- •Бессознательное (Бсз)
- •Выбор объекта (или объектный выбор)
- •Вытеснение
- •Желание
- •Интеллектуализация
- •Интериоризация
- •Интроекция
- •Конфликт психический
- •Метапсихология
- •Механизмы защиты
- •Нагрузка
- •Нарциссизм
- •Обработка психическая
- •Объектное отношение
- •Осуждение
- •Подсознательное, подсознание
- •Представление
- •Представление как репрезентация [‑top] [влечения]
- •Принцип нирваны
- •Принцип постоянства
- •Принцип реальности
- •Принцип удовольствия
- •Проекция
- •Противонагрузка
- •Процесс первичный, процесс вторичный
- •Работа скорби
- •Расщепление я
- •Рационализация
- •Реальность психическая
- •Регрессия
- •Репрезентация (‑тор) психическая (‑ий) (а)
- •(Само)отождествление
- •Сверх‑я
- •Связывание, связанность
- •Сознание (в психологическом смысле)
- •Стадия зеркала
- •Сублимация
- •Сумма возбуждения
- •Тождество восприятия – тождество мысли
- •Фантазия, фантазм
- •Целепредставление
- •Экономический (прил.), экономика
- •Энергия свободная – энергия связанная
- •Я‑удовольствие – я‑реальность
Сверх‑я
Нем.: Ober‑Ich, – т– Франц.: surmoi (или sur‑moi). – Англ.: super‑ego – Исп.:superyф. – Итал.: super‑io. – Португ.: superego.
• Одна из инстанций личности во второй фрейдовской теории психического аппарата: по отношению к Я Сверх‑Я играет роль судьи или цензора. Сверх‑Я, по Фрейду, ответственно за нравственное сознание, самонаблюдение и формирование идеалов.
Обычно Сверх‑Я трактуют как наследника Эдипова комплекса; оно образуется в результате интериоризации родительских требований и запретов.
Некоторые психоаналитики относят формирование Сверх‑Я к ранним доэдиповским стадиям (М. Кляйн) или по крайней мере ищут предшественников Сверх‑Я в очень ранних психических механизмах и формах поведения (например, Гловер, Шпитц).
• Термин Сверх‑Я был введен Фрейдом в «Я и Оно» (Das Ich und das Es, 1923) (а). Обозначаемая им критическая функция представляет инстанцию, которая обособилась от Я, но, по‑видимому, властвует над ним, судя по состоянию патологической скорби и меланхолии, когда субъект становится объектом критики и упреков: «Мы видим, как одна часть Я противополагается другой, подвергая ее критике и превращая в объект» (1).
Понятие Сверх‑Я относится ко второй фрейдовской топике. Однако еще до ее вычленения психоаналитическая клиника и теория уже признавали (например, в понятии цензуры* сновидения) особую роль в психическом конфликте той инстанции, которая запрещает осознание желаний. Более того, Фрейд изначально признавал (и это отличает его концепцию от традиционных представлений о нравственном сознании), что эта цензура может действовать бессознательно. Он отмечал также, что при неврозе навязчивых состояний самоупреки не всегда осознанны: «Субъект, страдающий от принуждений и запретов, ведет себя так, словно он испытывает чувство вины, которое можно назвать безотчетным или неосознанным, несмотря на очевидное противоречие в терминах» (2).
Однако именно изучение бреда преследования, меланхолии и патологической скорби привело Фрейда к вычленению в личности одной части Я, направленной против другой – Сверх‑Я, играющего для субъекта роль образца и судьи. Впервые Фрейд выявил эту инстанцию в 1914–1915 г., обнаружив в ней две подструктуры: собственно Идеол‑Ятл критическую инстанцию (см.: Идеол‑Я).
Понятие Сверх‑Я в широком и общем смысле слова (ср. «Я и Оно», где, напомним, этот термин используется впервые) обозначает и запрет, и идеал. При сохранении Идеол‑Я в виде отдельной подструктуры Сверх‑Я становится воплощением одновременно и закона, и запрета на его нарушение.
По Фрейду, формирование Сверх‑Я связано с угасанием Эдипова комплекса*: отказываясь от исполнения запретных желаний, ребенок преобразует нагрузку родительских персонажей в (само)отож‑дествление с родителями и интериоризует запрет.
При этом Фрейд подчеркивал различие между мальчиком и девочкой: у мальчика комплекс Эдипа неизбежно сталкивается с угрозой кастрации, вследствие чего возникает «строгое Сверх‑Я» (За). У девочки, напротив, «…комплекс кастрации не только не устраняет Эдипова комплекса, но напротив, подготавливает его появление […]. Эдипов комплекс у девочки сохраняется надолго и затем устраняется, хотя и не полностью. При таких условиях страдает процесс образования Сверх‑Я. оно не достигает той мощи и той независимости, которых требует его роль в культуре» (ЗЬ).
Таким образом, именно отказ от любовных и враждебных эдиповских желаний лежит в основе формирования Сверх‑Я, которое, по Фрейду, впоследствии обогащается также социальными и культурными требованиями (образование, религия, мораль). Впрочем, еще и до формирования Сверх‑Я в традиционном смысле слова уже возникают либо ранние формы Сверх‑Я, либо непосредственно приводящие к нему стадии. Так, ряд авторов считают, что интериоризация запретов происходит гораздо раньше угасания Эдипова комплекса: в частности, раньше усваиваются некоторые педагогические требования и среди них, как отметил Ференци в 1925 г., определенные требования к работе сфинктера [Zur Psychoanalyse von Sexualgewohnheiten]. Для последователей М.Кляйн Сверх‑Я существует уже на оральной стадии: оно складывается в результате интроекции «хороших» и «плохих» объектов, причем жестокость его объясняется детским садизмом, наиболее сильно развитым именно в этот период (4). Другие авторы, не признающие доэдипова Сверх‑Я, тем не менее показывают, что формирование Сверх‑Я начинается очень рано. Р.Шпитц, например, вычленял три главные предпосылки этого процесса: навязанные извне физические действия, овладение жестикуляцией через (само)отож‑дествление с другими людьми и, что всего важнее, идентификация с агрессором (5).
*
Довольно трудно определить, какую роль играют в образовании Сверх‑Я Идеал‑Я*, Я‑ идеальное* и просто Я*.
«Установление Сверх‑Я может рассматриваться как случай успешного (само)отождествления с родительской инстанцией», – пишет Фрейд в «Новых лекциях по введению в психоанализ» (Neue Folge der Vorlesungen zur Einfьhrung in die Psychoanalyse, 1932) (3c). Выражение «родительская инстанция» означает, что механизм образования Сверх‑Я не следует понимать как (само)отождествление с конкретными лицами. Вот одно из разъяснений этой мысли: Сверх‑Я ребенка складывается не по образу родителей, но по образу Сверх‑Я родителей: оно наполнено теми содержаниями, традициями и ценностными суждениями, которые передаются из поколения в поколение (3d).
Чаще всего антропоморфизм второй фрейдовской топики подвергался критике именно в связи со Сверх‑Я. Однако Д.Лагаш, напротив, считал заслугой психоанализа выделение роли антропоморфизма в возникновении и функционировании психики с ее «анимистическими вкраплениями» (6). Клинический опыт психоанализа показывает, что Сверх‑Я действует в «реалистической» манере и как независимая инстанция («плохой» внутренний объект, «грубый голос» (Я) и т. д.). Вслед за Фрейдом ряд авторов подчеркивали, что Сверх‑Я весьма далеко отстоит от. действительных запретов и наставлений родителей и воспитателей, так что «строгое» Сверх‑Я может даже противоречить их установкам.