19 Билет

Принципы МЧП

Международное регулирование иммунитета

Морские перевозки, регулирование ответственность

1. Основные принципы международного частного права.

К числу специальных принципов международного частного права следует отнести основополагающие коллизионные начала, признанные доктриной международного частного права, закрепленные в виде общего правила в законодательстве и применяемые на практике, в том числе и при отсутствии прямого указания в законе. Кстати, в литературе основные коллизионные привязки очень часто спонтанно называются коллизионными принципами. В числе множества коллизионных норм, регулирующих тот или иной институт международного частного права, ярко выделяются основные коллизионные правила (принципы), а остальные предусмотренные законом привязки являются не чем иным, как исключением из общего правила. В число основных коллизионных принципов возможно отнести следующие:

1. Принцип места нахождения вещи — в отношениях собственности. Данный принцип подразумевает, что вещные отношения регулируются законом страны, где находится соответствующее имущество.

2. Принцип местонахождения основного исполнителя по сделке — в договорных отношениях. Этот принцип означает, что в случае отсутствия иного указания в законе или договоре к договорным отношениям применяется право страны, где находится (проживает, расположена) сторона, являющаяся основным исполнителем по сделке: даритель в договоре дарения, подрядчик в договоре подряда и т. д.

3. Принцип флага — в отношениях по международной перевозке. К отношениям международной перевозки, как правило, применяется закон страны, где зарегистрирован международный перевозчик (под чьим флагом ходит судно и т. п.).

4. Принцип места причинения вреда — в деликтных отношениях. Ответственность по обязательствам из причинения вреда устанавливается по праву страны, где было совершено гражданско-правовое нарушение (деликт).

5. Принцип места осуществления основной трудовой деятельности. Трудовые отношения с иностранным элементом в принципе регулируются правом страны, на территории которой осуществляется основная трудовая деятельность.

6. Принцип неприменения иностранного права к авторским отношениям: защита авторских прав осуществляется только по законодательству страны, где эта защита испрашивается.

7. Принцип неприменения иностранного процессуального законодательства: судебная процедура по гражданским делам с иностранным элементом ведется исключительно по праву страны суда.

Разумеется, изложенный перечень не является исчерпывающим. При необходимости можно вывести и иные специальные принципы, причем не только коллизионные. Исчерпывающий перечень принципов, по всей вероятности, составить нельзя по определению: поскольку принципы есть основополагающие идеи отрасли права, то закрытого ряда "идей" вообще быть не может.

2.Международнародное регулирования иммунитета

В современных условиях, как было отмечено, регламентация вопросов, связанных с иммунитетом государства, развивается в направлении разработки и создания отдельных нормативных актов, закрепляющих к тому же в ряде стран отход от теории абсолютного иммунитета и явную склонность в пользу «функционального» (ограниченного) иммунитета. В данный период, когда у нас отсутствует специальный закон, соответствующие ориентиры, которых будет придерживаться Россия, во многом остаются неточными, хотя некоторые признаки «новых веяний» можно заметить и сейчас.

Ранее говорилось, что практика СССР, а затем и Российской Федерации традиционно стояла на позициях защиты теории абсолютного иммунитета. Наряду с этим в новейших актах законодательства можно встретить положения, содержание которых хотя и не впрямую, но достаточно заметно отразило перемещение акцентов в мировой тенденции правового регулирования отношений, связанных с иммунитетом иностранного государства. Так, в федеральном законе «О соглашениях о разделе продукции» от 30 декабря 1995 г. не подразумевается, а отчетливо выраженным образом устанавливается возможность отказа нашего государства от всего спектра иммунитетов: «В соглашениях, заключаемых с иностранными гражданами и иностранными юридическими лицами, может быть предусмотрен в соответствии с законодательством Российской Федерации отказ государства от судебного иммунитета, иммунитета в отношении предварительного обеспечения иска и исполнения судебного и (или) арбитражного решения» (ст. 23). При этом сохраняется приоритетное действие норм международных договоров, заключенных Российской Федерацией, если ими установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены федеральным законом (ст. 24).

Помимо этого обращает на себя внимание регулирование, предлагаемое в проекте разд. VII части третьей ГК РФ. В ст. 1245, озаглавленной «Участие государства в гражданско-правовых отно- шениях с иностранным элементом», говорится: «К гражданско-правовым отношениям с иностранным элементом с участием государства либо субъекта федеративного государства правила настоящего раздела применяются на общих основаниях». Аналогичные предписания по затронутому вопросу содержатся и в Модельном гражданском кодексе стран СНГ (ст. 1214). Это может означать только то, что государство не претендует на принципиально иной статус в отношениях частноправового характера, как это было раньше. Далее в проекте ГК РФ следует конкретизирующее положение: «Правила настоящей статьи применяются к сделкам, которые государство совершает или с которыми оно связано иным образом, чем при осуществлении суверенных функций. При определении характера сделки принимается во внимание правовая природа сделки и учитывается ее цель». Несомненно, в данной формулировке вызывает безусловную критику противопоставление категорий совершения сделок и осуществления «суверенных функций», поскольку государство ни при каких обстоятельствах не утрачивает своей суверенности.

Все вышеизложенное, включая конвенционное регулирование и национально-правовые акты некоторых государств, а также ряд крупных гражданско-правовых процессов, прошедших в последние 10—15 лет в странах Запада по искам иностранных физических и юридических лиц к СССР и Российской Федерации, позволяет поставить сегодня задачу более тщательного осмысления принципов регулирования, которое предстоит разработать Российской Федерации в вопросе иммунитета.

В частности, развитие событий в рамках «дела о царских долгах», слушавшегося в федеральном районном суде г. Нью-Йорка в США по коллективному иску физических лиц—держателей облигаций и бондов, выпущенных царским правительством в 1916 г., о взыскании задолженности по основному долгу и процентам, несмотря на многолетние (с 1982 по 1986 г.) попытки СССР в лице МИД доказать неподсудность советского государства американскому суду, вынудило правительство Советского Союза нанять американских адвокатов и в конце концов явиться в суд. Хотя это и было представлено в форме «специального обращения в суд», последствия явки и непризнания иммунитета могли быть равными, а возможно, и более серьезными, чем при неявке.

Вопрос о том, обладает ли данное государство в конкретном случае иммунитетом, решается судом на основе установления, является ли деяние подпадающим под суверенную либо коммерчес- кую деятельность. В результате такого рассмотрения суд определяет, обладает ли он в таком случае юрисдикцией или нет. При этом доказательство своей «суверенности» государство должно представить непосредственно, путем явки в суд, во всех случаях предъявления к нему иска, пусть даже и лишенного оснований, в порядке «специального обращения».

Разрешение спора, касавшегося полотен из коллекции С.И. Щукина во французском суде, также вскрыло уязвимость в современных условиях теории абсолютного иммунитета. При внимательном знакомстве с материалами дела трудно игнорировать основной аргумент в позиции защиты ответчиков — российских музеев и Российской Федерации, который сводился к тому, что оба музея выполняют публично-правовую функцию, осуществляют хранение картин, входящих в федеральную государственную собственность; что организация выставок за рубежом является публично-правовой функцией государства и не преследует каких-либо коммерческих целей, а их проведение не направлено на извлечение доходов Российским государством. Следовательно, вся конструкция была рассчитана на то, что вопрос об иммунитете Российской Федерации встанет прежде всего в плоскости функционального иммунитета.

Таким образом, мнения российских авторов, высказывавшихся в пользу ревизии принципа абсолютного иммунитета государства в современных условиях могут считаться небеспочвенными.

3. Международно-правовое регулирование морской перевозки.

В законодательстве многих государств обычно не содержатся коллизионные нормы, предусматривающие, право какой страны подлежит применению к отношениям по морской перевозке грузов. Эти вопросы решаются судебной практикой. В судах Великобритании и Франции (в соответствии с французским законодательством) применяется закон флага судна, а в судах ФРГ предпочтение отдается закону места назначения груза. Согласно закону Польши применяется закон, избранный сторонами. При отсутствии выбора к договору перевозки применяется закон места нахождения перевозчика.

Морские перевозки грузов могут осуществляться на различных условиях:

Если такая перевозка осуществляется без предоставления морским перевозчиком всего судна или его части, то отношения между участниками перевозки оформляются коносаментом. В 1924 г. в Брюсселе была заключена Конвенция об унификации некоторых правил о коносаменте. Эта Конвенция была изменена сначала Протоколом 1968 г., а затем Протоколом 1979 г. В 1999 г. Россия присоединилась к Протоколу 1979 г. Из ст. VII Протокола 1979 г. следует, что присоединение к нему равносильно присоединению к Конвенции.

Практически условия морских перевозок внешнеторговых грузов определяются в договорах фрахтования (чартере), заключаемых с морским перевозчиком при предоставлении для перевозки всего судна, или же коносаментом на перевозки отдельных партий груза, где содержатся сведения об условиях перевозки (на обороте коносамента). Основные условия морских перевозок, интересующие российских предпринимателей (ответственность перевозчика, порядок предъявления к нему требований), соответствуют положениям Брюссельской конвенции.

Чартер - документ, удостоверяющий наличие и содержание договора фрахтования, заключаемого между фрахтовщиком или фрахтователем, и рассчитан на перевозку крупных партий грузов, прежде всего массовых. При перевозках по чартеру предоставляется все судно, часть или определенное его помещение. Чартеры разрабатываются по видам грузов (угольные, нефтяные, лесные и т.д.), благодаря чему учитывается специфика перевозки отдельных грузов. По своему содержанию морской чартер представляет собой сложный договор, в который включается до 60 различных условий (предоставление груза, порядок его подачи, расчеты по фрахту и т.д.). В отношении ответственности обычно делается ссылка на условия Конвенции об унификации некоторых правил о коносаменте. Условия проформ чартера могут изменяться и дополняться сторонами, в частности посредством включения оговорок.

Коносамент - документ, выдаваемый перевозчиком или фактическим перевозчиком владельцу отправляемого морем груза в удостоверение факта принятия его к перевозке и обязательства передать в порту назначения грузополучателю. Коносаменты бывают (по способу обозначения лица, имеющего право требовать выдачи груза):

Именными,

Ордерными,

Предъявительсикими.

Морской перевозчик при несохранности груза отвечает за вину, а для предъявления к нему требований действует годичный срок давности. При перевозке грузов по коносаменту необходимо объявление его стоимости. Перевозчик не несет ответственности за так называемую навигационную ошибку (ошибка капитана, матроса, лоцмана в судовождении или управлении судном).

В марте 1978 г. на конференции в Гамбурге была принята Конвенция ООН о морской перевозке грузов, призванная заменить Брюссельскую конвенцию 1924 г. Новая конвенция имеет более широкую сферу действия (распространяется на перевозки животных и палубных грузов) и предусматривает ряд важных нововведений. В частности, ею отменено правило, освобождающее морского перевозчика от ответственности при навигационной ошибке, несколько повышен предел его ответственности за сохранность груза, более подробно определен порядок заявления требований к перевозчику (срок исковой давности по сравнению с Брюссельской конвенцией увеличен с одного до двух лет).

Наиболее прогрессивной формой доставки грузов морем являются регулярные, или линейные, перевозки, которые обычно осуществляются на основании соглашений об организации постоянных морских линий. Такие соглашения могут быть межгосударственными, однако чаще они заключаются заинтересованными судовладельческими компаниями. В них фиксируются основные условия эксплуатации соответствующих линий, а условия морских линейных перевозок определяются в линейных коносаментах, правилах и тарифах соответствующих судовладельческих компаний. Условия линейных перевозок имеют некоторые транспортно-правовые особенности, однако специфические коллизионные вопросы в этой области, как правило, не возникают.

Пассажирские перевозки морем стали предметом ряда международных соглашений, одно из которых - Афинская конвенция о перевозках морем пассажиров и их багажа от 13 декабря 1974 г. СССР присоединился к ней в 1983 г. Конвенция восприняла большинство ранее выработанных международно-правовых норм о морских пассажирских перевозках: принцип ответственности за вину, ограничение предела ответственности перевозчика (при причинении вреда здоровью пассажиров - 700 тыс. франков), срок исковой давности - два года.

Наряду с конвенциями, регулирующими международные порядки перевозки, Россия участвует в ряде важных многосторонних международных соглашений, в той или иной степени связанных с перевозчиками. К их числу прежде всего относится Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. Конвенция содержит ряд положений, затрагивающих проблемы международного частного права (гражданская юрисдикция в отношении иностранных судов, иммунитет государственных судов, эксплуатируемых в некоммерческих целях, национальность судов, применение клаузулы о наиболее благоприятствуемой нации). Из других многосторонних соглашений укажем на следующие: Международная конвенция об унификации некоторых правил, касающихся ареста морских судов, 1952 г.; Протокол 1992 г. об изменении Международной конвенции о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью 1969 г.; Международная конвенция об ответственности и компенсации за ущерб в связи с перевозкой морем опасных и вредных веществ 1996 г.; Международная конвенция о морских залогах и ипотеках 1993 г. (эта Конвенция вступила в силу 5 сентября 2004 г.).