2. Институциональные факторы временной нестабильности Северного Кавказа

Важен тот факт, что чеченский сепаратизм с его мощной криминальной и идеологической составляющей был выращен, вооружен и поощрен на радикальные действия необдуманными шагами федерального центра. Тем не менее, ичкерийский проект показал свою несостоятельность еще до того, как в конце 1990-х — начале 2000-х гг. по нему был нанесен повторный, окончательный удар. Искусственно сконструированная, не имеющая сильных социокультурных корней идея, вооруженным образом навязанная чеченскому народу, изначально была обречена на поражение. Сотни тысяч чеченцев покинули малую родину и вернулись только вместе с российской государственностью, «проголосовав ногами» по вопросу независимости.

В постсоветской Чечне выросло целое «поколение Калашникова», умеющее стрелять и убивать, но не умеющее строить и читать. Искореженное войной и повседневной нестабильностью сознание молодежи, стало легкой добычей для проповедников исламского фундаментализма.

Этот социальный слой, вооруженный боевыми арсеналами, экстремистскими идеями, финансовыми средствами, превратился в источник расползания чеченского конфликта по всему Северному Кавказу. Разумеется, перевод чеченского конфликта в латентное, вялотекущее состояние -безусловное достижение последних лет (к сожалению, одно из немногих). Но это не повод расслабляться. Установившееся равновесие в Чечне весьма хрупко, поскольку оно поддерживается за счет негласно санкционированного Москвой фактического выхода региона из-под бюджетного, правового и административного контроля со стороны центра.

Такая неопределенность не может длиться вечно. Чеченское общество, расколотое не только на официальную власть и разношерстную (в том числе, вооруженную) оппозицию, но и на многочисленные соперничающие и враждующие между собой кланы, представляет из себя постоянный потенциальный источник нестабильности" .

Вторая чеченская война резко отличалась от первой и по срокам, и по результатам, и по восприятию ее массовым сознанием. Именно поэтому третьей чеченской (или другой) войне на Северном Кавказе не бывать.

Произошедшее в начале 2000-х гг. делегирование «вниз» властных полномочий, традиционно принадлежащих федеральному центру (борьба с терроризмом, восстановление мирной жизни), в какой бы закамуфлированной форме это ни осуществлялось, лишь усилит наблюдаемые уже сейчас тенденции к патриархализации, архаизации, криминализации и хаотизации Чечни со всеми вытекающими последствиями для Северного Кавказа и России в целом.

Фактором огромной разрушительной силы на Северном Кавказе явился образовавшийся в результате развала советской системы идеологический вакуум. Местная интеллигенция помогала создавать образ врага, путем изображения «великой», «подлинной» истории соответствующего народа, возвышая ее над историческим прошлым соседей. В итоге развился процесс раздробления образовательного, культурного и даже языкового пространства России, в котором Северный Кавказ и его составные части становятся все более чужеродным телом.

Изменился и геополитический статус региона. Если ранее он был внутренним и «мирным», то сейчас стал пограничным и «прифронтовым». На протяжении веков геополитическую цельность Кавказу придавали не только внутренние, объективные причины (демографические, этнокультурные, природные), но и та все возрастающая роль, которую он играл во внешней, главным образом военной, политике крупных соседних государств. Северный Кавказ, во многом благодаря Большому Кавказскому хребту, находился на периферии этой борьбы, и центробежные силы, вызванные соперничеством великих держав, с лихвой покрывались центростремительными — социокультурным взаимодействием и взаимодополнением живущих здесь народов, как пришлых, так и автохтонных. В наши дни ситуация изменилась кардинальным образом.

Граница теперь проходит по Северному Кавказу, то есть из «прифронтового» он перешел в разряд «линии фронта». Резко осложнилась и этнокультурная ситуация. Если в советские годы было престижно казаться как русский — горцы часто даже меняли имена и отчества на русский лад, то теперь наиболее выгодно подчеркивать свою этнокультурную идентичность. Наиболее опасна в этом плане ситуация на восточной оконечности региона -в Дагестане, Чечне, Ингушетии, Северной Осетии. Помимо границы с мусульманским Азербайджаном, не решена проблема разделенных народов (лезгины, осетины, цахуры) и этнотерриториального размежевания. Это внешний потенциальный фактор дезинтеграции. Внутренним фактором является стратегический (навсегда) и тактический (на заработки) исход русского и горского населения соответственно.

Едва ли не самым угрожающим тектоническим разломом для России стал Северный Кавказ — не только по причинам, связанным с эксплуатацией ресурсов региона или его географическим положением, но и потому, что

Кавказ рассматривался на Западе как один из ключевых геополитических рычагов для предотвращения реставрации советского имперского пространства и для дальнейшей дефрагментации собственно России" .

Важно отметить следующее: первичной причиной проблемой в регионе является системно-функциональная и моральная деградация власти, государственности и административного управления. Именно институт власти сейчас является главным источником и катализатором социально-катастрофических тенденций в северокавказских республиках.

Преимущество религиозных экстремистов в том, что у них есть своя, совершенно четкая (хотя и весьма радикальная) программа воплощения в жизнь востребованных в обществе идеалов социальной справедливости. Она включает в себя формирование духовной наднациональной идентичности, основанной на возвышенных постулатах «чистого» ислама и противопоставленной расколу, беспорядку, преступности, коррупции, с одной стороны, и российскому иноверческому и светскому присутствию, как олицетворению всего этого, с другой.

В условиях отсутствия у федерального центра хотя бы соизмеримого по силе морального воздействия контрпроекта, ваххабитские идеи стремительно овладевают умами даже в относительно стабильных регионах (Карачаево-Черкессии, Кабардино-Балкарии, Ставропольском крае), особенно среди предрасположенной к максимализму молодежи.

Главным источником напряжения на Северном Кавказе остается земельный вопрос (на локальном уровне) и этно-территориальный принцип устройства субъектов федерации (на региональном уровне). А социально-экономические проблемы во всем их проявлении (безработица, дотационность, исход мигрантов, массовое насилие) — лишь катализатор конфликтогенности. То есть решение «кавказского вопроса» должно идти, в первую очередь, в пространственном ключе.

233 Дегоев В., Ибрагимов Р., указ. соч., с.49.

Нынешнее устройство региона представляет собой мощнейший источник этнократизма, сепаратизма и общей нестабильности. Только купировав негативные его последствия, можно добиться реальной постконфликтной реинтеграции Северного Кавказа и остальной России.

Когда межнациональные противоречия лишатся русла, через которое они опосредуются и преобразуются в межэлитный конфликт, они потеряют немалую часть своей разрушительной энергии. Способствовать этому может, например, «губернизация» Северного Кавказа254.

Главным препятствием для такого решения станет этнокартия. Конечно, она способна играть и стабилизирующую роль - именно ей Россия обязана, с одной стороны, войной в Чечне, с другой - сохранением «худого мира» на остальной территории Северного Кавказа. Так что, по сути, для федеральной элиты местные политики не должны быть препятствием, но инструментом для осуществления реформ. Внутри этноэлит нужно культивировать здоровый конкурентный дух, исключающий всякого рода пожизненные синекуры и индульгенции за управленческие провалы.

К сожалению, сегодня качество кадрового состава в республиках Северного Кавказа подчас настолько неприемлемо, что требования со стороны населения заменить одних на других, попросту не выполнимы. Но и в других условиях власть не имеет права пасовать перед требованиями уличной толпы, ибо это чревато дезинтеграцией всего управляющего аппарата. Местная власть на Северном Кавказе должна носить гражданский, а не военно-чрезвычайный характер. На территории России не должно быть места для противостояния вооруженных родовых кланов с участием федерального центра (хотя бы в роли арбитра).

Постсоветский опыт показал, что в малых, традиционалистских социумах, партийно-демократическое строительство обретает форму благовидного, «цивилизованного» прикрытия для межклановых коалиций и войн. Во избежание этого, возможно, придется отказаться от единообразной системы органов государственной власти по всей стране и вспомнить опыт децентрализованного управления царской России.

Должно создать такие кадровые резервы на местах, которые позволят при необходимости быстро и безболезненно заменить существующую республиканскую власть, если ее профессионализм, чувство лояльности или другие необходимые качества начнут вызывать сомнеиия. Непременным условием для возможности такой «тихой революции» является системное разоружение конституентов местных лидеров, да и самих элит тоже. Разоружение такое, чтобы при «решении вопросов» силовым путем, лидеры республик больше теряли в глазах окружения, чем приобретали

Сегодня северокавказское пространство поражено многочисленными конфликтами, урегулировать которые до сих пор не удалось. Главным препятствием для решения этой проблемы является, скорее всего, даже не пресловутый международный терроризм, а межэлитный имморализм — общероссийская проблема. И без решения этой проблемы рассчитывать на полноценную и долговременную мирную жизнь на Северном Кавказе было бы преждевременно.

Список литературы

Источники (документы, интервью, заявления):

1. О противодействии терроризму: федер. закон от 6 марта 2006 г. №35-Ф3 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2006. -№11.- Ст. 1146. - С. 3639-3652.

2. О концепции национальной безопасности: указ Президента Российской Федерации от 10 янв. 2000 г. №24 // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2000. - №2. - Ст. 170. - С. 691-704.

3. О системе органов исполнительной власти Чеченской Республики: указ Президен га Российской Федерации от 19 янв. 2001 г. №52. -(http://document.kremlin.ru/doc.asp?ID=005551).

4. О введении чрезвычайного положения на территории Северо-Осетинской ССР и Ингушской Республики: указ Президента Российской Федерации от 2 ноября 1992 г. №1327. (http://document.kremlin.ru/doc.asp?ID=005551).

5. Об организации временной системы органов исполнительной власти в Чеченской Республике: указ Президента Российской Федерации от 8 июня 2000 г. №1071. -(http://document.kremlm.ru/doc.asp?ID=001856).

6. О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан: закон Республики Дагестан от 12 мая 2004 г. №13-РД. -(http://www.nsrd.ru/docsflill.php?cid=4&page=21 &ар=2).

7. Послание Президента РФ В.В. Путина Федеральному Собранию // Российская Газета. -25 апреля 2006 года. С. 2.

8. Послание Президента РФ Д. А. Медведева Федеральному Собранию. -(http://www.vesti.ru/doc.html?id=221146&tid=62653).11. . Основные итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. М. : ИИЦ «Статистика России», 2005. - т.4, кн.1. - 764с

9. Амелина Я. Я заслужил достойное место в раю (интервью с Р.Кадыровым) / Я. Амелина. — (www.chehcnya. gov.ru/page. php?r=28&id=25).;

10. Каноков А.Б. Здесь живут люди с горячей кровью / А.Б. Каноков // Коммерсант-власть. 2006. - 8 мая. - С. 28-29.

11. Ковальская Г. Двадцать третий чрезвычайный указ (беседа с И.Костоевым) / Г. Ковальская // Новое время.- 1994.- №44. С. 12-13.

12. Магомедов М.М. О положении дел в республике / М.М. Магомедов // Дагестанская правда. 1999. - 27 августа.

13. Мигалкин С. Чеченцы вновь потребуют отделения (интервью с Ш. Бено) / С. Мигалкин // Независимая газета. 2005. - 3 октября. — С. 11-12.

14. Невинская Е. Будем жить теперь по-новому (интервью с М. Батдыевым) / Е. Невинская // Аргументы и факты Северный Кавказ. —2003. - №41. - С. 5.

15. Сергеев Д. Нам нужна собственная промышленность (интервью с Рамзаном Кадыровым) / Д. Сергеев. (http://www.chechnya.gov.ru/press/interview/3536.html).

16. Сергеев Д. Я официально заявляю: мир в Чеченской республике наступил (интервью с Р.Кадыровым). — (http://chechnya.gov.ru/page.php?r=28&id=6).

17. Стенограмма рабочей встречи с Президентом Республики Ингушетия Муратом Зязиковым. (http://wvw.kremlin.ru/text/appcars/2006/03/103112.shtml).

18. Стенограмма рабочей встречи с Президентом Республики Ингушетия Муратом Зязиковым. (http://www.kremlin.rU/text/appears/2007/01/l 16518.shtml).

19. Стенограмма рабочей встречи с Президентом Республики Ингушетия Муратом Зязиковым (http://www.kremlin.ru/text/appears/2007/05/130313.shtml).