3.2 Бизнес кавказских диаспор

Очевидно, что кавказские диаспоры по всей России имеют большой вес в бизнесе. Более того, можно сказать, что определенные секторы экономики контролируются представителями диаспор.

Причины уходят в советское время. Высокая неравномерность социального и экономического развития регионов, центра и периферии, привела к миграции из бедных национальных регионов (преимущественно кавказских) в более благополучные. Немалую роль сыграла высокая безработица и рождаемость.

К началу 70х годов представители кавказских диаспор (в ходе острейшей конкуренции) закрепились в теневой торговле различного профиля, теневом производстве промышленных товаров и товаров народного потребления, а также в специфических отраслях (ингушская диаспора в нелегальном обороте золота в Сибири и на Дальнем Востоке).

Диаспоральный бизнес еще активнее развернулся в постсоветскую эпоху. Легализация теневого бизнеса сопровождалась его превращением в тот современный торгово-финансовый, который обосновался в крупных городах и который мы можем сейчас наблюдать³⁹.

Нехватка производственных ресурсов северокавказского региона после развала Советского Союза, нищета большей части его населения обусловили чрезвычайную остроту этой конкуренции, что вынудило кавказские предпринимательские кланы к переходу от регионального к общероссийскому рынку. Экономическая экспансия кавказских диаспор несомненно имела успех, особенно, несмотря на видимую хозяйственную слабость самого кавказского регионов. Это обусловлено такими преимуществами как сплоченность и моральное единство их членов, возможностью быстрого аккумулирования имеющегося капитала и производственных ресурсов.

Высокая эффективность, основанная на моральном единстве предпринимательских структур способствовали успешной интеграции среди представителей национальных меньшинств в “некавказских регионах”. Совместные действия диаспор являются особенно эффективными в сфере торговли и теневой экономики.

Консолидация на основе особой религиозно - этической системы имеет важные последствия для ее экономического взаимодействия с внешним окружением. В частности, они связаны с формированием идеологии собственного превосходства, оправдывающей пренебрежительное отношение к представителям других наций, в том числе и русских.

Это в свою очередь вызвало резкое усиление социальной напряженности и чревато росту ксенофобии и национализма как среди кавказцев, так и среди русского населения.

Претензии экономического характера, предъявляемых кавказскому населению со стороны русского большинства и администраций регионов, очевидны и вполне понятны: нежелание заниматься производительным трудом, «оккупация» торговой сферы, обогащение за счет местного населения, рост дефицита рабочих мест. Также очевидна повышенная конфликтогенность кавказцев.

Несомненно, повышенная конфликтогеннность кавказских этносов является следствием многовекового исторического развития в жестком взаимодействии с плотной внешней этнокультурной средой. Кавказ как полиэтнокультурный регион приучал свои народы к жесткому позиционированию своих интересов во взаимных контактах. Воспитывал способность противостоять внешнему давлению и в свою очередь активно воздействовать на внешнюю среду⁴⁰. Эти принципы используют в своей жизненной практике и кавказские диаспоры.

Одной из центральных характеристик модернизированного современного общества является высокий уровень межличностной лояльности и терпимости. При всей незавершенности процесса модернизации, прочие регионы России продвинулись на этом пути гораздо дальше, чем Северный Кавказ.

Помимо этого, можно выделить крайне важную этнополитическую особенность – несмотря на то, что в рамках какого-либо конкретного города, рынка, или межличностного взаимодействия русские являются ущемляемой стороной, ссылаясь на засилье кавказцев (что становится причиной бытовой ксенофобии), в рамках всего государства многонациональный Кавказ и его этнические общности по отдельности уже сами являются ущемляемой стороной.

Действуя в бизнесе наступательно и агрессивно, кавказцы на протяжении всей российской истории вынуждены были уступать и подчиняться как целый народ и как региональная совокупность народов. Как следствие сформировался комплекс «национальной ущемленности»⁴¹, который стал переноситься на бытовой уровень, в сферу межличностных контактов и предпринимательство.

Еще одна особенность - «Эффект погруженности в культуру». Жизнедеятельность кавказских народов происходит в гораздо более насыщенном стандартами, обязательствами, условностями повседневном мире. Эта погруженность создает для кавказца режим постоянного экзамена на состоятельность – нужно соответствовать этим условиям, своему имени/идентичности»⁴².

Высокий уровень внутренней агрессивности в пределах самого кавказского многонационального социума имеет много отработанных нормативных сдержек и противовесов. Оказавшись в пределах иной этнокультурной среды, мигранты с Кавказа зачастую начинают чувствовать себя свободными от всех традиционных норм, определявших их поведения внутри родной социальной среды. Не считая нужным адаптироваться к нормах новой среды жизнедеятельности, зачастую занимаются нелегальной деятельностью.

Подводя итог, по мнению автора, главное, что должно настораживать, так это то, что сама по себе клановость бизнеса (особенно в некавказских регионах) является опасным явлением. Дело в том, что средневековый клановый принцип трансформировался и отлично прижился в современных реалиях. Появляются и слаженно функционируют в настоящее время - тейп торговцев, тейп бандитов, и даже тейп милиционеров, работающих друг с другом на уровне хорошо отлаженной системы. Везде расставляются свои люди, каждый работает на благо общего дела. В экстремальных ситуациях они объединяются и сообща решают проблемы. Причем, все инородческие этнические группы осознают свою общность. В любой момент они готовы помочь друг другу. Все эти факты представляют не малую опасность для России в целом.