4. Молчалин
Что же касается самого Молчалива, то и у него есть своё узнаваемое амплуа. Это амплуа ГЛУПОГО ЛЮБОВНИКА. И его образ ещё ближе к традиционному амплуа.
Переведённый Фамусовым из Твери, числящийся "по архивам", но фактически состоящий личным, домашним секретарём "благодетеля". Молчалин неукоснительно следует отцовскому завету (прямо предваряющему тот, который от своего отца получит Павел Иванович Чичиков): "угождать всем людям без изъятья — Хозяину... Начальнику... Слуге его... Собачке дворника, чтоб ласковой была". В сцене бала (действие 3-е) он услужливо восхваляет шпица старухи Хлёстаковой, свояченицы Фамусова, — чем заслуживает её расположение. (Но не уважение!)
В разговоре с Чацким (действие 3-е, явление 3-е), решившим разобраться, чем же Молчалин пленил Софию, тот формулирует свои жизненные правила — "Умеренность и аккуратность"; "В мои лета не должно сметь // Своё суждение иметь". Эти взгляды полностью совпадают с неписаной московской нормой — и "работают" на амплуа "глупого любовника".
Грибоедов всячески подчёркивает, что жизненные устои тверского провинциала Молчалива как нельзя лучше соответствуют правилам московской жизни. Так, герои «Горя от ума» (как и положено героям комедии) без конца падают. Чацкий, едва появившись в доме, рассказывает о том, как по дороге "падал много раз"; Скалозуб припоминает историю о княгине Ласовой, "наезднице, вдове", на днях разбившейся в пух и "для поддержки" ищущей теперь мужа; затем, во время бала, Репетилов сообщает о своём падении: "сюда спешу, // Хвать, об порог задел ногою // И растянулся во весь рост". Но только падение Молчалина с лошади (действие 2-е, явление 7-е), при вести о котором София лишается чувств, "рифмуется" с "образцовым" падением фамусовского дяди Максима Петровича. Помните? На куртаге ему случилось обступиться, упал, да так, что чуть затылка не пришиб; ...Изволили смеяться; как же он? Привстал, оправился, хотел отдать поклон. Упал вдругоредъ — уж нарочно. А хохот пуще, он и в третий так же точно. А? как по-вашему? по-нашему — смышлён. Упал он больно, встал здорово.
Да и сам "роман" Молчалина с Софией проистекает лишь из его привычки неустанно "угождать". Молчалин надеется заслужить таким образом ещё большую благосклонность Фамусова. Напротив, он рискует в результате тайного "романа" потерять расположение покровителя. Но отказаться от "угождения" дочери "такого человека" он не в состоянии. И, испытывая неприязнь к "плачевной нашей крале", принимает вид любовника — поскольку ей так угодно. Причём именно такого любовника, о каком мечтает София, — платонического воздыхателя, готового ночи напролёт читать с возлюбленной романы, слушать тишину и изъясняться на литературно-салонном, "карамзинистском" языке безмолвных жестов и утончённых чувств. (Так что его "молчаливо-говорящая" фамилия указывает ещё и на роль влюблённого "молчальника" в сюжете Софии.)
5. София
Мы подробно поговорили о том, насколько сложно с точки зрения комедийной традиции построен образ Чацкого и насколько подчёркнуто просто — образ Фамусова. Теперь давайте обратимся к Софии, которая (подобно Чацкому) отнюдь не глупа! Кстати, на это указывает и её имя, за которым тянется длинный шлейф театральных ассоциаций. СОФИЯ в переводе с греческого означает "мудрая"; в русской комедии эпохи Просвещения это имя могла носить лишь главная героиня, добрая и серьёзная девушка, которая после всех злоключений обретала счастье. Вспомните Софью из «Недоросля»: на неё покушается царство глупости; она до конца противостоит миру Простаковых. Но Грибоедов вновь отталкивается от привычного театрального образа "мудрой Софии" и в корне меняет его. Да, милая 17-летняя дочь Фамусова, после смерти матери воспитанная "ма- дамой", могла бы стать сердечной подругой Чацкого, могла бы, в полном соответствии с традицией, бросить вызов затхлому миру "фамусовской" Москвы. Недаром Чацкий, до своего отъезда в чужие края, был героем её первого отроческого "романа"! Но за три года София полностью переменилась. Мир победил её. Она стала "жертвой" глупых московских привычек и нравов и — одновременно — жертвой модной русской словесности, карамзинской литературной школы.
Грибоедов, который был убеждённым противником "карамзинистов", особенно подчёркивает отрицательную роль новомодного чтения в "погублении" Софии. Она воображает себя сентиментальной героиней "чувствительного" романа, а потому отвергает и чересчур язвительного, не по-московски смелого Чацкого, и традиционно московского жениха, полковника Скалозуба — ограниченного, но богатого (об этой партии мечтает её отец). "Просчитав" Софию и умело разыграв литературную роль платонического воздыхателя, который готов до рассвета возвышенно молчать наедине с любимой, — в её сердце находит уголок Молчалин, угодливый секретарь отца.
В итоге ею недовольны все. И Чацкий, который не может поверить, что его София очарована таким ничтожеством, и отец, возмущённый непокорностью. Один винит во всём Москву с её ретроградным влиянием, другой, напротив, объясняет всё влиянием французским, модами Кузнецкого моста и чтением книг. Оба в какой-то мере правы. София ведёт себя то как Юлия из романа Руссо (в сцене падения Молчалина с лошади), то как злобная московская кумушка (во время бала); и над той, и над другой "маской" автор комедии иронизирует. И потому расплата ждет её тоже "двойная", литературная и бытовая.
В финале комедии развеется любовный дурман Софии, рухнет придуманный ею сентиментальный сюжет, а сама она узнает о своём удалении из Москвы. И тут же сбудется "балладный" сон, который она пересказывала Фамусову в 3-м явлении 1-го действия. Является отец ("...и дыбом волоса") в окружении слуг со свечами; Фамусов обещает дочери выслать её из Москвы "в деревню, к тётке, в глушь, в Саратов", а Молчалина — удалить ("Нас врознь — и мучили сидевшего со мной")...