ЦЕРКОВЬ
В Новгороде традиционно большую роль всегда играла церковная власть. При этом во второй половине XII века проявлялись и церковно-политические противоречия, и не только в связи с конфликтом епископа Нифонта с митрополитом Климентом Смолятичем. Именно в 1136 году монах Антониева монастыря Кирик написал свое знаменитое “Учение” — размышление о хронологии с выходом и в математику, и в астрономию. В заключение своего текста он весьма положительно отозвался о Святославе Ольговиче, поставив его впереди Нифонта. Позднее Кирик напишет “Вопрошание” к Нифонту по широкому кругу вопросов. В числе этих вопросов есть один весьма принципиальный: о замене епитимий (церковных наказаний византийского образца) заказными литургиями. Возможно, этот вопрос связан со своеобразными традициями самого Антониева монастыря, близких к ирландской церкви. Напомним, что основатель монастыря Антоний Римлянин приплыл в Новгород с Запада Европы “на скале”, а плавание “на скале” было специфической чертой именно кельтских святых. Кроме того, именно в ирландской церкви епитимия заменялась заказными литургиями. Следовательно, вопрос Кирика к Нифонту был связан с реальной практикой, сохранявшейся в Антониевом монастыре. И на подобные вопросы Нифонт отвечал жестко и резко.
Своеобразным продолжением этой темы явились новгородские события 1156 года. Нифонт умер в Киеве, не дождавшись митрополита. Не менее интересен и уникальный случай, произошедший в Новгороде после смерти Нифонта: “В то же лето собрася всь град людии, изволеша собе епископомь поставити мужа свята и Богом изъбрана именемь Аркадия; и шед весь народ, пояша из манастыря святыя Богородица”. Епископ Аркадий был поставлен как бы временно, до утверждения митрополитом, а на само утверждение в Киев Аркадий отправился лишь через два года. Думается, что в данной ситуации снова проявляется рецидив ирландской или арианской традиции, характерной для раннего русского христианства — избрание епископов решением общины. Причем в ирландской церкви епископ являлся административно-хозяйственной должностью, а у ариан — собственно богослужебной. В реальной политической практике Новгорода епископы совмещали обе эти функции, нередко оттесняя и княжескую власть, и посадническое управление.
Владыка Аркадий возглавлял епархию до 1163 года. Затем в летописи двухлетний перерыв, когда место епископа, видимо, рустовало. А в статье 1165 года упоминаются сразу два архиепископа, поставленных для Новгорода в Киеве: Илья и Дионисий. О последнем летописец пишет с явной симпатией. Видимо, неудачна редакция статьи: сначала сказано об утверждении Ильи, а в конце статьи о кончине Дионисия. Илья занимал кафедру двадцать один год (до 1187 года) и ему удалось укрепить и личный авторитет, и авторитет Софийской кафедры. Летопись положительно оценивают и деятельность его брата Гавриила в 1187–1193 гг. — главным образом за строительство церквей, что может свидетельствовать либо о действительном положении церкви, либо о личности летописца, близкого к этим архипастырям.
Может быть, именно благодаря столь длительному фактическому правлению Ильи и его брата внутреннее положение Новгорода в последней трети XII века относительно стабилизировалось. Помимо указанного элемента стабилизации — повышения авторитета Софийской кафедры — этому способствовали также и внешние обстоятельства: необходимость противостоять нараставшей угрозе на Балтике со стороны немецких крестоносцев, и сложные отношения с князьями Владимиро-Суздальской Руси Андреем Боголюбским и Всеволодом Большое Гнездо.
Глава новгородской церкви - владыка, т. е. епископ, а в последующее время архиепископ, также избирался на вече и только потом утверждался митрополитом. Архиепископ участвовал в реальном управлении не только вотчины "святой Софии" - владением новгородского архиепископского дома, но и делами всей новгородской земли, подчас он бывал посредником между князем и посадником. Одной из его задач был контроль над эталонами мер и весов. Вместе с посадником и тысяцким он скреплял своей печатью международные соглашения. Должность владыки, в отличие от остальных, в принципе была пожизненной. Изредка бывали случаи смещения владык. Так, например, архиепископа Арсения в 1228 г. "акы злодея пхающе за ворот, выгнаша. Мало ублюде бог от смерти".
Власть владыки была тоже ограниченной: с рубежа XII - XIII вв. на вече избирали особого новгородского архимандрита с постоянным пребыванием в Юрьеве монастыре. Он возглавлял все черное духовенство (т. е. монахов) и на деле был независим от владыки.
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА
Продолжительное время Новгород не испытывал внешней угрозы. Кочевники, так досаждавшие южным княжествам, были далеко. Покоренные и обложенные данью местные угро-финские племена не могли представлять большой опасности. Для удержания их в повиновении время от времени снаряжались карательные походы. Но в начале 12в. из-за хозяйничанья половцев на южных окраинах русских земель прекратил функционировать "великий путь". В руки нового соседа - Ростово-Суздальского (позже Владимирского) княжества стала постепенно переходить волжская торговля. С этого времени западное направление становится основным в торговле Новгорода. Не только сохранились, но и заметно активизировались торговые отношения со Швецией, Готландом (остров на Балтийском море), Данией. В середине 12в. в Новгороде существовала торговая фактория готландских купцов (Готский двор). После завоевания немцами территории прибалтийских славян и основания ими города Любека, с последним у Новгорода также установились тесные торговые отношения. Во второй половине 12 в. немецкие купцы из северогерманских городов (в первую очередь из Любека) основали в Новгороде Немецкий двор. Через Любек и Готланд новгородцы осуществляли заморскую торговлю с Центральной и Западной Европой.
Во второй половине 12 в. заметно активизировались внешняя политика и международная торговля Швеции и Дании. Подстрекаемая Римом Швеция приступила к завоеванию земель, лежащих на востоке от ее территории (Финляндия). Здесь интересы Новгорода и Швеции столкнулись. В 1164 г. шведы предприняли вооруженный поход своей флотилией в составе 55 кораблей на Ладогу, чтобы взять город и блокировать выход новгородцам в Финский залив. Жители Новгорода во главе с князем Святославом Ростиславичем наголову разбили шведов. Флот противника потерял 43 судна. Вплоть до 14 в. шведы больше не пытались взять этот новгородский пригород. На протяжении всей второй половины 12 в. новгородцы успешно вели активные действия против шведов за сохранение своего влияния в Восточной Финляндии.
Но в начале 13 в. международная обстановка на берегах Финского залива вновь обострилась в связи с началом немецкого завоевания в Восточной Прибалтике. Немецкие и датские крестоносцы совместными усилиями к началу 20-х гг. 13 в. покорили всю территорию, населенную ливами и эстами. Удачный зимний поход по льду Финского залива на территорию Восточной Финляндии (где обитала емь), предпринятый в 1227 г. новгородцами во главе со своим князем Ярославом Всеволодичем, принудительное крещение карел остановили на время массированный натиск шведов. Но изменить ситуацию и вернуть утерянные позиции в этом районе эти успешные мероприятия уже не смогли. Таким образом, в начале 13 в. на северо-западной границе новгородских и псковских земель появились чрезвычайно опасные соседи. В том же 13 в. Швеция и Дания захватили все важнейшие торговые пути в Балтийском море. В соответствии с этим новгородцы вынуждены были отказаться от ведения заморской торговли на своих судах и стали совершать крупные торговые операции непосредственно в самом Новгороде.
Отношения с соседним Владимиро-Суздальским княжеством у Новгорода складывались достаточно сложно. Выросшее в начале 12 в. на юго-восточных окраинах новгородской земли новое княжество стало реальным соперником в волжской торговле, в освоении необъятных просторов севера, в подчинении живущего там неславянского населения. В 30-е гг. 12в. новгородцы совершили два военных похода на Суздаль, чтобы поставить его под свой контроль. Второй из них, случившийся зимой 1135 г., закончился сокрушительным поражением новгородцев у Ждановой горы. Именно этот неудачный поход решил во многом судьбу Всеволода Мстиславича в 1136 г. После этого суздальцы и ростовцы стали совершать многочисленные вылазки на новгородскую территорию, стремясь расширить границы своей земли.
С этих пор правители Северо-восточной Руси, опираясь на ту или иную боярскую группировку в Новгороде, включились в эстафетную гонку за тамошний княжеский стол. Да и сами новгородцы в борьбе за принцип "вольности в князьях" довольно часто искали поддержки у тех же Юрьевичей. Многие из представителей этого княжеского дома побывали на новгородском столе: Ростислав и Мстислав Юрьевичи, Мстислав Ростиславич Безокий и его сын Святослав, Юрий Андреевич. Отец последнего Андрей Боголюбский организовал в 1169 г. крупномасштабный поход на Новгород силами владимиро-суздальского войска и отрядами союзников из смоленской земли. У стен города новгородцы под предводительством князя Романа Мстиславича (1168-1170), того самого который потом так блестяще правил в Галицко-Волынском княжестве, сокрушили войска противников. Вот тогда владимирский князь предпринял торговую блокаду, в результате которой новгородцы на следующий год отказали Роману Мстиславичу в княжении и отправили к Андрею Юрьевичу посольство с мирными предложениями.
Стараясь противостоять растущему влиянию Владимиро-Суздальской земли новгородцы поддержали Мстислава и Ярополка Ростиславичей в их борьбе за княжеский стол с Всеволодом Большое Гнездо. Когда последний обосновался во Владимире Залесском, он предпринял все возможное, чтобы удержать новгородский стол под своим контролем. Только однажды его усилия оказались бесплодными, когда в Новгород по приглашению вечевого собрания прибыл Мстислав Мстиславич Удалой (1208-1217). Его позиции в этом городе были несравненно велики. В Новгороде княжил, умер и был погребен в Софийском соборе его отец. Мстислав Удалой имел сильную дружину, отличался воинской доблестью и отвагой, отчего и заслужил такое прозвище. Твердой и искусной рукой он правил Новгородом, совершил 5 вооруженных походов на чудь. Но его упорно тянуло в Южную Русь. В один из таких отъездов в 1216 г. новгородская оппозиция пригласила на княжеский стол зятя Мстислава Мстиславича, родного сына Всеволода Большое Гнездо. Ярослав Всеволодич прибыл в Новгород, а потом покинул его и занял Торжок, откуда стал совершать враждебные вылазки против Новгорода, перекрыв хлебный поток. Вот эти действия Ярослава Всеволодича и привели новгородцев вместе с Мстиславом Удалым в стан союзников Константина Всеволодича, на чьей стороне они сражались в знаменитой Липицкой битве. Вскоре после этого Мстислав Мстиславич, несмотря на уговоры новгородцев, покинул стол и отправился на княжение в Галич. Новгород остался один на один с сильным соседом - Владимиро-Суздальским княжеством. Представители этого княжеского дома теперь постоянно занимали новгородский стол. Со многими из них (в частности с Ярославом Всеволодичем) у новгородцев были постоянные конфликты. В этих спорах и конфликтах росла и крепла новгородская государственность. На пороге замаячил еще один опасный и неведомый доселе противник - монголо-татары.
Внешнеполитические связи Новгорода
2.1. Политические отношения Новгорода с русскими княжествами, Ордой, а так же с финно–угорскими племенами
Новгород в века феодальной раздробленности выдвинулся как руководитель народного движения на северо – восток. Еще в конце ХI века новгородцы порой добирались до Югры. Следом за этими “разведчиками” направлялись на северо – восток ватаги звероловов и рыболовов, а за ними шли, закрепляя на веки за русским народом Подвинье и Поморье, новгородские земледельцы.
Что же касается отношения новгородцев с русскими княжествами, то они далеко не всегда были мирными. Так, в 1021 году на Новгород напал полоцкий князь Брячислав. Когда он с добычей возвращался в свою вотчину, князь Ярослав догнал его и отобрал награбленное. Позднее, в 1066 г., “подвиг” отца повторил Всеслав Брячиславович. Он неожиданно напал на Новгород, взял его, и, ограбив, ушел. Всеслав не погнушался и ценностями главной святыни Новгорода – Софийского собора, приказав снять колокола и паникадила. В следующем году войско князя разбили сыновья Ярослава Мудрого, добыча была возвращена сам князь угодил в тюрьму.
Освобожденный восставшим народом, полоцкий князь вновь решил напасть на Новгород. Но на этот раз военное счастье ему не улыбнулось: войска Всеслава в 1069 году были разбиты у границ Новгорода на реке Гнези, а самого князя взяли в плен, из которого его позднее отпустили.
Походы полоцких князей 1021 и 1066 годов вплоть до Шведской агрессии начала ХVII века были единственными в своем роде военными предприятиями, когда войскам противника удавалось взять Новгород.
Так же на Подвинье претендовали камские болгары, пытавшиеся завладеть (в 1218 г.) важнейшим ключом к Подвинью с юга – Устюгом, тоже не сумели здесь задержаться, так как столкнулись с сильнейшим отпором. В итоге уже в первое столетие феодальной раздробленности Новгород добился крупнейших успехов на северо – западе.
Колонии новгородские простирались в области Онеги, Северной Двины и далее до самого Уральского хребта; на важное значение волоков указывает название заволоцких владений Новгорода, Заволоцкой чуди. В тесной связи с системой Ильменя находится система Чудского и Псковского озер: кривичи изборские находятся в союзе со славянами новгородскими, вместе с ними призывают князей; несмотря, однако, на эту тесную связь, несмотря на то, что Псков, сменивший Изборск, находился в пригородных отношениях к Новгороду, Псков с самого начала стремится к полной самостоятельности и в обрел ее в середине ХIV века.
Финно-угорцы, населяющие Южную Финляндию, делятся на две семьи: в юго-западной части живут тавасты. Между тавастами свое влияние распространяли шведы. Восточнее живут карелы. Между ними новгородцы распространяли свое влияние и даже окрестили их в православную веру в начале XIII столетия. Карелы не раз в союзе с новгородцами боролись против шведов. В 1187 и 1188 годах они вторгались даже в пределы Швеции, проникали в Меларское озеро, умертвили епископа упсальского, сожгли и разорили город Сигтуну. Впоследствии такой же участи подверглись город Або и другие шведские владения в Финляндии. Карелы враждовали и с тавастами, владения которых раньше простирались далее на восток, между Ладожским озером и Северной Двиной. К тавастам же принадлежало, по-видимому, и племя ямь, или емь, часто заодно со шведами нападавшее на владения новгородцев.
Так же о дружественных отношениях с некоторыми финно – угорскими племенами свидетельствует тот факт, когда шведы во главе с ярлом Биргером высадились в устье Невы, то старейшина племени ижора - Пелгусий, сразу же дал знать об этом новгородцам. Он и его племя сражались вместе с ратниками князя Александра, впоследствии прозванного Невским, против шведов, и разбили их.
В декабре 1237 г. неожиданно для русских войска хана Батыя (фактическим руководителем военных сил монголов являлся Субедей) вступили в пределы Руси. Причины поражения русских заключались в политической раздробленности, а также в превосходстве монголов как в численности в каждом сражении, так и в подготовленности войск к ведению крупномасштабных военных действий, уровне военной дисциплины.
Своей трагической борьбой и подвигом Русь спасла Западную Европу от погрома, который испытала сама. Приняв на себя главный удар кочевого мира, она обеспечила благоприятные условия для развития европейской цивилизации. Запад же “отплатил” ей тем, что послал своих завоевателей к ее рубежам.
Князь Александр Ярославич Невский отчетливо понимал, что сохранить в неприкосновенности северо-западные границы Руси, а также держать открытым выход в Балтийское море можно лишь при условии мирных отношений с Золотой Ордой, воевать против двух могучих врагов у Новгорода тогда не было сил, а, следовательно, ставка была сделана на дипломатические, действия. Поэтому он стал проводить в жизнь политику компромисса с Ордой, опираясь на Низовские земли и Новгород. Он считал гибельным открытое противостояние монголам, и надеялся использовать их мощь для борьбы с западной католической опасностью, которая была угрозой духовной и политической независимости не только Новгороду но и всей Руси, что в сознании людей той эпохи воспринималась как более серьезная угроза православной вере, а следовательно, и существованию самой Руси.
Между тем многим соотечественникам Александра его политика мира с Ордой казалась ошибкой. Даже самые близкие люди - брат Андрей и сын Василий перейдут в ряды сторонников неотложной войны против монголо-татар. Князь всеми средствами старался ублажить хана и его сановников чтобы избавить Новгород от разгрома (так как это неминуемо бы повлекло очередной, гораздо более агрессивный натиск крестоносцев), и избавить всю Русскую землю от новых бед.
В 1256 году новый хан Берке приказал сделать вторую перепись на Руси.[28] (первая перепись была сделана при Ярославе Всеволодовиче.) В земли рязанскую, муромскую и суздальскую явились татарские численники, ставили своих десятников, сотников, тысячников; всех жителей, исключая духовных лиц, переписывали, чтобы обложить поголовною данью. Новый хан пожелал, чтобы перепись была сделана и в Новгороде. Когда весть об этом дошла до города, поднялся мятеж. Новгород не был, подобно другим русским городам, покорен татарским оружием, и новгородцы не думали, чтобы им пришлось добровольно платить постыдную дань. Город разделился на два лагеря: одни, более зажиточные предлагали согласиться с условиями хана Берке и платить дань, городские низы же, напротив были настроены против этого. В итоге, после ожесточенной конфронтации, верх взяли житьи люди, которых активно поддержал великий князь. Новгород был спасен от кривой татарской сабли.