- •Александр Дугин Метафизика Благой Вести (православный эзотеризм) введение
- •Глава I Христианская метафизика: сущность проблемы
- •Часть I. Метафизика православных догматов
- •Глава II Три аспекта метафизического абсолюта
- •Глава III Апофатика трех лиц
- •Глава IV Мир божественных энергий (вечный канун творения)
- •Глава V Между проявлением и творением
- •Глава VI “Bereshit bara Elohim”
- •Глава VII Разделение вод
- •Глава VIII Свобода твари и выбор ангелов
- •Глава IX Райский Адам и падший Адам
- •Часть II. Новая истина воплощения
- •Глава X Бог плоть бысть (“несть ни иудея, ни эллина”)
- •Глава XI “Злой демиург” (первый экскурс в гностические доктрины)
- •Глава XII Новозаветная Свобода
- •Глава XIII Спасение и/или обожение
- •Часть III. Метафизический аспект пресвятой богородицы
- •Глава XIV Глава ангелов
- •Глава XV Пренепорочная и Барбело (второй экскурс в гностические доктрины)
- •Глава XVI Дева Мария и духовная реализация
- •Глава XVII “Он ввел меня в дом пира”
- •Часть IV. Инициатический смысл христианских таинств
- •Глава XVIII Таинства в Восточной и Западной Церквях
- •Глава XIX Протестантский вопрос
- •Глава XX Смысл инициации
- •Глава XXI Рождение свыше. Малые мистерии
- •Глава XXII Царственное священство. Великие мистерии
- •Глава XXIII Чин Мельхиседеков
- •Глава XXIV Евхаристия и литургия
- •Глава XXV Пневматический аспект исповеди
- •Глава XXVI Таинство Брака. Сотериологическая функция женщины
- •Глава XXVII Монашеский путь и трансцендентность Любви
- •Глава XXVIII Серафимское таинство (елеопомазание)
- •Глава XXIX “Огнь поядаяй”
- •Часть V. Христианский год
- •Глава XXX Метафизика года
- •Глава XXXI Великий Круг
- •Глава XXXII Православное время
- •Глава XXXIII Символизм Креста
- •Глава XXXIV Две горы
- •Глава XXXV Русский год и православная традиция
- •Глава XXXVI Летняя колесница пророка Илии
- •Глава XXXVII Полярная Параскева-Пятница
- •Глава XXXVIII Календарное "чаянье твари"
- •Часть VI. Символизм апостольского чина
- •Глава XXXIX Три ограды Небесной Церкви
- •Глава xl Наследие Петра и наследие Павла (о внешней и внутренней Церкви)
- •Глава xli Иуда, Израиль и контринициация
- •Часть VII. Царствие и царство
- •Глава xlii Священники и воины
- •Глава xliii Симфония властей
- •Глава xliv Теократия и тирания/иудейство и эллинство
- •Глава xlv Византия, катехон и тысячелетнее Царство
- •Глава xlvi о Третьем Риме
- •Глава xlvii Краткий эон “Державной”
- •Глава xlviii “Да приидет Царствие Твое”
- •Часть VIII. Христианство и эсхатология
- •Глава xlix Первые Времена — Последние Времена
- •Глава l Пистис София (третий экскурс в гностические доктрины)
- •Глава li “и времени больше не будет”
- •Глава lii День Восьмой
- •Глава liii Кенозис и эсхатология
- •Заключение. Стать сыном грома Глава liv Свидетельство о православной метафизике
- •Глава lv Званые, избранные и отчуждение
- •Глава lvi Трубный Глас
- •Приложения неопалимая купина Богословский символизм
- •Универсальный символизм
- •Соответствия
- •Успение пресвятой богородицы Богословский символизм
- •Универсальный символизм
- •Сакральный знак России
- •Орден илии Введение
- •Свидетельства Ветхого Завета
- •"Орден илии" и иудаизм
- •Илия и его роль в инициации
- •Каббала ортодоксальная, гетеродоксальная
- •Илия в "Новом Завете"
- •"Орден Илии" и западное христианство
- •Илия в календарной традиции (модель г. Вирта)
- •"Орден Илии" и новая парадигма заговора
- •Мы церковь последних времен Подготовка к последнему событию
- •Актуальность “экклесеологии”
- •Первый период истории Новозаветной Церкви (от Пятидесятницы до Константина)
- •Второй период (“катехон” и Православная Империя)
- •Первые знаки апостасии
- •Великая схизма
- •Отход “катехона”
- •Последний Рим
- •Катастрофа
- •Третий период (последние времена)
- •Цивилизация антихриста
- •Небесное против Земного
- •Филадельфийский томос
- •Страшный Суд
Глава xliv Теократия и тирания/иудейство и эллинство
Проблему соотношения Царствия и Царства (жрецов и воинов) можно рассмотреть и на уровне противопоставления двух основных метафизических подходов: креационизма и манифестационизма (о которых мы подробно говорили ранее). Креационистская перспектива строго соответствует утверждению трансцендентного Царствия в ущерб земного Царства. Созерцание в таком случае противопоставляется действию, и в социальной плоскости мы имеем дело с одной из разновидностей такого режима, который принято называть “теократией”. Строгий креационизм исходит из предпосылки об абсолютной незначимости творения перед лицом Творца, и вследствие этого все аспекты имманентного теряют всякое значение. Но сфера космоса и есть сфера имманентного, где общим знаменателем является принцип действия, что соответствует воинскому архетипу. [226]Следовательно, принцип действия, воинства, царской власти метафизически обесценивается. Лишь жреческой касте, которая ответственна за “расшифровку воли Творца” или “сохранность Завета”, отводится право выступать главной инстанцией в обществе. Позднеиудейское общество в период, следующий за выходом из Вавилонского пленения, представляло собой именно такую “теократическую” реальность с откровенной доминацией во всех социально-бытовых и насущных вопросах касты книжников и толкователей Закона. Характерно, что подобная ситуация повторяется и с исламом, в котором обновленный Мухаммадом типично семитский креационизм и строгий авраамический монотеизм породили сугубо теократическую систему раннего халифата с книжниками и “факихами” во главе. И как всегда в подобных случаях теократия полностью обесценила имманентное, устроив социальный пейзаж по образцу бесплодной пустыни. Показательно, что ранняя исламская (равно как и иудейская) архитектура изобилует постройками квадратного типа с плоской крышей, что стилистически должно постоянно напоминать о бренности и ничтожности Царства и о его несопоставимости с трансцендентным Царствием. Подобно тому, как творение в креационизме радикально разведено с Творцом, так и при теократии жрецы выделяются в особую касту чистых, людей веры, которые не имеют общей меры с остальными типами общества. Вместо органических связей и непрерывной возвышающей иерархии возникают генетически обособленные рода — в иудаизме левиты — или классы, которые навязывают всему обществу свое тоталитарное правление, чья логика считается заведомо превышающей умственные способности обычных людей. Аналогично разрыву связи между Богом и миром теократия разрывает связь между правителями-жрецами и всеми остальными (людьми действия). Такой социальный тип по аналогии с “антижреческой революцией кшатриев” можно назвать “узурпацией священниками светской власти”. В христианских терминах апостола Павла такое общество следует назвать “иудейским”, в самом широком смысле этого слова. Противоположный тип, соответственно, будет “эллинским”. Это Царство, ставящее себя на место Царствия. Это — типичный результат “революции кшатриев”. Здесь сфера имманентного считается настолько пронизанной реальным присутствием принципа, что всякое различие между проявлением и его истоком полностью стирается. Сферой действия провозглашается вся реальность, и вопросы культа переходят в ведение касты воинов. Такое общество можно вполне назвать “языческим”, в самом негативном смысле этого термина. Часто при этом происходит полное “обожествление” Царя или Императора, и вместо исполнителя посреднической функции он начинает рассматриваться как высший источник всякой власти. [227]Греция эпохи позднего эллинизма и последние века языческого Рима (за исключением кратких периодов относительной реставрации нормальных пропорций) дают множество примеров такого манифестационистского люциферического вырождения с ужасающими фигурами тиранов и деспотов типа Калигулы или Нерона. В таких обществах с доминацией воинов жрецы переходят в разряд подсобного сословия, призванного поддерживать социальный режим, при этом сам тип жреческой духовности низводится до уровня “социального служения” или в лучшем случае “душевного делания”. Вся метафизика сводится в данном случае к космологии и даже к ритуалам и практикам, оперирующим с двумя нижними сферами вселенной — с миром плоти и тонким миром (миром души). Таким образом, “иудейство” в социальной сфере соответствует теократии, а “эллинство” — тирании и абсолютизму. На период проповеди Спасителя эти термины точно совпадали с Иудеей и Римской Империей. Позже, уже в христианской реальности соответствующие социальные архетипы воплотились в иудеохристианских тенденциях Ватикана, тяготевшего к теократии (партия гвельфов), и в гуманистическом пафосе Возрождения (позже Просвещения) с типично языческой имманентистской государственностью. Кроме того, определенные аналоги этих двух типов социальной системы, соответствующих двум типам человеческой природы, можно найти в истории всех народов и цивилизаций, либо на документально зафиксированном, либо на мифологическом и легендарном уровне.