Простая философия (7)
Раздел 14. По поводу теорий, получивших оправдание практикой, индустрией, промышленностью. Подробное описание следствий без описания причин, как гарантия достоверности (т.е. не подверженного ломке) научного эмпирического исследования. Неизбежность ломки концепций, содержащих описание причин.
В 1986 году издан русский перевод книги «Избранные труды по методологии науки» Пола Фейерабенда. Книга начинается с вступительной статьи советского философа И.С.Нарского, который нашел недостатки в сочинении Фейерабенда. По мнению Нарского, предложенная в книге методология приносит больше вреда, чем пользы, ибо многие теории имеют оправдание со стороны практики, и эти оправданные теории должны устраняться из естествознания, согласно методологии Фейерабенда. Теории, получившие оправдание практикой, Фейерабенд приговаривает быть временными, и они расцениваются Фейерабендом как обреченные на замену другими теориями.
Критические выпады Нарского весьма сомнительны.
Издревле производилась добыча медной руды и переплавка в печах руды в металлическую медь. Много веков назад сформировался привычный образ действий: нагревание на раскаленных углях руды, получение расплавленной меди, и отливка жидкой меди в глиняные формы. Регулярное повторение описанных событий позволяло констатировать, что нагрев руды с помощью углей является причиной, а появление меди является следствием. Георг Шталь, профессор университета в Галле (Германия), решил удлинить причинно-следственную связь, и вставить промежуточное звено между углями и рудой. Размышления над горением (древесины, угля и т.п.) позволили Шталю в 1679 году прийти к выводу, что имеется особое вещество, исходящие из горящих углей и входящих в руду, и вхождение вещества преобразует малопрочную руду в высокопрочную медь. Это особое вещество получило название флогистон. В начале химической реакции имеется руда, в которой отсутствует флогистон (или содержание флогистона крайне незначительно), в середине реакции флогистон входит в рыхлую руду, в конце реакции появляется насыщенная флогистоном прочная медь. Горящий уголь, отдав флогистон, превращается в золу. Шталь дал химическому процессу закон об участии флогистона в протекании химического процесса (примерно через сто лет Кант философскими словами обозначил нефилософские действия Шталя: человек дает законы, описывающие причины, и описываемым причинам придается способность вызывать наблюдаемые природные явления; человек прикладывает законы к фактическим следствиям). При помощи флогистона Шталь объяснял ржавление металлов: флогистон покидает металл, и потеря флогистона превращает металл в ржавчину. Если к ржавчине добавить флогистон, то ржавчина опять станет металлом.
Раньше считалось, что причинно-следственная связь состоит из трех элементов: нагревающий уголь, нагреваемая медная руда, медь. Согласно концепции Георга Шталя, причинно-следственная связь удлиняется посредством вклинивания четвертого элемента, т.е. флогистона. Флогистону приписывалось свойство быть причиной упрочнения веществ и других химических явлений (изменение цвета, растворимости, выделения газов, выпадение осадка). Уголь и иные горючие материалы при нагревании разлагаются на составные части, образуя более простые вещества — золу и флогистон. Поскольку флогистон не содержит в себе какие-либо иные вещества, то флогистон не подвергается разложению, и при сгорании флогистона не образуется зола или что-то подобное.
В шестнадцатом и семнадцатом веках алхимики и химики встречались с выделением газов при взаимодействии металлов и кислот, и в 1766 году Генри Кавендиш, с младых ногтей приученный к флогистонной теории, принялся за тщательное изучение упомянутого газа. От его наблюдательного взгляда не скрылось свойство газа сгорать с выделением большого количества теплоты. Это было воспринято Кавендишем как явный признак существования флогистона, так как свойство сгорать с большой отдачей тепла было охарактеризовано в трактате Георга Штеля как свойство флогистона. К тому же, выяснилось отсутствие золы или других отходов при сгорании газа, и этим обосновывалась флогистонная природа открытого Кавендишем газа.
В 1774 году биолог Джозеф Пристли нашел способ выработки неизвестной ранее разновидности воздуха (отличающейся от разновидности, открытой Кавендишем), которая исчезает, когда в ней сжигают какой-нибудь предмет, и об этом Пристли сообщил научной общественности. Ранее, в 1668 году, Джон Мэйоу обнаружил аналогичную закономерность, — он сжигал горючие вещества под стеклянным колпаком, погруженным в воду, и вычислил, что четвертая часть воздуха, находящаяся под колпаком, принимает участие в горении и исчезает.
Антуан Лавуазье и другие химики заинтересовались перечисленными научными открытиями и стали проводить более глубокие исследования. В ходе опытов по сжиганию предметов химики создал иные условия, чем созданные Шталем условия, и химики обнаружил иные эффекты, отличающиеся от описанного в трактатах Шталя. С общепризнанным старым мнением вступило в противоречие новое мнение: горение происходит не за счет того, что пылающий флогистон выходит из нагретого вещества, а за счет того, что внутрь нагретого вещества входит разновидность воздуха, обнаруженная Джозефом Пристли. Эту разновидность воздуха Лавуазье назвал «кислород». Переплавка руды в металл по-новому объясняется так: кислород переходит из руды в уголь, и руда, избавившись от кислорода, превращается в металл.
В 1782 году и последующие годы Антуан Лавуазье и другие химики поставили опыты по сжиганию газа, обнаруженного Генри Кавендишем, в присутствии газа, обнаруженного Джозефом Пристли, и выяснилось — два газа соединяются и из них получается водяной пар. Выходит, что при горении происходит соединение, а не разъединение, как указывает флогистонная теория Шталя. Процесс сгорания заключается в соединении водорода с кислородом с образованием воды, и это свидетельствует о том, что вода состоит из водорода и кислорода.
Некоторые химики отреклись от флогистонной теории. Многие химики не соглашались с кислородной теорией Лавуазье, мотивируя это тем, что эта теория более сложна для понимания, чем теория Шталя. Теория Шталя находилась на коротком поводке от наблюдаемых фактов, тогда как теория Лавуазье была отпущена на длинный поводок от фактов. У многих химиков сложилось впечатление, что абстракция Лавуазье не учитывала реальное состояние окружающего мира.
Антуан Лавуазье недоверчиво относился к господствующих в естествознании воззрениям; это обнаруживается из записи в его книге: «Я решил, что обязан рассматривать все, сделанное до меня, как намеки. Я поставил перед собой цель: все повторить с предосторожностью». Лавуазье повторил почти все химические исследования и обнаружил противоречия в трактатах Шталя.
Джозеф Пристли доверял авторитету Шталя и его сподвижников. Пристли не сомневался в правильности естествознания, и это помешало правильно разобраться в химических реакциях и по достоинству оценить «новую» роль кислорода в «старых» процессах горения и ржавления. Развивающаяся наука ушла вперед, а догматическое мышление привязало Пристли к несовершенным химическим представлениям, в которых сохранялась роль флогистона в горении и ржавлении.
Лавуазье испытывал недоверие, и он стал новатором; у Пристли было доверие, и он оказался отсталым догматиком.
Вероятно, когда Дюгем занимался пропагандой «произвольностных» взглядов, он опирался на рассуждения Лавузье о намеках.
Многочисленные практические факты (в том числе, многовековое выплавление металлической меди из медной руды), которыми располагал Шталь, не могли подсказать ему, что он руководствуется мнимой теорией флогистона. Фактическое упрочнение руды с образованием металла нисколько не противоречило флогистону, о существовании которого рассказывал Шталь. Фактическое следствие не вступают в противоречие с объяснением, раскрывающим сущность причины. Следствие не может служить проверочным средством, выявляющим правильность или ошибочность объяснения.
В.И.Ленин попрекнул И.Канта в неумении учитывать реальное положение дел; на странице 382 книги «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин указал, что характерной чертой кантианства является «неумение вывести знание из объективного источника».
Гильберт разработал представление о магнитных линиях, опоясывающих Земной шар. Поскольку магнитные линии не воспринимались органами чувств Гильберта, то объективный источник в виде магнитных линий не мог воздействовать на человеческое тело таким образом, чтобы вызвать реакцию органов чувств и вызвать в голове Гильберта представление о магнитных линиях. Это означает, что представление о магнитных линиях не было выведено из объективного источника. Гильберт не умел вывести знание из объективного источника.
Представление Гильберта о магнитных линиях Земного шара не могло быть сопоставлено Гильбертом с магнитными линиями и таким образом проверено на правильность или ошибочность.
Кант разрабатывал теорию познания, объясняющую неспособность объективных фактов указать на ошибочность теории. Объективные факты не позволяют, если имеется упрощенных подход к фактам, выявить ошибочность или правильность теории, и таковое бессилие фактов было включено в теорию познания Канта. Теория познания Канта предусматривает создание понятий, не проверенных по поводу их ошибочности или правильности. Шталь создал флогистонную теорию, не располагая свидетельствами ошибочности или правильности флогистонной теории, и это означает, что теория была освобождена от связи с проверочными фактами. Шталь проявил неумение вынести ошибочность или истинность своей флогистонной теории из объективного источника. Такая оценка научной деятельности Шталя и других естествоиспытателей, сделанная Кантом и кантианцами, вызвала волну критики, и отдаленным по времени отголоском волны стало выступление Ленина против Канта.
Пытался ли Шталь сообразовать свою теорию с фактами? Да. Но это не уберегло теорию от того, что она была пущена под откос стараниями Лавуазье. Сообразование теории с фактами, с практикой (как этого требовал Энгельс), не может гарантировать надежность теории. Следы в химических реакциях (изменение прочности, изменение цвета, изменение растворимости и многие другие факты), якобы оставленные флогистоном и с которыми сопоставлялась флогистонная теория, не смогли ни доказать, ни опровергнуть материальное существование флогистона.
Лейбниц, Ферма, Мопертюи разработали формулы, указывающие на траектории движения световых лучей в оптических линзах. При этом никто не видел траекторию. Лейбниц, Ферма, Мопертюи не смогли вывести знание из объективного источника, из объективной траектории, из-за невидимости траектории. Неумение Лейбница, Ферма, Мопертюи выводить знание из объективного источника нашло отражение в философских построениях Канта.
Лейбниц, Ферма, Мопертюи знали, под каким углом выходят световые лучи из оптических линз и призм, но знание об этих фактах не могло быть использовано для проверки формул. Некоторые факты не являются критерием истинности формул. Практическое использование линз в микроскопах и телескопах также не является критерием истинности для формул.
Перед Кантом встал выбор: или согласится с исследователями, создающими мысленные представления, которые не могут быть проверены посредством сопоставления с объективной реальностью, или запретить исследователям иметь дело с тем, правильность знания о чем не может быть выведена из объективного источника.
Если бы Кант сделал выбор в пользу второго варианта из указанных, то тогда у Ленина не было бы повода упрекать Канта (по поводу неумения Канта выводить знание и правильность знания из объективного источника). Но Кант не смог предугадать философские предпочтения Ленина, и Кант выбрал первый вариант.
В 1679 году в науку вошел флогистон. В то время ученые производили незначительное количество химических опытов. В 1783 году, когда Антуан Лавуазье издал книгу «Размышления о флогистоне», флогистон начал покидать науку. За 104 года флогистон сумел преобразить науку, — разнообразие химических опытов возросло многократно. Технические средства, используемые химиками, значительно усложнились. Появились философские печи, в которых переплавкой песка получали стеклянные пробирки, реторты, трубки, стеклянные щипцы, увеличительные стекла. Создавались методики установления свойств газов, выделяющихся при химических реакциях (в том числе при брожении пива и виноградного сока). Установлено относительное содержание кислот и щелочей во многих веществах, выявлен химический состав некоторых природных минералов. Обнаружены прямые и обратные химические реакции. Исследуемые вещества были разделены на класс неустойчивых (при незначительном воздействии разлагающихся на составные части) и на класс устойчивых (с трудом подвергающихся разложению на составные части). Основываясь на флогистонной теории, ученые восемнадцатого века сделали ряд важнейших открытий, в том числе были открыты газы азот, хлор, кислород (газ, обнаруженный Джозефом Пристли), водород (газ, обнаруженный Генри Кавендишем). Ориентируясь на флогистонную теорию, литейных дел мастера отливали пушки и разрывные ядра, плуги и засовы, выковывали железные доспехи и листы железа. Деревянные корабли покрывали броней из железных листов. Создавались различные кислоты с применением флогистонной теории, и кислоты использовались для вытравливания надписей на саблях и ином холодном оружии, а также при изготовлении художественной эмали, в иных промыслах.
Открытие азота, хлора, кислорода, водорода, разнообразных химических соединений, и их использование принесло значительную пользу человечеству. Знание в форме флогистонной теории принесло пользу, хотя это знание имело множество недостатков, в силу которых флогистон отправлен на мусорку истории.
«Физико-химические науки находятся в кризисе, который оставляет за ними исключительно ценность технически полезных советов, но отнимает у них значение с точки зрения познания природы»(высказывание Абеля Рея цитируется по книге В.И.Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.270).
Точка зрения Рея вполне согласуется с крушением флогистонной теории. Эта теория 104 года руководила химиками, достигшими значительных научных и технических результатов, но были выявлены факты, приведшие к очищению естествознания от мнимого флогистона и ложной флогистонной теории. Флогистонная теория ошибочно трактовала объективную реальность, не дала истинного знания об объективной реальности, но применение флогистонной теории в научной работе и в промышленности сопровождалось пользой.
И.С.Нарский нашел недостатки в сочинении Пола Фейерабенда — предложенная в книге методология приносит больше вреда, чем пользы, ибо многие теории имеют оправдание со стороны практики, и эти оправданные теории должны устраняться из естествознания, согласно методологии Фейерабенда.
Теория Шталя применялась в промышленности и получила оправдание полезностью в сфере промышленности. Несмотря на оправданность, эта теория была устранена из науки. События, связанные с теорией Шталя, показывают ошибочность точки зрения Нарского.
В 1986 году издан русский перевод книги «Избранные труды по методологии науки» Пола Фейерабенда. Книга начинается с вступительной статьи советского философа И.С.Нарского, который нашел недостатки в сочинении Фейерабенда. По мнению Нарского, предложенная в книге методология приносит больше вреда, чем пользы, ибо многие теории имеют оправдание со стороны практики, и эти оправданные теории должны устраняться из естествознания, согласно методологии Фейерабенда. Теории, получившие оправдание практикой, Фейерабенд приговаривает быть временными, и они расцениваются Фейерабендом как обреченные на замену другими теориями.
Шталь указал несколько свойств флогистона, сверх свойства оставлять следы (под свойством оставлять следы подразумевается влияние флогистона на упрочнение медной руды с образованием металлической меди). Лавуазье и другие химики выяснили, что некоторая часть свойств, описанных Шталем, а именно, свойство оставлять следы, не могут быть поколеблены, не могут быть признаны ошибочными, а некоторые другие свойства, сверх свойства оставлять следы, подвергаются опровержению и признаются ошибочными.
Если бы Шталь ограничился очень кратким перечислением свойств флогистона, связанных с оставлением следов, то тогда было бы чрезвычайно трудно доказать ошибочность рассказов о флогистоне.
Ирен и Фредерик решили сообщить подробности о том, что они обнаружили в экспериментах (имеются в виду гамма-лучи), и сообщение подробностей завершилось ломкой. Если бы эти естествоиспытатели ограничились неподробным, обобщенным сообщением «нами обнаружены энергетические потоки, вылетающие из бериллия», то такое сообщение не было бы подвергнуто ломке.
Чем менее конкретны рассказы, тем труднее подобрать опровержения для рассказов.
Объектом наблюдений Шталя была низкая прочность медной руды, и дальнейшее упрочнение руды в процессе преобразования руды в металл. Шталь мог бы дать объяснение, состоящее только из наблюдаемого: процесс завершается появлением прочной меди потому, что процесс начинался с упрочнения руды. Или в более краткой форме: реагирующие вещества упрочняются потому, что происходит упрочнение.
Однако Штель не прибегнул к объяснению, включающему в себя только наблюдаемые элементы. Георг Штель посчитал более удобным внести в объяснение и наблюдаемые элементы, и ненаблюдаемый, скрывающийся элемент.
Можно ли составить описание химического процесса, в условиях исключения роли невидимого флогистона? Да, можно. Химический процесс завершился появлением прочной меди, потому что процесс начался с уменьшения рыхлости медной руды.
В 1734 году Жан Дезагулье обнаружил, что полированные металлические пластины схватываются («склеиваются») при сильном трении друг об друга. Он объяснил это явление наличием склонности достаточно сближенных твердых тел к слипанию. В истории науки не зарегистрировано ни одного случая, когда такое квазиобъяснении было бы впоследствии опровергнуто.
Шталь мог бы пойти по пути Дезагулье и сказать, что упрочнение веществ в ходе химической реакции происходит по той причине, что на вещества воздействует упрочняющая сила. Причина — воздействие упрочняющей силы, следствие — прочность веществ. При такой формулировке причины и следствия никакой лавуазье не смог бы найти факты, опровергающие формулировку.
Теорию Шталя погубило стремление Шталя к подробностям, к детальному описанию свойств упрочняющей силы. Аналогичное можно сказать и об излучении, о котором сообщали Ирен и Фредерик Жолио-Кюри.
Если все компоненты объяснения являются видимыми и для их осознания не нужны значительные умственные усилия, то в последующее время никто не сможет опровергнуть объяснение. Но если ввести в объяснение невидимую, плохо изученную промежуточную причину, то велика вероятность того, что плохо изученное позже будет опровергнуто, и будет признана ошибочность объяснения (объяснения при помощи промежуточной причины). «Что есть в теории худшего, что оказывается в противоречии с фактами, содержится главным образом в объяснительной части»(Пьер Дюгем, «Физическая теория. Ее цель и строение», 1906 год).
Энгельс понял, в чем состояла ошибка Шталя, и в чем преимущество Дезагулье. Энгельс решил, что пример со слипаемостью может стать руководством к действию по созданию неопровергаемой теории. Энгельс решил действовать, подобно Дезагулье, и создать теорию, не указывающей конкретных подробных свойств объекта теории (кроме свойства оставлять следы).
В книге «Диалектика природы» Энгельс изложил свою теорию о том, что насущная необходимость общения заставляла обезьяну упражнять гортань, и мало-помалу формировались голосовые связки и возникала человеческая речь. Изменения в голосовых связках происходили в связи с воздействием на голосовые связки необходимости общения посредством членораздельной речи.
Энгельс не стал описывать, какими психологическими тестами можно обнаружить необходимость. Энгельс не стал описывать, какими хирургическими операциями можно воспользоваться для вскрытия тела обезьяны с целью обнаружения внутри обезьяны необходимости. Энгельс ничего не рассказал о необходимости, кроме ее последствий, наблюдаемых у человека (формирование голосовых связок, увеличения подбородка). Энгельс тщательно дозировал информацию о необходимости, и это привело к неопровержимости теории. Энгельс проявил осторожность, и принял меры для недопущения того, чтобы подробности подвергались критическому разбирательству.
Энгельс не описал свойства необходимости (помимо свойства формировать голосовые связки и увеличивать подбородок) и поэтому к Энгельсу возможно применение обвинения в переходе на позиции кантианской философии — молчание о свойствах необходимости может быть понято как неизвестность для Энгельса свойств, а важнейшей частью кантианской философии является принцип неизвестности вещей (подразумевается, что являются известными следы, оставляемые неизвестными вещами или ложно понятыми вещами).
Как освещение, создаваемое точечным источником, убывает обратно пропорционально квадрату расстояния от источника, так и действие гравитационного центра, распространяясь на все большую и большую поверхность, ослабевает обратно пропорционально квадрату расстояния от центра. Эта гипотеза подсказывалась геометрией. Поэтому, размышляя о движении Луны, Исаак Ньютон сделал предположение, что Луна падает на Землю, как и камень, с ускорением, во столько раз меньшим ускорения падения камня, во сколько раз квадрат земного радиуса меньше квадрата расстояния от центра Луны до центра Земли. Ньютон рассчитал, что центростремительное ускорение Луны в 3600 раз меньше ускорения падения камня. А так как расстояние от центра Земли до центра Луны в среднем в 60 раз больше радиуса Земли, то можно предположить, что Луна также притягивается к Земле, как и камень, но сила притяжения убывает обратно пропорционально квадрату расстояния. Исаак Ньютон считал сформулированным им закон всемирного тяготения искаженным измышлением. В своих расчетах он обнаружил противоречие: известные в то время массы Земли и Луны обеспечивали взаимное притяжение в меньшей силе, чем нужно было для удержания на околоземной орбите Луны, на которую воздействовала центробежная сила, стремящаяся унести Луну в далекий космос. Осознавая измышленный характер гравитационного закона, Ньютон 20 лет не опубликовывал формулы, в которых выражен закон всемирного тяготения. Через 20 лет были уточнены диаметр и масса Земли, и тогда масса могла непротиворечиво вписаться в формулы. Но и после этого Ньютон продолжал недоверчиво относиться к открытому им закону природы. Ньютон писал, что нелепо рассматривать гравитацию в виде силы, которая имеет физическое содержание; ни одному трезвомыслящему исследователю такое не придет и в голову. Поэтому, заключает Исаак Ньютон, вопрос о носителе тяготения он оставляет открытым в надежде, что со временем удастся найти физическое объяснение этой силы; а пока будем принимать гравитационную силу лишь в математической оболочке.
Энгельс провел аналогию между отношением Ньютона к гравитации и процессом исследований Дарвина по поводу происхождения видов.
«Когда Дарвин говорит о естественном отборе, — писал Фридрих Энгельс в работе «Анти-Дюринг», — то он отвлекается от тех причин, которые вызвали изменения в особях, и рассуждает о том, каким образом индивидуальные уклонения постепенно становятся признаками вида или подвида. Для Дарвина важно не столько найти эти причины, — которые до сих пор частью вовсе не известны, частью же могут быть указаны лишь в самых общих чертах, — сколько ту форму, в которой их результаты оседают. …он пренебрег вопросом о причинах повторяющихся индивидуальных изменений ради вопроса о форме, в которой они становятся всеобщими, — это недостаток, который Дарвин разделяет с большинством людей, делающих действительный шаг вперед в науке»(Ф.Энгельс, «Анти-Дюринг»).
И Ньютон, и Дарвин оставили в стороне расследование причин, ограничиваясь подробным и всеохватывающим описанием следствий, вызываемых неизвестными причинами. Когда Энгельс рассказывал об изменениях, происходящих в голосовых связках и в подбородке, то Энгельс повторил трюк Ньютона, Дарвина, и чрезвычайно кратко отозвался о причине (в самых общих чертах).
Ганс Дриш (ссылавшийся на энтелехию, оставляющую следы в виде регенерации хвоста у ящерецы) действовал примерно так, как действовал Чарльз Дарвин, в описании Ф.Энгельса. И Дарвин, и Дриш оставили в стороне расследование причин, ограничиваясь подробным и всеохватывающим описанием следствий, вызываемых неизвестными причинами.
«Ученый не должен выходить за пределы научных фактов, даже когда он подходит к научным обобщениям. Это, однако, не всегда делается… натуралист в своей научной работе часто выходит, не оговариваясь или даже не осознавая этого, за пределы точных, научно установленных фактов и эмпирических обобщений. Очевидно, в науке, так построенной, только часть ее утверждений может считаться непреложной»(Владимир Иванович Вернадский, пятая глава книги «Научная мысль как планетарное явление»).
Исследования Дриша, Энгельса имеют ту интересную особенность, что не произошел выход за пределы точных, научно установленных фактов (т.е. следствий). Дриш и Энгельс описывали созерцаемые следствия, и ничего, кроме созерцаемого.
Вернадский похвалил Гёте за отказ искать причины. Рассуждения Вернадского о научной работе Гёте можно считать аналогом выше приведенных рассуждений Дюгема по поводу отрицательных свойств объяснительной части теории (если теория содержит в себе объяснение причин, то велика вероятность опровержения теории). Чем больше подробностей излагается о причине, тем более благоприятные условия создаются для стремящихся опровергнуть теорию.
Изменение плотности веществ в ходе химической реакции может рассматриваться как причина, или рассматриваться как следствие. Если выбрать рассмотрение изменения плотности как причину, то к этой причине можно подобрать такое следствие, как появление в голове человека представления о химических реакциях и о влиянии их на упрочнение веществ. Причина — упрочнение веществ в ходе химической реакции. Следствие — отражение в голове человека упрочнения веществ. Безошибочно указана причина и указано следствие (при этом причина получает подробное описание). У Георга Шталя имелась возможность провести полноценное научное исследование и указать перечисленные причину и следствие (и сделать подробное описание и причины, и следствия). Конечно, можно извлечь малую или большую пользу, если придать увеличению прочности реагирующих веществ роль причины. Но Шталь не воспользовался представившейся возможностью провести полноценное научное исследование. Он выбрал более трудную задачу — рассматривать упрочнение веществ как следствие, и к этому следствию подыскать причину. Причина, найденная Шталем, оказалась ошибочной.