Первый удар. Предтечей Минина и Пожарского был рязанский воевода Прокопий Ляпунов

 

  

В начале XVII века Россия переживала один из самых тяжелейших периодов своей истории. Современники называли его Великим Московским разорением или Лихолетьем, потомки назвали Смутным временем. Пресеклась династия Рюриковичей, народ страдал от "голодомора", вызванного частыми неурожаями, от наводнивших страну многочисленных разбойных ватаг. Бунтовали казаки, которых смущали возникавшие один за другим самозванные "цари" и "царевичи". Воспользовавшись бедами русской земли, ее атаковали внешние враги – поляки, литовцы, а затем и шведы. Но даже в это трудное время всеобщего разлада и разорения в стране нашлись здоровые силы, которые сумели удержать от окончательного разрушения государство и спасти гибнущее Отечество. Однако этим силам нужны были деятельные и мужественные лидеры. Страна ждала их, и они нашлись…

Искушение

Одним из самых признанных и заслуженных земских воевод Смутного времени, бесспорно, являлся Прокопий Ляпунов. Продолжателями его дела считали себя Дмитрий Пожарский и Кузьма Минин. Однако смелый и решительный человек, искусный в ратном деле командир, Ляпунов далеко не сразу принял сторону правого дела. Трагический, пагубный излом всеобщего "воровства" сбил с пути истинного множество москвитян, не только выходцев из простого народа, но и знатных бояр. На многих, очень многих русских людей лег тогда этот тяжкий грех, искупление которого потребовало совершение настоящего подвига. Такой подвиг, полностью искупающий его службу в войсках Лжедмитрия I и Ивана Болотникова, должен был совершить и рязанский воевода Прокопий Ляпунов.

Происходил Ляпунов из старинного рязанского дворянского рода, представители которого издавна "конно и оружно" служили в полках, защищавших от татар и ногайцев южные рубежи страны. В Рязани Ляпуновы пользовались значительным влиянием, зачастую представляя интересы своих земляков в Москве. Весной 1584 года, после смерти Ивана Грозного, еще молодой тогда Прокопий участвовал в свержении ближайшего подручного покойного Царя, знаменитого опричника Богдана Бельского, и впоследствии не раз вызывался в Москву на собиравшиеся по разным поводам земские соборы.

В 1604 году, по указу Бориса Годунова, Ляпунов во главе большого отряда рязанских служилых людей выступил на войну с вторгшимся в русские пределы таинственным самозванцем, назвавшимся популярным в народе именем царевича Димитрия, погибшего при невыясненных обстоятельствах сына Ивана Грозного.

После внезапной кончины царя Бориса Годунова Ляпунов перешел на сторону Лжедмитрия I.

Не только Прокопий Ляпунов, многие тогда поверили в чудесное спасение царевича и присоединились к войску самозванца. Прежде чем осудить тех, кто искренне, не ведая обмана, признали в пришедшем из Польши воре истинного продолжателя угасшей династии, прислушаемся к мнению нашего известного историка Сергея Михайловича Соловьева: "Мы не имеем права полагать, что Ляпунов был уверен в самозванстве того, кто называл себя Димитрием, и ложности слухов о его спасении: по всем вероятностям, он, как и большая часть, если не все рязанцы, как большая часть, если не все жители других московских областей, не имел никаких крепких убеждений в этом отношении и восстал при вести о восстании, повинуясь своей энергической природе…". Действительно, мало кто из русских людей смог тогда разобраться в подлинном облике самозванца. Понадобился почти год, чтобы москвичи поняли, кто присвоил себе имя царевича Димитрия.

С помощью обмана Лжедмитрию удалось добыть себе царский венец, но уже в мае 1606 года этот похититель российского престола был убит восставшими служилыми людьми, а на трон взошел боярин Василий Иванович Шуйский. Не все признали произошедшие тогда в Москве перемены. Ляпунов, доверившись слухам, что "царю Димитрию" удалось бежать в Польшу, принял участие в начавшемся против Василия Шуйского восстании. Во главе рязанских отрядов он примкнул к войску показачившегося беглого холопа Ивана Болотникова, где-то раздобывшего грамоту от якобы спасшегося "царя Димитрия". Вместе с Болотниковым Ляпунов участвовал в осаде Москвы.