Глава 4

Риторический канон: словесное выражение

(элокуция)

§ 110. СЛОВЕСНОЕ ВЫРАЖЕНИЕ (ЭЛОКУЦИЯ, УКРАШЕ­НИЕ, ЦВЕТЫ КРАСНОРЕЧИЯ) КАК РАЗДЕЛ РИТОРИ­КИ. Третий этап на пути от мысли к слову, составляющий и третий раздел традиционной риторики, есть элокуция — превращение замысла речи, ее изобретенного и расположенного в опре­деленном порядке содержания в реальный текст. На этом этапе совокупность идей, смысловой каркас речи одевается в словесные одежды, получает словесное выражение.

Термин элокуция латинский по происхождению и буквально означает — «выражение», речь; способ изложения, стиль, слог. Не смешивать с однокоренным словом элоквен­ция — красноречие, дар слова. Элокуция и элоквенция проис­ходят от латинского глагола eloquor — высказывать, произно­сить речь,говорить.

У Ломоносова этот раздел риторики называется «Украше­ние» («Украшение есть изобретенных идей пристойны­ми и избранными речениями изображение. Состоит в чистоте стиля, в течении слова, в великолепии и силе оного». Краткое руководство к красноречию...). В этом определении ритор указы­вает основные принципы элокуции: словесное выра­жение предполагает правильный выбор языко­вых и речевых средств («избранных речений»), та­ких, чтобы они были «пристойными», т.е. с о ответ-

245

ствовали речевой ситуации, создавали гармонию дискурса (см. главу 1, § 10).

Элокуция как раздел риторики дала начало стилис­тике (как особой лингвистической дисциплине), поскольку именно в этом разделе изучались виды, особенности и досто­инства слога, средства выразительности и изобразительности речи. Стилистика, появившаяся в середине прошлого столе­тия, отмечает своим рождением научную «смерть» риторики: «Король умер — да здравствует Король!» (В середине XX в. появляется и особая учебная дисциплина — практиче­ская стилистика.) Стилистика была призвана, по сути дела, выполнять и задачи умершей, вытесненной ею ритори­ки — «научить членов данной социальной среды активно-це­лесообразному обращению с языковым каноном» <видите, здесь употребляется даже термин «канон»: самое сердце клас­сической риторики как бы изымается из ее тела, чтобы быть пересаженным новой дисциплине — стилистике>, чтобы гово­рящие могли «активно пользоваться всеми элементами <сти­ля>... в зависимости от конкретной социальной и бытовой об­становки, от цели, которая предполагается за каждым дан­ным актом <...> говорения» (так определял практические задачи стилистики замечательный русский лингвист Г. О. Винокур в книге «Культура языка». М., 1925. С. 23). Речь здесь идет не только о каноне, но также о таких ключевых понятиях классической (и современной) риторики, как цель говорящего, акт говорения, ситуация речи («конкретнаяобстановка» речи) (см. главу 1 учебника).

Но, как показала практика, ни стилистика, ни практиче­ская стилистика не справились с теми задачами, которые на протяжении двух тысяч лет реально решала в европейской ре­чевой культуре «старушка-Риторика»: люди не стали гово­рить лучше — легче, эффективней, красивей («изящней» — вспомним старый термин «изящная словесность»). В нашем обществе, несмотря на развитие стилистики, практической стилистики, культуры речи, произошло почти полное отлуче­ние человека от слова, в настоящее время уже давшее прямо катастрофические последствия.

Впервые «цветы красноречия»— тропы и фигуры речи — были описаны именно в античной (древнегреческой) риторике. Важнейшие из них мы и рассмотрим в этом разде­ле. Метафора и метонимия, антитеза и гра­

246

д а ц и я, множество других средств создания выразитель­ной, эффективной речи получили греческие и латин­ские названия, были внимательно рассмотрены древними греками — первыми филологами — еще задолго до начала но­вой эры, строго классифицированы и, что самое важное, пред­ставлены таким образом, что могли быть поняты, усвоены, взяты на вооружение любым, кто практически учился рито­рике. Homo sapiens — человек разумный — постепенно пре­вращался в Homo eloquens [Гомо элоквенс], человека не прос­то говорящего, но говорящего весьма красноречиво.

Во введении (см. с. 18) мы определили особенности совре­менного красноречия. Часть увесистого багажа «украшений» речи, накопленного классической риторикой, на слух и вкус нашего современника может показаться старым хламом, при­годным только для воссоздания колорита ушедших эпох или применимым лишь в достаточно узких «декоративных» це­лях. Действительно, многие «цветы красноречия» в ходе ве­ков слегка запылились и обветшали. Однако стиль «ретро», завоевав популярность в 70-е годы XX в., не исчезает из на­шей жизни. Речевые ситуации, в которых прекрасно звучит слово, «намекающее» на прошлое, напоминающее об эпохах ушедших, — слово «под старину» — отнюдь не редки, скорее напротив. Другое дело, что сегодня редки люди, владеющие хотя бы минимальным арсеналом средств, необходимых для такой стилизованной речи— «речи-ретро». Поэтому в этом пособии, не имея возможности дать весь обширнейший «сло­варь» традиционных риторических форм и средств, мы зада­лись целью все же представить некоторый их «минимум ми- ниморум».

Вы увидите, что те риторические тропы и фигуры, о кото­рых мы расскажем в этом разделе, активно живут и в совре­менном речевом общении. Правда, большинство говорящих и не подозревают о том, что они употребляют (производят сами) и получают от других речевые сообщения, в которых иногда используются традиционные риторические средства и формы. (Так, господин Журден в известной пьесе Мольера не подозре­вает о том, что он говорил всю жизнь прозой.) Именно эти средства и делают речь привлекательной и эффективной.

Чтобы показать разнообразие фигур речи, большинство ко­торых мы употребляем, сами того не зная, приведем только один пример из ораторского руководства Г. Д. Давыдова

247