2. Сокращения и значимые нарушения смысловой и грам­матической связи

 

Эллипсис - намеренное опущение слова или оборота, которые предпо­лагаются по смыслу, что создает значимую незавершенность речи.

Силлепсис- значимое нарушение синтаксической связи или смыслово­го согласования в словосочетании или между предложениями, которое особенно выделяет и подчеркивает значение выделенной таким образом конструкции.

 

Эналлага (подстановка) - употребление слова или конструкции вместо ожидающейся другой или как перестановка с видимым нарушением смысла:

 

Ирония - фигура, состоящая в неожиданном и как бы неуместном ис­пользовании слова, вызывающим комический эффект. Комический эф­фект не всегда означает смех - ирония часто относится к предметам весьма серьезным.

Анаколуф - представляет собой нарушение синтаксической связи в предложении, при котором подчиненный член словосочетания выносится на уровень отдельного члена предложения.

 

Удержание (апозиопея) - фигура, которая включает обрыв речи, как в эллипсисе, иногда даже со словами о невозможности продолжить ска­занное, но затем ее продолжение.

«Ни предсказать хода событий, ни гарантировать себя от ошибок и падений мы сами не можем. Так и в оценке людей бывает - есть такие, которые лишь прикидываются благочестивыми, а сами... Не зря же Господь предупреждал о хищных волках в овечьих шкурах. А сразу и не узнаешь».

Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский.

 

3. Перестановки и трансформации

 

Гипербатон - фигура, состоящая в выделении темы высказывания пу­тем ее постановки в начале или в конце фразы обыкновенно с разрывом синтаксической связи (в чем гипербатон близок анаколуфу).

Хиазм - фигура, состоящая в центральной симметрии сложнойфразы, параллельные части которой зеркально отражают друг друга.

 

Метабола (эпанодос, перестановка) - повторение тех же или сходных по смыслу слов или оборотов в измененном или обратном порядке.

 

Антиметабола (перемещение спротивопоставлением) - фигура, ко­торая состоит в зеркально-симметричном повторе левой части сложного предложения в его правой части таким образом, что субъект и предикат меняются местами.

4. Распределение элементов фразы

 

Разделение (энумерация) - перечисление видов одного рода или частей целого (в примере курсивом выделены следующие одна за другой и со­поставленные фигуры разделения).

 

 

Соответствие - смысловая пропорция, представляющая собой поста- новку слов или оборотов со сходным значением в аналогичные позиции в  параллельных конструкциях.

 

Антанаклаза (возвращение с разделением) - соединение понятий, кото­рые развертываются в параллельных конструкциях.

 

 

Эпимона (эпифонема) - фигура, состоящая в полном или перифрасти­ческом повторе частей какой-либо фразы в различных контекстах и в сочетании с различными словами.

5. Определения и сравнения

 

Определение - риторическая фигура, состоящая в полном или частич­ном отождествлении предмета мысли с другим, подобным или сходным.

Сравнение - риторическая фигура, состоящая в уподоблении опреде­ляемого предмета определяющему по образу действия, признаку или свойству.

 

Перифраз - фигура, состоящая в замене наименования предмета его словесной характеристикой, раскрывающей выделяемое свойство.

Этимология - раскрытие значения слова через его происхождение или значение составляющих.

Антитеза - противопоставление слов, понятий или конструкций.

Антитеза является одной из самых распространенных фигур и используется для характеристики предмета мысли или для выде­ления рассматриваемого понятия.

 

Парадиастола (различение) - последовательное противопоставление понятий или слов, которые получают тем самым сопоставляемые сино­нимические и антонимические значения, образуя смысловые ряды; вме­сте с тем парадиастола представляет собой и определение через проти­вопоставление определяемого слова омониму.

Парадиастола часто используется в рекапитуляциях - обоб­щающих высказываниях - или в выводах, которые завершают рассуждение:

Оксюморон - соединение слов с противоположным значением, соз­дающее видимый парадокс в определении.

  

Фигуры диалогизма

 В риторике диалогизмомназывается прямое  обращение  автора литературного произведения к своим героям или к своим  читателям.

Предупреждение - намеренное выдвижение ритором возражения или утверждения оппонента и ответ на него, изображение полемики, в кото­ром обычно используются прежние высказывания оппонента.

 

Ответствование - вопрос от лица аудитории и ответ на него от лица говорящего.

Ответствование одновременно пробуждает активность ауди­тории в нужном направлении и упреждает нежелательный для ритора вопрос или возражение.

 

Сообщение - вопрос, обращенный к аудитории, и ответ от лица аудито­рии, который иногда дополняется комментарием.

Заимословие - созданная автором речь, представляющая определен­ную позицию или точку зрения. Заимословие может содержать олице­творение. Особенно часто заимословие использовалось в исторической прозе, например, Фукидидом, так как оно позволяет кратко и ярко выра­зить смысл изображаемого деяния или обобщенную точку зрения. Заи­мословие часто используется вместе с сообщением.

 

Цитата представляет собой действительные слова какого-либо источни­ка, включенные в текст в виде прямой или косвенной речи.

Аллюзия - намек, состоящий в использовании слов или выражений, ха­рактерных для произведения, о котором идет речь. Аллюзии часто ис­пользуются как прием иронии.

Риторический вопрос - утвердительное высказывание в виде вопроса, которое не предполагает ответа.

Риторическое восклицание - восклицательная форма предложения, употребленная для усиления значения.

 

Риторическое обращение - высказывание в форме обращения, адре­сованное какому-либо лицу или предмету.

В риторике диалогизмомназывается прямое  обращение  автора литературного произведения к своим героям или к своим  читателям.

9. Судебная речь и специфика юридического языка.

Судебная речь— это публичная речь, обращенная ксудуи всем участвующим и присутствующим при рассмотрении уголовного или гражданского дела, произнесенная в судебном заседании и представляющая собой изложение выводовораторапо данному делу и его возражения другим ораторам.  речьпрокурорапо уголовным делам в суде первой инстанции (обвинительная речь)

 речь адвокатапо уголовным делам в суде первой инстанции (защитительная речьи речи адвокатов-представителей потерпевшего, гражданского истца и гражданского ответчика)

 речь подсудимогов свою защиту (самозащитительная речь)

 речь потерпевшего и его представителя

 речи гражданского истца и гражданского ответчика или их представителей (в пределах гражданского иска по уголовным делам)

 речи гражданского истца и ответчика, их представителей по гражданским делам Предмет судебной речи — это те вопросы, которые суд, исследуя конкретное преступление или правонарушение, разрешает при постановлении приговора, решения или определения. Основным критерием культуры речи лингвисты считают нормативность, которая включает в себя точность и ясность, правильность, чистоту речи, то есть отсутствие в ней диалектных, просторечных слов, Во- первых, профессия юриста требует не только высоких нравственных качеств и профессионального мастерства, но и широкого общего образования. юридический язык специфичен. В нем много терминов, имеющих особое юридическое значение, например: кодекс, контрабанда, алиби, мотивы преступления, мера пресечения, конфискацияи др.

9. Коррекция речевого поведения. Особенности побуждающих выступлений.

10. Выступления популяризатора. Специфика развлекательных вариантов устных выступлений. Особенности смешанных вариантов публичных речей.

11. Публичные дебаты и полемика. Выбор роли. Типы дебатирующих риторов.

12. Критическая риторика. Стратегия поведения. Речевое поведение на разных этапах публичного спора.

13. Способы опровержения. Доказательства от противного. Общение с аудиторией через общение с собеседником.

14. Эмоциональные факторы полемики. Понятие коммуникативного согласия. Самозащита и самоконтроль в процессе полемики.

15. Ошибки публичного выступления. Демагогия и манипулирование.

Профессиональная неграмотность в области взаимодействия с собеседником и с аудиторией приводит к тому, что часто мы сами невольно выступаем в роли манипуляторов и в итоге получаем результат, весьма далекий от подлинных целей нашей профессии, по определению призванной помогать. Профессиональное общение как самоограничение — еще одна из трудностей. Речь без бумажки. Интервью без самолюбования. К продуктивной совместной работе собеседников надо подвигнуть, надо уметь их стимулировать, создать им возможности для самовыражения. А это приходится делать каждый раз заново. Борьба за качественную обратную связь необходима, и она должна быть профессионально точной.

9. Уровень современной культуры дискуссии. Этика в публичном выступлении.

10. История древнегреческого судебного красноречия: логографы, Горгий, Лисий, Исократ (краткий обзор). Демосфен как судебный оратор. Своеобразие речей Демосфена: пафос, ораторская сила, стилевое разнообразие.

Практическое применение ораторское искусство впервые получило в Сицилии. Отцом риторики и учителем софиста-оратора Горгия Аристо­тель называет Эмпедокла. Искусен был Горгий в торжественных речах. Его воззвания, игравшие роль политических памфлетов, отличались цветистым слогом, изобиловали аллитерациями, антитезами, смысловым противопоставлением, мета­форами. Разделение речи на равные части, противопоставленные по смыслу, с подобием рифмы в конце известны в античной литературе как горгиевы риторические фигуры. Он впервые внимательно анализирует звуковую организацию словесных приемов, которые используются в заговорах, молитвах, поэзии, и переносит их в свою речь. Таким образом, Горгий разрабатывает методику воздействия на слушателя, которая заключа­лась в «волшебном чародействе»: очаровании духа и «обмане мыс­ли». Горгий произносил не только хвалебные речи, ной был составителем судебных речей.

Лисий родился в Афинах приблизительно в 435 г. до н.э. Лисий открыл собственную школу риторики. Лисий выражал свое отношение к политическому строю. Первая речь – против Эратосфена Главное в речи Лисия - искренность, просто­та, ясность в соединении с краткостью изложения, драматичность.

Исократ родился в первой половине V в до н.э. ) Он известен главным образом как учитель: риторики и составитель эпидиктических речей.В речи «Про­тив софистов» Исократ передает программу своей деятельности. Он доказывает, что нельзя смешивать истинную философию, которую он отождествляет с риторикой, с ухищрениями софистов, считающих лов­кость в речах единственным предметом, достойным изучения. Большое значение придает Исократ искусству выражения мыслей: в этом отношении важная роль принадлежит выбору слов и их сочетанию. Порицая особое пристрастие к метафорам, Исократ считает, что слог вместе с тем должен быть отделанным и возвышенным. Исократ создает в 392-352 гг. до н.э. школу красноречия, которая стала крупнейшим риторическим центром Эллады.

Отец Демосфена был состоятельным человеком, владел в Афинах двумя мастерскими - оружейной и мебельной. После смерти отца состояние Демосфена было расхищено опекунами, против которых он написал ряд ранних речей Уже в них проявляется та сила убеждения, которой отличался Демосфен впоследствии. Составлял он и судебные речи. Но чаще выступал как политический оратор, посвящая свои речи граж­данским обязанностям. Известно около 60 речей Демосфена, наиболь­шей известностью пользуются его политические речи против македонс­кого царя Филиппа и судебная речь «О венке».В зависимости от содержания и направления речи Демосфен упот­ребляет различный стиль. Если в судебных речах у него встречаются простонародные выражения и поговорки, то в политических он приме­няет возвышенный стиль. Большое значение придавал Демосфен вы­бору слов, но «украшательством» речей никогда не занимался. Страстная убежденность его речей свя­зана с силой аргументации, благодаря которой каждый, даже незначи­тельный, эпизод служит убедительным доказательством. Живость ре­чей Демосфена, захватывавшая слушателей, достигалась его умением вводить красочные рассказы, стихи, диалоги, давать блестящие харак­теристики. Периоды его речи производили гармоническое впечатление, причем особое благозвучие заключалось в клаузулах (заключениях периода).

9. Значение творчества Аристотеля для развития риторики: проблема стиля и риторического построения, теория спора, учение о силлогизме. Характеристика трактата Аристотеля «Риторика». Образ оратора.

Аристотель (384-322 гг. до н. э.) из г. Стагиры, сын придворного врача царя Филиппа Македонского- подлинный энциклопедист античности, самый универсальный ум древности. Арис­тотель был ученым огромного диапазона: он занимался философией, логикой, этикой, психологией, риторикой и поэтикой, и во все эти отрасли науки внес свой ценный вклад.

Важнейшая часть логики Аристотеля — теория силлогизма и доказательства. Но очень важно также его учение о понятии и о предложении (суждении) ристотель классифицирует предложения, разделяя их на четыре группы. Одну из них составляют утвердительные и отрицательные предложения; в первых понятия соединяются, во вторых отделяются друг от друга. Вторую группу составляют истинные и ложные предложения. Для логики Аристотеля, в частности и в особенности для его теории силлогизмов и доказательств, различение истинных и ложных предложений фундаментально. В обосновании этого различения сказывается первенство онтологического аспекта: истинными предложениями Аристотель называет те, в которых утверждается соединение понятий таково, каково соединение их предметов в действительности, или разделение-понятий таково, каково разделение их предметов в действительности. Ложными он называет те предложения, в которых либо соединяется то, что разделено в действительности, либо разъединяется то, что в действительности соединено. Соединение обоих оснований классификации предложений дает четвероякое их разделение на: 1) утвердительные истинные; 2) отрицательные истинные; 3) утвердительные ложные; 4) отрицательные ложные. У самого Аристотеля силлогизм — импликация указанного выше типа:

Если А присуще всякому В

и В присуще всякому С,

то А присуще всякому С.

Это адекватный пример аристотелевского силлогизма. В нем две посылки, представляющие конъюнкцию, образуют антецедент импликации. Первая посылка: «Если А присуще всякому В», вторая «В присуще всякому С». Консеквент этой импликации: «А присуще всякому С».

Аристотельв своей«Риторике»значительно расширил область риторики, сравнительно с точкой зрения, распространенной на неё в то время. Так какдар речи, по его мнению, имеет характер всеобщности и находит применение при самых разнообразных случаях и так как действие при подаче совета, при всякого рода разъяснениях и убеждениях, по существу риторика обнимает все сферы человеческой жизни. Риторикой, понимаемой в таком смысле, пользуются все на каждом шагу: она одинаково необходима как в делах, касающихся житейских нужд отдельного человека, так и в делах государственной важности: раз человек начинает склонять к чему-нибудь другого человека или отговаривать его от чего-нибудь, он необходимо прибегает к помощи риторики, сознательно или бессознательно. Понимая риторику таким образом, Аристотель определяет её как способность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета

Аристотель в своём трактате хотел, на основании наблюдения, дать общие формы ораторского искусства, указать, чем должен руководиться оратор или вообще всякий, желающийубедитького-либо в чём-либо. Сообразуясь с этим, он разделил свой трактат на три части.Первая частьпосвящена анализу тех принципов, на основании которыхоратор(то есть всякий говорящий о чём-нибудь) может побуждать к чему-нибудь своих слушателей или отклонять их от чего-нибудь, может хвалить или порицать что-нибудь.Вторая частьговорит о тех личных свойствах и особенностях оратора, с помощью которых он может внушитьдовериесвоим слушателям и таким образом вернее достигнуть своей цели, то есть уговорить или отговорить их.Третья частькасается специальной (технической) стороны риторики: Аристотель говорит здесь о тех способах выражения, которыми должно пользоваться в речи (остиле), и о построенииораторской речи.

Множество тонких психологическихзамечаний по вопросу о взаимодействии оратора иаудитории(например, о значенииюмора,пафоса, о влиянии на молодых людей и на стариков) и анализ силы используемых в речи доказательств придают работе Аристотеля универсальное значение. Она не только оказала сильнейшее влияние на всё последующее развитие европейской риторики, но остаётся полезной и в наше время: некоторые из поставленных Аристотелем вопросов являются предметом научного исследования и теперь. Приняв многие положения Аристотеля как догматические истины, риторика вДревней Греции, и, позднее, вЗападной Европе, однако уклонилась от эмпирического метода исследования, возвратясь на тот путь практических наставлений, по которому шли софисты.

9. Развитие судебного красноречия в Древнем Риме (краткий обзор). Ораторская практика Тиберия и Гая Гракхов как отражение общих тенденций в развитии римского красноречия. Общая характеристика ораторского наследия Гая Юлия Цезаря.

Самым значительным оратором республиканского Рима был защит­ник плебеев Гай Гракх. Патетический стиль Гая Гракха был закономерным проявлением общей тенденции в развитии римского красноречия. Начавшись дек­ларативной простотой, искусство оратора в республиканском Риме долж­но было стремиться к пышности и изощренности.

Гай Юлий Цезарь (102-44 гг. до н.э.) - полководец и один из основа­телей Римской империи. . Был сторонником демократии популяров, завоевал симпатии народа. Историки Саллюстий, Плутарх, Светоний с нескрывае­мым удовольствием рассказывают об участии Цезаря в сенатском за­седании по делу заговора Катилины, когда он смог убедить сенат в том, что убивать без суда людей несправедливо. Все, выступавшие после него, присоединились к его мнению. Еще один случай стал свидетель­ством мастерства Цезаря - публичного оратора. Лишь силой своей речи он сам бесстрашно подавил и привел к полному подчинению восстав­шие в Капуе легионы. Цезарь никогда не пользовался речью ради «искусства для искусства». Для него талант оратора был необходимой составляющей для достиже­ния вполне конкретных политических целей. Поэтому красноречие Це­заря было лишено поэтических красот и ученых изысков, оно преис­полнено живостью, естественностью и энергией.

9. Марк Туллий Цицерон как судебный оратор: теория доказательства (аргументы и амплификации), теория композиции речи. Трактаты об ораторском искусстве Марка Туллия Цицерона. Образ оратора в трактате Цицерона «Об ораторе».

Цицерон происходил из «всаднического» сословия города Арпина. Цицерон не придерживался определенной фило­софской системы, но во многих своих произведениях излагал взгляды, близкие к стоицизму. В трактате «О государстве» он говорит о высоких нравственных принципах, которыми должен обладать государственный деятель. Свой протест против тирании Цицерон выражает в ряде произ­ведений: «О дружбе», «Об обязанностях», «Тускуланские беседы», «О природе богов». Но определенной политической платформы он не имел.

Первая дошедшая до нас речь (81 г. до н.э.) «В защиту Квинкция» принесла Цицерону успех. В последующих речах он выступил против насилий сулланского режима и добился популярности в народе.В речах противКатилины приписывает своему противнику всевозможные пороки и са­мые гнусные цели. По приказу Цицерона вожди восстания Катилины были казнены без суда. Написал 14 речей против Антония, которые, в подражание Демосфену, называют­ся «Филиппиками». За них он был внесен в проскрипционный список и в 43 г. до н.э. убит.

Цицерон далек от мировоззренческих споров философов и риторов греческой классики, поэтому он примиряет, с одной стороны, софистов с Сократом и Платоном, а с другой -Аристотеля с Исократом, посколь­ку все они для него символы великого греческого искусства и образцы для подражания римлян. Цицерон солидарен с греками в утверждении, что речь оратора должна служить только высоким и благородным це­лям, а обольщать судей красноречием столь же позорно, как и подку­пать их деньгами. В целом книга «Об ораторе» говорила об образовании оратора ис­тинного, идеального и совершенного.

«Брут» - книга об истории римского красноречия.

«Оратор» - завершение картины риторической системы Цицерона. Здесь он рассуждал о трех стилях красноречия, об уместности, ритме, словесном выражении и других аспектах риторики.

9. Значение трудов Марка Фабия Квинтилиана для развития ораторского искусства (трактаты «Риторические наставления» и «Об образовании оратора»).

Глава новой риторической школы Марк Фабий Квинтилиан (ок. 35-96 гг. н.э.) размышлял «О причинах упадка красноречия» На поставленный вопрос Квинтилиан отвечал как педагог: причина упадка красноречия в несовершенстве воспитания молодых ораторов. В целях улучшения риторического образования он пишетобширное сочинение «Образование оратора», где излагает ведущие взгляды своей эпохи на теорию и практику красноречия, образцом ко­торого продолжает служить Цицерон. Подобно Цицерону («Брут»), Квинтилиан видит залог процветания красноречия не в технике речи, а в личности оратора: чтобы воспитать оратора «достойным мужем», необходимо развивать его вкус. Разви­тию нравственности должен служить весь образ жизни оратора, в осо­бенности же занятия философией. На развитие вкуса рассчитан цикл риторических занятий, систематизированный, освобожденный от излиш­ней догматики, ориентированный на лучшие классические образцы

9. Луций Аней Сенека как создатель нового ораторского стиля.

Литературное наследие Сенеки состоит из сочинений философско­го характера и поэтических произведений.

В периоды общего упадка гражданских идей в обществах, прошед­ших путь от демократии к единовластию, всегда наблюдается процесс примирения риторики и философии. Сенека в своих философских трактатах приходит к форме диатрибы - проповеди-спора, где новые и новые вопросы заставляют философа все время с разных сторон подходить к одному и тому же центральному тезису. Если трактаты Цицерона имели в основе линейную композицию развития тезиса -логику развития мысли, то в сочине­ниях Сенеки композиция как таковая отсутствует: все начала и концы выглядят обрубленными, аргументация держится не на связности, а на соположении доводов. Автор старается убедить читателя не последо­вательным развитием логики мысли, подводящей к центру проблемы, а короткими и частыми наскоками со всех сторон: логическую доказа­тельность заменяет эмоциональный эффект. По существу, это не раз­витие тезиса, а лишь повторение его снова и снова в разных формули­ровках, работа не философа, а ритора: именно в этом умении бесконечно повторять одно и то же положение в неистощимо новых и неожиданных формах и заключается виртуозное словесное мастерство Сенеки.

Тон диатрибы, проповеди-спора, определяет синтаксические осо­бенности «нового стиля» Сенеки: он пишет короткими фразами, все время сам себе задавая вопросы, сам себя перебивая вечным: «Так что же?». Его короткие логические удары не требуют учета и взвешивания всех сопутствующих обстоятельств, поэтому он не пользуется сложной сис­темой цицероновских периодов, а пишет сжатыми, однообразно пост­роенными, словно нагоняющими и подтверждающими друг друга пред­ложениями. Вереницы таких коротких, отрывистых фраз связываются между собой градациями, антитезами, повторами слов. «Песок без из­вести», - метко определил эту дробную рассыпчатость речи ненави­девший Сенеку император Калигула. Враги Сенеки упрекали его в том, что он использует слишком дешевые приемы в слишком безвкусном обилии: он отвечал, что ему как философу безразличны слова сами по себе и важны лишь как средство произвести нужное впечатление на душу слушателя, а для этой цели его приемы хороши. Точно так же не боится быть вульгарным Сенека и в языке: он широко пользуется раз­говорными словами и оборотами, создает неологизмы, а в торжествен­ных местах прибегает к поэтической лексике. Так из свободного слова­ря и нестрогого синтаксиса складывается тот язык, который принято называть «серебряной латынью», а из логики коротких ударов и эмоцио­нального эффекта -тот стиль, который в Риме называли «новым крас­норечием». Наиболее полно отразился новый стиль Сенеки в его сати­ре «Отыквление», явившейся ядовитой пародией на обычайобожествления императоров после их смерти. Клавдий после смерти превратился в тыкву, символ глупости в Риме, а не в бога -таков финал этой интереснейшей комедии Сенеки.

9. Развитие отечественной риторики в "доломоносовский" период (краткий обзор).

Риторическое знание и риторика как форма обобщения действитель­ности словом для России начинались на основе усвоения опыта античной и западноевропейской традиции.

рики, в которой отражалась и обобщалась практика двуязычия: русско­го и церковно-славянского языков. Систему взглядов на красноречие М.В. Ломоносов изложил в двух «Риториках» - краткой (1743) и «про­странной» (1748). Это были первые русские и общедоступные руковод­ства по красноречию. «Пространная» «Риторика» выдержала 9 изда­ний. Ломоносов не раз подчеркивал благотворную силу воздействия античной и европейской культур, но всегда при этом стремился к утверж­дению прежде всего национально-исторической темы в русской культуре.

Общность европейского культурного фонда восходила к древнейшему периоду истории: «Богослужебная, проповедническая, церковно-назидательная, агиографическая, отчас­ти всемирно-историческая (хронофафическая), отчасти повествователь­ная литература была единой для всего православного юга и востока Европы» (Д.С. Лихачев. Поэтика древнерусской литературы). Первым памятником, предшествовавшим первым русским ритори-кам, считается славянский перевод трактата византийского ученого Геор­гия Херобоска «Об образах», вошедший в «Изборник Святославов 1073 г ». Как уже было сказано выше, первые на Руси занятия риторикой сосре­доточивались в монастырях. Так, «Риторика» Макария (1617-1619 гг.) считается первым опытом обобщения русского красноречия. Однако о ее происхождении до сих пор ведутся среди ученых споры. Сейчасизвестны 34 списка этой риторики с 1620 . и до петровского времени. Риторические сочинения, написанные в Киево-Могилянской академии и в Чернигове, сохранились на латинском и польском языках. Таков «Компедиум по риторике» Слуцкого (1629-1631 гг.). В1659 г. было напи­сано первое печатное руководство по гомилетике ректором Киево-Мо­гилянской академии И. Галятовским. Судьба риторики в последней трети XVII - начала XVIII вв. была связа­на с именами А.Х. Белобоцкого, Н. Спафария, С. Лихуда, С. Яворского. Однако подлинных вершин в теории поэтики и риторики в доломоно-совский период достиг Феофан Прокопович в двух сочинениях: «По­этика» (1705) и «Риторика» (1706). Хотя это риторическое сочинение было задумано как руководство к созданию церковных проповедей, по существу оно представляло собой теоретическое обобщение и свод практических рекомендаций по искусству красноречия. Феофан Проко­пович расширил круг традиционных жанров - «видов красноречия», включил в риторику раздел о «способе писания истории», использовал в обобщениях свой собственный писательский опыт.

9. Вклад М.В. Ломоносова в развитие российской риторики. Основные положения «Краткого руководства к красноречию» М.В. Ломоносова.

10. Развитие российской риторики в XIX веке. Российская университетская школа красноречия. Риторики М.М. Сперанского, И.С. Рижского, А.С. Никольского.

11. История становления российского судебного красноречия. Публикации рубежа ХIХ – ХХ веков (краткий обзор).

12. Значение творческого наследия А.Ф. Кони для развития русского судебного красноречия.

13. Характерные черты судебных речей Ф.Н. Плевако.

Плевако Федор Никифоровичкрупнейший дореволюционный русский адвокат, имя которого хорошо известно не только в нашей стране, но и далеко за ее пределами. Юридическое образование Ф. Н. Плевако получил в Московском университете. Вскоре после введения Судебных уставов 1864 года вступил в адвокатуру и состоял присяжным поверенным при Московской судебной палате. Постепенно, от процесса к процессу, он своими умными, проникновенными речами завоевал широкое признание и славу выдающегося судебного оратора. Всегда тщательно готовился к делу, хорошо знал все его обстоятельства, умел глубоко анализировать доказательства и показать суду внутренний смысл тех или иных явлений. Речи его отличались большой психологической глубиной, доходчивостью и простотой. Самые сложные человеческие отношения, неразрешимые подчас житейские ситуации освещал он в доступной, понятной для слушателей форме, с особой внутренней теплотой. В судебных речах он не ограничивался освещением только юридической стороны рассматриваемого дела. В ряде судебных выступлений Ф. Н. Плевако затрагивал большие социальные вопросы, которые находились в поле зрения и волновали передовую общественность.

Дело Бартенева

   А. М. Бартенев предан суду по обвинению в умышленном убийстве артистки Марии Висновской. По обвинительному акту дело состояло в следующем.

   В феврале 1890 года кто-то из знакомых Бартенева представил его Висновской в кассе Варшавского драматического театра. Миловидная наружность известной на всех сценах артистки произвела на Бартенева сильное впечатление. Через некоторое время он сделал Висновской визит, но бывал у своей новой знакомой редко.Позднее Бартенев стал бывать у Висновской чаще и, наконец, сделал ей формальное предложение вступить с ним в брак.

  между ним и Висновской были хорошие отношения. Эти отношения простого знакомства круто переменились 26 марта 1890 г. после ужина Висновская отдалась впервые Бартеневу. Счастье Бартенева, однако, не было полным. посещения поклонников вызывали в Бартеневе чувство ревности. Под влиянием этого чувства Бартенев часто говорил ей о своем намерении лишить себя жизни; Висновская же, охотно говорившая о кончине и окружавшая себя эмблемами смерти, поддерживала этот разговор и показывала банку, в которой, по ее словам, был яд и маленький с белой ручкой револьвер. Во время одного из таких разговоров Висновская спросила Бартенева: хватило ли бы у него мужества убить ее и затем лишить себя жизни? Как-то в мае Висновская заявила Бартеневу, что его ночные посещения компрометируют ее, и просила его, если он желает встречаться с ней наедине, приискать квартиру в глухой части города. 16 июня 1890 г. комната, нанятая Бартеневым в доме No 14 по Новгородской улице, была отделана, и в тот же день Бартенев предложил Висновской взять ключ от этой квартиры. "Теперь поздно",-- ответила она и, не объясняя значения слова "поздно", утром следующего дня, то есть 17 июня, уехала на целый день на дачу к матери. Мучимый ревностью и объясняя отъезд Висновской и слово "поздно" желанием прервать с ним отношения, Бартенев написал Висновской полное упреков письмо, которое оканчивалось заявлением, что он лишит себя жизни. Одновременно с письмом он отослал ей все полученные от нее письма, перчатки, шляпу и другие мелкие вещи, взятые им на память. Отослав письма и вещи, Бартенев поехал к своим знакомым Михаловским и вернулся около полуночи домой. Полчаса спустя горничная Висновской передала ему записку своей барыни, прибавив, что Висновская ждет его в карете. Несколько минут спустя Бартенев и Висновская уехали в город. На пути и в квартире на Новгородской улице происходили объяснения, кончившиеся тем, что Висновская назначила Бартеневу свидание в той же квартире на другой день в шесть часов. Это свидание, как говорила Висновская, должно было быть последним, потому что уже окончательно был решен ее отъезд через несколько дней за границу, сначала в Галицию, а затем в Англию и Америку.

   На другой день в седьмом часу ожидавший Висновскую Бартенев открыл ей двери помещения на Новгородской улице. Войдя в комнату, Висновская положила на диван два свертка, раздевшись, вынула из одного из них пенюар, а из другого -- большой заряженный принадлежавший Бартеневу и хранившийся у Висновской револьвер. На вопрос Бартенева, зачем она принесла револьвер, Висновская ответила, что он ей больше не нужен и что она возвращает ere владельцу. "Разве ты меня любишь? -- возобновила Висновская разговор, -- если бы ты меня любил, то не грозил бы мне своей смертью, а убил бы меня". Бартенев возражал, что он себя может лишить жизни, но убить ее у него не хватит сил. Вслед за этим он прикладывал револьвер с взведенным курком к себе. Висновская , вынув из кармана своего платья две банки предложила принять вместе яду, и затем, когда она будет в забытье, убить ее из револьвера и покончить затем с собой. Бартенев согласился. Висновская приняла опий вместе с портером; Бартеиев тоже выпил немножко отравленного портера. Затем Висновская легла на диван и, помочив два носовых платка хлороформом, положила их себе на лицо. Через некоторое время Бартенев присел на край дивана, обнял левой рукой находившуюся в забытье Висновскую и, приложив бывший у него в правой руке револьвер к обнаженной груди ее, спустил курок. Когда это случилось, Бартенев с точностью определить не мог; он допускает, однако, что выстрел последовал в три или после трех часов утра. Совершив убийство, Бартенев около пяти часов утра запер квартиру и, забрав с собой револьвер, уехал домой.

   Объяснение обвиняемого о лишении им жизни Висновской по ее просьбе и согласно желанию убитой, говорит обвинительный акт, опровергается вполне как показаниями родственников и друзей потерпевшей, так и содержанием восстановленных из найденных на месте преступления разорванных на мелкие куски записок покойной. Текст записок гласит следующее: 1) "Человек этот угрожал мне своей смертью -- я пришла. Живой не даст мне уйти" 2) "Итак последний мой час настал: человек этот не выпустит меня живой. Боже, не оставь меня! Последняя моя мысль -- мать и искусство. Смерть эта не по моей воле". 3) "Ловушка? Мне предстоит умереть. Человек этот является правосудием!!! Боюсь... Дрожу! Последняя мысль моя матери и искусству. Боже, спаси меня, помоги... Вовлеки меня... это была ловушка. Висновская". По поводу содержания последних трех записок Бартенев ничего не смог ответить.

   Он подробно описал все обстоятельства их пребывания в одной комнате перед убийством. "Я так был убежден, что отец никогда бы мне не разрешил жениться на Висновской, а поэтому и написал в записке фразу: "Вы не хотели моего счастья". Висновская долго писала записки, писала с расстановками, не спеша обдумывая. Напишет что-то и остановится, думая, глядя на дверь; опять напишет два-три слова и снова размышляет. Написав записки, она рвала их, бросала, куда попало, и снова принималась писать; опять рвала и снова продолжала писать. Я кончил писать гораздо раньше. Комната освещалась одной свечкой, когда мы начали писать, я хотел зажечь другую свечу, но она сказала: "Не нужно!". Сколько было написано ею записок, не знаю; помню только, что осталось их две; я спросил ее, что она написала; она ответила: одну матери, а другую в дирекцию театров; о разорванных записках я ее не спрашивал. Она захотела прочесть мои записки и разорвала ту, которую я написал в резкой форме Палицыну, сказав, что если ее оставить, то Палицын ничего не сделает для матери, как она его о том просит в своей записке. Затем опять начался разговор о нашей любви, g безысходности положения, о том, что. нам остается умереть, и тут я прибавил, что "уж если так, то надо это сделать поскорее!". Она решила сначала принять опиум, чтобы привести себя в бессознательное состояние, а я должен был сначала ее застрелить, а потом уж себя. Она насыпала в стакан с портером опия, и стала пить глотками эту смесь. Остаток, долив портером, выпил я. Она легла на диван и просила положить ей на колени две записки, ею написанные. Я это исполнил. Затем она намочила свой и мой платки хлороформом и наложила их себе на лицо. Помню, что она попросила дать ей еще опия; я подал, но она не приняла, так как у нее появилась рвота. Она просила убить ее во имя нашей любви, настойчиво повторяя: "Если ты меня любишь, убей", Я сидел возле нее с револьвером в правой руке и взведенным еще раньше курком. Я, кажется, обнял ее за шею левой рукой, а она все время лепетала, чтобы я ее убил, если люблю. Помнится, что я прильнул к ее губам; она по-французски сказала: "Прощай, я тебя люблю"; я прижался к ней и держал револьвер так, что палец у меня находился на спуске; я чувствовал подергивания во всем теле; палец как-то сам собой нажал спуск и последовал выстрел. Я не желаю этим сказать, что выстрелил случайно, неумышленно; напротив того, я все это делал именно для того, чтобы выстрелить, но только я хочу объяснить, что то мгновенье, когда произошел выстрел, опередило несколько мое желание спустить курок. Голова у меня была, как в тумане. После выстрела мной овладел ужас, и в первый момент у меня не только не появилось мысли застрелить тут же себя, но у меня никаких мыслей не было или, вернее, они все перепутались в моей голове, и я не знал, что делать. Мне помнится слабо, что я схватил сифон с сельтерской водой и стал ее лить на голову Висновской; для чего я это делал, не знаю; я не давал себе отчета в, бесполезности этой меры. Который был час в это время, не знаю: может быть, три часа, может быть, больше. Долго ли я оставался после выстрела и что я делал, не могу дать себе отчета. На меня нашло какое-то отупение, я машинально надел шинель и фуражку и поехал в полк. Не помню, запер ли я дверь или нет. Содержание трех разорванных записок меня удивляет; я не думал принуждать ее к смерти, я только говорил, что не могу жить без нее. Если бы сна хотела, она легко могла бы меня успокоить, так как вообще она могла делать со мной все, что ей было угодно. Стоило ей только сказать мне слово, что ничего этого не нужно, что она хочет еще жить, я был бы далек от мысли об убийстве я бы и сам, пожалуй, воздержался от мысли о самоубийстве. Но Висновская даже не намекнула на желание пользоваться жизнью, и, напротив того, своими разговорами поддерживала наше общее желание расстаться с жизнью во имя нашей любви". На вопрос о том, почему же Бартенев не убил себя, он ответил, что его душевное состояние было таково, что он об этом совсем не думал. По делу допрошено 67 свидетелей. Показания одних из них подтверждали намерение Бартенева лишить Висновскую жизни. Другие же указывали на такой характер их отношений, какой явствовал из показаний Бартенева. Бартенев был предан суду по обвинению в умышленном убийстве. Рассматривал дело Варшавский окружной суд без участия присяжных заседателей 7--10.2 1891 г.

  

9. Развитие юридической риторики в трудах А.Ф. Пороховщикова.

10. Развитие риторики на современном этапе (общая характеристика).

11. Риторика массовых коммуникаций, специфика ее проявления в разных средствах информации. Пути и перспективы развития риторики массовых коммуникаций.

Современная риторика тесно связана с риторикой массовых коммуникаций. Здесь, в частности, стоит различать риторический эффект – непосредственное действие речи (произведения), иногда связанное с модой, и риторическое влияние, то есть возникновение традиции после действия речи (высказывания, текста). В этом историческое развитие двух способов убеждения – патетического (действующего на чувство) и диалектического (логического, философского)

37