4. Разграничение преступлений от иных правонарушений и аморальных проступков.

На преступления приходится многократно меньшая доля ан­тиобщественных деяний, чем на иные правонарушения. Админис­тративные и дисциплинарные правонарушения, например, исчис­ляются десятками миллионов в год. Только административных пра­вонарушений на автотранспорте ежегодно регистрируется свыше 50 млн. ³²

На практике нередко возникает вопрос о разграничении преступлений, особенно небольшой тяжести, от непреступных право­нарушений. Ответственность за последние регламентируется в ад­министративном, гражданском, семейном, трудовом, воздушном, водном, налоговом, финансовом и т. д. праве.

Разграничение преступлений и непреступных правонаруше­ний проходит по трем основным критериям: 1) объекту; 2) обще­ственной опасности; 3) виду противоправности.

Объектами преступлений признаются такие интересы, кото­рые в других отраслях права не встречаются либо в силу их осо­бой ценности (например, объекты преступлений против основ кон­ституционного строя или преступлений против мира и безопаснос­ти человечества), либо большего разнообразия уголовно-правовых отношений. И порядок управления, и имущественные отношения, и сфера отправления должностных и воинских обязанностей, и эко­логия, и интересы личности — от жизни человека до его чести, и общественная безопасность — таков не полный перечень объектов преступлений.

Статья 1.2. КоАП РФ так характеризует объекты административных проступков: личность, права и свободы человека и гражданина, здоровье граждан, санитарно-эпидемиологискиое благополучие населения, общественная нравственность, окружающая среда, установленный порядок осуществления государственной власти, общественного порядка и общественной безопасности, собственность, законные интересы физических и юридических лиц, общества и государства.³³ Объектами гражданско-правовой охраны, согласно ст. 2 ГК РФ, являются правовое положение участников гражданского оборота, право собственности и другие вещные права, исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности, договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения. Налоговые проступки нано­сят ущерб финансовой системе общества и государства. Семейные правонарушения — интересам семейно-брачным.

Дисциплинарные проступки посягают на государственную и служебную дисциплину, они запрещены под страхом дисциплинар­ных взысканий (выговора, увольнения, штрафа и др.) законами, подзаконными актами, распоряжениями компетентных должност­ных лиц. Более всего дисциплинарных проступков предусмотрено в трудовом законодательстве, воинских, кооперативных и других уставах.

Преступления отличаются, как ранее отмечалось, от других непреступных правонарушений по общественной опасности. Пос­ледняя выступает социальным свойством исключительно преступ­лений. Несмотря на то, что непреступные правонарушения тоже в определенной степени вредоносны, характер и степень этой анти­социальности никогда не достигают степени криминальной, имену­емой в законодательстве общественной опасностью. Преступления при прочих равных условиях всегда причиняют больший вред, их вина антисоциальнее, мотивация низменнее, способы совершения более дерзки.

Законодатель при конструировании норм, суды при их толко­вании всегда стремятся возможно точнее размежевать преступле­ния и проступки. Ведущим разграничительным общественно опас­ным элементом выступает величина причиненного ущерба право-охраняемым интересам личности, общества, государства. Матери­альный ущерб, который причиняют две трети совершаемых ныне преступлений, измеряется в денежном выражении, в, физическом вреде — в чётко фиксированных показателях утраты трудоспособ­ности, органов или их функций (см. ст. 111—118 УК).

В воинских преступлениях, когда на практике нередко возни­кает необходимость отграничения преступления от дисциплинар­ных проступков, УК в виде криминальных признаков называет время, обстановку, место совершения преступлений. Например, самовольная отлучка от двух до десяти суток квалифицируется по ч. 1 ст.337 УК, до двух суток — дисциплинарный проступок.

Из субъективных элементов преступления закон чаще всего называет формы вины и низменность мотивов и целей, отличаю­щих преступление от непреступного правонарушения. Например, умышленное легкое телесное повреждение — преступление, а нео­сторожное — проступок.

Наконец, третий разграничительный признак — вид противо­правности и связанный с ней вид санкций. Преступления всегда запрещаются только федеральным уголовным законом и под угро­зой наказания. После отбытия наказания лицо в установленном за­коном порядке имеет судимость (см. ст. 86 УК). Непреступные пра­вонарушения регулируются семейным, трудовым, гражданским, административным и т. д. законодательством и подзаконными нор­мативными актами. Административные, дисциплинарные, граждан­ско-правовые санкции несравненно менее суровы, чем уголовные наказания. Исправительные работы в Кодексе РСФСР об админи­стративных правонарушениях не превышают двух месяцев. В уго­ловном законе они назначаются до двух лет и влекут за собой су­димость. Штрафные санкции и возмещение ущерба в гражданском праве могут быть и более значительными. Однако по признаку су­димости и здесь проходит четкое размежевание.

УК 1996 г. во всех (за редким исключением) случаях причи­нения прямого материального ущерба в примечаниях к соответству­ющим статьям Особенной части называет его величину. Например, в разд. VIII "Преступления в сфере экономики" такие примечания приведены во всех нормах о преступлениях с прямым материаль­ным ущербом. Он исчисляется в едином измерении, а именно при­менительно к минимальному размеру оплаты труда. Большинство из них квалифицируют составы, делают более тяжкими, если при­чинен "крупный ущерб", на "значительную сумму", "особо круп­ный размер" и проч. Но есть и криминообразующие величины об­щественно опасных последствий, без которых отсутствует само пре­ступление. Например, преступлением признано уклонение от уплаты таможенных платежей в крупных размерах. Примечание к ст. 194 определяет таковой в виде стоимости свыше одной тысячи мини­мальных размеров оплаты труда. Уклонение от уплаты таможен­ных платежей в меньшем размере является таможенным правона­рушением, предусмотренным нормами Таможенного кодекса РФ.

Обман потребителей признается преступлением при нанесе­нии им ущерба в сумме, превышающей одну десятую часть мини­мального размера оплаты труда. Следовательно, обман потребите­лей на меньшую сумму образует дисциплинарный либо админист­ративный проступок. Так, ст. 150 Кодекса РСФСР об администра­тивных правонарушениях за обман потребителей в небольшом раз­мере предусматривает наложение штрафа в размере от одного до тридцати минимальных размеров оплаты труда. В примечании к статье четко определено, что небольшой размер — это ущерб, не превышающий одной десятой части минимального размера опла­ты труда. При кодификации уголовно-правовых, гражданско-пра­вовых, административно-правовых и т. п. норм с прямым матери­альным ущербом крайне желательна для практики именно такая ясность разграничения преступлений и проступков. Запись в ст. 1 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях о том, что "Административная ответственность за правонарушения, предус­мотренные настоящим Кодексом, наступает, если эти нарушения по своему характеру не влекут за собой в соответствии с действу­ющим законодательством уголовной ответственности", были бы вполне уместны и для других отраслевых кодексов. Это обязывало бы законодателей при конструировании соответствующих норм спе­циально просчитывать возможность размежевания проступков и преступлений.

Понятно, что гораздо сложнее проводить границу между граж­данскими правонарушениями и экономическими преступлениями с непрямым материальным ущербом, когда ущерб носит комплек­сный характер, включает прямые и непрямые материальные уроны, дезорганизацию предпринимательской либо управленческой де­ятельности. К примеру, при незаконном предпринимательстве, фи­нансовом банкротстве, легализации "грязных" денег, монополисти­ческой деятельности и т. п. потребуются сложные бухгалтерские экспертизы, чтобы такой экономико-организационный ущерб опре­делить.

В другом случае ч. 1 ст. 330 УК предусматривает ответствен­ность за самоуправство при причинении им существенного вреда. Поскольку такой вред многообразен, его нельзя было однозначно выразить. В ст. 222 ГК предусмотрена гражданская ответственность за самовольную постройку, которая может охватывать и преступ­ное самоуправство. Гражданские санкции — снос постройки самим застройщиком либо за его счет. Часть 2 данной статьи вводит зап­рет на предоставление права собственности на самовольные постройки, "если сохранение постройки нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц либо создает угрозу жизни и здоро­вью граждан".

В связи с этим встает вполне конкретный и практически се­рьезный вопрос о квалификации действий массовых застройщиков вилл и коттеджей в природоохранных, санитарных и водоохран­ных зонах, в том числе г. Москвы. Уголовное это или гражданское деяние? Если уголовное, то какое — самоуправство или экологи­ческие преступления (ст. 250, 251, 252, 254 УК)? Федеральные и столичные Санитарно-эпидемиологические службы предлагают ре­шить проблему в пользу налогового законодательства — взимать высокие налоги за пользование такими постройками, ущерб от ко­торых, без сомнения, носит преступный характер. И это не говоря уже о взяточничестве, корыстных и иных должностных преступ­лениях, которые обеспечили документальное разрешение таких построек. Оговорка в ст. 222 ГК: "...если это не содержит призна­ков состава преступлений, предусмотренных УК", — способство­вала бы правильной правовой оценке столь распространенных пре­ступлений.

Лавинообразно возросший объем исковых заявлений в суды о защите чести и достоинства граждан в СМИ актуализировал раз­граничение, с одной стороны, гражданского деликта — унижения чести, достоинства и деловой репутации, и клеветы и оскорбления как преступления — с другой. Причинение морального вреда (фи­зического или нравственного страдания) как гражданский деликт, в отличие от клеветы, не требует заведомой ложности сообщаемой информации. Доказать этот признак состава весьма трудно. Оскор­бление как преступление требует "неприличной формы", что тоже толкуется противоречиво. Возможно поэтому большинство потер­певших обращается в суд с иском, а не с заявлением о возбужде­нии уголовного дела о клевете или оскорблении. Тем более, что ком­пенсация морального вреда оказывается подчас многократно большей, нежели уголовный штраф за клевету или оскорбление, тем более, что уголовный штраф идет в казну, а не потерпевшему. И это правильная позиция судебной практики.³⁴

Проблема соотношения преступлений с гражданскими и фи­нансовыми деликтами в связи с переориентацией экономики и уп­равления ею от планово-централизованной к рыночно-договорной требует самого основательного исследования теперь и в перспективе. Она обусловливается также гражданско- и финансово-правовой бланкетностью норм о преступлениях в экономической сфере.

Потребность в размежевании преступлений и дисциплинарных проступков появляется чаще всего при совершении служебных и воинских преступлений. Разбросанность норм о дисциплинарных проступках во многих кодексах, уставах, подзаконных актах, по­нятно, не способствует проведению различий между преступлени­ями и дисциплинарными проступками. Надобность же в нем зна­чительна. На практике не редкостью стало сокрытие за дисципли­нарными взысканиями серьезных преступлений, в том числе в сфе­ре серьезных нарушений правил техники безопасности. УК РФ избавил от смешения воинские правонарушения и преступления, полностью устранил статьи о наказуемости при смягчающих об­стоятельствах военнослужащих в дисциплинарном порядке. Одна­ко на практике сплошь и рядом должностные лица, главным обра­зом высокопоставленные, за преступления отделываются выгово­рами и увольнениями со службы. Применительно к работникам МВД даже появилась графа статистической отчетности об увольнении за нарушение служебной этики и предательство профессиональ­ных интересов.

Возможна ли совокупность преступлений с иными правонару­шениями и, соответственно, сочетание наказания с другими санкци­ями? Применительно к административным, дисциплинарным, граж­данско-правовым проступкам этот вопрос решается отрицательно. Преступление как самое серьезное правонарушение поглощает не­преступные правонарушения. То же относится к наказанию и иным санкциям: наказание их поглощает. Исключение составляет граж­данско-правовое взыскание в виде возмещения причиненного пре­ступлением материального ущерба. Оно производится вместе с уго­ловным наказанием по гражданскому иску в уголовном деле.

Между преступлением и аморальными поступками соотноше­ние таково: всякое преступление безнравственно, но не наоборот. Нравственные нормы служат своеобразным потолком норм о пре­ступлениях, поэтому иногда они используются для толкования уго­ловных законов в правоприменительной практике и служат ори­ентиром для законодателя при криминализации или декримина­лизации деяний. Наоборот, оскорблением считается умышленное унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприлич­ной форме. Какая форма в конкретном случае является неприлич­ной — помогают определить моральные нормы.

Преступление и аморальный поступок различаются по объек­ту нарушения, общественной опасности, противоправности.

Объекты аморальных поступков намного шире объектов пре­ступлений. Есть такие формы межличностных отношений, которые регулируются исключительно нравственностью, например, любовь, дружба.

Преступление всегда деяние. Аморальными же могут считаться не только поведение, но и образ мыслей, их высказывание.

Аморальные поступки всегда значительно менее антисоциаль­ны, нежели преступления. Как правило, вред от аморальных по­ступков имеет социально-психологическое содержание: унижение чести и достоинства, самолюбия личности, дезорганизация межлич­ностных отношений. Смежными аморальным поступкам выступа­ют преступления в области семейно-брачных и сексуальных отно­шений, сфер общения, медико-биологических-вмешательств, рели­гии, средств массовой информации и др. Глава 25 УК носит название "Преступления против здоровья населения и общественной нравственности". Непросто провести грань, например, между амо­ральными и преступными надругательствами над местами захороне­ния, предусмотренными в данной главе. Квалифицированный со­став не будет вызывать осложнений при его применении, ибо в нем четко обрисованы криминообразующие признаки состава: группа, мотивы расовой, национальной, религиозной вражды либо ненави­сти, в отношении сооружений, посвященных борьбе с фашизмом, насилие либо угроза насилием. Это лишний раз подтверждает, что без указания в законе криминообразующих признаков обществен­ную опасность преступлений далеко не всегда можно сопоставить с асоциальностью непреступных правонарушений и аморальных по­ступков.

Весьма четкое различие между преступлениями и амораль­ными поступками проходит по признаку противоправности. Если преступления запрещены уголовным законом, то аморальные по­ступки вообще не регулируются правовыми нормами. Нормы нравственности могут быть письменными и устными (например, обы­чаи). К числу первых относятся, например, Клятва Гиппократа — кодекс врачебной этики, кодекс офицерской чести, этический ко­декс журналиста.³⁵Разработаны весьма актуальные для России нравственные принципы тележурналистики.³⁶

Принципы уголовного законодательства вобрали в себя основные нравственные постулаты, выработанные человечеством за его многовековую историю.

В качестве примера соотношения аморальных поступков, не­преступных правонарушений и преступлений можно привести поведение в сфере семейных отношений. Статья 38 Конституции РФ устанавливает обязанности родителей по воспитанию детей, а детей — по заботе о родителях. Нарушение педагогических и нрав­ственных правил во взаимоотношениях между детьми и родите­лями, например, неконтактность, эмоциональное безразличие, немилосердность, вызывают нравственное осуждение. Уклонение от родительских обязанностей по содержанию детей является правонарушением, запрещенным под угрозой лишения родительских прав семейным законодательством. Уклонение от уплаты алиментов на содержание родителей являет собой гражданское правонарушение. Злостное же уклонение от уплаты средств на содержание детей и родителей образует состав преступления (см. ст. 157 УК).

В 1997—1998 гг. на мировом уровне разгорелась дискуссия о допустимости медико-биологического экспериментирования над людьми в виде переноса ядер клеток при создании человеческого эмбриона с целью клонирования (создания генетических копий) людей. Пока не удалось четко сформулировать моральные нормы в генной инженерии, клятва врача, даваемая им в соответствии со ст. 60 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан, но­сит для этого слишком обобщенный характер.

Человеконенавистнические исследования над людьми в кон­центрационных лагерях германского фашизма вызвали принятие Нюрнбергского кодекса, содержащего правила экспериментов над людьми. В этом документе сказано, что подопытный человек должен в обязательном порядке выразить свое согласие на эксперимент в отношении его. Эксперименту надлежит преследовать социально полезные цели, удовлетворять морально-этическим и юридическим нормам. Нюрнбергский кодекс дополнялся в 1964 г. Хельсинской декларацией и в 1975г. Токийскими рекомендациями медицинс­кой ассоциации. В результате разрешается экспериментирование над людьми в разумных пределах и с согласия подопытного лица. Ответственность за последствия эксперимента возлагается на экс­периментатора, а не на давшее согласие на эксперимент лицо. В 1997 г. Совет Европы принял Конвенцию о защите прав и достоин­ства человека в связи с применением достижений биологии и меди­цины под названием: "Конвенция о правах человека и биомедици­не". В 1999 г. Россия ратифицировала этот документ. Сенат США всерьез начал обсуждать законопроект, устанавливающий наказа­ние до десяти лет тюремного заключения и штраф до 250 тыс. дол­ларов за перенос ядер клеток при создании человеческого эмбрио­на. Позиция американского законодателя не бесспорна. Но она по­казывает, как моральные нормы могут стать правовыми и даже уго­ловно-правовыми.

Происходит и обратный процесс: преступления декриминализуются в аморальные поступки. Например,- УК РФ 1996 г. декриминализировал заведомое поставление другого лица в опасность заражения венерическим заболеванием. Теперь это аморальный поступок. Применительно же к ВИЧ-инфекции оценка заведомого поставления в опасность заражения другого лица позиция законо­дателя не изменилась — это преступление. УК РСФСР 1960 г. декриминализовал, переведя в аморальный поступок, так называемый самоаборт, т. е. произведение беременной женщиной самой себе аборта.

Традиционно трудно различать порнографию и эротику. Так называемая "сексуальная революция" XX в. основательно отодви­нула границу криминальной порнографии в сторону аморализма, притоносодержания, в легитимную сдачу в почасовую аренду ком­нат домов свиданий, принадлежащих муниципалитетам,

Таким образом, преступления отличаются от непреступных правонарушений и аморальных поступков: а) по общему объекту, более широкому и разнообразному, чем во всех иных отраслях пра­ва; б) по антисоциальности, которая в преступлениях наивысшая и именуется общественной опасностью, а в других непреступных пра­вонарушениях содержит определенную долю вредоносности в со­ответствующих сферах правоотношений; в) внутри общественной опасности ведущим разграничительным элементом выступает вред (ущерб) охраняемым интересам личности, общества, государства; г) среди других криминообразующих признаков, которые позволя­ют провести границу между преступлениями и непреступными на­рушениями, УК предусматривает низменную мотивацию, опасные способы совершения деяний, в том числе групповой, с использова­нием должностного положения субъектом, с применением оружия.