МОТИВАЦИЯ ПРОСОЦИАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ

11.1. Мотивация

НОРМАТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ

Так называемое нормативное (социальное) поведение является разновидностью подражания. Термин «социальные нормы» обычно используется для указания на существование стандартов, правил (как предписывающих, так и за­прещающих), которых должны придерживаться члены группы или общества. Обще­ство требует от личности конформности, согласия с данными нормами. Соблюдая в своем поведении эти нормы, человек становится похожим на^стальных членов груп­пы, социальной общности, приобщается к ней, становится «как все». Получается, что эти внешние по отношению к человеку нормы как бы управляют его поведени­ем, заставляют действовать так, а не иначе.

В то же время даже одинаковые внешние нормы поведения для разных людей име­ют различный внутренний смысл. Например, как показано О. Д. Стаматиной (1977), имеются по крайней мере три вида мотивации устойчивого честного поведения, от­ражающие уровень социальной зрелости личности. Одни обосновывают необходи­мость такого поведения преимущественно утилитарно-практически: потому, что не­честных лишают доверия, не уважают и т. д. Другие связывают необходимость быть честным с потребностями общества, но подчас рассматривают ее как самопожертво­вание. Третьи выражают полное осознание личного и общественного значения этой необходимости, принимают ее как самостоятельную ценность, безотносительно к возможным последствиям.

Нормы социального поведения не выполняются сами собой. Они должны быть интериоризованы, должны стать — по Шварцу — «личными нормами». Кроме того, существует ряд факторов, снижающих их императивность. В частности, в связи с этим Д. Дарли и Б. Латане (J. Darley, В. Latane, 1968) выдвинули тезис о феномене социального торможения при оказании помощи во время чрезвычайных происше­ствий. Этот феномен проявляется в трех вариациях.

Первая — это препятствие публики: в присутствии других людей человек стре­мится избежать действий, которые могут смутить его. Поэтому, остерегаясь по­пасть впросак, он сдерживается и ничего не предпринимает. Вторая вариация — социальное влияние: наблюдая за поведением других людей, присутствующих при

чрезвычайном происшествии, человек может решить, что его вмешательство неже­лательно или что ничего особенного не происходит. Побуждение оказать помощь снова затормаживается. Третья вариация — диффузия ответственности: присут­ствие других людей ослабляет у субъекта чувство ответственности, которая распре­деляется между всеми. Но поскольку так думает каждый, то в группе люди реже приходят на помощь пострадавшему.

С другой стороны, при принятии группового решения «диффузия ответственно­сти» способствует росту уровня риска, что может иметь как позитивные, так и нега­тивные последствия.

Так, И. Дженис (1972), анализируя различные военные и политические решения, открыл явление, названное им «групповое мышление» (groupthinkY. Оно означает стиль мышления людей, которые полностью включены в единую группу, и в этой группе стремление к единомыслию важнее, чем реалистическая оценка возможных вариантов действий. Это мышление характеризуется конформизмом, тенденциоз­ным подбором информации, сверхоптимизмом, убеждением во всесильности группы и в непогрешимости ее взглядов. Все это увеличивает вероятность принятия риско­ванных решений. Несмотря на то что ошибочность взглядов и решений такой группы вскоре становится очевидной, принятый курс действий и разработанные концепции, вместо кардинального их изменения, продолжают отстаиваться и осуществляться. Очевидно, что феномен «группового мышления» относится не только к политикам и военным, но и к научным коллективам; и здесь за примерами далеко ходить не надо, достаточно вспомнить некоторые физиологические и психологические школы (и по­ведение их представителей в процессе устных и печатных дискуссий), которые деся­тилетиями могут «вариться в собственном соку», «пережевывая» идею, выдвинутую лидером школы.

Нормативное поведение, связанное с предъявлением группой определенных тре­бований к субъекту, может приводить к такому явлению, как перфектализм. Это происходит в том случае, когда для исполнения желаемой социальной роли челове­ку не хватает ни способностей, ни образования. Он прилагает все силы, перенапря­гается; происходит конфликт между исполняемой ролью и «Я», при котором оценка роли значительно превышает оценку собственного «Я». В результате человек стано­вится перфекталистом, изнуряющим себя непосильным трудом.

Иногда следование принципу неукоснительного соблюдения правил, служебных обязанностей приводит к неадекватному поведению. Примером этого может служить поведение двух сторожей берлинского метро во время бегства гитлеровцев из города в мае I945 года при наступлении наших войск. Пытаясь уйти из города по тоннелям метро, на одном из его участков беглецы наткнулись на водонепроницаемую пере­борку, препятствовавшую дальнейшему продвижению. Разъяренные люди требова­ли от сторожей поднять ее, но те отказывались, ссылаясь на какой-то параграф из Устава 1923 года, который действительно предписывал опускать переборку каждый вечер после прохода последнего поезда. В течение многих лет в обязанности этих сторожей входило следить за этим. И хотя уже более недели здесь не проходил ни один поезд, эти законопослушные служаки все равно действовали согласно уставу.

Подробнее об этом феномене см. Пайнс Э., Маслач К. Практикум по социальной психо­логии (СПб: Изд-во «Питер», 1999) и Майерс Д. Социальная психология (СПб: Изд-во «Пи-^теР», 1997, 1998, 1999).