Глава VI Державное перерождение спартанского полиса (рубеж V-IV вв.)

1. ИНСТИТУТ НАВАРХИИ

- 351 -

Политическая структура Спарты до Пелопоннесской войны оставалась достаточно стабильной. На протяжении веков Спарта управлялась одними и теми же традиционными политическими институтами, не подвергавшимися, насколько нам известно, никаким ни внешним, ни внутренним коллизиям. Это состояние полного покоя, неизменности, окостенелости политического устройства спартанского полиса вполне отражает консервативность всей общественной жизни Спарты. Однако Пелопоннесская война породила целый ряд новых факторов, которые вынудили Спарту пойти на известное расширение своего военно-административного аппарата. В частности, логика военных событий, заставившая Спарту перенести основные стратегические операции на море, привела к возникновению самостоятельной должности флотоводца, или наварха. С появлением навархии, которая уже в начале Пелопоннесской войны приобрела вполне регулярный характер, старая традиционная система управления была дополнена новым конституционным элементом. Это была первая значительная магистратура, которая, по сути дела, уже не принадлежала собственно традиционным институтам общинно-полисного типа.

Навархия (nauarciva) - слово широкого диапазона. Само по себе оно не является техническим термином. В Греции навархом могли назвать любого командира, который по ходу дела принимал участие в морских операциях. Но кроме этого расхожего употребления слово "наварх" имеет и узкоспециальное значение. Оно является термином для обозначения официальной должности главнокомандующего морскими силами, т. е. адмирала. Подобное смысловое раздвоение несет в себе определенные трудности при изучении навархии как института, тем более, что о спартанской навархии мы узнаем главным образом из афинских источников, от которых нельзя ожидать особой терминологической точности.

- 352 -

Используя слово "наварх" в своем первоначальном широком значении, античные авторы нередко называли так афинских стратегов, руководящих морскими операциями (Xen. Hell. V, 1, 5; Diod. XV, 36, 5; XVIII, 15, 9; XIX, 68, 3; Plut. Them. 18), или адмиралов иностранный государств, не зная или не считая нужным сообщать их действительный титул. Даже в таких государствах, как Спарта, где навархия была официальной магистратурой1, засвидетельствовано много случаев обыденного употребления этого слова: так, навархами сплошь и рядом называли или командиров отдельных эскадр (Xen. Hell. V, 1, 13; Diod. XIV, 63, 4; Plut. Lys. 18), или гармостов, или даже капитанов отдельных кораблей (Polyb. I, 21, 4).

Хотя навархия как государственно-правовая магистратура надежно зафиксирована лишь для периода Пелопоннесской войны, однако относительно времени ее возникновения в науке существует несколько мнений. Ю. Белох, посвятивший теме спартанской навархии специальную статью2, выражает господствующую в его время точку зрения на навархию как магистратуру, появившуюся еще в период Греко-персидских войн. Свой список навархов он начинает с Еврибиада, командующего эллинским флотом при Артемисии и Саламине3. Впрочем, более аргументированным нам представляется мнение Г. Бузольта и Э. Кислинга, которые считают, что в Спарте до Пелопоннесской войны навархии как ежегодно сменяемой выборной должности еще не существовало4.

Из четырех известных нам спартанских адмиралов, командующих союзным флотом в промежуток между 480 и 477 г., т. е. в период Греко-персидских войн, один был царем (Леотихид в 479 г.) (Her. VIII, 131), другой - близким родственником царя (Павсаний в 478 г.) (Thuc. I, 94; Diod. XI, 44) и двое являлись рядовыми спартиатами, не принадлежавшими к царской фамилии, -

- 353 -

Еврибиад в 480 г. (Her. VIII, 2, 42; Diod. XI, 4, 2; Plut. Them. 11) и Доркид в 477 г. (Thuc. I, 95, 6). Вместе с тем только двое последних могли бы быть навархами (в специальном значении этого слова)5. Наши источники, говоря о спартанских флотоводцах времени Греко-персидских войн, называют их promiscue то навархами, то стратегами, явно употребляя слово "наварх" так же, как и "стратег", в самом широком обыденном смысле. Это ясно показывает, что навархия находилась еще на первой стадии своего развития и не приобрела форму самостоятельной регулярной магистратуры. С другой стороны, как верно замечает Р. Сили в своей статье, посвященной спартанской навархии, полномочия этих четырех адмиралов, из которых двое принадлежали к царской фамилии, существенно не отличались друг от друга6. Это может служить дополнительным аргументом в пользу того, что полномочия командующих флотом примерно были такими же, как полномочия царей, стоявших во главе спартанской армии.

После Греко-персидских войн в период т. н. Пятидесятилетия мы ничего не слышим ни о спартанском флоте, ни о спартанской навархии. Лишь в начале Пелопоннесской войны снова появляются навархи. Первым открывает список Кнемон, который в 430 г. командовал флотом у Закинфа (Thuc. II, 66, 2). Лишь начиная с

- 354 -

Кнемона можно с уверенностью говорить о появлении в Спарте новой должности наварха, который ежегодно7 избирался8. За то, что навархи, подобно эфорам, избирались спартанской апеллой, говорит прежде всего исключительная значимость самой этой должности, избрание на которую вряд ли могло быть передоверено какому-либо другому органу власти. Но кроме соображений, продиктованных здравым смыслом, можно указать и на косвенные данные, которые мы находим у Ксенофонта. В одном месте Ксенофонт указывает, что навархи посылались полисом (hJ povli" - I, 6, 5), т. е. всем гражданством, выражавшим свою волю через народное собрании.

Выборы наварха, по-видимому, проходили в начале спартанского нового года, т. е. осенью9. Таким образом, служебный год навархов, как и эфоров, начинался в начале сентября. Гипотеза о годичном сроке службы наварха, начало которой совпадало с началом спартанского гражданского года, была выдвинута и доказана К. Ю. Белохом10. На основании указания Ксенофонта о конце служебного года известных навархов К. Ю. Белох делает вывод, что эта должность была строго ограничена как по своим полномочиям, так и по сроку службы. Эта теза К. Ю. Белоха полностью вытеснила распространенное до того мнение о расплывчатости и неопределенности срока службы наварха, устанавливавшегося, по мнению

- 355 -

Э. Курциуса, только исходя из порученного ему дела11. В работе Г. Бузольта выводы Ю. Белоха были вкратце изложены и полностью приняты12. Эта гипотеза применяется также для датировки начала деятельности отдельных навархов13.

Однако реальная передача командования, как правило, не совпадала с юридической сменой навархов. Обычной практикой являлось отплытие вновь избранного наварха к театру военных действий лишь весной следующего года. Там на месте и происходила передача командования от старого к новому наварху. Таким образом, смотря по обстоятельствам, срок службы отдельных навархов колебался от полугода до полутора лет14. Так, например, Лисандр командовал флотом de facto полтора года. Лишь весной 406 г. его сменил Калликратид, избранный навархом осенью 407 г. (Xen. Hell. I, 6, 1). Подобный разрыв между юридическим и фактическим вступлением в должность явился действенным рычагом как для государства, желающего сократить или увеличить срок полномочий того или иного наварха, так и для самого наварха, получившего возможность продлить свою власть, по крайней мере, на полгода.

Навархи, как и все без исключения спартанские магистраты, подчинялись эфорам, которые осуществляли постоянный контроль за их деятельностью. При отплытии навархи получали от эфоров определенные инструкции и по возвращении обязаны были представить им полный отчет (Xen. Hell. III, 2, 12; V, 1, 1; VI, 2, 4). В некоторых случаях к навархам посылались чрезвычайные комиссии для контроля их деятельности на местах. Посылка таких авторитетных коллегий была, по-видимому, обычной конституционной мерой, применявшейся в экстренных случаях по отношению к царям (Thuc. V, 63, 4), навархам (Thuc. II, 85, 1; ср.: III, 69, 1) или гармостам (Xen. Hell. III, 2, 6), т. е. всем тем, кто возглавлял спартанскую армию и флот за границей. Как правило, это случалось тогда, когда полководец или терпел целую серию поражений, или далеко отступал от полученных им инструкций, соблюдая не столько интересы государства, сколько свои собственные.

- 356 -

Нам известен целый ряд подобных случаев, касающихся навархов и имевших место во время Пелопоннесской войны. Так, в 430/429 г. спартанское правительство, раздраженное неудачами своего флота под началом наварха Кнемона, послало к нему трех советников, среди них и Брасида, для осуществления коллегиального руководства флотов (Thuc. II, 85, 1). В 427 г. в помощь наварху Алкиду был снова послан в качестве советника Брасид, который вместе с Алкидом руководил операцией против Керкиры (Thuc. III, 69, 1)15. Очевидно, Брасид, уже известный своими исключительными способностями (Thuc. II, 25, 2), был направлен к Алкиду в качестве военного советника. Однако принятие окончательных решений оставалось безусловным правом Алкида, и посылка Брасида отнюдь не означала принципиального умаления власти наварха. Фукидид, рассказывая о керкирской кампании, замечает, что Алкид отверг разумный совет Брасида начать немедленный штурм Керкиры на том основании, что последний не имел с ним равного голоса (III, 79, 2)16.

По-видимому, посылку эмиссаров для наблюдения за деятельностью того или иного наварха можно рассматривать как своеобразную попытку спартанского правительства осуществить такой же контроль над навархами, какой издавна был установлен за царями (последних в походе, как правило, сопровождали эфоры). В ходе Пелопоннесской войны подобная мера приобрела достаточно регулярный характер. К ней прибегали всякий раз, когда в армии17 или

- 357 -

на флоте складывалась сложная ситуация, требовавшая немедленного вмешательства центральной власти.

Самый интересный пример такого рода - отправка коллегии Одиннадцати к наварху 412/411 г. Астиоху. Посылка такой представительной комиссии объясняется, вероятно, исключительно сложной ситуацией, которая сложилась в то время у побережья Малой Азии. Огромный союзный флот, посланный туда в 413 г., по существу полностью бездействовал. Ни Феримен, временно заменивший наварха, ни сам Астиох не решались дать генеральное сражение (Thuc. VIII, 38, 5). Такое странное поведение спартанских адмиралов не могло не вызвать обычных подозрений в подкупе. Их обвиняли в том, что они получили изрядную сумму денег от сатрапа персидского царя Тиссаферна, который в тот момент поддерживал Афины (Thuc. VIII, 29, 2; 45, 3). Фукидид, излагая сначала внешнюю канву событий, ничего не говорит о том, что высшее офицерство спартанского флота было подкуплено. Но, касаясь интриг, которые плелись вокруг Тиссаферна и Алкивиада, он снова возвращается к этим событиям и упоминает факт подкупа (VIII, 45, 3). По-видимому, слухи о подкупе, а также доносы офицеров Астиоха в Спарту, обвиняющие наварха в полной бездеятельности (Thuc. VIII, 33, 3), вызвали тревогу в правящих кругах Спарты и заставили спартанское правительство предпринять экстренные меры: в Милет из Спарты была послана комиссия Одиннадцати (Thuc. VIII, 39, 2 - e{ndeka a[ndra" Spartiatw'n xumbouvlou"), наделенная самыми широкими полномочиями вплоть до смещения Астиоха с должности наварха (VIII, 39, 2). Эта авторитетная комиссия призвана была поставить наварха под более жесткий контроль общины. Как и в случае с царем Агисом (Thuc. V, 63, 4), наварх после прибытия этой комиссии, очевидно, уже не мог принимать самостоятельных решений, и руководство осуществлялось коллегиально.

- 358 -

Как мы уже показали выше, навархи непосредственно подчинялись эфорам, а не царям. Между навархией и царской властью, по всей видимости, вообще не существовало какой-либо принципиальной соподчиненности. Полномочия навархов на флоте были примерно такими же, как полномочия царей в армии. В известной мере навархи пользовались даже большей свободой, чем цари, чья деятельность находилась под постоянной опекой общества в лице эфоров. Таким образом, навархия была совершенно независимой от царской власти магистратурой (ср.: Arist. Pol. II, 6, 22, 1271 a). Исключение составляют лишь те случаи, когда наварха по решению народа назначал сам царь. Так, в 395 г. царю Агесилаю в интересах координации действий армии и флота была передана вся полнота власти с правом по собственному усмотрению назначать наварха (Xen. Hell. III, 4, 27-29; Hell. Oxyrh. 17, 4)18.

Навархия заключала в себе руководство не только спартанским, но и союзным флотом19. Уже это одно давало возможность Спарте представлять любое морское предприятие как спартанское, хотя доля спартанских кораблей в союзном флоте всегда была ничтожной20. Даже в момент наибольшего своего могущества количество

- 359 -

собственно спартанских кораблей в общесоюзном флоте никогда не превышала двух-трех десятков (Thuc. VIII, 3, 2)21. Той же причиной - ничтожностью собственного флота - можно объяснить сравнительно редкое упоминание спартанских навархов в наших источниках. Они, как правило, упоминаются лишь в связи с деятельностью союзного флота22.

Примечания

1 Кроме спартанской навархии эта магистратура надежно засвидетельствована лишь в Сиракузах при Дионисии Старшем. Здесь она возникла, возможно, в подражание спартанской навархии (Kiessling E. Nauarchos und Nauarchie // RE. Bd. XVI. Hbbd. 32. 1935. Sp. 1890). назад 2 Beloch K. J. Die Nauarchie in Sparta // RhM. Bd. 34. 1879. S. 117-130. Основные положения этой статьи К. Ю. Белох отразил в своей "Греческой истории". назад 3 Beloch K. J. GG. 2. Aufl. Bd. II. Abt. 2. Strassburg, 1916. S. 288 f. К. Ю. Белох дает лучший список навархов. назад 4 Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde. 3. Aufl. Hf. 2. Munchen, 1926. S. 715; Kiessling E. Nauarchos und Nauarchie. Sp. 1890 f. назад 5 Хотя ни цари, ни военачальники типа Павсания не могли быть собственно навархами, однако в чрезвычайных случаях в их лице могло совмещаться командование как армией, так и флотом. У. Карштедт полагает, что только специальное постановление народного собрания давало царю право командовать флотом и назначать по своему усмотрению наварха (Kahrstedt U. Griechisches Staatsrecht. Bd. I. Sparta und seine Symmachie. Gottingen, 1922. S. 147 f.; 171 f.). Цари, не будучи навархами в правовом значении этого слова, не были, следовательно, и ограничены сроком, полагающимся для этой должности, оставаясь во главе флота до тех пор, пока он находился в море. Так, Ксенофонт сообщает, что в 395 г. царь Агесилай, вставший во главе флота, назначил навархом своего родственника Писандра (Hell. III, 4, 27-29). Правда, К. Ю. Белох указывает на то, что, по всей видимости, Писандр не был собственно навархом, а лишь заместителем царя с компетенциями наварха (Beloch K. J. GG2. Bd. II, 2. S. 278). назад 6 Sealey R. Die Spartanische Nauarchie // Klio. Bd. 58. 1976. Hf. 2. S. 340. Статья Р. Сили после исследований К. Ю. Белоха - самая важная и наиболее полная из всех имеющихся в нашем распоряжении обзоров по теме спартанской навархии. назад 7 Доказательства того, что навархия была годичной должностью, см. у К. Ю. Белоха (Beloch K. J. GG2. Bd. II, 2. S. 269 ff.). Р. Сили, как нам кажется, без должного основания считает, что навархия стала годичной магистратурой лишь с 409 г., а до того навархи назначались на срок кампании без точной фиксации времени их службы (Sealey R. Die Spartanische Nauarchie. S. 348 f.). назад 8 О выборах навархов см.: Kahrstedt U. Griechisches Staatsrecht. Bd. I. S. 147, Anm. 1. назад 9 Относительно времени вступления навархов в свою должность см.: Beloch K. J. GG2. Bd. II, 2. S. 270 ff.; 281 ff.; Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde. 3 Aufl. Hf. 2. S. 715; Sealey R. Die Spartanische Nauarchie. S. 340. Аргументация Р. Сили, отрицающего гипотезу К. Ю. Белоха о времени вступления навархов в свою должность, кажется нам не совсем основательной. Так, Р. Сили полагает, что поскольку навархия была обязана своим происхождением исключительно царской власти и не имела ничего общего с должностью эфоров, то нет никакой причины считать, будто срок службы наварха был связан с гражданским годом, определяемым вступлением в должность эфоров. назад 10 Beloch K. J. GG2. Bd. II, 2. S. 269-289. назад 11 Curtius E. Griechische Geschichte. 3. Aufl. Bd. II. Berlin, 1869. S. 759. назад 12 Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde3. Hf. 2. S. 714 ff. назад 13 Gomme A. W. A Historical Commentary on Thucydides. Vol. II. Oxford, 1956. P. 199. назад 14 Перечень всех случаев фактического сокращения или увеличения срока службы отдельных навархов см. у Г. Бузольта (Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde3. Hf. 2. S. 716, Anm. 1). назад 15 А. Гомм, комментируя отправку Брасида к наварху Алкиду в качестве "советника", замечает, что "почти не случалось, чтобы спартанцы отзывали какого-либо некомпетентного или неудачливого главнокомандующего". А. Гомм объясняет это нежеланием Спарты "выносить сор из избы" (Gomme A. W. A Historical Commentary on Thucydides. Vol. II. P. 358). Очевидно, спартанцы, назначенные хотя бы однажды на высшие военные должности, в независимости от своих реальных успехов попадали в "номенклатурный список" руководящего резерва. Так, например, наварх Алкид, хотя его слабые военные способности, конечно же, не остались тайной для спартанского руководства, уже на следующий год после своей неудачной навархии был выбран одним из основателей колонии в Гераклее Трахинской (Thuc. III, 92, 5). назад 16 О навархе Алкиде и его взаимоотношениях с Брасидом подробнее см.: Hodkinson S. Social Order and the Conflict of Values in Classical Sparta // Chiron. Bd. 13. 1983. P. 260 f.; 265. назад 17 В 418 г. к царю Агису, руководящему операцией против Аргоса, была послана комиссия из 10 человек. Агиса обвиняли по меньшей мере в преступной халатности, а то и в измене. Хотя Агис и не был отстранен от командования (по всей видимости, во избежание скандала), но в дальнейшем он мог принимать только такие решения, которые были предварительно санкционированы чрезвычайной коллегией (Thuc. V, 63, 4). Фукидид в связи с этими событиями упоминает о введении спартанским правительством, недовольным действиями царя Агиса за границей, нового закона, поставившего военачальника под непосредственный контроль общины (V, 63, 4). Правда, Г. Бузольт полагает, что это постановление относилось только к Агису. Назначение советников к другим царям, по его мнению, имело несколько иной характр (Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde3. Hf. 2. S. 676). назад 18 О самостоятельном значении навархии и отношении ее к царской власти см.: Kahrstedt U. Griechisches Staatsrecht. Bd I. S. 171, 229; Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde3. Hf. 2. S. 715; Kiessling E. Nauarchos und Nauarchie. Sp. 1891. назад 19 Спарта как глава Пелопоннесского союза взяла на себя обязанность комплектовать союзный флот. По требованию Спарты каждый член союза должен был поставлять в союзный флот или определенное количество кораблей, или деньги на их строительство. Самый полный перечень союзного флота дают Фукидид (VIII, 3) и Ксенофонт (Hell. VI, 2, 3). В период Пелопоннесской войны Спарта не раз пополняла союзный флот контингентами из Сицилии и Италии (Thuc. II, 7, 2; Diod. XIII, 34), а во время Ионийской войны костяк союзного флота составляли корабли малоазийских и островных союзников Спарты, главным образом Хиоса и Родоса (Xen. Hell. I, 5, 1; 6, 3). По всей видимости, решение о строительстве союзного флота и количестве кораблей, которое должна была поставлять каждая община, выносила спартанская апелла, точно так же, как она выбирала наварха, являвшегося, в сущности, командующим союзным флотом. Такая система, конечно, свидетельствует об известной примитивности Пелопоннесского союза, который, по сути дела, не обладал федеральными органами управления. назад 20 О спартанском флоте см.: Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde3. Hf. 2. S. 714. назад 21 Так, среди 120 триер, сражавшихся при Аргинусах, было не более десяти спартанских кораблей, причем девять из них погибло (Xen. Hell. I, 6, 34). В дальнейшем, когда спартанцам приходилось опираться только на помощь своих пелопоннесских союзников, их общий флот не превышал 60-65 триер, а количество спартанских кораблей в нем составляло не более десятка (Xen. Hell. V, 4, 65; Diod. XV, 34, 5; 47). назад 22 См.: Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde3. Hf. 2. S. 715. Очевидно, резкое уменьшение случаев упоминания навархов связано с поражением союзного флота при Книде и Наксосе. Последний спартанский наварх действовал в 373/372 г. (Beloch K. J. GG2. Bd. II, 2. S. 289). назад