церкви. При этом у русских путешественников сложился некий стереотип, о том, что в прошлом все испанцы были страшно фанатичны, вспоминая Торквемаду и инквизицию, как главные символы данной фанатичности, а сейчас стали большей частью индифферентны. Возможно, для русского человека, как представителю коллективистской культуры, было достаточно трудно увидеть и понять данный религиозный индивидуализм в испанцах.¹⁰²

Но в русском обществе сложился еще один образ церкви, которая противостоит государству- под этим подразумеваются Карлистские войны Первой-1833-1839 гг и Второй 1872-1875гг. В первую войну в противостояние с центральной властью вступила значительная часть клира северных провинций, поэтому ее оценили и как религиозную. Данная характеристика перешла и на Вторую войну. При этом за басками укрепилось клише карлистов, и фанатичных католиков, притом изначально навешанное самими кастильцами¹⁰³. Данное клише можно увидеть в воспоминаниях Пискорсокого, который описывая постояльцев Мэндеса , упоминает двух братьев бискайцев, которые оба «ярые католики и карлисты, страстные приверженцы свободы своей страны»¹⁰⁴.А вот Павловский в Бискайе разговаривает со старыком- карлистом, который что война Карлистская вообще не имеет ничего общего с религией,¹⁰⁵ хотя сам же потом пишет, что баски готовятся к новой войне.¹⁰⁶

Русские путешественники, рассуждая о церкви, фактически не говорят о ее значении в государстве, хотя оно было очень велико. Тем не менее они описывают особо запомнившиеся им процессии, которые пользуются у испанцев большой популярностью. При этом, по рассуждениям Павловского, все испанцы крайне индифферентны, и из ярых католиков они «стали самым индифферентным народом», хотя за время поездки, ни один из авторов не встретил ни одного атеиста. Они просто не понимали, что религия постепенного идет по пути индивидуального религиозного поиска.

Социально-политическое изображение Испании в записках русских путешественников.

Последнюю главу своего доклада я хотел бы посвятить обозрению такому не мало важному аспекту, как представления русских путешественников о социально-политическом развитии Испании того периода.

Надо сказать несколько слов об историческом контексте данного периода. С 1854 по 1874 года произошло значимых политических событий. Началось это двадцатилетие с четвертой революции ,возглавляемой Эспартеро, из-за несостоятельной политики королева Изабеллы II. В результате он стал в результате военного выступления, министром. Его деятельность на этом посту длилась 2 года, в ходе который были созваны кортесы и издано несколько законов по «дезамортизации» земель церкви. Но в 1856 году королева заменила Эспартеро на О’Доннеля, который подавил восстания и восстановил до революционное законодательство. После этого был почти до пятой революции. 1868 году разразилась новая революция, в результате которой был свергнута королева. ей на замену Кортесами был приглашен савойский принц Амадей, который в 1870 стал королем. Но северные области желали своего кандидата на престол и вернуть себе старые привилегии, в результате чего разгорелась Вторая Карлистская война. В 1873 году, результате накала борьбы между различными силами в государстве, Амадей отрекается от престола, и Испания провозглашается республикой.  В июне открылись новые Учредительные кортесы, разработавшие основы республиканской конституции. Правительство возглавил старый республиканец  Пи-и-Маргаль. В июле правительство Пи-и-Маргаля вышло в отставку. 3 января 1874 в результате военного переворота установилась военная диктатура . А в декабре 1874 года, после нового военного переворота королем был провозглашен сын Изабеллы II Альфонс XII, так что в итоге была восстановлена Бурбонская монархия, но при этом сохранились некоторые завоевания революции. ¹⁰⁷

Последовавшая после Пятой революции, эпоха Реставрации было временем относительно спокойного социально-экономического развития страны. У власти сменяли друг друга либералы и консерваторы, обеспечивали интересы аристократии и крупной финансовой буржуазии.¹⁰⁸

Русские путешественники в этот период сконцентрировались на описании быта, нравов, достопримечательностей Испании¹⁰⁹, но тем не менее они подробно описывают и социально-политическое состояние страны. Рассмотрим это подробнее.

Во-первых, как отмечает Павловский вскоре после приезда в Мадрид отмечает высокую степень политизированности его жителей , как это делал в свое время Боткин¹¹⁰. «С чего бы речь не начиналась, она роковым образом переходит на политику. Это самые ярые политиканы в мире»¹¹¹- пишет в своих очерках Павловский. Далее он продолжает, что единственное, что обсуждают мадридцы это:«Политика и женщины.. составляют одно целое. В одном и другом виноваты через чур большие досуги и необыкновенная пламенность испанцев. Хотя нужно сказать, отношение к женщине часто гораздо невиннее, чем к политике…»¹¹². Это проявлялось не только в повседневной жизни, но и даже в искусстве:

«У них большим успехом пользуются пьесы, но у многих есть неприкрытые политические шутки, которые пользуются успехом у мадридцев... Сценические эффекты далеко не новы, фабула несколько наивна, но[пьеса] пересыпанная политическими намеками и шутками»¹¹³.

Было интересно и то, что фактически у описываемых авторами персоналий были четко сформулированы политические взгляды. Пискорский описывая других пансионеров в его доме Мэндеса, «два брата бискайца…Оба- ярые католики и карлисты, страстные приверженцы свободы своей страны…

Уроженец г.Вальядолида … Как кастилец преданный Бурбонской династии , но желал перемены министерства Карла …. D Carlos, уроженец Пуэрто-Рико…безразличный к политике. но анархист в теории…арагонец из города Теруэля, кожевенник, ждавший революции , которая по его мнению, должна была привести к установлению республики в Испании¹¹⁴».Даже в клубе, когда обсуждаются темы любого характера, например, научные, бы разделение на скамьи – с права консерваторы(реакционеры) слева либералы(как в Парламенте)¹¹⁵- всюду политика.

Эта политизированность естественно было стереотипным. Но, во-первых, стоит заметить, что XIX век политическая принадлежность была важной характеристикой человека, поэтому очень часто в литературе позапрошлого века мы можем узнать при описании героя о его политических воззрениях.

Во-вторых, что XIX век был богат на выступления и революции. А последняя пятая революция особенно пробудила политическую активность испанцев, так как она добилась больших результатов, когда даже была провозглашена республика.

Но все-таки для русских было явно невероятно, что простой испанец так много говорит и рассуждает о политике, что конечно разительно отличалось от ситуации в России. Плюс известия за XIX век, поступавшие из газет, о выступлениях, пронунисиамтенто, революциях не могли не породить стереотипа том, что все испанцы крайне политизированы.