1. Изменения экономической и политической обстановки в стране после гражданской войны, совершенствование структуры органов внутренних дел в Беларуси.

А) Совершенствование структуры органов внутренних дел

Переход от войны к мирному строительству в условиях сложной международной обстановки и тяжелого внутреннего положения Беларуси. Дело в том, что в годы первой мировой и гражданской войн территория Беларуси дважды подверга­лась оккупации иностранными интервентами. В занятых вра­гом районах варварски разрушались промышленные пред­приятия, транспортные сооружения и средства связи.

Оккупанты демонтировали и вывезли оборудование, угна­ли большое количество скота, вырубили тысячи гектаров ле­са. Из 715 промышленных предприятий восточных районов, работавших накануне первой мировой войны, 480 были полностью уничтожены. Объем промышленного производства с 1913 по 1920 годы снизился до 23,3 процента.

В результате немецкой, а затем польской оккупации про­мышленность минского экономического района была оконча­тельно дезорганизована. Только польские оккупанты принес­ли этой отрасли хозяйства урон на 52 млн. рублей в золотой довоенной валюте.

В городах Беларуси царила безработица. Только в Ви­тебской губернии в декабре 1920 года было зарегистрировано на бирже труда 12 тыс. безработных, в Гомельской — свыше 10 тыс.

Сильному разорению подверглось сельское хозяйство рес­публики. Посевные площади зерновых составили менее 60, а картофеля — 45 процентов к 1913 году. Поголовье лошадей сократилось на 20, коров — на 34, свиней — на 56 процентов. Разруха усилила процесс натурализации крестьянского хо­зяйства. В 1920 году продукция сельскохозяйственного про­изводства по сравнению с довоенной составила менее полови­ны.

В начале 1921 года наряду с экономическими в стране обострились трудности политического характера. Они опре­делялись в первую очередь усилием колебаний крестьянст­ва, недовольного продразверсткой, которая лишала его сти­мула развивать сельское хозяйство.

Изменение экономической и политической обстановки тре­бовало совершенствования организационных структур мили­ции, форм и методов работы по охране общественного поряд­ка. В частности, окончание гражданской войны и переход к миру требовали выработки положения об НКВД, точно опре­деляющего его структуру и задачи в новых условиях.

В мае 1922 года ВЦИК и СНК утвердили такое положе­ние «О народном комиссариате внутренних дел». По сравне­нию с положением о милиции 1920 года в положении об НКВД РСФСР 1922 года компетенция центрального аппарата милиции была несколько детализирована и уточнена. Выде­лялись такие направления руководства, как порядок учета, комплектования и распределения личного состава милиции, руководство деятельностью уголовно-розыскных учреждений, обеспечение милиции всеми видами довольствия. Согласно новой структуре Главное управление милиции НКВД состоя­ло из трех отделов: милиции, уголовного розыска и матери­ального снабжения. Положение об НКВД РСФСР до 1924 го­да являлось юридической основой деятельности не только ми­лиции России, но и других республик, в том числе и Беларуси.

Как в период гражданской войны, так и в первые годы нэпа, широко и настой­чиво проводилась работа по военизации милиции. Дело в том, что в конце 1920-го — начале 1921 года резко активизировалась деятельность так называемой внутренней и внешней контрреволюции.

В Белоруссии, например, особенно возросла опасность со стороны вооруженных групп, направляемых из-за границы Савинковым и Булак-Балаховичем. Для борьбы с ними в гу­берниях создавались милицейские бригады, которые дели­лись на батальоны, а последние — на роты. Так, в ноябре 1920 года из милиции Витебской губернии была создана 2-я запасная отдельная милицейская бригада, а в конце декаб­ря — 6-я отдельная бригада (из милиции Могилевской губер­нии). В штабах бригад сосредоточивалось управление мили­цией губернии.

Строевым начальником всех вооруженных сил губернской милиции являлся комбриг — помощник начальника губмилиции. Командирами батальонов назначались начальники или помощники начальников уездных милиций, командирами рот и полурот — начальники районных участков милиции.

При штабах милицейских бригад формировались отряды особого назначения. Как указывалось в приказе Главного уп­равления милиции БССР, «отряд должен представлять из се­бя самостоятельную, вполне организованную воинскую удар­ную единицу, дабы на случай экстренного вызова — как, на­пример, для ликвидации бандитских шаек, восстаний, облав по уездам, охраны народного достояния во время пожаров и стихийных бедствий, мог бы быстро и умело выполнять возло­женные на него задачи».

Военизация милиции в рассматриваемый период была своевременной. В условиях роста бандитизма она способст­вовала укреплению дисциплины среди личного состава, повы­шению боевой готовности и успешной борьбе с преступ­ностью.

К концу 1921 года бандитизм уже не был массовым и про­являлся в значительных размерах только в отдельных райо­нах республики. Поэтому военные функции милиции посте­пенно стали отпадать. Из органа вооруженной борьбы она преобразовывалась в административно-исполнительный ор­ган Советской власти.

Дальнейшее совершенствование структуры управления органами милиции и розыска определялось той обстановкой, которая складывалась в начале 20-х годов. Новая экономическая политика, единст­венно разумная и необходимая в то трудное время, имела и негативную сто­рону. Наметился рост преступности, и прежде всего посяга­тельств на финансовую и экономическую основу Советского государства.

Объем работы уголовного розыска значительно возрос. Возникла потребность в объединении сил и средств уголовно-розыскных аппаратов, Выход из создавшегося положения в тех условиях виделся в усилении централистских начал по руководству уголовно-розыскными учреждениями.

Поэтому в конце 1922 года приказом НКВД РСФСР уго­ловный розыск выделяется из милиции. Отдел уголовного ро­зыска Главного управления милиции НКВД РСФСР был ре­организован в Центральное управление уголовного розыска НКВД РСФСР.

Аналогичные преобразования проводились и в Беларуси. Здесь в декабре 1922 года с целью усиления борьбы с преступностью, согласно приказу НКВД БССР, уголовный розыск выделяется из состава Главного управления милиции в самостоятельный орган. С этого времени создается управ­ление уголовного розыска с непосредственным подчинением его НКВД республики.

Необходимо, однако, отметить, что в целом разделение функций и задач милиции и уголовного розыска было искус­ственным. Вместо одного органа, стоявшего на страже обще­ственного порядка, появилось два. Это приводило к дублиро­ванию в работе, несогласованным, а нередко и противоречи­вым распоряжениям, отсутствию должного взаимодействия между уголовным розыском и милицией в решении единых по сути задач. И как результат, это отрицательно сказалось на охране общественного порядка.

С принятием ЦИК и СНК БССР 3 ноября 1924 года поло­жения «О народном комиссариате внутренних дел» управле­ние уголовного розыска республики вновь объединилось с уп­равлением милиции. Новый орган стал называться управле­нием милиции и уголовного розыска НКВД БССР. Указанное слияние ликвидировало параллелизм, дублирование и не­согласованность в работе, существенно сократило переписку и отчетность.

С целью конкретизации работы в управлении милиции и уголовного розыска было создано три отдела: отдел милиции, уголовного розыска и материальный отдел. Усиление борьбы с преступностью требовало укрепления личного состава милиции, повышения его ответственности РКМ БССР за порученное дело, совершенствования форм и методов работы. С этой целью 7 августа 1926 года ЦИК и СНК БССР приняли постановление «Об утверждении положения о службе рабоче-крестьянской милиции БССР». Согласно положению управление милиции НКВД БССР яв­лялось центральным органом милиции республики. Учрежде­ниями на местах являлись: в округе — управление окружной милиции; в районе — управление районной милиции; в участ­ке района — старший районный милиционер.

В состав управления районной милиции входил агент уго­ловного розыска, а в наиболее крупных районных центрах учреждались уголовно-розыскные столы. В отдельных ок­ружных городах по постановлению НКВД республики созда­вались отделения милиции. К аппарату милиции относились школы милиции и адресные столы.

Положение определяло права и обязанности работников милиции, устанавливало порядок приема на службу. В мили­цию запрещалось принимать лиц, судимых за преступления, а также лишенных избирательных прав, что еще раз подтвер­ждало классовый подход в деле комплектования органов ох­раны общественного порядка. К поступающим на службу предъявлялись следующие требования: иметь возраст не ме­нее 21 года, знать учебную программу в объеме семилетней школы, быть способным по состоянию здоровья нести служ­бу. Преимуществом при зачислении в ряды милиции пользо­вались лица, прошедшие действительную службу в Красной Армии.

Строевой состав милиции по своему служебному положе­нию подразделялся на милиционеров и командиров. Команд­ный состав делился на младший, средний и высший.

С целью упорядочения работы милицейского аппарата, усиления дисциплины сотрудников ЦИК и СНК БССР 22 марта 1928 года приняли специальное постановление об изменении некоторых статей «Положения о службе рабоче-крестьянской милиции БССР». В частности, указывалось, что работники милиции «не имеют права отказываться от ра­боты в ночное время, в дни праздников и отдыха, причем эта работа не ограничивается определенным временем и выпол­няется без особой оплаты». В положении уточнялась ответ­ственность за его нарушение: «За неправильные действия ра­ботники милиции отвечают в административном порядке по дисциплинарному уставу рабоче-крестьянской милиции или по суду на одинаковых основаниях со всеми должностными лицами». Повышалась ответственность работника милиции за самовольное оставление службы. При приеме на службу устанавливался двухнедельный испытательный срок.

Для усиления охраны промышленных и торговых пред­приятий 21 августа 1926 года ЦИК и СНК БССР приняли по­становление о создании промышленной милиции. На нее воз­лагалась охрана на договорных началах государственных, общественных и частных предприятий, а также охрана обще­ственного порядка на их территории. Промышленная мили­ция содержалась за счет охраняемых предприятий. Она вхо­дила в состав общегосударственной милиции и пользовалась всеми ее правами.

27 февраля 1930 года ЦИК и СНК БССР утвердили новое «Положение о рабоче-крестьянокой милиции и уголовном ро­зыске БССР». Было поручено также НКВД республики в ме­сячный срок издать уставы — дисциплинарный, внутренней и караульной службы милиции и уголовного розыска. Ра­ботники милиции и уголовного розыска обязывались вести решительную борьбу с нарушителями советских законов, быть внимательными к нуждам и запросам граждан, безуко­ризненно охранять права и интересы трудящихся.

В новом положении были уточнены права сотрудников милиции. В частности, они имели право требовать от отдель­ных граждан и представителей учреждений выполнения тех или других обязательных постановлений власти в порядке, установленном законом, привлекать преступников и правона­рушителей к ответственности в уголовном и административ­ном порядке, пользоваться содействием дворников и сельских исполнителей в пределах, установленных законом, вызывать граждан, подозреваемых в совершении преступлений, свидетелей, понятых или переводчиков по делам о преступлениях и нарушениях, применять оружие в порядке, установленном законом.

Увеличивался до 1 месяца вместо двух недель испыта­тельный срок для принимаемых на службу милиционеров и агентов уголовного розыска.

Однако работать белорусской милиции по новому положе­нию пришлось недолго. Уже 15 декабря 1930 года ЦИК и СНК CGCP приняли постановление «О ликвидации народных ко­миссариатов внутренних дел союзных и автономных респуб­лик». Деятельность республиканских органов милиции стала регламентироваться общесоюзным положением о рабоче-крестьянской милиции, утвержденным постановлением СНК СССР 25 мая 1931 года.

С введением общесоюзного положения центральным орга­ном в республике стало Главное управление милиции при СНК БССР, а местными органами — городские и районные управления милиции. В сентябре 1931 года Совнаркомом рес­публики было утверждено положение о Главном управлении рабоче-крестьянской милиции при СНК БССР. В нем указы­валось, что органы милиции республики во всей своей дея­тельности должны руководствоваться требованиями общесо­юзного положения о РКМ. Согласно этому положению на­чальники городских и районных управлений милиции подчи­нялись непосредственно начальнику Главного управления ми­лиции и несли перед ним полную ответственность за состояние и работу руководимого ими органа. В практической работе они руководствовались также указаниями Советов и их ис­полнительных комитетов.

На Главное управление милиции при СНК БССР возла­гались организация и руководство повседневной деятель­ностью рабоче-крестьянской милиции, определение места ее дислокации, структуры и штатов с последующим утверждением их Совнаркомом.

Одновременно с постановлением о ликвидации НКВД союзных и автономных милицией республик ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О руководстве органами ОГПУ деятельностью милиции и уголовного розыска», кото­рым ОГПУ и его органам были предоставлены широкие пол­номочия по руководству органами охраны общественного порядка. Начальники главных управлений милиции и уголовно­го розыска по совместительству становились помощниками соответствующих начальников ОГПУ. Аналогичная соподчиненность была установлена и в других административно-тер­риториальных единицах, вплоть до района включительно.

В составе ОГПУ была создана Главная инспекция по ми­лиции и уголовному розыску, а в республиканских органах ОГПУ — особые инспекции по милиции и уголовному розыс­ку. Они руководили оперативной деятельностью милиции, контролировали и инспектировали ее работу, несли ответст­венность за идейно-политическую подготовку кадров.

В связи с проведенной реорганизацией органы милиции оказались в тройном подчинении: совнаркомов союзных рес­публик, а на местах — исполкомов; вышестоящих милицей­ских учреждений; ОГПУ республик и местных органов. С подчинением милиции ОГПУ, как показала практика, шло ослабление связей между органами общественного порядка и органами власти как в центре, так и на местах.

Для усиления общего руководства работой милиции союзных республик ЦИК и СНК СССР приняли 27 декабря 1932 года постановление о создании Главного управления ра­боче-крестьянской милиции при ОГПУ СССР и утвердили положение о нем. Тем самым управление милиции было изъято из непосредственного ведения Совнаркомов союзных и автономных республик и передано ОГПУ СССР и его рес­публиканским и местным органам. Инспекция ОГПУ по ми­лиции была расформирована. Начальник Главного управле­ния милиции при ОГПУ стал одним из заместителей предсе­дателя ОГПУ.

Согласно положению на Главное управление рабоче-крестьянской милиции при ОГПУ СССР возлагалось общее руководство работой управлений РКМ союзных республик. Оно контролировало и инспектировало деятельность всех ор­ганов милиции, занималось подготовкой и переподготовкой кадров, разрабатывало уставы, положения, приказы и инс­трукции по вопросам деятельности милиции и проводило их в жизнь через управления милиции союзных республик.

Таким образом, в 20-е годы шел поиск оптимальной структуры милиции, способной самостоятельно решать спе­цифические задачи охраны порядка и борьбы с преступностью. С этой целью большая работа была проведена по за­вершению создания правовой базы организации, и деятель­ности милиции.

Однако уже на рубеже 20-30-х годов совершенствование структуры органов охраны общественного порядка носило преимущественно политический характер. Оно направлено было на то, чтобы вывести милицию из-под непосредственно­го подчинения и руководства ею республиканскими и мест­ными органами власти, обеспечить строго централизованное руководство из единого центра, что позволяло Сталину стать непосредственным куратором этих органов.

Конечной целью реорганизации структуры и управления милицией под руководством политической полиции — ОГПУ, как теперь стало известным, явилось превращение ее в до­полнительную силу, направленную на устранение политиче­ских противников и оппонентов Сталина, тем самым на укре­пление режима его личной власти, на разгром крестьянства, сопротивлявшегося коллективизации, на приведение страны в целом и каждого человека в отдельности в оцепенение пе­ред страхом быть в любое время подвергнутым покаранию не только за неугодное действие или бездействие, но и за инако­мыслие. Вот почему органу, уже давно специализировавше­муся на устранении всех несогласных с новым режимом, на пороге массовых репрессий необходимо было подчинить свое­му непосредственному влиянию милицию.

Б) Охрана общественного порядка и борьба с уголовной преступностью.

Деятельность советской милиции как вооруженной силы партии в 20-е — начале 30-х годов определялась общими задачами восстановительного периода, индустриализации страны и коллективиза­ции сельского хозяйства. Поэтому основными направления­ми ее работы в этот период были: борьба с уголовными преступлениями против личности, прежде всего с умышлен­ными убийствами, имущественными и должностными прес­туплениями, направленными против порядка управления. Именно эти группы преступлений Уголовный кодекс определял наиболее опасными для общества, и за совершение их предусматривались строгие меры наказания.

С целью активизации борьбы с преступными элементами и нарушителями общественного порядка усиливалась наруж­ная служба милиции, в уездах формировались конные мили­цейские отряды, увеличивалось количество патрулей в ноч­ное время, систематически совершались обходы мест, кото­рые могли служить преступникам в качестве притонов, устра­ивались засады в криминогенных местах.

Численность возбужденных по линии уголовного розыска дел в 1924 году в Беларуси достигла 30154, в 1925 году — 67212, а в 1927 году — 84250. Приведенные данные свиде­тельствуют о неуклонном росте общего числа уголовных преступлений на единицу населения, если даже учитывать факт увеличения численности населения республики за счет расширения ее территории.

Деятельность милиции оценивалась прежде всего ростом удельного веса раскрытых преступлений. В 1921 году про­цент раскрываемости достигал 42,4; в 1925 — 62,3; в 1927 — 78,3; в 1932 году — 80. Таким образом, раскрываемость прес­туплений, как очевидных, так и неочевидных, из года в год увеличивалась. Это являлось следствием повышения профес­сиональной подготовки работников милиции, совершенствова­ния оперативно-розыскной деятельности.

Образцом творческого, умелого руководства подчиненны­ми служила работа начальника витебского губернского уго­ловного розыска С. Ф. Кабанова, который явился инициато­ром специализации розыскных отделений, внедрения новых форм и методов раскрытия преступлений. Особое внимание Кабанов уделял связи губернского центра милиции с ее орга­нами на местах, организации деятельности дактилоскопиче­ского бюро, ведению учета преступного элемента.

В приказе (январь 1923 года) прокурора Витебской гу­бернии, отмечавшем успешную работу уголовного розыска, говорится: «Благодаря редкой энергии руководителя губер­нского уголовного розыска т. Кабанова, умелому подходу его к делу, удалось по совершенно незначительным уликам рас­крыть все преступления и, что особенно ценно, обнаружить всех принимавших в них участие бандитов, которые уже по­несли должное возмездие». За раскрытие особо опасных преступлений С. Ф. Кабанов был награжден золотыми часа­ми.

В эти годы наиболее опасным видом преступлений были имущественные. В середине десятилетия они достигали примерно 42 процентов. В соответствии с действовавшим уго­ловным законодательством в эту группу входили: кражи из государственных, кооперативных и частных хранилищ; кражи крупного рогатого скота и лошадей; присвоение или растрата частным лицом денег или иного вверенного ему имущества; мошенничество; истребление имущества путем поджога или затопления.

Из всех видов преступлений, относившихся к имуществен­ным, наиболее опасным и сложным было конокрадство. Дело в том, что в условиях индивидуального крестьянского хозяй­ства, когда единственной тягловой силой являлась лошадь, конокрадство наносило непоправимый вред.

Лошадей воровали даже в городах — уводили с улиц, со дворов учреждений и организаций. Но особенно этот вид преступности имел широкое распространение в сельской мест­ности. Если в 1922 году в республике было зарегистрировано 1420 таких случаев, то в 1924 году — более 2800. В Гомель­ском округе в 1926 году было зарегистрировано более 300 случаев конокрадства, столько же и в 1927 году.

Борьба с конокрадством носила трудный и упорный ха­рактер. Так, в ночь с 14 на 15 мая 1922 года в деревне Брацаловичи Свислочской волости конокрадами были убиты ми­лиционер А. Н. Богданович агент уголовного розыска X. 3. Горелик. В ноябре 1924 года сотрудники розыска задержали группу конокрадов, районом действий которых был Витеб­ский округ, а также ряд уездов Псковской губернии. На их счету числилось более 20 краж лошадей.

Особой жестокостью отличались члены банды Агафончика, которые действовали в Витебском, Городокском и других районах. В 1925 году они угнали около 30 лошадей, убили лесничего и несколько крестьян с целью завладения лошадь­ми. Только в конце июля 1926 года работникам уголовного розыска удалось задержать 37 воров-конокрадов из этой бан­ды.

Трудность раскрытия преступлений конокрадов объясня­лась спецификой этого преступления. Во-первых, район розыска надо было распространять на значительную террито­рию, так как конокрад старался уйти подальше от места преступления, сбыть лошадь там, где ее не могли опознать местные жители. Во-вторых, конокрады, как правило, не име­ли постоянного места жительства в том районе, где они обык­новенно действовали, а проживали в далеких местечках, на окраине городов, где никто не имел понятия о их «профес­сии». В шайки, кроме конокрадов, входили наводчики, про­фессиональные скупщики и укрыватели лошадей. Кроме того, заявления в органы милиции потерпевшего часто подавались с опозданием.

Указанные причины и объясняют тот факт, что удельный вес раскрываемости преступлений по фактам хищения лоша­дей оставался низким: в 1921 году он составил 39 процентов; в 1923 — 34,6; в 1926 — 37,2; в 1927 — 57; в 1932 — 49 про­центов.

В этой связи по настоянию милиции вводилась строгая документация на лошадей, обязательная регистрация сделок купли-продажи и дарения лошадей в отделах милиции и ис­полкомах. Эти профилактические меры способствовали неко­торому сокращению конокрадства.

B некоторых отделах были созданы специальные группы по поимке конокрадов. В Минске такая группа раскрывала до 60 процентов краж лошадей. Искоренению конокрадства способствовало строгое применение Уголовного кодекса БССР, принятого в 1928 году. Кодекс рассматривал кражу лошадей и крупнорогатого скота как особый вид квалифици­рованной кражи и карал за нее лишением свободы на срок не ниже двух лет с конфискацией имущества.

Большую работу сотрудники милиции проводили по борь­бе с хищениями государственного, общественного и личного имущества граждан и грабежами. Только в 1922 году, по не­полным данным, на территории республики было зарегистри­ровано 242 вооруженных ограбления, в этом же году количе­ство краж достигло 6930, в том числе крупных — 2176. Орга­нами милиции было задержано около 3700 воров.

С марта 1924 года по январь 1925 года было зарегистри­ровано 2259 простых грабежей, в т. ч. 852 в сельской мест­ности, и 500 вооруженных, в т. ч. 151 на селе. В этот же период было совершено 13136 краж, в т. ч. 4112 в сельской местности.

Следует отметить, что сотрудники милиции довольно быстро постигали секреты раскрытия этого сложного вида преступлений, повышая процент раскрываемости. Если в 1921 году удельный вес раскрытых краж составил 41 процент, в 1925 — 53, то в 1927 году — 61 процент.

Наиболее высоких успехов в раскрытии краж добивалась столичная милиция. В конце 1922 — начале 1923 года сот­рудники уголовного розыска раскрыли 85 процентов краж, совершенных в Минске. В 1924 году здесь была задержана группа воров-рецидивистов, которая под шилом милиционеров врывалась в дома, магазины, хозяйственные постройки и уно­сила ценные вещи, продукты питания, деньга.

Из всех видов преступлений, нарушающих общественный порядок, наиболее распространенным было хулиганство, т. е. умышленные дей­ствия, грубо нарушающие общественный порядок и выражаю­щие явное неуважение к обществу.

Хулиганство стало особо распространенным в середине 20-х годов. Оживление этой формы преступлений было вы­звано ослаблением борьбы с ним, ростом пьянства в связи со свободной продажей спиртных напитков, недостатками в вос­питательной и культурно-просветительной работе среди насе­ления. Мягкость, наказания при общем ослаблении железной дисциплины периода военного коммунизма, сопровождавше­гося демобилизацией огромного количества солдат, не имев­ших никакой специальности, также способствовала росту уголовно наказуемого хулиганства.

Если в четвертом квартале 1925 года в Беларуси было отмечено 583 случая этого вида преступлений, то в первом квартале 1926 года — 866, а во втором квартале этого же го­да — 1078. Таким образом, за полгода активность хулиган­ских проявлений возросла на 78 процентов.

Во многих отчетах начальников милиции отмечалось, что быстрый рост преступности в республике происходил глав­ным образом за счет хулиганства. Здесь указывалось, что ос­новными источниками хулиганства и других уголовных прес­туплений были пьянство и алкоголизм.

Это подтверждают многочисленные данные. Если в первом полугодии 1925 года в Белоруссии было задержано в нетрез­вом состоянии 42 процента хулиганов, то во втором полуго­дии этого же года — 58 процентов. Удельный вес телесных повреждений, нанесенных в пьяном виде, повысился с 17 до 28 процентов.

Такое же положение наблюдалось и в последующие годы. Только за три месяца (март—май) 1926 года в республике было зарегистрировано 1400 преступлений, совершенных в пьяном виде, из них квалифицированы как хулиганство свы­ше 1000 случаев. В эти же месяцы органами милиции было задержано 2000 человек, нарушивших общественный поря­док в нетрезвом состоянии.

В целях активизации борьбы с этими антиобщественными проявлениями СНК БССР 20 декабря 1926 года принял по­становление «О мерах борьбы с хулиганством». В соответст­вии с требованиями постановления сотрудники милиции вы­ступали с докладами и лекциями среди населения, проводили индивидуальные беседы с лицами, нарушившими обществен­ный порядок, направляли по месту работы копии протоколов о хулиганских проявлениях, допущенных членами профсою­зов. Широкая кампания против хулиганства и пьянства бы­ла развернута на страницах периодической печати. Дела о хулиганстве рассматривались в срочном порядке.

К группе преступлений против порядка государственного управления Уголовный Кодекс относил контрабанду — незакон­ное перемещение товаров или иных ценностей через государ­ственную границу, связанное с сокрытием предметов в спе­циальных хранилищах либо с обманным использованием та­моженных и иных документов.

Милиция Беларуси помогала охранять интересы госу­дарства и уделяла большое внимание борьбе с контрабандой. Так, для координации деятельности ГПУ, таможен и мили­ции по борьбе с контрабандой в апреле 1922 года была со­здана минская районная комиссия по борьбе с контрабандой. С января по июль 1922 года минской милицией было задер­жано 75 партий контрабандного товара на несколько милли­онов рублей. С 1 января по 1 октября 1923 года сотрудника­ми милиции было задержано 607 контрабандистов, у которых изъято товаров на сумму 445 тыс. рублей в золотой валюте. В 1925 году органами ОГПУ, работниками таможенной службы и милиции было задержано товаров, ввезенных в республику из-за рубежа, на сумму 306731 рубль и товаров, которых пытались вывезти за рубеж, на сумму 18365 рублей, в 1926 году соответственно — на 190577 рублей и 15742 руб­ля.

К концу 20-х годов деятельность контрабандистов значи­тельно сократилась, однако и в этот период сотрудники ми­лиции не оставались в стороне от борьбы с этим видом прес­туплений. Только в 1928 году работниками милиции и розыс­ка было проведено более сотни обысков у лиц, подозревав­шихся в хранении и торговле контрабандными товарами. По этим фактам было возбуждено более 90 уголовных дел.

Борьба с контрабандистами являлась сложной и опасной. 3 июня 1923 года милиционер четвертого отделения Минска Гнетецкий около 3 часов ночи задержал на улице Грушев­ской шесть человек, которые несли в мешках товары. Конт­рабандисты предложили сотруднику милиции взятку золоты­ми монетами. Однако Гнетецкий отверг это предложение и потребовал следовать за ним. Один из преступников выхва­тил револьвер и выстрелил в милиционера, но промахнулся. Работник милиции открыл огонь по убегающим, а одного из них задержал и вместе с товаром доставил в милицию. В ре­зультате дознания была раскрыта крупная контрабандист­ская организация.

Органы милиции в 20-е — начале 30-х годов в наиболь­шем количестве изымали у контрабандистов такие товары, как галантерея, краски, золотые вещи, драгоценные камни, кожевенные изделия, соль, сода, сахарин, перец, чай.

Важным направлением деятельности органов милиции была борьба с преступлениями против личности. К ним относились прежде всего такие уголовные прес­тупления, как умышленные убийства.

По данным отчетов милиции, эти виды преступлений были довольно распространены в республике. В 1922—1923 годы в Белоруссии, по неполным данным, было убито около 500 че­ловек. В процессе расширения территории республики чис­ленность убийств резко возросла. С марта 1924 года по ян­варь 1925 года в республике было зарегистрировано 1255 случаев убийств и покушений на убийство, из них 452 случая — в сельской местности.

Насколько трудной и опасной была борьба с убийцами-уголовниками, свидетельствуют такие данные. В июле 1921 года возле деревни Клен Борисовского уезда уголовники банды Егора Лыткина убили сотрудника милиции Козловского. В 1923 году агенты уголовного розыска А. Тадаркин, С. Май­оров, И. Ворошилов были убиты преступниками в собствен­ных квартирах. В ночь с 24 на 25 июля 1923 года при попыт­ке задержать двух бандитов в Минске погиб милиционер Лычковский.

Оперативные работники умело раскрыли серию преступле­ний, совершенных в Витебске бандой «Кольки Кавалериста». В процессе дознания было установлено, что убийство мили­ционера Злотникова явилось делом рук уголовников Цыган­кова, Григорьева и Евстафьева.

В мае 1927 года сотрудниками уголовного розыска Витеб­ского округа были задержаны рецидивисты Зафатаев и Оль­шевский, которые, убив милиционера, пользовались его фор­мой во время грабежей, убийств и насилий над гражданами.

О результатах деятельности органов милиции по борьбе с преступлениями против личности свидетельствуют данные об удельном весе раскрытых преступлений. Если в 1921 году раскрываемость преступлений, совершенных против личнос­ти, составила 55 процентов, в 1925 году — 77,5, то в 1927 го­ду — 84,2 процента.

В 20-е годы за успешную работу по охране общественного порядка и борьбу с уголовной преступностью были награж­дены многие сотрудники милиции республики: Элксне, Матусевич, Политухо, Синичкин, Куке, Каров, Куриленко, Левин, Голубь, Дарохин, Скороходкин, Руцкий, Козловский, Каба­нов и другие.

31 октября 1927 года СНК БССР утвердил нагрудный знак «Почетный милиционер», которым комиссар НКВД на­граждал сотрудников милиции и уголовного розыска за бе­зупречную службу.

Помимо названных направлений работы в милиции ее сотрудникам приходилось прилагать немалые усилия по борьбе с уголовным бандитизмом, самогоноварением, незаконными по­рубками леса, должностными преступлениями и др. А коль милиция являлась вооруженной силой правящей партии, то в условиях индустриализации страны и коллективизации ее деятельность была направлена на всемерную охрану совет­ского строя и народного хозяйства. Поэтому в начале 30-х годов органам милиции приходилось расследовать дела по фактам срыва плана заготовок сельскохозяйственных продук­тов, весеннего сева, уклонения от участия в лесозаготовках.

В условиях осуществления новой экономической политики большое значение приобрела административная деятельность милиции. Основные виды этой деятельности — администра­тивный надзор, наружная служба, наложение административ­ных взысканий, осуществление разрешительной системы, на­блюдение за проведением в жизнь обязательных постановле­ний исполкомов и других органов Советской власти, взыска­ние штрафов, наложенных на нарушителей этих постановле­ний,— получили нормативное оформление и занимали значи­тельное место в работе милиции.

В годы нэпа правящая партия через Советы на мили­цию возложила и такие обязанности, как принудительное взыскание с представителей буржуазии налогов и недоимок, повседневное наблюдение за деятельностью частных предпри­нимателей, регистрация торговых предприятий и патентов, оказание содействия органам Наркомфина в оборе прямых и косвенных налогов. Например, в августе 1922 года минская городская милиция провела обследование всех частных тор­говых предприятий. Было выявлено 200 предпринимателей, не имеющих патентов. Нарушители были привлечены к адми­нистративной ответственности.

Таким образом, в рассматриваемый период одна из важ­нейших функций милиции заключалась в борьбе с преступ­ностью. Охраняя предприятия и учреждения, банки и тран­спорт, способствуя их нормальной деятельности, милиция рес­публики тем самым содействовала проведению в жизнь но­вой экономической политики и вместе с тем она способство­вала становлению народного хозяйства, проведению в жизнь декретов, законов, постановлений органов Советской власти, т. е, стояла на страже классовой политики коммунистической партии.