2. Повествователь и герой в повести м. Горького «Детство».

"Детство" – автобиографический раасказ.. Повествование ведётся от имени главного героя Алёши. Писатель правдиво рассказывает о собственной семье и дарит нам надежду на возрождение доброй, светлой, человеческой жизни. О ней мечтает на протяжении всего повествования Алёша Пешков. Ему повезло родиться в семье, где отец и мать жили в настоящей любви. Ведь самое главное в жизни ребёнка - жить в семье, в которой тебя не воспитывают, а по-настоящему любят. Не сладок был путь Алёши после потери родителей, но заряд большой любви, полученный в детстве, позволил мальчику не пропасть и не ожесточиться от человеческой дикости, чуждых ему родственников. Плохо, когда осознанная жизнь человека начинается со смерти любимого отца, ещё хуже, когда после неё живёшь в атмосфере ненависти, где люди путают уважение со страхом, когда самоутверждаются за счёт слабого и завидуют друг другу, когда начинают войну за отцовское добро. Автор не испытывает ненависти к тем, кто калечил его детство. Алёша понимал, что дядья несчастны в своём духовном убожестве. Было желание у мальчика уйти из дома с ослепшим мастером Григорием и скитаться, прося подаяние, лишь бы не видеть пьяниц дядьёв, деда-самодура и забитых двоюродных братьев. У него было развито чувство собственного достоинства, он не терпел никакого насилия ни по отношению к себе, ни к другим. Алёша всегда был готов заступиться за обиженного, не мог выносить, когда уличные мальчишки мучили животных, издевались над нищими. Примером доброты стала его любимая бабушка Акулина Ивановна, фактически ставшая Алёше матерью. С какой любовью рассказывает он о Цыганке, о верных друзьях детства, о нахлебнике Хорошее Дело. В восприятии Алёши Цыганок ассоциировался с героем русских народных сказок. Бабушка и Цыганок помогли ему научиться любить и жалеть людей, видеть зло и отличать его от добра. Оба добрые и ласковые,с распахнутой душой и добрым сердцем, они облегчили жизнь мальчика одним своим существованием. Бабушка, великая сказочница, приобщила внука к народному творчеству. Странная дружба завязалась между Алёшей и Хорошим Делом. Хорошее Дело давал Алёше советы, привил ему любовь к чтению книг. Его эксперименты будили в мальчике любопытство, общение с ним раздвигало для Алёши мир далеко за пределы дома и семьи.  Помимо злых, алчных и несчастных людей, Алёша видел добрых и любящих его. Именно любовь спасла Алёшу в трудных жизненных ситуациях и заставила не прогибаться под сложный и жестокий мир.

ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЙ БИЛЕТ № 12

1. Черты экспрессионизма в рассказах л. Андреева 1900-х годов.

Андреев Леонид Николаевич (1871-1919).

Экспрессионизм – одна из стилевых разновидностей модернизма. Для Э. характерен социально-критический пафос (разоблачение механизма цивилизации, протест против подавления личности). Стилистика Э. определяется рационализмом конструкций, тяготением к абстрактности, острой эмоциональностью, высказываниями автора и персонажей, обильным использованием гротеска и фантастики. Э- своеобразный протест.

В рус. Лит-ре Э. проявился у Андреева и молодого Замятина. (Бугров Б.С.)

Жанровое творчество Андреева вытекает из атеизма. Он и реалист, и символист и экспрессионист (социокультурный пафос, протест против бытия и ужас перед хаосом мира). Отталкивание от бытовизма, стремление к философской проблематике.

Черты: публицистичность, пессимизм, неуверенность и неустойчивость автора в своих собственных взглядах, частые противоречия, затемняющие ясность его основной мысли.

Трагедия мысли, трагедия добра, трагедия жизни.

Леонид Андреев работает на контрастах: непроглядная тьма и слепящий свет, грязь и чистота, красота и уродство, тепло и холод, безутешное горе и искрящаяся радость.

Развенчивает идею Бога, церкви и чуда. В основе сюжета – эксперимент.

Андреев идеализировал тип предателя. Андрееву интересна судьба маленького человека, осознающего скудность своего существования. Современная писателю критика неизменно обращала внимание на его тяготение к философским и религиозно-этическим проблемам. Реалисты и символисты зачастую не принимали у Андреева тех тенденций, которые позже были названы экспрессионистическими. Так, Л. Н. Толстой писал о «преувеличении чувства», «фальшивой чепухе», «отсутствии чувства меры», «неестественном» поведении героев Андреева. А. В. Луначарский критиковал «схематизм» и «абстрактность» его героев. В 1928 году вышла книга К. В. Дрягина «Экспрессионизм в России. Драматургия Леонида Андреева», в которой он называет русского писателя одним из основоположников экспрессионизма. «Если западный экспрессионизм расцвел после военного разгрома Германии, - утверждали литературоведы, - то экспрессионизм Андреева расцвел после разгрома революции 1905 года». Дрягин указывает на особую реалистичность драм Андреева, в которых отвлеченная мысль является «основой и темой произведения». Критик убедительно доказывает, что драмы писателя значительно отличаются от символических драм отсутствием «двуплановости», рационалистичностью тематики и реалистичностью в построении образа, что, по его мнению, сближает драматургические произведения писателя с экспрессионизмом. Андреева сближает с экспрессионистами схематизм, резкая смена настроений и мыслей, гиперболизация, резкое выделение одного героя в действии и т. д. В последующие годы были опубликованы и другие работы, в которых отмечалось родство творчества Андреева и экспрессионистов.

Повесть «Бездна» (1902). Человек предстает в ней рабом низменных, животных инстинктов. Андреевский психологизм не вписывается в рамки традиционной реалистической «диалектики души». Важнейшим композиционным приемом в прозе Андреева является построение по принципу контраста, что соответствует биполярности его мировоззрения, постоянно колеблющегося между антиномиями: жизнь и смерть, свет и тьма, реальное и ирреальное (в «Бездне»: день – ночь, нежность-зверство, невинность-разврат, солнечный свет – лунный свет). Андреев посылает читателю сигналы тревоги посредством особой образной организации текста (через метафоры, лексические и синтаксические повторы).

«Жизнь Василия Фивейского» (1903) - мятежная повесть Андреева, замахнувшегося на вековые «святыни». Отрицая «благое провидение» и божественную целесообразность как глупую преднамеренную выдумку, оправдывающую страдания, ложь, угнетение, реки слез и крови, Л. Андреев вместе с тем изображает человека игрушкой злых и бессмысленных сил, непонятных, враждебных, непреодолимых.  «Над всей жизнью Василия Фивейского тяготел суровый и загадочный рок».

Антивоенная повесть «Красный смех» (1904). Ее тематическая основа – события русско-японской войны, но сюжетно-копозиционный центр произведения составило потрясенное, болезненно галлюцинирующее сознание участника кровавой бойни: «Это красный смех. Когда земля сходит с ума, она начинает так смеяться. …она стала круглая, гладкая и красная, как голова, с которой содрали кожу». Ключом к пониманию главной идеи повести являются слова одного из братьев, от имени которого ведется повествование в «Красном смехе»: «ведь нельзя же безнаказанно десятки и сотни лет учить жалости, уму, логике – давать сознание. Можно стать безжалостным, потерять чувствительность, привыкнуть к виду крови, и слез, и страданий – как вот мясники, или некоторые доктора, или военные; но как возможно, познавши истину, отказаться от нее?.. Миллион людей, собравшись в одно место и стараясь придать правильность своим действиям, убивают друг друга, и всем одинаково больно, и все одинаково несчастны, - что же это такое, ведь это сумасшествие?». Задача Андреева заключалась в том, чтобы воспроизвести отношения к войне современников, близких ему по духу и свое собственное отношение. «Красный смех» был воплем о несоответствии этических и исторических гуманных представлений культурного человечества реальному состоянию мира, он был криком о необходимости спасения человека, людей, народов, человечества от «мировой заразы», насаждающей войны как способ собственного существования и распространения.

В повести «Губернатор» (1906) Андреев оправдывает террористические акты против царских сановников. Завязка сюжета повести – расстрел демонстрации рабочих по распоряжению губернатора. Но ни эта завязка, ни процесс подготовки и осуществления убийства губернатора террористами не составляют собственного сюжета повести. Как и все факты внешней жизни, эти даны в повести через призму восприятия губернатора, как толчок к его переживаниям. Основа сюжета – духовная эволюция губернатора, внутренний процесс его второго, нравственного рождения, происшедшего в момент его физической, вынужденной желанной и необходимой кончины. «Савва» (1906) - это социально-философское художественное произведение «о трагическом в жизни», « тоска о светлом», алкание раскрепощения человека. Ее идейно-художественная задача, как ее понимал автор, «дать синтез российского мятежного духа в различных крайних его проявлениях».

Иуда Искариот (1907). Иуда – два борющихся начала, он в произведении наравне с главным героем, но выше остальных учеников. Новым в его методе становится отрыв от социально-бытовых мотивировок. Человек сам по себе оказывается игрушкой в руках тёмных сил – от внешних до внутренних, игрушкой собственных неконтролируемых страстей.

«Рассказ о семи повешенных» (1908), обличающий правительственные репрессии, поддерживает нелегальный фонд узников Шлиссельбургской крепости.

«Рассказ о 7 повешенных» - перекликается со «Стеной» Сартра. Человек создан для счастья, ему дана могучая мысль, в него вложены благодатные этические порывы, он прекрасен в своей юношеской целомудренности, но перед ним воздвигнута высокая, толстая стена, о которую тщетно бьется он. Эта стена - все, что враждебно свободному развитию личности: и природа, и человеческое общество, и власть, давящая своей тупой, непреоборимой силой, и грубость, дикость, и предрассудки человека, и даже культурный прогресс, ведущий к обезличению человека. И борьба человека с этой стеной безнадежна. В этом его трагедия. Трагедия добра и красоты, которые поглощает страшная, неумолимая тьма, трагедия разума, которого ждет безумие или преступление, трагедия, наконец, самой жизни, обреченной на смерть и обесцененной смертью. Такова моральная философия Л. Андреева. Для своих произведений он выбирает кризисные (пограничные у Сартра) состояния человека: ожидание гибели, болезнь, смерть и так далее. Средних состояний Л.Андреев как писатель не признаёт, основа его художественного мира – именно экстремальность; “безумие” – одно из главных ключевых слов.