Гаджиев К. С. Кавказский узел в геополитических приоритетах России

Разрушение многовековых социально-экономических, политических, духовных и иных основополагающих структур, любые кардинальные сдвиги, подрывающие сами основы существующей системы, приводят к широкомасштабным пертурбациям, результатом которых является либо исчезновение с исторической арены соответствующего сообщества или системы, либо данная система, получая импульсы извне и мобилизуя внутренние ресурсы, обретает новые возможности для выбора оптимальных ответов на внешние вызовы, возможности самоорганизации на новых основаниях. Причем для международной политики, как и для большинства открытых систем, характерно сочетание таких дополняющих друг друга противоположностей, как статика

èдинамика, устойчивость и неустойчивость, определенность и неопределенность, единообразие и разнообразие, симметрия и асимметрия, линейность и нелинейность, предсказуемость и непредсказуемость

èт.д. При таком понимании миропорядок нельзя считать раз и навсегда установившейся, завершенной системой, поскольку динамика здесь преобладает над статикой. В значительной степени это определяется тем, что каждый из субъектов международно-политических отношений, будь то национальное государство, региональное интеграционное объединение, транснациональная корпорация, террористическая организация и так далее, действует на свой страх и риск в соответствии со своими возможностями, целями и интересами, с пониманием своего места в сообществе других акторов.

Действия каждого из акторов международной политики ограни- чивают или стимулируют способность остальных оказывать влияние на общие условия функционирования мирового сообщества. Любое действие, направленное на ограничение возможностей других отстаивать свои законные интересы, вызывает противодействие. При про- чих равных шансах успеха достигает более умелый, предприимчи- вый, целеустремленный и т.д. Поэтому со значительной долей уверенности можно утверждать, что международно-политическая система и, соответственно, миропорядок не являются результатом всецело или преимущественно сознательных, планомерных действий какого-либо одного государства или даже группы государств. Здесь нет и не может быть органа, который был бы вправе указать тому или иному субъекту, какие у него должны быть интересы, цели, стратегия и т.д. В этом контексте можно согласиться с Р. Гилпином, кото-

14 Глава 1. Геополитичес ая идентичность России в реалиях... миропоряд а

ными оговорками. Афганистан и Ирак, по сути, продемонстрировали наличие серьезных недостатков у военно-технической мощи самой могущественной державы современного мира. Так, в Афганистане следствием сильнейших ударов высокоточного оружия оказался лишь призрачный мир; символ его – созданное по лекалам американцев правительство, которое обладает реальной властью в пределах Кабула. Что касается Ирака, то здесь, одержав молниеносную победу над иракской армией и свергнув одиозного диктатора С. Хусейна, американцы оказались весьма далеки от решения главных из поставленных ими стратегических задач. Более того, они продемонстрировали неспособность владеть ситуацией, спровоцировав разгул терроризма. Агрессия вывела на поверхность разгоравшиеся в течение десятилетий конфликты, а также породила множество новых трудноразрешимых проблем, в совокупности угрожающих целостности Ирака и подрывающих стабильность во всем Ближневосточном регионе.

Иными словами, ситуация парадоксальна: единственная сверхдержава, претендующая на роль гаранта порядка во всем мире, не способна установить порядок в весьма слабой во всех отношениях стране.

В столь неустойчивом мире трудно строить адекватные прогнозы относительно того, какой из векторов мирового развития возобладает, а также относительно самой возможности достижения той или иной державой, какой бы мощной она ни была, доминирующего положения на любом из этих направлений. Перед каждым претендентом на имперское господство встает задача постоянного подтверждения своего статуса, поиска все новых и новых форм, средств и путей демонстрации своей мощи и воли к сохранению собственного имперского предназначения. Империя, так сказать, нуждается в каждодневном референдуме по вопросу легитимации своего имперского статуса как среди собственных подданных, так и в окружающем мире.

Проблема Америки, как представляется, состоит в том, что подобный «референдум» она пытается проводить главным образом с помощью «жесткой» силы. Парадоксальным образом небывалая военная мощь, особенно новейшее высокоточное оружие, становится для США серьезным препятствием на пути поиска новых способов отвечать на вызовы современности. В этом плане, возможно, общенациональный комплекс Рембо, «рэмбоизация» внешнеполитического менталитета оказали Америке медвежью услугу. Оказалось, что со-

крушительное поражение на поле брани (в джунглях Юго-Восточ- ной Азии) невозможно компенсировать грандиозными победами на теле- и киноэкранах виртуальных героев-одиночек так же, как невозможно отобрать пресловутых «трехсот спартанцев» (американских коммандос), которые сокрушили бы целую тьму иракцев, афганцев, иранцев и др.

Уже в 70–80-е гг. обнаружилось, что принципы державности и сверхдержавности с точки зрения реальных возможностей одних государств навязывать свою волю другим постепенно претерпевают существенные изменения. Говоря словами Дж. Розенау, стало очевидным, что сверхдержавы не столь сверхдержавны, а малые государства не столь малы и слабы, как это было когда-то. Обладание энергоресурсами, степень их доступности и ряд других трансформационных процессов существенно изменили баланс между сильными государствами и такими, которые принято считать малыми или слабыми. Как показывает опыт противостояния Ирана, Венесуэлы и Северной Кореи Соединенным Штатам, а Грузии и Эстонии – России, вызов малых и слабых государств великим державам становится привыч- ным явлением. Все больший вес приобретают и анонимные акторы в лице международного терроризма, организованной преступности, наркомафии и так далее, не признающие принципов международного права, общепринятых норм и правил игры.

Очевидно, что в реалиях последних десятилетий преобладающую экономическую и военную мощь не всегда и не обязательно можно конвертировать в военно-политический контроль над тем или иным регионом или страной. Значительные размеры не всегда и не обязательно гарантируют эффективность, успех или победу. Абсолютная мощь порой оборачивается неэффективностью и недееспособностью. Гигант на ногах из ядерного или сверхточного оружия оказывается не более дееспособным, нежели гигант на ногах из глины. Об этом свидетельствует опыт США во Вьетнаме и Ираке, всего Запада и

СССР в Афганистане и т.д.

В данной связи уместно напомнить, что Советский Союз, считавшийся могущественной и несокрушимой империей, пал без единого выстрела. Он проиграл Западу холодную войну во многом в силу того, что в руках западных стран оказалось более мощное информацион- но-идеологическое оружие. Значительную роль в распаде социалис-

16 Глава 1. Геополитичес ая идентичность России в реалиях... миропоряд а

тического лагеря в целом и советской системы в частности сыграло постепенное размывание железного занавеса и проникновение западных идей, ценностей, установок, стилей жизни. Это принимало все более возрастающие масштабы по мере приближения во второй половине 70-х гг. информационно-телекоммуникационной революции, сделавшей неэффективными, несостоятельными и даже контрпродуктивными традиционные методы и средства пропаганды и контрпропаганды.

Ныне мировое информационно-идеологическое пространство превращается в поле битвы за влияние, власть, престиж, в арену глобальной войны идей, различных моделей общественного устройства и образов жизни, доктрин, имиджей и авторитетов за передел мировых рынков, мировое лидерство, трон грядущей планетарной власти. Сегодня американской идее бросает вызов переживающая второе рождение европейская идея, а также японская, китайская, индийская модели и модели новых индустриальных стран.

Существуют и другие конкурирующие модели, влияющие на характер взаимоотношений между различными региональными центрами экономической, социокультурной и политической мощи. Они оказывают сильное воздействие как на перспективы развития человечества, так и на судьбу отдельно взятого человека, его место и роль в общественно-исторических процессах. При непрестанном усложнении мировой экономики как единой системы все труднее становится определить, какие из этих моделей в должной мере соответствуют социокультурной и политико-культурной матрице каждого отдельно взятого народа.

Несмотря на то что американская культура продолжает свою экспансию на всем пространстве ойкумены, Соединенным Штатам убеждать остальные народы в превосходстве своих духовных и моральноэтических ценностей и принципов становится все труднее.

Можно утверждать, что с распадом СССР и двухполюсного миропорядка радикально изменилась сама инфраструктура последнего. Произошел парадигмальный прорыв всемирного масштаба. Особый колорит этим процессам и явлениям придают новейшие тенденции трансформации современного мира. Это прежде всего глобализация, интернационализация важнейших сфер общественной жизни, ускорение времени, сжатие и закрытие ойкуменического пространства

18 Глава 1. Геополитичес ая идентичность России в реалиях... миропоряд а

ственные конфликты. Новый актор мировой политики – так называемое антиглобалистское движение, число участников которого с каждым годом растет. Разворачиваются также процессы раздвоения и гибридизации других сфер общественной жизни. С одной стороны, наблюдается тенденция к нивелировке этнонациональных, религиозных, культурных границ, с другой – требования большей автономии национальными, религиозными, культурными и иными меньшинствами. С одной стороны, сохраняются национальные культуры, продолжающие развиваться в соответствии с изменяющимися реалиями, с другой – распространение западной, в значительной степени американизированной поп-культуры постепенно приводит к утрате национальными культурами своей национально-этнической идентичности.

Следует учесть и такие характерные для современного мира феномены, как многокультурность, полиэтничность, многосоставность обществ, стран, наций, ставшие определяющими факторами жизни многих стран и регионов, а также наложение друг на друга и взаимное пересечение международного, транснационального, регионального и глобального начал.

Разными субъектами мирового сообщества принимается бесчисленное множество порой противоречащих друг другу решений, каждое из которых приобретает ту или иную степень значимости. В совокупности они могут привести и часто приводят к непредвиденным результатам. Поэтому в своих попытках прогнозировать основные тенденции будущего мы должны быть крайне осторожными. К примеру, принимая решение о нападении на Ирак весной 2003 г., американская администрация вряд ли предполагала, что оккупационные войска вызовут такую ненависть со стороны большинства иракского народа вкупе с беспрецедентным всплеском антиамериканизма в мусульманском мире, да и не только в нем. К тому же война, развязанная против мирового терроризма, объявленная как вынужденная

èнеизбежная мера в защиту национальных интересов США, в зна- чительной степени поставила под вопрос эти самые интересы.

Как известно, факты свидетельствуют о неуклонном сокращении удельного веса экономической мощи США при одновременном восхождении других экономических держав. Отметим, что тенденции мирового развития все сильнее ограничивают возможности США, да

èлюбой великой державы стать единоличным и непререкаемым

лидером современного общества, их могущество все чаще ставится под сомнение. Постепенно обнаруживается, что ошеломительная победа в геополитической сфере, достигнутая в непримиримой битве гигантов, теряет свой блеск и великолепие. Прежде всего встает под сомнение миф об однополярности, который идет вразрез с реалиями формирующегося нового миропорядка. В этом новом мировом порядке Америке не суждено жить, отгородившись от остального мира, как это было вплоть до начала ХХ в., и господствовать в нем. Следует согласиться с П.Ф. Друкером, который задолго до сегодняшнего дня писал: «Несомненно одно: Россия – как коммунистическая, так и посткоммунистическая – больше не будет “сверхдержавой”. Но то же самое произойдет и с Америкой. По существу, “сверхдержав” больше вообще не будет. И не будет больше никакого “центра” мировой политики»5.

В системе международных отношений действует так называемый закон силы, согласно которому по мере достижения государством экономической и военной мощи, равновеликой мощи других ведущих держав, оно неизбежно начинает требовать либо уравнивания себя с ними по статусу в рамках существующего миропорядка, либо изменения самого этого порядка. В данной связи интерес представляет любопытное рассуждение О. Шпенглера о том, что господство Древнего Рима над значительной частью ойкумены основывалось не только на избытке силы, но и на слабости сопротивления у побежденных народов, отказывающихся от самоопределения. Применительно к современному состоянию мирового сообщества было бы сущей фантазией предполагать, что, например, Россия, Китай, Индия, Япония просто откажутся от самоопределения и позволят кому бы то ни было решать жизненно важные для себя вопросы. Оборотной стороной гегемонии является неизбежное противодействие ей.

Все изложенные факторы усиливают неопределенность, неидентифицируемость конкретных источников угроз, обычно нейтрализуемых путем разовых военных кампаний, таких как «Буря в пустыне», «Шок и трепет» др. Это касается всех без исключения стран, откровенно претендующих на такую роль, и новых восходящих государств.

5Друкер П. Новые реальности. В правительстве и политике, в экономике и бизнесе,

âобществе и мировоззрении. М., 1994. С. 57.

20 Глава 1. Геополитичес ая идентичность России в реалиях... миропоряд а

В сложившейся мировой обстановке всякие рассуждения об однополярном, новом биполярном и так далее мировом порядке, опирающемся на один, два и более центра силы, являются в лучшем случае упрощением и в действительности лишены оснований. Г. Коль, буду- чи канцлером ФРГ, как-то сказал: «Мы знаем, кто выиграет медали

âэкономической олимпиаде 2000 г., но мы не знаем, какие именно страны привезут домой золото, серебро и бронзу».

Однако, как показывают тенденции развития современного миропорядка, складывается ситуация, при которой каждую из золотых и серебряных медалей может завоевать не одно государство, а группы, за которыми последует множество стран с бронзовыми медалями. Это предполагает переосмысление традиционного понимания категорий гегемонии той или иной державы или групп стран. В современных условиях гегемонизм во внешней политике вступает в противоречие с основополагающими реалиями формирующегося полицентрического миропорядка. Если его значение и сохранится, то он будет весьма изменчивым, не поддающимся сколько-нибудь предсказуемому, устойчивому прогнозу. Скорее всего, появление новых гегемонистских держав в политической или экономической сфере

âобозримой перспективе маловероятно.

Суть происходящего в том, что увеличение проницаемости нацио- нально-государственных границ ведет к широкомасштабному рассредоточению знаний, науки, информации, технологий, а значит, экономической и военной мощи. Эти сдвиги в основном заключаются в перераспределении геополитической мощи и энергии, в постоянно набирающей масштабы диффузии относительной и абсолютной мощи между государствами. Применительно к военной мощи такая диффузия проявляется в том, что при всей важности и приоритетности мер по предотвращению распространения ядерного, химического и биологического оружия число их обладателей постоянно увеличивается.

Олигополия пяти ядерных держав, несмотря на все их усилия, к настоящему времени уже расшатана. Нельзя не признать, что Договор о нераспространении ядерного оружия представляет собой инструмент сохранения такой олигополии и, по сути дела, нарушает принцип суверенного равенства всех государств – членов мирового сообщества. В то же время сами ядерные державы своими двойными стандартами в этом вопросе фактически способствуют постепенному