Charles Pierre Baudelaire

(1821 - 1867) 

Fleurs du Mal

Родился в Париже. Его отцом был выходец из крестьян, ставший в эпоху Наполеона сенатором, Франсуа Бодлер. В год рождения сына ему исполнилось 62 года, а жене было всего 27 лет. Франсуа Бодлер был художником, и с раннего детства прививал сыну любовь к искусству, водил его по музеям и галереям, знакомил со своими друзьями-художниками. Но мальчик потерял отца (видимо, он погиб в битве) в тот год, когда ему исполнилось 6 лет. Год спустя мать Шарля вышла замуж за генерала Опика; отношения с отчимом у мальчика не сложились. Замужество матери наложило тяжелый отпечаток на характер Шарля, который в отрочестве и в юности в пику мнениям отчима и матери часто совершал шокирующие общество поступки.

Когда Шарлю исполнилось 11 лет, семья перебралась в Лион, и мальчика отдали в пансион. В 1836 году Опики вернулись в Париж, и Шарль поступил в колледж Людовика Святого, откуда был изгнан всего за год до окончания. В мае 1841 года Бодлера отправили в путешествие в Индию (это было как наказание), чтобы он «избавился от дурного влияния» круга богемы Латинского квартала. Путешествие продлилось всего два месяца; до Индии Бодлер не доплыл, и с острова Реюньон повернул обратно: тоска по оставленной родине заставила его вернуться в Париж. В 1841 году он вступил в право наследования, однако быстро начал проматывать отцовские деньги, и в 1844 году постановлением суда управление наследством было передано его матери, а сам Шарль отныне должен был получать ежемесячно лишь скромную сумму «на карманные расходы».

Литературное творчество

Писать он начал, когда получил наследство и стал вести жизнь богатого бездельника.

В 1857 году вышел самый известный его поэтический сборник «Цветы зла» («Fleurs du mal»), шокировавший публику настолько, что цензоры оштрафовали Бодлера и вынудили убрать из сборника 6 наиболее «непристойных» стихотворений. Тогда Бодлер обратился к критике и на этой ниве быстро добился успеха и признания. Одновременно с первым изданием «Цветов зла» вышла и ещё одна поэтическая книга Бодлера «Поэмы в прозе», не оставившая после себя столь значительного следа, как осужденная книга поэта. В 1860 году Бодлер опубликовал сборник «Парижский сплин», состоявший из стихотворений в прозе. В 1861 вышло второе издание «Цветов зла», переработанное и расширенное автором.

Психоделические опыты

Бодлеру принадлежит одно из наиболее внятных описаний воздействия гашиша на человеческий организм, которое на долгие годы стало эталоном для всех, кто писал о психотропных продуктах из конопли.

С 1844 по 1848 Бодлер посещал «Клуб гашишистов», основанный Жаком-Жозефом Моро, и употреблял давамеск (алжирскую разновидность гашиша). По свидетельству Теофиля Готье, активно участвовавшего в жизни клуба, Бодлер «принял гашиш единожды или дважды в ходе экспериментов, но никогда не употреблял его постоянно. Это счастье, покупаемое в аптеке и уносимое в жилетном кармане, ему было отвратительно». Впоследствии Бодлер пристрастился к опиуму, но к началу 1850-х гг. преодолел пристрастие и написал три больших статьи о своем психоделическом опыте, которые составили сборник «Искусственный рай» (1860).

Две статьи из трех — «Вино и гашиш» (1851) и «Поэма о гашише» (1858) — посвящены каннабиноидам. Бодлер считал их воздействие интересным, но неприемлемым для творческой личности. По мнению Бодлера, «вино делает человека счастливым и общительным, гашиш изолирует его. Вино превозносит волю, гашиш уничтожает ее». Несмотря на это, в своих статьях он выступает как объективный наблюдатель, не преувеличивая психотропные эффекты гашиша и не впадая в излишнее морализаторство; поэтому и неутешительные выводы, которые он делает из своего опыта, воспринимаются с определенной долей доверия.

Болезнь

В 1864 году Бодлер уехал в Бельгию, где провёл два с половиной года, несмотря на отвращение к скучной бельгийской жизни и на стремительно ухудшающееся здоровье. Будучи в церкви Сен-Лу в Намюре, Бодлер потерял сознание и упал прямо на каменные ступени. Его привезли в Париж и поместили в клинику, в которой он и скончался.

Отдельные факты

• В Париже Шарль Бодлер проживал более чем по 40 адресам.

• Поэт был свидетелем начала грандиозной перестройки Парижа бароном Османом: «Le vieux Paris n’est plus…» («Цветы зла», 1857)

• Почти 16 лет жизни Бодлер посвятил переводу на французский язык произведений Эдгара По, которого считал своим духовным братом.

По его собственному признанию, многие из предков его были идиотами или маньяками и

все отличались "ужасными страстями". Старший брат его Клод (от другой

матери) на 55-м году жизни был разбит параличом и умер, кажется, в

сумасшедшем доме почти в одно время с поэтом. У матери последнего в старости

были парализованы ноги. Все эти генеалогические данные невольно наводят на

мысль, что Бодлер уже в крови своей носил, быть может, задатки той страшной

болезни, которая преждевременно свела его в могилу и наложила такой горький

и темный отпечаток на его талант и характер. Но не подлежит также сомнению,

что и сам поэт прибавил к этим ненормальным основам своей природы

значительную каплю яда. Долгое время друзья его, и особенно Теофиль Готье,

пытались реабилитировать в этом отношении его память, называя вздором

ходившие в обществе слухи о злоупотреблении гашишем и опиумом и утверждая,

что Бодлер из любознательности только сделал один или два опыта с одним из

этих опасных веществ...

Однако обнародованная в последнее время интимная переписка Бодлера не

оставляет теперь никаких сомнений в том, что он не был свободен от

несчастной страсти к наркотикам. В одном из писем 1859 года он говорит: "Я

очень мрачен, мой друг, а опиума нет". В дневнике 1862 года читаем: "Я

культивировал свою истерию с наслаждением и ужасом". А в письме, относящемся

к 1865 году (за два года до смерти), он уже прямо сознается: "..лечивший

меня доктор не знал про то, что некогда я долго употреблял опиум". Конечно,

Бодлер не был знаменитым английским опиофагом Кинсеем, который целых

шестнадцать лет пожирал это наркотическое вещество, дойдя до 320 гранов в

сутки (!!), и который посмеялся бы над французским своим подражателем, как

над ребенком: но на это у Киисея и здоровье было железное: он имел силу воли

отделаться в конце концов от своей несчастной слабости и прожил потом еще

много лет в полном здравии. Но если Бодлер и не особенно злоупотреблял

опиумом, пользуясь им только для успокоения желудочных и нервных болей,

которыми страдал с молодости, то на его нежном, слабом от природы организме

и это могло оставить зловредные следы. Одно прибавлялось к другому...

Отец Шарля, Франсуа Бодлер, был также в своем роде замечательной

личностью. По показаниям поэта, он "носил сутану раньше, чем надеть

фригийский колпак". Во всяком случае, он учился в духовной семинарии, был

затем учителем в каком-то коллеже и репетитором детей герцога Шуазеля. У

него были дружеские связи в двух противоположных кругах общества - в

аристократии и среди революционеров. В мрачные дни террора он держал себя в

высшей степени мужественно и благородно, целыми днями бегал по тюрьмам и

судилищам, открыто заступаясь за наиболее скомпрометированных лиц и для

спасения чужой жизни рискуя собственной головой. Он же, говорят, доставил яд

знаменитому Кондорсе, когда не смог спасти его. Крайний радикал по

убеждениям, он был аристократ по манерам и любви ко всему изящному. Он часто

водил маленького Шарля по общественным садам, где любил показывать ему

статуи, и под его-то влиянием у мальчика пробудилась необыкновенная страсть

к пластическому искусству. Ему было около десяти лет, когда умер старик отец.

Овдовевшая молодая мать Шарля вскоре вышла вторично замуж за блестящего

молодого офицера Опика, впоследствии генерала и маршала Людовика-Филиппа, и

этот факт скорого забвения памяти дорогого человека образовал глубокую рану

в сердце поэта, который долго после того не в силах был относиться к матери

с прежней страстной любовью. Что касается отчима, то у нас нет оснований

думать, что он дурно относился к пасынку: напротив, он, по-видимому, любил

его по-своему и мечтал устроить ему такую же блестящую карьеру, какую сделал

сам; но в нем не было ни той сердечной нежности, ни той любви к искусству,

какие Шарль помнил в своем отце. Во всяком случае, известно, что с раннего

детства и до конца жизни поэт относился к нему с глубокой антипатией...

Девяти лет Шарль поступил в коллеж в Лионе. Любознательный и способный,

он обладал крайне живым, беспокойным умом, мешавшим усидчивости и

внимательности, и успехи его в коллеже были посредственны. Уже в те ранние

годы будущий писатель отличался независимым и оригинальным характером.

"Удары жизни, борьба с учителями и товарищами, глухая тоска, - кратко

говорит он об этом времени в своих автобиографических заметках, - чувство

одиночества всегда и везде". Между тем - очень живой вкус к жизни и

удовольствиям. На 16-м году он - переместился в коллеж Людовика Великого в

Париже и там впервые начал писать стихи, свидетельствовавшие о ранней

разочарованности в духе модного тогда байронизма. В 1837-1838 годах он

совершил с отчимом поездку в Пиренеи, оставившую в его душе сильные

впечатления, и от этого времени сохранилось одно стихотворение,

озаглавленное уже в духе "Цветов зла" - "Incompatibilité ", где встречаются

красивые и смелые образы вроде "безмолвия, внушающего желание бежать,

спастись от него". В 1839 году произошла какая-то невыясненная история, за

которую Бодлер был исключен из коллежа перед самым окончанием курса,

С этого момента он начал вести рассеянную жизнь, вызывавшую у его

родных большое беспокойство. Им, впрочем, известна была только внешняя

сторона этой жизни: дружба с литературной богемой и женщинами двусмысленного

общественного положения, беспорядочное времяпрепровождение, нежелание

вступать в высший свет, знакомство с которым могло бы дать ему генеральское

звание отчима, отсутствие каких-нибудь видимых плодов того труда, о котором

он постоянно мечтал и говорил. То, что этот же период жизни, столь

беспорядочной и неприличной на их взгляд, был для молодого поэта и периодом

глубокой внутренней работы, серьезной подготовки к избранной деятельности,

что для него не проходило даром знакомство с темными углами огромного

города, с грязными предместьями, где копошится рабочий люд, и жалкими

мансардами, где ютится низший сорт богемы, - об этом родители Бодлера не

имели представления. Когда Шарль объявил им, что он решил посвятить себя

литературе, они были поражены, как громом. "Как изумились мы, - вспоминает

потом его мать об этом периоде, - когда он вдруг отказался от всего, что

хотели для него сделать, пожелал украсть у самого себя крылья и стал

писателем... Какое разочарование в нашей внутренней жизни, до тех пор такой

счастливой! Какая печаль!" Глухая семейная борьба длилась несколько лет. Это

по ее поводу написано Бодлером полное глубокой горечи и вместе кроткой

резиньяши "Благословение", пьеса, которою открывается сборник "Цветов зла".