2. Феномен религиозной избранности / призванности

Специфика религиозного опыта, как и любого другого, определяется его содержанием, а именно: непосредственным взаимодействием человека с трансцендентными началами существующего. Для обозначения предельных трансцендентных начал в европейской интеллектуальной традиции используется термин абсолютное⁴, который характеризует внеположную миру реальность – ни от чего не зависящую, самодостаточную и самодействующую, — т.е. ту, что составляет основу всего. Масштаб и полнота такой реальности, естественно, превосходит все существующее, и тем более человека как единицу существующего, так что сама возможность восприятия человеком абсолютной реальности внутри производного от нее мира парадоксальна. И тем не менее, история культуры хранит свидетельства такого восприятия, причем большинство этих свидетельств описывают не что иное, как начальные события религиозных традиций, т.е. – события религиозного опыта. Невозможно фактически удостоверить подлинность этих религиозных событий, но можно принять в качестве подтверждения их достоверности возраст и культурное влияние традиций, которые основаны на преданиях о них.

На основе разных свидетельств религиозного опыта исследователи делают вывод о том, что определенным людям присуща особая восприимчивость к абсолютной / трансцендентной реальности. Точнее, считается, что восприимчивость к абсолютному / трансцендентному присуща всем, но в разной мере: одни обладают ею в исключительной степени (в виде особой мистической⁵ одаренности, или мистической гениальности⁶), другие – в умеренной степени, третьи – в очень слабой⁷. Религиозные озарения, пережитые религиозными гениями (мистически одаренными людьми), оказываются наиболее смыслоемкими и становятся основаниями религиозных традиций. Сами религиозные гении становятся в результате носителями абсолютной (в понимании данной культуры) полноты смысла, или абсолютной / трансцендентной истины, а также силы к ее осуществлению – харизмы⁸, т.е. становятся религиозными харизматиками⁹ (см. далее п. 11.4), религиозными героями¹⁰.

Итак, условием восприятия человеком абсолютной реальности является его предрасположенность к такому восприятию. Но, кроме предрасположенности, необходима еще потребность – непреодолимое желание найти абсолютную истину, обрести абсолютный смысл, абсолютную ясность понимания мира и своего предназначения в нем. Религиозные предания, а также исследования по истории религий и этнографии дают материал для обобщенного описания таких исканий. В наиболее общем виде становление религиозной личности описывается через 3 основные фазы:

• зов / призвание,

• испытание / ученичество,

• перерождение / преображение¹¹.

Зов / призвание. Во многих культурных традициях существовала культура различения людей, призванных к религиозному служению. Религиозно призванный человек распознается по выпадающим однажды на его долю необычайным переживаниям или состояниям, которые трактуются как знаки «отмеченности абсолютным», или как «зов абсолютного»; это могут быть:

• сильное и беспричинное внутреннее смятение или подавленность,

• вдруг возникающее недовольство существующими (даже благоприятными) обстоятельствами жизни,

• внезапное пробуждение способностей повышенной чувствительности и восприятия,

• внезапная беспричинная и сильная болезнь и такое же внезапное выздоровление,

• апатия, рассеянность, задумчивость, стремление к уединению

• и т.д. и т.п.

Эти и другие подобные состояния нередко сопровождаются поведением либо причудливым, либо опасным, либо даже угрожающим жизни призванного. Их называют кризисом посвящения. Испытавшие религиозный зов считаются «обреченными на служение».

Многие из тех, на кого пал выбор, стараются избежать его (отказываются ответить на зов) – ввиду тех обязательств, которые он накладывает, ввиду того, что призванный перестает принадлежать себе и становится орудием трансцендентных сил, «средством», «каналом» их общения с людьми. Однако зов бывает настойчивым, даже до наказания. Во многих религиозных традициях считается, что отказ принять зов влечет за собой страдания (болезнь, сумасшествие) или смерть.

Испытание / ученичество. Если избранник откликнулся на зов, для него начинается период исканий, или испытаний, или ученичества, предполагающий усмирение страстей и желаний, преодоление страхов и воспитание концентрации и выносливости. Этот процесс занимает дни, месяцы или годы.

Средства воспитания – самоограничение / аскеза¹² (холод, голод, уединение), самонаблюдение, самоконтроль, практики сосредоточения и молитвы, т.п. – необходимы для подавления раздражителей внешнего мира и концентрации внимания на внутреннем (собственном трансцендентном – духовном) пространстве.

Этот период длится до тех пор, пока не наступает перерождение / преображение, известное в различных религиозных традициях в двух основных архетипических формах:

• смерть и возрождение,

• погружение в свет.

Перерождение / преображение. Это одновременно кульминация и результат религиозного пути; эту итоговую точку называют озарением, просветлением, пробуждением, откровением, т.д. Она представляет собой внезапное и всепоглощающее чувство прозрения и постижения, которое переживается либо как состояние наполненности светом, сиянием; либо как опыт физического пересотворения, перерождения; либо как момент обретения истины, силы; т.п.

В основе указанных трансформаций – переживание смерти прежнего эго, прежней неполной идентичности, больше не соответствующей задачам нового (абсолютного) горизонта личного существования.

Наиболее известными в культуре являются истории становления таких религиозных героев, или харизматиков, как Авраам, Моисей, Илия, Исайя, Иисус, Савл (ап. Павел), Будда, Магомет, др. В XIX в. к этому перечню преданий присоединились составленные этнографами и ставшие хрестоматийными для религиоведения жизнеописания религиозных виртуозов¹³ различных племенных и малых этнических сообществ – шаманов, прорицателей, колдунов, т.п. Логическая завершенность таких судеб обусловила их широкое литературное использование: в ХХ в. яркие истории религиозных героев были созданы Г.Гессе, К.Кастанедой, др. ¹⁴

Яркой художественной иллюстрацией религиозного становления и преображения является стихотворение А.С.Пушкина «Пророк» (1826 г.):

Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, – И шестикрылый серафим На перепутье мне явился. Перстами легкими как сон Моих зениц коснулся он. Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы. Моих ушей коснулся он, – И их наполнил шум и звон: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье. И он к устам моим приник,

И вырвал грешный мой язык, И празднословный и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею кровавой. И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул. Как труп в пустыне я лежал, И бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей».

Именно указанные состояния необратимого личного преображения, вызванного абсолютными / трансцендентными началами / силами, обозначаются как состояния религиозного опыта.