10. Средневековая христианская традиция о сущности личности. Теоцентрическая модель личности.

Средневековье (IV-XIV вв. н.э.).

Древнекитайскую, древнеиндийскую и древнегреческую цивилизации относят к доличностным культурам. Принципиально новый подход к чело­веку связан с христианством, оно поместило человека в центр мироздания. В раннем христианстве очень выразительно и по-новому зазвучала тема общения человека с Богом. Общение становится личностным, внутренне интимным, открывается возможность непосредственного Божественного откровения.

Главной особенно­стью средневековой философии является ее теоцентрический характер, т.е. превращение Бога в основной и единственный предмет философского по­знания. Эта философия исходила из признания Бога высшей реальностью и причиной всего сущего и истолкования остального мира как его творения. Религиозная средневековая философия выделяла человека из всего творе­ния, объявляла его венцом творения, подчеркивала его Божественную сущ­ность, провозглашала принцип свободы воли человека в рамках Божествен­ного предопределения.

У св. Августина (354—430), крупнейшего христианского апологета и наи­более выдающегося из отцов церкви, человек рассматривается в свете Бога. Бог есть высшее начало его бытия, абсолютное совершенство, единствен­ное пристанище всяческой истины, образец и цель для каждого человека. Бог также является источником всего человеческого познания, потому что идеи существуют не самостоятельно, как полагал Платон, а в Божественном Слове.

В познании истины заключено наше счастье. Св. Августин определяет его как «Gaudium de veritate» — наслаждение обладанием истиной.

Человек создан существом свободным в своем выборе, но несущим нравственное воздаяние за этот выбор.

Зло со­стоит в восстании человека против Бога, твари против Творца. Согласно этике Августина, зло происходит от человека, добро же — от Бога. Человек отвечает за зло, но не за добро. Трагедия человека в том, что он, даже стре­мясь к добру, невольно творит зло. Люди сами по себе способны лишь на зло, ибо с момента грехопадения предопределены к злу. Отсюда легко выводит­ся необходимость церкви, духовенства, святых как посредников между Бо­гом и людьми.

Августин проводит различение между свободной волей, или способнос­тью к выбору, и свободой как осуществлением добра. Человек обладает воз­можностью выбирать между добром и злом, но для того чтобы выбрать и практически осуществить добро, он нуждается в содействии Божественной благодати. Только в любви реализуется человек.

Августин, как и философы эллинизма, полагал, что целью и смыс­лом человеческой жизни является счастье. Условием же достижения счас­тья он делал познание Бога и испытание души. Воля, разум, память явля­ются свойствами души человека, которая сотворена Богом из ничего.

Несомненной вершиной средневековой христианской мысли является творчество св. Фомы Аквинского (1225—1274). Личнос­тью являются только человек, а не душа сама по себе, хотя она и может существовать независимо от тела. Душа есть субстанциальная форма тела, поэтому она целиком находится во всем теле и в каждой из его частей. И по­этому же она составляет единственное начало всей человеческой жизни. Будучи простой и духовной, душа не умирает вместе с телом. Именно она способна в полноте принимать Бога. Но такое принятие зависит от осуще­ствления свободной человеческой воли. Оно есть не что иное, как разум­ное стремление, душевная способность, имеющая своим объектом благо как таковое, а в качестве последнего блага — Абсолютное Благо. Итак, конеч­ную цель человека составляет полное постижение Бога как Высшей Исти­ны и Высшего Блага.

Таким образом, для средневековых мыслителей человек — это Храм, он создан по образу и подобию Бога. На человеке отпечаток абсолютной лич­ности Творца. В целом же внутренний мир средневекового человека пред­ставлял собой противоречивое единство религиозной духовности (все люди созданы Богом и подчинены ему) и иерархической сословности (каждый человек принадлежит к определенному сословию).

Никаких «личных прав» или «прав личности» в современном понимании Средневековье не дает.