Глава 4

Существовало только две реальности – мрак углубления под ними и яркий ад артобстрела над ними. Рядовой Каффран и витрианец укрывались в темноте и грязи на дне воронки от снаряда, поскольку над их головами бушевала ярость, подобная огненной буре на лике солнца.

- Святой Фет! Не думаю, что мы выберемся отсюда живыми, - мрачно сказал Каффран.

Витрианец даже не бросил на него взгляд.

- Жизнь – это путь к смерти, и наша гибель может приветствоваться так же, как и врага.

Каффран задумался над этим на мгновение, и печально покачал головой.

- Ты что, философ?

Витрианский рядовой, Зогат, повернулся и презрительно посмотрел на Каффрана. Визор его шлема был поднят, и Каффран увидел в его глазах слабое тепло.

- «Бигата, Витрианское Искусство Войны». Это наш кодекс, руководящая философия касты воинов. Я не ожидаю, что ты поймешь.

Каффран пожал плечами.

- Я не глупый. Продолжай… Как война может быть искусством?

Витрианец не знал, издевались ли над ним, но, хотя их общий язык, Низкий Готик, не был родным ни для одного из них, Каффран владел им лучше Зогата. В культурном отношении, их миры не могли быть более разными.

- В «Бигате» содержатся обычаи и философия воинского братства. Все витрианцы штудируют его и изучают принципы, которые потом направляют нас на театре военных действий. Тактику мы черпаем из ее мудрости, руки наши укрепляются ее сило