39)? В ранней версии сказано более четко, что действенность прямо за-

висит от альтруистического акта: <А кто потеряет душу свою ради Меня и

Евангелия,тот сбережет ее> (Марк 8, 35). С этой точки зрения универ-

сальное государство, которое избегает пустых претензий на бессмертие и

надеется на эвтанасию, попытается тем самым превзойти Феникса. Оно

должно не только пожертвовать своей жизнью, но и принести себя в жерт-

ву во имя чего-то, находящегося вне его. Такой добровольный альтруизм

- неслыханное дело в жизни любого универсального государства и любого

учреждения, поскольку главный и всеобщий порок их - стать целями самих

себя. История знает универсальные государства,которые,став жертвами

приговора Тифона,благодаря этой счастливой неудаче завоевывали затем

милость Феникса. Награда Феникса - возрождение из пепла. Западная и

православная христианские цивилизации, например, восстали из пепла

Римской империи; иранская и арабская цивилизации - из пепла халифата

Аббасидов; эллинская и сирийская цивилизации - из пепла Кносса; вави-

лонская и хеттская цивилизации (а также,возможно,индская) - из пепла

<империи четырех сторон>; индуистская цивилизация - из пепла империи

Гуптов. Поначалу кажется маловероятным, что учреждение, которое предс-

тавляет собой всего лишь побочный продукт социального распада, не

только способно, но и призвано играть творческую роль.

Судьбы универсальных государств действительно парадоксальны. Эти

создания - последние плоды трудов доминирующих

499

меньшинств в разлагающихся обществах, а эти доминирующие меньшинс-

тва далеки от идеи самоотрицания, которое, очевидно, является

единственным и непременным условием, позволяющим вырасти плодам их

трудов. Сознательная цель любого правящего меньшинства всегда сво-

дится к попыткам сохранить свою роль в обществе, с которым оно

связано неразрывными нитями. Универсальное государство является

средством самозащиты. Это намерение, однако, никогда не выполняет-

ся. Универсальное государство, сколь продолжительна ни была бы его

жизнь, представляет собой последнюю фазу общества перед его исчез-

новением, а мираж бессмертия возникает вследствие ошибочного восп-

риятия универсального государства как цели всякого человеческого

существования. Если доминирующему меньшинству и удается через са-

моотрицание обрести новую возможность принять участие в творческом

акте, оно всегда приходит к этому вопреки самому себе.

Неуемное желание создателей и хозяев универсального государства

удержаться любой ценой имеет по крайней мере одно достойное объяс-

нение. На каком бы низком уровне ни находились их творческие дос-

тижения, это все равно самый высокий уровень своего времени. Когда

местные государства пожирают одно другое, проливая моря крови,

когда жестокость и нетерпимость становятся общественными доброде-

телями, универсальные государства возникают,чтобы остановить войны

и заменить кровопролитие кооперацией. И если универсальные госу-

дарства не вечные самоцели, а просто эфемерные творения, самый

счастливый удел которых - эвтанасия в пользу других,это предпола-

гает,что в иерархии человеческих учреждений государство занимает

довольно низкое место.

Если универсальное государство функционирует как иерархия цело-

го ряда служб, то кто же те должностные лица, которые обеспечивают

деятельность этих служб? Они рекрутируются из разных источников,

причем не только из рядов внутреннего или внешнего пролетариата

умирающего общества, но и из представителей чужой цивилизации.

Кроме того, в службах внутреннего пролетариата универсальное госу-

дарство постоянно соприкасается с высшей религией - творением

внутреннего пролетариата.

Кондуктивность универсальных государств. Если однажды искра

творческой энергии вспыхнула в лоне универсального государства, у

нее есть все возможности разгореться в постоянное пламя,что было

бы попросту невозможно в смутное время. Установление универсально-

го государства знаменует начало второго такта оживления в последо-

вательности кругов Спада-и-Оживления, характерных для жизни циви-

лизации от надлома до распада.Причем второе оживление обычно наи-

более сильное.Однако эта служба, несмотря на свою ценность, отри-

цательна. Какая черта общественной ситуации, возникающей в услови-

ях

500

универсального государства, способствует возникновению новой спо-

собности созидать? Возможно, в некоторой степени этому благоприятс-

твует тенденция архаизма с его самопоражением через вовлеченность в

строительство.

Универсальное государство изначально вовлечено в строительство,

ибо таким путем оно обеспечивает самосохранение. Но хотя импульс к

созиданию может быть исходным,он и в этом случае не является преоб-

ладающим. Установление универсального государства прекращает брато-

убийственную войну и приносит мир. Однако после установления уни-

версального государства необходимо принять меры к упрочению достиг-

нутого. Правда, на заре существования универсального государства

безопасность его в большинстве случаев обеспечена. Тем не менее им-

перия Наполеона,которая была недоразвитым универсальным государс-

твом средневекового муниципального космоса, прилагала немало уси-

лий, чтобы стереть следы государств, на смену которым она пришла.

Создатели и хозяева инкского андского универсального государства

модифицировали и систематизировали учреждения завоеванных народов,

не разрушая их, а имперское римское правительство постаралось осво-

бодиться от всех частных ассоциаций и с подозрением относилось даже

к таким обществам, как общество друзей и похоронный клуб[3]. Однако

столь крайние проявления озабоченности универсальных государств

своей целостностью крайне редки,и это служит указанием на то,что

мотив самосохранения в политике универсальных государств не являет-

ся основным.

Другим мотивом, побуждающим к действию, мотивом, который в

сравнении с заботой о самосохранении выглядит достаточно мощным,

является потребность в консервации не универсального государства, а

общества, объединенного под его сенью. Иными словами, универсальное

государство озабочено сохранением того,что уцелело, пережив период

братоубийственных войн смутного времени. Большинство учреждений,

унаследованных от периода роста,было либо полностью разрушено,либо

исковеркано ужасным социальным опытом смутного времени. Само вклю-

чение сохранившихся элементов общества в систему универсального го-

сударства не помогает ни восстановить исчезнувшее, ни уберечь от

разрушения оставшееся. Реальная опасность постоянно расширяющегося

социального вакуума заставляет правительство универсального госу-

дарства действовать вопреки первоначальным намерениям. Конструиро-

вание охранительных учреждений - фундаментальная задача универсаль-

ного государства, ибо это - единственное средство консервации само-

го общества.

Классической иллюстрацией может служить административная исто-

рия Римской империи в период, наступивший после битвы у мыса Акций

в 31 г. до н.э. Главным методом римского имперского управления был

принцип непрямого правления. Эллинистическое универсальное госу-

дарство понималось римскими

501

основателями как ассоциация самоуправляемых городов-государств с

полосой автономных областей в тех районах, где эллинистическая

культура еще не вступила в контакт с политикой. Усилия римской ад-

министрации сводились в основном к координации местных органов са-

моуправления; имперское правительство призвано было следить, чтобы

местные правительства не вступали в конфликты друг с другом, кроме

того, оно защищало их от нападения внешних варваров. Этим ограничи-

валась деятельность римского правительства, обходившегося скудными

гарнизонными войсками. Основы этой политики намеренно никогда не

изменялись, однако постепенно ее административная структура транс-

формировалась в результате нововведений, зачастую вынужденных и

постепенных, но имевших, тем не менее,далеко идущие последствия.

К концу правления Марка Аврелия последние владения подчиненных

князьков были превращены в провинции. Кроме того, сами эти провин-

ции стали объектами прямого администрирования, утратив свой прежний

статус самоуправляемых городов-государств. Однако процессы центра-

лизации не были напрямую связаны со стремлением империи взять всю

ответственность на себя; это происходило в основном из-за постепен-

ной деградации местных органов управления, что вынуждало централь-

ное правительство вмешиваться в процессы управления. Во времена Ав-

густа местные цари типа Ирода Великого имели аппарат столь беспо-

щадный, сколь и эффективный. Местные правительства прекрасно справ-

лялись и с внутренними задачами, и с защитой от пиратов. Города-го-

сударства, каков бы ни был их политический статус, находили в себе

и внутренние силы, и достаточные материальные ресурсы, чтобы запус-

титься и сохранить престиж местного самоуправления. В ходе последу-

ющих двух столетий человеческие ресурсы постепенно стали иссякать,

что привело к тому, что имперское правительство вынуждено было раз-

менять местных правителей своими наместниками,которые не избира-

лись, а назначались центральной властью и должны были через губер-

наторов провинций отчитываться перед императором.

К концу своей истории администрация Римской империи представляла

собой иерархически организованный бюрократический аппарат, а мест-

ные магистраты и городские советы превратились в инструменты обес-

печения своевременного сбора налогов.

Надо сказать, что центральные власти вводили эти изменения не

с большей охотой, чем и местные власти,которые допускали их скрепя

сердце. И те и другие были жертвами белее мощной силы, чем их воля.

Подчиняясь необходимости, правительство универсального государства

на деле не достигает своих изначальных целей. Новые учреждения, ко-

торые оно с неохотой строит, имеют непредсказуемый эффект. Последс-

твия такого строительства всегда революционны. В предыдущем иссле-

довании мы показали, что эпохе разложения свойственны два типа

чувствований:

502

ощущение всесмешения и единства; и хотя эти две психологические

тенденции с субъективной точки зрения противоречат одна другой,

объективно они приводят к схожему результату. Восприимчивость -

отличительная черта строителей империи, несмотря на консерватизм

их намерений. Именно эта малоценимая черта и оказывается одной из

причин их победы в смертельной битве смутного времени. Эта черта

становится господствующим веянием эпохи.

Одни универсальные государства создаются иностранными завоева-

телями, другие рождаются как продукт обществ, внутри которых уже

существовало определенное разнообразие - даже при несущественной

дифференциации между пограничными жителями и обитателями внутрен-

них районов одного и того же социального мира. Наличие в структуре

универсальных государств культурных различий, что является скорее

правилом, чем исключением, повышает уровень социальной кондуктив-

ности - неотъемлемой черты любого универсального государства.

Так, в нововавилонской империи, которая явилась вавилонским

универсальным государством, была ликвидирована ее культурная чис-

тота, чем подготавливался неотвратимый конец самой вавилонской ци-

вилизации. Отличительные черты вавилонской культуры становились

все менее различимы, по мере того как царство Навуходоносора было

присоединено сначала к варваросирийской империи Ахеменидов,а затем

к эллинской империи Селевкидов.

Этот пример показывает, что для культурной композиции универ-

сального государства характерна высокая степень разнообразия,а од-

ним из следствий кондуктивности универсальных государств является

продолжение - но уже менее насильственными и грубыми средствами -

процесса культурного смешения, начавшегося в смутное время. Бежен-

цы,изгнанники,переселенцы,рабы и другие жертвы жестокого века сме-

няются при более человечном режиме универсального государства куп-

цами, профессиональными военными, странствующими философами, мис-

сионерами, то есть всеми теми, кто распространяет культуру, не

прибегая, как правило, к насилию.

Психология мира. Универсальное государство устанавливается ос-

новоположниками и воспринимается подданными как панацея от бед

смутного времени. Изначальное предназначение этого учреждения -

установить и затем поддерживать всеобщее согласие. Раскол в об-

ществе, пораженном болезнью надлома, имеет двойной характер. Су-

ществует раскол горизонтальный - между состязающимися классами, и

вертикальный - между воюющими государствами. Универсальное госу-

дарство призвано остановить этот процесс. Непосредственная и выс-

шая цель строителей империи - создать универсальное государство на

базе той единственной державы, которой удалось уцелеть в ходе вза-

имоуничтожения.

503

Однако антинасилие - это то состояние ума и тот принцип поведения, ко-

торые не могут восторжествовать, затронув только определенную часть

социальной жизни. В значительной степени этим чувством должны быть

пронизаны все общественные отношения. Поэтому принцип согласия, кото-

рый доминирующее меньшинство пытается провести в жизнь,должен расп-

ространяться не только на отношения между доминирующим меньшинством и

пролетариатом, как внутренним, так и внешним, но и на отношения с

представителями любой другой цивилизации. Если в столь широком плане и

невозможен совершенный и постоянный мир, то вполне возможен мир вре-

менный.

Всеобщее согласие, определяющее психологический климат универсаль-

ного государства, приносит неодинаковую пользу его гражданам.Если до-

минирующему меньшинству оно дает возможность в некоторой степени восс-

тановить силы, то силы пролетариата оно значительно увеличивает. Сог-

ласие само по себе еще не преимущество. <Трости надломленной не пере-

ломит и льна курящегося не угасит> (Матф. 12, 20). Практическое следс-

твие воздержанности зависит от свойств материала. Жизнь, уже покинув-

шая доминирующее меньшинство, не может быть возвращена одним только

освобождением от трений, однако новое состояние весьма благоприятно

для пролетариата, оно вооружает и усиливает его. Следовательно, под

сенью универсального государства пролетариат растет, а доминирующее

меньшинство утрачивает свои позиции.<Ему должно расти,а мне умалять-

ся>(Иоанн 3, 30). Кроме того, терпимость, введенная в общественную

жизнь основателями универсальных государств с целью избавить народ от

братоубийственной борьбы, дает внутреннему пролетариату шанс образо-

вать универсальную церковь. Атрофия воинственного духа граждан универ-

сального государства, вытекающая из монополии на воинскую профессию

имперской власти, дает внешнему пролетариату или соседней цивилизации

шанс напасть и захватить часть территорий вместе с внутренним пролета-

риатом, который при расслабляющем климате универсального государства

становится политически пассивным, компенсируя это религиозной актив-

ностью.

Апологеты высших религий, зародившихся в благоприятном социальном

и психологическом климате универсального государства, в отдельных слу-

чаях сознавали, откуда исходит это благо, однако они полагали,что пер-

вопричина его - милость Бога,именем которого они обращали людей в свою

веру. В глазах авторов книг Исайи, Ездры и Неемии ахеменидская империя

была инструментом, избранным для распространения иудаизма; подобным

образом и Римская империя рассматривалась как инструмент для распрост-

ранения христианства.

В противоположность тем случаям, когда высшая религия, взращенная

миром универсального государства, встречала вполне терпимое отношение

к себе властей, были и другие случаи,когда

504

естественный прогресс прерывался официально организованными преследо-

ваниями.

Внутреннему пролетариату как создателю высшей религии принадле-

жит честь считаться хозяином новых духовных достижений в отличие от

преходящей славы доминирующего меньшинства, обеспечившего установление

универсального государства. Однако плоды,как обычно,пожинают другие. И

это вполне соответствует логике развития событий. Насильственно уста-

новленный мир универсального государства дает внутреннему пролетариату

возможность свершить свой духовный подвиг. В какой-то мере это обус-

ловлено и тем,что пролетариат лишен возможности приобщиться к полити-

ческой власти,а также освобожден от необходимости носить оружие. Даже

строители империи, совершив свой последний рывок и прекратив братоу-

бийственную войну, теряют в конце концов ту внутреннюю потенцию, что

двигала их предков от победы к победе в эпоху смутного времени. Воен-

ная служба,всегда бывшая делом чести и предметом амбиций,становится

ненужной и обременительной обязанностью. Доминирующее меньшинство на-

чинает привлекать к военной службе представителей внешнего пролетариа-

та. В конце концов события складываются таким образом,что наибольшую

выгоду из универсального государства извлекает для себя внутренний

пролетариат, успехи внешнего пролетариата иллюзорны,а возможные успехи

представителей чужой цивилизации недолговечны.

ПРОВИНЦИИ

Мотивы действий имперских властей. Строители универсальных госу-

дарств размещают на территориях своих владений гарнизоны, учреждают

колонии. Провинции наделяются двумя отчетливыми функциями: охранение

самого универсального государства и охранение общества, для которого

данное универсальное государство является политическим остовом.

Альтернативные возможные функции имперской провинции можно хо-

рошо проиллюстрировать примером из истории Римской империи.

Например, римские провинции Африки, Македонии и Вифинии целиком

обязаны своим возникновением заботе римского государства о своем собс-

твенном благополучии. Римляне установили там свою администрацию вовсе

не для блага своих новообретенных подданных,но чтобы предотвратить

восстания трех новопокоренных соперников - Карфагена, Македонии и Пон-

та в Каппадокии - непримиримых врагов Рима[1].Римская империя не могла

чувствовать себя в безопасности, пока ее смертельные враги не были

стерты с политической карты. С другой стороны, когда римляне принимали

приглашение ввести прямую администрацию Пергама, а затем Киренаики и

Кипра[2] , которые находились в

505

зависимости от Египта, они, несомненно, руководствовались соблаз-

ном пополнить римскую казну и увеличить доходы налогосборщиков и

торговцев. И хотя эти мотивы, безусловно, были решающими, факти-

чески они организовывали здесь общественную службу, которая стала

обузой для местных правителей, но от которой они не могли изба-

виться сами.

Причина более широкая,чем прямой политический интерес самого

Рима, явственно проступает в создании римской провинции в Киликии,

которая в своих первоначальных рамках охватывала территорию прожи-

вания горцев Юго-Восточной Анатолии. Когда римлянам досталось нас-

ледство Атталидов, они преднамеренно не включили эти невыгодные во

всех отношениях земли в границы своей новой провинции в Азии.Тем

самым создавались благоприятные условия для пиратства на ничейной

земле между юго-восточной границей римской Азии и северо-западной

границей владений Селевкидов. Пираты быстро освоили все Средизем-

номорье. Многочисленные делегации от римского народа к Публию Сер-

вилию[3], Марку Антонию и Помпею с просьбами ликвидировать пиратов

привели к тому,что римское правительство действительно приняло ме-

ры, а это было равнозначно принятию на себя ответственности за эти

районы. Аналогичный мотив вдохновил Рим на восстановление порядка

в Киликии и на Крите, представлявшем собой естественное убежище

для пиратов. Так,в сознании Августа благосостояние эллинистическо-

го мира в целом было тесно связано с необходимостью обеспечения

безопасности римского государства. Таким образом, главные функции

провинций универсального государства - это сохранение имперской

власти и заполнение политического вакуума, возникающего в социаль-

ном ядре разлагающегося общества через разрушение или падение

местных государств. Значимость этих функций в разные периоды стро-

ительства универсального государства различна.

Размах, с которым основатели универсального государства вы-

рабатывают и внедряют методы прямой администрации в качестве мер

защиты, несомненно, зависит от степени преданности жителей ликви-

дированных местных государств своим былым хозяевам. А это в свою

очередь зависит от истории того общества, которое включается уни-

версальным государством в свою сферу, и темпов завоевания его.

Строители империи, которым удалось установить свою власть одним

решающим ударом, имеют меньше шансов удержать ее, чем те, что

пришли к власти в ходе длительной борьбы.

Финансовые функции провинций. Даже беглый взгляд на провин-

циальные системы различных универсальных государств проливает свет

на три основные функции провинций - финансовую, юридическую и во-

енную. Важность этих сторон деятельности неравнозначна и колеблет-

ся в соответствии с историческими особенностями, изменениями в по-

литике и другими факторами. Так,

506

например, многое зависит от темперамента и традиций народов. Известны

случаи, когда отдельные из названных функций не проявляются вовсе.

Наиболее существенной и никогда не исчезающей стороной деятель-

ности является финансовая. Даже примитивные мусульмано-арабские завое-

ватели римских и сасанидских территорий, несмотря на всю свою дикость,

сумели оценить по достоинству финансовую административную машину, соз-

данную практикой многих поколений. Арабы оставили нетронутой систему

административного управления по обеим сторонам римско-персидской гра-

ницы.

Однако несмотря на то, что универсальное государство всегда уме-

ло использовало провинции в своих финансовых целях, взаимоотношения

провинциальной администрации и центрального правительства не всегда

строились по одному образцу. Так, в Арабском халифате, например, или в

империи Ахеменидов каждая провинция представляла собой в финансовом

отношении самостоятельную единицу. Провинциальное правительство не

только контролировало и собирало весь годовой доход; оно также вело и

хранило все налоговые документы центрального правительства. Причем на-

логи в имперскую казну были фиксированными. С другой стороны, финансо-

вая сторона деятельности Римской империи была строго централизована.

Имперское правительство непосредственно контролировало уровень доходов

и вело сбор налогов.

Юридические функции провинции. Юридическая функция провинциаль-

ных правителей также не была строго определенной и единообразной. В

ахеменидской империи, например, были особые судьи, которые рекрутиро-

вались из высшей знати и подчинялись непосредственно государю. В слу-

чае, если государь узнавал о лихоимстве судей,он самостоятельно расп-

равлялся с ними,причем самым суровым образом. В Римской империи юриди-

ческая самостоятельность местных правителей ограничивалась правом

граждан обращаться с жалобой непосредственно к цезарю. Интересно отме-

тить, что подобная система позволила соединить пост верховного судьи с

командованием преторианской гвардией. Позже этот суд был ликвидиро-

ван,как был упразднен и весь институт помощников императора. Империя

была разделена на четыре префектуры, во главе каждой из которых стоял

префект, наделенный правом окончательного решения[4].

Военные функции провинций.Военная функция провинциальных прави-

телей была еще более всеохватной, чем юридическая и финансовая.

В ахеменидской империи регулярная армия была чрезвычайно мало-

численна в сравнении с гражданским населением. Армия представляла со-

бой незначительный отряд телохранителей императора,

507

а также корпус, расквартированный в гарнизонах, расположенных в

ключевых местах вдоль главных дорог. В Оттоманской империи, напро-

тив, центральное правительство располагало надежной профессиональ-

ной армией, прекрасно дисциплинированной, мобильной и хорошо тре-

нированной. Однако и Оттоманская империя на случай войны также

должна была в определенной мере полагаться на провинциальные силы.

И хотя центральное правительство старалось сохранять под контролем

кавалерию, оставляя за собой право назначать командиров, тем не

менее во время войны местные воинские формирования были под

властью и непосредственным командованием провинциального правите-

ля.

В Римской империи во время принципата все подразделения профес-

сиональной армии, кроме императорской преторианской гвардии и так

называемых cogortes urbana (<батальонов метрополии>), находились

под командованием провинциальных губернаторов. Законодательство

Августа не предусматривало децентрализации армии. Август стара-

тельно сохранял в своих руках власть над провинциями, имеющими ре-

гулярное войско. Все губернаторы этих провинций назначались импе-

ратором и в воинских вопросах подчинялись только ему. По этому за-

конодательству вся имперская армия, где бы она ни дислоцировалась,

оставалась под безраздельным контролем императора.

К тому времени, когда Диоклетиан (284-305) предпринял реоргани-

зацию Римской империи, ужасный опыт двух предшествующих поколений

доказал опасность соединения гражданского провинциального прави-

тельства с местным военным командованием, даже при том, что мест-

ные военачальники были законодательно подчинены верховному коман-

дованию. Во времена Диоклетиана практически невозможно было сохра-

нять различие между военной и гражданской провинциями, составляв-

шее сущность августовской системы, ибо к этому времени пограничная

оборона империи надломилась. И если возможно было в новой военной

ситуации защитить империю,то это могли сделать только мобильные

силы, способные действовать в любой части империи. Эти соображения

наставили Диоклетиана и его последователей радикально изменить

первоначальный план действий. Они свели к минимуму число высших

военных начальников, поручив попечению каждого обширную террито-

рию. Однако их полномочия ограничивались исключительно сферой во-

енных дел и вопросов. Для решения сугубо мирных проблем была соз-

дана гражданская администрация. Подобное разделение власти просу-

ществовало вплоть до V в н.э. на западе и до VII в. - на востоке и

в центре.

508

СТОЛИЦЫ

Законы, управляющие миграцией столиц. Центральные правительства

универсальных государств имеют определенную тенденцию изменять с тече-

нием времени свое место пребывания. Это и есть одно из наиболее ясных

указаний на то, что, каковы бы ни были мотивы и намерения основателей

универсальных государств, настоящая цель их трудов не царство, власть

и слава, а благосостояние подданных.

Основатели империи обычно начинают с обустройства территорий,на-

иболее для них удобных. Столица устанавливается либо на их собственной

родине, превратившейся из местного государства в универсальное через

победу над соперниками, либо на каком-либо окраинном месте недавно по-

коренной территории, показавшемся завоевателям вполне удобным для сто-

лицы. Однако с течением времени опыт имперской администрации или дав-

ление событий подсказывает основателям империи или их последователям,

которые, захватив империю, перестраивают ее, что для империи в целом

целесообразно перенести столицу в новое место, более удобное в сложив-

шейся ситуации. Это новое экуменическое мировоззрение,разумеется,вызы-

вает спектр новых решений применительно к новым обстоятельствам. Если

первое соображение основано на понятии удобства, то перенос столицы на

новое место связан чаще всего с выбором наиболее оптимального варианта

коммуникаций. С этой точки зрения предпочтительнее считается центр им-

перии. С другой стороны, если требованием дня является оборона от вар-

варского или иностранного агрессора,то столица передвигается к той

части имперской границы, где ощущается наиболее сильное давление.

В универсальных государствах, основанных чужеземцами или варва-

рами,имперская столица основывается на окраине империи. С течением

времени она перемещается к центру. Когда создатели империи - жители

пограничных областей, наблюдается порой аналогичная тенденция, однако

в этой ситуации иногда бывают контрдвижения,когда столица как бы возв-

ращается в свое первоначальное местоположение. Император-маркграф[1],

не утратив привязанности к своему родовому гнезду, может оказаться пе-

ред необходимостью защищаться от варваров.И если ему удается оттеснить

варваров, мобилизуя ресурсы всех своих новых подданных, столица его

невольно оказывается в глубине имперских территорий за счет расширения

владений империи.В империях,основанных жителями метрополии, столица

чаще всего оказывается в центре, так как это удобно для административ-

ной службы. Тем не менее она может затем перемещаться к границе в нап-

равлении мест наибольшего давления извне. Очевидно, изменение резиден-

ции правительств универсальных государств подчиняется некоторым <зако-

нам> политической географии.Однако на практике <законы> эти действуют

по-разному,подчиняясь тем сложным

509

историко-политическим ситуациям, которые и следует рассматривать каж-

дую как самостоятельный и независимый фактор.

Миграция столиц иностранных основателей империи. Испанские кон-

кистадоры создали в Америке свое универсальное государство, покорив

универсальное государство андского мира. В андском мире они установили

столицу в Лиме, близ моря. В Центральной Америке, напротив, они даже

не пытались управлять своими владениями из морского порта Веракрус, а

сразу же разместили свое правительство в Теночтитлане - горной столице

ацтеков, строивших центральноамериканское универсальное государство в

тот момент,когда на исторической сцене неожиданно появились испанцы.

Почему испанцы пошли разными путями в двух на первый взгляд ана-

логичных ситуациях? Может быть, Мексиканское нагорье привлекло их сво-

им сходством с родной Кастилией? Но если допустить, что это было реша-

ющим соображением, почему испанцы предпочли равнинную Лиму горному

Куско, который уже был столицей государства инков, когда на горизонте

появились заморские завоеватели? Объяснение этого очевидного несоот-

ветствия можно найти,сравнивая исторические роли городов Веракрус и

Лима. Низины, примыкающие к Мексиканскому нагорью со стороны зали-

ва,уже не играли значительной роли в жизни мексиканской цивилизации.

Напротив, низины, примыкающие к Андскому плато со стороны Тихого океа-

на, были колыбелью андской цивилизации и не утратили своего экономи-

ческого и культурного значения в результате включения этих территорий

в андское универсальное государство инков. Таким образом, избрав для

столицы морской порт Лиму, испанцы приблизились к культурному центру

андского мира[2].

Обратимся еще к одному историческому примеру. Османы начали

строительство империи с базы за пределами восточных границ православ-

но-христианского мира. По мере расширения владений османов перемеща-

лась и резиденция их правительства. Сначала они двигались из <старого

города> на северо-западном краю Анатолийского плато в <новый город> в

долине на берегу Мраморного моря. В 1326 г. они пришли в Брусу[3]. В