Национальная специфика в организации пространства общения
Следует иметь в виду, что у разных народов дистанции заметно различаются. Американский исследователь Э. Холл провел интересный эксперимент. Он «сталкивал» в деловом разговоре незнакомых коренных граждан своей страны и типичных представителей стран Латинской Америки. По итогам разговора выяснялось представление собеседников друг о друге. Холл установил, что в ходе беседы латиноамериканцы непроизвольно стремились приблизиться к партнеру, а граждане США все время отодвигались. Впоследствии, разбираясь в своем первом впечатлении о новом знакомом, североамериканец думал о латиноамериканце: какой он навязчивый, бесцеремонный, претендует на установление близких отношений. А представитель латиноамериканской страны также искренне полагал, что янки спесив, равнодушен, слишком официален. На самом деле сказывались различия в традиционных зональных нормах. Принятая в США дистанция делового общения кажется латиноамериканцам непомерно большой, так как они с детства усвоили принятую в их странах норму подходить к собеседнику почти вплотную.
Личное пространство зависит от особенностей культуры и характера отношений между людьми. Так, в азиатских культурах личное пространство может зависеть и от кастовой принадлежности участников коммуникаций. Обычно лица высшей касты находятся на принятой дистанции от лиц низшей касты. Исследования по вопросу коммуникационной проксемики, проведенные в семи странах Европы, показали, что для личного общения англичане используют больше пространства, чем французы и итальянцы. Французы и итальянцы в свою очередь используют больше личного пространства, чем ирландцы и шотландцы. Незнание границ личной зоны при межкультурном общении может привести к межкультурному конфликту, поскольку люди разных культур испытывают дискомфорт при общении из-за незнания правил личной дистанции своего собеседника.
В Японии такое расстояние — величина непостоянная, она все время изменяется в зависимости от степени знакомства, расположения, служебного положения, возраста, пола, степени уважения и общего контекста общения. Кстати, именно сложная система средств выражения вежливости в японском языке и служит для японцев своеобразным регулятором этого расстояния. Применение собеседником тех или иных категорий вежливости немедленно сигнализирует японцу о том, какое расстояние физически будет в этом случае оптимальным (не японцу, даже хорошо знающему японский язык, это, как правило, неизвестно).
Арабы, как и японцы, тоже стремятся быть как можно ближе друг к другу. Но если на людях арабы неизменно пребывают скученно, то внутри арабских домов слишком много пустоты, поскольку перегородок между комнатами обычно не бывает. Люди и внутри дома скучиваются на небольшом пространстве: они не любят быть в одиночестве. Но в отличие от японцев, которые умудряются притрагиваться друг к другу и в то же время сохранять жесткие границы вокруг себя, арабы любят дотрагиваться до своего собеседника, осязать и обонять его. Считается, что раз вы не хотите дышать на вашего друга, то вы стыдитесь его.
Если в культуре арабского мира много толкотни и совместного использования единого пространства, то для американцев существуют четкие границы в общественном месте. Когда американец стоит в очереди, то он считает, что его место нерушимо. Араб же не признает уединенности в общественном месте и считает себя вправе влезть в очередь, если может это сделать.
То же и в отношении к телу. Если для американца тело священно, то для араба агрессия против тела — не столь страшное преступление: он может запросто толкнуть человека на улице, ущипнуть женщину, очень близко стоять с иностранцем во время разговора и интенсивно жестикулировать. А вот оскорбление как насилие против своей личности араб не приемлет. Время от времени он стремится побыть один, поэтому уходит в себя, что выражается и языком тела; этот уход уважают его окружающие. Американец же такое поведение расценивает как оскорбление, ведь язык тела говорит ему о нежелании общаться или о разрыве отношений.
Различия в обращении с пространством существуют не только между Западом и Востоком, но и среди западных стран. Например, если для американца нужно не менее полуметра личного пространства (когда же друг захочет поговорить с ним по поводу интимных дел, то он должен подойти к нему достаточно близко, чтобы их личные пространства слились вместе), то для немца вся комната в его доме может быть личным пространством, нарушение которого без спроса он считает оскорблением. Показательно, что когда во время Второй мировой войны немецких военнопленных помещали по нескольку человек в хижину, то они тут же начинали делить имеющееся пространство на свои личные территории, на открытых же площадках немцы сразу принимались сооружать личные жилища. Конструкции немецких домов обеспечивают максимум уединения: дворы и балконы огорожены, двери всегда заперты. Если араб уединяется в себе, то немец — за закрытой дверью. Это желание немцев к уединению, к личной зоне, которая не нарушает чужих рубежей, особенно проявляется в их поведении в очередях. Попытка влезть вне очереди (как правило, иностранцами) быстро пресекается силами очереди или полицейскими. Порядок есть порядок.
Если немец уединяется в своей комнате, американец куда-нибудь уходит, то англичанин, которому хочется побыть одному, уходит в себя, как и араб. В Америке разговаривают со своими ближайшими соседями просто потому, что находятся в физической близости к ним, в Англии — это не повод для знакомства или разговора.
В Англии отношения строятся не на основе физической близости, а в соответствии с социальным положением. Если ваше социальное положение не является равным, то вы можете и не быть другом вашего соседа. Это явление английской культуры — следствие не только английской истории, но и перенаселенности страны.
Французы тоже живут в перенаселенной стране, но иная история культуры выработала и иное поведение. Если скученность заставила англичан чрезвычайно ценить уединение, то во Франции она привела к тому, что люди гораздо больше участвуют в жизни друг друга. Французы привыкли общаться друг с другом на улице, в кафе и ресторане, так как дома у них часто тесно. Спецификой пространственных ощущений, по-видимому, объясняется и план французского города (звездой): он центробежен не только в архитектурном, но и в социальном плане, в то время как план американского города (решеткой) центростремителен.
Во Франции больше улыбок, больше объятий и поцелуев. Особенно поражает иностранцев страсть французов к поцелуям. Любят французы целоваться когда здороваются, когда прощаются, всегда ритуально целуются при встрече на вечеринках и тусовках, даже с незнакомыми людьми.
Что же касается американцев, особенно живущих в крупных городах (таких как Нью-Йорк), то из-за чрезвычайной скученности, а потому и уважения к уединению своего соседа, они славятся своей “недружелюбностью”. Американцы не вмешиваются в уединение друг друга, а поэтому игнорируют друг друга в лифтах, вагонах метро, на переполненных улицах.
Если обстоятельства сталкивают американцев, то язык их тел сразу сообщает: “Мне пришлось дотронуться до вас, но я не имел намерения вторгнуться в вашу зону”. Вторжение в чужую зону — это худший грех. Попробуйте заговорить с незнакомым человеком в Нью-Йорке, и ответной реакцией будет испуг или тревога. Только в минуты острого кризиса (аварий, терактов, стихийных бедствий) все барьеры исчезают, люди стремятся помочь друг другу, приободрить, утешить. И тогда выясняется, что американцы отнюдь не являются недружелюбными — скорее застенчивыми и запуганными.
Отличается и отношение к интимному расстоянию у разных народов. Когда вы находитесь на максимально близком расстоянии к своему собеседнику, то он невольно начинает ощущать неловкость и неудобство. Расстояние интимной близости между мужчиной и женщиной или между двумя женщинами — вполне естественно, однако “интимная” близость расстояния между двумя мужчинами или между мужчиной и женщиной, которые не находятся друг с другом в интимных отношениях, по правилам европейской и американской культур недопустима. А вот в арабском мире такое расстояние допустимо и между двумя мужчинами.
В арабских странах и в странах Средиземноморья мужчины часто ходят по улице, взявшись за руки. Например, в Греции друзья прогуливаются по улицам трогательной парой, держась за руки. Не только молодые люди, но и мужчины зрелого возраста, почтенные усатые люди, важно шествуют по тротуарам, сплетя свои пальцы с пальцами друга.
В 1973 году под руководством А.А. Леонтьева было выполнено специальное исследование проксемических зон в русскоязычном коллективе. Оно дало следующие результаты. Личная дистанция (непринужденный разговор в домашней обстановке) для сидящих — в среднем 120 см. Это расстояние заметно уменьшается в общении между молодыми женщинами (интервал 55-100 см) и увеличивается между молодыми и пожилыми женщинами (125-230 см), а между мужчинами всех возрастов одинаково, приблизительно 70-156 см.
Попытка определить социальную дистанцию не привела ни к какому убедительному результату, так как обнаружился огромный разброс (от 30 до 840 см). Было лишь зафиксировано, что раз принятое расстояние между общающимися в дальнейшем не меняется. В целом похоже, что в русской общности сама система зон не столь стабильна и больше зависит от различных не пространственных, а ситуативных факторов.
Для дистанции общения не менее значимы и такие факторы, как социальный престиж или социальное положение собеседника, интравертность — экстравертность, общий объем беседы и, что особенно важно, — ее содержание. Существенно, что дистанция меняется и от внешних ситуативных факторов, например, от величины помещения или от организации рабочего пространства. Есть различия у народов различных культур и в восприятии пространства. Так, американцы привыкли работать либо в больших помещениях, л ибо — если помещений несколько —только при открытых дверях, поскольку они считают, что «американец на службе обязан быть в распоряжении окружающих». Открытый кабинет означает, что его хозяин на месте и, главное, что ему нечего скрывать. Многие небоскребы в Нью-Йорке целиком построены из стекла и просматриваются насквозь. Здесь все — от директора фирмы до посыльного — постоянно на виду. Это создает у служащих вполне определенный стереотип поведения, вызывая у них ощущение, что «все вместе делают одно общее дело».
У немцев подобное рабочее помещение вызывает лишь недоумение. Традиционные формы организации рабочего пространства в Германии принципиально иные. Каждое помещение там должно быть снабжено надежными (часто двойными) дверями. Распахнутая настежь дверь символизирует для немца крайнюю степень беспорядка.
Для американца отказ разговаривать с человеком, находящимся с ним в одном помещении, означает крайнюю степень отрицательного к нему отношения. В Англии это общепринятое правило.
Американец, когда желает побыть один, уходит в комнату и закрывает за собой дверь. Англичанин же с детства привык не пользоваться пространством для того, чтобы отгородиться от других. Несовпадение взглядов на использование пространства приводит к тому, что чем больше американец замыкается в пространстве в присутствии англичанина, чем настойчивее тот пытается выяснить, все ли в порядке.
В Англии американцев считают говорящими несносно громко, отмечая их интонационную агрессию. Все дело в том, что американцев заставляет так высказываться их полное расположение к собеседнику, а также тот факт, что им нечего скрывать. Англичане же, наоборот, регулируют звук своего голоса ровно настолько, чтобы их слышал в помещении только один собеседник. В Америке подобная манера ведения делового разговора считается «шептанием» и не вызывает ничего, кроме подозрения.
Таким образом, не зная различий невербального общения у разных народов, можно легко попасть впросак, обидев или хуже того, оскорбив вашего собеседника. Во избежание этого каждый предприниматель (особенно тот, кто имеет дело с зарубежными партнерами) должен быть осведомлен о различиях в трактовке жестов, мимики и телодвижений у представителей делового мира в различных странах.
Все это демонстрирует значение и силу дистанции и пространства и доказывает, что, как и в отношении других аспектов языка тела, всем нам полезно научиться более тонко чувствовать все нюансы положения, занимаемого нами по отношению к собеседнику.