Методология: младшая сестра науки или ее мать?

Почему в нашей культуре доминирует естественно-научная картина мира и как этот факт можно трактовать

2004-02-11 / Марк Владимирович Рац - профессор, доктор геолого-минералогических наук, один из учеников и последователей Г.П. Щедровицкого

Основатель Московского методологического кружка Георгий Петрович Щедровицкий. Фото из книги: Г.П. Щедровицкий «Я всегда был идеалистом...», М., 2001

23 февраля 2004 г. исполняется 75 лет со дня рождения Георгия Петровича Щедровицкого (1929–1994), создателя и бессменного руководителя Московского методологического кружка (ММК). Сам же кружок отмечает в этом году свой полувековой юбилей. Методология – в версии ММК (именно о ней идет речь далее) – очень непривычное, а потому кажущееся странным создание человеческой мысли. Одна из ее странностей состоит в том, что, следуя методологическим обыкновениям, по случаю юбилея надо было бы не печатать подобающие случаю торжественные статьи, а устраивать публичные дискуссии. Как говорил Г.П. Щедровицкий, методология питается палками, которые вставляют ей в колеса.

Соответственно ниже читателю предлагается статья не столь торжественная, сколь дискуссионная.

 

Формула тройной демаркации

 

Среди прочих странностей методологии есть и такая: никто не уполномочен выступать от ее имени, ибо каждый понимает ее по-своему. Перефразируя известный относящийся к науке тезис, я бы сказал, что методология – это то, что считает таковой сообщество методологов. Впрочем, могу предложить собственную формулу демаркации между философией, наукой и методологией.

Также в разделе:

Китайцы делают из обезьян телепатов

Исследователи из Поднебесной создали полноценный нейрокомпьютерный интерфейс

Теперь в отряде космонавтов нет чистых летчиков

Россия имеет все шансы оставаться на передовых позициях в исследовании космоса

Техасская панацея или научный анекдот?

В США ученые и чиновники спорят о допустимости лечения стволовыми клетками

Петербург – это Сколково времен Петра I

Чем может обернуться очередная попытка прорубить окно в Европу

В моем представлении, методология – совершенно самостоятельная форма организации мысли, рядоположная с наукой и философией. Выделяется она (из синкретической сферы мысли) с большим опозданием, но ведь и науке в современном ее понимании, строго говоря, всего 300–400 лет. Тоже детский возраст по сравнению с философией. Для начала я бы сказал так: философия обсуждает вечные вопросы, наука ищет на свои вопросы вечные («правильные») ответы, а методология решает только один вопрос – как обеспечить мыслью и организовать новую практику (праксис – по Аристотелю – в отличие от безответственного поэзиса) в отсутствие теории. И оказывается, что каждый раз, когда такой вопрос возникает, это приходится решать и делать заново... По крайней мере до тех пор, пока не будет построена теория или наработан достаточный опыт. Но тогда пропадает нужда в методологии. Если (и пока) теория и наличный опыт нас устраивают.

Вообще-то методология – ровесница философии. В большинстве философских трудов, начиная с Платона и Аристотеля, содержится много методологической премудрости. Но в таком понимании и наука – ровесница философии. Я же говорю о развитии, диверсификации, ветвлении сферы мысли и обособлении отдельных ее ветвей. Подобное представление о развитии науки, кажется, общепринято, так почему бы не взглянуть с этой же точки зрения на развитие рациональной мысли вообще?

Н о такой взгляд вроде бы противоречит широко распространенной трактовке методологии как составной части науки. Как науки вообще (достаточно вспомнить имена Поппера, Куна, Лакатоса или Фейерабенда), так и частных наук: в соответствии с этой трактовкой говорят о методологии физики или филологии. Не стану спорить. Скажу только, что наряду с методологией науки (и отдельных наук) с тем же правом можно говорить о методологии проектирования, инженерии, законотворчества, иными словами, любой другой сферы интеллектуальной деятельности. Кстати сказать, ведь о философии – и «философиях» – говорят ровно в таком же смысле (вплоть до «философии фирмы») и не без оснований.

Короче говоря, одно другому не мешает, но мне все же хотелось бы поговорить о методологии в той трактовке, с которой я начал: именно она представляется мне фирменной для ММК. При этом важнейшее отличие методологии от науки видится в том, что наука дает свои прогнозы и рекомендации для повторяющихся явлений, в то время как методология стремится рассматривать любую ситуацию как уникальную и неповторимую. Понятно, что всякое явление и всякую ситуацию можно рассматривать и так и этак – вопрос в том, какой из этих двух подходов окажется более продуктивным в данном случае. Речь ведь идет о способе рассмотрения, а не о том, каково явление «на самом деле»: здесь как раз и проходит граница между методологией и наукой.

К примеру, вспомним хотя бы бесконечные споры об «особом пути» России. При очень общем взгляде исторические траектории движения всех стран и народов представляются одинаковыми: все они идут по одной дороге, но одни вырываются вперед, другие отстают. На этом основаны теории прогресса и модернизации, говорят даже о соответствующей науке – транзитологии. Более пристальный взгляд, однако, позволяет разглядеть такие особенности в жизни каждой страны и народа, которые скорее заставляют думать об их неповторимой судьбе. Между этими крайностями лежат возможности типологического подхода.

На самом деле, ни «общий», ни «особый» путь России не есть некоторая данность, существование которой может быть удостоверено эмпирически: это всего лишь разные варианты и способы осмысления и представления истории. Назначение этих вариантов – концептуально обеспечить принимаемые сегодня стратегические решения – вот их-то и надо обсуждать, учитывая, что наука не может судить, какие из них являются «верными».