Гаджиев К. С. Кавказский узел в геополитических приоритетах России

Глава 2

РОССИЯ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ

Современная действительность поставила Россию перед необходимостью пересмотреть свои национальные интересы и приоритеты национальной безопасности. При этом следует учесть, что в переходный период процесс дифференциации и кристаллизации национальных интересов новых независимых государств, в том числе и России, еще далек от завершения. Этим обусловлены трудности, с которыми мы сталкиваемся при разработке концепций национального интереса и национальной безопасности, отсюда аморфность и неопределенность большей части предлагаемых в стране концепций, в том числе и на официальном уровне. В сложившихся после распада СССР условиях для России на первом месте стоят внутренние угрозы национальной безопасности. Именно успехи или неудачи на внутреннем фронте в конечном счете будут определять вес и влияние России как на постсоветском пространстве, так и во всем мире. Соответственно, изменился характер угроз и принцип расставления приоритетов национальной безопасности. Особенно в начальный период существования новой России на передний план выдвинулись сепаратизм, криминализация общества, рост организованной преступности, наркобизнес, терроризм и т.д. Речь шла прежде всего о необходимости достижения экономической, социальной, политической и идеологической стабильности внутри страны.

Все же защищенность и стабильность государства можно считать обеспеченными, если должным образом гарантирована его безопасность со стороны разного рода внешних угроз. Поэтому концепция

национальной безопасности, как правило, базируется на связке «государство – внешняя среда». Ряд экспертов в ближайшей перспективе допускают весьма низкую вероятность какой-либо крупномасштабной военной агрессии против России при наличии у нее потенциала ядерного сдерживания. Но это отнюдь не означает отсутствие какойлибо иной угрозы ее национальной безопасности. Как говорили древние римляне, «если хочешь мира, готовься к войне». Круг глобальных интересов России охватывает большинство регионов планеты и вклю- чает весь спектр взаимоотношений с государствами и международными организациями, призванными решить проблемы общемирового характера, такие как нераспространение, сокращение и ликвидация ядерного и других видов оружия массового поражения; предотвращение и прекращение войн и вооруженных конфликтов; недопущение экологических катастроф и защита окружающей среды; борьба с международной преступностью, терроризмом, наркобизнесом и т.д. Поэтому для России речь может идти не просто о военной безопасности, а о безопасности во всех ее направлениях: глобальном, региональном, национальном, а также экономическом, социальном, экологическом, информационном, политическом. С данной точки зрения следует считать неправомерной альтернативу: либо глобальная внешняя политика, либо реформы внутри страны. Они вполне могут сосуществовать и дополнять друг друга.

Главная задача внешнеполитических служб России состоит в том, чтобы обеспечить стабильное и безопасное окружение для решения проблем, связанных с формированием и утверждением новой соци- ально-экономической и государственно-политической системы.

2.1. ПОСТСОВЕТСКОЕ ПРОСТРАНСТВО КАК СФЕРА ЖИЗНЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ РОССИИ

География и месторасположение имеют немаловажное значение для исторических судеб и перспектив любого государства или народа. Более того, в древнейший период истории человечества географиче- ский фактор играл определяющую роль в жизни людей и государств. География и месторасположение включают в себя такие факторы,

как размеры и масштабы территории конкретного государства, топография, климат, условия для сельскохозяйственного производства, наличие природных ресурсов, доступ к морям и океанам и т.д.

Как показывает исторический опыт, сама земля, территория государства составляет тот стратегический ресурс, который по значи- мости, возможно, превосходит все остальные ресурсы. Размеры территориальных владений влияют как на характер, так и на основополагающие интересы государства. Ландшафт, степень плодородия почвы, природные ресурсы непосредственным образом сказываются как на структуре и отдаче народного хозяйства, так и на плотности населения. Они крайне важны для развития путей сообщения, размещения народнохозяйственных объектов и инфраструктуры, внутренней и внешней торговли. Положение относительно океанов

èморей определяет близость или удаленность от важнейших рынков, центров силы и очагов конфликтов. Немаловажное значение для безопасности национальных интересов имеет также близкое окружение государства. Естественно, географическое положение приходится учи- тывать при решении государством не только многочисленных экономических и внутриполитических, но также основополагающих внешнеполитических задач.

На протяжении всей истории существования мировых государств их могущество или слабость напрямую зависели от размеров и географического положения принадлежащих им территорий и, естественно, от способности защищать их от всякого рода угроз. Любая цивилизация или мировая держава, оставившая свой след в истории, продемонстрировавшая свою самодостаточность и эффективность, неизменно обнаруживала тенденцию к пространственной экспансии. Свою главную цель государство видело в завоевании территорий для решения своих экономических задач, требований безопасности и т.д. Фактически мощь и богатство государства во многом определялись размерами контролируемой им территории. Поэтому великие державы во все времена пытались усилить свой контроль над соседними странами и народами, а по возможности

èнад всей международной системой. Со времени Вестфальского мира (1648) территориальные границы государств считались священными и свидетельствовали о стабильности и жизнеспособности международной системы.

сказать, что если даже теоретически допустить правомерность подхода старой геополитики, то географические и пространственно-тер- риториальные факторы мирового сообщества и отдельно взятых стран

èнародов в их отношениях друг с другом подверглись радикальной трансформации.

Тем не менее в современном мире, где идет неуклонное сужение ойкуменического пространства в плане ресурсного потенциала, придается большая значимость и ценность масштабам территорий, которые могли бы попасть в это пространство. Подтверждением этому служит то, что в последние годы получают популярность идеи о своего рода обобществлении мировых ресурсов или установлении над ними наднационального контроля на том основании, будто богатые ресурсами, но отстающие в экономическом развитии страны не вправе претендовать на монополию на свои углеводородные ресурсы. Здесь в первую очередь имеются в виду нефть и газ Сибири и КавказскоПрикаспийского региона. По этому поводу небезынтересны доводы

èрассуждения некоторых деятелей Североатлантического альянса о необходимости создания энергетического НАТО для обеспечения энергетической безопасности развитого мира.

Можно понять и доводы некоторых представителей официальных властей и стратегов западных стран, прежде всего США, которые пытаются протолкнуть идею о том, что в современном глобализирующемся мире сам феномен сфер влияния стал реликтом истории. Есте-

ственно, это мнение призвано оправдать желания ее авторов

èприверженцев утвердить и расширить свое влияние на постсоветском пространстве. Главная ее цель, как будет показано в соответствующей главе, состоит в том, чтобы, привязав страны региона к Западу, предельно ослабить позиции России и воспрепятствовать возможным интеграционным тенденциям в СНГ. В этом направлении большие усилия прилагаются для того, чтобы утвердить в Кавказско-Прикас- пийском регионе принципы так называемого геополитического плюрализма, предусматривающего некий равный доступ всех без исклю- чения государств и корпораций к углеводородным и иным его ресурсам.

Но нельзя забывать, что весьма любопытный как в теории, так

èна словах принцип равного доступа всех без исключения государств в любой регион земного шара рушится при соприкосновении с реальностями мировой политики. Декларировать равный доступ мож-

но, например, применительно к территориям Арктики и Антарктики, нейтральной акватории Мирового океана или лунной поверхности. В реальном мире этот принцип действует (если вообще осуществляется) с множеством оговорок и исключений. Мы не станем перечислять те страны и регионы, в которых сама возможность размещения российских или китайских военных баз не стала бы рассматриваться западными странами, прежде всего США, как угроза своей национальной безопасности. Для России же таким регионом является постсоветское пространство в целом и Кавказ в особенности.

Об обоснованности этого факта свидетельствует то, что важнейшим и даже центральным направлением во внешнеполитических приоритетах России являются страны СНГ или, как принято говорить, ближнего зарубежья, которое составляет зону ее жизненно важных интересов в области экономики, обороны, национальной безопасности и т.д. Для России необходимость сохранения своих позиций в постсоветском пространстве и его интеграции обусловлена прежде всего геополитическими целями и долгосрочными перспективами развития экономики. Экономическое, политическое, духовное и культурное присутствие в этих странах отвечает долгосрочным национальным интересам России. По большому счету безопасность России во многом будет зависеть от того, как у нее сложатся отношения с Украиной и Белоруссией, центральноазиатскими и закавказскими государствами. Без преувеличения можно утверждать, что сами перспективы российской государственности во многом определяются ролью и местом, характером и степенью влияния России в пространстве бывшего Советского Союза.

В первые годы своего существования в силу целого комплекса объективных причин Россия, по сути дела, сосредоточилась на своих внутренних проблемах, заботах и тревогах. Погрузившись в налаживание и нормализацию отношений с Западной Европой и США, Россия совсем забыла, что в ее внешнеполитических приоритетах одно из первых мест должны занимать ближайшие соседи, прежде всего страны СНГ. Воспринимая страны СНГ как единое пространство, в 90-х гг. российское руководство не смогло определить приоритетные направления политики в отношении этих стран и, соответственно, наиболее важные для нее государства на этом пространстве. В тот период ситуация в политике России в отношении постсоветских стран

напоминала положение цугцванг в шахматах, когда все ходы являются вынужденными. Разработка внешнеполитической стратегии России в отношении ближнего зарубежья отчасти осложнялась тем, что положение в большинстве бывших советских республик было подвержено быстрым изменениям.

В то же время в условиях, когда новые постсоветские государства переживали период центробежных тенденций и процессов, поисков новой идентичности и новых ориентиров и моделей экономического, социального и политического развития, иные их руководители, особенно те, позиции которых отличались радикализмом и крайним национализмом, были одержимы стремлением как можно сильнее дистанцироваться от России и отождествляемого с ней имперского прошлого. Это был своего рода романтический период, в который весьма велик соблазн принимать желаемое за действительное и связывать с предполагаемыми новациями повышенные ожидания и надежды. Поэтому неудивительно, что первоначально большинство республик было убеждено в том, что отделение от России, которая будто их эксплуатировала, освобождение от диктата всемогущего центра уже сами по себе откроют перед ними широчайшие возможности для экономиче- ского процветания, материального благополучия и духовного возрождения, предоставят им возможности для более быстрого и эффективного осуществления реформы, становления на путь устойчивого роста и повышения благосостояния народа.

Однако подобные надежды довольно быстро улетучились. Постепенно первоначальная эйфория, царившая в закавказских и центральноазиатских государствах относительно надежд, возлагаемых как на Запад, так и на мусульманский мир, которые после распада СССР

стали рассматриваться ими как альтернатива Москве в качестве приемлемых доноров и партнеров, сменилась разочарованием. При сохраняющейся определенной привлекательности турецкой модели для некоторых постсоветских мусульманских стран постепенно приходило осознание того, что их ожидания относительно возможностей и масштабов экономической помощи и инвестиций со стороны Турции и других мусульманских стран были несколько завышены.

Процесс разработки и реализации внешнеполитической стратегии в отношении ближнего зарубежья первоначально осложнялся тем, что отношения России с новыми государствами в высокой степени

были отягощены имперским наследием, в силу чего в условиях, когда в бывших советских республиках ведется процесс внутреннего самоутверждения, любой шаг России, в той или иной мере задевающий национальное самолюбие их народов, воспринимался настороженно

èмог спровоцировать резкую, болезненную реакцию. Поэтому на первоначальном этапе определенная дистанцированность российских внешнеполитических служб от постсоветских стран, возможно, была оправданна и ее нельзя рассматривать как отсутствие собственной политики в этом регионе.

Направление разработки и реализации эффективной и соответствующей требованиям времени политической стратегии России в постсоветском пространстве определялось также тем, что оно представляет собой разнородный конгломерат стран и народов, характеризующихся в ряде случаев весьма слабыми взаимосвязями, разнообразием природно-географических, экономических, социокультурных, конфессиональных, этнонациональных, геополитических и иных факторов. Особо выделяется ряд регионов, внутри которых существуют порой довольно существенные различия.

Во-первых, это Кавказ, который, в свою очередь, подразделяется на Северный Кавказ, входящий в состав Российской Федерации,

èЗакавказье, территория которого расчленена на три самостоятельных национальных государства – Азербайджан, Армению и Грузию.

Во-вторых, Центральная Азия, включающая помимо стран дальнего зарубежья Казахстан, Узбекистан, Туркмению, Кыргызстан

èТаджикистан.

В-третьих, Украина и Белоруссия.

В-четвертых, три прибалтийские страны, которые с мая 2004 г. являются членами Европейского союза.

В-пятых, стоящая особняком Республика Молдова. И наконец, в-шестых, сама Российская Федерация.

В каждом из названных регионов Россия имеет жизненно важные национальные интересы. Что касается прибалтийских стран, вступивших в Евросоюз, то это самостоятельная тема, которая отчасти уже рассматривалась выше в рамках общей проблемы единой Европы. Здесь внимание будет сконцентрировано лишь на государствах, являющихся членами СНГ, и Грузии, которая в результате пятидневной войны вышла из его состава.

Россия так же, как и Азербайджан, Армения, Грузия, Казахстан, Узбекистан и другие, является одновременно кавказским и азиатским государством. Поэтому в плане сохранения своей территориальной целостности и обеспечения национальной безопасности на своих южных рубежах для России Кавказско-Прикаспийский, а в более широком плане Кавказско-Центрально-Азиатский регион имеет клю- чевое значение. Значимость Кавказа и Центральной Азии для России, помимо всего прочего, определяется выгодным геополитическим положением региона, расположенного на перекрестках коммуникаций, связывающих Европу со странами Юго-Западной, Южной и Восточ- ной Азии. Задачи, стоящие перед Россией в этом регионе, поистине велики, но если допустить тот факт, что этот самый регион из зоны жизненных интересов превратится в объект иностранной геополити- ческой экспансии, наша страна понесет колоссальные потери. Тогда Россия, как образно выразился один обозреватель, увидит в водах Каспия, как в зеркале, отражение государства, оттесненного на северные задворки Евразии.

Произвольно установленные в советский период границы между республиками бывшего СССР в наши дни стали потенциальным источником конфликтов. Например, единая в прошлом этнокультурная территория Ферганской долины была поделена между Узбекистаном, Таджикистаном и Кыргызстаном. К этому прибавились территориальные изменения, происшедшие во времена советской власти. Особенно широкие масштабы такая политика приняла на Кавказе. В результате многие народы – русские, осетины, лезгины, аварцы и другие оказались разделенными государственными границами на две и более частей. В настоящее время в Центральной Азии

èна Кавказе насчитывается множество спорных территориальных узлов, которые подогревают межгосударственные и этнические противоречия и конфликты. Питательную почву для возникновения таких противоречий создают также проблемы, сохранившиеся как результат насильственных депортаций репрессированных народов.

Таким образом, множество реальных и потенциальных этнонациональных, территориальных, конфессиональных и иных противоречий

èконфликтов проявляются здесь в наиболее запутанной форме, чреватой далеко идущими непредсказуемыми негативными последствиями для всех стран и народов региона. К тому же в мусульманских респуб-

ликах возрастает влияние исламского экстремизма в лице ваххабизма

èдругих фундаменталистских течений ислама. При определенном развитии событий здесь, кроме всего прочего, речь может идти о слиянии в своеобразную единую дугу нестабильности четырех пока более или менее изолированных друг от друга источников конфликта: Ближнего Востока, Закавказья, Северного Кавказа и Центральной Азии. Это в свою очередь может стать фактором, способствующим дезинтеграции

èбалканизации России на ее южных рубежах. Хотя о реальной опасности такого развития событий можно говорить лишь гипотетически, поскольку, во-первых, Россия отнюдь не останется просто посторонней наблюдательницей, и, во-вторых, все кавказские и центральноазиатские народы кровно заинтересованы в обеспечении стабильности в регионе. Поэтому естественно, что в условиях, когда многие страны настолько взаимосвязаны друг с другом, конфликты в Закавказье и Центральной Азии не могут оставаться проблемой только сторон, вовлеченных в эти конфликты.

Âнынешних геополитических реалиях Центральная Азия и Кавказ в целом с точки зрения внешнеполитической стратегии России на ее южных рубежах приобретают новое значение. Некоторые из южных

èюго-восточных субъектов Российской Федерации приобрели статус пограничных. В создавшейся ситуации усиливается их роль в налаживании партнерских торговых связей с зарубежными, особенно соседними странами. Некоторые из них могли бы участвовать также в разработке и реализации внешнеполитических программ федерального правительства. Целесообразным и необходимым представляется привлечение Министерством внешнеэкономических связей Российской Федерации, например, Дагестана к реализации ближневосточной политики России, особенно если учесть наличие в странах Ближнего Востока многочисленной диаспоры из Дагестана, Карачаево-Черкесии, Адыгеи, Чечни и других республик, диаспоры, которая все более активно проявляет себя в деле восстановления и укрепления связей со своей исторической родиной. Такую же роль следовало бы взять на себя всем северокавказским республикам в отношении закавказских республик. В свою очередь Астраханская, Волгоградская, Челябинская

èКурганская области могли бы более активно участвовать в налаживании и расширении партнерских отношений с Казахстаном, а Приморский край и Хабаровская область с Китаем и т.д.