П. Это случилось на Майге.

1. Место катастрофы в воспоминаниях очевидцев.

Первым, кто обнаружил погибший самолёт в лесной глуши Тарногского района, был лесник Верхнекокшеньгского лесничества Михаил Григорьевич Попов. Он вспоминает: «Осенью 1985 г. мы со вторым лесником Силинским Анатолием Михайловичем и начальником Вощарского лесопункта Науменко Петром Дмитриевичем отводили делянки для лесопункта в 24 квартале Верхнекокшеньгского лесничества, что по реке Вонюшка. Я зашел в лес дальше остальных и наткнулся на крыло самолёта. Смахнул листья и ветки с крыла и увидел на нём большую красную звезду. На другом крыле была такая же звезда. Это были остатки двухмоторного самолёта».

Общая картина увиденного М. Г. Поповым была такова. Части самолёта разлетелись примерно метров на 100. Передняя часть самолёта находилась в углублении, такая же яма была обнаружена на некотором расстоянии по траектории падения самолёта. От корпуса самолёта лучше сохранилась кабина, внутри которой находились останки людей. В кабине было много табличек с надписями на иностранном языке. Из вещей лётчиков Попов заметил один полуистлевший кожаный ботинок красного цвета.

Когда возвратились домой, А. М. Силинский сообщил о найденном самолёте в милицию.

Но прежде чем на место катастрофы прибыла для осмотра специальная комиссия, здесь побывал технорук Вощарского л/п Николай Васильевич Лихоманов, который более детально осмотрел части самолёта и его местонахождение, сделал снимки.

«В сентябре 1985 года я работал техноруком Вощарского л/п. Начальник л/п Науменко Пётр Дмитриевич, ныне покойный, занимался отводом делянок для рубки в зимний период 1985-86 годов с лесниками В-Кокшеньгского лесничества. При отводе делянки в 24-м квартале они обнаружили части самолёта. Об этом Науменко П. Д. мне рассказал, когда выехал из леса вечером в пятницу. В воскресенье я выехал к месту катастрофы. Доехал до Верхней Майги на тепловозе по УЖД, затем по зимней автодороге, порядка 10 км, пешком. На месте падения самолёта выросли деревья, возраст которых был приблизительно 40 лет. Повреждённых деревьев не было, так как он упал на границе спелого леса и выгарки, т. е. сгоревшего леса. Самолёт при ударе развалился на отдельные части - крылья, фюзеляж, двигатели, колёса, хвостовое оперение было разбросано в радиусе около 10-15 м.

На крыльях самолёта были звёзды и номера, но он был окрашен дважды, последний раз в светло-зелёный цвет. Первое, что бросилось в глаза, -разбившаяся кабина и кости членов экипажа. Согласно данным Лихоманова, самолёт находился в 200 - 300 м. от р. Вонюшки.

Через несколько дней из Тарноги к месту события прибыла специальная комиссия, для того чтобы изучить и исследовать всё, что осталось на месте аварии, определить причины, приведшие к гибели членов экипажа.

Василий Анатольевич Казаркин, работавший в то время заместителем начальника Тарногского РОВД, вспоминает: «О том, что в лесу в районе р. Вонюшки были обнаружены части самолёта, узнали по сообщению жителей В -Кокшеньгского с/с, что в период отвода лесного массива для рубки Вощарскому л/п визира вышла на металлические части самолёта. На место обнаружения самолёта была сформирована оперативная группа в составе прокурора района Череггенина Владимира Александровича, зам. начальника РОВД Казаркина В.А., милиционера-водителя Каторина Андрея Васильевича, милиционера Власова Николая Александровича. Проводником к месту был приглашён технорук Вощарского лесопункта Лихоманов Николай Васильевич. До места нахождения самолёта добирались через Вогцар. С Вощара на тепловозе до гаража, расположенного на реке Майга, дальше шли пешком, по лесу, визирам и пойме реки Вонюшки.»

А. В. Каторин, милиционер - водитель: «До п. Вощар доехали на автомашине УАЗ - 469, там мы её оставили и дальше ехали на тепловозе по УЖД. От УЖД до места шли пешком».

Описание места катастрофы в воспоминаниях членов оперативной группы : «На месте происшествия были части самолёта. Двигатели с загнутыми пропеллерами лежали отдельно, примерно наполовину заглублены в землю, поросли растительностью и мхом. Повреждённых деревьев по предполагаемому направлению движения самолёта не было.( Прим. авт. - это отмечает в своих показаниях и Н. В. Лихоманов). Плоскости (крылья) самолёта были отломлены и также-покрыты растительностью и мхом.»

Черепенин отмечает, что судя по обгоревшей резине на шасси самолёт после падения горел. Это утверждение противоречит мнению Лихоманова, который с уверенностью отметил, что признаков пожара не было, и пришёл к выводу,, что горючего на момент падения в топливной системе самолёта не было.( из материалов устной беседы). Из беседы с милиционерами опергруппы выяснилось, что одно колесо не было спущено.

«Окраска частей самолёта была тёмно-зелёного цвета. Местами окраска (верхний слой) отслоилась и была видна родная окраска серо- серебристого цвета. На крыльях были видны цифры. При тщательном осмотре крыльев удалось увидеть красные звёзды, которые были на фоне белого крута с отходящими в стороны белыми прямоугольниками. Это свидетельствовало о том , что самолёт американского происхождения». На фоне красной американской звезды была хорошо заметна цифра «9», появившаяся при вторичной окраске самолета. «Девятка» выделена на снимке, сделанном Н. В. Лихомановым.

«В остатках фюзеляжа были видны некоторые приборы. На табличках приборов - надписи на английском языке». Кабина пилотов была изуродована. Лучше сохранились двигатели с пропеллерами, хвостовая часть, крылья. Каждый из очевидцев отметил, что на всех деталях самолёта были таблички с обозначениями на английском языке (разной величины). Их можно было свободно открутить руками, потому что болты были совсем не тронуты ржавчиной.

При осмотре комиссией обнаружены останки 2 человек, которые были собраны в вещмешки и доставлены в Тарногу. Из личных вещей лётчиков были найдены следующие предметы: планшет с остатками карты (в районе правого двигателя), расчёска пластмассовая с инициалами «Л.В.», парашютные застёжки, подошвы обуви (унт), остатки кожи от обуви и одежды. Н. В. Лихомановым при первичном осмотре была найдена ракетница, которую он впоследствии передал работникам милиции. По его словам, ракетница была в хорошем, рабочем состоянии.

«По возвращении в Тарногу информация была передана в Вологду, и через несколько дней приехала специальная группа, в которую входили работники Ленинградской транспортной прокуратуры, представители авиапредприятия. Они вновь ушли к месту падения самолёта. Была информация, что та месте они обнаружили останки 3 человек экипажа. Все материалы, касающиеся самолёта, были переданы представителям второй комиссии и ими увезены с собой».

Материалы, собранные местной оперативной группой, обрабатывал следователь Тарногского РОВД Нечаев Михаил Иванович. Он вспоминает: «Когда группа вернулась, я помогал обрабатывать материалы: осматривал таблички, личные вещи членов экипажа, делал фотографии, упаковывал останки членов экипажа. По бортовому номеру (Ф-297) установили, что самолёт принадлежал объединению «Северо - Западная Аэрогеодезия». За останками экипажа приезжали двое сотрудников объединения. Один из них, начальник отдела кадров Филатов Николай Михайлович, рассказывал о членах экипажа. Командиром был Петров П. Г., майор, фронтовик, орденоносец, очень опытный лётчик. Всего в экипаж входило 5 человек, из них четверо прошли трудными дорогами войны, были награждены орденами и медалями. Самому молодому Лосеву В. Ф. было 19 лет. В боевых действиях участия он не принимал. Среди личных вещей я видел расчёску с выжженными увеличительным стеклом инициалами « Л. В.» Видимо, родственников у погибших не осталось. Только у одного (фамилию забыл) была жена преклонного возраста. Комиссия пришла к выводу, что причиной гибели самолёта и экипажа стал отказ топливной системы на оба двигателя. Это произошло 21. 10. 1949 года на территории нашего района при перелёте группы самолётов из Ухты в Ленинград после завершения экспедиции».

Конечно, за давностью лет, прошедших со времени аварии, практически невозможно было установить причины катастрофы. Но всё же, как сообщалось выше, предположение было высказано членами комиссии. По их мнению, авария самолёта могла произойти в результате одновременного отказа в подаче топлива на оба двигателя. Как пояснили лётчики и судя по расположению сохранившихся частей самолёта, пилот до последнего момента пытался отыскать открытый участок местности и посадить машину.

Спустя некоторое время после выезда специальных комиссий на месте происшествия побывал корреспондент районной газеты «Ленинец» (сейчас «Кокшеньга») Силинский Александр Всеволодович. Они вдвоём со знакомым не сразу добрались до места падения самолёта. « В первый раз самолёт не нашли, заночевали в охотничьей избушке, что стоит у впадения р. Вонюшка в Майгу. До самолёта от неё, по рассказам лесников, 2 км... Взяли на память кое-какие детали из кабины, сфотографировали».

По словам А. В. Силинского (а также М. Г. Попова, Н. В. Лихоманова), после обнаружения самолёта выяснилось, что о нём знали ещё раньше жители В -Кокшеньгского с/с ( рядом, в 500 м. от самолёта, находились сенокосные участки). Видимо, были основания (веские и не очень) увиденное оставить в тайге.

Что стало с частями самолёта?

По словам Н. В. Лихоманова, в зимний период Вощарским лесопунктом проводилась рубка той делянки, на границе которой лежал самолёт. Рабочие лесопункта вывезли в гараж крыло и двигатель, которые затем, видимо, были отправлены в металлолом. Винт от самолёта вынесли учащиеся СПТУ с благими намерениями: установить в Тарноге памятник погибшим лётчикам, но следы потеряны. «На сегодняшний день от самолёта на месте падения нет ничего -всё увезено в металлолом. Небольшие части обшивки имеются у меня; как только сойдёт снег, я могу их предоставить».

Останки членов экипажа захоронены на ленинградском кладбище «Жертв 9 января».