48

20. Эллинизм: театр, Менандр, «Брюзга»

В 30-х гг. IV в. до н. э. Греция вынуждена была подчиниться молодому рабовладельческому государству Македонии. Это подчинение было подготовлено социально-экономическим развитием Греции в IV в. до н. э. Усиление торгового и ростовщического капитала, рост крупного рабовладения и продолжающееся обезземеливание крестьян обостряют социальные противоречия. Борьба бедноты с богатыми принимает все чаще форму открытых восстаний, к которым присоединяются и рабы. Боязнь революционного движения бедноты и рабов заставляет рабовладельцев искать твердой власти, которая могла бы установить в Греции порядок. У имущих классов Греции становится популярной мысль о монархии во главе с македонским царем. Во многих греческих полисах уже с начала IV в. до н. э. существуют сильные «македонские партии». Один из главарей македонской партии в Афинах, оратор Исократ, прямо призывал греков объединиться вокруг македонского царя Филиппа.

В середине IV в. до н. э. борьба в Афинах между македонской и антимакедонской партиями чрезвычайно обострилась. Во главе антимакедонской партии стоял знаменитый оратор Демосфен (ок. 385—322 гг. до н. э.), опиравшийся главным образом на ремесленников и афинскую бедноту. Однако крупные и средние землевладельцы, купцы и промышленники в своей подавляющей массе готовы были для умиротворения Греции признать гегемонию Македонии. Дело дошло до войны между греческими полисами и Македонией. В 238 г. до н. э. в битве при беотийском городе Херонее союзные греческие силы были разбиты Филиппом, и Греция потеряла свою независимость. Греческие полисы перестали существовать как независимые государства, все они должны были войти в союз под властью Филиппа. Филипп предпринял было и поход в Персию, но в самом начале его был убит (336). Завоевание Персии осуществил его сын, Александр Македонский, по прозвищу Великий. В нескольких битвах 334—331 гг. Персия была разбита наголову, и в результате восточных походов Александра образовалась огромная монархия, включившая в себя все культурные страны тогдашнего мира. В состав этой монархии вошла и континентальная Греция.

Восточные походы Александра открывали широкие возможности для греческой торговли. Велико было их культурное значение, так как они необычайно расширили географический кругозор греков. Однако единство такого крупного государства не могло быть прочным. Действительно, между преемниками Александра после его смерти в 323 г. до н. э. начались раздоры, и вскоре огромная монархия распалась на три больших так называемых эллинистических государства: Македонию с Грецией, египетскую державу Птолемеев и азиатскую державу Селевкидов.

Эллинизм представляет собой большую эпоху в истории древности, обнимающую три столетия — от воцарения Александра в 336 г. до н. э.— до завоевания римлянами последнего эллинистического государства — Египта— в 30 г. до н. э. Эллинистические государства охватывают почти весь тогдашний цивилизованный мир, от Сицилии до Индии, от Нубии до Босфора и Скифии. Влияние эллинизма проникло до Италии и Испании на Западе, до Китая — на Востоке. Некоторые буржуазные историки рассматривают эллинизм только как культурно-историческое явление. Одни из них понимают под ним новую культуру, сложившуюся из греческих и восточных элементов, другие — проникновение греческой культуры на Восток. Хотя в эпоху эллинизма действительно возникает новая и своеобразная культура, но сводить эллинизм исключительно к культурно-историческим явлениям неправильно. В эту эпоху произошли существенные изменения не только во всех областях общественной жизни, но был создан и новый тип экономического и политического объединения, до того неизвестный. Вновь возникшие эллинистические государства не являются ни полисами с их узкими рамками экономической и политической независимости, ни восточными деспотиями, покоившимися на косной сельской общине, тормозившей рост рабовладельческих отношений. Эллинистические монархии выходят за рамки экономической ограниченности, пытаются расширить производство и укрепить позиции рабовладельческого класса путем расширения сферы применения рабского труда, ограничения общинного уклада и общинного землевладения, и путем прямого вмешательства в организацию хозяйственной жизни.

С колонизацией греками в IV — III вв. до н. э. Востока происходит рост торговли, вовлекающий в сферу своего влияния самые отдаленные уголки тогдашнего мира. Разными путями распространяется и греческая образованность и греческая культура, что облегчается возникновением в эпоху эллинизма общегреческой речи — койну 1. Конечно, язык классической эпохи не вышел из употребления. Он считался образцовым литературным языком; «аттикисты» (то есть литераторы архаизаторского направления, возникшего к I в. до н. э.) старательно его поддерживали и писали на нем вплоть до византийской эпохи. Но живым языком была именно койнэ, с помощью которой восточные народы приобщились к греческой культуре.

Одним из факторов распространения на Востоке греческой культуры являлся греческий театр. Театры строятся в эпоху эллинизма, в III — I вв. до н. э., не только во вновь возникших крупных торговых и административных центрах — Александрии, Антиохии, но даже и в мелких городах. Театр эллинистической эпохи имеет ряд свойственных ему черт, отличающих его от театра классической эпохи. Бьющая ключом общественно-политическая жизнь полиса с ее постоянной борьбой партий постепенно уходит в прошлое. В эллинистических монархиях уже не могло быть той политической свободы, какая существовала в демократической Греции. Наоборот, в области политических отношений наблюдаются черты, заимствованные у восточных деспотий. Законы, суд, войско, война и мир — все теперь находится в руках царя. Искусство, и в частности театр, уже не может критиковать общественные порядки своего времени или нападать на священную особу монарха. Напротив, новые властители, украшающие великолепными дворцами и общественными сооружениями свои столицы, ставят перед искусством задачу прославлять их богатство и могущество. Только в этих рамках и допускается политика в собственном смысле этого слова. Понятно теперь, почему искусство этой эпохи совершает крутой поворот от широкой общественно-политической тематики к узким вопросам частной семьи и быта. Одновременно с упадком общественных мотивов в искусстве наблюдается стремление к изощренности и изысканности формы. В литературе, например, возникает салонная поэзия, рассчитанная на узкий круг читателей, принадлежащих к верхам общества; в области изобразительного искусства наряду со стремлением изобразить переживания отдельного человека наблюдается стремление к декоративной пышности.

В театре эллинистической эпохи ставили как трагедии, так и комедии, но от первых до нас дошли только фрагменты. В Александрии, ставшей при Птолемее I крупнейшим торговым городом, а при его сыне Птолемее II (285—247) — и важнейшим культурным центром древнего мира, происходили пышные празднества в честь Диониса, на которых устраивались также и представления трагедий и комедий. Лучшие поэты привлекались в Александрию благодаря щедрым наградам и радушному приему при дворе. Александрийский театр при Птолемее II стал самым знаменитым из всех театров древности. Мы располагаем крайне скудными данными для суждения о трагедии эллинистической эпохи. По-видимому, трагические поэты были в большей степени филологами и грамматиками, чем подлинными драматургами. Гораздо больше данных имеется у нас для суждения о комедии IV—III вв. до н. э., так как до нас дошли большие отрывки из комедий величайшего драматурга этой эпохи — Менандра. От других комедиографов того времени — Филемона, Дифила и двух Аполлодоров — сохранились лишь крайне скудные отрывки и латинские переделки их пьес у Плавта и Теренция.

Комедию эллинистической эпохи называют новой аттической комедией. В противоположность древней комедии новая была не политической, а бытовой. Сюжет обычно сводится к следующему. Молодой человек влюблен, но на пути встречает ряд препятствий (например, предмет его любви находится в доме сводника или же имеет темное происхождение). В конце концов все кончается благополучно: героиня находит своих родителей, которые ее признают. Если же молодой муж терзался тем, что у его жены имеется внебрачный ребенок, то в конце концов оказывалось, что он сам был виновником его рождения: еще до брака он обесчестил одну девушку, которая позже выходит замуж, не подозревая этого, за своего же насильника. Ребенок становится законным, и все устраивается к общему благополучию. При этом в новой комедии постоянно встречаются одни и те же типы: молодые влюбленные, отцы — то щедрые и снисходительные, то скупые и ворчливые,— хвастливые воины, гетеры, ловкие и изворотливые рабы, помогающие в улаживании любовных дел своим молодым господам. Таким образом, сюжеты новой комедии отличаются известной однотонностью, но отдельные детали, которые усложняют эти сюжеты, разнообразятся до бесконечности.

Новая комедия была порождением тех общественных отношений, которые установились в Греции IV и III вв. до н. э. Однако она еще достаточно близко стоит по времени к классической эпохе, чтобы не испытывать ее влияние и не использовать ее литературного наследия. И она берет из него те элементы, которые не противоречили новым жизненным условиям. Историками литературы и театра давно уже был отмечен факт большого влияния Еврипида на новую комедию. Близость к жизни многих героев Еврипида, глубокое раскрытие их душевных переживаний — это то, что новая комедия взяла у Еврипида. Нашего современника этот литературный жанр эллинистической эпохи едва ли захватит. Умение анализировать психологическую сущность характеров с тех пор ушло далеко вперед, поэтому произведения новой комедии кажутся нам довольно бледными, сюжеты трафаретными, неприятно поражает отсутствие общественных интересов. Впрочем, в ней есть одна положительная черта. Это интерес к переживаниям отдельного человека, принадлежащего, насколько можно судить по дошедшим до нас отрывкам, к средним слоям греческого общества IV—III вв. до н. э. и данного со всем его домашним окружением. Узкая по своим общественным устремлениям новая комедия оказала тем не менее своими реалистическими тенденциями влияние на новую европейскую комедию, и в этом историческом аспекте она должна быть признана одним из существенных литературных и театральных явлений античности. По своему строению новая комедия сильно отличается от древней политической комедии. В ней отсутствует хор, который постепенно утрачивает прежнее значение уже в последних комедиях Аристофана (например, в его «Плутосе»). В новой комедии хор выступает только в антрактах. Вместе с хором соответственно исчезают парод и парабаса. Исчезает также и агон. Теперь комедия обычно делится на пять актов. Ее пролог, представляющий собой подражание еврипидовскому прологу, произносится или одним из действующих лиц, или каким-либо божеством, или даже отвлеченным существом (например, Неведением в «Отрезанной косе» Менандра). В прологе поэт дает все пояснения, необходимые для понимания действия, рекомендует свою пьесу, полемизирует с противниками или же заискивает перед публикой.