[ Мирча Элиаде ] Том 3 - История веры и религиозных идей

- 110 -

инств Творения.

На первом этапе еврейский мистицизм придавал большое значение экста- тическому восхождению к Божественному Престолу, Мер-каве. Зафиксиро- ванная к I в. до н.э., эта эзотерическая традиция просуществовала до X в. н.э.27. Место манифестации божественной славы, Мир Престола, соответст- вует в еврейском мистицизме плероме («полнота, изобилие») у христиан- гностиков и герметиков. Отрывочные и по большей части темного содержа- ния тексты этой традиции называются «Книги Хехалот» (Небесных черто- гов). В них описываются залы и палаты, через которые визионер проходит во время своего путешествия, пока не дойдет до седьмого и последнего хеха- лот, где находится Престол Славы. Экстатическое путешествие, вначале из- вестное под названием «восхождение к Меркаве», ок. 500 г. было по неиз- вестным причинам переименовано в «сошествие к Меркаве»; в описаниях «сошествия» парадоксальным образом используются метафоры восхождения.

Вероятно, с самого начала речь шла о хорошо организованных тайных группах, открывавших свои эзотерические учения и особые методы только посвященным. Помимо обладания соответствующими моральными качества- ми, новиции должны были отвечать определенным физиогномическим и хи- романт и ческим критериям28. К экстатическому путешествию готовились от 12 до 40 дней, проводя время в аскетических упражнениях: посте, ритуаль- ном пении, повторении имен, сидении в специальной позе (голова между ко- ленями).

Известно, что восхождение души через небеса и подстерегающие ее опасно- сти были темой, общей для гностицизма и гермстизма II и Ш вв. Как выразил- ся Гершом Шолем, мистицизм Меркавы составляет одну из еврейских ветвей гнозиса29. Однако место архонтов, которые, согласно гностикам, охраняли семь планетарных небес, в данной форме еврейского гностицизма занимают «привратники», стоящие справа и слева от входа в небесный чертог. Но в обоих случаях душе требуется «пропуск» — волшебная печать с секретным именем, которая отгоняет демонов и недобрых ангелов. По ходу путешествия опасности все более и более усугубляются. Последняя проверка тоже кажется весьма загадочной. В сохраненном Талмудом фрагменте рабби Акива, обра- щаясь к трем раввинам, намеревающимся войти в «парадиз», говорит: «Когда вы придете к месту, где лежат блестящие мраморные плиты, не кричите: Вода! Вода! Ибо сказано: "Глаголющий ложь да не пребудет перед Моим взором"». В самом деле, ослепительный блеск мраморных плит, которыми был выложен пол во дворце, создавал впечатление переката волн30.

Во время путешествия душа получает откровения о тайнах Творения, об ангельском чине и о теургической практике. На высшем из небес, стоя прямо перед Престолом, душа «созерцает мистическую фигуру божества в форме символа, "имеющего подобие человека", позволение видеть которую на Пре- столе Меркавы получил пророк Иезекииль (1:26). Там ему открылась "мера тела" — на иврите Ski'ur Qoma, —т.е. антропоморфный образ божества, яв- ляющегося в виде Первочеловека, но также и в виде возлюбленного из "Пес- ни Песней". Одновременно [душе] открываются мистические имена ее час-

- 111 -

тей»31.

Таким образом, мы имеем дело с проекцией невидимого иудаист-ского Бо- га на мистическую фигуру, в которой раскрывается «Великая Слава» еврей- ских апокалипсисов и апокрифов. Но этот Творец, представленный в зримом образе (его космическая мантия испускает из себя звезды, небесные своды и т.п.), возникает из «абсолютно монотеистической концепции; в ней совер- шенно нет антиномических и еретических черт, которые она приобрела, когда Бог-Творец был противопоставлен истинному Богу»32.

Помимо текстов о Меркаве, в средние века получает широкую известность и начинает почитаться во всех странах диаспоры короткий, всего в несколько страниц, текст под названием «Сефер Иецира» («Книга Творения»). Проис- хождение его и дата создания неизвестны (возможно, V или VI вв.). Он со- держит лаконичное изложение космогонии и космологии. Автор пытается «выстроить свои идеи, с очевидностью навеянные греческими источниками, в один ряд с учением Талмуда относительно Творения и Меркавы; и именно в этой попытке мы впервые встречаемся с тенденцией к спекулятивной реин- терпре-тации концепций, касающихся Меркавы»Ч

В первом разделе представлены «тридцать два сокровенных пути Премуд- рости» (hokhma, или София), при помощи которых Бог создал мир (ср. §200): двадцать две буквы священного алфавита и десять изначальных чисел (Sephiroth). Первая Sephira — это pneuma (ruah) живого Бога. Из ruah исходит Из- начапьный воздух, а из него родятся Вода и Огонь, третья и четвертая из се- фирот. Из Изначального воздуха Бог создал двадцать две буквы; из Воды — космический Хаос, а из Огня — Престол славы и ангельские чины. Послед- ние шесть сефирот представляют шесть направлений пространства»34.

Спекуляции на тему сефирот, окрашенные мистикой чисел, возможно, имеют неопифагорианское происхождение. Идея же «букв как средств, с по- мощью которых были созданы Небо и Земля», может найти объяснение в иудаизме35. «От этой космогонии и космологии, основанной на мистике языка

итак ясно обнаруживающей свою связь с астрологическими идеями, ведут, по всей вероятности, прямые дороги к магической концепции порождающей

ичудотворной силы букв и слов»36 *47. «Сефср Йецира» использовалась также

идля сотворения чудес. Она стала vade mecum [«путеводителем»] каббали- стов, и ее комментировали великие еврейские мыслители средних веков от Саа-дии до Саббатая Донноло.

Средневековый иудаистский пиетизм был созданием трех «благочестивых мужей из Германии» {Хасидей Ашкеназ): Самуила, его сына Иегуды Хасида и Элеазара из Вормса. Движение зародилось в Германии в начале XII в. и про- шло свой креативный период между 1150 и 1250 гг. И хотя своими корнями рейнский пиетизм уходит в мистицизм Меркавы и «Сефер Йециры», он был новым и оригинальным явлением. Какая-то часть народной мифологии вер- нулась в обращение, однако хасиды отвергли апокалиптические спекуляции

ирасчеты относительно прихода Мессии. Кроме того, их не интересует ни равви-нистическая эрудиция, ни систематическое богословие. Их мысль на- правлена в первую очередь на тайну божественного единства, и они стремят-

- 112 -

ся утвердить новое понимание благочестия . В противоположность испан- ским каббалистам (ср. §289), хасидские учителя обращаются к народу. В ос- новной книге этого движения — «Сефер Ха-сидим» — широко используются притчи, парадоксы и поучительные истории. Главное в религиозной жизни — аскетизм, молитва и любовь к Богу. Ибо в своем самом возвышенном вы-

ражении страх Божий становится тождественным любви к Богу и ревностному служению ему38.

Хасиды стремятся обрести совершенное спокойствие духа: безропотно принимают они от других членов общины оскорбления и угрозы19. Они не ищут власти, однако располагают таинственными магическими способностя- ми40. В их епитимьях ощущается некоторое влияние христианства; но это не касается отношений между полами: известно, что иудаизм никогда не при- нимач аскетизма в этой сфере. С другой стороны, в хасидизме заметна

сильная пантеистическая струя: «Бог ближе к миру и человеку, чем даже ду- ша к телу»41.

Германские хасиды не разработали систематической теософии. Тем не менее, у них можно выделить три центральных идеи, каждая из которых имеет свой собственный источник: 1) «божественную Славу» {Kabod), 2) «Святого» Херувима, стоящего перед престолом, и 3) тайны божественной

святости и величия, а также секреты человеческой природы и пути человека к Богу42.

§289. Средневековая каббала

Замечательным созданием еврейского эзотерического мистицизма была каббала (приблизительно это слово означает «традиция», от корня kbl, «по- лучать»). Как мы увидим, это новое религиозное явление, оставаясь верным иудаизму, в разные моменты реактуализирова-ло либо гностическое наследие (иной раз — с элементами ереси), либо космическую религию (не очень удач- но названную «пантеизмом»)43. Поэтому между приверженцами различных течений каббалы и равви-нистическими авторитетами вспыхивали резкие споры. И все же подчеркнем с самого гшчала, что, несмотря на эти противо- речия, каббала прямо или косвенно способствовала укреплению духовной стойкости еврейских общин диаспоры. К тому же каббала, несмотря на то, что некоторые христианские авторы эпохи Ренессанса и последующего пе- риода недостаточно знали и весьма приблизительно понимали ее, сыграла определенную роль в «депровинциализации» западного хри-стианства. Дру- гими словами, каббала занимает важное место в идейной истории Европы

XIV-XIX вв.

Самое раннее изложение собственно каббалы мы находим в книге под на- званием «Sepher-Ha-Bahir». Текст, плохо сохранившийся и дошедший до нас в отрывках, многослоен, нескладен и малопонятен. «Бахир» был составлен в XII в. в Провансе на основе старинных текстов, среди которых один, «Raza Rabba» (Великая тайна), считался некоторыми восточными авторами влия- тельным эзотерическим произведением44. Восточное — точнее, гностическое

— происхождение доктрин, развиваемых в «Бахире», не вызывает сомнений.

- 113 -

Проглядывают идеи старых гностических авторов из различных еврейских источников: мужские и женские зоны, плерома и Дерево душ, Shekhinah, опи-

санная в тех же терминах, что и двойственная София (дочь и жена) у гности- ков45.

Однако остается неясным вопрос о связи между «кристаллизацией кабба- лы в данной редакции "Бахира" и движением катаров. Однозначных доказа- тельств такой связи нет, но исключать возможность ее уже нельзя. В "Бахире" вновь появляется — возможно, по замыслу составителей, а не случайно— древний символизм, не имеющий аналогов в средневековом иудаизме (во всяком случае, это полностью подтверждается фактами), что и определяет место 'Ъахира" в истории мысли. С публикацией "Бахира" обнаруживается, что мифологическое еврейское мышление существует наряду с раввиниче-

скими и философскими основами иудаизма и что оно поневоле находится в противоречии с этими основами»46.

Именно опираясь на «Бахир», прованские каббалисты развивают свои тео- рии. Они дополняют старую гностическую традицию восточного происхож- дения элементами другого духовного универсума — средневекового неопла- тонизма. «В той форме, в которой каббала явилась на свет божий, она заклю- чает в себе обе эти традиции, высвечивая то одну из них, то другую. Именно в такой, двухсоставной, конфигурации она и была перенесена в Испанию»47.

Несмотря на свой престиж среди мистических техник, экстаз не играет в каббале важной роли; в огромной каббалистической литературе всего не- сколько упоминаний о личном экстатическом опыте и почти нет — о unio mystica. Единение с Богом обозначается термином devekuth, «прилепление», «соединенность с Богом», состояние благодати, превосходящее экстаз. Вот почему автор, полагавший высшей ценностью экстаз, не пользовался попу- лярностью. Мы имеем в виду Авраама Абулафию, родившегося в Сарагосе в 1240 г. Он долго путешествовал по Ближнему Востоку, Греции и Италии и написал множество книг, но раввины не особенно жаловали их— именно из- за слишком личного характера.

Абулафия изобрел способ медитации на именах Бога, основанный на при- менении различных сочетаний букв древнееврейского алфавита. Объясняя, что есть духовная работа по освобождению души от материи, он прибег к образу узла, который нужно не разрубить, но развязать. Абулафия обращался и к практикам йогического типа: ритмическому дыханию, специальным по- зам, различным формам декламации49. Соединяя и переставляя буквы, адепт может достичь успеха в мистическом созерцании и пророческом видении. Но его экстаз — это не транс; Абулафия описывает его как предчувствие искуп- ления. Во время экстаза адепт даже наполняется сверхъестественным све- том.50 «То, что Абулафия называл экстазом^ есть пророческое видение в том смысле, в каком понимали его Маймонид и средневековые еврейские мысли- тели, — эфемерное единение человеческого интеллекта с Богом и принятие душой вливающегося в нее активного разума философов»51.

Вполне возможно, авторитет и посмертное влияние Абулафии резко со- кратились с появлением в Испании, вскоре после 1275 г., «Sepher-Ha-Zohar»

- 114 -

(«Книги Сияния»). Эта гигантская, в тысячу страниц книга, изданная в Ман- туе на арамейском языке, в истории каббалы была непревзойденной по сво- ему влиянию. Единственная книга, которую считали канонической, она в те- чение нескольких веков стояла рядом с Библией и Талмудом. Написанный в псевдоэпиграфической форме, «Зогар» представляет собой богословские и дидактические дискуссии знаменитого рабби Шимона бар Йохая (II в.) со своими друзьями и учениками. Долгое время ученые считали «Книгу Сия- ния» компиляцией текстов различного происхождения, даже таких, где дей- ствительно есть идеи, восходящие к рабби Шимону. Но Гер-шом Шолем до- казал, что автором этого «мистического романа» является испанский кабба- лист Моисей из Леона52 48.

По мнению Шолема, в «Зогаре» представлена еврейская теософия, т.е. мистическое учение, имеющее главной целью познание и описание непо- стижимых деяний божества. Сокровенный Бог бескачествен и лишен каких- либо свойств; «Зогар» и каббалисты называют его Еп-Sof, «Бесконечное». Но поскольку сокровенный Бог действует во всей вселенной, он проявляет оп- ределенные свойства, указывающие, в свою очередь, на некоторые аспекты природы божества. Согласно каббалистам, Богу присущи десять фундамен- тальных свойств, сефи-рот, они же— десять уровней, через которые течет божественная жизнь. Имена этих десяти сефирот отражают различные мо- дусы божественной манифестации53. Все вместе сефирот образуют «объеди- ненную вселенную» жизни Бога и представляются в форме дерева (мистиче- ское дерево Бога) или человека (Адам Кадмон, Предвечный человек). По- мимо этого органического символизма, «Зогар» прибегает и к символике слов — имен, данных Богом самому себе.

Творение происходит в Боге; это есть движение сокровенного Эн-Соф,

который переходит от безмятежного покоя к космогонической деятельности и к самораскрытию. Данный акт преображает Эн-Соф, невыразимую полно- ту, в мистическое «Ничто», а из него уже исходят десять сефирот. В «Зога- ре» трансформация «Ничто» в нечто предметное выражается символом из- начальной точки54. В одном пассаже (1 240Ь) утверждается, что творение совершается на двух уровнях — высшем и низшем; т.е. в мире сефирот и в видимом мире. Самораскрытие Бога и его развертывание в жизни сефирот составляет теогонию. «Теогония и космогония представляют собой не два различных акта творения, а два аспекта этого акта»55. «Первоначально все за- рождалось как одно великое Целое, и жизнь Создателя пульсировала в жиз- ни его созданий. Только грехопадение заставило Бога сделаться "трансцен- дентным''»56.

Одна из самых значительных инноваций каббалистов — идея единения Бога с Шехиной; эта иерогамия завершает обретение Богом истинной пол- ноты. Как говорит «Зогар», вначале этот союз был перманентным и непре- рывным. Но грех Адама прервал иерогамию и стал причиной «изгнания Шехины». Только после восстановления перво-

начальной гармонии в Акте Искупления «Бог станет один, и Его имя станет одно»57.

- 115 -

Как мы отметили выше, каббала вновь ввела в иудаизм некоторые идеи и мифы, связанные с религиозностью космического типа. К санктификации жизни посредством трудов и обрядов, предписанных Талмудом, каббалисты добавляют мифологическую валоризацию Природы и Человека; у них приоб- ретает важность мистический опыт, и появляются даже некоторые темы гностического происхождения. В этом феномене «открытости» и в попытке

ревалоризации природы и человека можно разглядеть ностальгию по тому религиозному универсуму, где Ветхий Завет и Талмуд сосуществуют с кос- мической религиозностью, с гностицизмом и мистикой. Нечто похожее появ- ляется в «универсалистском» идеале некоторых философов-герметиков итальянского Возрождения.

§290. Исаак Лурия и новая каббала

Одним из последствий вытеснения евреев из Испании в 1492 г. стало пре- вращение эзотерического учения каббалы в популярную науку. До катаст- рофы 1492 г. интерес каббалистов был направлен больше на Творение, чем на Искупление; тот, кто знал историю мира и человека, мог, в конце концов, вернуться в изначальное состояние совершенства58. Но после изгнания каб- балу наполнил пафос мессианизма; «начало» и «конец» оказались связаны воедино. Катастрофа приобрела искупительную ценность: она стала символом родовых мук мессианской эры (ср. §203). Отныне жизнь надо было понимать как существование в изгнании, а страсти изгнания объяснять некоторыми смелыми теориями относительно Бога и человека.

Для новой каббалы смерть, покаяние и новое рождение суть три великих события, которые могут возвысить человека до блаженного единения с Бо- гом. Угрозой для человечества является не только его собственная развра- щенность, но и испорченность мира, которая была спровоцирована отделе- нием «субъекта» от «объекта» — первой трещиной в творении. Выдвигая на первый план смерть и новое рождение (понимаемое как реинкарнация или духовное возрождение, обретенное в результате покаяния), пропаганда каб- балистов, посредством которой новый мессианизм прокладывал себе дорогу, завоевала широкую популярность59.

Спустя лет сорок после изгнания из Испании пристанищем новой каббалы становится галилейский (северопалестинский) город Цфат. Но Цфат и до этого был известен как растущий духовный центр. В числе самых знаме- нитых учителей следует упомянуть Йосефа Каро (1488-1575), автора важ- нейшего трактата раввинистической ортодоксии, оставившего также любо- пытный, страстный дневник с описанием своего экстатического опыта, ко- торый навеял maggid, ангел-посланник небесных сил. Пример Каро особенно поучителен: он показывает, что можно объединить в единое целое раввини- стическую эрудицию (гсшаху) и мистический опыт каббалистического толка. Так, Каро нашел в каббале и теоретическое обоснование, и практический ме- тод достижения экстаза, а, значит, присутствие маггида60.

Что касается новой каббалы, расцветшей в Цфате, то самыми известными ее учителями были Моисей бен Яков Кордоверо (1522-1570) и Исаак Лу-

- 116 -

рия. Первый, яркий и последовательный мыслитель, разработал свою лич- ную интерпретацию каббалы и особенно «Зога-ра». Его наследие значитель- но, тогда как Лурия, умерший в возрасте 38 лет, в 1572 г., не оставил после себя никаких трудов. О его системе известно по записям и книгам его учени- ков, главным образом — по объемистому трактату Хаима Витала (15431620). Исаака Лурию запомнили как визионера с очень богатым и исключи- тельно разнообразным экстатическим опытом. Его теология основывается на доктрине цимцум. Этот термин первоначально означал «концентрацию» или «сокращение», но каббалисты употребляли его в смысле «отход» или «уход». По Лурии, существование вселенной стало возможно благодаря процессу божественного «сокращения». Ибо может ли быть мир, если Бог везде? «Как может Бог создать мир ex nihilo, если этого "ничто" нет?..» Так что «Богу пришлось, так сказать, потесниться внутри самого себя, выделить для мира место, некое мистическое пространство, из которого он вышел, чтобы вер- нуться туда в акте творения и откровения»61. Следовательно, первым актом Бесконечного (Эн-Соф) было не движение ш\е самого себя, а уход внутрь самого себя. Как замечает Гершом Шолем (р. 261), цимцум есть наиглубочайший символ из-

гнания; его можно считать изгнанием Бога внутрь самого себя. Только во

втором своем движении Бог посылает луч света и начинает свое сотворяющее откровение62.

До «сокращения» в Боге были не только любовь и милосердие, но также и божественная суровость, которую каббалисты называют Дин, «Суд». Однако Дин проявляется и становится понятным в результате цимцума, ибо послед- ний означает, помимо акта отрицания и ограничения, еще и «суждение». В творении различимы две тенденции: прилив и отлив («выход», в терминоло- гии каббалистов). Творение представляет собой грандиозную систему боже- ственного вдыхания и выдыхания, аналогичную человеческому организму. Лурия считает, в духе традиции «Зогара», что акт космогонии имеет место внутри Бога; именно след божественного света остается в изначальном про- странстве, созданном цимцумом.63

Это учение дополняют две одинаково глубокие и смелые концепции: «Ломка сосудов» (Shevirarh Ha-Kelim) и Tikkun (термин, обозначающий ком- пенсацию за ошибку или «реституцию»). Огни, которые исходили из глаз Эн- Соф постепенно, собирались и хранились в «сосудах», соответствующих се- фирот. Но когда пришел черед последних шести сефирот, божественный свет хлынул единым потоком, и «сосуды» разбились вдребезги. Таким образом Лурия объясняет, с одной стороны, смещение частиц огня из сефирот со «скорлупой» (kalipoth), т.е. с силами зла, лежащими «на дне глубокой про- пасти», а с другой — необходимость очищать элементы сефирот, уничтожая «скорлупу», для того чтобы придать Злу отдельную сущность64.

Что касается тиккун, «реституции» идеального порядка, реинтеграции из- начального «Целого», то это есть тайная цель человеческого существования, или, другими словами, Спасение. Как пишет Шолем, «эти разделы каббалы Лурии, безусловно, представляют собой самую большую победу, когда-либо

- 117 -

завоеванную антропоморфическим мышлением в истории еврейского мис- тицизма» («Major Trends», p. 268). По существу, человек воспринимается как микрокосм, а живой Бог — как макрокосм. Можно сказать, что Лурия приходит к мифу о Боге, рождающем самого себя65. Более того, человеку то- же принадлежит некоторая роль в процессе окончательной «реставрации»: именно он совершает возведение Бога на престол в его небесном царстве. Тиккун, символически представленный как явление личности Бога, соответ- ствует историческому процессу (ibid., p. 274). Приход Мессии есть исполне- ние тиккун. Мистический и мессианский элементы сливаются воедино.

Лурия и каббалисты Цфата— особенно Хаим Витал— видят прямую

связь между осуществлением миссии человека и доктриной метемпсихоза (гидгул). Эта связь подчеркивает важность роли, которой человек наделен во вселенной. Всякая душа сохраняет свою индивидуальность до момента ду- ховной «реставрации». Души, исполнявшие Заповеди, каждая в своем благо- словенном месте, ожидают слияния с Адамом во время вселенской реставра- ции. Коротко говоря, истинная история мира есть история миграций и взаи- моотношений душ. Метемпсихоз представляет собой один момент в процес- се реставрации (тиккун). Длительность этого процесса может быть сокра- щена с помощью определенных религиозных актов (обрядов, покаяний, ме- дитаций, молитв)66. Важно отметить, что начиная с 1550 г. концепция гилгула

стала неотъемлемой частью еврейских народных верований и религиозного фольклора.

«Каббала Лурии была в иудаизме последним религиозным движением, чье влияние распространялось на все слои еврейского народа и на все без исклю- чения страны диаспоры. Она стала последним движением в истории равви- нистического иудаизма, давшим выражение религиозности целого народа. Возможно, философу, изучающему еврейскую историю, покажется стран- ным, что сыгравшее подобную роль учение было глубоко связано с гностицизмом, — но такова диалектика истории».67

Стоит добавить, что столь значительный успех новой каббалы вновь ил- люстрирует специфическую черту еврейского религиозного гения — спо-

собность обновлять себя путем усвоения элементов чуждого происхождения без ущерба для фундаментальной структуры раввинистического иудаизма. Более того, в новой каббале некоторые концепции эзотерического порядка были открыты непосвященным и стали общераспространенными (как, на- пример, идея метемпсихоза).

§291. Искупитель-вероотступник

В сентябре 1665 г. в Смирне возникло (хотя и быстро угасло) грандиозное мессианское движение: перед возбужденной толпой верующих Саббатай Цви (1626-1676) объявил себя Мессией Израиля. О нем и его божественной мис- сии уже ходили слухи, но Мессией его признали только благодаря его «уче- нику» Натану из Газы. Саббатай страдал периодическими приступами глубо- кой меланхолии, за которыми следовали периоды эйфории. Когда он узнал, что визионер Натан из Газы «открьшал каждому тайны его души», Саббатай

- 118 -

пришел к нему в надежде найти исцеление. Натану, который, по-видимому, действительно обладал даром ясновидения, удалось убедить Саббатая, что он и в самом деле Мессия. Исключительно одаренный «ученик»^ Натан упоря- дочил теологию движения и организовал ее пропаганду. Сам же Саббатай не написал ничего, и молва не приписывает ему ни одной оригинальной мысли и ни одного известного высказывания.

В еврейском мире весть о пришествии Мессии вызвала небывалый энту- зиазм. Через шесть месяцев Саббатай отправился в Константинополь, воз- можно, чтобы обратить мусульман в свою веру. Но его арестовал и посадил в тюрьму Мустафа Паша (6 февраля 1666 г.). Чтобы избежать пыток, Сабба- тай Цви отрекся от иудаизма и принял ислам68. Но ни вероотступничество «Мессии», ни его смерть 11 лет спустя не остановили развернутое им религи- озное движение69.

Идеи, вдохновлявшие это движение (а оно явилось первым в новое время серьезным отступлением от иудаизма), были первыми из тех мистических идей, которые непосредственно привели к распаду ортодоксии. Эта ересь вы- звала, в конечном счете, некоторую религиозную анархию. Вначале пропа- ганда Мессии-Отступника велась открыто, и только много позже, когда воз- никло ожидание «триумфального возвращения Саббатая Цви из сфер нечис- тоты», пропаганда стала тайной.

Прославление Мессии-Отстугшика, чудовищное кощунство с точки зрения еврейского мышления, объяснялось и превозносилось как самая глубокая и самая парадоксальная из тайн. Уже в 1667 г. Натан из Газы утверждал, что именно «странные действия Саббатая служили доказательством подлинно- сти его миссии». Ибо, «если бы он не был Искупителем, ему не пришло бы в голову вести себя подобным образом». Истинные акты Искупления — имен- но те, что вызывают самый большой скандал70. Как писал саббатианский бо- гослов М. Кар-дозо (ум. 1706), только душе Мессии достанет силы принести такую жертву— снизойти в глубины бездны71. Для того чтобы выполнить свою миссию (вызволить последние божественные искры из плена злых сил), Мессия должен своими собственными действиями обречь себя на про- клятие. Именно по этой причине традиционные ценности Горы были с тех пор упразднены72.

Адепты саббатианства делятся на два крыла — умеренное и радикальное. Умеренные не сомневались в подлинности Мессии — ведь не мог же Бог так жестоко обмануть свой народ; но они не считали, что загадочный пара- докс, осуществленный Мессией-Отступником, есть пример для подражания. Радикалы же думали иначе: как Мессия сошел в Ад, так и правоверные должны спускаться в Ад, ибо со Злом нужно бороться злом. Так была про- возглашена сотериологическая ценность;, или функция, Зла. Некоторые ра- дикалы утверждали, что каждый грешный и нечестивый по видимости акт соприкасается с духом святости. Другие говорили, что с упразднением Ада- мова греха тот, кто делает зло, в глазах Бога является добродетельным. По- добно семенам, брошенным в землю, Тора должна погибнуть, чтобы принес- ти плод, а именно — мессианскую славу. Все дозволено, в том числе половая

- 119 -

распущенность73. Самый ярый саббатианец, Якоб Франк (ум. 1791), придер- живался взглядов, которые Шолем назвал «мистикой нигилизма»*49. Некото- рые его ученики выражали свой нигилизм различными политическими дейст- виями революционного характера.

В каббале, отмечает Шолем, появление новых идей и толкований никак не колеблет уверенности в том, что история близится к концу и что самые глу- бокие божественные тайны, не поддающиеся разгадке в период Изгнания, откроют свой истинный смысл накануне Нового Века74.

§292. Хасидизм

Может показаться парадоксальным, что последнее мистическое движение, хасидизм, возникло в Подолии и на Волыни — областях, на которые Мессия- Отступник оказал глубокое влияние. Вполне возможно, основатель движе- ния рабби Исраэль Баал-Шем-Тов (или, кратко, Бешт, «Обладатель доброго имени») был знаком с умеренной формой учения Саббатая75. Но он притушил значение в нем мессианских элементов, а также осудил характерную для тра- диционной каббалы закрытость тайных братств посвященных. Бешт (прибл. 1700-1760) стремился сделать духовные открытия каббалисгов доступными простым людям. Подобная популяризация каббалы — начатая уже Исааком Лурией— гарантировала мистицизму определенную социальную функцию.

Предприятие имело громадный и прочный успех. Первые 50 лет после смерти Баал-Шем-Това— 1760-1810— стали героическим созидательным пе- риодом хасидизма. Немало мистиков и праведников трудилось ради возрож- дения религиозных ценностей, выхолощенных легалистским иудаизмом76. Появился даже новый тип духовного лидера: место эрудита-талмудиста или инициата классической каббалы теперь занимает духовный человек, «пнев- матик», ^сновидец, пророк. Цаддик («праведник»), или духовный учитель, становится по преимуществу образцом для подражания. Экзегеза Торы и эзо- терика каббалы теряют свое главенствующее значение. Именно личные дос- тоинства и поведение цаддика вдохновляют его учеников и верных по- следователей — вот в чем социальная значимость этого движения. То, что праведники существуют, является для всей общины конкретным доказатель- ством возможности реализовать высочайший религиозный идеал Израиля. Важна не доктрина, а личность учителя. Как сказал один известный цаддик: «Я ходил к маггиду из Межсрича (рабби Дов Беру) не Тору изучать а смот- реть, как он зашнуровывает свои башма-ки»77.

Несмотря на некоторые инновации в ритуале, данное возрожденческое движение никогда не выходило за рамки традиционного иудаизма. Вот толь- ко общая молитва у хасидов была насыщена эмоциональными элементами: она сопровождалась пением, танцами, выражениями восторга, взрывами ра- дости. Такая непривычная эмоциональность и эксцентричное, иной раз, пове- дение некоторых учителей, раздражали противников хасидизма78. Но после 1810 г. эмоциональные эксцессы неожиданно теряют свою привлекательность для масс, и хасиды начинают вновь признавать значение раввинистической традиции.